— Я хотя бы понятно объясняю? — с нескрываемой надеждой спрашивает Сяо Синчэнь.
Мин Шу закусывает губу и тихонько усмехается.
— Знаете, господин Син-Син, будь здесь кто-то другой, ему было бы очень… сложно. Но я теперь понимаю, почему именно я должна вам помогать.
— Что я делаю не так?
Запас печальных вздохов Сяо Синчэня почти исчерпан. Он поначалу неплохо держался, пока рассказывал младшей деве Мин о том, что уже успел сделать с окружающим поместье Барьером, и что еще предстоит. Однако по мере его вдохновенной речи взгляд собеседницы становился все недоверчивее, а улыбка все более вымученной и даже какой-то… жалостливой. Сюэ Ян в очередной раз оказался прав: его спутник действительно не способен донести кому-то свои знания.
— Вы порицали Старейшину Илин за то, что он странно изъясняется, но просто никогда не слышали себя, — после некоторых раздумий говорит Мин Шу. — Нет, вы как раз не говорите ничего лишнего или непонятного, но… Не хватает рвения? Вам будто неважно, услышу я что-то или нет!
— Но мне важно. Действительно важно!
— Я знаю. И я вас услышала и все поняла, — успокаивающе заверяет она.
— Как я понимаю, у вашего наставника с таким проблем нет, — бормочет себе под нос Сяо Синчэнь.
— Он, конечно, говорит, что ему на нас плевать, и если мы сами себя убьем, потому что не умеем слушать, то ему же легче… — вздыхает Мин Шу. — Но это, знаете ли, на самом деле, очень воодушевляет. И нужно либо действительно слушать, либо хорошо притворяться, если не хочется получить наказание.
— А какого рода наказания? — решает полюбопытствовать Сяо Синчэнь. Просто так, без какой-либо цели, исключительно из праздного интереса.
Дева смотрит в ответ с подозрительным прищуром.
— Ничего такого, о чем вам стоит беспокоиться, — ровно отвечает она.
Сколько раз Сяо Синчэнь слышал подобную фразу, в том числе и от самого себя? И обычно это означает, что как раз поводы для волнения есть… Но, наверное, ему действительно стоит прекратить об этом думать.
— Барьер слабее всего в зоне над подземным туннелем, верно?
Да, это идеальная тема для размышлений. Очень отвлекает от того, что должно произойти после того, как эта часть завершится. Того, к чему Сяо Синчэнь совершенно не готов и никогда не будет готов. И беззаботное «Даочжан, когда выкроишь время, реши, как именно меня убьешь… Только не изуродуй, ладно? Я и так со всех сторон увечный! Правда, если тебя это заводит…», призванное облегчить эту задачу, имеет ровно противоположный эффект.
— Да, я думаю, из-за разрыва он там наиболее нестабилен, потому я начал распутывать контур именно в этом месте, — он показывает на участок Барьера, по которому то и дело пробегают пульсирующие всполохи энергии, а потом на землю, где будто клеймом отпечатаны светящиеся символы вдоль всей преграды. Кое-где в вязи защитных узоров уже красуются прорехи: от части из них удалось избавиться.
— И ваша проблема в том, что вы не знаете, какую часть стирать следующей, чтобы это не привело к мгновенному разрушению или, наоборот, более плотному замыканию? — деловито уточняет Мин Шу. — Ну что вы на меня так смотрите? Я же сказала, что поняла все до последнего слова, хотя вы не слишком-то помогали.
Она позволяет себе ироничную улыбку. Сюэ Ян, прежде чем отдать Сяо Синчэня младшей Мин на растерзание, предупредил: «Когда они вдвоем, еще ничего, терпеть можно, разве что не затыкаются… А вот по отдельности невыносимы! Просто смирись с тем, что она будет изо всех сил стараться показать, что умнее тебя, и скоро перестанешь хотеть ей вломить». Вопрос, в чем же заключаются трудности со старшей сестрой Мин, остался без ответа. Это не забота даочжана, ему лучше занять свою очаровательную голову чем-то более важным.
— Да, совершенно верно. — Проще с ней согласиться и не спорить. — На мою интуицию полагаться сейчас слишком рискованно, хотя обычно она меня не подводит.
А может, кое-кому просто очень хочется оттянуть неизбежное, пусть делать этого абсолютно точно не стоит.
— Ну давайте будем разбираться. — Мин Шу подбирает подол юбки, чтобы опуститься на принесенную из дома подушку, и подвигает к себе один из исписанных листов. — Предлагаю сделать так: каждый из нас выберет самый, по его мнению, подходящий вариант, и если они совпадут, то примем это за истину.
Сяо Синчэню кажется, что это явно не ее личная методика, но говорить об этом незачем. Поэтому он просто кивает, принимая предложение, и садится рядом. Золоченая книга с множеством закладок лежит между ними.
— А это правда, что даосы так выносливы в постели, что могут возвращать мужскую силу несколько раз за ночь? — через некоторое время голос девы Мин резко нарушает идиллию из шелеста бумаги и тихого плеска источника вдали.
Сяо Синчэнь вздрагивает, не сразу понимая смысл вопроса, и что он адресован ему. Он ошарашенно оборачивается к девушке, задумчиво рассматривающей танцующие на Барьере искры. Она поворачивает голову и глядит теперь на собеседника.
— Мне кажется, это не самая подходящая тема для разговора. Вы же все-таки невинная юная дева… — осторожно отзывается он. Нет, он давно привык к полному бесстыдству Сюэ Яна и понимает, что его ученицы очень многое от него переняли, но… Как ему вообще пришло в голову такое обсуждать с ними?! В любом случае Сяо Синчэнь не собирается поощрять подобное поведение.
Мин Шу заходится в заливистом смехе, который разносится вокруг поместья эхом, что может показаться, что ей отзывается старшая сестра. Хотя такого быть не может — Сюэ Ян вместе с Мин Лицинь ушли в Башню Кои еще утром «запастись кое-какими вещицами».
— Почтенный даочжан Сяо Синчэнь, — отдышавшись, с нарочитой вежливостью произносит Мин Шу, — не надо думать, что все, кроме вас, здесь неразумные дети, которых нужно от всего оберегать и которых можно заставить что-то делать.
— Прошу прощения?..
— Вы вчера так возмущались, что учитель Ян-Ян якобы принуждал нас поднимать лютых мертвецов, — все тем же спокойным голосом говорит она. — Довожу до вашего сведения: мы все делаем добровольно. В отличие от него.
Сяо Синчэнь не знает, что ей ответить. Кроме того, что ему нечего возразить на то, что невинными детьми учеников Темного Пути назвать и правда нельзя. Этот непристойный разговор Мин Шу явно затеяла для того, чтобы донести свою мысль. Ловкий переход, это следует признать; и Сяо Синчэнь снова кивает.
— Так все-таки, что там с даосской мужской силой? Этот вопрос нам не дает покоя уже столько времени!
Или нет.
— Зачем вам нужно это знать? — Сложно поверить, что он всерьез собирается говорить об этом с ученицей своего спутника. Он с досадой поджимает губы, словно надеется, что это избавит его от необходимости отвечать, но все же вздыхает: — Не уверен, что все даосы это практикуют, но теоретически, при правильном распределении ци… Думаю, что да.
— Благодарю, — сердечно прижимает руки к груди Мин Шу. — Если когда-нибудь мы с сестрой повстречаем неприкаянного даоса, и он будет достаточно хорош собой, то обязательно проверим, правда ли это.
Сяо Синчэню заранее очень жаль этого неизвестного даоса, но он не спешит выражать свои соболезнования вслух. Барьер все еще стоит на месте, и, раз уж больше нет поводов отвлекаться, следует немедленно вернуться к его разрушению.
***
— Сначала мы избавляемся от всех трупов, а теперь снова возвращаем их на место? Можно было просто их там оставить, а сейчас тут не толочься, — замечает Мин Лицинь, кутаясь в утепленную накидку.
В леднике для хранения незахороненных тел сегодня особенно зябко. Останавливать естественное разложение с помощью специальной техники слишком хлопотно, поэтому гораздо проще поместить это небольшое кладбище для неугодных Ордену и никому ненужных простолюдинов в холодное подземелье. Пускай слегка подтекающий слой льда на стенах здесь точно появился не сам собой, однако это все еще менее трудозатратно.
— Твоя правда, — отзывается Сюэ Ян, поудобнее перехватывая веер с Завесой тишины так, чтобы не было видно сломанных лопастей. Слугам, которые остались на входе, он не доверяет от слова совсем, потому ничего не должно вызывать у них подозрений. — Но кто же знал, что мне придется так внезапно менять свои планы? Я собирался без помех пару ночей попредаваться пламенной страсти, и трупы в подвале, знаешь ли, не особо этому способствуют. А теперь я уже замышляю свой побег, и без них никак не обойтись.
— Вам нужны какие-то определенные тела? — Мин Лицинь послушно идет рядом с учителем и не может не заметить его критичный взор, которым он мысленно отметает кандидатов на поездку в поместье.
— Да. Несколько для отвода глаз и одно вполне определенное тело, которое заменит меня. Так что ищем кого-нибудь подходящего по росту и с целой левой рукой, чтобы можно было отрезать палец, а после сжечь и получить «мои» обгорелые останки.
— Вы хотите инсценировать свою смерть? — догадывается она. — Вы думаете, господин Цзинь на это купится?
— Не думаю. Яо слишком умен для такого детского фокуса, — невесело усмехается Сюэ Ян. — Первое, что он сделает — заставит кого-нибудь провести ритуал Поиска, чтобы найти меня живым. И вот после этого ему уже придется купиться на мой маленький обман. Если конечно, у нас все получится и мой энергетический след останется на том свете.
— А что именно вы хотите сделать?
— Подробности потом, когда вернемся. Это всех касается.
Сюэ Ян походя указывает на несколько случайных тел, которым будет уготовано занять пустующий подвал. Мин Лицинь кивает, достает из рукава золотистые ленты и старательно завязывает их на запястьях мертвецов, чтобы слуги позже доставили именно их. Это ее личный способ украсить сей не самый приятный процесс, хотя она единственная из учеников, кто испытывает капельку удовольствия от посещения ледника.
— Как думаешь, этот подойдет? — Сюэ Ян останавливается возле лежащего мертвого мужчины, пытаясь прикинуть на глаз его рост. Не рядом же укладываться?
Мин Лицинь придирчиво осматривает труп, затем переводит взгляд на учителя, сравнивая. Хмыкнув, она склоняется к телу и с заметным трудом приподнимает ему окоченевшую верхнюю губу, а после отрицательно качает головой.
— Нет, у него зубы не такие, как у вас. Нужно, чтобы клыки были выступающими и острыми.
Сюэ Ян одаривает ученицу уважительным взором. Сам он об этом даже как-то не подумал! В чем сия девица разбирается, так это в трупах.
— Сейчас подыщем подходящего! — с азартом обещает она. — А если что, возьмем этого, — она указывает на забракованного покойника, — и приделаем ему голову с вашими зубами… Ну не прямо вашими…
— Я понял, — ухмыляется Сюэ Ян, со смесью гордости и доли испуга наблюдая за тем, как Мин Лицинь уже углубилась в изучение челюстей ближайших мертвецов, без всякой брезгливости залезая пальцами им в рот. Вот с ней точно нельзя даочжана наедине оставлять, его удар хватит! Интересно, как у них там успехи?..
Хотя это не будет иметь никакого значения, если Сяо Синчэнь не найдет в себе силы осознанно оборвать чужую жизнь.