Без большей части всей семьи в замке стало немного одиноко. Все уже постепенно начали привыкать к относительно беззаботной жизни без угроз и постоянного страха, что может что-то случиться. Люси после приезда обратно в Кэр-Параваль совсем загрустила от незнания, чем себя занять. Она долго переосмысляла то, что произошло в Орландии, и поняла, что, собственно, думать об этом она не хочет, хотя мысли постоянно привязывались, шептали на ухо свои заговоры и плели паутины интриг. Вот так постоянно: когда Люси в Нарнии, она скучает по Эйлерту, когда в Орландии — скучает по Нарнии.

Облокотившись головой на руку, Люси выводила на листе пергамента фигуры фавна и маленькой девочки. Шея его была обмотана красным шарфом, а в руке красовалась банка сардин и миниатюрный зонтик. Только сейчас королева поняла, что безумно скучает по своему старинному другу, рассказавшему ей, что такое Нарния. Мистер Тумнус сейчас обязательно бы подал платок, утешил, подсказал, что делать, просто выслушал, а теперь во дворце даже Стефани нет, чтобы спросить, как они с Эдмундом справлялись с такой проблемой, которая у них сейчас есть с Эйлертом. Можно, конечно, поговорить со Сьюзен, но она вряд ли поймет, а с Питером говорить бесполезно: наложит запретов больше, чем прописано в тюремных уставах.

— Привет, — из раздумий Люси вывел смутно знакомый голос. Она обернулась и увидела перед собой новенькую.

— Привет, — Отважная королева широко и приветливо улыбнулась.

— Извини, я так и не успела поблагодарить тебя за то, что ты меня вытащила из комы, я испугалась, а дальше… — Мерседес осеклась и закусила губу. — Дальше Питер, я думаю, тебе всё рассказал.

— Ну да, мы привыкли к странностям, но таких пока еще не было. Надеюсь, ты чувствуешь здесь себя, как дома.

— Скучаю по родителям и Роберту, но в целом мне здесь у вас нравится, — Мерседес присела рядом на стул и искоса взглянула на рисунок. — Мистер Тумнус?

— Да, он. Знаю, я рисую ужасно, — Люси раскраснелась и убрала пергамент к себе в стол. — Иногда я ловлю себя на мысли, что очень по нему скучаю.

— Да, несладко тебе. Всё время куда-то деваются друзья… — Мерседес поняла, что сболтнула лишнего. — Прости, не хотела задеть. Просто мне всё время хочется с кем-то поговорить, вот и хватаюсь за любую возможность.

— Если нужно выговориться…

— Да нет, всё хорошо, просто я здесь одна, всех знаю только по своим книгам, а вживую подойти немного стесняюсь. А еще я очень хотела бы пообщаться с Эдмундом, а то иногда у меня возникают трудности с описанием его характера. А еще с Эйлертом. Если ты, конечно, не будешь ревновать, — Мерседес ухмыльнулась и пожала плечами.

— Вовсе нет, мы как-нибудь съездим в Орландию, обязательно. Кстати, если хочешь, сегодня вечером можем собраться самыми младшими, посидеть в одной гостиной, поиграть во что-нибудь. Что думаешь?

— Я с радостью! Тем более что у меня сны прервались на моменте, когда у вас было Рождество. Ни про Доротею, ни про Алисию я либо вообще ничего не знаю, либо просто не помню. Я хотела бы с ними познакомиться.

— Отлично, тогда в семь часов встречаемся у меня в комнате, — Люси взяла Мерседес за руку и повела в сад, чтобы найти там остальных и пригласить на вечеринку, по дороге спустившись на кухню и попросив там испечь каких-нибудь сладостей из орландского шоколада. А потом девушки с энтузиазмом сели продумывать, чем будут заниматься этим вечером.

Спустя пару часов была составлена целая программа всяких совершенно детских, дурацких, но интересных развлечений, которые хоть немного разнообразят жизнь в замке. За время, проведенное вместе, девушки уже успели понять, что у них много общего: они обе легкие, добрые, веселые и простые в общении.

— Я думаю, что Юстасу не понравится эта затея, если ему выпадет этот фант, — улыбнулась Люси, дописывая последние строки на бумаге.

— Да ладно, надо же себя переосиливать. Кстати, можно тебя попросить как-нибудь устроить мне что-то вроде интервью со всеми видами обитателей Нарнии? Хочется узнать побольше для книги, да и просто интересно.

— Само собой разумеется, всё успеем, лишь бы только ты прибыла сюда с мирной миссией.

— Я сама того же хочу. Я хороший бегун, но воин из меня отвратительный, за год не научите лук в руках держать. Кстати… — Мерседес хотела еще что-то сказать, но в открытое окно вместе со слабым ветерком влетел голубь, принесший письмо. Люси узнала на нем королевскую печать Эйлерта.

— Эйлерт прислал! — радостно воскликнула Люси и развернула письмо. Давненько она их уже не получала, если, конечно, под тремя сутками можно подразумевать «давно». Влюбленные часов не наблюдают, зато минуты неторопливо переминаются с ноги на ногу, когда он и она не вместе.

«Здравствуй, Люси, получил твое последнее письмо. Очень рад, что пока всё спокойно и что вашу новенькую удалось пробудить. Думаю и надеюсь, что ты примешь мое приглашение, потому что тогда мы сможем скоро увидеться. Я решил последовать идее Стефани и поработать над культурой. Я вновь хочу возобновить работу одного придворного театра, который даже и реставрировать не пришлось. Его лишь почистили, теперь собирают актеров. Я бы хотел, чтобы ты была на премьере. С собой можешь брать, кого только хочешь, места для всех найдутся. Открытие состоится через две с половиной недели. Буду рад видеть твою семью, а главное — тебя.

Целую тебя. Эйлерт».— Что же, кажется, ты побываешь в Орландии раньше, чем мы думали, — восторженно сообщила Люси, обнимая лист пергамента и вдыхая запах чернил и одеколона Эйлерта.

*****

Хлопоча по поводу разнообразных культурных мероприятий и свадьбы, Сьюзен одновременно переживала, что обещанное ей платье Стефани не успеет дошить вовремя со всеми этими походами. Вообще с делами в последнее время в Кэр-Паравале была какая-то неразбериха. Все что-то делали, но под конец дня понимали, что не могут вспомнить, чем в итоге занимались. Так, Сьюзен забежала в кабинет Питера, чтобы принять аудиенцию одного барса и еще поговорить с портным по поводу скатертей, которые будут на свадьбе. Королеве было предложено много тканей примерно одинакового цвета, и она вспомнила, как они с Джейсоном выбирали салфетки для была, а она объясняла ему разницу между «слоновой костью» и «ласковым кремом». День их первого поцелуя… Так сладко вспоминать.

Закончив с этими делами, Сьюзен хотела было идти договариваться о возобновлении строительства башни, которую так удачно кто-то, кого не удалось найти, разрушил (а Эйлерт и Люси ведь так и не признались в содеянном), но на середине пути увидела сидящего в одиночестве Хэлтора. Он рассматривал портреты своих детей, а его задумчивый взгляд выражал ни то тоску, ни то разочарование.

— Сэр, всё хорошо? — проявила участие Сьюзен по своему природному великодушию. Ей так и не довелось пока один на один пообщаться с потенциальным свекром.

— А, здравствуйте, Ваше Величество, благодарю за беспокойство, но у меня всё хорошо.

— Называйте меня по имени, мы ведь почти родственники. Давайте присядем, — Сьюзен пальцем указала на небольшой красный диванчик в нише возле окна и улыбнулась.

— Не думаю, что Джейсон в восторге от этого родства. Еще бы, я бы тоже был в смятении, но я пока не знаю, как добиться хотя бы разговора с ним. Стефани сразу пошла на контакт, и я очень жду, когда моя малышка вернется, Кэрол хоть и кричит, ругается, но не отворачивается от меня, но Джей… Он очень сложный человек… Я бы даже сказал, что в какой-то степени эгоист. Я не понимаю, что делать, — Хэлтор пригладил темно-каштановые с проседью волосы и тяжело вздохнул.

— Я даже не знаю, что сказать… — Сьюзен сочувственно уставилась на мужчину. — Джей довольно жестко ведет себя с людьми, но нет, он не эгоист. Ему нужно время, чтобы принять и осознать, что у него появился отец. Понимаете, он гордился родителями, и сейчас обижен ни столько за себя, сколько за вашу жену и ваших дочерей.

— Я хочу ему всё объяснить. Я хочу донести до него, что я никогда никого не предавал. Он мой сын, и я хочу наверстать упущенные годы. Я так надеюсь, что это случится до вашей свадьбы, милейшая, мне бы хотелось сопровождать его, когда он назовет тебя своей женой.

— И мне бы этого хотелось, сэр, — искренне ответила Сьюзен, мысленно поругав себя за то, что она забыла такую важную вещь, как шафер Джейсона. Ее-то, невесту, конечно же, Питер поведет, а вот кто будет рядом с женихом? — Я, пожалуй, попробую его убедить поговорить с вами.

— Не думаю, что удастся.

— Меня он послушает, вот увидите. Не время отчаиваться, ваши дети просто пока не могут осознать своего счастья в том, что они нашли отца, которого с детства не помнят.

— Это мое упущение… Я должен был быть рядом с ними…

— Не вините себя. Джадис умела обвести всех вокруг пальца, и Джейсон сам знает, какого это. Я уверена, что смогу убедить его с вами поговорить.

— Спасибо, дочка… — Хэлтор ярко улыбнулся, но тут же осекся. — Извини, Сьюзен, не стоит тебя так называть.

— Ничего, вы можете. Тем более скоро мы официально станем одной семьей, — королева нежно взяла Хэлтора за руку и улыбнулась. Она тут же провела встречу и отменила все последующие, поспешив в лаборантскую. Джейсон обычно в это время дня был там.

Сьюзен нашла своего жениха сидящим за сочинением стихов. Он настолько увлеченно шаркал пером по листу бумаги, что даже не заметил вошедшую. Великодушная королева, стараясь быть как можно тише, пыталась подсмотреть хоть что-то.

— Подглядывать нехорошо, — неожиданно сказал Джейсон и ухмыльнулся одним уголком губ. Этим он едва ли не до смерти напугал свою невесту. — Тебе пишу, не напрягайся.

— Снова мне? — улыбнулась Сьюзен. — Не хочешь показать?

— Не-а, обойдешься. Кстати, случилось что-то? Ты какая-то взволнованная, — Джейсон спрятал листы в шкафчик и закрыл чернильницу.

— Эм… Только что говорила с твоим отцом…

— Ой, умоляю, не называй его так. Просто Хэлтор, и всё на этом, не хочу иметь что-то общее с ним.

— Как раз об этом я хотела с тобой поговорить, — Сьюзен начала нервно мять запястья, тщательно подбирая слова. — Почему ты не хочешь его хотя бы выслушать?

— Потому что он эгоист. Мало того что бросил маму когда-то, так еще и не соизволил появиться ни разу за то время, в которое он знал, что мы, его дети, живы. Думаешь, я захочу говорить с этим человеком? — глаза Джейсона заискрили ненавистью, обращенной к Хэлтору.

— А я считаю, что сейчас ты поступаешь как эгоист. Твои сестры вот хоть попытались смягчиться, а ты по-прежнему упертый, как баран. Как ты не понимаешь своего счастья? У тебя отец жив! Надо бы радоваться, а не запираться от него.

— Ну-ну. Я еще и эгоист.

— Да, ты эгоист. И я считаю, что вам надо поговорить.

— К себе в лаборантскую не пущу, — беззаботно сказал Джейсон, принявшись расставлять все свои книги со стола на полки.

— Ну, вы можете встретиться в южной гостиной, — закатила глаза Сьюзен и скрестила руки на груди.

— Это далеко.

— Ну, тогда в гостиной рядом с твоей лаборантской, — королева хотела было побежать за Хэлтором, но ее окликнул Джейсон:

— Сьюзен, в смысле до двери далеко.

— Да хватит! Тебе ли не знать, как Колдунья умеет заманить на сладкое? Ты тоже в свое время повелся и скрывал это, смею напомнить, — Сьюзен сложила руки на груди крестом и только сейчас поняла, что надавила на больное. Вот вечно так: то Эдмунду, то теперь Джейсону.

— Полезное напоминание, спасибо, а то я забыл уже, что чуть было весь мир не уничтожил, — Джейсон грустно хмыкнул и поджал нижнюю губу. — Я, Сьюзен, знаю, как она умеет приманить. Разница между нами с Кэрол и ним в том, что мы тут же ринулись всё исправлять, а он даже после того, как была повержена Джадис, не соизволил купить билет на корабль до Нарнии.

— Ну, он сейчас хотя бы никому не врет!

— А где я тебе, изволь спросить, вру? — резко бросил Джейсон, повернувшись лицом к Сьюзен и заглянув ей в глаза.

— Например, можно было бы мне и сказать, что тебя пытается соблазнить какая-то Дискорд и что она хочет забрать тебя в ад. А ты с ней танцевал ведь, разговаривал, она тебя поди еще и целовала, а я не знаю? — смело высказала Сьюзен, но встретила не злость, не гнев, а лишь пустой взгляд черных глаз.

— Да, такой вот я подонок.

— Прости… — Сьюзен всё больше и больше жалела, что вообще всё это начала.

— Хочешь всё знать? Хорошо, слушай. После того, как Рендал скинул меня в воду, я почти что потерял сознание, как вдруг меня окружили кислородным пузырем. Здесь пришла Дискорд и сообщила мне «радостную» весть, что она просто обожает следить, как я кого-то убиваю или пытаю, а еще, что если продолжу в том же духе, то она заберет меня в ад. А потом да, ты угадала, она меня поцеловала, — руки Сьюзен при этих словах сжались в кулаки, а душа жаждала, не терпя ни секунды, узнать, что было дальше. — Хочешь знать, что потом? Я оттолкнул ее на импульсе так, что она едва было с ног не упала. Пришла Аламбиль и сказала, что в меня верит и что заберет меня в страну Аслана, когда придет время. С тех пор Дискорд появляется нежданно-негаданно и начинает меня подбивать на разрыв с тобой. Нравится правда? Спокойнее стало? Или до сих пор не понятно, почему я тебе этого не рассказал? — Джейсон устало опустился на стул и откинулся на кресло.

— Джей, прости меня. Тебе не стоило это скрывать, но я понимаю, почему ты это делал.

— Я перерыл всё, что можно, я читал горы книг, я искал колдунов и целителей, я перевернул всё вверх дном, но я не знаю, как избавиться от моего предсказания. Я не хотел тебе ничего рассказывать, не хотел вселять пустых надежд на то, что я смогу как-то избежать этой участи, но я не знаю, что мне делать. Отец и ты со своими разговорами о нем лишь только добавляете мне проблем, — Джейсон на секунду прервался, взглянув на свою невесту. — У меня даже ненавидеть его по-человечески не получается, я не чувствую его своим, как, например, Стефани, когда узнал, что она моя сестра. У меня всё время ощущение, что в его появлении есть какой-то подвох, что это что-то ненастоящее, фантом, иллюзия, дурное напоминание. Я больше не хочу ничего вспоминать, хочу оградить Кэрол и Стеф от разочарования, от боли, но я не знаю, откуда это всё во мне взялось.

— Ну что ты, родной мой, — Сьюзен настойчиво села к нему на коленки и обняла за шею. — Ты всё всегда мне можешь рассказать, не скрывай ничего от меня никогда, никаких своих переживаний и проблем. Я понимаю, после всего, что вы с Кэрол и Стефани пережили, вы боитесь вновь натолкнуться на обман или разочарование. Но, может, судьба улыбается вам сейчас? Может, это ее подарок? Попробуй просто поговорить с отцом, может быть, чувство, что здесь есть какой-то подвох, уйдет.

— Не знаю, Сью, не знаю… Я не привык к тому, что у меня есть всё, постоянно нахожусь в каком-то страхе, что вот-вот у меня всё это отнимут.

— Я всегда буду с тобой. И никакую Дискорд я к тебе никогда не подпущу, понятно тебе? — на это Джейсон лишь усмехнулся.

— Никакие дриады, наяды и звезды с тобой и рядом не стояли. Мне только ты нужна, — Джейсон нежно убрал прядь волос с лица Сьюзен и коротко поцеловал ее в щеку, подбородок, нос и губы. — Прости за то, что не сказал тебе о Дискорд. Я думал, что тебе так будет спокойнее.

— И ты прости за то, что я сейчас наговорила. Но я прошу тебя, поговори с отцом, вдруг у вас всё наладится?

— Хорошо, поговорю, обещаю. Сразу же после того, как закончу договариваться по поводу нашего медового месяца.

— Что?! Ты уже всё распланировал?! — от радости Сьюзен едва не упала с коленок Джейсона, но он вовремя подхватил ее за локоть и улыбнулся.

— Да, уже всё. Сначала побудем недельку в Орландии, потом неделю поживем в Тархистане, в одном местечке, затем на несколько дней остановимся в Теревинфии, а завершим путешествие в Мифисии, моем родном городе. Посмотрим, что он нам с тобой подарит.

— Я уже знаю то лучшее, что миру подарила Мифисия, — тебя, — Сьюзен улыбнулась, явно ожидая столь же романтичных слов от Джейсона.

— Да, спасибо, — благодарно ухмыльнулся он.

— Эй, ты должен был сказать, что лучшее, что миру подарил Лондон, — это я. Какой ты бестолковый! — Сьюзен спрыгнула с его коленок и направилась в сторону двери.

— Я то и собирался сказать, Сью! Не обижайся, я просто пошутил!..

*****

С энтузиазмом готовясь к вечеру, Мерседес и Люси заносили последние сладости и зажигали свечи, а также попросили подбросить в костер поленьев. Девушки принесли с собой в гостиную несколько стопок разной бумаги и были настроены на то, чтобы повеселиться. Доротея и Алисия неторопливо шли по направлению к Люси и Мерседес и мимоходом разговаривали о Юстасе. Фрейлина в очередной раз напомнила своей госпоже о том, что с Юстасом нужно вести себя холодно и ни в коем случае не оставаться наедине с ним. Обиженная на Вреда принцесса кивала и несмело соглашалась, боясь, что она не выдержит такой напряженной атмосферы, однако обещала самой себе постараться.

Припоминая про себя советы Джейсона, Джил твердо решила попробовать втереться в доверие к Доротее и ни в коем случае не настраивать против себя Юстаса, иначе получиться может просто-напросто нехорошо. Поул сама себе уже не давала отчета в том, что творит, и ждала, когда уже можно будет воспользоваться знаками Аслана о ее миссии. Тогда они с Вредом наконец побудут наедине.

— В общем, я хочу представить вам нашу новенькую. Ее зовут Мерседес, прошу любить и жаловать, — Люси представила подругу, и та приветливо улыбнулась, оценивая окружающих изучающим взглядом чисто-голубых глаз. — Сегодня мы бы хотели отметить ее пришествие.

— Зачем? — вырвалось у Алисии, и все непонимающе посмотрели на нее. — В смысле, зачем мы собрались такой маленькой компанией? А как же другие?

— Они либо зануды, либо у них дел полно, — отмахнулась Люси. — Предлагаю разделиться на команды и поиграть в такую вещь, как «крокодил». Что скажете?

— Что это? — оживленно поинтересовалась Доротея. В Гальме в такие игры не доводилось играть.

— Это когда кто-то один тянет бумажку и изображает написанное на ней слово, а его команда за минуту должна угадать как можно больше слов. Чья команда угадала больше за несколько раундов, та и победила. Проигравшие тянут жребий и выполняют желание, — объяснила правила Мерседес и посчитала людей. Их было как раз шесть, чтобы поделится ровно на два лагеря.

Дабы не устраивать скандалов, все потянули жребий. Таким образом Доротея, Алисия и Мерседес оказались в одной команде, а Юстас, Люси и Джил — в другой.

— Жаль, что мы не вместе, — улыбнулся Вред Доротее, но та попробовала заставить себя не улыбаться и сухо ответить, что ей всё равно на то, с кем быть в команде. Алисия незаметно одобрительно подмигнула.

Начал игру лагерь Люси. Песочные часы перевернулись вверх дном. Королева вытянула листок и начала изображать вой на луну. Джил быстро сообразила, что она показывает волка, и выкрикнула догадку. Далее Люси показала чайник, умудрилась извернуться змеей, встать в форму статуи фонтана, и на этом время закончилось. Следующей была Мечи. На ее карточке было написано «Пеликан». Ничего не стесняясь, Мерседес показала большой клюв, а затем сымитировала быстрое заглатывание пищи. Доротея изо всех сил пыталась думать, а Алисия только делала вид. Ей совершенно не нравились все эти идиотские кривляния. Мерседес старалась намекнуть, но песок в верхней части часов закончился.

— Ну что же вы?! Это же пеликан!

— Прости, — смутилась Доротея и раскраснелась.

— Хах, пока что четыре-ноль, — довольно подсчитал Юстас, взглянув на Доротею, но та лишь пожала плечами и отвернулась. — Тогда теперь я.

Только увидев слово, Вред сразу же понял, как его показать. Сначала он скучающе подпер рукой голову и начал расхаживать туда-сюда с идеально прямой осанкой. Потом он приложил к глазу зефиринку, упал и забился в конвульсиях, схватившись за голову. Люси и Джил непонимающе переглянулись между собой и одновременно пожали плечами. Тем временем Юстас продолжал. Он указал на хрустальную люстру, потом себе на шею, потом будто сорвал оттуда этот предмет и начал плакать.

— Осталось десять секунд! — подсказала Мерседес.

— Я знаю, это Эйлерт! — предположила Джил, и Юстас радостно хлопнул в ладоши.

— И вовсе на него непохоже… — Люси даже подавилась шоколадом, но записала счет.

Доротея на свой страх и риск вытянула бумажку. Там было слово «Балерина». Сначала принцесса несмело и плавно двигала руками, а потом вошла во вкус и неуклюже закружилась по комнате. Надо же, в родном дворце ей такого не позволяли, а если бы сейчас ее увидел Алессандро, то непременно бы вызвал лекаря. Мерседес быстро отгадала слово, и принцесса взялась за следующее. Это была корона. Мечи также выкрикнула правильный ответ. Позже Доротее повезло еще с имитацией тюленя, и на этом время вышло.

Джил, поддавшись общей эйфории, изобразила манекен и дриаду. Настала очередь Алисии. Подумав про себя, что не хочет так глупо кривляться, она взглянула на слово на бумажке. Ей нужно было показать минотавра. Казалось бы, что проще? Несмелые кривляния фрейлины Доротея и Мечи пытались объяснить по-разному, но в итоге не угадали, и время вышло.

— Нет, ну серьезно?.. — взглянув на бумажку, поразилась Мерседес и поняла, что ее команда с треском продула и теперь должна была выполнить желание, также вытянутое по жребию. — Два стакана сока залпом?! Что может быть проще?

— Мне так не кажется… — Алисия искоса взглянула на свежевыжатый сок граната. Фрукты буквально сегодня утром доставили из вечно пылающего солнцем Тархистана.

От наказания фрейлину спасла вбежавшая в гостиную Лили. Она выглядела довольно взволнованной и удрученной.

— Лу, возможно, понадобится твой эликсир, будь наготове, пожалуйста! — крикнула Лилиандиль и хотела было выйти.

— Что случилось? — Люси взволновано соскочила с места, боясь, что кто-то из близких вернулся с войны смертельно раненным.

— Во-первых, из замка Мираза привезли раненых, среди них есть и тяжелые случаи. А еще Прунапризмия только что прибыла и, кажется, у нее болезненные схватки. Лу, она рожает…