— Справишься хорошо, и я даже не буду сегодня давать тебе уроки вокала. — Джемма сладко улыбнулась. Галериан сдержал внутреннюю дрожь и так же фальшиво улыбнулся в ответ.

— С чего такая щедрость? — Камера с негромким жужжанием повернулась к двери, а через несколько секунд в допросную ввезли мужчину. Его положение не слишком отличалось от положения Галериана: та же инвалидная коляска с металлическими фиксаторами для рук и ног, та же установка, бьющая током при попытках выбраться. Только, в отличии от пленного, у Марлона не было устройства, фиксирующего голову не дающего откусить язык. Пленного разместили за столом напротив него. Джемма медленно обошла стол и встала за неизвестным, ласково проводя руками по мигом напрягшимся плечам.

— Джонатан Сойер, сорок восемь лет. Директор компании «NeoECOgroup» и любовник Матильды Вейн. — С каждым словом мужчина напрягался все сильнее, начиная мелко подрагивать.

— Под своих копаем, Джем? — Галериан фамильярно усмехнулся и немного откинулся назад, поведя плечом. — Ай-ай-ай, как не стыдно: похитила игрушку босса и хочешь…

— Пароли от системы. — Девушка ласково улыбнулась, впиваясь крепкими длинными ногтями в плечи начавшего осознавать происходящее мужчины. — И ты их для меня достанешь.

— Папочка сказал: «Фас!» — и ты, виляя хвостиком, побежала исполнять, выпуская внутренних демонов.

— Именно! А теперь приступай. И без глупостей.

       Она отошла, беря в руки пульт. Камеры сфокусировались на сидящих за столом, начиная запись. Сойер задергался, с паникой глядя на переставшего улыбаться брюнета. Их взгляды встретились и сознание мужчины начало затуманиваться, оставляя только блаженство.

***

      Тсунаеши со страхом посмотрел на зашедшую в комнату девушку. Интуиция надрывалась, крича, что ничего хорошего его не ждет, стол, к которому его привязали, пугал даже сильнее, чем яркая лампа прямо над головой.

— Привет. — Улыбкой он не обманывался. — Мы еще не знакомы. Джемма Фарли.

— Са-савада Тсунаеши. — От волнения он начал заикаться, даже не сразу сообразил, что представиться стоило на европейский манер.

— Ну что, Тсунаеши, ты же не против, что я буду звать тебя просто по имени? — Парень отрицательно покачал головой. Сердце екнуло, когда девушка откуда-то достала шприц. — Думаю, стоит немного пояснить перед тем, как мы с тобой начнем работу. Не нужно так волноваться: сегодня мы только начнем. Мы проведем несколько тестов, а потом приступим к основной работе. — Игла с болью вошла в шею. — Понимаешь, нам очень нужно добиться хорошего результата… — Было трудно сосредоточиться на чем-то. Лампа слепила почти до рези в глазах; слова Джеммы были понятны, но как-то проплывали мимо сознания, а препарат растекался по венам, словно желе. Тсунаеши представил, как вены не выдерживают и разрываются, а кровь растекается под кожей, образуя темные пятна, похожие на черные синяки. Он, как мог, повернул голову, впиваясь взглядом в собственное плечо, и исследовательским любопытством начал разглядывать его. Джемма ласково стерла пот со лба, довольно отмечая расширившиеся зрачки. — Не волнуйся, если увидишь что-то этакое. У всех, конечно, своя реакция на первые дозы, но в начале все безобидно.

       Неприятный звон интуиции медленно затих, как и большинство мыслей. Освещение показалось каким-то фиолетовым и уже не столь противным, как раньше, а еще все стало слегка двоиться, движения оставляли за собой странный след. Тсунаеши с почти детским любопытством следил за лепящей ему на грудь различные присоски девушкой, пытаясь этот след разглядеть повнимательней. Странный зуд, из-за которого хотелось шевелиться, пока было легко игнорировать. Джемма чуть отошла и достала диктофон.

— Семнадцатое октября две тысячи семнадцатого года. Объект: Тсунаеши Савада. Проект: «Рагнарек», сеанс первый. — Терпеть стало почти невозможно, поэтому Тсунаеши начал дергаться, пытаясь избавиться от противных ощущений. — Реакция нормальная, продолжаю наблюдение.

***

— ААА!

— Да замри ты! — Херувим с раздражением сдул прядь волос, упавшую на лицо, и сильнее заломил пареньку руку. Савада задергался активнее, но его массы тела не хватало, чтобы скинуть мужчину. — И почему они не могут сначала выводить наркоту из тела, а потом уже возвращать в комнату? — Дверь открылась и, пошатываясь, в комнату зашел Галериан. Все таки извернувшись, Тсунаеши с силой откинул Херувима в сторону и с невнятным мявком кинулся к Марлону.

 — Блять! — Галериан тяжести тела не выдержал и рухнул, больно ударившись затылком. Савада замер, улавливая снова сладковатый аромат и прохладу, которая приносила облегчение.

— Да, — Херувим тяжело вздохнул, с жалостью глядя на явно заколебавшегося брата и прижимающегося к нему паренька, у которого потихоньку переставали светиться глаза. — смесь дождя и тумана — убойная штука. — И растянул губы в ядовитой усмешке. — Мне пора называть тебя заклинателем зверей?

— Заткнись бога ради. — Брюнет ощупал затылок и облегченно выдохнул, когда не обнаружил крови.

— А что, скажешь, что я не прав? — Он поднялся, отряхнулся и сел на свою койку. — Мелкое чудовище ты приручил, этот тоже к тебе липнет только так.

— У этого, как я узнал, разорванные связи неба и на данный момент разъебаный препаратами мозг. — Савада отрубился и Галериан попытался этим воспользоваться и отползти, но не вышло. — А маленькое чудовище, между прочим, твоя дочь.

— Родитель — это не тот, кто родил, а кто воспитал. — Херувим завязал волосы в низкий хвост и постарался сдержать смех, наблюдая за бесплодными попытками брата отцепить от себя Саваду. — Так получается, этот — небо?

— Да. — Тихо рыкнув, Галериан окутал руки Тсунаеши пламенем и просто заставил пальцы разжаться. За шиворот затащив паренька на выделенную ему койку, Марлон рухнул на свое место.

— Что-то какой-то слабенький, не?

— Не волнуйся, за него берется Джемма. А если получится и мальчишка не сломается, — Они переглянулись. — то уже через год мы будем свободны.