Раньше казалось, что «общих маршрутов» с ученицей другого курса, да и совсем другой специализации, в школе не особенно-то много, но казалось так только до тех пор, пока не начинаешь пытаться избежать с ней встречи хотя бы несколько дней и внезапно не обнаруживаешь, что она, оказывается, абсолютно вездесуща! Даже Чеширская Китти, известная своим талантом как возникать в самых неожиданных местах перед жаждущими уединения студентами, так и бесследно исчезать, как только кому-нибудь зачем-нибудь оказывалась нужна, не шла с ней ни в какое сравнение! Китти перемещалась только в заранее знакомые места, поэтому мастерская Генри оставалась безопасным от кошачьего любопытства пространством, но вот дочь Златовласки оказалась каким-то просто ходячим форс-мажором. Хоть Генри и был уверен, что мастерскую можно открыть только оригинальным ключом, который всегда носил при себе, но после знакомства с кучерявым кошмаром ни в чем уже не получалось быть уверенным стопроцентно. А в столовую теперь что, не заходить вовсе, если даже в самом конце перерыва не удалось выгадать момент, когда Блонди оттуда уже ушла?

 Юный Блубард честно хотел переговорить с директором о том, что случайно натворил, но оба брата Гримм оказались чем-то постоянно заняты, а пробиться через стоящую стеной троллину-секретаря было нереально. То есть, Генри, конечно, мог бы заговорить с ней вслух и почти наверняка убедить вообще в чем угодно… и получить уже две серьезные проблемы вместо одной!

 На обед Генри не пошел, решив, что лучше заглянет в какую-нибудь из городских кофеен после занятий, тем более, если получится отыскать угол потише, там вполне можно закончить с письменными работами. Когда не было сильного наплыва народа, он иногда часами сидел там за завершением учебных проектов или набрасывая в альбоме схематичные портреты персонала и посетителей, а феи-официантки не возражали против письменных заказов. Сегодня в кофейне не было почти никого, наслаждаясь оставшимися по-летнему теплыми вечерами студенты школы, да и свободные жители деревни, предпочитали разбежаться на пикники или хотя бы выбрать местечки под открытым небом вроде булочной Бобовый Стебель. Из знакомых лиц за столиками в полупустом зале была только Кедра Вуд, пришедшая в компании высокой светловолосой девушки в костюме придворного шута – одной из переведенных прошлой весной учеников Школы Чудес.

 - Есть огромная разница между правдивостью и честностью, милая! – покачивая пальцем над своим кофейным стаканом рассуждала девушка-шут. – Просто не будь прямой, как бревно... упс, без обид! К тому же, если сказать «я не хочу об этом говорить» или «я не обязана отвечать» это будет правдивый ответ. Попробуй потренироваться на субъективных утверждениях!

 Кедра сконфуженно почесала кончик носа.

 - Правда ли, что Холли О-Хэйр пишет фанфики про Деринга?

 - Холли никогда этого не говорила. А в тексте просто написано «принц».

 - Как ты думаешь, кто мама Рамоны? Волки очень семейственные звери, но почему-то жену профессора Бэдвулфа никто ни разу не видел.

 - Думаю? Я… э-э, думаю, что Рамона бы рассказала нам сама, если бы считала, что нас это касается.

 Кедра помолчала, словно обдумывая собственные слова, и робко улыбнулась.

 - Неплохо. Попробуй еще… Алистер и Банни действительно используют шахматный клуб для свиданий?

 - А теперь я думаю, что ты пытаешься вытянуть из меня какие-то сплетни. Почему бы тебе самой у него не спросить, вместе они ли нет? Или не вступить в этот клуб, они ведь все еще ищут желающих.

 - Да ведь я для примера спросила!

 - Вранье.

 - Не вранье, а болтологическая отмазка. Ты же сама просила показать, как это делается.

 Генри покачал головой и постарался больше не вслушиваться в посторонние разговоры. Что оказалось не лучшей идеей, так это приглашать присоединиться многострадального Берна, обладавшего, должно быть, сверхмагическим магнетизмом. Стоило Бернарду только появиться в кафе, как и пяти минут не прошло, как там же самообразовались Блонди и две ее подруги: крылатая Купид с волосами цвета розовых лепестков и пряничная колдунья Джинджер – тихая смуглокожая девушка в очках и с клубничного цвета косами.

 - …Сказали, что у меня действительно талант, но работать в кондитерской я могу только при условии, если никто не будет знать, что я там работаю. Вне школы репутация моей сказки все еще не изменилась, они сами верят, раз за меня поручилась Джиллин, но боятся потерять посетителей, – Джинджер печально вздохнула. – Я, конечно, не ради популярности хочу работать, но, если когда-нибудь все же смогу открыть свой ресторанчик, точно прогорю с такой-то славой! А Хельга теперь распускает слухи, будто пирожки с человеческим мясом. Вы вообще видели мясо в сладкой выпечке?!

 - И это после того, как сам мистер Хорнер о тебе так лестно отозвался! – посетовала Блонди Локс. Оглядевшись, она махнула рукой. – Эй, привет, Берни!

 Несчастный медведь рефлекторно вцепился в стакан с кофе, подсознательно опасаясь, что его сейчас отнимут, выхлебают, чтобы потом заявить, что в кофе слишком много пенки или мало карамели. Генри уже успел наивно понадеяться, что за сидевшим ближе к девочкам массивным Бернардом его самого в сторонке и не заметят – но не тут-то было. Сделав заказ у стойки, Купид и Джинджер устроились за столиком возле окна, но сама Блонди целеустремленно двинулась в их сторону. Мишка, изобразив на мохнатой морде покорность трагической судьбе, выпустил из лап стаканчик, но, кажется, кофе девушку не интересовал.

 - Берни, я тебя хотела спросить… Ты?! – как только в поле ее зрения оказался Блубард, улыбка моментально погасла. Гордо скрестив руки под грудью – мельком можно было заметить нервную дрожь пальцев – Блонди зависла над столиком и с негодованием уставилась сверху вниз. – С какой стати ты прячешься от меня в школе?! Думаешь, я всюду бегать за тобой стану, только чтобы сказать, что ты мне просто отвратителен!

 Вот как будто именно этого она прямо сейчас не делает. Генри демонстративно уткнулся в свою тетрадь, но девчонку это ни капельки не смутило, Бернард же, с не меньшим, чем у ее подруг, потрясением рассматривал раскрасневшееся круглое личико и блестящие, как от лихорадки, глаза.

 - Ты с ней заговорил! – наконец рокочуще воскликнул он, встряхнув Генри за плечи тяжелыми когтистыми лапищами. Впервые бросилось в глаза, что в Берне почти два метра роста и он, скорее всего, силой не уступил бы огру, когда не стеснялся ее демонстрировать. – Как ты мог так поступить?! Ты же знаешь, как все время случается…

 - Я не собирался, ты в курсе! – даже не пытаясь стряхнуть мохнатые лапы, огрызнулся Блубард. – Но она жутко меня перепугала.

 - Я вовсе не жуткая! – задрожавшим голосом возмутилась Блонди. – И перестаньте говорить обо мне в третьем лице! Как вообще можно только быть такими грубыми?

 Генри перевернул тетрадь и стал торопливо писать на последней странице.

 - Что? – смутился Бернард. – Ты все не так понимаешь. Тебе нельзя разговаривать с Генри…

 - Кто это сказал, что мне можно, а что нельзя? – кучерявое несчастье негодующе топнуло ножкой. – Ты, что ли? Может, мне лучше с тобой перестать разговаривать! Если я и набрала лишний вес, то только из-за твоей бесхарактерности, додумался тоже, каждый завтрак заказывать, как будто на пятерых, а потом отдавать мне! А я теперь должна выслушивать гадости?

 Генри поморщился. Вот ведь тоже ухитрился ляпнуть, пусть даже и не обращаясь к ней напрямую, хотя уже понимал, что помешаться девушка способна на чем угодно!

 Со вздохом он протянул руку, ткнув записку на тетрадном листе прямо Блонди под нос.

 - В каком это смысле, то, что я чувствую – это из-за чар соблазна?! – сердито переспросила она, пробежав глазами по строчкам. – Ты тоже решил, будто мне нравишься? Да я терпеть тебя не могу! Разводишь в школе таинственность, строишь из себя непонятно что! Это нормально вообще?! Все что, уверены, что одним красивым голосом можно… можно…

 Блонди несколько раз глубоко вздохнула, подрагивая уже всем телом.

 - Когда кто-то нравится, он кажется милым и видеться с ним приятно. А это уж точно не про тебя, так что не воображай невесть что и не выдумывай отговорки! «Для моей безопасности держаться от тебя подальше», если не хочешь меня видеть, то так бы прямо и сказал. Или написал честно, если уж говорить язык отвалится…

 На кукольных пышных ресницах заблестели слезинки. Иногда уж лучше бы и правда отвалился… Но реветь девушка быстро передумала, вместо этого вдруг вцепилась Генри в воротник и рывком вынудила встать на ноги.

 - Я говорила это Холли, повторю и для тебя – от сказочной судьбы еще никто не спрятался, просто запирая двери, просто обосабливаясь от всех!

 Интересно, ее ни капельки не смущало, что в сказочной судьбе у Рапунцель это в некотором смысле входило в программу. Да и у Синебородов, наверное, тоже… Стряхнуть с себя вцепившуюся девчонку не прибегая к грубости оказалось не так-то просто, к счастью, Джинджер, Купид и Кедра отошли от шока и попытались вмешаться. Девушка в костюме шута поудобнее устроилась в кресле у центральной стойки, с явным наслаждением любуясь дурацким представлением – видно, ее радовало, когда клоуном вдруг оказывался кто-то другой.

 - Купид! – с затаенным испугом рыкнул Берн. – Сделай что-нибудь, это же ты покровитель истиной любви и всего такого!

 - Я? Но я не знаю… как это вообще работает! – крылатая девочка косилась на Генри со странной смесью оторопи и брезгливости. Ну конечно, можно подумать, он себе выбирал такую «магическую способность». – Весь этот соблазн к настоящей любви фактически и отношения не имеет.

 Блубард развел руками. Когда девушки общими усилиями оттащили Блонди от попыток его придушить воротником, Генри поспешно сгреб со стола тетради и жестом попросил у ближайшей феи счет.

 Кажется, в общественных местах города ему появляться тоже не стоило. И что теперь, все свободное от занятий время прятаться в мастерской? И самостоятельной учебой заниматься там же? Генри привычным движением нащупал на шее цепочку и замер, в ужасе похолодев.

 Цепочка, удержавшаяся на воротнике, болталась порванная, а кулон с ключом от мастерской пропал.