Ох, до чего же он был красив, причем красив не как все нормальные люди, а на какой-то свой, особый способ, демонически, дьявольски красив. Его теплые, карамельные глаза сияли ослепительно, черные как оникс волосы идеально, волосок к волоску, лежали на голове, собранные в изящную прическу, улыбка обнажала ровные белые, как крупные морские жемчужины, зубы, со слегка выпирающими клычками, что придавало лицу озорное и молодецкое выражение. И пускай он больше не наряжался в шелк и золото, и вообще его серую рубаху с синими джинсами можно было назвать поношенными, но даже в такой простой одежде выглядел он совершенно божественно, и истончившаяся местами ткань только сильнее подчеркивала мощные широкие плечи, сильные вкачанные бедра, могучие рельефные руки...

Ах, Мака Дее. Если бы ты не был таким противным, цены бы тебе не было!..

Даже Ти И опешила, увидев этого красавца, что уж говорить обо мне и Ши!

— Скиталица! — воскликнул Мака, просияв при виде меня. — Как давно мы не виделись! Я соскучился.

Признаюсь, было приятно услышать эти слова; но я заставила сердце вспомнить, сколько боли он нам причинил, и предупреждающе выставила вперед руку.

— Мы с тобой не враги, — проговорила я очень серьезно, — но и не друзья, имей в виду. Привет, Мака.

Он явно принял к сведению и тут же сменил курс; на этот раз его целью стала Ти И, и надо же было этому несчастному два раза подряд сделать настолько неправильный выбор!

— Леди, — он сграбастал руку Ти И в свои и поднес к губам. — Я хочу поблагодарить вас за то...

Какой же он восхитительный, ну просто невозможно! Руки как из мрамора вырезанные, с изящными реками вен, с аккуратно подстриженными ногтями; жесты плавные, но уверенные, демонстрирующие скрывавшуюся в мускулах силу, губы пухлые и нежные, идеально очерченные, мягкие, так сладко и страстно тянущиеся к твоей руке, что по всему телу проходит сладкая волна слабости...

Ти И вырвала свою ладонь из его хватки и вмазала Мака Дее по щеке. Я даже возмутилась про себя — нельзя так с красавчиками! Но затем тут же и обрадовалась — вот она, моя Ти И, какая сильная!

— Леди? — сконфуженно спросил Мака, выпучив глаза.

— Губы свои держи от меня подальше, — потребовала она так ядовито, что Ши на шажочек отошел в мою сторону и даже попытался как-нибудь уместиться у меня за спиной. — А не то я из них сосиски сделаю. Я — хозяйка и полноправная владелица этого дома. А ты здесь — незваный гость.

— Я думал, Ти Эр — хозяйка, — признался Мака; значит, ждет бедняжку Ти Эр сегодня вечером хорошая головомойка от матриарха.

— Чтобы думать, нужно иметь мозги, — отрезала Ти И. — А у тебя вместо них — кисель соленый. Говори, зачем прибыл.

— Может, зайдем сначала в дом?

— Ты еще не понял, что если я спрашиваю, полагается отвечать?

Смешавшись, Мака промямлил:

— Приехал поговорить со Скиталицей...

Похоже, меня тоже головомойка поджидает.

Ти И бросила в мою сторону взгляд, и я вся подобралась, готовая защищаться; но неожиданно ее глаза показались мне скорее полными интереса, чем гнева.

Ха!

— Ха, — шепнул Ши мне на ухо, ткнувшись мордой в мою голову, — ты и правда имеешь на нее странное влияние.

Мака Дее глянул в нашу сторону и только тут заметил льва — это все равно как если бы он не разглядел слона в комнате!..

— А это что такое?

— Ты плохо осведомлен, — процедила Ти И сквозь зубы. — Скиталица! В дом. Ти Эр задолжала нам одно очень интересное объяснение.

Однако сразу за второй сестрой мы отправиться не смогли. Стоило нам ступить на порог, как из дома вылетела Ти Ци, босая и в одной ночной сорочке, разрыдалась оглушительно и бросилась на шею Ши, немедленно завывшего почти как волк. Я от такого зрелища не сдержала восторга и умиления, Ти И — недовольного вздоха, а Мака просто удивился, сдержанно и элегантно, слегка приподняв брови.

— Я рад тебя видеть, — прошептал он, обратившись ко мне, пока Ти Ци целовала льва в морщинистые щеки. — Как услышал, что ты здесь, сразу сюда отправился.

— А где услышал? — поинтересовалась я. — Как ты вообще попал сюда, Мака? До королевства Слонов далековато.

— О, извини, что не сказал сразу, — усмехнулся он, — но я теперь не просто Мака Дее. Перед тобой предводитель людского сопротивления, генерал Мака Дее!

— А-а, так это из-за тебя падали люди на самолетах? — спросила я, а он совсем не понял, что же я имела в виду. Ну и что это за предводитель такой, скажите на милость?

Ти Ци набросилась и на меня с объятиями ничуть не менее крепкими, чем те, которыми она почти задушила Ши — и естественно, мне тоже стало трудновато дышать, но я терпела и улыбалась, пускай немножко через силу. Каждая моя щека получила по меньшей мере сотню поцелуйчиков, досталось и лбу, и носу, и даже подбородку — обезумев от счастья, Ти Ци решила зацеловать меня до смерти.

— Ну, что же ты, — смеялась я, щурясь от удовольствия. — Дырку процелуешь.

— Я не могу поверить! — восклицала Ти Ци. — Ши вернулся, и все благодаря тебе!..

Сам лев сперва тихонько сидел в сторонке и скалился, как бы улыбаясь, а потом, не выдержав, подошел к нам и щедро облизал мне руки. Стало тут же ужасно липко, но я скрыла неприязнь. Ведь это был жест истинной любви!

— Вообще это Ти И, — сказала я, весело улыбаясь. — ее заслуга. Она мне очень помогла.

А что она сделала-то?

Да неважно, никто ж не будет проверять.

— Это... правда? — Ти Ци повернулась к сестре с сомнением, и к сожалению Ти И не додумалась сразу соврать, а просто пожала плечами. — Если Кью не врет, то я... я благодарна...

— Просто я забочусь о тебе, — отмахнулась Ти И. — И все, что я делаю, я делаю исключительно из любви.

Ти Ци пожала плечами и решила еще раз поцеловать меня, затем — Ши, и наконец повернулась к Мака. Взгляд у нее был такой хищный, как будто она собиралась под шумок и его чмокнуть, но удержалась в последний момент.

— Мака, — голос ее звучал сахарно, выше и звонче, чем обычно, немного по-детски, — познакомься с моим другом детства, Ши.

Судя по взгляду льва, он тоже не привык слышать из уст хозяйки такие интонации.

Мака растерянно улыбнулся, как бы молчаливо спрашивая нас, взрослых, что все это значит, и сказал явно из вежливости:

— Здравствуй, Ши.

— Теперь все будет совсем иначе, — продолжала ворковать Ти Ци. — Ши такой сильный, красивый и добрый лев! Конечно, не такой красивый и сильный, как ты, Мака, но тоже ничего. С Ши в городе станет легче жить, он может пахать посевы и все такое, да...

Я глянула на Ши, задаваясь вопросом, как он сам относится к подобным перспективам; но он смотрел любящими глазами на Ти Ци и судя по всему был готов землю есть, лишь бы она была довольна.

— Ну все, теперь точно можно в дом, — предложила она. — Я думаю, Ши нужно помыть лапы; а мне самое время пойти в кровать.

Хотя нас не было всего один день и одну ночь, в дом мы с Ти И входили как чужие. У входа кто-то поставил большую фарфоровую вазу и заполнил ее цветами, по виду живыми, но слишком уж свежими и красивыми для выросших в Ночи — и правда, пощупав лепесток, я обнаружила, что они шелковые. Пол блестел от чистоты и источал аромат жасмина; во дворе кто-то расчистил дорожку от мусора и украсил высокие бамбуковые стебли разноцветными лентами и бубенцами, мелодично позвякивавшими. Все двери в жилые дома стояли открытыми; через них я видела прибранные интерьеры, дополненные цветами и лентами да гирляндами, заметила кого-то из сестер, проскользнувшую мимо в дорогом, шитом золотом платье, углядела даже сложную конструкцию из стеклянных колбочек и фигурок на шнурках разной длины, подвешенных над входом в главный дом, с помощью которой ветер мог наигрывать любые мелодии...

Дом цвел, звенел и пах весной — как будто пока нас не было, сюда заявился какой-то призрак цветения и понастроил своих порядков. И все сестры были не то что не против, а очень даже за!

Из столовой во двор выглянула Ти Сы и крикнула громко:

— Господин Мака! Я пряников испекла, заходите!

— Пряники! — оживилась Ти Ци, повернувшись на голос сестры. — Как здорово! Нам с Ши тоже можно?

— А, привет, Ши, — Ти Сы тоже каким-то образом не заметила гигантского льва. — Ну, если вы хотите... Господин Мака, вот вам точно надо зайти!

Мака обаятельно улыбнулся ей и элегантно кивнул.

— Это место — просто рай на земле, — заявил он мне, поднимаясь на порог главного дома под молчаливое неодобрение Ти И. — Все девушки — прелесть и воплощенное гостеприимство. Представляешь, они дали мне спальню в этом чудесном, богато обставленном павильоне!

— В смысле? — ахнула Ти И. — Рядом со мной?!

— Я плохо осведомлен, — огрызнулся он и снова повернулся ко мне. — А ты где живешь, Скиталица?

— Я... в женском, — пришлось признать, и самой от такого стало горько, как если бы было что-то унизительное в моем положении.

— Да? Ну и замечательно, — бодро улыбнулся он. — Ты же прекрасная, обаятельная юная девушка! Все на своих местах.

— Мака, — я старалась изо всех сил, чтобы мой голос звучал строго и серьезно, и маленький одобрительный кивок Ти И сообщил мне, что у меня хорошо получается, — хватит болтать, просто скажи мне, что тебе надо.

— Если ему хватит болтать, то как он скажет? — шепнул Ши, но я отмахнулась от него.

Мака Дее остановился в прихожей главного дома; подвешенные над входом стеклянные трубочки звякнули, потому что я задела их головой.

— Я узнал, что ты здесь, и хотел спросить тебя, не присоединишься ли ты к нашему восстанию, — пояснил он спокойно. — Подумал: Непревзойденная Скиталица Кью наверняка захочет в этом поучаствовать, ведь мы пытаемся остановить Ночь.

— Нет, это мы пытаемся, — усмехнулась я. — Я и Ти Фей.

— А, глубокоуважаемый господин Ти тоже здесь? — смутился Мака; его лицо тут же переменилось, вытянулось и побледнело, и он даже начал оглядываться, будто Ти Фей мог прятаться где-то за углом с намерением выскочить и припугнуть.

— Он сейчас... в отъезде, — отозвалась я, не зная, как много подробностей нашего плана можно сообщать Мака Дее. — Но непременно вернется!

Пусть оглядывается, ему легкая паро-нойя пойдет на пользу.

— Значит, сейчас его здесь нет. Славно, — Мака улыбнулся, а я фыркнула, разозлившись на его догадливость. — В общем я хотел пригласить Скиталицу присоединиться к восстанию, но мне так здесь понравилось, что я решил остаться еще ненадолго, — он посмотрел на меня многозначительно и подвигал бровями.

— Плохая идея, тебе здесь делать нечего.

— Скиталица, — громко прошептал Ши, — он ведь не просто так решил остаться.

— Я знаю, я видела, как его брови начали капкан танцевать. Это ничего не меняет...

— Очень даже меняет, — раздался голос Ти Эр, и я заметила, как Ти И положила руку на эфес меча. Собственной сестре угрожать оружием?

Да нет, это у нее наверняка просто рефлекс.

— Ой плохо дело, — пробормотал Ши, покосился на меня и мягко пихнул Ти Ци между лопаток носом. — Пойдем, подруга, уложим тебя в кровать.

— Это верно, — она посмотрела на Ти И таким взглядом, словно та ударилась об пол и превратилась в голодного вампира, — я очень, очень хочу в кроватку...

И эти двое удалились; мне было даже странно видеть то, насколько уверенно и спокойно Ши шагал по дому, в котором так долго не бывал. Который так изменился. Который стал таким чужим...

Ти Эр вышла из того же коридора, куда они вошли, и успела обменяться с Ши парой задумчивых кивков. Ти И сделала несколько шагов в мою сторону и встала рядом, как будто ища защиту в моем присутствии; я невольно выпрямилась и расправила плечи, осознавая свою важность и силу.

Вторая сестра Ти Эр встала перед нами, широко расставив ноги и уперев руки в бока. На ней было очень узкое восточное ципао со стоячим воротничком, призывно-алого цвета, подчеркивавшее выгодно все изгибы ее фигуры, и длинные белые широкие штаны. Короткие волосы она завила, так что кудряшки топорщились во все стороны, лицо запудрила, а глаза и губы красиво подвела черным и красным соответственно, сделав взгляд более притягательным, а губы — манящими.

— Какая мерзость, — фыркнула Ти И, — ты похожа на профурсетку.

Какое интересное слово; это что-то вроде барсетки, да?

А в целом Ти Эр по моему мнению была больше похожа на красивую женщину средних лет, очень старающуюся привлечь внимание мужичка.

Мака Дее поймал мой взгляд и опять заиграл бровями; видишь, мол, дорогая Скиталица, какой эффект я произвожу на женщин! Видишь?

— Господин Мака Дее останется здесь, — отчеканила Ти Эр, с вызовом глядя на сестру. — Мы приняли это решение единогласно, одиннадцать нас против одной тебя.

— Одиннадцать, — усмехнулась Ти И, — ты что же, посчитала и голос Ти Гоубицзы?

Она просто назвала его имя, а меня пробрала дрожь, и сердце как раскаленной иглой пронзило — Мака Дее даже заботливо взял меня за плечо, испугавшись, наверное, что я заболела.

— Это вместе с голосом Хотару, — пояснила Ти Эр. — Он тоже за. Ему тоже нравится Мака. А ты — не нравишься.

— Это еще почему?

— Например, потому, что ты мальчику ножом угрожала?

— Так это когда было!

Вообще-то с того момента не прошло и месяца, так, максимум пара недель; но я благоразумно промолчала, а Мака загадочно покачал головой. Ему что, уже все рассказали? Хотя Хотару мог и нажаловаться...

Обе женщины замолкли, но смотрели друг на друга такими бешеными глазами, что даже воздух вокруг раскалился в предвкушении мордобоя. А это нам сейчас совсем не нужно. Даже, можно сказать, без надобности. Ти И только вернулась, наверняка устала, и совсем не факт, что силы окажутся на ее стороне...

— Пожалуй, не будем ругаться, — сказала я немного невпопад, нагло встав между двумя старшими Ти. — Мы все устали и немного не в себе. Все вопросы можно будет решить позже.

— Это не вопросы, Кью! Как же ты не видишь? — Ти И схватилась за мой локоть и даже впилась ногтями в кожу. — Это предательство! Заговор против меня!

— Ну скажешь тоже, заговор...

— Да ты только взгляни на них!..

"Взглядывать" мне уже совсем ни на кого не хотелось. Раз уж Ти И так крепко за меня держалась, я решила, что тоже так могу, выцепила свой локоть из ее когтей, охватила её за плечи и уверенно зашагала в сторону её спальни, таща упиравшуюся женщину за собой. Ти И ругалась и даже перешла на родной язык, видимо, для значительности, но на меня это не подействовало.

— Эй, Скиталица, — подал голос Мака из-за моей спины, — а как же дело?

Ти Эр зыркнула на него, нахмурилась, шагнула уж слишком близко и прошипела что-то неслышимое; однако по движениям ее губ мне показалось, будто она говорит "не думай" или "не вздумай", а может "не пумой"...

Впервые переступив через порог спальни Ти И, я мигом забыла обо всех прочих своих переживаниях.

Это оказалась сдержанная и скромная комната, настолько лишенная всего интересного, что находиться в ней было ужасно неприятно. У нас всех, даже у детей, в распоряжении были кровати-комнаты и другие старинные предметы мебели, изготовленные древними умельцами ещё по просьбе предков Ти. У матриарха же была лишь узкая кровать, слишком маленькая даже для одного человека, застеленная белыми простынями и серым шерстяным пледом унылого вида; шкаф с облупившимся лаком, только две дверцы, без ящичков, и квадратное окно, украшенное решёткой лишь потому, что в главном доме вообще все окна покрыли резьбой с изображением быков и драконов. Ни ковра, ни балдахина, ни штор, ни картин...

— Ой, — выдохнула я, осмотревшись. — А чего ты тут живёшь?

— В смысле?! — почти крикнула Ти И, не успевшая остыть от конфликта с сестрой. — Чего тебе ещё не нравится?!

— Просто у тебя тут так скромно и грустно, — промямлила я растерянно. — А у нас... а ведь ты...

— Нагроможденность обстановки только нарушает концентрацию, черт тебя дери, Кью! — огрызнулась Ти И, но сразу после выдохнула, выпуская накопившиеся раздражение, и присела на унылое покрывало. — На самом деле мне просто не хотелось тратить силы и время на обстановку комнаты, вот и все.

— А как вообще в доме появилась такая султанская обстановка?

— Почему же "султанская"?.. а-а, спартанская... просто раньше это была комната отца, а я первым делом выкинула все, что ему принадлежало. А интерьером уже заниматься не осталось желания.

Я осмотрелась ещё раз, удивляясь тому, что даже потолок здесь побелили, испортив старинную резьбу; Ти И упала на спину, раскинув в стороны руки.

— Не могу поверить, что это происходит, — пробормотал она.

— Просто Мака им понравился, — заметила я справедливо. — Он умеет произвести впечатление. Ты здесь ни при чем.

— Ещё как при чем!

— Сестры хорошо к тебе относятся, — почему я вообще взялась ее в этом убеждать? Не понимаю; но если уж начала, то продолжу. —Ты привела домой Ши. А где один парень, там два. А где два, то и третьего можно...

— Это же как раз то, чего я пыталась избежать!

— Ти И, в конце концов, ты должна хотя бы выслушать его, — сказала я серьезно, топчась у кровати, ведь здесь не было ни одной кривой табуретки, чтобы присесть. — Я, конечно, не так много смогла понять, но если он и правда предводитель восстания человеков, тогда для тебя это может быть важной информацией.

— "Человеков", — передразнила Ти И ядовито. — И с какого перепугу меня это должно волновать?

—У вас общий враг. Принц Ли.

— Этим занимается Ти Гоубицзы.

То, что я собиралась сказать, жгло мне горло как самый горький на свете сироп; но все же я выдавила из себя:

— А почему ты думаешь... что он справится?

Конечно, я не сомневалась в Ти Фее, ни на минуту, ни на секунду, ни на мгновение; если мой дорогой друг взялся за дело, то он непременно доведёт его до конца. Не может быть сомнений. Но я знала, что такие слова достучатся до сердца Ти И и заставят её принять мою точку зрения, просто потому, что любая Ти-Фее-ненавистническая идея была ей мила; поэтому я сказала то, что сказала.

И эффект превзошёл все ожидания: Ти И посмотрела на меня радостно и дружелюбно.

— Значит, вот так. Ти Фей Великолепный больше не такой уж замечательный?

Хорошо, что она не выращивала комнатные цветы, потому что из этих её слов пролилось столько яда, что даже самый огромный фикус немедленно скукожился бы и увял.

— Нельзя же ставить все на одну карту, — Я развела руками. — Может, Ти Фей справится, а может и нет. Нам стоит выслушать все предложения по поводу конца Ночи. Это ведь ради блага твоих женщин. Ради нашего общего блага.

— Хорошо, но если они и дальше будут вокруг него виться и помадиться, я стану каждое утро подсыпать ему в чай слабительное. Чтобы этой свинье стало не до моих сестер.

"Не знала, что ты такая мелочная", — подумала я, но вслух этого не сказала. Ти И ведь только-только успокоилась. Не надо её снова злить.

— Спасибо... Кью, —произнесла она после довольно длинной и неловкой паузы. — Если бы ты не вмешалась, я вцепилась бы этой Ти Эр в волосы.

— Я так и поняла.

— И все было бы зря! И вышло бы, что я напрасно ходила за этим Ши, тратила время, потеряла ночь, которую могла бы провести с тобой вдвоём!..

Ах, кажется её все ещё серьёзно ранил тот факт, что вчера все пошло не по ее плану. Меня пребольно кольнула совесть — ведь чего мне стоило бы быть с ней милее! Она так старалась, а я неблагодарная!..

— Не надо жалеть, — попросила я почти жалобно, — это ведь не последний наш совместный вечер! Более того... Более того, я уже сейчас готова пригласить тебя на новое свидание!

Была ли я готова? Не особо, в животе немедленно скрутился противный комок; но я уже сказала это, и взять свои слова назад не смогла бы. Да и глаза Ти И уж очень засияли, ни за что не омрачу её радость!

— Вот так сразу, — сказала она довольно, — свидание?

— Но мы ведь обе понимаем, что у нас на уме, разве не так?

Ти И захихикала и стрельнула в мою сторону взглядом, довольно игривым.

— Хорошо, Скиталица. Я боялась, что такая, как ты, ничего не поймет, пока ей в лоб не скажешь. Но ты поняла. Ты действительно очень разумная девушка, даже если впечатление создаешь противоположное.

Слышать такие ласковые слова в свой адрес было безумно приятно; мы с Ти И еще немного побыли рядом, наслаждаясь и любуясь друг другом, и все это время я усиленно сдерживала салюты, разрывавшиеся в груди, и уговаривала себя не пускаться в пляс прямо при ней. Но когда дверь партянской спальни закрылась за моей спиной, терпеть мне стало уже невмоготу, и по галерее, ведшей к женскому дому, я промчалась вприпрыжку, размахивая руками над головой.

Как же все замечательно складывается, даже поверить не могу! Ши вернулся домой, Ти Ци счастлива; у нас появился еще один парниша, Мака Дее, благодаря которому другие сестры тоже довольны жизнью и веселы, а Ти И считает меня разумной и даже хочет провести со мной немного свободного времени просто так, без всяких там эков-оков и прикрытий в виде важной спасительной миссии.

Замечательный день!..