починить жизнь другим способом. в губах оно оседает попросту, в мозгу откладывается четким планом, костенко почти сам себе верит, вдавливая педаль в пол машины. знакомый двор сливается, превращается в одну лишь дорогу – прочь отсюда. само существо, живущее беспокойной мартышкой в подкорке мозга, просится прочь. успокаивающе нашептывает: так будет лучше.

мартышку сбивает поезд.

вершинин делает быстрые шаги по пути, что машина должна выстлать, заставляя быстро зажать тормоза. костенко едва головой не врезается во внутренности машины, резко глотая воздух, что проскакивает в неправильный путь. сережа закашливается, опуская окно. руки сами находят путь.

костенко ни слова не говорит, лишь рассматривает слишком знакомое за десятки лет лицо, но слишком незнакомый для него взгляд. павел щурит от солнца глаза и смотрит в ответ лениво, словно иного не ожидал. будто только одного и ожидал.

– оставайтесь.

костенко смаргивает. до понимания еще по меньшей мере пару веков, до осознания чувства – вспышка.

– оставайтесь, вы все равно потом вернётесь. всегда возвращаетесь.

сергей уводит руки от руля, дергая дверь машины и равняясь с юношей. мартышка прискорбно хрипит под колесами. не сбежал.

– в какой раз?

– больше десятка? я не хочу больше считать, – паша отводит взгляд куда-то выше, в небо, словно ища ответы. – нас не выпустят.

мартышка – оазис. пути не существовало вовсе, его тупик сплошь размазанная шерсть.