«…не могу даже представить, что я испытаю, когда наконец коснусь духовного средоточия. Уверен, что это будет потрясающе и заставит меня забыть обо всем на свете…»
из дневника Старейшины Илин
— А-Ян, ты мне можешь объяснить, что произошло? — взволнованно спрашивает Снежок, стараясь подстроиться под чужой торопливый шаг, что при его хромоте обречено на провал. Однако в голосе нет и намека на надежду, так что разочарование не должно его сильно ранить.
— Не думаю, что ты поймешь, — кривится Сюэ Ян. Но все же решает пролить немного света на ситуацию: — Скажем так, эта веселая компания очень жаждет мне проредить конечности за то, что я, по их мнению, слишком шустрый.
— Но они сказали, что ты что-то украл! — с возмущением возражает Снежок.
— То, что собирались украсть они. Так что это даже не воровство, — отрезает Сюэ Ян, не сбавляя темпа. Ему только высокоморальных речей для полного счастья не хватает! — Не бери в голову, тебя это никоим образом не касается.
— Меня касается то, что тебе угрожает опасность.
Тут даже и не поспорить! Остаться без провожатого в самом конце пути — довольно безрадостно.
— Вот поэтому мы и торопимся сделать ноги от сих нелюбезных господ, чтобы мне ничего не угрожало, — поясняет Сюэ Ян, хмуро зыркая на высыпавшую под вечер в поисках клиентов стайку продажных девиц, завлекающе машущих прохожим. Что-то подсказывает, что еще долго на них глядеть тошно будет.
— Но разве то место, где мы остановились, не в другой стороне?
Приходится резко остановиться, толкая Снежка в ближайшую подворотню, чтобы позволить себе небольшую передышку. Как ни странно, в словах спутника есть разумное зерно: на самом деле гораздо безопаснее будет вернуться и веселиться с местными пьяницами несколько дней кряду. Среди них обязательно отыщется кто-нибудь, жаждущий выслужиться перед господином Цзинем, и отнесет весточку мимо Вэнь Чао, которому вместе со своими прихвостнями останется только любоваться через заборчик да кусать губы от досады.
Но Снежку ничего неизвестно о тонкостях разделения территории в подобных местах, потому будет достаточно легко убедить его в том, что по сути самоубийственный вариант — самый верный. Сюэ Ян надменно фыркает и передергивает плечами, — мол, ну и глупости ты тут городишь! — и с легким раздражением отвечает:
— Не знаю как ты, но я предпочитаю, чтобы меня хватали за задницу с моего разрешения и уж точно не Вэни. А на постоялом дворе нас бери готовенькими! Так что увольте от такого удовольствия — если сейчас уйдем из города, у нас больше шансов добраться в Ланьлин не по частям.
— Может, ты просто отдашь ту вещь, которая им так нужна? — после недолгого молчания осторожно предлагает Снежок, видимо, все еще сомневаясь насчет такого решения. Или же крепко задумался насчет задниц, тут уж не угадать. — И мы спокойно вернемся за вещами, а потом…
— А потом нам дадут пинка, — обрывает его Сюэ Ян. — Снежок, «эта вещь», — он хлопает по своей сумке, висящей на боку, — моя плата за помощь твоей мохнатой тушке. Если я приду с пустыми руками, то можешь забыть про свои Врата, даже на порог не пустят.
Для Снежка это достаточно весомый аргумент, чтобы покаянно вздохнуть и перестать спорить. Он кивает и, водрузив ладонь на плечо Сюэ Яну, с самым серьезным видом заявляет:
— Я обещаю тебя защитить в случае опасности.
Ох, ну что за чудесное создание — не знает, на что себя обрекает с такими заверениями! Даже уговаривать не придется, это ли не счастье?
— Только давай на этот раз до, а не после того, как в меня воткнут что-нибудь? И обойдемся без задушевных бесед.
***
Сюэ Ян никак не рассчитывал в тишине и спокойствии достичь ворот, ведущих на дорогу на Ланьлин, и потому немало удивлен, что вокруг никого. Только редкие прохожие кое-где снуют, да стражники уныло дремлют на своих вышках и совсем не заинтересованы припозднившимися путниками. Определенно, несколько Вэней сразу же выдвинулись вслед, чтобы выяснить, куда Цзянцзай держит путь, а тот совсем не скрывал, что спешит прочь из города! Так где же бело-алая ватага, наступающая на пятки?
Неужели Вэнь Чао не повелся на такую привлекательную нахальную добычу и просто махнул рукой? Возможно, Сюэ Ян ошибся, принимая всех вокруг за последних дураков, а в итоге оказался таким сам. Но что теперь делать со Снежком, который полон сил и чувствует себя просто расчудесно, потому что никто не мечтает отправить его спутника на тот свет? Не нечисть же новую выискивать, чтоб ей в пасть кинуться!
Может, все-таки стоило затеять потасовку в трактире? Нет, ни в коем случае! Устрой духовное создание ледяное представление на глазах у изумленной публики, то скрыть от любопытных горожан это никак не удалось бы. И соответственно, от Цзиня, которому наверняка было бы интересно, что за волшебную зверушку себе раздобыл Цзянцзай. Снежок точно не станет морозить до смерти всех местных, чтобы избавиться от свидетелей, и глотки всем даже Сюэ Ян не успеет перерезать. А вот за пределами города, куда он хотел выманить Вэней, можно творить что угодно…
— Эти люди могут ждать тебя за воротами на дороге, — задумчиво тянет Снежок, выдергивая из раздумий. — Ведь в городе не один выход, верно?
Сюэ Ян вздрагивает и ошалело смотрит на спутника, не зная, чему больше удивляться: тому, что он сам не пришел к такому очевидному выводу, или тому, что его спутник размышлял в примерно том же русле. Хочется с силой хлопнуть себя по лбу, выбивая из головы вязкий туман, который неизменно его преследует последние несколько дней. Удивительно, что вообще смог хоть какой-то план придумать, и то, главная жертва ему помогать взялась… Стыдоба.
Снежок абсолютно прав: гораздо разумнее перерезать путь не на виду у всех, и у Вэней наверняка имеются лошади, потому им обогнать Цзянцзая с драгоценной ношей проще простого. Подстеречь в пролеске, окружить и дело с концом — точно схватят за задницу. Но ведь есть защитник, который обязался его уберечь от любых напастей, у него Шуанхуа не для красоты все-таки! Главное — не показывать свою бурную радость по этому поводу, а притвориться крайне озабоченным сохранностью своего несомненно ценного тела.
— Да, скорее всего, — кивает Сюэ Ян, деланно кривя губы от волнения.
— Тогда я пойду первым. А ты немного погоди, а затем иди вперед без всякого страха, — с легкой надменностью произносит Снежок, прикладывая руку к груди. Чудесно вжился в роль, нечего сказать! Нет, ему точно нужна девица в вечной беде, чтобы в лучших традициях романтических баллад томно вздыхала и чуть что кидалась на шею с поцелуями…
— Эй-эй, это ты погоди! Ты же даже не знаешь, куда идти, как мне тебя потом ловить прикажешь? — Сюэ Яну идея разделяться совсем не нравится.
— А-Ян, ты сам говорил, что там прямая дорога до границы владений твоего друга. И не волнуйся — я тебя сам отыщу, — снисходительно отвечает Снежок. Он вдруг резко подается вперед, чтобы вкрадчивым шепотом добавить: — Где бы ты ни был.
Сюэ Ян невольно отшатывается. Как-то он совсем подзабыл, что у духовного создания среди всех прочих способностей то ли нюх, то ли еще что обострено, что даже если от него сбежать — из-под земли достанет, если захочет! Не очень своевременное и почти зловещее напоминание, от которого перехватывает дыхание, словно на шею накинули петлю висельника и с силой дернули. Но отчего-то это на диво приятное чувство.
Снежок отстраняется и, одарив ободряющей улыбкой, быстро разворачивается и исчезает за воротами. Через несколько мгновений его фигура в белых одеждах растворяется в вечерней тьме, будто его там никогда и не было — только серебристая дымка оседает вниз, — а Сюэ Ян запоздало понимает, что это был их последний мирный разговор. В следующий раз Снежок уже будет искренне жалеть, что вообще спустился из своего мира к подлым смертным предателям.
***
— В жизни себя не чувствовал так глупо… — нервно бормочет Сюэ Ян себе под нос, шагая вперед по изъезженной широкой дороге. Он сейчас как сельский дурачок, которого на ярмарке выпихнули в центр площади, чтобы вдоволь покидаться в него камнями потехи ради, а тому остается только ждать, когда кто-то наконец занесет руку.
Он никогда не мнил себя великим смельчаком, но и трусом тоже, однако избавиться от чувства липкой тревоги никак не удается. Подобное чувство можно испытать, бредя по болоту по незнакомой тропке из кочек — никогда нельзя быть уверенным, чем обернется следующий шаг. Окажешься на другом конце или провалишься по пояс, оступившись, но при этом повернуть обратно уже не выйдет. Любая ошибка непростительна.
Сюэ Яну до смерти надоело ждать, ему уже хочется начать прыгать и кричать, размахивая руками, чтобы поторопить Вэнь Чао — пора бы уже отдать приказ схватить приманку! Он же тут как на ладони: идет себе внаглую посреди дороги, бери — не хочу! Уже стемнело, но не заметить одинокую фигуру никак нельзя. И где, драть его за хвост, Снежок? Если никакой опасности нету, пора бы его пушистой персоне объявиться… А может, он уже доковылял до Ланьлина и сейчас имеет счастье созерцать золоченые мертвые цветы, проклиная обманувшего его Сюэ Яна?..
С каждым шагом бредовые мысли заворачивают все глубже в закоулки отчаяния, в которых если заблудиться, то выбраться почти невозможно. Челюсти сводит глухой болью, настолько они сильно сжаты, а скрип собственных зубов вызывает отвращение. С трудом получается продолжать идти, нагоняя на себя беззаботный вид — себя обмануть не получится, так хоть незримых наблюдателей, если таковые все-таки имеются.
Пронзительный свист, взрезавший ночной воздух, закладывает уши. Сюэ Ян останавливается как вкопанный, провожая взглядом летящую будто из ниоткуда волну стрел, стремящуюся накрыть его смертельным покровом. Действительно, зачем кидаться на него толпой с мечами, когда можно просто подстрелить? Из двух десятков снарядов хоть один, да попадет. А если нет, так можно пустить второй залп…
Звон, с которым тонкие древка лопаются, охваченные льдом, подобен переливчатой мелодии, которую не слыхали еще ни на одном торжестве. Осколки сыпятся вниз градом, вынуждая упасть на пыльную дорогу, прикрывая голову обеими руками. Щеку опаляет огнем от царапины отлетевшим наконечником, но это такие мелочи, когда вокруг зарождается настоящая снежная буря. И еще неизвестно, что бесславней: оказаться утыканным стрелами или обратиться ледяной статуей.
Чего там Снежок себе думает?! Он, конечно, очень вовремя и, следует признать, красиво подоспел с обещанной помощью, но кто теперь защитит от него самого? Второго приступа лихорадки после обморожения не вынесет ни тело, ни разум Сюэ Яна — одной тьме известно, что может ему привидеться… Завывающий вихрь снега отступает одновременно с крамольной мыслью, что наверняка в бредовых фантазиях теперь получится дойти до конца, а рядом на землю приземляется вынырнувший из завесы белый всполох.
— Снежок, а еще дольше не мог? — гневно выплевывает Сюэ Ян, переворачиваясь на спину. Появление этого комка меха вместе со спасительным воздушным куполом его, конечно радует, но повозмущаться он просто обязан.
Тот внимательно глядит в ответ, не понимая, к чему эти упреки, ведь он сделал все, что от него и требовалось! Сквозь снежную стену уже не пролетит ни одна стрела, и можно только гадать, что творится с Вэнями, которым не повезло затеять охоту на Цзянцзая. Но дело в том, что этого все еще недостаточно: духовное создание хоть и не искрится энергией, способной устроить вечную зиму во всей округе, но пока не выглядит изможденным.
— Хреново стараешься! Видишь, что из-за тебя произошло? — садясь на покрытой инеем земле, шипит Сюэ Ян и демонстративно прикладывает продрогшую ладонь к случайному порезу на лице, размазывая по коже стынущую кровь.
Совсем не больно, но этого вполне достаточно для чувствительной натуры Снежка. Надрывно закричавший порыв ветра сгоняет вьющийся роем снег еще плотнее, что едва ли получится прорубиться сквозь него без тарана. Правильно, пусть трясет свой Шуанхуа изо всех сил, чтобы опустошить его до дна!
А Снежок тем временем виновато поджимает уши и заискивающе трогает лапой бедро Сюэ Яна, мол, извини, не уследил. И тянется вперед, словно хочет зализать чужую рану — еле удается отмахнуться. Ишь чего хочет, не заслужил!
— Эта штука, — Сюэ Ян отстраняется и обводит вокруг себя рукой, имея в виду свободный от стужи клочок пространства, — будет двигаться за тобой? Или нам здесь высиживать, пока все в округе не передохнут?
Снежок вздыбливает шерсть и встряхивает головой, наверняка придя в ужас от предположения, что в устроенном им снегопаде может кто-то погибнуть. И, прихрамывая, мечется в сторону, а вслед за ним на почтительном расстоянии движется и созданная им преграда. Значит, можно идти.
Сюэ Ян понимающе кивает и рывком поднимается на ноги. Помедлив в бессмысленной борьбе с самим собой, он с раздраженным стоном наклоняется, чтобы схватить Снежка за шкирку, уже привычным жестом сгребая его в охапку. Становится не слишком-то теплее, да и по щеке тут же мажет влажным языком, — да что ему щемит-то? — отчего щиплет морозцем, но выпускать его из виду больше нельзя. При себе надежнее.
Повезло, что залп вражеских стрел настиг ровнехонько посреди дороги, поэтому Сюэ Ян не плутает по студеному лабиринту, а идет во вполне определенном направлении. Правда, расстояние прикинуть никак не получается — наверное, около пары ли, — но это не столь важно. В белой стене несколько раз мерещатся ледяные силуэты человеческих тел, и это может быть как разыгравшаяся в переполошенном разуме фантазия, так и чистая правда. Снежок этого не видит, свернувшись на руках клубком и уткнувшись мордой куда-то в ворот одежд, так что узнать мнение знатока не получится. Да и не стоит, если честно.
Завеса почти незаметно начинает терять свою мощь: сквозь кокон все чаще пробиваются редкие снежинки, но и вьюга постепенно утихает. Еще немного — и можно будет разглядеть хоть краешек черного неба. Сюэ Яна охватывает неуемное желание хорошенько тряхануть Снежка, как помойную шавку, чтобы не ленился. Нельзя, чтобы в нем осталась хоть капля духовной энергии!
Но он не успевает ничего предпринять. Ноги подгибаются под весом ставшего неожиданно тяжким грузом уже человеческого тела, а сверху осыпается целый сугроб, окончательно прибивая к земле под собственный громкий бранный вопль. Взгляд успевает выхватить сияющую в свете звезд золотистую равнину, простирающуюся далеко вперед, а пальцы крепко сжимают послушно скользнувший в ладонь Шуанхуа. И становится плевать абсолютно на все, даже на чью-то приближающуюся размытую фигуру.