Где-то у площади собиралась толпа, а ближе к Башне, на тропке у поместья Кеньи он увидел фигуру блуждающего черноволосого человека. Викарий?

Блэкборн нервничал, не понимая его промедлений. Жрец представлял, как выглядит со стороны. Жители бунтуют, сходят с ума, а он равнодушно взирает на это.

– Выше Высокопреосвященство! – взмолился Инквизитор, бухаясь на колени перед башней.

Жрец закатил глаза на чрезмерную драматичность Блэкборна. Или же это он стал слишком равнодушен к трагедиям? Сколько их было? Не счесть. 

С него не убудет, если он позволит Блэкборну помочь, думал Жрец, спускаясь к отчаявшемуся Инквизитору. Шум толпы нарастал, даже земля стала вибрировать от их приближения, но Жрец оставался спокойным.

Инквизитор сжал его плечи, наплевав на статусы и свои внутренние запреты.

– Какой план? – спросил Жрец, следуя за спешащим мужчиной.

– Корабль.

– Так он у вас всё же есть? – рассмеялся Жрец, но внутри него начало зарождаться беспокойство. – Любопытно.

– Позже, пожалуйста, Ваше Высокопреосвященство, – обернувшись на секунду, попросил Инквизитор. – Нужно спешить.

Им пришлось идти по подлеску в сторону Собора, так как толпа шла со стороны площади, по той же тропе к нему пришел Инквизитор. Обогнув Собор, они дойдут до поместья Эфферсона, а там и до дома Блэкборна было недалеко. По словам Инквизитора, корабль был спрятан на другой, необжитой, стороне острова. По ту сторону реки и дальше вглубь темного леса, куда никто не смел заходить. Не из-за правил или каких-то островных законов, а из-за банального страха заблудиться. Многим казалось, что там живут души, пожертвованные Чернобогу, и они ярились из-за своей смерти и были готовы растерзать живых. Всё это, конечно, глупые легенды, но они удерживали жителей в городе.

– Итак, корабль? – спросил ещё раз Жрец, когда они зашли в лес.

– Это корабль Основателей, – ответил Инквизитор. – То есть то был флот, но большинство кораблей уже давно не пригодны для плавания. Галеон Кодуэллов, самый большой в пятерке, был разобран ещё первым Лордом. Вообще все семьи забросили свои корабли, зная, что останутся здесь, как и их потомки. Йозефки сами затопили свою шхуну, доказывая веру.

– Но не Блэкборны, я так понимаю?

– Первый Инквизитор сделал вид, что уничтожил корабль, но на деле спрятал его, – ответил Блэкборн с заминкой. – Не то чтобы он не верил, просто…

– Из соображений безопасности? – подсказал Жрец.

Инквизитор кивнул.

– Мы всё-таки отвечаем за вооружение. И пушки на бриге были слишком ценны и для острова, и для Инквизитора. Мало ли что могло произойти.

– А как ты собираешься управлять кораблем один? – спросил Жрец. – Я лично ничего не смыслю в мореплавание, но точно знаю, что нужна команда. Даже если судно парусное.

– Со мной моя вера, Ваше Высокопреосвященство, – ответил Блэкборн, и Жрец уже не знал, на что именно закатывал глаза: на титул или наивность Инквизитора. Дальнейший путь они провели в молчании. Светало.

Старый пирс почти не сохранился. Жрец знал историю Основателей. То, как они начали обустраиваться на берегу, а после обнаружили, что рядом с пирсом не было чистой воды. Им пришлось уйти далеко за лес, бросив корабли и небольшие домики, которые они только-только начали обустраивать. Странная история на его взгляд. Ему всегда представлялось, как некто, скорее всего Первый Верховный Жрец, специально увел людей подальше от суден, чтобы оторвать их от материка.

С нехорошим предчувствием Жрец ступил на палубу, наблюдая за мельтешением Инквизитора. Всё казалось ему чужеродным и непонятным. На острове поощрялось Невежество, книги сжигались, знания Старого мира уничтожались, но сам Жрец всегда стремился к познанию, несмотря на запреты. 

Почему из всех претендентов давным-давно, когда он был мальчиком, Чернобог выбрал его? И почему же сейчас подверг его таким испытаниям? Почему ему приходится переживать ужасные смерти и жить снова и снова перед Приходом Чернобога? Если Чернобог так гневался на него и его паству, то в чем смысл, если он сам избрал его? Он должен был знать, кого избрал. Мысли Жреца ходили по кругу, повторяя друг друга. Что-то не сходилось.

А если не Чернобог… То кто?

Инквизитор поднял якорь, как понял Жрец по легкому движению судна, и уже проворачивал разные махинации с канатами. Его поражала немыслимая сила Инквизитора, словно перед ним был не человек, а наделенный божественной силой гигант. Сам он вряд ли смог бы удерживать и наматывать толстые витки веревок.

– Я могу чем-то помочь?

– Не нужно, Ваше Высокопреосвященство, – запыхавшись, ответил Блэкборн.

Дурное предчувствие накрывало с головой, и будь он на десяток петлей моложе, он бы паниковал и пытался предотвратить плавание. Сейчас же он позволял событиям происходить, потому что с ним такого никогда не приключалось. Это было весело. Захватывающе. Уныние однообразных дней смывалось трепетом в груди.

Он планировал сбежать, но никогда не претворял это в жизнь. Почему он не пытался ранее? Было так увлекательно наблюдать за энергичным Блэкборном, который хаотично передвигался от борта к борту, что-то делая без остановки. Или дело в самом человеке? Наслаждался бы он плаванием, несмотря на гнет ужасного предвестия, если бы с ним был Эфферсон? Вряд ли.

Они уже прилично отошли от берега, и Жрец скромно присел на дощатую гладь палубы рядом со штурвалом, за которым управлялся Инквизитор, нервно следя за компасом.

– Вам не холодно?

– Нисколько.

Воздух был плотный, и Жрецу казалось, что его легкие лопнут от такого его количества. Кровь от этого бегала по телу быстрее обычного, не давая остынуть.

– Тебе может показаться это странным, – легкомысленно сказал Жрец, чувствуя подкатывающую тошноту, – но он не даст мне уйти.

– Не даст? Кто? – растеряно спросил Блэкборн. – Викарий?

Жрец рассмеялся, закидывая голову. Какие странные представления у Инквизитора об его отношениях с Эфферсоном. Викарий не даст ему уйти. Потеха какая. Лучше бы то был Викарий, честное слово.

– Он.

Инквизитор кинул на него странный взгляд. Положение для них было необычно. Инквизитор никогда не смотрел на него сверху вниз, всегда наоборот. Жрец заметил родинку под его подбородком, которую раньше никогда не видел.

– Могу я быть откровенным? – осторожно спросил Блэкборн, смотря на линию горизонта, куда-то вдаль, не на него.

– И дерзким, – усмехнулся Жрец, видя слабую улыбку Инквизитора.

– Я знаю, что наша вера важна, – сказал Блэкборн, – но я не уверен, что верю, так как Вы. 

– Ты думаешь, я верю?

Инквизитор замешкался, не совсем понимая вопроса.

– Ладно. Так как мы ещё не так далеко от берега, то тот, кого сбросят с корабля, сможет доплыть, если что…

– Выше Высокопреосвященство! – возмутился Блэкборн. – Я бы никогда не скинул Вас в море.

– Я бы тоже, – согласился Жрец. – Физически не смог бы. В любом случае…

Жрец глянул на Блэкборна, который хотел продолжить свои возмущения из-за этого, в нём определённо бурлила обида, которую он не мог явно выказать из-за их неравных статусов. Дразнить Инквизитора всегда было весело, но сейчас не время.

– Я бы и не захотел, – закатив глаза, добавил Жрец. – Вопрос веры один из животрепещущих у человечества. Половина войн начиналась из-за неё, если вообще не все. Дело не только в вере в какого-либо Бога или Богов. Дело в самой природе веры. В её слепой самоотдаче, в какой-то неясной надежде на что-то, чего тебе хочется. Вера связана не только с религией. Ты можешь верить в другого человека, отдавая ему всего себя, слепо идя за ним… Понимаешь?

– Понимаю! – резво ответил Инквизитор.

Да, Жрец видел, что тот понимал. Он был тем самым человеком для Блэкборна.

Он на мгновение отвлекся на любование Инквизитором и потерял мысль. Инквизитор действительно был красивым мужчиной, как и Кенья прекрасной женщиной. Но Блэкборн также обладал удобными для Жреца чертами характера, которые располагали к нему. Это звучало откровенно, но как-то неправильно. Меркантильно? С другой стороны разве не так люди дружатся и строят отношения? Находят подходящий им вариант из толпы? О чем они вообще там говорили? Вера. Вера-вера-вера…

– Ах. Верю ли я в существование Чернобога? – спросил он сам у себя. – Да. Я его видел однажды. Да и слышал долгое время. Ни с чем несравнимое переживание. Словно навязчивая мысль. Только не твоя, а чужая. И она в твоей голове…

– Вы его видели? – спросил Инквизитор, отвлекаясь от штурвала.

– Но верю ли я в Его учение? – игнорируя вопрос, продолжил спрашивать Жрец. – Верю ли я в заложенный Им для нас путь? Уже нет.

– Ваше… – замялся Инквизитор, глубоко рвано вдыхая. – Жрец.

Жрец поднял взгляд на Блэкборна, такого взволнованного, такого нервного. Хотелось ещё больше вывести его из равновесия, подразнить за такую несвойственную фамильярность, но он так хотел донести эту мысль. Не Инквизитору. Самому себе.

– Не было никакого приказа от Чернобога о Хвори. Я сам захотел уйти с поста, а провокация Кодуэлла была мне на руку. Я хотел отречься от всего. И если бы я мог спокойно умереть, я бы умер, но для меня это не выход. Он не отпускает меня. И сейчас меня преследует чувство, что и в этот раз он не даст мне уйти. Что он никогда не даст мне уйти. Я заложник этого Острова.

– Я…

– Поэтому можешь быть откровенным со мной в том, что ты сомневаешься в Чернобоге и во всей нашей общине, – горько добавил Жрец, вставая. – И да, тебе также стоит признать, что ты выбрал ужасного человека, за которым следовать.

– Не говорите так! – крикнул Блэкборн.

– Оскорбление чувств верующего? – усмехнулся Жрец, скрещивая руки. – Уже захотелось выкинуть меня за борт? До берега я уже не доплыву.

– Прекратите! – горько попросил Инквизитор. – Зачем вы так говорите? Я бы никогда не причинил вам вред.

Жрец опустил глаза, чувствуя необъяснимый стыд.

– Ты прав, – признал Жрец. – Извини. Я знаю, что ты бы этого не сделал. Я просто хочу, чтобы мои метания прекратились. Чтобы хоть какая-то смерть мне помогла. 

– Я верю в вас, не потому что вы верите или верили в Чернобога, не потому что вы Верховный Жрец, – выдавливая из себя слова, говорил Блэкборн, – а потому что вы тот редкий человек, который умудряется выбирать из ужасных вариантов не такой, который ведет в катастрофе. Потому что вам приходится делать то, на что ни у кого не хватило бы духу. Потому что я…

Его слова оборвались из-за резкого разлома на палубе. Они оба повернулись на шум, смотря на огромный разрыв в корабле, делящего его на две части. Это странным образом напугало Жреца. Не так как должно было. Он давно уже не боялся смерти, скорее мечтал о ней, поэтому гнилой ужас был для него неожиданностью. Треск древесины и этот томный, морской запах казался таким знакомым, но он точно знал, что никогда не был ни на этом корабле, ни за пределами острова.

– Что за ерунда?

Жрец промолчал, чувствуя, как потяжелел его желудок. Предчувствия не обманули. Гул нарастал, а ему становилось дурно. Голова кружилась.

«Слуга…»

– Это Он, – спокойно сказал Жрец, леденея.

Инквизитор хотел рвануть к шлюпке, но Жрец схватил его за предплечье, удерживая на месте.

– Слышишь?

«Непокорный…»

Перекаты злого шепота хлыстали его разум, который отказывался подчиняться воле Чернобога. Раньше он любил давление шепота в голове, так ему казалось, что его голова не пуста, как у остальных. Сейчас же Жрец противился древнему натиску, отказываясь от некогда привилегии. Он слышал Его, но не слушал.

– Нам нужно спасаться, – уверенно сказал Инквизитор, не имея того опыта, что был у Жреца.

– Блэкборн, пожалуйста.

Инквизитор на мгновение замешкал, и Жрец уверено обхватил его голову руками, приближая их лица. Он смотрел на расширенные зрачки Инквизитора, замершего перед ним и готового пасть.

Его пальцы огладили уши Блэкборна, концентрируя на них внимание самого мужчины.

– Слушай, – выдохнул Жрец ему на лицо.

«Строптивый… раб…»

Гул приближался, и Жрецу было важно, чтобы и Блэкборн услышал Его. Чтобы тот знал, откуда идёт опасность. Инквизитор не падет перед Чернобогом, если услышит Его. У него была другая защищающая его вера, которую даже Жрец, объект этой веры, не смог бы пошатнуть.

«Вернись к спасению… Одумайся…»

Слова, похожие на ужасное жужжание пчёл, мучили его разум. Видения его смертей и больших мучений терзали его. Чернобог обещал много больше того, что он пережил, если он не покорится. Чернобог требовал своего Пришествия и грозил мучениями.

По глазам Инквизитора Жрец понял, что тот, наконец, услышал.

– Слышишь? – всё равно спросил Жрец, оглаживая чужое лицо.

Блэкборн нервно кивнул, не в силах моргнуть из-за переполняющего его шепота. Жрец мог только представить, какого это впервые услышать Его. Но внимание Инквизитора всё равно было полностью на нём. Тот держался, как и предполагал Жрец. В Инквизиторе было кое-что перевешивающее власть Чернобога.

– Слышь Его, но не слушай Его слова, – сказал Жрец, вглядываясь в черноту глаз Инквизитора, ища отклик глубже.

– Ваше… – горячо выдохнул Блэкборн, желая выговорить глупый сейчас титул.

Но Он был уже здесь. 

Жрец горько улыбнулся, утыкаясь лбом в чужой лоб от разочарования. Ему банально не хватило времени, чтобы дать Инквизитору нужный слух. Может, он попробует в следующий раз? 

«Как долго ты ещё будешь убегать от меня?»

Доски под ними крошились от черных лиан, охвативших корабль. Инквизитор рвано дышал, не зная, что предпринять. Ему открылся целый новый мир, центром которого был властный шепот. И Жрец – тот, кто открыл ему этот ужасный мир. Инквизитор мог бы побежать к остаткам шлюпки, мог бы, взяв кусок большой деревяшки, нырнуть в океан. Спастись. Вернуться на остров. Забыться. Но напротив него стоял Он – спокойный, немного печальный, смиренный. Словно всё было в полном порядке, но на деле Жрец думал о том, как правильно поступить.

«Выбрать вариант, который не приведет к катастрофе», – вспомнились ему слова Блэкборна.

– Не страшись, – прошептал ему в губы Жрец, когда корабль разорвало на кусочки, а они сами рухнули в черную толщу воды, полную хищных лиан Чернобога.

Юркие ветки мигом схватили Жреца, желая вернуть его обратно за пазуху Чернобога. Инквизитор цеплялся за него, но Жрец наоборот отталкивал.

«Раб думал, что сможет сбежать от Меня?» – шептал Чернобог, пронзая его голову горячей болью.

Жрец ничего не думал. Он и не бежал ни разу, всегда смиренно принимал конец.

«Спасайся», – мысленно молил Жрец, отбиваясь от рук Блэкборна.

«Раб помыслил, что может противостоять Мне?»

Жрец знал, что Блэкборн не интересен Чернобогу. Тому нужно было вернуть его на законное место, а других людей Он и не видел. Инквизитор тянул к нему руки, не прекращая грести в его сторону. В глубину. Туда, куда его затягивали загребущие конечности Чернобога. Жрец уже умирал от утопления, но этот раз был поистине невыносимым.

Перекаты волн шумели где-то под черепом. Жрецу хотелось хрипло прокашляться, выплюнуть всю воду, что забила его легкие, но там уже было пусто. Он оказался там же, где и всегда, ощущал то же, что и всегда. 

Боль. 

Отчаяние. 

Безысходность. 

Всё заново. 

Всё по кругу. 

Снова. Снова. И снова. Снова-снова-снова…

Он верил, что сбежит на корабле. Верил, что спасется от этого острова. Пронеслась странная иррациональная мысль: «Спасся ли Блэкборн?» Какая глупость! Есть ли разница? Инквизитор сейчас цел и невредим. И не помнит ничего из произошедшего, конечно же.

Он уложил голову на руки, стараясь угомонить мигрень. Воспоминания накатывали, желая быть проанализированными. Он старался не думать о Блэкборне и чувстве потери. Вспомнив, как тот назвал его простым «Жрец» вместо осточертевшего «Ваше Высокопреосвященство», Жрец невольно улыбнулся. 

Он снова отвлекался. Ему нужно было обдумать откровение Чернобога. Его слова вызывали смятение. Чернобог не желал отпускать его, хотел вернуть на остров, чтобы Жрец осуществил Пришествие, что он некогда и сделал. Из этого следовало, что временная петля не забава Чернобога. Жрец пытался припомнить яростный шепот, выуживая более-менее связанные фразы. Он уже терял сознание, но Чернобог продолжал говорить ему что-то про «побег» и «его непокорность».

Не мог же… Он сам запустить эту петлю? 

Ерунда. 

Горячечная ерунда воспаленного посмертия. 

У него не было никаких особых способностей, кроме, пожалуй, навыков управленца и красноречия. Может, то другие Боги, коих было множество в безграничном океане? Но зачем им мешать? Он не знал мотивов Богов, кроме одного – желания Пришествия. Соперничали ли Боги в этом? Он понятия не имел.

Почему он отрицал очевидное? Чернобог ясно сказал, что Жрец сам сбегает. Сам. Что он противостоит ему. Идет наперекор Его воле. Если принять за истину то, что Жрец каким-то образом смог запустить такую мощную магию… Он не мог поверить в такое. Даже мысли допустить, но всё же… Если допустить это… Как он смог бы это сделать? Когда он успел? Зачем? И главное, конечно же, как выпутаться из этого неиссякаемого пятилетия?

Стук в дверь стал для него неожиданностью, хотя ничего нового в этом не было, но он так углубился в свои размышления, что вздрогнул.

– Войдите.

К нему, иначе не скажешь, залетел Блэкборн. Стража на входе удивленно уставилась на Инквизитора, но Жрец махнул рукой, чтобы те оставили их. Мысли Жреца мигом спутались, откидывая все теории по поводу его состояния во временной петле. Инквизитор. Живой и целый, конечно же, но увидеть его было неописуемым облегчением. Хотелось рассмеяться от невредимого Блэкборна и зарыдать от его беспамятства. Жрец позволил себе слабую, вымученную улыбку.

Инквизитор рвано дышал, загнанно смотря на него, и Жрец не мог припомнить никакой схожей ситуации из других петель.

– Блэкборн?

– Ваше… – хрипло позвал Инквизитор, но запнулся, и у Жреца ёкнуло сердце. – Я безумен. Сошел с ума, это невозможно. Вы погибли, и я…

Что-то взорвалось внутри, и кусочки мигом сложились в его голове. Он тоже переживал нечто похожее. Давным-давно в самом начале он тоже считал, что сошел с ума. Потом думал, что всё это ужасный сон. Потом думал, что у него странный провидческий дар. Потом смирился. 

Невероятно!

Это был Инквизитор. Его Инквизитор. Он не один.

– Спокойно, – осадил Жрец, но сам он чувствовал небывалое возбуждение. – Ты в порядке, Блэкборн. Дай мне минуту.

– Ваше Высокопреосвященство?

– Разве ты не стал называть меня «Жрец»? – ухмыльнулся он. – Присядь. Остуди голову. Мне нужно подумать, как тебя затянуло.

Жрец указал на мягкую кушетку у окна, куда бы мог присесть Блэкборн, и тот был настолько шокирован происходящим, что безропотно сел.

Если принять слова Чернобога на веру и факт того, что Инквизитор переместился с ним, то он каким-то образом запускает петли. Он сам себя мучает? Нет-нет. Сейчас не это главное.

Петли начались, когда Чернобог явил себя. Все умирали, и Жрец наблюдал это, погибая вместе со всеми. Тогда всё и началось. Он уже знал, что смерть отправит его на пять лет назад от даты Пришествия из пророчества Основателей. Это он понял ещё при своей серии суицидов, когда особенно отчаялся. 

Начало было положено именно в первом Пришествии. Он не помнил ничего особенного тогда, да и было это так давно. Инквизитора затянуло с ним в его последнюю смерть, и Чернобог был невероятно близок, как и тогда. Его энергия могла помочь? Стала неосознанным проводником? Были ли Верховные Жрецы чем-то особенными, помимо их связи с Чернобогом? Или сама связь с Чернобогом дала ему возможность позаимствовать Божественную энергию? Как он это сделал? Явно не из желания, ибо он мечтал о покое и спасении из этого ада. Как Инквизитор смог увязаться за ним?

– Ты всплыл? – спросил Жрец, постукивая пальцем по столу.

– Что?

– Ты всплыл, когда Чернобог схватил меня? Или ты…

– Я не… – всхлипнул Инквизитор, зарываясь пальцами в волосы, пряча свое лицо. – Я должен был вытащить вас.

Блэкборн умер рядом с ним в присутствии Чернобога. Значит… 

Есть Чернобог, который хочет полноценно явить себя в людской мир, поэтому у него есть культ и нужная идеология. 

Есть он, который при Пришествии Чернобога запустил петлю за счет Божественной энергии. Он, который без понятия, почему она продолжается, если он только единожды столкнулся с Чернобогом. Он неосознанно отмечен Чернобогом, поэтому одного раза хватило? Или смерть своеобразная плата? 

Есть Инквизитор, который умер вместе с ним и зацепился за этот странный феномен. Опять же в присутствии Чернобога. Отмечен ли он теперь, как сам Жрец? Если они умрут порознь, попадут ли в одну петлю или их пути навсегда разойдутся? Нужно ли им умирать вместе или хватит смерти одного? 

Пока он был один, всё было кристально понятно, но с появлением Блэкборна всё заметно усложнится. Но Жрец всяко чувствовал себя лучше. Он не один. Он больше не один.

– Я надеялся, что ты всплывешь, – хмуро отозвался Жрец. – Я вроде давал это понять.

– Вы отбивались, как чумной тюлень.

Жрец рассмеялся над сравнением.

– Я не смог бы вас оставить, – признался Блэкборн.

– Знаю, – протянул Жрец. – В общем, поэтому тебя и затянуло в петлю.

– Затянуло? – переспросил Инквизитор. – В какую петлю?

Жрец задумчиво вперил взгляд в Инквизитора.

– Я на вашей стороне, – уверил мужчина, и Жрец увидел горячее отчаяние на дне его глаз. – Я готов помочь! Расскажите…

– Тише, Блэкборн, – ласково попросил Жрец. – Я знаю. Я полностью в тебе уверен, я просто не знаю, как это рассказать. Это началось так давно, что я и позабыл уже.

– Как давно?

– Я не считал, – пожав плечами, ответил Жрец. – Может, несколько столетий? Или больше? Смотря, когда я умираю, полагаю.

Инквизитор в неверии уставился на него, пытаясь переварить информацию.

– Так, давай я начну с начала, хорошо? 

Получив неуверенный кивок от собеседника, Жрец почесал подбородок.

– Ладно. Ладно, – пробормотал Жрец. – Мы все мирно жили на острове, соблюдали посты, искали грешников, приносили их в жертву. Как и говорилось в пророчестве Основателей, Чернобог явил себя.

– Тогда вы его и видели, да? – внезапно спросил Блэкборн. – Вы говорили на корабле, что… О!

Видимо, что-то сложилось в голове у Инквизитора, от чего он стал более собранным.

– Верно, – согласился Жрец. – Чернобог разорвал остров собой. Он не человекоподобен, совершенно не такой, как на наших истуканах. Он… сложно описать. 

Интерес Инквизитора был сосредоточен на нем.

– Я умер при его Пришествии. А потом я очнулся здесь за пять лет до этого. Думал, что спятил. Верил, что сплю. Круг за кругом я пытался понять, что происходит. Я начал сдавать позиции. Мои соратники стали открываться с совершенно невообразимых сторон. Я умирал. Меня убивали. Раз за разом я просыпался здесь.

– Вас… убивали? – зло прошипел Инквизитор, с которого слетела вся растерянность. – Кто? Мы устраним их заранее, чтобы они не угрожали вам.

Жрец, наклонив голову, устало посмотрел на Блэкборна.

– Я же вас не убил? – испуганно спросил Инквизитор. Страх его был таким ярким, таким диким. 

Жрец покачал головой.

– Нет, ты меня не убивал, – сказал Жрец и добавил: – Ни разу.

Лицо Инквизитора вытянулось от осознания, и он прорычал: 

– Кто?

– Не думай об этом, – отмахнулся Жрец. – Пока я не испортил отношения с Главами Домов, все хорошо.

– Как вы можете быть таким спокойным? – подскочил Инквизитор с кушетки, начиная нервно расхаживать по его кабинету. – Это немыслимо!

– Я привык, – кисло отозвался Жрец. – Обычно я убиваю себя раньше, если знаю, что расправа будет… жестокой.

Взгляд Инквизитора метал молнии, а его чеканящие шаги по дощатому полу начинали призывать мигрень в несчастную голову Жреца. Если он его не успокоит сейчас, Блэкборн начнет убивать во Имя Его и всё в таком духе. Жрецу будет лестно и приятно, но проблемы с временной петлей это никак не решит. 

Жрец отодвинул кресло от стола, намереваясь встать и успокоить Инквизитора, но передумал, опускаясь обратно, вытягивая ноги.

Чувства Инквизитора по отношению к нему были слишком… бурными. И как бы любопытство не манило его узнать, в чем же дело, Жрец держал осмотрительную дистанцию. Особенно сейчас, когда Блэкборн мог сохранить воспоминания. Чужое сердце всё равно что минное поле, один неверный шаг и контузии не избежать.

– Блэкборн.

Тот развернулся к нему со свирепым выражением на лице, но почти сразу смягчился, стараясь взять себя в руки, что выходило у него плохо.

– Послушай меня, будь добр, – попросил Жрец. – Я понимаю, что ты чувствуешь. Ты готов прямо сейчас пойти и поубивать всех, кого я назову. Но тебе придется убить почти всех, считая Чернобога. Понимаешь?

– Понимаю, – твердо сказал Инквизитор, и Жрец понял, что тот действительно это сделает. Убьет любого, кто навредил ему. Уверенность и непоколебимость исходили от Блэкборна, словно горячие волны.

– Я прошу тебя сдержаться, – сказал Жрец, но видя, что Инквизитор не изменился ни в лице, ни в намерениях, смущенно добавил: – Ради меня.

Плечи Инквизитора опустились, а его злая напористость сменилась горьким негодованием и смирением. Жрец и помыслить не мог, что это сработает.

– Я просто уже пережил это и смирился, – добавил Жрец. – В первые разы… 

Он замолк, вспоминая то, что хотел бы забыть навсегда. Он хотел бы вычеркнуть это из своей памяти, из своего сердца. Этот вкус предательства и последующего бессмысленного возмездия.

– Жрец? – позвал его Блэкборн. – В первые разы?

Он скуксился от оговорки, но был рад, что Блэкборн немного остыл. Учитывая, что он впервые попал в петлю, держался тот на удивление неплохо.

– Это неважно, – отмахнулся Жрец. – Это даже не в прошлом. Это не произошло, да и не произойдет. Понимаешь? Всё обнулилось. Я не покидал поста, мы не сбегали на корабле. Мы не умирали. Я не умер.

«Пока ещё», – безрадостно добавил про себя Жрец.

– Я хочу знать, – потребовал Инквизитор, и брови Жреца поползли вверх от его тона.