По инерции мы проехали еще пару километров по лесу, ни о чем не думая, но после все же замедлили шаг и включили головы. До Империи Облаков мы успешно добрались. А дальше что?

— Давай посмотрим правде в глаза, Ти Фей, — я тяжело вздохнула. — Мы с тобой оба на грани. Еще пара дней без нормального отдыха и питания, и мы оба ляжем прямо там, где шли. Поэтому я считаю, нам надо искать город. Любой, какой по пути будет. И там отдохнуть хотя бы пару дней. Поузнавать, поспрашивать...

Он принял мои аргументы, практически не раздумывая, ведь уже неделю не мылся, а это было для него настоящим испытанием!

— В приграничных районах всегда есть поселения. Должен же пограничник из будки где-то жить, не правда ли? Вот туда и отправимся.

Звучало логично, не может же человек все время торчать в постройке размером два на два метра? Но оглядевшись по сторонам, я не заметила ни единой струйки дыма, а если бы где-то и в самом деле располагалась деревня, то кто-то должен хотя бы печь растопить! Ну хоть одну! Ведь холодина же!

— Постой на месте, я заберусь на дерево и осмотрюсь, — предложила я. — Да, мамонты...

Наши шерстистые товарищи перли по лесу, поваливая деревья, а мамонтенок вообще умудрился запутаться головой в ветвях и теперь тащил на себе едва ли не целую рощу. Такое неуважение к лесу просто недопустимо!

— Они нам понадобятся, чтобы добраться до Легендарной, Кью. Я не могу их отпустить, — Ти Фей попытался высвободить голову мамонтенка, но вместе с раскидистыми ветвями в его руках остались и два отломашихся уха. — Хотя вынужден признать, что их время подходит к концу.

Я пока залезла по стволу молодого дубочка до самой его верхушки и внимательно осмотрела местность. Домов и правда не было — либо же я не видела их из-за густоты леса. Зато было кое-что другое...

— Море, Ти Фей! Я вижу море! Большое-пребольшое!

Он стоял под деревом и недоуменно пялился, обеими руками вцепившись в посох.

— Ты точно уверена? — услышала я его недоуменный оклик. — Просто у меня география в голове не складывается... Море? Серьезно? До него должно быть еще очень долго ехать, мы просто не могли так быстро оказаться на берегу!

Я нахмурилась и изо всех сил напрягла глаза. Вижу воду, много воды, прямо-таки серый блин, уроненный на дыру в лесу. Может, волнуется маловато для моря, конечно. Но это точно не земля, без сомнений. А если там есть вода, значит, нам, помирающим от жажды, туда надо.

Я скатилась по стволу дерева и мягко приземлилась рядом со своим другом.

— Даже если не море, то, вполне вероятно, хотя бы озерцо. Что даже лучше, — в душе и правда зажглась надежда на возможность помыться и отдохнуть, а может и рыбки поесть. — В ту сторону, Ти Фей. Поедем?

— Пойдем, — он кивнул на мамонтов. — От них в этой местности проку мало.

Однако на пешую прогулку ни у него, ни у меня не было сил, и скоро мы оба оказались снова на пушистой спине. Мамонты прокладывали просеку через лес, направляясь ровно в ту сторону, куда нам было нужно; периодически из деревьев выныривали отдельные постройки, напоминавшие, что когда-то здесь властвовали люди, однако никого живого или не-живого я не заметила. А признаться, уже хотелось бы встретить хоть какое-то движение, пусть бы даже это был какой-нибудь зомби, шатавшийся в поисках дичи. Но нет. С того момента, как мы пересекли границу Облаков, вокруг стало так тихо, пусто и мирно, что на кладбище было бы веселее, чем здесь!

Желудок сжался в комок и выл на все лады, намекая, что так с ним обращаться не надо.

Стемнело, а живее вокруг не стало, хотя обычно темноту наполняли зомби, попадавшиеся нам даже в самых безлюдных с виду местах. А тут даже ветки не трещали! Ти Фей уснул сидя, прислонившись к моему плечу, и это заставило мамонтов замедлиться, но я его будить не стала — лучше уж спать, если спится, чем мучиться от голода. Мне тоже было паршиво, и то и дело мерещились какие-то запахи, то жареной курицы, то выпечки с корицей, то вообще непонятно чего; а когда на горизонте, слегка подсвеченном дымкой рассвета, показался синий блин озера, я грешным делом решила, что совсем сошла с ума и вижу галлюцинации. Такое чистое, такое синее, огромное озеро; шутка ли! Не бывает, чтобы было так хорошо!

Ти Фей почувствовал перемену и поднял голову с моего плеча. Помятый, сонный, он показался мне похожим на маленького ребенка — и с детским же восторгом воскликнул:

— О-о! Озеро! Мы все-таки доехали!

— Ты тоже это видишь? — прошептала я, ощущая, как вся накопленная за долгий путь усталость с двойной силой наваливается на тело. — Ох, а я переживала, не чудится ли мне...

— Ой, у тебя глаза красные, Кью.

Я попыталась подвигаться, но тело словно одеревенело, и если бы Ти Фей не схватил меня за локти, полетела бы я кубарем со спины мамонта!

— Ты всю ночь не спала, охраняла меня, да, Кью?

— Я просто дежурила! Потом ты будешь дежурить.

— Так ведь уже утро, — он сладко зевнул и потянулся до хруста в костях. Я пошевелила лопатками, но это не помогло избавиться от ноющей боли в спине.

— Ну, тогда завтра твоя очередь. А сегодня будем искать еду. Я в порядке.

— Ладно! Быстрее к озеру, там ты сможешь умыться! — заявил он, но его глаза сказали: "да, я просто хочу наконец-то помыть голову и все остальное".

Он пустил мамонтиху быстрым шагом, но, очевидно, не рассчитал: бедное создание на пути потеряло ногу, полетело головой вперед и упало на землю, лихо сбросив нас обоих с себя. Я от усталости даже не смогла поначалу понять, как оказалась в воздухе, только замахала руками, словно птичка; Ти Фей среагировал быстрее, вцепился в меня и таким образом смягчил свое падение: я упала на поросший жалкой желтой травкой берег, а Ти Фей — на меня.

Но тут же подскочил и поинтересовался испуганно:

— Ты в порядке, Скиталица?

— Ой, да жить буду, — проворчала я, потирая ушибленный затылок. — А вот наша слониха...

Та и правда являла теперь жалкое зрелище: магия заставляла ее пытаться идти вперед, но на трех ногах это не очень-то исполнимо. Поэтому несчастное животное трепыхалось, дергалось и ползло, взрывая бивнями землю и сдирая куски кожи вместе с шерстью со своего тела. Мамонтенок ходил вокруг нее, его морда ничего не выражала. Нет, "жалкое", это я все-таки неправильно сказала. Как ни крути, а зрелище вышло ужасное.

— Пожалуй, мне настало время вернуть им покой, — довольно-таки подавленным голосом заявил Ти Фей. — Да что же это такое! Как нам ехать дальше? Черт бы побрал эту некромантию и всех (кроме меня) некромантов!..

Под депрессивные бормотания Ти Фея я вошла в воду, погрузила туда руки, набрала полные ладони и побрызгала на лицо. На вкус и запах вода казалась совершенно нормальной, а вот цвет у нее был какой-то странный: даже в ладонях она оставалась ярко-синей, я едва могла видеть через нее свои пальцы. Запоздало пришла мысль: озера часто становились центром человеческих поселений, и не исключено, что за ближайшими деревьями спрятался какой-то лес смерти, просто достаточно невысокий. Значит, местная вода может быть отравлена так же, как и в Праге или Петербурге, да? Может заставить волосы расти без остановки или окрасить одежду в синий?

А с другой стороны, какая уж теперь разница, если я уже стою по пояс в этой странной воде?

И, успокоив себя этой мыслью, я выпила все содержимое ладоней. Горло словно сжалось, требуя еще больше воды после долгой сушки, но я стиснула зубы и сдержалась — если напьюсь сразу много, живот заболит!

— А на твоем месте я бы не лез туда в одежде.

Я оглянулась через плечо; Ти Фей стоял на берегу, осторожно разглядывая бегущие к его ногам синие волны. Мамонты безжизненными кучами ветоши лежали позади него. Темная магия растворилась в темных небесах.

— Так холодно ведь, без одежды скакать!

— Пить-то можно?

Я внимательно рассмотрела ладони, прислушалась к организму, потрогала свою голову. Лишних ушей не выросло, ногти, кажется, не начали переть на сантиметр в минуту, как коса у Ти Фея. С виду все нормально.

— Зубы не синие? — уточнила я, улыбнувшись.

— Как обычно, желтые! — весело ответил он с берега.

— Тогда можно!

Сбросив куртку и стянув через голову платье, он вприпрыжку понесся в озеро и так же вприпрыжку помчал обратно на берег:

— А-а! Да она же ледяная!

— На улице холодрыга! А это что, по-твоему, чайник? — возмутилась я. — На что ты рассчитывал?

— Не знаю! Не подумал! Ну вот, помылся, называется! Черт возьми!

Если бы у нас был котелок или хотя бы ковшик, я предложила бы ему погреть немного воды, а то сердце кровью обливается от вида страданий этого чистоплюя; но у нас ничего подобного не завалялось. Поискать посуду в лесу? А это может сработать, встречались же нам домики...

— А все равно шампуня нет ведь, — ворчал Ти Фей сам себе под нос, бегая по берегу в попытке согреться. — Черт возьми, а у меня все волосы слиплись от темной энергии! Фу! Безобразие!

С несчастным лицом он схватил мою саблю, брошенную на берегу, отрезал испачканные волосы и в сердцах запустил в озеро, едва не попав в меня. И крикнул:

— А ты чего там столбом встала? Вылезай давай! Будем думать, что на ужин есть!

Я всмотрелась в синюю воду, плескавшуюся вокруг моей талии.

— А я этим и занимаюсь! Я рыбу ищу!

— А-а, — по его лицу было совершенно очевидно, что он забыл о существовании таких животных, как рыбы, обитающих в воде. — Рыбы... Рыбы это отлично! Тогда я нарву травы на костер, хорошо?

— Я, по-моему, вижу камыш, — я махнула в ту сторону, где синее озеро прореживалось желтовато-коричневыми полосами. — Сходи. А я поплаваю.

Ноги-то у меня у меня к тому моменту уже начали неметь от холода, но греться все равно пока было не у чего. Набрав в грудь побольше воздуха, я нырнула с головой, надеясь разглядеть в озере хоть какую-то жизнь. Но было это все равно, что нырять в море синих чернил: впереди синева, сзади синева, слева и справа — тоже, и ни одна, даже мелкая рыбешка этой синевы не нарушает.

Конечно, сразу сдаваться было нельзя. Я попыталась поплавать туда-сюда, пощупала дно в поискал моллюсков, полежала на нем, надеясь, что какая-нибудь рыбка подплывет поближе из любопытства, но все тщетно. Озеро было не только синим, но и каким-то мертвым. Ни единой живой души. Кроме моей.

Как же так?

Выбираться пришлось чуть ли не ползком. От холодной воды я почти не чувствовала ног, только руки еще кое-как слушались буйную голову. Зимний воздух набросился на меня, стоило только высунуться, и ледяная вода показалась даже теплой, но я заставила себя выбраться на берег целиком, уселась на песочек, схватилась за голову и челюсть, сжимая их друг с другом, чтобы не стучать зубами. Ти Фей обеспокоенно подбежал сбоку:

— Что, ничего?

— Н-н-н-ничегошеньки!

— Ты совсем замерзла, бедняжка. Давай, иди к костру.

Обернулась и не смогла сдержать улыбки: костер, обложенный камнями, горел высоко и приветливо, словно радушный хозяин. Небо опустилось и потекло в озеро, окрасив его в свой металлически-серый цвет, холод раскрыл смертельные объятия, ночь распахнула тысячу кровожадных глаз, но костерок, родной и любимый, бормотал трескучую песню и приглашал найти приют у своего бока.

Ти Фей помог мне раздеться, вытер своим шелковым платьем и закутал в плащ, но в остальном не разделял моего оптимизма.

— Есть нечего — значит, мы умрем.

Так-то прав, конечно, абсолютно прав; но что нам теперь, лечь и ждать, когда кончимся? Нельзя сдаваться!

— Это ты — Непревзойденная, а я — обычный, — проворчал он, стоило мне возмутиться. — Имею право унывать.

— Давай сварим траву, что вокруг растет...

— И что получим? Компот? Да и в чем варить будешь, в ладонях?

— Можно есть камыш! У него съедобные корни.

— Я не баран, чтобы жевать траву сырой. И вообще! Нет у меня желания с этим возиться, — он эмоционально всплеснул руками и разлегся прямо на земле, подложив под голову кучу травы. — Раз все равно умирать, то предпочитаю во сне! Спокойной ночи, Скиталица.

— Никогда не сдавайся, Ти Фей. Разве ты забыл?

— Лучше бы мы оставались в Праге!

Ничего больше он не сказал, хотя я и пыталась разговорить его еще несколько раз. Голодное тело отказывалось согреваться, и, по-моему, даже если бы я прыгнула в костер, то умерла бы не от ожогов, а от обморожения. Зато от холода не хотелось есть, только спать, еще и Ти Фей своим сопением нагонял сонливость; но интуиция подсказывала мне, что если мы оба ляжем, то уже не встанем. Вот уж не думала, что умру где-то в степи, голодная и несчастная, а не в бою, с мечом в руке! Мы так не договаривались, слышишь, смерть?!

Краем глаза я заметила, что озеро вынесло на берег какую-то черную массу, и, испугавшись, что это что-то живое и опасное, вскочила на ноги. Схватила саблю, приняла угрожающую позу, хищным рывком бросилась ближе к загадочному созданию — и увидела черные волосы Ти Фея, которые он же туда и выбросил.

Но не зря оно показалось мне живым — в переплетении черных прядей увязла крохотная серебристая рыбешка и изо всех сил билась хвостом, пытаясь выбраться.

Озеро не мертво.

***

Я услышала его голос, донесшийся до меня через шепот воды:

— Кью-у!

Значит, проснулся! Пора возвращаться.

Спрыгнула с невысоких скал, волоча груз за собой, зашагала по песчаному берегу так бодро, как только могла после долгого голодания. Утро выдалось хорошим, если не считать низкого неба и холода: воздух стал суше, чем прежде, с неба ничего не падало, и даже туман быстренько пробежался по блюдцу озера и исчез, словно его и не было. Или это просто у меня в предвкушении сытного завтрака так резко улучшилось настроение, что мир стал казаться чуть более приветливым местом?

Костер горел высоко, пожирая с причмокиванием новые пучки травы — значит, Ти Фей проснулся не только что. Сам он сидел у воды и задумчиво ощупывал свои волосы, едва-едва достававшие до шеи, а на звук моих шагов обернулся и состроил удивленное лицо.

— С моими волосами что-то странное. Они не... А, что это у тебя?

Я улыбнулась во весь рот и бросила к его ногам свой груз.

— Завтрак!

Груз шевелился, то тут, то там из него высовывались головы или хвосты, а одна рыбина даже попыталась выскочить наружу, удачно оттолкнувшись хвостом от сестричек, но я ее схватила рукой и поскорее засунула обратно. Ти Фей с виду лишился дара речи, а все-таки заговорил:

— Это что? Это откуда? Это как?

— Это рыба, — терпеливо отвечала я. — Это из озера. Это сетью.

— Но откуда ты взяла сеть?!

Он осекся, сам догадался даже раньше, чем я успела его понять. Нагнулся и поднял край сети, проверяя предположение; я дала ему немного времени сжиться с этой мыслью, а потом сказала:

— Надеюсь, ты не злишься, что я тебя во сне еще разок подстригла?

— Да ты что! Отрастут еще трижды, — выдохнул он. — Я... я просто в шоке с того, что ты сплела из волос рыболовную сеть!

— Я вообще очень умная девчонка.

— Ты великолепная... Непревзойденная!

— Это точно. Но давай так: я ловила, с тебя готовка!

Он засмеялся беззаботно и едва ли не вприпрыжку помчался с сетью к костру. Кажется, и ему это утро вдруг показалось куда более ясным и радостным — магия без всякого волшебства, скажу я вам!

Мы разделывали рыбин (я все-таки присоединилась к процессу, чтобы поскорее расправиться с ним), потрошили, а затем обмазывали озерной глиной и зарывали в горячие угли. Без соли, да, без перца и всего такого, но знаете ли вы, какой восхитительный запах обрушился на нас, когда рыбка немножко пропеклась? Мне хотелось съесть весь костер, честно говорю!

И как мучительно было ждать, пока все приготовится!

Набалдашником-черепом посоха Ти Фея мы достали еду, оторвали глину вместе с рыбьей чешуей и с таким удовольствием впились зубами в пресную плоть, что даже мурашки пошли по коже. Ничего в жизни вкуснее не ела! Да как такое быть-то может? Непояснимо!

Ужасно хотелось съесть сразу все, но, скрипя зубами, мы остановились на одной рыбке каждый, а оставшееся сложили еще в глине поближе к огню. На меня навалилась усталость, пригвоздила к земле, и Ти Фей с умиленной улыбкой закутал меня в мой же плащ, по головке погладил, разве что в лобик целовать не стал! Расчувствовался!

— Ты опять спасла мне жизнь, — промурлыкал он. — В который раз, Скиталица? Доколе, хочу я спросить?

— Кто такой Коля? — сонно отозвалась я. — Кто-то из Чайного Царства, да? Очередной царевич?

— Спи, — посоветовал мне Ти Фей коротко, и я с радостью воспользовалась его советом.

Сквозь сон мне чудилось, что мой старший брат Рен залез в мою комнату и трясет кровать, пытаясь разбудить. Я уже и рукой помахала, и ногой попинала, и проворчала в его адрес пару ласковых, а он все не отставал; пришлось мне через силу разлепить веки и уставиться на него так, чтобы он сразу испугался и убежал подальше. Но он не испугался. Его вообще не было: я лежала у большого синего озера, а странное ощущение тряски проходило по всей округе. Только это не кто-то тряс ее. Это кто-то приближался к нам, верхом на доброй тысяче лошадей.

Было еще светло, значит, спала я не очень долго. Может, зомби? Да вряд ли, не припомню, чтобы они умели ездить на конях. Так что же, люди?..

Так даже хуже.

— Ти Фей?

— Да, я тоже заметил, — отозвался он от куда-то со стороны, и я повернулась на голос. Голубое платье было расстелено на песке, явно недавно выстиранное, рядом лежали джинсы и нижнее белье, а сам Ти Фей, очевидно, обнаженный чуть более, чем полностью, стоял по пояс в озере, и его губы уже посинели от холода.

— Решил все же помыться, — как будто оправдываясь, произнес он. — А тут это началось...

— У нас мало времени! — попыталась вскочить, но голова так резко и сильно начала кружиться, что я не сдержала стона и опустилась обратно. — Черт подери, о, богиня!..

И когда зрение немножко нехотя вернулось к глазам, я поняла, что удирать уже нет никакого смысла. Горизонт потемнел, земля тряслась — таинственная армия нашла нас.

Ти Фей испуганно метался, поднимал брызги: одинаково не хотел стоять голым в озере перед глазами тысячи всадников и скакать по берегу, одеваясь, перед теми же лицами.

— Может, хоть трусы надеть успеешь? — предположила я, но тут же поняла, что сморозила глупость: армия двигалась так быстро, что секунду назад они показались на горизонте, а теперь были уже на полпути. Да и земля тряслась так сильно, что Ти Фей едва ли сможет по ней ходить...

Ну-у, теперь-то точно не избежать воспаления легких! Что может быть лучше?

Это не путешествие, это безобразие какое-то!

Я ударила кулаком по холодной земле, ахнула и всплеснула руками, и только потом поняла, что тряска прекратилась. Стало вообще тихо, слишком сильно тихо: всадники достигли своей цели.

Рядом со мной стояла натуральная армия.