Пастор Кеннет Фелпс, облачённый в чёрную рясу, стоял на ступени большой романской церкви. От холодных белых стен отражались голоса прихожан, столпившихся возле арочного входа.
— Из-за чудища мы стольких потеряли! — вещал полноватый мужчина в грязной рубахе и с засаленными волосами, похожими на водоросли. — Мой сын, Чак, и его жена были утащены на дно Вендиго из леса проклятым чудовищем! От него осталась одна шапка, — сипло договорил он и принялся обнимать зарёванную жену.
Люди загалдели: каждый начал вспоминать родственника, которого похитил лесной вендиго. Кеннет спокойно выслушивал столпившихся, после чего высоко поднял руки, призывая к тишине.
— Братья и сёстры, матери и отцы, дети убиенных, — громом пасмурного неба заговорил он. Поднявшийся ветер закрутил серо-синие тучи над молчащим церковным колоколом. — Мы все пострадали от чудовища, каждый из нас понёс ненужную жертву. Но причина кроется в нас самих! — подол рясы волнами задвигался из-за начинающейся непогоды. Кеннет уверенно показал длинными серыми пальцами на толпу. — Наши желания порочны, они оборотились в грехи подобно зверю-людоеду из леса, и пока мы не избавимся от наших грехов, семьи продолжат редеть. Вчера я упросил бога, и он, наконец, дал ответ! — пастор вновь возвёл руки к тяжёлому небу. — Должна быть выбранная жертва, одна в сезон, она поможет вернуть рыбу в озеро.
— Бред! — Трэвис выглянул из толпы, красуясь старомодной причёской с длинными задними прядями и короткой стрижкой на макушке. Сын Кеннета сильно выделялся не только этим; общий цветастый стиль лёгкой куртки контрастировал с однотонными рубахами и свитерами большинства жителей Нокфелла. — Это даже в религию ни в одну не входит. И от вашего лесного вендюлиго не спасёт.
Толпа, будто голодная стая, сверкающими круглыми глазами уставилась на Трэвиса.
— Вспомни Завет, — голос Кеннета огрубел. — Сейчас бог не просит первенцев. Бог не просит агнца. Он просит живую жертву в озеро. Жертва станет мучеником: она впитает в себя всю гниль, но с ней нельзя будет более иметь общение, иначе очернение появится на дне вновь, — лицо пастора смягчилось. — А про вендиго леса мы обсудим на службе. К каждому придёт свой час. Так гласит Пророчество.
Трэвис язвительно прорычал, но ничего более не произнёс.
— Жертва может быть живой? — спросила прихожанка Клэр, крепче завязывая изношенный головной платок.
— Жертва будет живой и останется ею, — снисходительно кивнул Кеннет. Первые капли дождя упали на его голову. Длинные волосы серебрились от седины. — Но кого выбирать — решать не мне. На то воля ваша, народная.
— Как насчёт Трэвиса? — огрызнулся высокий под два метра темнокожий охотник Роберт. Цветные длинные перья промокли на его шерстяной накидке. — Этот лишь бздит и мешает.
— Трэвис слишком грешен, он не сможет впитать всю озёрную грязь, — вступился за сына пастор. — Я предлагаю обсудить столь важное дело с мэром Джонсоном. Уверен, семье жертвы будет дана высокая награда.
Гудящая недовольная толпа после слова «награда» резко поменялась в лицах людей. Их облагородил и успокоил льющийся мелкий дождь. Он скрыл алчность и косые взгляды.
— Желательно ли, чтобы жертва была человеком? — поднял руку отец умершего Чака Коэна.
— Крайне желательно. Животное не имеет души, чтобы впитать нечистоты, — важно кивнул Кеннет. — Бог так велел, — он поднял руку, и будто в подтверждение его слов в небе над озером Вендиго прогремел гром.
— Ларри Джонсон… — шушукались неподалёку, — может, его?
— Обсудите с мэром Джонсоном, — Кеннет открыл ворота. — А сейчас я начну службу.
Прихожане выстроились в три ряда и стали постепенно засасываться в освещённый свечами центральный неф*. Трэвис единственный, кто остался снаружи. Чушь про жертву настолько не укладывалась в голове, что в ближайшее время он планирует обсуждение с Йоханами, которые были одними из тех, кто едва ли верили в бога. Нужно срочно расставлять больше ловушек на гризли.
Особо верить словам отца пастора Трэвис не думал, однако понимал: в озере действительно скопилось так много грязи, что дальний заход и купание, — а оно, скорее, и будет — может принести в Нокфелл какую-нибудь заразу. Сейчас все жители города использовали колодца, которые вели в подземные ручьи, никак не связанные с Вендиго. Озеро было когда-то полным рыбы. Фелицев боготворили за шаманский обряд и налаженную рыбную торговлю, но Генри, к сожалению, бесследно исчез.