Обледеневшие кристаллы торчали из руки Джено, как будто одуваны из твердого асфальта. Беглец их даже не замечал в полудреме, хотя пронзи они его вторую руку, и он был бы распят на скале. А так, повисши над пропастью, он слегка дергал ресницами от капель крови, падавших на щеку. Мысль о спасении не забредала в туманную голову. 

Поисковый отряд тем временем пересекал полесье, шустря меж поваленных ледяных сосен. Восседая на крупном волке, Ренджун бороздил местность, пугая ветром мелких подснежных зверей. Он знал наверняка, куда Джено мог отправиться, и летел туда белым вихрем. Зацепившись крюком о край, он прыгнул прямо к беглецу, не очень элегантно затормозив на его уровне. 

– Это я. В следующий раз либо спускайся ниже и формируй себе там колыбель, либо прекрати уже бегать, всё равно отыщу. – Джено однако не реагировал. – А ну не спать!

Ренджун шлёпнул его по щеке, сметая инеевую корку, затем рывком поднял массивную маску на своем лице, и теплый выдох опалил дженовы скулы. 

– Какой ты дотошный, невероятно, – беззлобно пробурчал Джено, все ещё не разлепив ресницы. Ренджун знал, что тому страшно, и немного восхищался тем, как далеко Джено готов зайти в своих проказах ради внимания.

Боязнь высоты и рядом не стояла с тем, как Ренджун немногим позднее бережно брал его распоротую ладонь в свои. Осматривал сквозную рану, вздыхал и тихо ругался, что на запах крови могли собраться мелкие хищники, или что Джено мог окончательно замёрзнуть (пусть известно: у крио магов иммунитет устойчивее к холодам). Закончив с первичной обработкой раны, Ренджун отложил мазь, которую сам сварганил на паре по целительным травам, и приступил к основному лечению. Чтобы не смущаться, хотя проводит такое не впервые, он попросил Джено не смотреть и сам закрыл глаза. Убедившись, что тот не смотрит, осторожно припал губами к краю раны, следом тихонько лизнув. Заживляющая мазь действовала как усилитель его способностей и, к счастью, была вполне съедобной, но Ренджун собирался в будущем ещё позаниматься вкусовыми характеристиками, потому что, видит Бог, Джено будет обращаться за лечением ещё не раз. 

Вылизывая холодную шершавую ладонь, Ренджун постепенно срастил ткани, оторвавшись от раны, он засунул два пальца себе в рот, чтобы зачерпнуть побольше слюны, и, проведя ею по раздробленным костям, воссоздал новые. Затем связал сухожилия и оставались только мягкие ткани. Их можно было заживить лёгким поцелуем. 

– Держи мазь, нанесёшь перед сном, чтобы шрама не осталось, – сказал целитель, вкладывая небольшую баночку в залеченную ладонь. Джено всё это время наблюдал за процессом вопреки просьбе. Ренджун это знал, отчасти поэтому и старался держать глаза закрытыми. А то ненароком пересечётся взглядом, и прокол на сердце похлеще вспоротой руки будет. – Всё. Готовый.

Джено молчал. Медленно пуская взор по воздуху вокруг, он иногда тормозил его на ренджуновом снаряжении, его лабораторных шортах, которые он не переодел, хотя знал, что помчится по снегу. Видимо очень спешил перехватить Джено до спасателей. Остановившись на мехе белоснежного волка, маг бросил:

– Назвать волка «Лобо» было мега банальной идеей, не находишь?

– Скажи спасибо, что я вообще выпросил его для нас. Знаешь ли, искать тебя на своих двух по снежным буреломам – малоприятное занятие.

– Но ты всегда справлялся.

Ренджун замер на мгновение, часто моргая и зарделся краской. Такой румянец возникал не от мороза.

– Теперь буду справляться лучше, – он посмотрел открыто в лицо своей главной головной боли, Джено тем временем подполз ближе и мягко подтолкнул его в плечо, укладывая на мягкий плащ. – Из-под земли тебя достану!

Угрозы в таком положении звучали забавно, но Джено знал, что Ренджун это всерьёз. Не разрывая зрительного контакта, маг подцепил край рубашки и уложил руку на впалый живот. Парень под ним закрыл рот рукой, краснея пуще прежнего.

– Как скоро до нас доберутся?

– Минут через семь, – ответил Ренджун наблюдая мельтешащие точки с краю циферблата своих часов, которые заменяли ему и карту, и поисковый радар, и, как и положено, время. – Но следует собираться уже сейч…

Он не закончил предложение, прикусив край рукава, так как почувствовал, что его рёбра оплела ледяная клеть, Джено своей магией укутывал его под одеждой, холодом к горячей коже. Стоило ему задеть соски, как Ренджун дёрнулся, и продолжавший наблюдать реакцию маг едва заметно улыбнулся. Целитель сам потянулся к холодным губам, марая их горячей слюной.

До встречи с Джено он и не подозревал, что холод мог обжечь юное глупое сердце. Но игры не прекращались. Обычно целители не практиковали лечение напрямую. Из слюны делали концентрат для лекарств, и далеко не каждой студент мог похвастаться высоким качеством такого биоматериала. Правильно подобранный хим. состав могу усилить целительные свойства, но изначальные характеристики оценивались гораздо выше. Поэтому Ренджуну, как одному из чистокровных потомков целителей, пропуски занятий и другие выходки часто сходили с рук, ведь он мог обеспечить высококлассным материалом всю лабораторию Академии. Но большую часть своего дара при этом тратил на одного несносного крио мага, который вдобавок ко всему специально ранил себя. 

– Джено, давай договоримся, чтобы никаких побегов в ближайшие полгода. Мне надо семестр закончить и желательно без пробле… – магия усилилась, протягивая свои холодные плети внутрь рукавов и под ремень штанов, а затем резко, сформировалась в одну точку, которую Джено перекатывал по телу, как будто водил кубиком льда, но не оставлял мокрых следов. – Там заряд почти кончился, нужно уже идти… – мямлил Ренджун, сжимая чужие волосы на затылке. В противовес словам его действия очень просили о том, чтобы Джено дал ему больше. Но заряд на устройстве в середине походного шатра и впрямь кончался, и стоит этому случиться – их сразу же обнаружат. Нажав на маленькую кнопку полупрозрачные стены вмиг втянулись внутрь устройства-колбы и магическое тепло тут же исчезло. Лобо сразу же встрепенулся. Этот шатер Ренджун тоже приобрел, как и волка для таких свиданий, потому что в Вечной зиме на улице долго не посидишь, а в Академии видеться незаметно довольно сложно. 

– Какой же ты неблагодарный, – протянул Ренджун, полувозбуждённым взглядом плутая по лицу мага. 

– Отблагодарю как вернёмся, – ответил Джено бесхитростно, усаживаясь на волка позади Ренджуна и прячась под плащом. Тот недовольно хмыкнул, преодолевая тесноту шорт.

В следующий момент они уже летели навстречу поисковому отряду, чтобы Ренджун сдал Джено в их руки. Оставалось написать отчёт об инциденте. Вспомнив об этом, он мысленно ещё раз проклял мага. Несильно, впрочем, зная, что немного позднее это окупится. Не через постель. Джено во время своих побегов собирал образцы пород. И с минуту на минуту должен был принести их в комнату. 

Главная задача Академии Магии состояла в том, чтобы найти средство, которое вернёт цветы на землю, ведь последние пару десятков лет люди и маги проживали в Вечной Зиме. 

Ренджун не видел летнего солнца с момента рождения. Мама описывала, что оно яркое и очень тёплое, и что от него даже волосы светлеют. Вдохновлённый её рассказами маленький целитель возился с устройствами, создающее тепло. Иногда доверял эти тепло-батарейки Джемину, другу с факультета инженерии. Тот отлично совмещал магию с техникой, а потому дружил с магами почти всех стихий, так как любую из их способностей можно было превратить в полезный агрегат, если заключить в правильную форму. 

Пока инженеров, целителей и огневых магов почитали – крио маги были не в почёте. Когда кругом снег – снег магический уже никому не был нужен. Но Ренджуну, разумеется, было плевать. Иногда кожа Джено заиндевала во время сна, и целитель мог долго наблюдать как зимнее солнце мерцанием перекатывается у ледяного мальчика на коже. Ренджун очень его любил. Джено рисовал ему картины изо льда, практиковался в скульптуре. Учился плохо, как и любой художник, которому нет дела до точных наук. Получал нагоняи от руководства, однажды почти дошло до отчисления. Ренджун его выгородил, и сейчас тоже, отведя Лобо в вольер, царапал отчёт пером по бумаге. 

Как вдруг перо перестало писать, и когда целитель опустил его в чернильницу, то обнаружил, что чернила замёрзли. В следующий момент на бумаги стал появляться морозный узор, который вскоре собрался в буквы: «замри». Не столько от слов, сколько от холода сзади, от которого вдоль позвоночника скользнули мурашки, Ренджун послушался, и перед его лицом возникли две руки, в момент создавшие на столе фигурку Лобо изо льда. 

– Вау! Фотографическая точность! – повернув голову вправо, мальчик легко поцеловал мага в щёку. Тот прибежал нагой по пояс, и Ренджун молился, что хотя бы в этот раз он не заморозил и сломал замок, чтобы проникнуть в комнату. 

– Не волнуйся, ты не закрыл дверь, так что замок в порядке, – улыбнулся Джено, точно прочитав мысли. 

Однако он всё же заморозил рамку двери, не давая ей возможности легко открыться, стоило им оказаться на кровати (на всякий случай). Любовь теплилась меж ними, растекалась, Джено сам весь теплел и плавился, пока занимался с целителем любовью. После он обнимал Ренджуна со спины, а тот что-то тихо бормотал.

– Мама рассказывала, что если закрытый лотос взять в руки, то он подумает, что на него греет солнце и откроется. Мне так любопытно какое же это греющее солнце на самом деле. Отчего оно заставляло когда-то цвести всю землю, а теперь не может даже растопить снег.  – Возможно это суждено узнать не нам.

Ренджун обернулся.

– Не веришь, что мы отыщем способ прекратить зиму?

– Верю, что моя зима уже растоплена тобой. И если бы я был цветком, то перед тобой давно бы открылся. 

– Это не то, балбес, – рассмеялся Ренджун и приподнялся, усаживаясь. – Твою мать, Джено!

Воскликнул вдруг он и, вскочив с кровати, подбежал к столу. Фигурка Лобо растаяла, промочив весь отчет и смыв буквы. Да... Встречаться с горячным крио магом было занятием не из простых, но Ренджун справлялся и намерен продолжать и дальше. Ведь только с ним он и впрямь может цвести и продолжать попытки озеленить весь мир.