В залах дворца было тихо и пустынно. Новость о смерти короля распространилась с быстротой огня и заставила всех испытывать шок. Слишком многим в королевстве показалось странным, что Адий умер в день объявления начала военных действий в отношении Даркона. По столице прокатилась волна слухов и беспорядков. Королевской страже пришлось усилить патрули вокруг дворцовых стен. В Даргофсе едва ли не на каждом шагу виднелись военные мундиры. И королева не собиралась на этом останавливаться. Стоя у открытого окна, выходящего на площадь перед дворцом, она отчуждённо всматривалась в многочисленные колонны воинов, марширующих единой монолитной стеной к воротам, ведущим в город, где им в кратчайшие сроки предстояло навести порядок. Их добротные, стальные латы и гладкие квадратные щиты поблескивали в лучах встающего на востоке солнца, создавая интересную игру света на крепостных стенах, вдоль которых двигался этот поток силы и устрашения.

      Проникающий снаружи ветерок эффектно развевал свободно струящиеся по плечам каштановые волосы женщины, лаская подол её роскошного лилового одеяния и темно-пурпурного плаща, укрывающего стройный стан тяжёлыми складками мягкой ткани. Эту одежду нельзя было назвать ношением траура по неожиданно скончавшемуся мужу, но королева и не стремилась демонстрировать скорбь безутешной супруги.

      Янтарные глаза смотрели прямо и бесстрастно, отражая внутреннее равнодушие своей обладательницы. Андромена не горевала, но и радости, вопреки ожиданиям, не испытывала. Было время, когда Адий даже ей нравился. Властный, немного легкомысленный монарх с душой ребёнка — он никогда не был ей ровней, поэтому не нужно было прилагать усилий, чтобы его превзойти. Он жил в своём, отчасти придуманном мире, полагая, что его благородные устремления однажды найдут отклик в подданных и приведут его страну к процветанию, благоденствию и миру. Андромену же никогда не заботила та серая масса существ, которых он гордо именовал «народом», тогда как она больше сочла бы уместным назвать их — «живым мясом».

      Нечеловеческий подход! — спорил с ней Адий, когда она в его присутствии открыто выказывала безразличие к судьбам тэларийцев.

      В ответ на это ей безумно хотелось бросить ему в лицо, что она действительно мало чем схожа с человеком, ведь в её жилах текла наполовину студёная кровь рептилии, но приходилось молчать. Губы Андромены при этих воспоминаниях кривились злой усмешкой. Смерть короля можно было бы назвать неожиданной, но только не для неё. Она знала, что после того, как принцесса занемогла, он долго не протянет. Снедаемый чувством вины и ощущая свою причастность к её страданиям, Адий верно приближал свою кончину, вознамерившись самолично постигнуть колдовские искусства посредством книг. Какая нелепость! Годы и годы потребовались бы ему хотя бы просто для того, чтобы приблизиться к понимаю доктрин, хранящих секреты древних магических формул и аксиом, благодаря которым вращалось теперь колесо новой истории Тэларии. Истории, которая писалась руками её новой королевы.

      Андромена улыбнулась шире. Мало кто мог похвастаться её врождённым везением. Она была плодом случайной связи высокопоставленного дарконца и крестьянки из племени айконов, некогда ставшей добычей гарпий в одном из набегов, а ныне являлась королевой Тэларии — недурственный поворот судьбы.

      Наверное, в моей матери было что-то особенное… — размышляла Андромена. — Раз одному из оборотней пришла в голову мысль с ней совокупиться, вместо того чтобы сожрать. Как ей удавалось выживать долгие месяцы рабства и заточения, тянущиеся словно года, и как она умудрилась скрыть новорождённую девочку от кровожадных гарпий, я, похоже, не узнаю никогда.

      Оставалось неясным, почему полукровка-младенец оказался за пределами Даркона, и, более того, по какой причине его решили усыновить знатные аристократы, не ведавшие об истинной природе их ребёнка. Но сейчас это меньше всего волновало Андромену. Мысленно она представляла новую жизнь южных земель, где гарпии и люди существуют единой общностью, где их смешанное потомство образует новую расу, где она станет основоположником нового порядка.

      Андромену вполне устраивала собственная двойственная натура, хотя, если вдуматься, многие сочли бы её даже большим чудовищем, чем её соплеменников по отцу. Двуликость давала ей преимущество и над гарпиями, и над людьми. От первых ей досталась поразительная выносливость, нестандартная физическая сила, способность к трансформации и магии, от вторых — красота и амбициозность. Все эти качества облегчали путь наверх, к самому пьедесталу власти, которой Андромена теперь упивалась, словно занятной игрой. Она не искала оправдания своей расчётливой жестокости, не питала угрызений совести, не верила в справедливость, потому что унаследовала от гарпий холодный ум и хладнокровное сердце. Человеческая сторона в ней также не отличалась тягой к альтруизму.

      Андромена с детства привыкла полагаться только на себя, выживать любыми доступными ей способами, брать то, что нравилось и не давать ничего взамен, именно этому учила её действительность. Даже те, кого она держала возле себя и с кем вынужденно делила власть, не были посвящены в тайну её рождения. Одно из главных правил, управляющих её жизнью, гласило: чем меньше о тебе знают окружающие, тем сложнее им будет тебя ранить. Усердно плетя свои сети, она заручилась покровительством влиятельных союзников как в аристократии Даркона, так и при дворе каждого из Объединённых Королевств Юга. Она не питала иллюзий по поводу их слепой преданности, поэтому не огорчалась, когда приходилось от них избавляться.

      Вопреки всему, о предательстве Мирлада Нибиуса, Андромена не могла просто забыть или сказать, что не ощутила разочарования, когда ей донесли, что в ночь перед исчезновением глава Совета посещал дом барона Левриона. Красавчик с золотыми локонами и весёлым блеском в прекрасных голубых глазах ей нравился. Быть может, как раз потому, что при всей своей раболепной готовности подчиняться, без умолку сыпать комплиментами и неприкрыто флиртовать, он всегда оставлял себя отчасти в тени. Только сейчас стало понятно, как мало Андромена в действительности знала о своём ближайшем подданном. Только сейчас она сполна осознала глубину пропасти, разделявшей их все эти годы, невзирая на близость другого характера.

      Мысль о проведённых в объятиях неверного любовника мгновениях отозвалась вспышкой горькой досады, но Андромена сразу же отмахнулась от неё, не дав ещё более сильным эмоциям проникнуть в душу. Андромена умела подчинить себе страсти, не сулящие при её образе жизни ничего хорошего. Она гордилась умением отрешаться от того, что могло навредить.

      Врываясь в ход её размышлений, скрипнула дверь. Аспир, поклонившись на пороге её покоев, терпеливо подождал дозволения, чтобы приблизиться.

      — Что-нибудь слышно о Мирладе? — раздалось ещё до того, как он открыл рот, собираясь отчитаться.

      — Нет, Ваше Величество. Судя по всему, после визита к Левриону и зверского убийства дюжины солдат, отправленных мной для наблюдения за домом барона, он покинул город.

      — Барон полагаю вместе с ним?

      — Преждевременно утверждать что-либо, но из доклада поисковой группы, прочесавшей прилегающие к столице дороги, и показаниям жителей ближайших к Даргофсу селений, похожие по описанию люди проходили мимо в сопровождении отряда наёмников.

      — Занятная вырисовывается картина.

      Аспир замялся, но, превозмогая страх, всё же решил поделиться догадкой.

      — Позвольте мне высказать предположение, что эти наёмники и были теми самыми ворами, которые увели из-под носа Тимнара Тхейма шкатулку этуранцев.

      Выдав короткий кивок, Андромена сделала несколько неторопливых шагов по комнате и остановилась напротив него.

      — Если ты прав, это многое объясняет. Ты связался с магом из Эрмэ? Что там с Леорией и моей особенной пленницей?

      Аспир набрал в лёгкие побольше воздуха и, откашлявшись, театрально вздохнул.

      — Об этом я и хотел доложить вам, госпожа. Посыльный вернулся с плохими новостями. Хранитель крепости мертв, ни принцессу, ни девушку-наёмницу, брошенную в лабиринт Хермеда, обнаружить не удалось.

      Андромена, захлопав длинными ресницами, уставилась на его как на сумасшедшего.

      — Что?! — взвизгнула она, меняясь в лице. — Ты, должно быть, меня разыгрываешь?!

      — Боюсь, мне не до шуток, моя Королева.

      Аспир предусмотрительно опустился на одно колено, смиренно потупив взгляд. Приносить подобные известия Андромене было весьма небезопасно, но должность первого советника обязывала уметь держать удар.

      — Случилась битва, замок разрушен почти до основания, гробница сильно повреждена, а беглянок не нашли ни живыми, ни мёртвыми, — отрапортовал он сухо. — Я направил в Эрмэ нескольких членов Совета, чтобы разобраться в произошедшем. Надеюсь, удастся найти зацепки, проливающие свет на то, как действовали нападавшие.

      Лицо королевы побагровело от ярости. Золотисто-янтарные глаза превратились в две чёрные точки. Пальцы сжались в кулаки.

      — По твоей рекомендации я доверила охрану пленниц одному из лучших магов Даркона! На много миль вокруг замка возведены магические ловушки! Края те безжизненные и дикие! Как, скажи на милость, эти две доходяги могли покинуть крепость и избежать смерти?

      Аспир продолжал смотреть в пол.

      — Не представляю, если честно.

      — Хоть в чём-то мы сходимся! Девчонку с устойчивостью к магии должны были препроводить в подземелье, Леорию удерживать до моего особого распоряжения, а в итоге я слышу, что и одна и вторая благополучно ускользнули, просочившись прямо между моих пальцев и прикончив заодно так рьяно расхваливаемого тобой мастера тёмных искусств.

      — Я не беру своих слов обратно. Без сомнения противник, с которым довелось схлестнуться моему доверенному лицу, превосходил его умением и мощью. Вероятно, к этому имеет отношение лорд Нибиус, скрывшийся из города как раз тогда, когда из замка перестали приходить вести. Возможно, даже его подельником в данном деле выступал барон Леврион, у которого предположительно находится один из перстней Имга, ведь он таинственно исчез из столицы в то же самое время.

      Бушующий на лице Андромены гнев стремительно сменился глубокой задумчивостью.

      — Да, наличие двух столь сильных магов и кольца Имга могло бы оправдать поражение твоего протеже, — отметила она, смерив вестника дурных новостей испепеляющим взглядом. — Мирлад знал, что я веду поиск Близнецов. Он всячески противился мысли, что в шкатулке этуранцев, хранится нечто ценное, будто намеренно пытался отвести мой взгляд от этой вещи, а когда та оказалась в руках наёмников, его внимание как бы невзначай обратилось к барону. Сейчас-то я понимаю, это была хорошо спланированная уловка. Мирлад и Эрмилай, вполне вероятно, объединили свои усилия, чтобы заполучить и второй перстень. Подтверждением этому может служить то, что их заметили в сопровождении отряда, скорее всего, того самого, что выполнял поручение монахов.

      Аспир выглядел растерянным.

      — Но какое отношение к этому всему имеет Леория и наёмница?

      — Прямое, глупец! — грубо бросила королева. — Тем самым Эрмилай и Мирлад решили, как следует насолить мне, вторично выкрав Леорию прямо у меня из-под носа! Только в отличие от предыдущей попытки, которую я с твоей помощью пресекла, на этот раз их затея полностью удалась. Наёмница участвовала в похищении изначально, она часть отряда, находящегося на службе у Левриона и Нибиуса, так что ничего удивительного, что дружки явились выручать её. Сами они были бы не способны противостоять магу, охранявшему замок, но с Эрмилаем, Мирладом и кольцами это пустяковое дело.

      — Если бы оба кольца находились у них, мы бы это немедленно узнали, — несмело вставил Аспир. — Объединение Близнецов Имга неизбежно привело бы к высвобождение столь колоссальной энергии прокатилось бы неудержимым эхом над всем континентом.

      — Ты прав… прав… — почти ошеломлённо произнесла Андромена, изумившись, что сама об этом не подумала.

      Её лицо немного просияло.

      — Значит, кольца пока у разных хозяев, — размышляла она вслух. — Знать бы только, у кого именно и где.

      — Мои поверенные усилено ищут наёмников и предателей, — выслуживался Аспир. — Гарантирую, вскоре это даст свои результаты.

      — Отзови их, — безразлично кинула королева, не глядя на него.

      — Что простите?

      — Что слышал! Отзови всех своих прихвостней! Теперь, когда я точно знаю, что Мирлад водил меня за нос, все сведения, предоставленные от его лица, следует подвергать сомнению!

      — Что в таком случае предпринять в отношении Леории?

      — Она не представляет для меня более ценности. Адий мёртв и манипулировать посредством неё мне больше некем. К тому же, её жизнь неуклонно движется к закату. Проклятие рано или поздно возьмёт своё, даже если пока что этой маленькой дряни удаётся выживать.

      Королева немного помедлила и снова взглянула на Аспира.

      — Тимнар уже приступил к исполнению своих обязанностей в должности нового главы Совета Высших Магов?

      — Всецело, моя госпожа. Кажется, величайшая мечта лорда исполнилась, — с некоторой издёвкой в голосе ответил он.

      — Ну хоть кто-то из нас всем доволен, — почти с такой же насмешкой отбила Андромена. — Сообщи ему, что я жду его у себя через час, чтобы обсудить предстоящий визит военачальников Оракула Вэды в Сайрис, куда я также планирую отправиться в ближайшее время.

      — Будет сделано.

      — И ещё…

      — Да, Ваше Величество?

      — Я собираюсь снова прибегнуть к вызыванию этой ночью. Принеси в мои апартаменты всё необходимое и позаботься, чтобы никто из стражников или прислуги не оказался в том крыле дворца, где проходит церемония.

      — Слушаюсь.