На улице стояла ветреная, но довольно теплая погода. Природа с каждым днем всё больше возвещала о том, что вот-вот наступит весна. Даже январь в этом году решил пощадить многострадальных Нарнию и Орландию и подарить им солнечные деньки. Несколько сотен пар копыт нервно стучали по рыхлому, почти что прозрачного цвета снегу. Фавны, минотавры и кентавры перешептывались между собой и оглядывались по сторонам в ожидании Верховного короля.

Питер прекрасно знал, что все уже порядком устали от войн и не хотят ехать в такую даль, как Дикие Северные земли, тем более зимой, когда там дикие морозы, а здесь нужно постепенно готовиться к приходу весны, но иного выхода не было. Питер думал, как лучше поступить, но понял, что лучше, чем у Каспиана и Эдмунда, плана у него уже не будет. Больнее было отпускать от себя Кэрол, которая только вернула себе магию и еще не успела даже заново привыкнуть к ней, из-за чего себя часто не очень хорошо чувствовала. Вернее, это она так говорила.

На самом деле Кэрол каждый божий день чувствовала себя, будто выжатый лимон. Ее почти что ежесуточно мучал токсикоз, она плохо спала, плохо ела, сильно осунулась, пыталась завлечь себя работой с документами, но всё было безуспешно. И всё это было не столько от внезапной беременности, сколько от переживаний по поводу нее. Питер был ужасно занят, и отчасти Кэрол так было проще — не приходилось с ним пересекаться и показывать свое состояние. Она часто слышала, как он приходил ночью, валившись от усталости, и падал на кровать, а Кэрол притворялась спящей, не смея поднять свои отекшие от слез зеленые глаза, а на утро, когда она просыпалась, мужа уже не было.

Единственной, кто находился рядом почти всё время, была Лилиандиль. Она сама в нервном возбуждении ждала каждую весточку от Каспиана и приезда его родственников, которые почему-то задерживались. Сколько раз Лили уговаривала Кэрол не ехать в Дикие Северные земли, девушки уже сбились со счету, но Всемогущая королева в своем решении была не приклонна, и уже завтра она должна была ехать.

— Итак, все мы знаем, что на сей раз Нарния столкнулась с сильным врагом, который разорял наши земли, и теперь мы должны сделать всё, чтобы больше этого не повторилось, — Питер громко и четко выговаривал каждое слово, пытаясь настроить войско на нужный лад. Рядом с ним с таким же важным видом стояла Кэрол, которая это самое войско и должна была вести. — Бестии уже были найдены нашей разведкой, а к походу всё подготовлено королями Эдмундом и Каспианом, так что я думаю, что в скором времени вы вернетесь. Во всем вам будет помогать леди Стефани, а также королева Кэрол. Вместе мы непобедимы!

— Слава Его Величеству королю Питеру! — хором закричало всё войско, которому последние слова монарха легли на душу, словно бальзам. К тому же, все видели мощь королевы Кэрол и знали, что она на многое способна.

Питер отошел в сторону и приложил ладонь ко лбу, зажмурившись от боли. Недосып и постоянное напряжение давали о себе знать, но отдыхать, конечно же, было некогда.

— Мне кажется, тебе стоит больше привлекать Сьюзен к работе с документами, — Кэрол растопила холод на скамейке магией и опустила на нее Питера. — Или найти себе советников. Ты ведь не сможешь дальше так себя истощать.

— Всё нормально, мне приходится так работать в отсутствие остальных, — устало выдохнул Питер и головой упал на плечо жены. — Смотрю, ты тоже выглядишь не лучше меня.

— Это пройдет, — соврала Кэрол и ободряюще улыбнулась, и Питер бы поверил ей, если бы у его жены не начался внезапный токсикоз. Кэрол мигом отвернулась от мужа и поспешила убрать волосы за спину, чтобы не запачкать.

— Кэрол, что такое?! Я сейчас позову лекаря! — обеспокоенно закричал он.

— Нет, Пит, может, съела что-то не то, вернись немедленно! — скомандовала Кэрол, понимая, что осмотр лекаря разрушит все планы, но Питер ее не слушал и, попросив первого попавшегося на глаза человека присмотреть за женой, побежал в больничное крыло. К несчастью, этим человеком оказался Хэлтор.

— Дочка, может, воды?.. — он усадил дочь на скамейку и внимательно всмотрелся в ее лицо. Оно было таким изнеможденным и уставшим, что Хэлтор испугался за ее жизнь.

— Лучше Питера останови, не нужен мне лекарь! И ты мне здесь не нужен! — в панике прокричала Кэрол, порываясь встать, но Хэлтор остановил ее и всеми силами старался сдержать, но королева не оставляла попыток, пока у нее не случился внезапный обморок.

Хэлтор на руках донес дочь до ближайшей гостиной замка и нервно стал ожидать лекаря, постоянно проверяя пульс Кэрол и наличие дыхания. Он не понимал, что могло вызвать такое недомогание, но и правда очень сильно испугался, что может случиться что-то плохое.

Казалось, что в ожидании секунды сравнялись часам. Размеренные редкие вздохи Кэрол и тиканье часов — вот всё, что оповещало о наличии жизни в этой комнате. Вскоре дверь открылась, и ворвался сильно обеспокоенный Питер со непоколебимым лекарем, который отчего-то был уверен, что беспокоиться не о чем.

— Выйдете, пожалуйста, — с вежливым безразличием попросил лекарь, даже не взглянув на Хэлтора.

— Она моя дочь! Я имею право здесь находиться! — разбушевался Хэлтор, но Питеру удалось почти что силой вытолкать его за дверь и пообещать всё рассказать потом. Сейчас самым важным было здоровье Кэрол.

Очнулась она с таким чувством, будто бы она разбилась на тысячи маленьких осколков. Пытаясь прийти в себя и приподнявшись на локтях, она обнаружила, что она раздета до нижнего белья. Ее бледную руку держал Питер, и выглядел он очень смущенным и очень обеспокоенным.

— Итак, вы наконец-то очнулись, — вывел для всех очевидное заключение лекарь и записал что-то в своей тетради, больше похожей на амбарную книгу. — Какие жалобы на здоровье за последние дни? До этого случались такие приступы?

— Да, иногда… — уклончиво отвечала Всемогущая королева, понимая, что на какую-либо выдумку она сейчас не способна.

— Потеря аппетита и бессонница мучали?

— Да, бывало.

— Так-с… Задержка цикла?

— Да… — сдалась Кэрол, понимая, что скрывать что-то дальше она не может, да и это не имеет смысла. Лучше притвориться, что она ничего не знала и не подозревала всё это время.

— Ну, тогда я могу вас только поздравить, — едва улыбнулся лекарь и снял с себя очки-половинки. На незаданный вопрос своего короля он тут же ответил: — Ваша жена беременна, Ваше Величество.

— Что?! Вы не шутите?! — воскликнул обезумевший от счастья Питер и подскочил с места. — Вы точно уверены?!

— Абсолютно.

— Кэрол, это… — Питер скрупулезно пытался подобрать подходящие слова. Нет, он знал, что рано или поздно это случится, но новость свалилась на него неожиданно, как выпавший в пустыне снег. — Это ведь замечательно, мы так долго этого ждали, Кэрол!

— Не так уж и долго, — она искренне улыбнулась, видя то, как радуется ее любимый человек. Все тревоги и паника по поводу беременности мгновенно прошли, Кэрол за секунду почувствовала себя лучше и внутри будто бы ожила. — А что делать с побочными эффектами?

— Больше гулять, меньше сидеть дома, я сейчас пропишу вам определенную диету из желательных и нежелательных продуктов, а вы постараетесь ее соблюдать. Договорились? — пояснил лекарь и тут же принялся что-то записывать.

— Договорились.

Вскоре список был составлен и вручен Питеру со строгим наказанием следить за правильным питанием жены и чаще гулять с ней, а также поддерживать и оказывать внимание, чтобы она меньше нервничала. Этого Питеру даже и пояснять не надо было; быть со своей женой и своим будущим ребенком рядом — это счастье.

— О Аслан, как я рад! — когда лекарь ушел, Питер лишился остатков игры в мудрого короля и совершенно искренне обнял Кэрол, а она крепко прижала его к себе в ответ, гордая тем, что смогла сделать того, кого любит, еще счастливее, чем было.

— Да, и хорошо, что я еще на ранних сроках, потому что я успею на Дикие Северные земли, — сказала Кэрол, на что встретила насмешливый и одновременно озадаченный взгляд мужа.

— Ты же понимаешь, что с таким раскладом событий я тебя никуда не отпущу?

— Как это?.. Они ведь не справятся там без меня, — радость, воцарившаяся на несколько минут, тут же сошла на нет, уступив место крайнему недопониманию.

— Кэрол, я знаю, ты хочешь как лучше, но подумай сама. Кому будет легче от того, что ты поедешь туда в таком состоянии? Ты там легко можешь погибнуть.

— Пит, честно, всё в порядке! — попыталась убедить Кэрол, взяв мужа за руку. — Я буквально вместе со Стефани подожгу проклятущих бестий и тут же вернусь назад! Со мной ведь там будут и Стеф, и Кас, и Эд. Я не пропаду, обещаю!

— И я с радостью бы тебе доверил эту миссию, но ты ведь теперь несешь ответственность ни только за себя, но и за нашего будущего ребенка.

— И что же мне, сидеть теперь всё время во замке и гулять вокруг него?! — перевела тему Кэрол, нахмурив идеальной формы брови. — Запрешь меня?

— Ну что ты всё время передергиваешь? Я знаю, как тебе необходимы в жизни приключения, ты к этому привыкла. Я лишь прошу тебя поберечься, или ты этого понять не можешь?! — Питер почувствовал, как в его груди накипает ярость. — Знаю, не вовремя, но нужно ведь себя беречь.

— А что, если я не хочу? Насильно здесь оставишь?! — с вызовом воскликнула Кэрол и подорвалась с дивана, но тут же почувствовала, как кружится ее голова, и опустилась обратно.

— Вот видишь, ты себя плохо чувствуешь, а магия тебя только ослабит.

— Я просто применю свою силу исцеления, и всё пройдет.

— И сильно тебе это помогало всё это время? — Питер едва заметно улыбнулся и обнял жену, погладив ее по животу. Возразить она ничего уже не могла. — С походом я что-нибудь придумаю. Я даже уверен, что бестии не пойдут на нас с нашим очевидным численным превосходством и магией Стефани. Не волнуйся, всё будет хорошо.

— Ты уверен, Пит? У меня такое предчувствие, что я просто обязана ехать, — словно маленький щеночек, пропищала Кэрол и умоляющими глазами и надутыми лепестковыми губками обратилась к непреклонному Питеру.

— Сегодня же напишу Эдмунду, что ты не приедешь со всеми. Так будет лучше, поверь мне, — Кэрол грустно вздохнула и, ничего не ответив, упала головой к мужу на грудь, но молчание его не устроило. — Ты должна пообещать мне, что не поедешь.

— Пит…

— Просто пообещай, что будешь здесь, — ледяным тоном, будто бы медь, отчеканил слова он и внимательным взглядом голубых глаз обратил свой взор на жену.

— Ладно, обещаю. Никуда не выйду из этого замка, пока Твое Величество мне ни позволит, — Кэрол вырвалась из его объятий и пошла прочь из комнаты, чувствуя, как на глазах наворачиваются слезы гнева.

— Эй, я просто хочу, чтобы с тобой и нашим ребенком всё было хорошо, — Питер схватил жену за запястье и прижал ее к себе. — Я очень переживаю и не хочу, чтобы что-то подобное сегодняшнему повторилось. Прости.

— И ты меня, — Кэрол невольно взялась ладонью за живот и погладила его, перемещая ладонь по кругу против часовой стрелки. Не верится, что теперь у нее будет что-то общее с любимым мужем, кроме любви.

*****

Алисия ходила по комнате и без конца рассуждала. Она уже сама не понимала, что она делает, а главное — зачем? Но отступаться было уже поздно. Порой она, смотря на свою госпожу, чувствовала угрызения совести, но они быстро проходили, стоило лишь вспомнить Алессандро. Да, Алисия понимала, что ненавидит всегда добрую к ней принцессу именно из-за ее мерзкого, но ужасно красивого брата и хочет отомстить ему, сделав больно его сестре. А для этого нужно было лишь найти повод остаться в Нарнии, в это время сделать всё, чтобы оставить Доротею с разбитым сердцем и отослать ее обратно в Гальму, а потом обворожить Эдмунда, чтобы избавиться навсегда от Стефани и стать полноправной королевой. Всё гениальное просто!

Конечно, легче просто сказать всем, что король Армандо прислал сюда свою дочь не учиться, а свататься, но тогда это чревато войной, а в таких условия Алисия в Нарнии остаться сможет лишь на птичьих правах и попасть под подозрения. Тем более в Гальме находятся друзья и родители, которых хотелось бы навещать. Будто бы слыша мысли своей фрейлины, Доротея влетела в комнату и опечаленно села на кровать. Она долго переминалась с ноги на ногу, но, не выдержав, заплакала, а Алисия тотчас побежала за платком.

— Что-то случилось, моя леди?

— Алис, я в больших сомнениях, — поделилась горем Доротея, оторвав ладони от лица. — Леди Джил мне дала для них почву. Она сказала, что Юстас ветренен и что его увлечения быстро проходят, и я начала понимать, что это действительно так. Я что, просто очередное увлечение?

— Как же вы это поняли? — без особого интереса спросила Алисия, прекрасно зная, что к этой «ветренности» они с Джил приложили руку, специально подстраивая всё так, чтобы Вред оказывался либо сильно занят, либо в окружении каких-нибудь дамочек.

— Помнится, раньше мы гуляли с ним по многу часов и говорили, а теперь мы перестали так часто видеться. И дело ни в том, что он занят, а в том, что мы почти всё время ходим и молчим. Мы будто бы больше не знаем, о чем говорить. А может, это я не знаю, а он просто не хочет… Я запуталась… — Доротея снова горько заплакала, тыльной стороной ладони утирая слезы и то и дело громко всхлипывая.

— Я думаю, что вам просто нужно перестать делать шаги, Ваше Высочество. Парни редко ценят настойчивость и внимание девушек, хоть это и странно. Они сразу возомняют из себя богов и смотрят на то, как мы унижаемся перед ними. Вы должны показать, что такое вы терпеть вовсе не намерены! Разве ж так можно вести себя? — притворно сокрушалась Алисия, мотая головой в разные стороны.

— А если он сам меня позовет?

— Некоторое время не соглашайтесь и скажите, что вы заняты учением, а уже потом, якобы после долгих раздумий, можете ходить на встречи. Думаю, сэр Юстас осознает свою ошибку и больше не посмеет вести себя подобным образом.

— Я ведь не умею врать, Алис, как же я могу? Это весь нехорошо и некрасиво! — возмутилась Доротея, но над предложением задумалась.

— А разве хорошо и красиво позволять с собой обращаться, как с половой тряпкой, госпожа? — так же буйно продолжала восклицать Алисия. — Если хотите, я могу сказать, что вы не хотите его видеть и…

— О нет, моя возлюбленная подруга, этого не нужно, что ты? Я склоняюсь к мысли, что должна сделать так, как ты скажешь, потому что мне это кажется разумным.

— Вот и хорошо. Я считаю это правильным решением и во всем вас поддерживаю, — Алисия обняла принцессу и погладила ее по длинным волосам. — Вот увидите, всё образуется, но что вы будете делать с королем Эдмундом?

— Скажу, что он уже помолвлен, Алис. Отец с уважением отнесется к этому союзу. Я не могу разрушить его с леди Стефани счастье, ведь они так добры ко мне, — Доротея стерла остатки слез и встала с кровати. — Пойду и проверю, как там подаренная мне лошадь и как там Изабель. Я обещала присмотреть за ней.

— Конечно, идите. Мне стоит пойти с вами?

— Нет. я хочу немного побродить одна, — Доротея благодарно кивнула и направилась в сторону конюшен. Только когда шаги в коридоре стихли, Алисия заговорчески прошептала самой себе:

— Если ты не смеешь разрушить счастье, слабачка, я смею. Скоро твоя служанка получит то, что она заслуживает.

*****

Не прекращая думать о Юстасе, Доротея не заметила, как дошла до конюшни, и даже почему-то не обратила внимание на горящий в ней свет. Она захлопнула за собой дверь и шла, опустив глаза в пол. Из состояния прострации принцессу вывел упавший на нее стог сена.

— Эй! — недовольно воскликнула она, отплевываясь от горьких колосьев и сдирая их со своей одежды и длинных волос. — Кто это сделал?!

— Стоять, кто идет?! Вы кто такая?! — послышался голос из соседнего стойла, и из нее показался парень, выставивший вперед себя вилы. — Покажись!

— Зачем вы закидали меня сеном? — уже более спокойно спросила Доротея, поняв, что конюх просто ее не заметил и потому испугался. Светловолосый парень, узнав девушку, которую уже некогда едва не столкнул, тут же поклонился.

— О нет, мисс фрейлина принцессы Гальмы, леди, прошу меня простить! — Джон упал на одно колено и опустил голову в пол. — Я не ждал важных гостей так поздно!

— Ахах, о нет, вы меня путаете с… — Доротея не успела ничего сказать, позабавившись тем, что ее приняли за Алисию, как Джон уже начал целовать подолы розового платья с узкой юбкой.

— Умоляю простить, что дерзнул так ужасно оскорбить вас, мисс…

— Да что вы, боже правый, всё в порядке. Я сама виновата, нужно было предупредить стуком. Это я не заметила свет в конюшне. Пришла наведать Изабель, — услышав свое имя, лошадь заржала и приподняла голову вверх. Доротея улыбнулась и помахала ладошкой, а затем взяла Джона за руки и поставила на одном уровне с собой. Поняв, что зачем-то все ещё держит его натруженные ладони, она стыдливо отняла свои. — Простите…

— Вам не за что извиняться, о прекрасная леди, мисс. Я просто совсем недавно здесь работаю, до тех пор, пока корабли снова не выйдут в море, и никого толком не знаю. Из-за таяния льда плавать опасно, а мне очень нужны деньги, — признался Джон. — Извините, я не думаю, что вам это интересно.

— Отчего же? Так вы матрос?

— Да, стажер года так два, — Джон стыдливо занес ладонь за затылок и провел ей по шее. — Пока из-за возраста чем-то сильно важным не разрешают заниматься, и я всё постоянно порчу… Как сегодня.

— Забудьте об этом недоразумении. Это я виновата, — Доротея взяла в руку фитиль и кивком головы попросила следовать за ней. Как истинный джентельмен, Джон проводил даму до ворот дворца и уже тогда направился к себе. И только перед сном он вспомнил, что даже не спросил ее имени.

*****

Уже под покровом ночи, не дождавшись Питера в постели, Кэрол встала: уснуть она не смогла. Она пошла к мужу в кабинет и, тихонько приоткрыв дверь, застала его спящим за столом. Королева невольно улыбнулась. Каким бы великолепным и серьезным ни был Питер, какие бы титулы ему ни давали, от Грозы волков до Отца Нарнии, спящим он выглядел, как ребенок, который резвился весь день на улице, а теперь уснул с любимыми мягкими игрушками в руках. В нашем случае с пером. Засмотревшись на мужа, Кэрол заметила на его руках и губе трудно стираемые чернила и посмеялась. Точно, как малыш, который учится рисовать красками.

— Ты, видно, весь в папу будешь, — прошептала Кэрол, прикоснулась к животу и невольно ощутила пульсирующую в нем энергию. Только теперь она поняла, как же она любит свое еще не рожденное дитя.

Кэрол с нежностью сорвала плед с дивана и накрыла им спящего мужа, погладив его по пшеничным волосам. Всё-таки он иногда бывает таким невыносимым, что просто ужас, но долго злиться на него она не могла. Кэрол хотела было принести в кабинет одеяло и подушку и лечь здесь, но, будто молнией с небес, на ее слух обрушилось громкое ржание лошади, а шатающуюся ставню открыл ветер. Вдыхая почти что весенний ночной воздух, Кэрол поняла, что сердце всё-таки сердце подсказывает ей правильный путь. К тому же она ведь так ничего никому и не пообещала.

— Прости, любимый, я знаю, что делаю, — Кэрол нежно поцеловала его в щеку и поспешила в конюшню. Дождавшись, пока оттуда выйдут Джон и Доротея, пребывание которых вместе ее немало удивило, Кэрол нашла первое попавшееся снаряжение и быстро надела его на лошадь.

Оседлав коня, Кэрол еще раз обернулась на Кэр-Параваль и вгляделась в силуэт, освещаемый одной-единственной горящей свечей.

— Ну что ж, — Кэрол нежно погладила лошадь по загривку и поняла, насколько скучает по невинным приключениям в моменты, когда она к ним готова, — пора поколдовать!