— Ну же! Как я вас учил? Нет, Рази, держи её прямо! Смотри, вот так.

Кавех уверенно кинул собственную доску на горячий песок, становясь сверху и демонстрируя правильную стойку в ногах. Дети внимательно следили за каждым действием тренера, находясь при этом по пояс в воде.

Летний бриз ласково щекотал босые ноги. На этот раз Кавех не забыл прикупить по дороге защитный крем от солнца, бояться было нечего. Разве что жары, от которой на носу выступила неприятная испарина.

Он радостно махал детям, показывая те упражнения, которые нужно было повторить в воде, боковым зрением замечая Хайтама в тени. Пусть они и договорились, что большую часть тренировки Кавех, в качестве благодарности, берёт на себя, лишиться части зарплаты Хайтам не хотел, а потому, прихватив излюбленное чтиво, уселся на самом отдалённом шезлонге в тени, создавая вид активной деятельности.

Хайтам созерцал всю эту картину с искренним непониманием, и ему было бы всё равно, но ровно до тех пор, пока Кавех не приказал им идти в воду.

— Если ты не в курсе, то одних детей в воду пускать нельзя, — он подошёл ближе, пряча наполовину прочитанную за эти два дня книжку в рюкзак.

— Да ладно тебе, на улице плюс тридцать, дай ребятам охладиться.

— Иди с ними, это не обсуждается. Технику безопасности никто не отменял.

— Хайтам, ты читал? Вот и читай. Мы же договорились, что сегодня я проведу всё сам, а ты иди-иди, притворяйся камушком дальше.

Недовольно сведя брови к переносице, Хайтам обернулся обратно в сторону воды. Четыре детские головы внезапно сократились до трёх, и сердце тут же упало в пятки.

— Где Нима?

— А? Ох!

Кавех едва успел опомниться, как обнаружил, что одного из мальчиков отнесло течением на глубину. Он рефлекторно понёсся к воде, но тело испуганно застыло. Понимая, в каком ничтожном он сейчас положении, захотелось взвыть.

Чёртов хвост.

— Что ты стоишь?!

— Я-я… Я не могу.

Непонимание в глазах аль-Хайтама сменилось раздражением. Он снова посмотрел на водную гладь, и снова на Кавеха, хаотично соображая, как лучше поступить.

— Ты что, издеваешься?!

Детский крик срубил нарастающий конфликт на корню. Дважды чертыхнувшись Хайтам, не снимая с себя рубашки и пляжных, не предназначенных для плавания шорт, кинулся в воду.

— Помогите-е-е!!! А-а!

Хайтам слаженно грёб руками, изо всех сил набирая скорость, но даже этого оказалось недостаточно, чтобы сразу оказаться возле утопающего.

Кавех нервно кусал губы и измерял шагами небольшой участок пляжа. Чёрт, он ведь мог бы за пару секунд оказаться рядом и спасти мальчика или просто не пускать детей в воду, в конце концов.

Когда Кавех потерял Ниму из виду, по его спине пробежался табун ледяных иголок. 

Нет…

Хайтам наконец добрался до нужного места и, хаотично оглядываясь по сторонам, задерживая как можно больше дыхания, тут же нырнул глубоко под воду.

Кавеха будто током прошибло от осознания того, что из-за его ошибки и бездействия мог погибнуть ребёнок. Хайтам всё никак не всплывал на поверхность, а Ниму всё не было слышно.

Скомандовав тем, кто остался в воде, живо выбираться на берег, Кавех сдавленно задышал, опасаясь взглянуть на море и опять никого не увидеть. Паника в груди нарастала с каждой секундой пребывания аль-Хайтама под водой. Кавех хотел глубоко вздохнуть и успокоиться, но никак не мог. Лёгкие налило кипятком страха.

Спустя неистово долгие полторы минуты, он впервые в жизни был настолько искренне счастлив обнаружить появившуюся над поверхностью воды мокрую макушку Хайтама.

Он держал на плече мальчика, стараясь как можно скорее добраться до берега и проверить его состояние. Спустя минуту Нима уже лежал на песке, откашливаясь и глотая собственные слёзы испуга.

Хайтам его спас.

Это осознание заставило сердце сделать кульбит, а ощущение собственной беспомощности и слабости в данную секунду — словно окатило ледяной водой. Кавеха стало натурально тошнить.

— Отойди.

Промокший до нитки и явно имеющий, что сказать побелевшему Кавеху, Хайтам направился в сторону ближайшего медпункта с мальчиком на руках. Закончить тренировку пришлось преждевременно.

Провожая ребят до раздевалки и собирая собственные вещи, Кавех с трудом стоял на ногах. Слишком много стресса за последнюю пару дней не могло не давать о себе знать.

Наведаться в медпункт было необходимостью, это даже не обсуждалось, но предвкушая не самый приятный разговор, он медлил.

Оказавшись всё-таки в прохладном помещении и замечая всё такого же насквозь мокрого Хайтама в зале ожидания, он неловко сжал пальцы, впиваясь в купленную по дороге жестяную баночку пива.

— Долго стоять там будешь?

— Я… нет. Держи. Это тебе. Как Нима?

Хайтам заинтересованно вытянул руку, тут же ловя брошенную с недалёкого расстояния банку.

— Отделался лёгким испугом и нежеланием лезть в воду ближайший месяц. Сейчас спит, так что не ходи туда. За ним заедут родители через полчаса, жду вот, — он невесело покачал головой и едва слышно пшикнул, открывая баночку прохладного пива. — Что это было, можешь мне сказать?

— Я запаниковал. Ты сам всё видел.

— Я не только про это, — он сделал первый глоток, продолжая неотрывно разглядывать своего поникшего напарника. — Что с тобой происходит в последнее время? Две тренировки коту под хвост. Ладно вчера, допустим, у тебя были важные дела, хотя я так и не понял, где ты шлялся до того, как собирался мне об этом сообщить.

Кавех глубоко вздохнул и сел рядом, стараясь не касаться его мокрой одежды.

— Но что произошло сегодня? Почему ты проводил тренировку на суше, а не в воде? Какого хрена стоял, как истукан, когда он тонул?

Не находя в себе ответа, который действительно смог бы убедить Хайтама, он лишь тяжело вздохнул, и по привычке закопался в светлые волосы пальцами. Кавех облажался, и он прекрасно это понимал. Не смог уследить за всем и сразу.

— Сейчас ты, наверное, будешь злорадствовать и упиваться, но извини, правда. Я виноват.

Хайтам в удивлении приподнял бровь. Заранее ожидая уже привычный поток оправданий и шума, от которого голова вечером будет нещадно ныть, он получил просто… извинения?

— Удивительно.

— Что?

— То, что ты умеешь признавать свои ошибки и неудачи, я восхищён, — он сделал очередной крупный глоток, прикрывая глаза в блаженном удовольствии.

— Ты всё ещё не знаешь, не подсыпал ли я туда слабительное, так что не ёрничай.

Демонстративно допивая пиво до дна, он уставился на ладони Кавеха, стараясь избегать усложняющего весь их диалог зрительного контакта.

— Банка была закрыта. Ты не мог ничего мне подсыпать.

— Каюсь. Моё упущение.

Хайтам покачал головой, давя в себе непрошенную улыбку. Кавех в своём репертуаре.

— Так, ладно, я вообще примирительное пиво тебе пришёл отдать. Ну и удостовериться, что ты не хочешь меня убить на следующей тренировке.

— Мне лень заниматься сокрытием улик о твоём убийстве. К тому же, ты наверняка будешь орать, как обычно, и привлечёшь кучу свидетелей.

— То есть ты уже думал над этим?

Он ничего не ответил, лишь многозначительно пожал плечами, вставая с насиженного места и бросая баночку в ближайшую урну. С промокших шорт и рубашки вновь опасно капнула вода, но, кажется, обошлось.

— Ясно с тобой всё. Я пошёл.

Перехватывая рукой свою тренерскую сумку и направляясь к двери, Кавех почувствовал на запястье нехарактерную прохладу. Безошибочно определяя её, он тут же испуганно округлил глаза.

Всё-таки, не обошлось.

— Кстати, пока ты не ушёл. Хотел сказать, что послезавтра…

— Блять-блять-блять!

Влага с мокрой одежды Хайтама безбожно стекала по руке, заставляя Кавеха испуганно оглядеться по сторонам. Ну какой же он беспросветный идиот, ну как можно было додуматься сесть так близко?!

В ту же секунду, полностью осознавая своё грёбанное положение, Кавех ломанулся в сторону ближайшей двери, искренне молясь всем Богам о том, чтобы за ней никого не оказалось.

Хайтама обдало резким ветром.

— …снова наша смена.

Кеды противно скрипели о кафельную плитку. Медпункт был небольшим, а потому надежда на то, что он успеет добежать не умирала. С разбегу толкаясь в дверь какого-то кабинета, он тут же почувствовал, как падает, больно ударяясь локтями о пол.

Грохот, вероятно, был слышен и в коридоре, а потому последующая реакция Хайтама не заставила себя долго ждать.

— У тебя с головой точно проблем нет?

Голос слышался приглушенно, и Кавеху не было до него сейчас абсолютно никакого дела. Радуясь хотя бы тому факту, что он успел захлопнуть за собой дверь, он принялся хаотично осматриваться вокруг. Небольшой рулон бумажных полотенец спасительно лежал… на верхней полке.

— Кавех.

— Да-да, погоди минуту, я э… — он продолжал хаотично придумывать варианты того, как можно дотянуться до грёбанных полотенец. — Я знакомого заметил! Забежал поздороваться.

— Это подсобка.

— А, да? Надо же, обознался. А у них тут уютненько, кстати.

Не менее удачно обнаруженная швабра оказалась в нескольких метрах, и он, подтягивая собственный вес руками, направился в её сторону. Поддевая древком бумажные полотенца и роняя рулон на себя, он принялся оттирать влажные следы на коже.

Хвала Богам, Хайтам едва капнул на него водой, а потому, полностью высушить мокрый участок удалось достаточно быстро. Подпирая спиной дверь и на всякий случай блокируя аль-Хайтаму возможность войти, Кавех зажмурился в ожидании такого же быстрого обращения назад.

Объясняться перед ним в очередной раз для Кавеха было уже не в новинку.

***

Шум прибоя обволакивал чувствительный слух. Тигнари смотрел на лучи заката, довольствуясь тем, что Кавех всё-таки оказался прав и за весь их с Сайно совместный вечер никаких происшествий не случилось.

Купаться никто не собирался, а провести время в приятной компании Тигнари был только за.

Сайно сидел рядом, довольно копаясь в телефоне в попытках подобрать подходящий трек. От любых уговоров о том, что подстилки хватит и на них двоих, он категорически отказывался, подкрепляя это тем фактом, что сидеть задницей на песке весьма приятно и тепло. Что ж, если бы Тигнари не знал Сайно достаточно хорошо, он бы, возможно, удивился.

— О! Нашёл! Вот эта — то, что надо.

Тихая музыка приятными переливами зазвучала из динамика мобильного. Он отложил его куда-то назад на подстилку.

— Ценитель музыки?

— Обезьянок-то?* Разумеется. Мама рожала меня под них.

— Боже, какой ужас, — Тигнари прыснул в кулак, заставляя Сайно широко улыбнуться в ответ.

Ну, на счёт музыкальных вкусов Сайно Тигнари теперь может не волноваться и смело переходить к следующему пункту.

— Помимо того… подо что тебя рожала твоя мама, ты вчера упоминал какую-то вулканическую породу, на которую мне будет интересно взглянуть?

Сайно вспомнил истинную цель их нахождения на пляже после достаточно трудного рабочего дня. Зарываясь в собственный рюкзак, он старался найти желаемое. Тигнари, навострив уши, с интересом заглядывал ему под руки.

— Ты недавно интересовался теми легендами и обрядами Атлантиды, так? Я решил углубиться в эту тему и нашёл кое-что небольшое. Дай руку.

Тигнари неопределённо кивнул, вытягивая руку навстречу ладоням Сайно, и с интересом вглядываясь в нечто чёрное.

— Это — браслет из вулканического камня. Как раз прямиком из Санторина, — он аккуратно развязал тёмно-красные нити, намереваясь натянуть украшение на его запястье. — Я на днях вычитал, что раньше местное население делало себе подобные обереги. Они защищали их от… чего-то.

— Ты не успел придумать от чего именно, или же просто искал повод сделать мне подарок? — Тигнари ехидно махнул хвостом, случайно засыпая часть подстилки песком.

— Нет, они правда носили такие, чтобы уберечь себя. Но я так и не понял, к чему там было что-то про луну, — он почесал затылок. — Возможно, это какая-то метафора. В любом случае, мне показалось, что это будет хорошим талисманом на удачу перед твоей грядущей лекцией. И да, я всё помню, и я приду.

Тигнари покрутил запястьем перед глазами, прерывая поток объяснений простым вкрадчивым:

— Спасибо, Сайно.

Морской ветер ласково пощекотал шерсть у основания ушей и хвоста. Сайно невольно залюбовался этим зрелищем и, замечая выбившуюся от ветерка прядь волос, ведомый лишь внезапным порывом, аккуратно словил её пальцами, укладывая обратно.

— Ой.

Тигнари завис. Натурально стараясь сопоставить все факты между собой и всё-таки понять, в какой момент «Привет, я Сайно, работаю в соседнем отделе. Слышал, ты занимаешься морской биологией. Хочешь расскажу забавную шутку про инфузорию-туфельку?» переросло в не свидание на берегу моря, подарки и прикосновения к его волосам.

Кажется, прямо сейчас у него в голове пронёсся победно хихикающий Кавех, которого тут же захотелось огреть сковородкой.

— Всё в порядке. Как у тебя в целом на работе дела?

— М… Да вроде ничего нового, сейчас вот активно пытаюсь разобраться в той рухляди, которую мне вытащили из воды под предлогом, что это могут быть ценные артефакты, которые стоят денег. Не люблю расстраивать людей сразу, поэтому скажу им обо всём завтра. Намного интереснее рыться в документации о находках, которые относятся к Атлантиде, и несчастных случаях у Санторина.

— А такие были?

— О, поверь мне, были и много.

Тигнари скривил губы, снова перекидывая себя в события прошедших дней, ощущая отчётливый привкус морской соли в горле. Сайно заметил лёгкую перемену в настроении их диалога и вовремя решил исправлять положение.

Видя задумчивый взгляд Тигнари, направленный куда-то за горизонт, он всё-таки воспользовался предложением и подсел чуть ближе на подстилку, едва касаясь обнажённого бедра в свободных шортах.

— Если бы ты был водорослью, знаешь, как бы ты назывался?

— Удиви меня.

— Нори.

Вопрос в глазах Тигнари стоял весьма однозначный, но, сперва выдерживая задуманную драматическую паузу, Сайно всё-таки продолжил:

— Твоё имя можно сократить как Нари. Это созвучно с водорослями нори, которые используют для суши. Понял?

Тигнари крепко задумался о том, что каламбур Сайно про суши вышел бы ещё более удачным, знай он некоторые детали его малость обновлённой физиологии. Оставляя эти мысли при себе, он поднял на Сайно уставший взгляд.

— Великолепно.

— Знал, что ты оценишь, — Сайно, полностью довольный своим перформансом, откинулся назад, укладываясь локтями на подстилку и разглядывая небо.

Тигнари последовал его примеру и улёгся рядом, всё также продолжая невесомо касаться его кожи. От этого факта на душе разливалось ласковое тепло. Признаться в том, что ему приятна компания Сайно, всё-таки пришлось. По крайней мере, у себя в голове.

Он прикрыл глаза, слушая тихие ритмы, как он понял, любимой музыкальной группы Сайно и глубоко вдыхая солёный воздух. Лёгкий мандраж перед предстоящим выступлением в океанариуме пока что отошёл на второй план.

— Волнуешься перед завтрашним? — будто считывая его настроение, Сайно приподнялся на локте, заглядывая в его лицо сверху вниз.

— Да не особо. Просто не привык выступать с лекцией перед большой аудиторией детей.

— Я хорошо лажу с детьми. Буду сидеть в первом ряду и успокаивать их. Ну или отпугивать.

— Станешь детским клоуном ради меня? Как романтично, — Тигнари вдруг задумался. — Кстати, раз уж ты о водорослях, то я мог бы быть и ламинарией.

Нарочито выделяя последнюю часть слова, Тигнари выжидательно уставился на Сайно, с серьезным лицом проговаривающего сказанное по слогам. Видя, как до него наконец дошло, а лицо озарило триумфальное осознание, фенек уже не смог сдерживаться.

Они засмеялись. Искренне.

С совершенно дурацкой и вообще, как подумалось Тигнари, даже не шутки, брошенной между строк. Сайно упал обратно на подстилку и заливисто хохотал, жмурясь от собственных эмоций. В этот момент Тигнари, безмятежно развернувшись в сторону, смог рассмотреть его лицо в непозволительной близости.

Красивый.

Сайно открыл глаза, ловя на себе изучающий взгляд. Рука сама собой потянулась в карман шорт, тут же находя упаковку фруктовых конфет.

— Держи. И не забивай голову необоснованным волнением. Ты справишься.

Тигнари закинул в рот яблочное драже, благодарно кивая и откидываясь обратно на подстилку.

Он обязательно согласится на не свидание ещё раз.

***

— Ну, и кто молодец?

— Ты молодец.

— То-то же! — Кавех довольно щёлкнул пальцами, внимательно разглядывая подаренный браслет на запястье друга и приговаривая про себя, как же он всё-таки хорош.

— Но это всё ещё не даёт тебе права вырывать мой телефон без спроса и печатать то, что тебе вздумается.

Кавех закатил глаза, всё-таки соглашаясь, но не преуменьшая своих заслуг. Он воткнул десертную вилку в чизкейк и, не сводя с Тигнари вопрошающего взгляда, продолжил свои тщетные попытки доковыряться до подробностей.

— Ну, и как он целуется?

— Мы не целовались.

— Ладно, обнимается?

— Кавех, Господи, — Тигнари протестующе махнул хвостом, подтягивая стакан мохито ближе к себе. — Меня сейчас больше интересуют наши хвосты, а не твоё нестерпимое желание написать обо мне и Сайно бульварный роман.

— Одно другому не мешает, чтоб ты знал! Ладно, — он всё-таки положил в рот кусок несчастного десерта. — Вообще, я тоже хотел тебе рассказать о том, как чуть не попался.

Он как на духу вывалил весь свой неудавшийся рабочий день, приправляя красочными эпитетами и реакцией недовольного Хайтама. Слушая всё это, Тигнари недовольно покачал головой.

— Я думаю, тебе нужно воздержаться от работы на некоторое время. Стоит… не знаю, взять больничный?

— Какой больничный? Меня и Хайтам, и начальство придушат лично! У нас скоро соревнование, — протестующе пихая в рот второй кусок чизкейка, он едва не подавился, но всё-таки добавил: — Что-то ты не особо спешишь бросать свою лекцию в грёбанном океанариуме. Тигнари, там вода буквально везде.

— Я знаю. Буду осторожен.

— Уж я приду, чтобы на это посмотреть.

— Эй! Это совершенно не звучит как поддержка.

— А кто сказал, что я поддерживаю? Я негодующе предостерегаю, — всё-таки громко давясь кусочком торта, и, не без помощи Тигнари, его выкашливая, Кавех поднял немного слезящиеся глаза, сталкиваясь взглядом с безразличным лицом того, кого хотел бы видеть в свои выходные меньше всего. — Не понял, а ты что тут делаешь?

— Отдыхаю в своё свободное время, и такое бывает, представь себе.

Аль-Хайтам, проходящий мимо их столика, и случайно заставший момент временного удушения, неоднозначно хмыкнул.

— Если ты решил придумать, каким образом убить себя будет интереснее, то мог бы остановиться на утоплении.

— Иди куда шёл, Хайтам. И без тебя тошно.

Тигнари, созерцая перед собой сцену из очередного ситкома, заговорчески улыбнулся и по-лисьи сощурил глаза. Хвост рефлекторно завилял, предвкушая час возмездия.

— О, так это тот самый аль-Хайтам? Приятно познакомиться, Кавех очень много о тебе рассказывал, — и протянул руку, краем глаза замечая, как гневно раздуваются ноздри друга. — Тигнари.

— Рассказывал? Что-то слабо верится, мы, мягко говоря, не в тех отношениях, — перехватывая свой напиток другой рукой, он пожал руку в ответ.

— Ну как же! Твои любимые книги, пиво, даже повадки. Кавех довольно часто упоминает тебя между делом.

То, какого пунцового цвета стал Кавех, было сложно описать словами. То ли от злости, то ли от смущения, его лицо сейчас напоминало его хвост после контакта с водой. Но Тигнари явно вошёл во вкус, в то время как Хайтам недоумённо уставился на старающегося стечь под стол Кавеха.

— Слушай, мы с ним достаточно близки, а друзья моих друзей — это и мои друзья, поэтому знаешь, что? Приходи завтра на мою открытую лекцию. Вход бесплатный, — он протянул цветную листовку со всей необходимой информацией.

— Я… Ладно, в принципе, я не против. Всё равно планировал куда-то пройтись на выходных. Только, я не очень хорошо переношу шум, сразу говорю. И уйду, если там будет что-то такое.

— О, на этот счёт не волнуйся, прекрасно тебя понимаю, — он демонстративно коснулся собственного уха. — Обычно на научных лекциях все спят, а если не спят, то искренне заинтересованы и молчат.

— Что ты творишь?! — злобный шёпот прошёл мимо его ушей.

— Ладно, тогда до завтра.

Хайтам безразлично пожал плечами, наблюдая за сотрясающимся Кавехом и продолжающим коварно улыбаться Тигнари. В целом, он находит нечто медитативное в возможности посмотреть на разнообразие морских жителей в океанариуме, поэтому подвернувшимся приглашением решил всё-таки воспользоваться.

Провожая аль-Хайтама недовольным взглядом, Кавех резко развернулся обратно к Тигнари.

— Ты совсем что-ли?!

— М? — глоток освежающего мохито на фоне воспламенившегося Кавеха пришёлся очень кстати.

— На кой чёрт ты его позвал? Ты же знаешь, что я тоже там буду!

— Ага, — всё так же безмятежно.

Недоумение в глазах Кавеха можно было сфотографировать и поставить в рамочку. Тигнари бы любовался.

— Так выглядит холодное блюдо под названием «месть», Кавех. Перестань, он не выглядит таким уж плохим. Кроме того, так часто не говорят о людях, которые безразличны. Может, он тебе нравится? — имитируя манеру речи Кавеха, Тигнари похлопал ресницами

— Кошмар. С кем я общаюсь…

— С тем, кого раздражает, когда в его телефон лезут и назначают свидания.

— Да понял я, понял!

***

Как бы Тигнари не заталкивал своё волнение и не припоминал вкус успокаивающего яблочного драже от Сайно, нервы всё-таки были натянуты до предела. Делая особо крупный глоток воды и набирая полную грудь воздуха, он шагнул на сцену, натягивая улыбку.

Глаза тут же зацепились за Сайно, который, как и обещал, сидел в первом ряду и подбадривающе кивал. От сердца отлегло.

Чуть дальше сидел недовольный текущим положением дел Кавех. Когда Тигнари заметил в соседнем ряду Хайтама, для него всё встало на свои места и начало создаваться острое впечатление, что Хайтам делает всё то, о чём он ранее слышал, исключительно назло, наслаждаясь бурным потоком эмоций Кавеха.

— Вы, наверное, думаете, что я сейчас начну скучно промывать вам мозги на тему катастрофического вреда какого-нибудь пластика для окружающей среды, верно? — Тигнари гордо выровнял осанку, стараясь вжиться в роль лектора. — Мой близкий знакомый сейчас точно придумал бы какой-нибудь несмешной каламбур на тему того, что «промывать» в океанариуме, было бы весьма уместно, но сегодня всё-таки не об этом.

Мысленно представляя в уме улыбку Сайно, Тигнари решил не отвлекаться и нажал на кнопку проектора.

Дети заинтересованно уставились на мелькающие перед глазами красочные фотографии различных морских существ. Живописные пейзажи моря, разнообразнейшие рыбы, моллюски, медузы и даже морские ежи радовали взор посетителей. С композицией и чувством прекрасного проблем у Тигнари явно не наблюдалось.

— Эти фотографии я делал сам, изучая живность Эгейского моря, и знаете, — он обернулся, сосредоточенно навострив уши, — первый вопрос, которым я задался ещё в детстве, был очень далёк от вреда пластика на окружающую среду. Нет-нет, мне было искренне интересно, чем рыбы обидели людей, что получили такие нелепые прозвища.

Картинка на экране переключилась, демонстрируя небольшую миловидную рыбу в тёмную полосочку.

— Серьёзно? Зубарик обычный? Это всё, на что хватило фантазии тех, кто зовёт себя учёными? — Тигнари снова нажал кнопку на пульте от проектора. — А это? Зеленушка. Просто восхитительно, — в голосе звенел привычный сарказм.

Дети, и даже взрослые сопровождающие, один за другим стали тихо посмеиваться.

— Кстати, вы можете наблюдать этих рыбок во-о-он в том аквариуме. Не забудьте заглянуть к ним в гости после нашей лекции.

Он указал рукой куда-то влево, и дети синхронно повернули головы в искренней заинтересованности.

— К чему я это всё? Опуская тот факт, что у нас есть ещё и бедная барабуля, которой тоже с именем не повезло, — он махнул в сторону пёстрой фотографии с ярко-красной рыбкой, красиво переливающейся на свету, — что если я скажу, что нас и морских жителей объединяет пластик в рационе? Да, мы вернулись к скучному пластику, но я приготовил для вас кое-что интересное.

Теперь волнение ощущалось особо остро. Перед Тигнари стояла огромная ёмкость с ледяной водой, в которой безмятежно плавала медуза, а из толпы виднелись испуганные глаза Кавеха, который изо всех сил тряс головой из стороны в сторону, безмолвно прося обойтись без демонстрации.

— Относительно недавно, во время одного из своих погружений, я обнаружил вот эту медузу. Знаете, что в ней примечательного? Эта медуза — звено в пищевой цепочке. Их едят рыбы, рыб едят хищники, вроде тунца, а знаете, кто ест тунцов?

Кто-то из толпы робко поднял руку. Девочка, на вид лет четырнадцати, радостно приподнялась, когда Тигнари кивнул в её сторону, давая слово.

— Тунцов едим мы?

— Абсолютно верно! Как тебя зовут?

— Коллеи, — она тут же смутилась и, мягко улыбаясь, села обратно на своё место рядом с Сайно.

— Коллеи верно подметила, тунец входит в человеческий рацион, но есть одна маленькая грустная деталь. Я не просто так принёс вам эту медузу, я хочу кое-что показать.

Тигнари уверенно натянул перчатки, которые доставали до самых локтей. Приближаясь к аквариуму, он в последний раз поднял глаза на зал, чтобы увидеть такую же нарастающую панику со стороны Кавеха, однако заметив заинтересованный и спокойный взгляд Сайно, он преисполнился смелости и всё-таки опустил руки в воду.

Ледяная прохлада ощущалась кожей, но всё ещё не проникала сквозь перчатки. Тигнари опустил голову и принялся поворачивать медузу нужной стороной в сторону зала.

— На фотографии сзади меня будет чуть виднее, но сейчас вы можете наблюдать фрагмент пластиковой упаковки от пачки сигарет. Ленточку, которая случайно попала в пищеварительную систему этой бедной медузы. Знаете, что это значит?

Тишина в зале свидетельствовала о полном погружении в его рассказ, и Тигнари, всё ещё контролирующий объект наблюдений, стал медленно опускать медузу назад в воду.

— Как я уже упоминал ранее, пластик пойдёт дальше по пищевой цепочке. Это значит, что рано или поздно, этот мусор окажется в наших тарелках вместе с тунцом. Не знаю как вы, а я пачки от сигарет не очень люблю есть на завтрак. Предпочитаю сэндвич. — Полностью избежать использования пластика, мы никак не можем, к сожалению. Однако, есть и другой выход…

Медуза уже практически коснулась воды, как вдруг, выскальзывая из его рук и ударяясь о воду, она окатила Тигнари внушительными брызгами.

По спине прошёлся холод. Осознание запоздавшим набатом било по вискам, подгоняя и заставляя быстро что-то предпринять. Выискивать в толпе Кавеха времени не было, попросить Сайно помочь и закончить лекцию вместо него — уж тем более. Ловя на себе вопрошающий и, кажется, встревоженный его реакцией взгляд алых глаз, Тигнари рванул с места.

Дети довольно переговаривались, обсуждая забавного учёного в обрызганом халате, но Тигнари было совсем не смешно. Счёт шёл на секунды.

Сдёргивая с себя влажные перчатки и халат, Тигнари пулей вылетел со сцены, заворачивая куда-то к помещениям для персонала, подальше от людей, где ему доводилось бывать раньше, во времена практики. Тяжёлая одышка и адреналин подгоняли ещё быстрее, заставляя нестись к укрытию прижимая уши к голове.

Спасительная ручка двери наконец оказалась перед его носом и он, с силой дёргая её на себя обнаружил…

Что она оказалась запертой.

— Чёрт! Твою мать!

Тигнари тут же больно упал, ощущая, как теперь не чувствует собственных ног. Дело — полная дрянь.

Липкий страх полностью окутал сознание, не давая возможности даже сделать глоток воздуха и подумать.

Собственный хвост раздосадованно маячил перед глазами, заставляя жалобно взвыть. Ему оставалось попытаться хотя бы отползти куда-нибудь, где у него будет хоть какой-то шанс спрятаться. Руки беспощадно трясло от перенапряжения и попыток тащить собственное тело, мышцы не были готовы к таким испытаниям.

Большей иронии судьбы, чем показать свой облик прямиком в океанариуме, и быть не могло. Правильно, теперь его отловят и посадят в ближайший аквариум на радость детишкам. А потом, с чистой душой сдадут на опыты.

Беспорядочные мысли были прерваны внезапным знакомым голосом.

— Нари?

Он беспомощно поднял глаза, готовясь к самому худшему, что могло в его случае произойти. Непонимание и удивление в лице Сайно сменилось опасением, и он, оглядываясь по сторонам, присел на корточки рядом, закрывая Тигнари от посторонних взглядов собственным телом.

Тигнари расценил это, как возможность сказать единственное, на что он сейчас был способен.

— Помоги мне…