Не дожидаясь действий от хозяина, Данияр развернулся и бросился к двери. Его всего колотило от страха. Быстрее, быстрее, надо оказаться как можно дальше! Ошейник чуть нагрелся, словно ощущая его неповиновение, а хозяин сзади шевельнулся.
— Эй! Я не отпускал тебя! — взревел Лихошёрстов у него за спиной.
В следующий момент неожиданно мощный удар обрушился ему на спину. Данияр вскрикнул от неожиданности и упал. Резко обернувшись, он перевернулся через себя — и вовремя: разъярённый хозяин чуть было не наступил на него в попытках подоминировать. Он тяжело дышал от гнева, а светлые глаза злобно щурились.
Данияр вскочил на четвереньки и, обратившись, рванул на волю. Горло предательски сжало. Сзади что-то орал хозяин, злобное, чужеродное и одновременно торжествующее, но Данияр не останавливался. Он бежал, бежал, бежал — пока, не ударившись об какой-то забор, упал, жалобно заскулив.
Лапу свело болью. Данияр приподнял её и похромал дальше на трёх. Он не знал, что делать дальше. Шею пекло, но боль была терпимой — правда, полувольф предполагал, что так будет не всегда. Иначе ничего не мешало ему сбежать и раньше. Наверняка магия просто давала ему время одуматься и вернуться к хозяину, что он, конечно, больше не мог себе позволить. Тот просто убьёт его, моментально задушит или утопит в ванной — любил он такие игры.
"Мне нужно... снять его, — думал Данияр, бесцельно бредя по какой-то полусельской дорожке. Солнце уже клонилось к вечеру, а в воздухе ощутимо добавилось прохлады. — Должен снять... ошейник. Если его не будет, он не сможет найти меня!"
Но как это сделать? Можно было вернуться и убить человека, из-за которого он сейчас и находился в таком рабском положении. Но Данияр банально боялся, что, вернувшись, не сможет уйти — Лихошёрстов наверняка знал о том, как именно снимается ошейник, и ждал его с каким-нибудь оружием.
Оставалось лишь магическое существо. Вся сущность Данияра противилась этому. Он не хотел убивать кого-то, кто не принёс ему никакого зла. Но и умирать тоже не хотел.
Лапы вывели его то ли в парк, то ли в лес. Найдя укромное местечко, Данияр перевоплотился. Грязная одежда, вся порватая и измазанная дорожной пылью и не только, повисла на нём неприглядными лохмотьями. Данияр посмотрел на себя в луже и покачал головой. Да уж, выглядит хуже беспризорного мальчишки! Таким и жандармы могут заинтересоваться, если Лихошёрстов ещё не подал заявление о его побеге.
Где-то неподалёку вдруг завыл волк. Его унывный, но одновременно спокойный и мягкий вой что-то всколыхнул в душе Данияра. Он встренулся, поднял голову и жадно вслушался в чужую песню. Пел её точно свободный волк. О лунных дорогах, серебристой траве, вольном беге и лучших братьях. Песня эта, вскруживаясь в танце с эхом, откликалась где-то далеко, и Данияр вдруг понял, что слышит Музыку. Свободные волки-оборотни часто исполняли её в предверии пылающих луной ночей.
Осторожно прокравшись вперёд, Данияр аккуратно раздвинул кусты и повертел головой, выискивая певца. Большой косматый светлый волк стоял на холмистом возвышении. Запрокинув голову, он нежно выл, прикрыв глаза и не замечая ничего вокруг.
Данияр вдруг понял, что вот он, его шанс. Оборотень не обращал на него внимания, видимо, сильно увлекшись песней. Осторожно ступая на поляну, полувольф пугливо прижимал уши. Его волчья форма была далека от совершенства, но он был уверен, что если правильно рассчитает время, то ему хватит одного укуса. Ошейник то сжимался, то разжимался, слегка пульсируя, и эта ноющая боль приносила страдания вперемешку с раздражением. Данияр прижался брюхом к земле и пополз вперёд, не отрывая взгляда от оборотня.
Когда до того осталось совсем немного, Данияр напряг лапы, готовясь прыгнуть. Внезапно оборотень резко обернулся, и на полувольфа устремились глаза, полные чего-то узнаваемого... очень знакомого.
Это был Сударь.
_______________________________________________________________________________