Лань Чжань с интересом посмотрел на твердую почву около ног. Типа, серьезно? Чтобы стать адептом школы Цанцюн он просто должен вырыть руками какую-то несчастную ямку? Мальчик бросил взгляд на величественных пиковых лордов, которые соизволили спуститься вместо своих старших учеников, дабы лично набрать новых адептов, на учеников тех лордов, которые не посчитали нужным явиться, и, наконец, на таких же растерянных поступающих, как он. Последние представляли из себя уморительное зрелище, и Лань Джань позволил себе пару минут просто полюбоваться.

      Вот бухтит и презрительно тычет носком сапога землю наследник семьи Ву. Лань Джань понятия не имеет, что это за семья Ву, но его родители так громко кричали что-то про свои права, когда их отказались пропускать вместе с их ребенком на экзамен, что он просто не мог не уделить внимание. Подобные истерики всегда забавляли его, и теперь он мысленно делал ставки: примут ли этого заносчивого засранца или нет. Чисто из природной злобности болел за второе.

      Впереди него стояла уже деловито ковыряющая землю девушка. Она была старше большинства поступающих, ей можно было дать все шестнадцать, но в отличии от большинства Лань Джань не бросал на нее презрительные взгляды. Он не понимал, почему нет, если у нее есть задатки. И вправду: твердая сухая почва послушно расходилась под ее ладонями, хотя Лань Джань успел убедиться, что это не должно быть так просто, как это выглядит при взгляде на девушку. В конце концов ее увел за собой спустя минуту один из пришедших с лордами ученик. Лань Джань пока не очень ориентировался в специфике каждых пиков, но про себя отметил, что парень, который по идее должен являться одним из способнейших учеников, выглядел довольно… Изнеженно, как для война? И пусть у него на поясе был меч, но ухоженные руки без каких либо мозолей выдавали, что он им не особо пользуется. Бело — зеленые ученические одежды цветом ассоциировались с женщиной, чьи одежды тоже придерживались этой цветовой гаммы.

      И она тоже смотрела на него. Из-за расстояния Лань Джань не видел, зато прекрасно чувствовал этот острый оценивающий взгляд, и — мысленно мученически застонав — он вновь вернулся к оглядыванию соперников, а после опустился на корточки. От прижатых к холодной земле ладоней вверх побежали мурашки. Или это было от того, что внимание бессмертных лордов усилилось? Не то что бы это его не устраивало, в принципе это было даже на руку, но Лань Джань чувствовал надвигающиеся сложности. Сложности Лань Джань не любил — был слишком ленив для этого.

      Опустить в землю немного энергии, в этом мире называемой ци, а после зачерпнуть, словно воду в озере. Лань Джань подавил улыбку. Магия была магией, как ее ни назови, а магию он любил, как и все чудеса, ибо в прошлом мире этого не было. Этот мир вообще был жуть как удобен, даже без благ цивилизации, и он не собирался от этого отказываться.

***

      Не улыбаться не получалось. Кривая нервная усмешка не желала уходить с лица, а нижнее правое веко ощутимо дергалось.

      Ох, Лань Джань искренне надеялся, что уж тут, в одной из лучших заклинательских школ, подобной фигни не произойдет. Мин Джао тонко улыбалась сидящему напротив Бао Веню и с невероятной элегантностью приняла поданную Лань Джанем чашку с чаем. Мальчика уже успели посвятить, что неземная элегантность — коронная фишка лордов пика Цинцзин.

— Лучше, чем ожидалось.

      Лань Джань учтиво поклонился на похвалу, хотя, честно, ожидал, что чай выльют ему на голову. Ну, просто почему бы и нет, для разнообразия. Хотя это не вписывалось в то, что его разрывали на части два лорда пиков. Искусство и тактика против кузнечества и артефакторики.

— Мы оба прекрасно понимаем, что здесь его потенциал загубят. — Потрясающая прямолинейность. Веко дернулось ощутимее.

— Бао-шиди смеет принижать второй по значимости пик школы? — Ох, этот голос, полный яда, Лань Джань был бы раз слушать очень долго и со вкусом. Пока это не касается его.

— Ни в коем случае, Мин-шидзе. — От этих обращений у Лань Джаня вяли уши. Слишком много приставок к именам, было слишком лениво все запоминать.

      Пока старейшины перебрасывались колкостями, Лань Джань бросал полные муки взгляды на их двух приемников, зачем-то сидевших здесь же. Про себя Лань Джань знал ровно три факта: он был ленивым, непостоянным в желаниях и его всегда понимали неправильно. Но сейчас его желание свалить из бамбукового домика куда подальше уж точно нельзя было трактовать как-то иначе.

— А что скажет наш юный ученик?

      Лань Джань так погрузился в свои безрадостные мысли и попытки вызвать жалость у шисюнов, что не сразу понял, что обращаются к нему. Он смерил старейшин осторожным полным сомнений взглядом, а после спросил.

— Этот недостойный может выбрать пик, на котором будет обучаться в дальнейшем?

— Да. — Хозяйка пика Цинцзин покровительственно кивнула. Лань Джань, наученный горьким опытом, заметил недобрый огонек в ее взгляде, как и нахмурившийся Бао Вень.

— Абсолютно любой? — Старейнина снова кивнула, никак не выдавая нетерпения. — Байджань.

      Лань Джань не был уверен, что именно хрустнуло: чашки в руках пиковых лордов, мировоззрение их учеников или атмосфера.

      Так же он не знал, что своим выбором породил вражду навеки меж пиками Цинцзин и Байджань.

***

      Кривая ухмылка грозила стать постоянным украшением лица. Лань Джань, слегка прищурив свои светло карие, почти оранжевые в свете солнца (Наблюдатели, впрочем, были уверены, что от бешенства) глаза, преувеличенно расслабленно крутил в руках бамбуковый шест. Напыщенность с его шисюнов по пику с каждой секундой слетала, ибо жертва вела себя слишком спокойно, но когда те осознали это, то пришли в ярость. Смотреть на выходящих из себя тринадцатилеток, строивших из себя невесть что, было бы забавно, если бы Лань Джань действительно не был бы раздражен.

      Заводила компании что-то гневно — глумливо прокричал — Лань Джань честно прослушал, примериваясь, куда будет бить — не дождался ответа и бросился в драку. За ним последовали и остальные. Лань Джань оскалился и покрепче обхватил шест, пуская по нему ци.

      Не сказать, что он был особо опытным в бою. Просто умел немного управлять энергией, был слишком шустр для атак детей и не останавливался от криков боли. Кажется, он кому-то что-то сломал, но это не точно и сейчас совсем не волновало.

— Если еще раз кто-то без разрешения этого ученика или прямого указа шизуна тронет мои вещи, — Жажда крови — один из первых развитых им навыков — пусть и была слабой, но для избитых подростков ее было достаточно. — этот ученик данный шест поочередно каждому будет заталкивать в задницу ровно до того момента, пока он не вылезет из глотки. Понятно? — Главное говорить все спокойным тоном. Лань Джань много раз видел это в фильмах и не собирался упускать шанс попробовать лично. Запуганная избитая пятерка ребят засуетилась под его (не)ласковым взглядом. — Встать. — Со стонами и кряхтением, но подгоняемые постукиваем шеста по ладони, они поднялись и худо — бедно выстроились в линию. — Пять кругов вокруг пика. Марш. — Перечить они не посмели.

      Итак, он только что отпиздил своих уважаемых шисюнов палкой. Замечательно.

      Кривая усмешка из раздраженной стала довольной, когда подростки скрылись из поля зрения. Крутя шест в руках, Лань Джань вернулся в пустые из-за обеденного перерыва ученические комнаты, мысленно напевая что-то абсурдное и практически подскакивая на ходу. Это была третья драка за обе его жизни. Первая, в которой он кого-то действительно ранил, отпуская на волю свою кровожадность. Нет, он определенно не зря выбрал Байджань: репутация пустоголового варвара позволит ему в случае чего просто избить кого-то и в целом творить почти все, что вздумается. В том числе и заниматься тем, чем хочет.

      На самом деле он не был настолько кровожадным и в реальные бои совсем не рвался, но сам факт того, что он наконец-то сможет нарушить образ белоручки принцессы, сложившейся в его чересчур заботливой семье, грел душу. Да и дать «мужской» отпор было, чего греха таить, приятно.

      Лань Джань нежно огладил гладкий шест перед тем, как поставить его около кровати. Он, кажется, определился со своим будущим оружием, поколотил раздражителей, вырвался из отчего дома в свободное плаванье и планировал вплотную заняться магией. Жизнь определенно налаживается.