– И столько бы ещё не видеться, – угрожающе тихо проговорил силуэт, прячущийся в неестественно мрачных тенях ночи.

Азраэль усмехнулась прозвучавшему ответу, но в тоже время ожидаемо встрепенувшись всем телом от накатившего волнения и тревоги за собственное самообладание. Волна мурашек прокатилась по всему телу, затрагивая каждый участок, каждый чувствительный нерв. Реакция на голос того, кто столетиями раскрывает в смертных и бессмертных все их грехи и пороки.

В этом Люциферу не было равных.

Она не видела Люцифера уже очень давно, который всегда избегал её с презрением во взгляде рубиновых глаз. И всякий раз, когда их пути, так или иначе, переплетались, корила себя за то, что вожделела того, кто продолжал испытывать к ней лишь одну ненависть. Азраэль не понимала, почему всё именно так. Почему, зная о его презрении и ненависти, которую тот никогда не прятал за бесчисленными масками лжи и притворства, заставлял раз за разом трепетать её безнадёжно глупое сердце в предвкушении и радости от встречи. 

Азраэль ненавидела себя за эту слабость к демону.

И если за столетия удалось смириться с глупой правдой и чувствами, которые упорно рвали и терзали и без того бесконечно терзающееся сердце, то невозможно не без опасения глядеть в эти кровавые омуты цвета свежей крови, которые прекрасно осведомлены о том, как в его присутствии сильно бьётся ангельское сердце. Это хуже всего, когда объект необъяснимого для неё вожделения и интереса, знает о тех чувствах, что накрывают её голову с его появлением. И Люцифер, как мастер поднимать со дна, как смертных, так и бессмертных, прячущуюся в их душах тьму, превосходно ощущал эти тонкие вибрации, словно зверь с самым чутким обаянием. И играл этими чувствами, извращал и ломал с такой невообразимой лёгкостью, что это и пугало и восхищало. 

Поэтому, не смотря на все внутренние бьющиеся в агонии чувства, вспыхнувшие при звуке его глубокого бархатного голоса и опасной, но такой ярко-манящей энергии, Азраэль не позволяла себе в его присутствие быть слабой. Хоть в этом уроки Сатаны приходились как нельзя кстати.

Азраэль в очередной раз абстрагировалась от своих чувств, заперла на самый прочный замок и вышвырнула ключ от этой опасной для неё двери. А в довесок возвела такую стену, что пришлось бы потратить немало сил на то, чтобы снести её к чёртовой матери.

Азраэль медленно обворачивается и расправляет свои крылья во всю ширь, принимая уверенный холодный вид. Тёплый янтарь глаз будто бы безразлично осматриваю прячущуюся в тенях фигуру Принца Ада. Весь её вид кричит об уверенности, который у Люцифера вызывает откровенный смешок. Но это её не задевает. Азраэль и вправду была в себе уверена. 

От внимательного взгляда ангела не ускользает, с каким внезапным интересом глаза дьявола мимолётно заскользил по чёрно-белым крыльям. Его любопытство ей было понятно. В последний раз, когда они виделись, то крылья Азраэль всё ещё сияли первозданной чистотой. Но с их последней встречи прошло очень-очень много времени. 

Непроглядный мрак, собственнически окутавший фигуру демона, ласково обволакивал и словно живой ревностно оберегал своего хозяина. И лишь два ярко-горящих рубиновых омута выдавали его присутствие. Люцифер лениво шагнул вперёд, покидая своё укромное место, которое продолжало жалостливо протягивать к нему свои тёмные щупальца. Это выглядело так, будто давно надоевшая ему любовница до последнего пыталась ухватиться за любимого. Но дьявола это нисколько не волновало. Так или иначе, тьме пришлось его отпустить.

Свет луны вперемешку с городским освещением, позволил как следует осмотреть фигуру дьявола. На его лице не было усмешки. Ни намёка. Только отрезвляющая холодность наравне с жарким пламенем, горевшим в таких серьёзных глазах. Сильные руки убраны в карманы штанов, тем самым подчёркивая его полную расслабленность. Широкие плечи расправлены, а подбородок высокомерно вздёрнут, позволяя сыну Сатаны ответно изучать представшего перед ним ангела в лёгком прищуре. И нельзя было не заметить, что Люцифер, как и всегда, был буквально одет с иголочки с неизменной любовью ко всему чёрному и красному. Лёгкая шёлковая рубашка подобрана под цвет мощных крыльев тёмно-бардового оттенка.

Люцифер сделал ещё несколько шагов в её сторону, таких ленивых и откровенно высокомерно-уверенных. Медленно замирает на месте. И только потом аналогично расправляет огромные дьявольские крылья с острыми наростами на них. Крылья Азраэль были длиннее, но не такие громоздкие. Это позволяло ей летать быстрее многих ангелов и демонов, а заодно быть гораздо выносливее большинства бессмертных.

В детстве, когда Сатана вынуждал их соперничать, то полёты на скорость и выносливость было тем единственным, в чём Люцифер так ни разу не преуспел. Не считая тех случаев, когда Азраэль намеренно поддавалась сыну Сатаны, прекрасно зная о том, какое последует суровое наказание для наследника престола в случае проигрыша. Она жалела его, когда сам он не испытывал к ней абсолютно ничего, кроме жгучей ненависти.

В следующий миг его голос звучал бархатно низко, но не без ноток низко клокочущей от вибрации угрозы в его обманчиво спокойном тоне:

– Что. Ты. Делаешь? – И на этих опасных словах, Люцифер сделал осторожный шаг в сторону.

Азраэль мигом поняла, что таким бесхитростным способом он пытается незаметно подобраться к ней поближе. Вот только они оба перенимали знания у одних и тех же наставниках.

Азраэль вторила его действиям с точной копией, только шагнув против часовой стрелки. Люцифер тоже прочитал её действия. Хищная ухмылка, больше похожая на звериный оскал, растянулась на соблазнительном лице. Со стороны они напоминали двух диких зверей, один из которых встал на пути другого. И теперь они были просто обязаны решить, кто их них первый трусливо побежит обратно.

– Выполняю школьное поручение, – Азраэль обидно надувает губки и в такт шагов Люцифера, снова делает шаг против часовой стрелки, не позволяя тому приблизиться хоть на один жалкий миллиметр. – И тебе не кажется, что ты поступил немного нечестно? Вы, демоны, должны словами подталкивать сметных на кривую дорожку. Душа ведь от этого становится слаще, верно?..

Люцифер, не переставая наблюдал за хищником напротив, широко ухмылялся. Чуть ли не буквально одним только взглядом вгрызаясь в холодно глядящее на него лицо с чуть гордо поддёрнутым подбородком. Принц Ада был неоспоримо сильнее, хитрее и опаснее простого ангела. Но если в чём Азраэль его и превосходила, так это в скорости и проворстве. И Люцифер это тоже прекрасно знал.

Люцифер шумно втянул носом сырой воздух и тут же непроизвольно скривился в отвращении. Местный воздух и вправду был отвратным.

– Его душа уже давно принадлежит Аду, – произнёс дьявол, чуть склонив в любопытстве голову набок. И будто что-то вспоминая, тихо добавил: – Или его брата? Хм, думаю, неважно. – Раздражённо тряхнув крыльями, Люцифер угрожающе произнёс тоном медленно подползающей опасности. – Ты уходишь от ответа. Не стоит так делать в моём присутствии. 

Азраэль понадобилось доли секунд, чтобы уловить в его тоне и повадках надвигающуюся угрозу и среагировать раньше, чем он кинулся бы в её сторону в попытке схватить. А именно это через несколько секунд быстрых обдумываний дьявол и сделал. Оттолкнувшись от земли как пружина, помогая себе в этом огромными крыльями, Люцифер бросился в сторону Азраэль, которая мгновенно среагировала, предугадав его действия.

Азраэль ловко отскочила в сторону, двигаясь с грацией дикой кошки, тем самым не позволяя сильной, дьявольской руке до неё дотянуться. Всё произошло очень быстро. Находясь в опасной близости к дьяволу, Азраэль не стала терять ни минуты и сразу же взмахнула крыльями, стремясь оказаться в небе как можно скорее. Там у неё было больше шансов, чем на земле. Но что-то пошло не так. 

Бабочка запуталась в хитростно сплетённой паутине прожорливого паука.

Длинным крыльям что-то мешало взметнуться к небу. Азраэль в растерянности вскинула голову и увидела чёрные нити придомовых проводов, которыми смертные увешивали свои каменные джунгли. Крылья запутались почти мгновенно, провода неприятно заскользили между чувствительных перьев. Азраэль попыталась высвободиться, что есть силы, дёрнув особенно сильно запутавшимся крылом. Полетели искры от порванных проводов, но долгожданной свободы она так и не ощутила. Зато ощутила мёртвую хватку на своей лодыжке. 

Схватив её за ногу, Люцифер одним резким движением приложил ангела к земле. Раздался глухой удар, от которого под ней затрещала крыша дома, одновременно выбивая из лёгких весь воздух. В глазах моментально потемнело, а с губ сорвался болезненный стон. Люцифер, как и всегда, не сдерживался. Но грубость сына Сатаны была не в новинку. Они часто дрались в спарринге. И желая угодить своему отцу, Люцифер никогда не щадил своих противников. Никогда. 

Цепкий захват с лодыжки переместился к шее, сдавливая до болезненных спазмов. И словно ангел ничего не весил, дьявол одной рукой поднял её трепыхающееся тело над землёй, только что бы вбить его в кирпичную стену позади.

Инстинктивно впившись тонкими пальчиками в его горячую руку, Азраэль с трудом разлепила глаза, нарочно кривя губы в издевательской насмешке. В груди вспыхнуло восхищение перед его мощью, но быстро погасло, стояло ощутить быстро набирающую силу тьму, что подселил в её душу Сатана. Эта тьма всегда действовала на неё отрезвляюще, позволяя вовремя опомниться и не позволить неестественному для её природы злу окрепнуть.

Отогнав чужеродное наваждение, Азраэль заметила, как Люцифер вперил свой пламенный взор в её быстро и рвано вздымающуюся грудь.

«Заметил…» – быстрой догадкой мелькнуло в голове.

При всей своей развязности, дьявола интересовала вовсе не женская грудь, вздымающаяся на уровне его глаз, что мгновенно поняла Азраэль. Глаза Люциферы были прикованы к области бьющегося сердца, где концентрировалась ангельская благодать особенно сильно.

– Не думал, что это возможно… – тихо прошелестел дьявол, чуть склоняя голову на бок.

Его голос на удивление спокойный, а потому не мог скрыть нотки живого интереса и удивления. Сильная рука опускается с всё ещё трепыхающимся телом ангела, позволяя, наконец, ногам вновь коснуться земли. Пальцы его рук немного расслабляются, ослабевают хватку на шее, но не освобождают ту от захвата. Грубые подушечки пальцев только слегка сжимают оливковую кожу, но при этом сохраняя властвующий напор. Азраэль свободно задышала, холодно отвечая на прямой взгляд дьявола, что теперь с нескрываемым интересом взирал в ответ, точно видя её впервые. Изучал. Пытался понять, насколько сильно ангел перед ним изменился за последние четыреста лет.

– Твоя мать бы поспорила, Люцифер, – голос отдавал лёгкой хрипотцой и неприятно сушило.

Его губы зло поджались, а глаза пытливо-настороженно сощурились.

– Моя мать пала добровольно, а тебя же… – он чуть выгнулся в спине назад, чтобы иметь больший обзор, недолго разглядывая ангела снизу вверх, – используют, словно крысу для экспериментов. – Его лицо исказилось в отвращении.

Слова Люцифера неприятно резанули по сердцу, а обида за вполне справедливые слова, в который раз выбили из неё последний дух, заставляя тяжело и учащённо задышать. Люцифер был доволен её реакцией, если судить по медленно поднявшемуся уголку губ. Вспыхнувшему удовлетворению в глубине рубиновых глаз.

– Задел за живое? – и словно этого было мало, подался вперёд, почти касаясь устами чувствительного уха ангела. Азраэль сильнее стиснула пальцами его сильную руку, ощущая, как волна мурашек окатывает её с головой, будто свежим морским бризом, когда его большой палец на её шеи мягко огладил кожу около пульсирующей венки. Жар его дыхания опалил оливковую кожу. – Какая жалость. Хотя, нет, твоя благодать осеменённая тьмой и душа, так сладко смердящая отчаянием, определённо стоит всех тех пыток, которым подвергал тебя мой отец.

Словно бы в подтверждении своих слов, принц тьмы уткнулся носом в ангельскую плоть, жадно и со сладким стоном вбирая её аромат, пытливо медленно поднимаясь от ключицы до уха. Азраэль зажмурилась и изо всех сил старалась не сосредотачиваться на пульсирующей и утробно рычащей тьме, что так яростно рвалась наружу. Это была одной из личных пыток Люцифера. Самой худшей, когда жар его тела и дыхание на чувствительной коже, поднимал со дна семя тьмы, что желало в ней разродиться.

Вдоволь насытившись её отчаянием, Люцифер отстранился и нарочито сладко причмокнул. Пальцы разжались на шее, но только для того, чтобы впиться в личико ангела. Вторая рука была убрана в карман штанов, выдавая расслабленность дьявола, который полностью владел ситуацией. Мощные крылья расправились, словно отгораживая от остального мира за его спиной, позволяла концентрировать внимание только на его самодовольном лице. 

– Ты не ответила на мой вопрос, ангелочек.

Азраэль только на это тяжело вздохнула. Рука метнулась к карманам обтягивающих джинсов, где она хранила круглые часы в золотой оправе на цепочке. Оценив время, звучно захлопнула крышкой карманных часов и спокойно спросила демона, который всё это время пристально наблюдал за каждым её действием:

– Может, выпьем?.. – голос звучит на удивление очень спокойно, хоть и с небольшой хрипотцой.

Люцифер снова призадумался, но на это ушло буквально доли секунд.

– С этого и надо было начинать, ангелочек, – со смешком отвечает он, освобождая лицо своей пленницы.

И больше не произнося ни слова, самодовольное лицо развернулось и поплелось к краю крыши. Ни разу не замешкавшись, Люцифер спокойно шагнул в обрыв. Шелест крыльев и резкий глухой удар ознаменовал, что дьявол успешно приземлился. И не заставляя того ожидать, Азраэль последовала за своим ночным кошмаром.

Поймав одинокое такси, Люцифер с какой-то излишней задорностью указал подвезти до ближайшего приличного бара. И потеряв всякий интерес к ангелу, молчаливо уставился в окно, больше не проронив ни слова.

Азраэль не отставала и отзеркалила действия дьявола. Тишина между ними давила. За последние четыреста лет – это первая встреча. Повзрослев и ощутив в полной мере вкус власти, которой был наделён с самого рождения, Люцифер постепенно принялся отдаляться от дворца отца, прилагая все силы на то, чтобы построить собственную империю. Пока однажды и вовсе перестал появляться близь обители Сатаны. Люцифер был сосредоточен на том, чтобы завоевать власть и уважение адских князей и легионов. Изучал свои будущие владения и их обитателей.

И Азраэль прекрасно понимала, что сын тьмы делает, какую цель преследует. Это же понимал и сам Сатана. Люцифер жаждал не просто получить то, что принадлежит ему по праву крови, а заполучить более привычным, можно сказать, естественным для демонов образом. В Аду превыше всего ценится сила. Если этой силы нет, то тебе не заполучить уважения даже мелких пакостливых бесов. Чего уж говорить о Князьях тьмы и архидемонах, которые при первом же удобном случае ударят в спину правителю, что не внушает им трепет и уважение.

Сатану откровенно беспокоило то, как быстро инициативу перехватывал весьма амбициозный Принц Ада: молодой и сильный, обаятельный и могущественный, жестокий и коварный. И не смотря на все эти прекрасные качества для будущего правителя Ада, был у Люцифера один весьма небольшой недостаток, который пока не играл ему на руку: все высшие дьяволы, архидьяволы и князья со временем приобретают вторую ипостась. Это чудовищная личина всех высших демонов, раскрывающую их истинную мощь. Люцифер пока так и не раскрылся во всей своей красе.

«Или он только хочет, чтобы все так думали…» – Мысленно предположила Азраэль, мельком покосившись в сторону Люцифера.

Спустя двадцать минут таксист остановился у одного из лучших пабов Лондона под названием «Soho».

– С вас семьдесят фунтов, – монотонно оповестил таксист. – Картой или наличкой?..

Азраэль заметила в отражении окна яркую рубиновую вспышку. Глаза демона ожидаемо вспыхнули весёлым племенем, предвкушающим скорую забаву, а заодно вынуждая Азраэль посмотреть прямо на него. Мурашки в который раз расползлись по всему телу, волнами накатывая от кончиков пальцев до макушки головы. В салоне отчётливо запахло Адом, а улыбка Люцифера стала до невозможного плотоядной, словно всю дорогу он только и ждал, когда таксист закончит поездку.

Принц Ада медленно подался вперёд и низким от возбуждения голосом прошелестел:

– Предпочитаю валюту в душах.

Таксист ошалело выгнул брови и посмотрел на дьявола, как на умалишенного.

– Может вы адреском ошиблись и вам надо до ближайшей психбольницы?

Люцифер на это замечание никак не отреагировал и с плотоядной ухмылкой просунул руку сквозь небольшое окошко, которое отделяло пассажирские сиденья от водительского переднего. Тяжёлая ладонь упала на плечо мужчины, слегка сжав его в обманчиво-дружественном жесте. Азраэль молча за всем наблюдала и не смела вмешиваться в игры Принца тьмы. Но глубоко внутри себя понимала, что зашевелившаяся вдруг тьма, довольно урчала при близости с соседствующим злом.

Таксист замер. Расширившиеся в ужасе глаза неотрывно наблюдали за Люцифером, готовый покорно внимать каждому его слову, что слетят из дьявольских уст ради собственного удовольствия.

– Ты очень хороший человек, Марк, – промурлыкал Люцифер. – Любишь жену и красавицу дочь. Не имеешь никаких дурных привычек, заботишься о родителях, несмотря на то, что и сам с трудом концы с концами сводишь. Работаешь на благо семьи, как прокляты. Таксуешь 24/7 с гложущими мыслями о том, что, несмотря на относительно неплохой аттестат, так и не смог добиться ничего толкового. Поэтому уже десять лет сидишь за баранкой этого чёртового автомобиля, пока твой лучший друг детства с превеликой радостью и самоотдачей трахает твою красавицу Рейчел.

В глазах таксиста заблестели слёзы, которые медленно покатились по впалым щекам. Мужчина весь трясся, будто загипнотизированный не отрывал прикованного взгляда от играющегося с ним дьявола. Рука Люцифера дружески похлопала мужчину по плечу. Уже собираясь выйти из такси, Люцифер внезапно передумал, и, повернувшись обратно всё так же замершему таксисту, снова сжал его плечо и проговорил:

– Ах, точно, Анэт… – голос звучал с нотками приторно-сладкими и совершенно не искренним сожалением, которое как яд впитывался под кожу жертвы дьявола. – Маленькая Анэт. Сколько ей, четырнадцать? А уже в столь юном возрасте, пока папочка и мамочка не видят, удобно и охотно подставляет свой миленький ротик под член своего дядюшки, – Люцифер подался вперёд, когда таксист дрожащими руками потянулся к бардачку своего автомобиля. – Нет… – мужчина перестал возиться, возвращая полный взгляд искреннего и неподдельного горя к демону: – Оставь пистолет в бардачке. Слишком скучно. Кухонный нож подойдёт лучше. И ты там постарайся, не жалей сил!

Как только они вышли из такси, водитель мгновенно дал по газам. Запах стирающейся резины об асфальт неприятно ударил в нос. Люцифер же в свою очередь грациозно потянулся, разминая затёкшую спину, расправил плечи и сделал глубокий вдох. И постепенно шумно выдохнул через нос. Алые глаза искрились первородным грехом и от полученного удовольствия во время общения со смертным.

Азраэль испытала весьма смешанные чувства от произошедшего. 

– Это была правда? – внезапно поинтересовалась она.

Она впервые видела, как Люцифер извращает, подталкивает к страшному грехопадению человеческую душу, что оказалась столь беззащитна перед силой сына тьмы. И чем невиннее и чище душа, тем сладостней на душе у демонов. Человеческие души напитывают детей тьмы, укрепляют их могущество. Нечто похожее испытывают и ангелы, когда помогают грешникам ступить на пусть искупления.

Люцифер просунул руки в карманы штанов и пошёл вперёд по направлению к пабу, так и не взглянув в сторону наблюдавшей за ним Азраэль.

– Правда способна сгубить куда больше смертных и бессмертных душ, нежели сладкая и безвкусная ложь, ангелочек. Поэтому я никогда не лгу. Это ни к чему, – он взглянул на неё через плечо, неспешно идущей позади, словно опасаясь встречи с рубиновым взглядом. – Я лишь слегка приоткрываю занавесу на правду, которую так ждут и любят, но в тоже время боятся и сторонятся. Мне даже нет необходимости подталкивать к чему-то серьёзному. Эмоции всё делают за меня. 

Люцифер толкнул дверь паба с алой неоновой вывеской и словно властитель этих земель, плавно переступил порог питейного заведения. Его внимательный взгляд лениво осмотрел всех посетителей и словно бы не найдя для себя ничего интересного, зашагал в сторону свободного столика в самом дальнем и тёмном углу паба. 

Азраэль безразлично оглядывалась по сторонам, молчаливой тенью следуя по пятам дьявола. Мельком заметила парочку заинтересованных женских взглядов, которые с похотью и вожделением провожали сына Сатаны. Ангел им только посочувствовала. Только по-настоящему влюблённое сердце может сопротивляться чарам Люцифера. Его дьявольская энергетика, сплетённая нитями из самых любимых им грехов, действовала на слабых смертных как магнит, сопротивляться которой могут только единицы. В этот капкан нередко попадали даже слабые ангелы, а смертные и подавно.

Словно Король, Люцифер развалился на кожаном диване, растянув руки по бокам и закинув ногу на ногу. Глаза дьявола ни на чём конкретно не останавливались, безразлично и даже скучающе скользя по обстановке паба, посетителям и иногда останавливаюсь на женщинах. Но стоит Азраэль занять диванчик напротив демона, как его взгляд полностью концентрируется на её скромной персоне. От этого она начинает чувствовать себя неуютно, одновременно прилагая все силы, чтобы не выдать своего беспокойства. Жизнь в Аду не прошла даром, позволяя внешне спокойно отвечать на вызовы демонов, но внутренне утопать во всевозможных чувствах.

И ангел, и демон пока хранили громовое молчание, нарушаемое только разговорами и музыкой паба.

К их столику подошла официантка с блокнотом и ручкой в руке. Девушка вежливо представилась именем Кэтти и законспектировала их скромный заказ из одной бутылки рома для демона и бутылки джина для ангела. Люцифер то и дело кидал на девушку чересчур откровенные взгляды, смущая девичье сердце, отчего ей стало непросто записывать заказ из-за дрожащих от волнения пальцев. Она откровенно краснела и старалась подавлять в себе улыбку. И стоило ей развернуться поспешить выполнить заказ, как Люцифер схватил девушку за ладонь, вынуждая изумлённо повернуться к нему обратно. 

Азраэль обречённо вздохнула, и устало откинула голову назад, снова решив выступить лишь сторонним наблюдателем в играх дьявола. 

Мужские пальцы мягко огладили девичью ладонь, прошлись вдоль выпирающих костяшек, большим пальцем оглаживая ладонь с внутренней стороны. Девушка наблюдала за его действиями как заворожённая, то поднимая взгляд к его глазам, то опуская к их сплетённым ладоням. Она сглотнула застрявший ком в горле, пока дьявол с наслаждением питался эмоциями своей новой жертвы.

– Хватит себя мучить страшными мыслями «а что если?..» или «это неправильно», – бархатно прошелестел Люцифер, оставляя на миниатюрной ладошке свой нежнейший поцелуй. Жертва его вздрогнула и в лёгком уколе удовольствия прикрыла веки. Смертные были полностью беззащитны перед демонским обаянием. – Хватит сопротивляться своим чувствам и потребностям тела. Приди к нему сама. И просто сделай это.

– Н-но… но я. Я же… – смущённо залепетала девушка, краснея до самых кончиков ушей.

– Так безбожно невинна и чиста, словно ягнёнок на заклание, – произнёс он, плотоядно ухмыльнувшись. – Да, я знаю. – И словно в подтверждении своих слов, снова запечатлел на ладошке Кэтти поцелуй дьявола. – Поверь, я мог бы лишить тебя твоей ноши и взять тебя прямо сейчас, но… – Люцифер выдержал театральную паузу, а Азраэль только закатила глаза. Ей уже хотелось промочить горло, но демон всё никак не мог наиграться: – Но тогда твоя душа потеряет для меня всякий интерес и ценность.

Люцифер, наконец, выпустил её руку и мгновенно потерял всякий интерес, оставил девушку растерянно хлопать длинными ресницами. Жестом указал идти прочь и сухо обронил, будто несколькими секундами назад совершенно ничего не происходило, а этого разговора между ними не было:

– Принеси наш заказ и уходи.

И девушка беспрекословно выполнила его приказ, быстрым шагом метнувшись к барной стойке. 

– Как благородно… – хмыкнула Азраэль.

– Это как посмотреть, – ответил Люцифер, заговорщицким тоном и загадочно заулыбавшись. Левая рука метнулась к карману штанов, выудив оттуда пачку сигарет. Зажав фильтр между зубов, Люцифер прищёлкнул пальцами и на их кончиках вспыхнул небольшой огонёк, которым он тут же прикурил. – Если помочь одной закомплексованной девчонке, что вот уже несколько лет течёт по одному парню из универа, то, возможно, это и вправду покажется благородным поступком.

– Но демоны и благородство несовместимы, верно? – прокомментировала Азраэль, слишком сильно сконцентрировавшись на губах напротив сжимающих дымящуюся сигарету. – И в чём подвох?

Демон выпустил колечко дыма, что медленно поплыло в сторону его собеседницы. 

– А в том, что бедняжка уже долгое время мастурбирует на фото старшего братика. – Новая затяжка, медленная и продолжительная, пока от сигареты не остался только окурок. – Душа её уже давно принадлежит Аду и станет неплохим пополнением в его легионах. 

Янтарного цвета глаза непроизвольно метнулись обратно к официантке, которая с трясущимися руками и ногами несла поднос с их заказом. Посудина задребезжала, когда поднос соприкоснулся с поверхностью стола. Девушка выглядела до невозможно потерянной. Смущённой собственными желаниями, которые вынуждена бережно хранить глубоко в своей душе. Глаза красные от подступающих слёз. Она страдала от мыслей о собственном стыде и мучавшего её греха, которого ещё даже не совершила. Было предельно ясно, что Кэтти изо всех сил старалась, как можно скорее освободить свой поднос, чтобы убраться от их столика как можно дальше.

Утолив дьявольский голод, Люцифер полностью утратит интерес к несчастной девушке, увлечённо разливая алкоголь по стаканам. Первые порции они осушили очень быстро, даже не пытаясь насладиться вкусом напитков. Вторая порция алкоголя поглощалась уже не так торопливо. И всё это в повисшей между ними тишине. Люцифер почти не сводил с неё взгляда, а Азраэль внимательно следила за демоном. Они словно по-новому знакомились, выглядывали хоть какие-то незначительные изменение друг в друге; пытались понять, насколько каждый из них изменился за прошедшее время. И какие страшные секреты могли в себе таить.

Ладонь Люцифера метнулась к воротнику рубашки, приступив медленно отстёгивать три пуговицы. Азраэль только сейчас не без удивления заметила чернильные рисунки на теле дьявола, которыми была покрыта его грудь и руки, когда Люцифер неспешно закатал рукава.

Азраэль буквально ощутила, как тьма внутри возбуждённо заурчала, подобно дикой кошке получившей внезапную ласку. Посаженное семя зла опасно зашевелилось, собственное тело отчего-то перестало ощущаться своим. Не покидало странное чувство, будто тьма выталкивала ангельскую благодать: властно, ревностно, жаждая заполучить полный контроль над телом и разумом. 

Становилось дурно, дыхание предательски сбилось, что она осознала слишком поздно. Люцифер уже во всю самодовольно ухмылялся, глядя прямо в глаза растерянного ангела. При этом он вряд ли в полной мере понимал с чем связана такая резкая перемена, абсолютно точно связав это с собой.

А его следующие слова – это предположение только подтвердили:

– Мне раздеться для тебя?..

Азраэль судорожно выдыхает, тем самым пытаясь взять себя в руки. Необходимо было увести его от этого неловкого для неё разговора. Отвлечь. 

– Не думала, что тебе так сильно пришлась по вкусу смертная культура и искусство.

– Опять уходишь от ответа, – сладко промурлыкал он, пригубив к своему стакану. 

Глаза, пылающие алым пламенем, были полностью прикованы к ней. Порой два рубина медленно опускались, изучали женское тело и так же медленно поднимались, застывая в конце на янтарных очах. Это смущало Азраэль, но и приятно грело душу, которая разрывалась на части: ангел кричал о неправильности, а демон затыкал рот ангелу.

– Ну и как тебе?.. – тихий бархатный голос врезался в мысли ангела. Грубо столкнул с обрыва все другие мысли, что вихрем крутились в беспокойной голове. 

Азраэль так и не успела поднести бокал ко рту, вопросительно изогнув бровь. Люцифер странно подался вперёд, складывая руки на краю стола. В глазах его заплясало адское пламя, что не предвещало ничего хорошего.

– Как тебе, рождённой светом, на вкус тьма? Нравиться?.. – демон говорил почти шёпотом, но удивительным образом его слова звучали для Азраэль так громко, что сердце от волнения забилось быстрее. – Нравиться ощущать эту тьму в своё сердце? Нравится отдаваться греху, чувствуя на кончике языка привкус адского пепла так, словно ты родилась с этим, вместо той цветочно-небесной унылости, которая отдаёт сахаром? И каково теперь осознавать, что для твоей запятнанной тьмой душе – Ад стал роднее самих Небес, м?..

Его взгляд по-настоящему гипнотизировал. Теперь Азраэль прекрасно понимала, что ощущают смертные, когда эти полные первобытного, чистого и полного первородного зла глаза, смотрят прямо в душу, вскрывают грудную клетку, разрывают плоть, а всё лишь для того, чтобы добраться до чужих ревностно хранимых секретов. Это восхищало. Странным образом завораживало.

Но одновременно с восхищением, Азраэль ощутила нестерпимую боль от его слов. Рождённая светом, обласканная теплом небес, ангельская душа изнывала от невообразимой боли каждый раз, когда шла против своей природы. И хуже того было осознавать, что слова Люцифера били точно в цель, потому что в глубине душе она получала невообразимое удовольствие. Или научилась. А, может, тьма всегда была при ней. С самого рождения, а Сатана лишь помог ей прорости, обильно поливая гноем, кровью и согревая адским пламенем.

Азраэль слегка растерянно приоткрывает рот, точно намереваясь ответить демону, но слова попросту не лезут, застревают где-то в глотке неприятным комом боли и сожаления. Люцифер понимает всё без слов. Читает её душу как открытую книгу, наслаждаясь содержанием и спектром невысказанных чувств. Он проводит языком по губам так, будто и вправду пробовал её на вкус. И с таким плотоядным удовольствие в столь интимном жесте, что это не может не смутить ту, что испытывала к демону весьма сложные чувства.

– Когда я увидел тебя там, на крыше, то принял поначалу за одну из Непризнанных, – внезапно признался Люцифер, выглядя при этом очень задумчивым. Взгляд приковался к груди, снова концентрируясь на груди, где пульсировала ангельская благодать. – Но позже увидев твои крылья, то понял, что отцу удалось сделать с тобой то, что до него ещё никому не удавалось. Как давно ты их носишь?

Его интерес был внезапным. Взял Азраэль врасплох. Никогда ещё в жизни Люцифер не говорил о ней с таким интересом, никогда не интересовался её мнением или даже жизнью. Их редкие разговоры если и случались, то никогда не были настолько мирными. Люцифер всегда изливал на её голову уйму яда, который словно бы нарочно копил в своём теле только для того, чтобы омыть в нём и без того несчастного ангела. А она никогда не отвечала, не спорила и вела себя безропотно и послушно, боялась его неконтролируемого гнева. Боялась, что однажды к пыткам присоединится и сам Люцифер. Но сын Сатаны никогда не касался ангела. Никогда не причинял физической боли, только если это не спарринг во время тренировок в борьбе, крылоборстве и фехтовании. Главное оружие Люцифера – это его слова, что ранили сильнее ножа.

Азраэль прекрасно помнила тот день, когда белоснежные перья почернели. В тот день её чистое тело ангела лишил невинности демон, чьего имени она даже мысленно не желала произносить. И пусть это произошло уже очень давно, разум слишком хорошо запомнил всё те пытки, которым он подверг небесное создание. Тогда внутри Азраэль будто затрещала та самая стена чистоты и непорочности, которую так жаждал сломить Сатана. В тот день – семя зла дало первые ростки.

От вспыхнувших в разуме воспоминаний, Азраэль нервно передёрнула плечами, силой прогоняя все эти недобрые мысли прочь. Люцифер не сводил с неё своего проницательно взгляда. Изучал реакцию, как меняется выражение лица с каждой секундой её размышлений, как вырывается из слегка приоткрытых губ судорожный вздох. Видел в глазах невысказанную за столетия боль. Казалось, Люцифер наслаждается этим спектров чувств, напитывается ими, насыщается, как если бы был пустой оболочкой без эмоций. И, возможно, сын тьмы и вправду питался тем, в чём его собственная душа никогда не нуждалась, такими абсолютно чуждыми для дьявола чувствами и эмоциями, которые присущи только ангелам.

От пристального внимания бесстыдных рубиновых глаз становилось не по себе. Хотелось спрятаться в самый дальний угол и не высовываться до тех пор, пока Люцифер снова не потеряет к ней всякий интерес.

– Достаточно давно, – она старается выглядеть беспристрастно, даже равнодушной, но голос всё равно предательски дрогнул. Осознав этот неприятный факт, больно прикусывает нижнюю губу, будто наказывая за такую грубую оплошность. Рядом с Сатаной по какой-то причине у неё выходило лучше держать лицо, но с Люцифером всегда всё непросто. – Но мы вроде собирались обсуждать не мою скромную персону. Так может, наконец, перейдём к тому, зачем мы сюда пришли? 

Люцифер саркастично фыркнул.

– Скромную? – тёмная бровь демона в насмешливом жесте выгнулась дугой, будто нарочно вновь уводя разговор в сторону, забывая о самом главном. Хищнический оскал растянулся на соблазнительных губах. – Асмодей бы с тобой поспорил.

Она моментально вспыхнула ненавистью, такой жгучей и искренней, что Люцифер от удивления даже округлил свои глаза, поддёрнув брови вверх. Тьма глубоко внутри опасно зарычала, по-звериному зашевелилась, справедливо требуя крови и мести. Азраэль отгоняла все эти чувства, усыпляла, пока не ощутила стыд и въевшуюся грязь, которой осквернили её душу. Она потратила столетия, чтобы отмыть с себя эту грязь, но так и не сумела, как если бы то было проклятие, которое никогда не снять никакими заклинаниями.

  Ладонь, лежащая на дубовом столе, дрожала. Азраэль сжала пальцы в кулак и спрятала руку под столом. Но было слишком поздно, Люцифер заметил то постыдное мгновение слабости.

И словно этого было мало, решил добавить ещё немного яду:

– Он был весьма… – Люцифер задумчиво поглядел вверх, взбалтывая содержимое своего бокала, – красочен в своих описаниях.

– Люцифер… – зло заклокотало в её глотке, заставляя того с интересом замолчать. – Твой отец недоволен.

Дьявол саркастично фыркнул, закатив глаза.

– А он разве хоть когда-то был доволен?

– Он прекрасно догадывается о том, для чего ты сбежал в эту школу, – подчёркнуто произнесла Азраэль, выгибая бровь дугой и разом осушая свой стакан в один присест. Земной алкоголь приятно опалил гортань, согрел желудок, но, к превеликому несчастью, не мог подарить долгожданного расслабления.

Люцифер медленно помрачнел, снова в расслабленной позе откинулся на спинку дивана, раскидывая руки в стороны.

– А ты, как его маленькая ищейка, пришла всё разнюхать, – это был не вопрос, а констатация факта.

– А тебе есть, что скрывать? – мгновенно парировала Азраэль.

– А тебе только дай повод пристроится к моему заду, – дьявол растянул губы в оскале.

– Уверяю, твой зад не стоит такого пристального внимания.

– Это просто ты его пока ещё недостаточно хорошо рассмотрела.

– «Пока»?.. – Азраэль замерла с поднесённым стаканом и вопросительно выгнула бровь. – Не думала, что ты рассматриваешь такой вариант.

Люцифер сощурился и заиграл желваками на лице. Между ними повисла странная тишина. Демон молчал некоторое время, пока вдруг не рассмеялся, искренне, так, как она ещё ни разу в жизни не слышала.

– А ты научилась дерзить. – Люцифер отсалютовал ей бокалом. – Мне нравится.

Азраэль опешила, но виду не подала. То и в самом деле первый случай в её жизни, когда она с такой дерзостью переговаривалась с Принцем Ада. А он ещё и неожиданно похвалил. Это было очень необычно и так… предвкушающее волнительно.

– Люцифер… – его имя прозвучало из её уст так отрезвляюще холодно, что демон вновь вернул своё внимание к ангелу. – Ты ведь понимаешь, что у меня нет никакого выхода? Понимаешь, что я не могу не подчинится его воле, иначе… – Азраэль в испуге запнулась, поджала губы, стоило вспомнить страшные пытки Сатаны.

Они замолчали. Оба собеседника погрузились в свои мысли, что даже тихая музыка, играющая в пабе, не могла отвлечь от этого волнительного процесса. Азраэль мельком взглянула на часы и тихо выругалась. 

– Нам пора возвращаться, – на этих словах она поднялась из-за стола. 

Люцифер словно не услышал, продолжая пребывать в своих мыслях. Лицо расслабленно, без единого намёка на напряжение или тихого гнева. И только глаза с интересом разглядывали содержимое стакана в его руке так, будто на его дне были ответы на все вопросы. Нужно было только присмотреться.

– Он знает, что слабеет, – вдруг подал голос Люцифер, вновь привлекая внимание Азраэль, которая собиралась уже покидать мир смертных в одиночку. Рубиновый взгляд оставался прикованным к бокалу, такой необычайно глубоко задумчивый, даже немного загадочный. Люцифер хмыкнул. – Чувствует, что теряет хватку. И бесится.

– О чём ты?.. – недоумевающее поинтересовалась Азраэль. Слова Люцифера звучали странно и абсурдно.

Дьявольские глаза встретились с янтарём, горящие самим пламенем Преисподние.

– А ты за столько столетий подле него так и не почувствовала? Не ощутила, чего он так страшится? – он смотрел на неё всё это время, не выражая ни единой эмоции. Будто был пуст глубоко внутри. 

– Я не демон, Люцифер, – холодно ответила она, глядя на Принца тьмы сверху вниз. – Я не могу по природе своей ощущать Ад так, как это делаете Вы – демоны.

Люцифер на это только усмехнулся, будто невзначай медленно опустив взгляд к груди. 

– Ну, я бы не был в этом столь уверен. Ад уже давно оставил на твоём теле свою метку. Просто ты пока ещё продолжаешь сопротивляться. А так… – он снова демонстративно осмотрел место на уровне груди, – ты уже давно своя в Преисподней. И не нужно так уязвленно поджимать свои губки. – Откровенно хохотнул дьявол. – Ты и сама всё прекрасно понимаешь. К чему себя обнадёживать?

Азраэль чертыхнулась и раздражённо передёрнула плечами.

– А какой у меня выход? Что мне остаётся?

– Принять свою тьму, – мгновенно ответил со всей своей серьёзностью Люцифер.

Азраэль только саркастично фыркнула. Нет. На это она никогда не пойдёт.

– И дать ему то, что он хочет?..

– Ты не можешь знать, чего он хочет.

– А ты, значит, знаешь?

– Нет, – честно признался Люцифер. – Но это не значит, что мне не любопытно это узнать. Планы моего отца для меня потёмки, ангелочек, – Люцифер задумчиво почесал шею, провёл ладонью по затылку, чуть надавливая массажируя и разминая шею. – Мы можем только предполагать, какие у него планы на твой счёт, но ни один в итоге не окажется правильным. Ты ему нужна, но для чего?

– Я не знаю… – тихо и с раздражением отвечает ему Азраэль, резко отводя взгляд в сторону.

Но Люцифер словно бы не услышал её. Он продолжал размышлять в слух, отрешённо и с интересом рассматривая пустоту перед собой. 

– Зачем он выпустил тебя на свободу спустя столько столетий строжайшего контроля?.. – задал он очередной вопрос в пустоту, которая не имела ответов на его вопросы. 

Азраэль нервно выпустила воздух через плотно сжатые зубы, уперев руки в бока. Она понимала не больше самого Люцифера, но старалась не слишком вникать в игры этих двух дьяволов. Но и не могла не согласиться с тем, что вопросы и вправду звучали волнительно-интригующе. 

– Зачем ты мне всё это говоришь? – решила полюбопытствовать она, вопросительно выгибая бровь дугой.

Демон безразлично пожал плечами, продолжая изучать пустоту перед собой.

– Не знаю. Но это уже и неважно. Мы и вправду задержались, – и усмехнулся своей привычно дерзкой, но обольстительно-обаятельной ухмылкой. – Нельзя опаздывать в свой первый же учебный день. А то ангел Фенцио будет ой как недоволен. 

Люцифер был больше не намерен отвечать на вопросы. Он опрокинул в себя последние остатки рома, резко поднялся на ноги. Схватил недопитую бутылку, одновременно с этим нащупывая в кармане штанов пачку сигарет. И больше не произнося ни слова, покинул паб в полном одиночестве.