Началось все с простого:

— Феликс-хён, а можешь научить меня кататься на скейте?

Продолжилось смущенной улыбкой и взглядом из-под ресниц:

— Пожалуйста?

И под конец загоревшиеся глаза:

— Знаешь, как вот в «SK8»!SK8 the Infinity — оригинальный аниме-сериал о скейтбординге, созданный студией Bones. Очень рекомендую к просмотру, персонажи и их взаимоотношения просто отвал всего Я так люблю это аниме. Каждый раз, как смотрю, хочу научиться кататься.

Тогда Феликс убедился, что выбрал правильного человека. И с того момента началось обучение младшего искусству скейтбординга.

Шло все достаточно гладко. Не без травм, конечно, хоть и не слишком серьёзных. Хёнджин был хорошим учеником: схватывал все налету, спрашивал с огоньком во взгляде и энтузиазмом, прислушивался ко всем предостережениям Ли и просто наслаждался этим. Даже когда очередной трюк не получался, а ноги не слушались, заплетаясь, он с все такой же целеустремленностью и запалом продолжал стараться. Феликс, если бы его спросили, с гордостью ответил бы, что такая вовлечённость младшего только сильнее вдохновляла самого Ли. Кататься на скейте одному, пока в наушниках звучит хорошо подобранный плейлист, а городской шум растворяется в ночи, безусловно прекрасно. Но видеть рядом с собой человека, которого, как и самого Феликса, хлебом не корми, дай на скейте покататься, — лучше всего на свете. На почве такого сильного общего интереса они и стали проводить чуть ли не каждый день вместе. Сначала старший рассказал небольшую теорию и предупредил, что без ран/царапин не обойдется вот уж точно. После непоколебимого ответа их общей точкой спавнав данном контексте «нахождения». сорян я немного into game stuff стал тот самый парк, где они встретились и где часто тусит Ли.

Каждая их встреча сопровождалась забавными шутками, подколами, просмотрами видео с разными трюками, после которых Хёнджин подпрыгивал на месте тараторя взбудораженное «Хён, хён, хён! Вот это давай выучим? Он так клёво смотрится!». Феликс смотрел на это милое безобразие, говоря, что ему пока такое рано. Но на еле заметные погрустневшие глаза предлагал показать Хвану этот трюк вживую.

— Офигеть… Феликс-хён, ты выглядишь супер-круто, когда на скейте, — восхищённо говорил Хёнджин, но сразу же осекался, — Точнее, ты всегда выглядишь круто! Просто сейчас как-то по особенному…

Старший поражался умению парня вот так быстро переходить из одного состояния в другое. То с щенячим восторгом наблюдать за скиллами Феликса, то поспешно прятать взгляд и розовеющие щеки.

Одним словом — Феликс был очарован этим парнем.

Не всегда, конечно, у них проходило все хорошо. Иногда, в особенно тяжёлые и загруженные дни, Хёнджин не мог, ну вот просто не получалось ровно стоять на доске. Феликс называл такие дни «ступил на скейт не с той ноги». Но безоговорочно помогал и страховал младшего, чтобы тот не расшиб себе ничего. Вот и сейчас слышит вскрик младшего и за мгновение оказывается подле него. Руками ловит аккурат за талию, ногой останавливая скользящий скейт. Ждёт пару секунд, оцепенев от небольшой паники, но потом выдыхает звонко носом, продолжая держать тело младшего.

— Ну ты даёшь, конечно… — лбом падает на плечо Хёнджина, стоя все так же позади него, чуть ли грудью не соприкасаясь с его спиной, — Хёнджинни, пожалуйста, давай закончим со скейтом на сегодня. Ещё один такой выкидон от тебя моё слабое сердце не выдержит.

Хёнджину не привыкать к такой близости со старшим. Все таки именно он поддерживал его за плечи или за талию, когда учил уверенно стоять и ездить на скейте. Но почему то именно сейчас крепкая хватка на тонкой талии ощущалось по иному, как-то слишком тепло и приятно. Ступор из-за чуть не случившегося падения продолжился в ещё большем объеме из-за простого прикосновения друга. Хоть и ощущалось до ужаса интимным моментом. Младший гуще краснеет, стоит этому слову сверкнуть в мыслях. В итоге лихорадочно кивает, выпутываясь из-под рук парня.

В конце концов решают пойти в любимое кафе восстановить нервные клетки. Угощение младшего сладким персиковым чаем стало небольшой традицией Феликса, чему достаточно долго и не для вида сопротивлялся Хван, но в итоге поставил свои условия, на чем и договорились. Феликс покупает им обоим чай, а Хёнджин иногда приносит домашние сэндвичи Ликсу в университет, чтобы подбодрить. И им обоим не следует знать, что Феликсу достаточно просто услышать голос младшего, чтобы появились силы работать дальше над тяжёлой задачей, а Хёнджин мысленно лужицей растекается, стоит хёну бросить «как обычно?» и потом ловить на себе его, по неизвестной причине, бесконечно ласковый взгляд.

В один из дней в сентябре Феликс предложил вечерне-ночную прогулку на скейтах по городу, спустя три месяца после знакомства, общения на каждодневной основе и подарков друг другу — Хёнджину наполовину хэнд-мэйд скейт в честь начало учебного года, а Феликсу на день рождения печатную версию любимой ими обоими манги SK8 и нарисованную самостоятельно Хёнджином картинку, где они вместе изображены в образах и на манер главных героев Рэки и Ланги. За это время Хван неплохо поднялся в навыках, теперь Феликс мог со спокойной душой наблюдать за ним или даже кататься рядышком, а не цепким взглядом высматривать любые признаки опасности и при первом звоночке идти спасать. Такое решение далось им обоим трудно: уговорить родителей младшего — дело не из простых. Хёнджин ведь все ещё несовершеннолетний подросток, который внезапно из заядлого домоседа стал подозрительно активным. Ещё и Феликс, который старше него на полтора года. И, хоть, даже супруги Хван отметили порядочность и надёжность Ли, отпускать сына боялись. Спустя миллиарды часов уговоров со стороны Хёнджина и обещания Феликса позаботиться о нем, родители дали добро. И в ближайший свободный день, а точнее вечер, за младшим зашёл Ли и они вместе отправились покорять ночной город.

Начали с малого — в спокойном темпе, периодически шутя и разговаривая, доехали до центральной улицы их района, проезжая мимо магазинчиков, широких улиц и небольшого количества людей. Феликс мягко просил его не спешить и не разгоняться, как Флэш, но и не решался связывать его по рукам и ногам, когда младший гиперактивным котёнком чуть менял курс, хихикая и широко улыбаясь. Старшему хотелось, чтобы эта ночь запомнилась Хёнджину, оставив яркий след.

— Хён! Там людей вообще нет и дорога прямая. Давай наперегонки? — Хёнджин показывает носом скейта, держа его в руке, на безлюдную дорогу на набережной. В жёлтом свете фонарей заметно, как ещё секунда, и Хван прыгать от эмоций начнет. Улыбается ярко-ярко, смотреть на его счастье одно удовольствие.

— Погнали, — Феликс не может ему отказать, — только аккуратно, пожалуйста, Джин, — с разбегу вставая на доску, кричит старший, оказываясь впереди опешившего парня. Слышит его недовольный визг, на что смеётся, но продолжает набирать скорость, пока в лицо дует влажный воздух.

Заканчивают свое «наперегонки» с победой Феликса. Хёнджин дуется для вида пару секунд, но потом на лице расцветает привычная теплая улыбка с ямочками, а сам парень как обычно осыпает хёна восторженными комплиментами по типу «ты так круто катаешься, просто нереально», и более шутливыми «хочу стать, как хён, когда вырасту».

Их прогулка проходит просто идеально. Феликс не может даже вспомнить, когда последний раз настолько кайфовал. В приподнятом настроении они доезжают обратно до своего района, катаясь по узким тёмным улочкам. За секунду всё отличное настроение рассыпается на молекулы, стоит услышать короткое «А?», звук чего-то столкнувшегося и после уже громкий вскрик, заканчивающийся жалобным стоном. Феликс, спешившись, в один прыжок оказывается подле упавшего на асфальт Хёнджина, бегло осматривая и с ужасом понимая, что это далеко даже не пипец.

У Хёнджина полностью ободранная в кровь коленка, в рану сильно попала грязь, кровь из одного особо глубоко пореза вытекает вниз по ноге, на ладонях и на втором колене содрана и поцарапана кожа. Ткань шортов не смогла смягчить падение — попросту не хватило длина, чтобы прикрыть колено. На лице секундой непонимание происходящего, а спустя мгновение прикушенная из-за резкой вспышки боли губа и зажмуренные глаза. Старший опускается на колени перед Хёнджином, одну руку кладя на голень, а второй легко прикасается к щеке младшего.

— Хёнджин, ты как? — в ответ тихое мычание и откинутая назад голова. Черт, — потерпи немного, сейчас.

Феликс суетливо роется в своем рюкзаке, вынимая уже привычную перекись, бутылку с водой и антибактериальные влажные салфетки. Слышит со стороны приглушённые хныки, и сердце больно сжимается. Ну почему именно Хёнджин? Почему не сам Феликс? Он более привычен к травмам, а тут ситуация не самая простая. Это даже выглядит очень больно, в реальности же старший боится представить, что ощущает Джин. Нежный и не привыкший к такой боли Джин.

— Джинни, это просто вода. Жечь не должно, я лью, хорошо? — не дожидаясь ответа, Ли аккуратно льет жидкость на рану, помогая убирать грязь салфеткой. Отставляет бутылку под жалобное мычание и сдавленное «черт…». Теперь пришла очередь перекиси, — Послушай, это перекись. Немного будет жечь, я подую.

Как только жидкость шипящим нечто попадает на кожу, Хёнджин дёргается, широко раскрыв глаза, и в следующую же секунду протяжно скулит. Слишком много грязи и бактерий попало внутрь. У старшего сердце кровью обливается.

— Джинни, — зовёт ласково Ли, рукой поглаживая чужое бедро и начиная дуть на вспенившуюся рану, — маленький мой, тш-ш-ш, все хорошо. Потерпи, пожалуйста, золотце, — говорит в перерывах между своим основным занятием, даже не пытаясь отдышаться. Сначала Хёнджин, — как ты?

— Пойдет, — хрипло откликается младший, морщась. Феликс ещё пару раз заливает ранку, продолжая дуть.

— Я сейчас наложу тебе повязку, чтобы дойти до дома, а там мы позаботимся обо всем остальном, — Феликс достает стерильный бинт из упаковки, накладывает свёрнутую салфетку на колено и начинает бережно обматывать вокруг ноги бинт.

— Блин, до дома ещё далеко придется идти… — сокрушается младший, кладя ладонь на лоб и шипя от боли, напрочь забыв о проблеме с руками.

— До моего дома, глупышка. Тут буквально пройти минут пять от силы.

После этого вся ясность мысли возвращается к Хёнджину. Он сидит ещё какое-то время не веря в услышанное и не решаясь мешать Феликсу. Но когда оказывается стоящим в подъезде на четвертом этаже, пока Феликс возится с ключами, ощущение реальности захлёстывает с головой. Старший раскрывает дверь, пропуская парня вперёд. Когда они оба зашли, закрывает за ними дверь и включает свет.

Перед Хёнджином — впервые увиденная, как и вся квартира в целом, светлая прихожая. Белые деревянные шкафчики и тумбочки, довольно аккуратно расставленная обувь, милый небольшой декор на столике с зеркалом. Не успев вдоволь налюбоваться такой эстетической красотой, Хвана ведут в ванную мыть руки, а после дают указания, в какую сторону идти и отправляют в спальню. Спальня — такая же эстетическая красота. Не очень большая комната в светлых тонах, однако с большой, неприлично большой кроватью, застеленной бело-голубым постельным бельем. Окно почти под потолок вдоль стены, откуда открывается прекрасный вид на тихую улочку — немного странное решение, но уютно. Напротив кровати письменный стол с компьютером и несколькими книгами. Над ним украшенная разными плакатами стена. Хёнджин замечает множества картинок в тематике скейтбординга, что неудивительно, но так же внимание привлекают постеры с разными аниме и музыкальными группами. Ого, а он даже и не знал, что Феликс увлекается стольким. Но вкус в мультипликации и музыке, должен отметить Хёнджин, у хёна определенно есть.

Младший садится на мягкую кровать, сразу же ощущая сильное желание упасть в нее лицом и так и заснуть. Походу, слишком вымотался. Появление старшего в комнате он как-то выпускает из виду — обращает внимание только когда тот, разместив на кровати сбоку от парня все необходимое, занимает место перед ним на полу. Смотрит серьезным взглядом, опуская обе руки на ноги младшего со вздохом.

— Обещаю быть как можно нежнее. Готов? — Хёнджин слышит вопрос и взреветь хочет. Феликс и так нежен и аккуратен до безумия, больше некуда.

На слабый кивок, Феликс без резких движений снимает повязку с колена, откладывая пропитавшийся кровью бинт в пакет. Следом смачивает ватный диск в блюдце с жидкостью, проводя по ране. Хёнджин дёргается на теплое прикосновение. Но болью не отдаёт. Даже становится приятно, когда старший второй рукой чуть сильнее сжимая бедро, успокаивающе бормочет «все хорошо, Джинни, тише». Промыв от грязи рану и, видимо, удостоверившись, что она полностью чистая, парень наносит какую-то мазь, еле касаясь пальцами кожи. Накладывает на это место то ли салфетку, то ли марлю, и снова фиксирует бинтом, завязав напоследок милый бантик.

— С самой неприятной вещью разобрались, — чуть расслабившись, улыбается, заглядывая снизу вверх в лицо младшего, — что теперь обрабатываем? Ладони или вторую коленку? И то, и то будет не так больно, как с первым коленом.

В итоге Хёнджин решает закончить коленкой. Феликс чуть меняет положение, чтобы оказаться повыше, садится на пятки, беря одну из рук Хвана. Ваткой в перекиси водорода похлопывающими движениями проходится по ссадине, после наливая уже саму жидкость на нее. Слышит одиночный хнык сверху.

— Потерпи немного, маленький, — просит старший, начиная дуть на шипение. Хёнджин, однако, дёргается не от колющей боли.

Маленький? Это обращение теплом разливается по всей груди Хёнджина, даже тупая боль в коленках не так сильно отдаёт, стоит ещё раз произвести у себя в голове…

Стоп.

Мысли, до этого сосредоточившиеся на одной единственной фразе, резко пропускают две на передний план.

«Джинни, маленький мой…»

«Потерпи немного, золотце»

Кошмар! Хёнджин вопит беззвучно в себя, чувствуя, как начинает гореть не только вторая ладонь, за которую принялся старший, но и щёки. Стреляет взглядом вниз, боясь, что хён заметит это — вдруг подумает, что из-за инфекции жар поднялся, ещё сильнее начнет волновать, а Хёнджин и так ощущает небольшой стыд и вину за то, что другу приходится вот это все делать. Но к счастью, Феликс слишком сосредоточен на перевязке ладони, чтобы обратить внимание на лицо младшего.

— Готово. Осталась коленка, — сообщает старший и начинает проделывать точно такие же махинации в четвертый раз, — Извини, — виновато поджимает губы, слыша короткое «Ай!», когда не рассчитал нажим на бутылочку, и перекись попала сразу на весь участок.

Когда последний узел затянут и все раны получили должный уход, Феликс осматривает придирчиво то, над чем старался последние минут пятнадцать. Прикрыв глаза и с облегчением вздохнув, головой валится на дрогнувшие колени младшего, руки складывая чуть выше.

— Ох, ну и конец такой замечательной прогулки выдался, конечно… — на тихие слова Хёнджин прикусывает изнутри губу, бормоча «Извини меня, хён». Феликс сразу же поднимается с колен, руки однако оставляя там. Смотрит пару секунд, нахмурив серьезно брови, но потом неожиданно начинает спокойным тоном, глядя глаза в глаза, — не говори глупостей, Хёнджин. Падения случаются со всеми, и в такие моменты прекрасно иметь рядом людей, которые от чистого сердца захотят тебе помочь. Я бы не стал просто наблюдать, как ты истекаешь кровью, глотая слёзы, — он морщится, но руками находит чужие, чуть сжимая, — я сделал все это для тебя потому, что хотел облегчить твою боль. Я не понаслышке знаю, каково это — разбивать коленки в кровь и обрабатывать их самостоятельно, потому что рядом никого. Я не хочу, чтобы ты испытывал подобное.

У Хёнджина ещё немного и слезы пойдут. От осторожных слов, сказанных так искренне и и мягко, зрительного контакта и ласковых поглаживаний большим пальцем по тыльной стороне ладони. Если бы он ещё не был влюблен, то сегодня был бы тот самый момент первой влюбленности. Но увы и ах.

— Я хочу помогать тебе и дарить свою заботу.

Добавляет Феликс, уже не вглядываясь в лицо напротив, а наклоняя голову ближе к коленке, останавливаясь на одном с ней уровне. Секунда, шок и бедное остановившееся сердце Хёнджина.

— Надеюсь, они у тебя быстрее заживут, Джинни-я, — шепчет старший, оставив теплый поцелуй выше колена, задерживаясь на коже дольше положенного. Одно невинное прикосновение, прикрытые глаза, нежное поглаживание по другому колену, и Хёнджину приходится собирать себя из лужи.

В этот же час, пока Феликс заботливо наготавливает чай и разные вкусности им, Хёнджин пишет родителям, что останется у хёна в квартире на ночь. Не забывая регулярно краснеть, вспоминая в чью так любезно предоставленную одежду он одет. Чьим запахом окружён и на чьей кровати лежит.

Хёнджин слишком преуменьшит правду, если скажет, что во второй раз в жизни настолько счастлив получить травму.