Само собой, он был мертв, так что убить его лезвием в сердце я не смогла. Но он явно не ожидал, что я вообще до него дотянусь, и мне приятно было видеть, как от ужаса вытянулось жуткое лицо, как распахнулись серые безжизненные глаза. Из раны немедленно побежала черная некроэнергия, стекая по лезвию, пачкая мои руки. От отвращения сжималось горло, но я не шевельнулась. Нужно узнать, каким будет его следующий шаг. Ведь он проиграл, в этом не может быть сомнений; пускай не войну, но этот бой точно.

Ледяная, будто источающая холод из самых своих глубин рука сжала мои запястья и медленно оттолкнула назад, а я настолько глубоко прочувствовала этот могильный холод, что не смогла воспротивиться. Принц Ли медленно, морщась, извлек саблю из себя, а затем сам шагнул назад, и земля окропилась черной энергией, а я успела увидеть чернеющую дыру в его груди.

Не отводя глаз от моего лица, он отступал. Если бы я бросилась вперед и пару раз взмахнула саблей, то наверняка сумела бы отрубить его голову, ведь он от ужаса даже не пытался сопротивляться. Но что это даст? Я не знаю, сумею ли убить его таким образом или только пуще прежнего разозлю. Рано или поздно контроль Ти Фея ослабнет, и по крайней мере часть воинов вернется на сторону Ли, и тогда силы снова станут неравны; а судя по виду моего друга, до этого момента осталось совсем чуть-чуть. Стоит дать ему отступить — только так появится шанс зализать раны и подготовить план. Главное, что мы теперь знаем хотя бы приблизительно, каков наш враг.

До чего же умная я стала, вот-вот от гордости лопну!

Ли наткнулся на беспризорную лошадь, не убежавшую с поля битвы лишь потому, что ее узда зацепились за бивни мамонтихи. Я подумала, что эта лошадь может нам очень пригодиться, что с ее помощью мы с Ти Феем продолжим путешествие, и как вообще здорово, что мамонты решили ее для нас задержать; а Ли почти взлетел в седло, перерезал узда — а я и не заметила, что у него есть нож! — и бросился наутек, только копыта засверкали. Еще несколько минут я стояла, с саблей в руках и горящим взглядом, даже не моргая; затем услышала, как Ти Фей со стоном падает на землю, и бросилась туда, на ходу убирая саблю в ножны. Бедняга! Согнувшись, он изрыгал натуральные реки черной материи, и все его тело тряслось, как в лихорадке, живот дергался и поджимался, глотку рвал тяжелый кашель, и земля, поливаемая нечестивой магией, превращалась прямо на глазах в безжизненную серую массу. Страшно представить, что творится внутри у некроманта, если на природу эта штука вот так ужасно влияет!

— Давай, давай, Ти Фей, давай, — бормотала я непонятно зачем, скача вокруг него, как заяц. — Сейчас я найду твое платье...

Платье оказалось рядом — на нем остался отпечаток стоп, так что, скорее всего, Ли стоял прямо на голубом шелке. Ну и пусть, сейчас как-то не до того!

— Давай мы тебя оденем, давай...

Ти Фей, прочистившись, завалился на бок и крайне вяло реагировал на мои слова и прикосновения. Я оттащила его от грязи, вытерла каким-то тряпьем, укутала всей одеждой, какой только могла (не буду же я сама ходить голой, а то оба ослабеем!); подтащила поближе к слабо тлеющему костру. Пришлось потрудиться, растаскивая в стороны трупы — адреналин схлынул, и тело постепенно отдавалось слабости. Если бы здесь были фрукты, я бы и яблочко поднять не смогла, честное слово!

Фрукты... надо поесть!

Развела костер помощнее, подбросив в огонь пару заранее заготовленных веточек. Сняла с головы шлем воина и как следует промазала изнутри глиной, покрывавшей озерный берег. Слегка опалила в огне, чтобы затвердело; вышел несколько неказистый, но вполне приличный котелок. Одно хорошо: после появления мертвого дракона вокруг, прямо на земле, валялось столько рыбы, что о пище можно было не беспокоиться.

Сам дракон теперь лежал на берегу, опустив на песок голову, и его пустые глазницы печально пялились в небо. С того момента, как Ти Фей упал, чудовище не только перестало двигаться, но и утратило почти половину своего величия; теперь он не ужасал, а скорее вызывал жалость. Неказистый, дохлый, уродливый, проеденный до дыр рыбой — чего его бояться? Особенно если он мертв?

Интересно, родители этого дракона тоже были людьми? Кто-то когда-то говорил мне, что даже самые огромные и ужасающие чудовища на самом деле являются потомками рода человеческого, просто не очень удачно родившимися.

Какая ужасная мысль! К черту ее, буду думать о другом.

К моменту, когда Ти Фей отогрелся и вылез из-под плаща, у меня уже была готова уха. Он неуверенно уставился сначала на импровизированный котелок, затем на меня, а после на собственные руки, черные от некроэнергии, после чего тихо-тихо спросил:

— Он ушел?

— Ускакал, — кивнула я. — Садись есть.

— Ты бледна, — заметил он и шмыгнул носом. — Опять не даешь себе отдыха...

На языке вертелась пара фраз в стиле: "Я же Непревзойденная!" или "Скиталица никогда не перестает скитаться!", но я только повторила тверже:

— Садись есть! Я для кого варила?

И голод пересилил в Ти Фее беспокойство за меня.

Ели мы молча, но как только голод утих, разговор завелся сам собой.

— Это и в самом деле был?..

— Принц Ли? Я не знаю, — Ти Фей задумчиво покачал головой. — Никто никогда его не видел, как и других членов императорской семьи.

— Но принцесса Мао... — возразила я, ведь кучу раз видела принцессу своими глазами и в толпе людей!

— Для женщин правила не такие строгие.

Надо же! Впервые, по-моему, женщины в выгодном положении, а мне от этого почему-то не радостно?

— Но я почти уверен, что это он, — заявил Ти Фей после небольшой паузы, пока я обмысляла последнее замечание. — Есть в нем, в его лице, фигуре, что-то... такое... императорское. Понимаешь?

— Понимаю, — кивнула я, ведь тоже это заметила. — И неужели этакое чудовище может быть императором?

Вопрос прозвучал как-то по-идиотски, как будто императорами становятся только хорошие люди, но Ти Фей не обратил внимание. Его заботили совсем другие мысли.

— Чудовище... да... полагаю, темный ритуал прошел не так успешно, как Струт'Гад рассчитывал, — он высунул ноги из-под плаща и взялся осторожно ощупывать пальцы, проверяя чувствительность. — В императоре просто нет такого количества темной энергии, какое необходимо для лича высокого уровня. Если бы сам Струт'Гад проводил ритуал...

— Если бы да кабы, — рассудила я, — по факту мы имеем жуткое чудовище, которому нужен ты. Почему именно ты? Что у тебя за особенная энергия?

— Просто я посредственный маг и великолепный некромант, — скромно ответил он. — Полагаю, у меня врожденный талант, и другого такого нет в целом мире. Ну и плюс меня обучал лучший из лучших...

— И что ты планируешь с этим делать?

Он закончил изучать пальцы и подманил меня ближе к себе.

— Ничего. Уничтожу Ли и таким образом отомщу Струт'Гаду.

Вот это я понимаю, "ничего"!

— А как?

— Найду способ.

Я подсела ближе, и он накинул плащ на мои ноги. Ткань почудилась такой тяжелой, что я едва не ахнула: давно не чувствовала себя настолько обессиленной!

— А его солдаты! Ты заметил? — схватилась за саблю и оголила покрасневшее лезвие. — Часть из них явно были живыми! Настоящими, живыми людьми! Я чувствовала их кровь...

— Я тоже. Я изначально хотел захватить всю его армию, но потом понял, что в моей власти овладеть только половиной, и поэтому обратился к нему, — Ти Фей покосился на дракона, лежавшего на берегу. — Каким же психом надо быть, чтобы присоединиться к армии чокнутого некропринца!

— Ты ведь не знаешь, может у них и выбора не было! Что он там говорил? Что вы будете править... и по эту сторону стены? Стены Зии Легендарного? Под ними вся Облачная!

— Я все же думаю, что имелась в виду другая стена, — Ти Фей схватил меня за руку, а то я от ужаса едва на ноги не вскочила. — Наша.

— А-а, та, древняя, каменная и банальная?

— Да. Вообще-то после создания Облачной Империи ее хорошенько перестроили, чтобы защититься от бывшей Столицы. Понимаешь, когда-то это был один из крупнейших мегаполисов Китая, и все те чудовища, что перли с ее улиц, могли неплохо подпортить жизнь людям, пытающимся построить новую цивилизацию. Поэтому была нужна стена. Вот только я не понимаю...

Он выдернул свой посох из-под небольшой кучки трупов и нарисовал на земле какого-то петуха.

— Вот карта Империи без подконтрольных царств, — заявил он с таким видом, как будто я должна была все тут же понять. — Мы находимся приблизительно здесь, — точка в районе шеи петуха. — А бывшая Столица — здесь, — следующая точка на животе. — А стена...

Он начертил полосу, как будто пытался отрезать петуху филе, и оба мы задумчиво уставили на эти линии.

— Ты ведь сказал, что ее перестраивали, — предположила я. — Могли дотянуть еще в сторону спины...

Дело было в том, что две эти точки находились по разные стороны стены — то есть получалось, что солдаты принца напали на нас на той земле, которую еще не успели захватить.

— Или же противится какой-то участок, — кивнул Ти Фей. — Он сказал "и по эту сторону", значит, на ту нам точно не нужно, а вот на этой нужно остаться. Если все и правда так, то давай попытаемся добраться до стены и идти по ней, внимательно осматриваясь. Возможно, найдем союзников, и, может быть, узнаем что-нибудь полезное. Какой-нибудь способ, как уничтожить Ли. Не просто же так какая-то часть стены ему не сдается!

— А если все пройдет хорошо, то поедим и поспим нормально, — я широко-прешироко зевнула, тепло действовало на изможденное тело не лучшим образом. Ти Фей меланхолично улыбнулся, схватился за мою голову и склонил ее на собственное плечо. Я поворчала, поерзала, показывая, как недовольна таким раскладом; но все-таки решила на минутку прикрыть глаза, а проснулась перед рассветом, когда ночь немножечко просветлела. Да и то только потому, что разболелась шея.

— Доброе утро, Скиталица, — тихо произнес Ти Фей, невесть как поняв, что я уже не сплю. — Только не шуми.

Я подняла голову, потерла глаза руками и вопросительно уставилась на него, а он сдобрил свою просьбу еще и вытянутым указательным пальцем, прижатым к губам.

— Мне казалось, я слышал ржание.

— А?.. — начала было я, на что он замахал руками и молча кивнул в сторону. Встал, достаточно твердо куда-то пошел; у меня же при попытках подняться закружилась голова, так что еще добрых минут пять я ползала по земле, как новорожденный котенок. Ти Фей тем временем отошел к кучке мертвых солдат и принялся копаться в ней, раскидывая в стороны куски доспехов.

— Что ты делаешь?

Вместо ответа я услышала лошадиное ржание, и как раз в этот момент наконец-то смогла встать.

— Ти Фей?

— Я услышал, пока ты спала, но не мог поверить такой удаче, — отозвался он. — Помоги-ка мне, пожалуйста, ты же сильная.

Пришлось бежать на помощь; вместе мы разгребли прикрытые железом тела и вытащили здоровую с виду, но перепуганную лошадь. Кобыла смотрела на меня как-то неприятельски, и я вспомнила, что в пылу битвы подняла ее на руки и бросила в солдат. Ой-ой.

— Ничего личного, подружка, меня бы иначе сожрали, — возразила я, поглаживая лошадку по шее. — Если бы у меня были яблоки, я бы тебе дала парочку, клянусь!

Ти Фей пока осмотрел лошадиные ноги и убедился, что все четыре остались целы, если не считать неглубоких царапин от встречи с мечами воинов.

— Ти Фей, вдвоем на одну лошадь мы все равно не сядем, — заметила я, проглотив окончание фразы: "а на эту я и в одиночестве забираться отказываюсь!". — Хотя, конечно, лучше так, чем ноль лошадей...

— Если нашли под завалами эту, значит, могут быть и другие.

— Я только одну кинула!

Он обернулся на меня с таким видом, словно я вдруг вслух сосчитала до тысячи.

— Ты что? Ты можешь поднять лошадь?!

— Только в запале и только одну, — усмехнулась я. — Так что, больше никакого ржания ты не слышал?

Мы потратили еще с полчаса на поиски, и день уже разошелся вовсю, хотя ни тепла, ни какого-то ясного света это не принесло. Наконец, нашлась еще одна лошадка — этой бедняге доспехами зажало хвост, и настолько капитально, что пришлось его подстричь — впрочем, кобылка оказалась вполне довольна таким исходом и радостно потыкалась мордой мне в шею. Вот теперь точно пригодилось бы иметь в кармане пару яблочек!

— Значит, к стене? — спросил Ти Фей, меланхолично глядя на озеро. — Снова без еды... снова без огня...

— Зато с лошадями!

— Лошадьми.

— Лошадеями, — огрызнулась я. — До твоей стены ведь недалеко? Дотерпим.

— Недалеко, но...

— Мне кажется, на нас наслали какое-то проклятие уныния. В смысле, на нашу пару. Так что кто-то один из нас всенепременно должен унывать: либо я унываю, а ты спокоен, либо наоборот.

— Лучше уж так, чем если бы унывали двое, разве нет? — попытался пошутить он.

— Лучше передадим проклятье одной из лошадьёв! — заявила я весело. Злая лошадка клацнула зубами и едва не откусила мне нос, то ли по совпадению, то ли каким-то образов поняв мои слова с помощью своих лошадиных мозгов.

Как бы там ни было, я взлетела в седло и замахала руками на Ти Фея:

— Поезжаем!

Переделанный в кастрюлю шлем мы взяли с собой. Так же одолжили у мертвых кое-что из одежды, что не было из металла и пригодилось бы в пути, а Ти Фей разжился еще и небольшим ножиком, заявив мне, что ему тоже не помешает вооружиться, как будто бы его могучей некромантии не хватало. Выехали еще до вечера, так что настроение было приподнятое; степной пейзаж уже слегка утомил, но еще пока не резал глаз. Тем более, скоро начнется стена, и воодушевление от скорой встречи с союзниками и мягкой кроватью подгоняло нас обоих. В том, что кровать будет, мы решили не сомневаться, а то провалились бы в уныние с головами.

Ти Фей выглядел задумчивым во время всего пути, а я великодушно решила не нарушать его задумчивости.

Поскольку мы оба спали как попало, ночь было решено провести в седле, тем более, что стоянки могли быть небезопасны из-за зомби. В седле же до нас было тяжелее достать, да и вообще всегда можно отогнать мертвых саблей или палкой. Особенно теперь, когда у лезвия моего верного оружия появилось красное свечение; этот свет определенно напоминал огонь, и вполне мог бы отогнать от нас мертвецов. Если бы они были. За все время я увидела одного, и тот на нас внимания не обратил, пошел дальше на своих переломанных ногах; если честно, я уже начинала немного скучать по переполненным мертвецами дорогам Семи Свободных Королевств. Там хоть весело было!

Сколько дней предстояло провести в пути? Я не знала, а спрашивать стеснялась, боялась прозвучать усталой или недовольной. Ти Фей ведь молчал, а он куда чувствительнее к отсутствию комфорта!

Поначалу ели рыбу, а когда она кончилась, то в ход пошли травяные корни степных растений. Я раскапывала, Ти Фей охранял лошадей. Воду экономили, как могли, доводили себя почти до иссушения, а все равно довольно скоро оказались без капли в наполненных у озера флягах.

Ну да и пускай, ну да и все равно: как раз в тот момент, когда Ти Фей тряс флягой над высунутым языком, пытаясь добыть со дна сосуда несуществующие последние капли, как раз в этот момент на фоне серого неба нам почудилась темная полоса стены.

Я бодро вскрикнула и пришпорила коня.