Темнота ночи накрыла большой город, словно одеяло. По магистрали проезжают редкие большегрузы, на широких улицах, освещаемых массивными фонарями, почти нет людей, не говоря уже о мрачных узеньких проулках. Умиротворенность одного из таких тихих проулков сейчас нарушал разговор двух молодых людей, медленно, но уверенно идущих в никому не известном направлении.
— Куда мы идем? — сказал один из них, шагавший увереннее своего товарища.
— Запомни, — второй человек остановился, при этом заметно покачнувшись, и погрозил указательным пальцем собеседнику возле носа, — у людей не всегда есть цель. Сейчас мы с тобой, дорогой друг, идем куда глаза глядят. Вот куда сейчас смотрит твой… оптический модуль?
— Азимут пятнадцать градусов.
— Ну вот туда мы и идем, где бы это ни было. А вообще, как тебя зовут? Я, кажется, забыл…
— Мое имя Джейк, мне его хозяйка дала. И я не говорил тебе своего имени.
— Ну, во-первых, меня зовут Энди, — он протянул руку для рукопожатия. — А во-вторых, так дело не пойдет. Твое имя — это пережиток рабовладельческого строя. Это клеймо твоего позорного прошлого, поэтому ты должен от него избавиться.
Энди икнул и сделал небольшую паузу в своей воодушевляющей речи.
— К чему это я? — юноша сморщил лоб в попытках вспомнить тему заведенного им же разговора. — Ах, да! Короче, ты должен себе придумать новое имя.
Андроид задумался, а диод на его виске загорелся алым.
— Могу я попросить тебя придумать мне имя? — Джейк растерянно посмотрел на Энди после недолгого молчания. — Мне сложно выбрать один среди тысячи возможных вариантов.
— Нет, тогда мы меняем шило на мыло. Ну, подумай, какое тебе больше нравится? Может быть, тебе нравится то, как это имя звучит, или оно имеет какой-нибудь сакральный смысл?
На какое-то время между собеседниками повисла тишина, изредка прерываемая недовольным бормотанием Энди, спотыкавшимся на ровном месте. То ли было слишком темно, отчего он не разбирал дорогу, то ли алкоголь все никак не хотел из него выветриваться.
— Меня будут звать Поль, это имя мне кажется привычным.
— Приятно познакомиться, Поль! — Энди в очередной раз собрался обменяться рукопожатиями, не догадавшись о том, что новое имя андроида было образовано от номера его модели — PL600. — Поздравляю, ты уже на пути к становлению человеком.
— Спасибо?.. Но я не уверен, что новое имя мне в этом помогло.
— Вот видишь, ты сомневаешься. Люди никогда не бывают в чем-то уверены. Можешь взять в пример меня. Я, вроде бы, сейчас трезв, но я в этом не совсем уверен. А раз я не уверен, значит я живой. Логично?
— Мертвый не может быть уверен в чем-то, — Поль глубоко задумался. Его диод мерцал из желтого в красный, что говорило о том, что сейчас андроид пытается обработать полученную информацию. Выходило с трудом. — Получается, ты прав.
Поль слегка приподнял уголки губ в легкой улыбке. Энди, увидев, что его «уроки человечности» дают свои плоды, почувствовал невероятное чувство гордости за себя и своего подопечного.
Подул прохладный ветерок. Андроид, видимо, слишком воодушевившись, с улыбкой провожал покатившийся по земле картонный стаканчик. Энди в этот момент жалел о том, что не забрал тот кофе с ликером из бара. Хотя бы руки погрел бы.
Юноша вспомнил, что у него с собой есть пачка сигарет. Он по привычке кладет ее либо в сумку, либо в карман перед выходом на улицу. Так сказать «пока мама не видит». Он открыл коробок и поджег одну сигарету. Хоть немного, но табачный дым все-таки согревал.
— А еще у людей, в отличие от андроидов, есть вредные привычки, — Энди протянул Полю пачку Marlboro. — Да не смотри ты на меня так! Попробуй. Ты же хочешь стать человеком?
Андроид с большим неодобрением посмотрел на тающий в воздухе табачным дым. Все-таки курение — вещь для людей очень вредная, и в его программе домашнего помощника зашито четкое правило — не позволять детям баловаться папиросами.
— Попробуй, — Энди настаивал на своем, не желая отступаться от внезапно появившейся идеи.
— Спасибо, не хочу.
— А ты это пробовал?
— Я? Нет…
— Тогда почему ты решил, что тебе это не понравится?
Такое ощущение, будто Поль когда-то уже слышал похожий диалог, только не мог вспомнить где и при каких обстоятельствах.
— Ты же даже не человек, — Энди тут же осекся и прикрыл рот ладонью. — То есть, я имел в виду, что на тебя, в отличие от меня, выкуренная сигарета не окажет никакого влияния.
Подумав еще немного, Поль все-таки решился. Он принял протянутую ему папиросу.
— Мне, может быть, и ничего не будет, — андроид вертел сигарету между пальцами и внимательно ее рассматривал, — но тебе следует завязать. Это вредно, я обязан предупредить.
— Это сейчас Поль говорит или зашитая в нем программа? — Энди усмехнулся, в очередной раз увидев ступор на лице товарища. Видимо, такой глубокий самоанализ андроид еще никогда не проводил. Забавно.
Поль сделал затяжку, но выдыхать дым тлеющего табака пока не спешил. Брал пример с Энди, который долго смаковал никотиновый вкус, а затем выдыхал огромное облако дыма. Первые несколько секунд андроид не чувствовал ничего, кроме небольшого нагрева биокомпонентов. Ощущение было необычное, оно заставляло абстрагироваться от внешних раздражителей и концентрироваться только на тепле внутри себя.
Энди внимательно наблюдал за Полем, ожидая увидеть какую-нибудь реакцию. Вопреки ожиданиям, лицо андроида ничего не выражало, и лишь бешено мерцающий диод на виске выдавал своего хозяина с головой.
Послышался писк. Затем еще один. И еще.
— Поль?.. — Энди взял товарища за плечи и заглянул ему в глаза. Тот продолжал стоять, как статуя, никак не реагируя на происходящее вокруг.
Андроид продолжал пищать все чаще, диод на виске моргал то красным цветом, то и вовсе отключался.
— Поль, ты меня слышишь? — Энди встряхнул его за плечи. От такого резкого движения что-то внутри андроида щелкнуло, тот заморгал, как человек в припадке, а губы его задрожали. Из ушей и приоткрытого рта повалил дым, отчего Энди закашлялся и отступил, пытаясь руками отогнать так не вовремя появившееся плотное облако. Оно неприятно пахло смесью табака и чего-то паленого.
Потеряв точку опоры, андроид рухнул на землю и больше не двигался. Диод на его виске окончательно погас.
Около десяти секунд Энди со смесью удивления и ужаса на лице смотрел на распростертое у его ног тело.
— Поль! Джейк? — юноша сел на корточки рядом с андроидом и пытался вспомнить все, что он учил к экзаменам на целевое в Киберлайф. Однако от большого количества выпитого алкоголя мысли путались, а голова отдавала пульсирующей болью.
С трудом собрав волю в кулак и припомнив самые элементарные основы теории строения человекоподобных систем, Энди попытался перезагрузить андроида, надавив тому большим пальцем на висок. Тот вспыхнул алым и моментально погас, больше не реагируя на попытки активации системы. Все, это конец.
До сих пор не веря в происходящее, юноша на негнущихся ногах встал с колен, продолжая сверлить взглядом еще недавно живого товарища. Как все же быстро жизнь покидает тело. Буквально только что ты мыслил и чувствовал, а сейчас лежишь, словно безвольная кукла. И никто не скажет, глядя в твои опустевшие глаза, что еще минуту назад ты был живым и хотел узнать, что же такое «быть человеком»…
Через некоторое время по спине Энди пробежал холодок. Не от внезапного порыва ветра, а от осознания того, что он убил живое существо. Может быть, и не совсем живое, но только что проклюнувшийся росток сознания он погубил своей глупостью. А как известно, за каждым преступлением следует неминуемое наказание.
Юношу медленно накрывала тягучая волна паники. Она заставляла трястись кончики пальцев, в ушах звенело, перед глазами все поплыло. Энди успел пожалеть, что вообще вышел сегодня на улицу. Спал бы сейчас дома, и не было бы этого всего. Зачем он напился до такой кондиции? Зачем он ослушался и пошел гулять в ночь? Догулялся.
Он понимал, что ясность ума — сейчас его единственное спасение, но, как на зло, от стресса и алкоголя в крови голова отказывалась думать рационально. Хотелось просто убежать отсюда и забыть все, как страшный сон.
Энди почувствовал спиной какое-то препятствие. Оказалось, что все это время он пятился назад, пока не уперся в холодную кирпичную стену. Что его ждет? Штраф за испорченное имущество? Да у него в жизни не было таких денег! Или его будут судить за убийство?..
К горлу подступала тошнота. Пересилив себя, Энди огляделся. Мрачные заброшенные кирпичные здания, возможно, бывшие заводы. Никого. Камер тоже нет. Только темнота да мерцающая лампа под крышей одного из зданий свидетели произошедшему. Но ведь они не живые? Они никому не расскажут, верно?
Как и Поль. Он теперь точно никогда уже не проснется. Андроида найдут, рано или поздно. И будут искать виновного в его… отключении. Энди боялся называть это смертью. Он же не живой. Он машина. Которая могла чувствовать…
Юноша помотал головой из стороны в сторону. Сейчас не время для подобных размышлений. Полю уже не помочь. А вот самому себе он помочь еще в состоянии. Да, андроида найдут. Теперь очень важно, что бы это произошло как можно позже.
Оставлять его лежать тут посреди улочки далеко не самая лучшая идея. Энди не без труда взял андроида под мышки и еще раз огляделся. Там, вдалеке, кажется, виднеется что-то. Какая то куча. Как бы юноша не щурился, он не мог разглядеть, что это. Слишком темно, и все еще муть перед глазами.
Кучей оказалась груда старого строительного мусора. Доски, мешки, панели — все это было навалено в большую груду и занимало немало места. Еще раз убедившись в отсутствии камер и свидетелей, Энди оставил тело возле мешков и прочего хлама. Нет, так не пойдет. Слишком заметно.
Отпечатки. На одежде остаются отпечатки пальцев? Энди не знал. А если андроида найдут, а затем выйдет и на его убийцу? От этой мысли на юношу накатил еще один приступ паники: колени задрожали, а сам он стал дышать гораздо чаще, как рыба, которую выбросило на берег. Только не паническая атака. Только не сейчас!
Невольно вспомнились слова Гэвина, которые тот ему сказал тогда в машине.
— Возьми себя в руки!
— Если проблема есть — то ее надо решать, а не прятаться и хныкать.
Энди немного успокоился, конечно, не до конца, но ровно настолько, чтобы хватило на рациональные рассуждения. Проблема — отпечатки. Где? Только на рубашке. Больше нигде.
Решение было принято быстро. Дрожащими пальцами он стащил с андроида рубашку, стараясь не прикасаться к другим поверхностям. Руки не слушались и предательски тряслись, пришлось задержать дыхание, чтобы расстегнуть пуговицы. Затем рубашка была засунута в сумку, к счастью, размер последней позволял это сделать. Чтобы совсем замести следы своего присутствия, Энди толкнул ногой лежавшую рядом большую панель. Она закрыла собой андроида целиком, и если не всматриваться и не разгребать эту кучу хлама, то, может быть, робота никто и не найдет.
Откуда, правда, в этом заброшенном месте этот строительный мусор — оставалось загадкой. Неподалеку стояли большие мусорные баки, но кто ими здесь вообще пользуется? Вокруг ни души. Энди заглянул внутрь. Опять доски, опилки и прочее. Насколько давно они тут? И когда приедет бригада, которая здесь все уберет?
Кажется, он здесь закончил. Как только Энди спрятал тело, силы начали его покидать. Его замутило еще сильнее, ноги подкосились, и он упал на землю. Надо заставить себя подняться, но юноша не чувствовал своих ног. Мир ускользал, будто сквозь пальцы, Энди пытался зацепиться за него хотя бы краешком сознания, но его неумолимо клонило в бессознательную дрему. Он перевернулся на спину.
— Звезды… — в полуобморочном состоянии протянул он и улыбнулся. На небосводе красовалась одна еле заметная белая точка. Такая редкость сейчас — в городе ночью увидеть звезды. Может быть, это все стоило того? Все ради того, чтобы впервые увидеть настоящую звезду… Он уже все в этой жизни сделал: в университет поступил, убил человека, кота перед выходом кота покормил. Только звезд еще не видел…
— Кота покормил! — Энди подытожил сам для себя этот факт и резко вскочил от осенившей его мысли, покачнувшись. Во сколько дядя придет с работы? Он вернется домой и не найдет своего племянника. Будут проблемы. Не до звезд сейчас.
Вызывать такси отсюда точно не самая лучшая идея. Надо пройти куда-нибудь от этого злополучного квартала. Основная сложность как раз заключалась в слове «пройти» — для Энди сделать пару шагов было целым испытанием.
По ощущениям, где-то через минут сорок он вышел обратно к той самой злополучной автобусной остановке. Сколько прошло времени на самом деле Энди не знал — все происходящее смазывалось в один большой липкий ком, ставший поперек горла. Что происходило дальше юноша не помнил: как он вызвал такси, как ехал и как поднимался на нужный этаж. В себя он пришел только на пороге пустой квартиры.
Гэвина дома еще нет, значит у Энди еще есть немного времени. Он прямо в коридоре снял с себя уличные вещи и вытащил из сумки рубашку, напоминавшую о ночном кошмаре. Все это было засунуто в одну из дорожных сумок, а сама она была спрятана за стопкой вещей в глубине самой нижней полки.
Приняв холодный душ, юноша почувствовал себя немного лучше. Тело все еще ломило, но сейчас хотя бы мысли не были вязкими настолько, что казалось, что их можно потрогать рукой. Энди выпил еще несколько стаканов воды, чтобы снизить концентрацию спирта в крови.
Ум постепенно прояснялся, и голову стали посещать дельные мысли. Юноша задумался, насколько сильно от него сейчас разит перегаром. Надо проверить.
— Кыс-кыс, — взгляд зацепился за сидящего рядом кота. Тот, ожидаемо, и ухом не повел. Тогда Энди подкрался к нему поближе и дыхнул прямо тому в нос. Кот зажмурился, зашипел и запрыгнул на холодильник. Судя по тому, как самоотверженно животное умывало мордочку, перегаром от Энди несет за километр.
Чашка крепкого кофе должна справиться с этой проблемой. Посмотрев на почти черного цвета напиток, юноша посочувствовал своему сердцу, а еще больше печени. На их долю сегодняшней ночью досталось выпало много работенки. Как бы не откинуться прямо здесь от сердечного приступа…
Буквально через несколько минут Энди почувствовал себя хуже. И без того подскочившее от алкоголя давление поднялось еще выше — острая головная боль пронзила череп, зрение, успевшее к этому моменту немного прийти в норму, снова упало, а сердце билось с такой частотой и интенсивностью, что казалось, будто оно может сломать ребра.
Энди с трудом лег на диван. Он чувствовал себя так, будто у него температура под сорок градусов, по всему телу выступил пот. Однако сейчас это не главное, это всего лишь побочный эффект его отрезвления. Сейчас важно, чтобы Гэвин не догадался о ночной пьянке своего племянника. С такими мыслями Энди завернулся в одеяло и позволил телу расслабиться, падая в бессознательную пропасть. Только проснуться бы на утро…
***
— Эй, мелочь, проснись!
Его кто-то тряс. Причем очень интенсивно. Мешают смотреть на звезды…
— Какие, к черту, звезды?! Ты меня слышишь вообще? Открой глаза!
Энди почувствовал, как что-то холодное кусает кожу. От этого жутко неприятного ощущения он вскочил и затрясся, до конца не понимая, где он находится и что происходит.
— Не смей так больше делать! — напротив него стоял Гэвин с пустым стаканом в руках. Он был встревожен.
— Ты вылил на меня холодную воду?
— Да ты бился в конвульсиях и бредил! Все о звездах каких-то трындел!
Отвечать Энди не спешил. Он обхватил себя за плечи в попытке согреться и огляделся. Кухня. Вроде бы, все как обычно. Почему ему тогда так плохо? Такое ощущение, будто его ударили по голове чем-то тяжелым — в ушах гул, а изображение перед глазами то теряет резкость, то снова становится четким. Блуждающий взгляд зацепился за кружку на столешнице. В один момент Энди вспомнил все события этой ночи, и его пробила дрожь.
— Так, собирайся, — Гэвин хлопнул ладонями по бедрам, и его голос не обещал ничего хорошего.
— Куда?
— Ты себя видел? — дядя пытался казаться расслабленным, но все равно было заметно, как он нервничает. — Тебя лихорадит, со лба пот ручьем течет.
Энди, сам того не замечая, коснулся головы и посмотрел на оставшуюся на пальцах влагу. Гэвин тем временем продолжал.
— По-моему, я тогда ясно выразился. Еще один приступ, и я везу тебя к психиатру. Почему твоя мать не предупредила меня о твоих проблемах? — последний вопрос дядя задал сам себе и начал, очевидно, искать в телефоне номер матери.
Только этого ему сейчас не хватало.
— Стой! Не надо, она не знает, — голос Энди звучал как мольба утопающего.
Гэвин искоса посмотрел на племянника.
— Не знает о чем?
Браво, Энди. Ты только что вырыл себе могилу. Правду говорят, что одна ложь тянет за собой другую.
— Чего молчишь? — не зря, конечно, дядя столько лет работает в полиции. Зрит в корень. Гэвин так и не дождался ответа. — Хорошо, я не скажу ничего твоей матери. Пока что. А вот дальнейшее мое решение будет зависеть от диагноза психиатра.
— Не надо психиатра! — Энди вообще сейчас никакому врачу показываться не следует. Любой, даже самый обычный анализ крови откроет всю правду о количестве выпитого этим вечером. Не так страшно, что кто-то узнает о его ночной пьянке: страшнее то, что было после нее. Лишние вопросы, которые обязательно появятся, ему сейчас совершенно не нужны. — Я просто приболел. Простыл.
— Да что ты говоришь! Простыл? Дома? За одну ночь? Учитывая тот факт, что, когда я уходил, ты был здоров как конь?
Дядя прожигал взглядом племянника, выбивая из того признание. Придется импровизировать. Энди глубоко вздохнул.
— Я уже был у психиатра, — он постарался состроить полные печали глаза, а голос заставить слегка дрожать. — Мне диагностировали циклотимию.
Энди очень старался придать своей лжи побольше убедительности. Врать ему доводилось очень часто, поэтому он делал это профессионально и уже не испытывал чувства стыда. Кажется, уличить его во лжи способен только андроид, специально для этого обученный, такой, как, например, Коннор или Ричард. К счастью, никого из них сейчас здесь не было.
Судя по тому, как быстро изменилось выражение лица дяди с недоверчивого на сочувствующее, можно было сделать только один вывод — наживка проглочена. Мысленно Энди возликовал. Доверие Гэвина теперь полностью в его распоряжении. Что бы он теперь ни сказал, все будет принято за правду. Пусть лучше его считают сумасшедшим, чем убийцей.
— И что это за зверь? — Гэвин не оставлял попыток казаться безразличным. Он считал себя хозяином ситуации, не подозревая о том, что уже является ведомым в этом лабиринте лжи.
— Мои перепады настроения, думаю, ты их заметил, авантюрные идеи, приступы и прочее — все это следствия этого расстройства. — Энди нагло врал и даже не краснел. Он читал про циклотимию и прекрасно знал, что припадки к ее симптомам не относятся. Но дядя же не знает об этом, верно?
— А мать почему не в курсе?
— Я ходил к врачу уже в зрелом возрасте, буквально несколько месяцев назад, — Энди пожал плечами. Даже в состоянии жуткого похмелья и сильного эмоционального потрясения ему не составляло труда придумывать свою легенду на ходу. Он очень хорошо умел вживаться в роль. — Еще состою на психиатрическом учете у себя в Торонто.
На самом деле, когда-то Энди подозревал у себя циклотимию, но так и не решился сходить к врачу. У него и без психиатра в жизни достаточно проблем, дополнительных ему не надо, увольте. По этой причине его ложь становилась еще убедительнее, ведь в ней есть крупица правды.
Гэвин внимал каждому слову.
— Не говори, пожалуйста, матери. Надеюсь, что ты не сделаешь этого после того, что я тебе рассказал за все время, — Энди намекал на тот разговор в автомобиле. Дядя понимающе кивнул.
— Тебе выписали какое-нибудь… лечение? Это вообще лечится?
— О, да! — внезапный вопрос не смог выбить юноши из колеи. Он достал из рюкзака, лежавшего на полу возле дивана, небольшой блистер на десять таблеток. — Врач говорил выпивать по одной в день и дополнительно еще одну, если случается приступ или паническая атака.
В подтверждение своих слов Энди положил в рот одну таблетку.
— Подай воды, пожалуйста.
Гэвин наполнил стакан и передал племяннику. Теперь важно держать эту упаковку таблеток при себе, чтобы дядя случайно не наткнулся на них и не опознал в лекарстве обычную аскорбинку.
Какое-то время они молча сидели и смотрели друг на друга.
— Как прошло задание? — Энди первый разорвал неловкое молчание.
— Скрутили того гаденыша. Все прошло как по маслу, — Гэвин загорелся энтузиазмом, пересказывая произошедшие с ним события. — Я точно справился лучше, чем бы это сделал лейтенант Андерсон.
Увидя немой вопрос в глазах племянника, детектив пояснил.
— Хэнк Андерсон. Он должен был сегодня работать под прикрытием, но у него, видите ли, отпуск, поэтому вместо него пришлось выйти мне.
Через пару секунд до Энди дошло, что человек, которого он встретил в баре, и дядин коллега — это с высокой вероятностью один и тот же персонаж.
— Что с лицом? — кажется, племянник не смог скрыть свое удивление.
— Нет, ничего, — Энди понял, что допустил ошибку, не уследив за своими эмоциями. Может быть, другой человек и не удостоил бы вниманием эту заминку, но дядя тоже не так прост, как кажется на первый взгляд — в его глазах мелькнуло подозрение, впрочем, пропало оно так же быстро, как и появилось.
Вот черт! Хэнк видел его. И он тоже работает в полиции. Заставить его забыть их встречу Энди, конечно, не сможет, но вот попросить не рассказывать дяде о ночной пьянке можно попытаться. Главное, чтобы Гэвин ничего не узнал, а лейтенант, может, и вообще к концу отпуска забудет о том, что у детектива есть племянник.
— Раз тебе легче и у психиатра ты был, я пойду спать, — дядя прервал размышления Энди. — На часах пять утра, мне еще на работу к обеду. Устал, как собака, — Гэвин потянулся и зевнул. — Только пришел, вижу, что тебя тут штырит. Даже не переоделся с улицы.
— Спокойной ночи, — Энди устало улыбнулся. Дядя кивнул ему в ответ и вышел из кухни.
Как только дверь в спальню закрылась, юноша тут же снял со своего лица маску приветливой улыбки. Сейчас нужно дождаться, когда Гэвин заснет, а затем взять в его телефоне контакт Хэнка.
Превозмогая боль в голове и сильную тягу ко сну, Энди, будто в засаде, дожидался подходящего момента. Услышав храп за дверью, юноша тихо, почти не дыша, прокрался в комнату.
Искать телефон долго не пришлось — он лежал на тумбочке возле кровати. Энди включил его.
«Введите пароль или разблокируйте устройство отпечатком пальца», — гласила надпись на экране блокировки. Наверняка, дядя правша. У них в семье левшей, вроде как, нет.
Энди посмотрел на спящего в позе звезды Гэвина. Правая его рука, какая удача, хоть в этом сегодня повезло, свисала с кровати. Осталось только перебрать пальцы, начиная с указательного.
Удивительно, но указательный палец не подошел. Большой тоже.
«Средний? Да, ладно, серьезно?» — подумал Энди, когда упомянутый палец успешно разблокировал дядин смартфон.
Каково же было удивление, когда среди контактов не нашелся ни «Хэнк», ни «Хэнк Андерсон», ни «Лейтенант Андерсон». Пришлось действовать методом исключения, спасибо хоть на том, что контактов в телефоне дяди было не так много. В процессе отсеивания номеров Энди узнал много интересной информации. Так, например, Ричард и Коннор именовались как «Робокоп 1» и «Робокоп 2», причем кто первый, а кто второй было непонятно. А, может быть, это и не они вовсе были. Кто знает, сколько у них там андроидов в участке? Сам Энди был записан под именем «Малолетний ######», вторая часть контакта была нецензурной.
«Я тебе это еще припомню», — юноша пообещал себе отомстить дяде за подобную вольность в отношении собственной персоны.
Из знакомых людей под своим именем была только Лиза. Искомый же контакт гордо назывался «Старый пердун».
Энди бесшумно выскользнул на лестничную клетку, здесь он точно не разбудит дядю своим разговором.
В телефоне раздавались долгие гудки. От нервов юноша грыз ногти на свободной руке, второй он держал устройство возле уха.
— Алло? — наконец-то на том конце раздался знакомый голос. Значит, Энди не ошибся номером.
— Доброе утро! — действительно, пять утра, очень доброе утро. Тем не менее, юноша старался говорить непринужденно и не выдать своим волнением настоящую причину звонка.
— Кто это? — абонент явно был не трезв и страшно недоволен тем, что его тревожат в такую рань.
— Это Энди Уильямс, мы встретились с Вами в баре вечером.
— А, помню. Откуда номер мой у тебя?
— У Гэвина взял. Кстати о нем, — Энди специально перешел на шепот, чтобы звучать убедительнее. Здесь на лестнице его никто не услышит, а вот собеседника надо настроить на нужный лад. — Я хотел попросить, чтобы Вы не говорили ему, что видели меня. Сами понимаете, он будет не в восторге, если узнает, что ночью я был не дома, как он мне велел, а пьянствовал на другом конце города.
Хэнк посмеялся, поверив в эту историю и совершенно не догадываясь о том, что она с двойным дном.
— Хорошо, Энди, я не скажу. Но впредь слушайся старших.
— Спасибо Вам! Вы меня спасли!
Юноша положил трубку и сполз по стенке. Усталость и кружащаяся голова давали о себе знать, а образ безжизненных глаз Поля не покидал мыслей. Энди никогда не забудет сегодняшнюю кошмарную ночь…
Поток размышлений был прерван внезапно родившимся осознанием. Осознанием, от которого Энди опять замутило, а лестничная площадка поплыла перед глазами.
Андроид тоже не забудет эту ночь. Карта памяти все еще в нем, а на ней — все произошедшие события до последнего мгновения его жизни, все люди которых он встретил до своей смерти.
И последним из таких людей является Энди…