В понедельник, после уроков, был семинар по социологии. Обычно на него приходило человек восемь-десять. Матвей регулярно посещал их, потому что его интересовало всё, что было связано с обществом: он планировал поступать на журфак. Сегодня тема семинара была особенно занимательной: социальные группы и лидерство.

Матвей выронил карандаш, когда в аудиторию зашёл сначала Эдик, а за ним — Влад. Он сел повыше и уставился на них. Какого хрена они здесь делают? Он ещё мог предположить, зачем пришёл Влад, но Эдик? Его же ничего не интересует, кроме футбола. Неужели это ради того, чтобы попасти «братишку»? Матвей мысленно посочувствовал Владу.

Они сели наискосок. Влад помахал ему. Эдик, заметив его жест, посмотрел в сторону Матвея и улыбнулся, как старому знакомому. Матвей слегка нахмурился и кивнул.

Зашёл Геннадий Александрович — учитель обществознания. Он был худой, сухой и длинный, как жердь. На семинарах он всегда говорил громко и увлечённо. Матвею нравилось, что, как правило, его мнение совпадало с мнением Геннадия Александровича.

— Итак, все в сборе, — он обвёл взглядом класс, на секунду задержавшись на Эдике: видимо его присутствие удивило Геннадия Александровича не меньше, чем Матвея. — Давайте начинать, — он посмотрел на лист бумаги на столе. — Сегодня мы говорим про социальные группы и лидерство. Какие бывают социальные группы, на какие подгруппы они делятся, кто такой лидер и каковы его отличительные черты, — он сделал паузу. — Начнём с социальных групп. Кто знает, что это такое?

Эдик поднял руку. У Матвея чуть глаз не вывалился. Ну да, конечно, Снежко-то у нас специалист по социальным группам, оказывается.

— Как вы все знаете, — важно начал Эдик, — я являюсь основателем своей собственной социальной группы уже больше года. Она называется «Братство выпускников», — закончил он так, словно это была древняя коммуна с многолетней историей.

Матвей сдержал стон. Господи, кто сюда его пустил? Сейчас он будет сто лет рассказывать про чёртовы обряды и посвящения. Матвей всё это знал: он сюда пришёл не за тем, чтобы слушать истории, напоминающие рассказы его пьяного бати. Он перевёл взгляд на Геннадия Александровича: тот внимательно слушал, кивал и задавал вопросы.

— Очень, очень интересно, Эдуард, — сказал он. — Существует классификация социальных групп. Они могут быть формальными и неформальными. Как ты думаешь, Эдуард, ваше братство является формальной и неформальной группой?

— А в чём разница? — Эдик нахмурился.

Дима Изин, одноклассник Матвея, поправил очки и поднял руку.

— В формальной группе обязательно наличие лидера, тогда как в неформальной всё происходит по инициативе участников.

— Верно, — кивнул Геннадий Александрович.

— А, ну тогда моё братство это формальная группа, потому что у них есть лидер, — Эдик нахохлился, как петух. — И это я.

Матвей закатил глаза и облокотился на стол, подперев щёку ладонью.

— Хорошо. Тогда следующий вопрос, — Геннадий Александрович кинул взгляд на лист бумаги. — Какими качествами должен обладать лидер?

— Это альфа-самец! — выкрикнул Эдик.

Матвей посмотрел на Влада: тот слабо улыбнулся, и Матвей улыбнулся в ответ. Он пропустил мимо ушей то, что рассказывал Геннадий Александрович, потому что Влад смотрел на него не отрываясь, и Матвей смотрел на него и думал: что происходит? Он вспомнил, как его пальцы касались его губ. Он моргнул и поёжился от ощущения, как будто Влад прикоснулся к нему снова.

— Матвей, а ты что думаешь? — спросил препод.

— О ком? — он сглотнул, а Эдик коротко хохотнул.

— О том, кто такой лидер, — Геннадий Александрович сложил руки на груди.

— А, лидер, — Матвей почесал затылок, чтобы выиграть время и сосредоточиться. — Лидер это тот, кто ведёт за собой. Он мотивирует участников группы так, чтобы что-то было выгодно всем.

— Или даёт поджопник, — вставил Эдик.

— Нет, тот, кто даёт поджопник — это не лидер, а просто тупой и сильный чувак, который заботится только о собственных интересах. Лидер — справедливый, к нему тянутся, а не боятся.

Эдик смотрел на него сощурившись. Матвей похлопал ресницами и перевёл взгляд на Геннадия Александровича.

— Да, именно так, — кивнул он.

Эдик заиграл желваками, раздул ноздри и отвернулся. Матвей откинулся на стуле и сосредоточился на том, что говорил препод. Он чувствовал, что Влад наблюдал за ним и изо всех сил старался не подавать виду. Через несколько секунд он сдался, быстро покосился на него и прикусил нижнюю губу: Влад едва заметно улыбнулся.

*

Эдик догнал его в коридоре. Опять ты, устало подумал Матвей. Что-то часто они стали взаимодействовать: Матвею это не нравилось. Он не доверял Эдику. Эти разговорчики могли означать только одно: Снежко что-то от него нужно.

— Круто ты там меня уделал, — сказал Эдик, пристально вглядываясь в Матвея.

— Не пытался даже.

— Слушай, — протянул он, — я, знаешь, что подумал…

Матвей напрягся: определённо что-то опять хочет.

— Как насчёт того, чтобы вступить в мою команду?

— Это ты про что? Про футбольную или братство?

— Пока футбольную, а там, глядишь, и до братства недалеко.

Матвей нахмурился.

— Так я же не дорос.

— Ничего, дорастёшь, ещё годик и всё, считай, выпускник, — Эдик приторно улыбнулся и стал похож на весёлого фашиста.

— Ну я не знаю, — Матвей задумался.

— Зато я знаю, — он привычно хлопнул его по плечу и наклонился ближе: — Завтра в семь утра тренировка. Буду тебя ждать. И Влад тоже. Я заметил, вы поладили?

— Типа того, — к чему это он клонит, в замешательстве подумал Матвей.

— Ну вот видишь, как здорово — у тебя уже есть друзья в команде, — Эдик кивнул. — Договорились? Завтра, в семь, на площадке, — он навёл на него указательный палец, сделал несколько шагов назад и скрылся за поворотом.

Матвей не особо любил тренировки в семь утра, тем более, когда предложение исходило от Эдика. Кроме того, он явно что-то хотел. Однако Матвей решил, что сходит один раз, посмотрит: если там действительно тренировка, без извращений, то продолжит. В конце концов, спорт это полезно, и там будет Влад. Матвей усмехнулся. Почему он так смотрит на него, что хочет сказать? Скоро он узнает, подумал Матвей и направился в свою комнату.

*

Естественно он чуть не сдох к восьми утра, потому что целый час они бегали, прыгали, отжимались, а под конец стали делать финты с мячом. Эдику идеально подходила роль тренера: он громко считал, свистел в свисток, чётко отдавал команды. Матвей невольно проникся, хотя выкрики в стиле «ещё подход, тряпка!» напомнили ему о том, что с Эдиком он вряд ли когда-либо подружится.

Получалось так, что Влад всегда был где-то рядом. Раза два Матвей видел, как он передразнивал Эдика у него за спиной. Выглядело это забавно. Матвей улыбался и качал головой. Он старался не выдать восторга, насколько точно они совпадали в неприязни по отношению к Эдику.

Рядом с Владом, Матвей чувствовал себя увереннее в этой давно сформировавшейся компании. Каждый раз, когда Матвей искал его в толпе, он замечал, что Влад уже смотрел на него. Первый отводил глаза Влад, как будто смущался того, что его поймали с поличным.

— Расходимся! — Эдик хлопнул в ладоши и вытер лицо передом футболки. — Жду вас завтра утром и завтра вечером! — он хлопнул снова.

— Завтра вечером? — Матвей моргнул.

— Да. Будем тренировать финты.

— Завтра вечером я не могу.

— Ну, Кит, ты только начал, а уже не можешь. Кто так делает? Так ни в какой команде долго не задержишься, — Эдик улыбался, как садист, и поглядывал на Влада, словно ожидая его поддержки.

— У меня дела, — Матвей сделал шаг назад. — Так что завтра вечером я пас.

Эдик насупился. Его лицо снова стало непроницаемым, как тогда, на семинаре по социологии, когда Матвей рассказывал, кто такой лидер.

— Увидимся. Пока, — он кивнул сначала Владу, потом Эдику и поспешил в душ.

*

Матвей шёл к себе в комнату, когда услышал, что ему пришло сообщение. Он остановился и достал телефон.

«Привет. Это Влад»

Опа, подумал Матвей и стал лихорадочно соображать, что ему делать дальше: сделать вид, что ничего особенного не произошло или отправить в ответ смайлик с сердечками вместо глаз. Он перечитал сообщение несколько раз, пытаясь найти тайный смысл. Ничего не нашёл, тяжело вздохнул и набрал:

«Привет, это Матвей»

Это всего лишь «привет», спокойно, Котов, дыши, говорил он себе, шагая в комнату. Он остановился перед дверью, чтобы проверить, не ответил ли Влад, но телефон молчал. Матвей ещё раз перечитал сообщение. Вспомнил, что вчера они несколько раз сталкивались в коридорах. Матвею так хотелось остановиться и поболтать с ним, а не перекинуться парой слов.

Он зашёл в комнату и упал на кровать. Слава богу, его соседей сейчас не было. На уроках ещё наверное, решил Матвей и услышал, как пришло сообщение.

«Почему ты не придёшь на тренировку вечером?» — спросил Влад.

Матвей улыбнулся и прикрыл глаза. Потом обвёл взглядом потолок: он был серо-голубого цвета. Почти как глаза у Влада. Матвей закусил губу, чтобы перестать улыбаться, как умалишенный.

«Иду на концерт с друзьями. Мы давно собирались, я не могу это пропустить»

Он отправил сообщение, дождался, когда Влад прочитает его. Покусал губу и отправил ещё одно:

«Хочешь с нами?»

Он не моргая смотрел, как Влад печатал ответ. Давай, думал он, скажи «да».

«Эдик меня будет допрашивать»

«Скажи, что живот заболел» — молниеносно предложил Матвей.

Ответ пришёл через минуту:

«Я разберусь. Во сколько и где?»

Ес, подумал Матвей. Ему захотелось прыгать на кровати от радости. Он нашёл песню группы Queen, которая называлась I want to break free, включил её и увеличил звук до максимума. Взял линейку и стал в неё петь, изображая Фредди Меркьюри.

Когда он исполнял куплет, зашёл Вася — сосед по комнате — и замер в проходе. Матвей жестом пригласил его присоединиться, но Вася качнул головой и, перекрикивая музыку, сообщил, что вернётся попозже.

*

Матвей познакомился с Женей в интернете года два назад в группе ВК, посвящённой малоизвестным музыкальным группам. Вкусы у Матвея всегда были специфическими, и он был рад найти единомышленников. Несколько раз они ходили на концерты, время от времени Матвей приходил к нему домой, чтобы поиграть в компьютерные игры.

Женя просил называть его Джон, потому что он не любил своё имя и считал его женским. У него была сестра-двойняшка, которую звали Саша. Она, наоборот, своё имя любила, хотя как-то сказала, что с удовольствием поменяла бы его на другое, побрутальнее — например, Богдана.

Они были старше Матвея на три года и учились в универе: Женя изучал физику, Саша — дизайн среды. В свободное время Женя играл на гитаре, Саша — в хэндбол. Она тоже любила музыку и часто присоединялась к ним на концертах. После первого совместного похода, они зашли в ближайшее кафе и разговорились. Саша, как бы между делом, призналась в том, что она лесбиянка.

— А я гей, — подхватил Матвей.

Женя предложил выпить за ЛГБТ и мир во всём мире.

У Саши была машина — оранжевый Hyundai с котиком на топливном баке. Иногда за рулём была она, иногда — Женя. Матвей обожал, когда они ехали куда-нибудь, включив музыку. Если бы в машине был люк, он бы высовывался оттуда, как в фильме «Хорошо быть тихоней» и орал бы на всю округу. Но люка в машине не было, и поэтому Матвей довольствовался открытым окном: он вытягивал руку, и ветер, словно живое существо, касался его кожи. От этого, Матвею хотелось петь громче.

Когда в общем чате Матвей сообщил, что к ним на концерте присоединится его друг, Саша отреагировала первая:

«Что за друг? Он симпатичный?»

«Тебе-то это зачем?» — влез Женя.

«Воу, воу, полегче!» — ответил Матвей, улыбаясь и мысленно отвечая на вопросы. — «Он просто хочет развеяться, и я решил позвать его с собой»

«Почему ты не говорил о нём раньше?» — не унималась Саша.

«Он новенький»

«Ах, как романтично» — она добавила чёрное сердечко.

Невыносимая романтика началась на концерте, когда Влад стоял рядом с Матвеем, и они раскачивались в такт музыке. Играла медленная песня про любовь, и ему до одури хотелось взять Влада за руку. Он повернулся к нему, представляя, чувствуя, как переплетаются их пальцы. Влад посмотрел на него, как в слоу-моушене. Его глаза блестели в полутьме, он улыбнулся, и Матвей подумал: как красиво.

Женя подошёл сзади, закинул руки им на плечи и спросил:

— Купить вам чего-нибудь выпить, ребятки?

— Не уверен, — протянул Матвей: ему только алкоголя сейчас не хватало.

— Колы? — предложил Влад.

— А тебе, красавчик? — Женя смотрел на него полуприкрыв глаза и в них читалось: я всё про тебя знаю.

— И мне колы, — ответил Матвей и стряхнул его руку.

Заиграла мелодия пободрее, он скакал, как горный козёл, вместе с беснующейся толпой. Было весело, и Матвея немного отпустило. Он решил, что сегодня точно не получится поцеловать Влада. Вокруг слишком много людей, а он бы хотел, чтобы это совершилось в месте поукромнее.

После концерта Саша предложила подвезти их до школы.

— Давайте выберем самый длинный маршрут, — предложил Матвей, потому что ему хотелось как можно дольше слушать музыку и петь, высунувшись в окно.

Что он и сделал, как только они отъехали подальше от шумных дорог. Они ехали по тёмным, полупустым улицам, Матвей вылез из машины наполовину и, вытянув руки, подпевал Hurts:

— Freedom is a lonely road, we’re under control.

Влад высунулся с другой стороны и выкрикивал нечленораздельные радостные звуки. Саша просила их залезть обратно и смеялась, делая музыку громче.

Когда они подъехали к школе, Влад притих и, кусая губу, неуверенно повернулся к Матвею:

— Я пойду первым, хорошо?

— Да, конечно, — как ни в чём не бывало ответил Матвей, хотя ему мгновенно стало грустно. — Я немного задержусь, поболтаю с ребятами.

Влад поблагодарил всех за компанию и вышел из машины. Матвей откинулся на сидении и тяжело вздохнул.

— Какой он милый, — сказала Саша.

— Он с тебя глаз не сводил весь концерт, — добавил Женя.

— Правда? — упавшим голосом спросил Матвей.

— Угу, — Женя уставился на него. — Что такое? Ты не рад, что он на тебя запал?

— Я с ума схожу от радости, но далеко не факт, что это действительно так. Не думаю, что всё будет так просто.

— А когда бывает просто? — вмешалась Саша. — Если действительно хочешь быть с ним, нужно немного постараться. Иногда даже постараться много.

Они помолчали. Тихо играла песня Уитни Хьюстон I will always love you. Матвей поморщился.

— Переключи, — попросил он. — Дело в том, что он сын какой-то там важной шишки, а во-вторых, за ним всюду ходит Эдик.

— Это тот качок с лицом, как у тумбочки? — спросил Женя.

— Да, — ответил Матвей, хотя с трудом представлял, какое и где у тумбочки лицо. — Я просто даже не знаю, стоит ли мне пытаться, — он потеребил серёжку.

— Что значит «даже не знаю»? — Саша повернулась к нему всем корпусом. — Он же тебе нравится?

— Ну да. Просто… я чего-то загнался, — он потёр лицо. — Видели, он захотел, чтобы мы вернулись отдельно, как будто мы незнакомы вообще.

— Ну, — протянула Саша, — это ещё ничего не значит. Уже поздно. По одному вы меньше привлечёте внимания, чем если бы вы пошли вдвоём.

Матвей нахмурился. Пожалуй, в этом было рациональное зерно. Он вспомнил про Эдика и надеялся, что тот не ждёт Влада где-нибудь под дверью.

— Что будешь делать? — спросил Женя.

— Пойду спать, — Матвей протянул ему руку. — Спасибо. Скоро увидимся.

— Держи нас в курсе, — пропела Саша и подмигнула ему.

— Ладно, — улыбнулся Матвей и вышел из машины.

*

Ночь ужасов проводилась раз в месяц, в зале на первом этаже. Большинство стульев заменяли на пуфики и несколько кресел. Экраном служила белая стена. Какой именно фильм смотреть, решалось мистическим голосованием, в котором Матвей никогда не принимал участия, потому что не понимал, где оно вообще происходило. Сегодня все дружно уселись смотреть фильм «Яга. Кошмар тёмного леса». Матвей был в ужасе от такого выбора, но рядом сидел Влад, и его внимание было сосредоточенно на нём, а не на бредовом сюжете.

Когда Матвей зашёл в зал, то сразу заметил его, потому что Влад махнул ему рукой. О, вау, промелькнуло у Матвея, и он направился к нему, едва ощущая пол под ногами. Оказалось, что Влад занял ему место и ждал его уже двадцать минут.

— Надо было мне написать, я бы пришёл пораньше, — шёпотом сказал Матвей.

— Ступил, — пожал плечами Влад.

— Ладно, — улыбаясь, он скопировал его движение. — Как дела?

— Предвкушаю, — Влад кивнул в сторону экрана. — Обычно, когда смотрят ужастики, либо боятся, либо ржут. Ты к какой категории относишься?

— Ни к какой. Я пла́чу от бездарности происходящего.

— Уф, душно, — сказал Влад, и Матвей толкнул его локтём.

Начался просмотр, все наблюдали за происходящим мракобесием, затаив дыхание. Матвей постоянно косился на Влада и думал о том, чтобы пригласить его прогуляться после фильма. Они могут пойти к заброшке, к тому дереву. Подышать свежим воздухом перед сном, обсудить фильм. Может быть, послушать какую-нибудь романтическую песню на телефоне. Какие романтические песни он знает?

Спустя некоторое время Влад опустил руку на кресло, и для Матвея это выглядело, как приглашение. Несколько минут он смотрел на его ладонь, как заворожённый, и затем медленно положил свою рядом.

Прошла ещё вечность. На экране кто-то за кем-то следил и ругался. Матвей слышал голоса, но не разбирал слов. Он вытянул мизинец и прикоснулся к ладони Влада. Если он прав, если это взаимно, то он ответит, подумал Матвей, прикрыв глаза. Он толкнулся пальцем в его ладонь, и на этот раз Влад ответил и зацепился за его мизинец, как крючком.

Матвея бросило в жар. Он покосился на него и медленно сжал его палец. Он увидел, как Влад едва заметно улыбнулся, посмотрел на их сплетённые ладони и снова уставился в экран. Матвей немного освободил палец и осторожно провёл по коже. Это был так приятно, так томительно, почему все эти люди вокруг не исчезнут, и он сможет поцеловать Влада, как нормальный человек.

Влад оттолкнул его и убрал ладонь.

Розовые мечтания о нежных поцелуях под песню Iris от Goo-Goo Dolls сменились мрачным предчувствием. Ему стало страшно, что он зашёл слишком далеко. Может быть, Влад не имел в виду ничего такого, когда трогал его мизинец, может быть, это обычный дружеский жест. Может быть, это вообще произошло случайно. Матвей поджал губы, по спине пробежала дрожь. Чёрт, что он натворил.

Его сердце упало, когда Влад поднялся и, прошептав «мне нужно выйти», проскочил мимо него. Матвей не стал оборачиваться. Его словно окатили ледяной водой. Он попытался сосредоточиться на фильме, но мысли были о прикосновении, которое длилось так недолго и закончилось так катастрофически. Он потеребил серёжку, потёр лицо и начал грызть ноготь на большом пальце. Дождавшись, когда закончится совершенно бессмысленная сцена, он встал и пошёл искать Влада.

В противоположном конце коридора было большое окно с бордовыми шторами. По обе стороны от него были проходы, которые вели на второй этаж. Матвей направился к одному из них. Сердце гулко стучало в груди, и ему казалось, что оно бьётся на всю школу. Он дошёл до правого прохода и посмотрел по сторонам.

Влад стоял у лестницы, прижавшись спиной к стене. На нём были голубые мешковатые джинсы и белая футболка. Матвей подумал: боже, почему ему это так идёт, почему он такой красивый. Влад вздохнул и посмотрел под ноги.

— Что случилось? — тихо спросил Матвей, приближаясь к нему.

— Ничего, просто я… — он сглотнул, — захотел пить.

— А. Здесь где-то есть кулер, но я забыл где, — Матвей попытался улыбнуться, попытался сделать вид, что это рядовая ситуация. — Я думал, тебе надоел фильм.

— Да, он дурацкий.

Матвей покусал губу и подошёл ближе. Влад смотрел на него с мольбой. Казалось, что их накрыли колпаком, и воздух накалялся от каждого вдоха и выдоха.

— Я… — Матвей облизнул губы и наклонился к нему. — Я… забыл, что хотел сказать, — он нервно хихикнул.

Влад смотрел на его губы и в глаза, на губы и опять в глаза. Матвей видел как дрожали его ресницы, как слегка приоткрылся рот. Он приблизился к нему вплотную, коротко поцеловал и замер. Если это взаимно, то он ответит, снова пронеслось у Матвея.

Влад не ответил. Матвей наклонился к нему снова, но Влад остановил его.

— Нет, — он покачал головой. — Я… не такой.

Матвей с трудом перевёл дыхание и сделал шаг назад.

— А, — выдавил он. — Прости, я… не знаю, что я думал, — он судорожно вдохнул воздух. — Прости, я пойду.

— Нет, подожди, — Влад схватил его за рукав.

Матвей остановился. Он смотрел на Влада и не знал, что делать, что чувствовать, это становилось невыносимым. В момент, когда Матвей подумал, что он сейчас возьмёт и убежит, Влад подошёл, положил ладони ему на щёки и поцеловал.

У Матвея подкосились ноги. Он ответил на поцелуй, и в его груди разливалось ощущение, что он одновременно умирает от нежности и сгорает от желания поцеловать Влада сильнее, глубже. Поцеловать его так, чтобы он вспоминал об этом поцелуе всю ночь, и завтра, и послезавтра.

Влад остановился первый. Его глаза блестели, как будто он подхватил лихорадку. Матвей удержался от того, чтобы обнять его и поцеловать снова.

— Уже поздно, — хриплым шёпотом сказал Влад.

— Да, — отозвался Матвей, ему было трудно переключиться в эту реальность. — Да, надо идти спать.

Он посмотрел по сторонам. Влад улыбнулся и прошёл мимо, слегка задев плечом. Было ли это намеренно или случайно, Матвей не понял, но ему понравилось.

— Спокойной ночи.

— Пока, — ответил Матвей.

Он дождался, когда Влад исчезнет из виду и потом сел на ступеньку. Он проигрывал поцелуй в голове опять и опять, и каждый раз у него теплело в животе. Похоже, это взаимно, подумал Матвей и усмехнулся.