Вынырнув на улицу, Джастин раздражённо глянула на небо. Погода испортилась с вечера. Не первый час с неба моросило водяной пылью. Сырой воздух пробирался под тонкую ткань одежды и зябко касался кожи. Ночь мутно-чернильной поволокой заполняла улицы, едва освещённые блеклыми фонарями. Неподалёку от крыльца клуба выстроилась в ряд троица такси, но Джас двинулась мимо. До съёмного жилья было всего пару кварталов. Изучить маршрут она успела с одного раза и уверенно ринулась в нужном направлении. После прокуренного душного зала клуба хотелось сбросить с себя его атмосферу и как следует продышаться.
Даже если хлынет ливень, не сахарная, не растаю, — напутствовала себя Джастин и плотнее запахнула ветровку.
Пока она удалялась от клуба, присматриваясь к мгле и туману, группа куривших неподалёку от входа в ночное заведение парней обратили на неё внимание. Не дожидаясь, когда кто-нибудь из них решит подкатить и навязать общение, Джас прибавила шаг. К сожалению, спустя несколько минут голоса позади дали ей понять, что компания всё-таки увязалась следом.
Блядь! Только этого не хватало! — мысленно выругалась она, запоздало сожалея, что не воспользовалась услугами такси.
— Эй, красотка! Может, познакомимся? — донеслось буквально через пару секунд.
— Спасибо, но нет! — буркнула Джас, не оборачиваясь.
— А чего так? — не унимался говоривший. — Поломаться охота?
Джас скрипнула зубами, но промолчала. В конце концов даже хозяин клуба предупреждал, что район дерьмо.
— Чикса! Ты что, на меня забила? Я с тобой разговариваю! — недовольно повторил отдающий насмешкой голос.
— Слушай, отвали подобру-поздорову! Я не в настроении заводить знакомства! — кинула Джас, всё также глядя перед собой и быстро чеканя шаги.
— Зато я в настроении, — прозвучало ей в след. — И пока что я вежливый, но могу и по-другому!
То, что можешь, я не сомневаюсь.
Джастин лишь вздохнула. Улица, по которой она двигалась, резко сворачивала влево. Дальше освещения было ещё меньше. Зато больше тёмных углов, огромных выбоин, глухих закутков, так похожих на неуютные могилы. Что-то приглушённо обсуждая, парни за её спиной прыснули смехом.
— Ты ведь та тёлка, которая только что изображала вампиршу из фильма Тарантино?! — предположил один из них.
Можно подумать, ты, падла, этого не знал, когда попёрся за мной, чтобы насунуть мне свой член! — вновь ругнулась про себя Джас.
— Классно смотрелась в бикини, детка! Роскошная попка и обалденно ею двигаешь! Может, станцуешь для нас что-нибудь? Мы заплатим! Бабки не проблема.
Голоса теперь уже раздавались за спиной всего в метре или двух.
— Да постой ты! У нас правда есть бабки!
— А мне правда по хер до них и до тебя. Отъебись, а?
— Что ты там вякнула? Не расслышал!
Джас начинала злиться.
Как заколебали эти нескончаемые говнопрогоны наглых яйценосов! Пройти по улице без доёба и то проблема!
— Ты с рождения дебил или на него учился? — резко развернувшись, Джастин оказалась лицом к лицу с высоким юношей лет девятнадцати-двадцати в окружении, как минимум, шести человек. — Я сказала, никаких знакомств, отвали! По слогам повторить, чтобы ты съебал?!
— Ох, ё! Видали, какая дерзкая сучка нам попалась, парни! А знаешь, без мейкапа ты ничуть не хуже! Горячая, аж в штанах жарко! Глянь сюда!
Ничуть не остуженный красноречивой агрессией Джас молодой человек бесцеремонно тряхнул перед её сердитым лицом пачкой крупных купюр.
— Ну чё, как тебе? Сколько стоит твоя задница, чтобы я мог её от души отодрать?
Джас с трудом сдерживала порыв сломать засранцу челюсть.
— Моя задница тебе не по карману, а вот твою я с радостью надеру, если продолжишь нарываться! Вздрочни где-то в сторонке, если неймётся!
Незнакомца немало покоробило то, что зло сузившиеся серые глаза смерили его уничижительно-пренебрежительным взглядом.
— Катился бы ты лучше к мамке, сосунок! Время поднее, мало каких неприятностей можешь огрести, таскаясь за стрёмными тёлками в ночи!
Парень был впечатлён. Видно, впервые столкнулся с таким бесстрашным сопротивлением в обстоятельствах, когда он был в выигрышном положении, а жертва домогательств наоборот, но при этом вела себя будто хозяйка положения.
— Это ты-то стрёмная?
— Я-то.
Парень прыснул жёлчным смехом. Эффектная девица, которую он заприметил ещё в клубе, явно была неробкого десятка, хотя и с явным притрухом, раз позволяла себе ночные прогулки по улицам не самого спокойного района и дерзила в лицо таким как он.
— Ты прикалываешь или всерьёз? — гоготнул он. — Я ведь могу тебя раком прямо тут загнуть и вообще ни гроша не дать.
— Я могу сделать тоже самое, только вместо члена засуну в твой зад твои же яйца, всосал?
Парень задохнулся от такой откровенной дерзости и одновременно разошёлся ещё сильнее.
— Ты что о себе возомнила, блядь?! — деньги, которыми он размахивал перед Джастин, исчезли, вместо них появился нож. — А что по этому поводу скажешь?
— Всё ещё — отвянь!
— Уговоры закончились, сука! А ну, парни, давайте-ка поближе заценим, что у неё под одеждой!
Джас рефлекторно отпрянула, но лишь настолько, насколько позволило плотное кольцо сгрудившихся вокруг неё мужчин, один из которых, улучив момент, накинулся сзади и применил удушающий захват шеи. Ища возможность освободиться, Джас вцепилась в его руку, но мгновенно получила несколько мощных ударов кулаком в живот от набросившихся разом приятелей подонка. Из глаз посыпались слепящие икры. Джастин зажмурилась, пытаясь вздохнуть через боль, разлившуюся ядовитой волной внутри. Её стойкость и борьба порождали ещё более яростные и жестокие удары нападавших.
Только в этот миг она осознала, что существенно недооценила юных по её меркам отморозков — обидный и опасный прокол. Они, оказались, вовсе не простыми хулиганами с подворотни и, если не занимались профессиональной борьбой, то точно поднатаскались самостоятельно. Все, как один, были крупными качками — просто под свободными куртками это не сразу бросилось в глаза.
Группа, видно, проворачивала подобное «мероприятие знакомства» не впервые, потому что действовала очень слаженно и стремительно. Наверянка сплотила их именно любовь к подобным забавам — они получали огромное удовольствие от процесса, входя раж от хруста ломающихся костей и хлюпанья крови своих жертв. Горящие глаза не могли скрыть захваченности действием, смакованием деталей и глумления над чужим страданием.
— Падла! А она сильная! — рыкнул кто-то.
— Это ты слабак, Чейс! Валите её на землю, пацаны! Быстро!
Джастин сама не поняла, как в доли секунды очутилась на мерзком грязном асфальте прижатой лицом вниз, растянувшись во весь рост с разбитыми коленями и, не исключено, сломанными рёбрами. То, что произошло в грядущий момент, так и вообще заставило едва ли не вскрикнуть. Навалившиеся на на неё головорезы мастерски блокировали намерение извернуться и вырваться. В их действиях вновь прослеживалась тактика и основательная подготовка. Банда точно знала, что делает. Заведённых наверх рук Блэк коснулся холодный металл. Наручники зажали запястья, щёлкнув быстрым, резким звуком. Лезвие ножа упёрлось в горло, прорезая тонкую кожу.
— Ну что? Немного успокоилась, сука? Всё ещё собираешься надрать мне задницу или присмирела? — с превосходством лидера изрёк парень, который мгновение назад сулил ей деньги.
Он грубо рванул волосы Джас на себя, так что она скривилась от боли в позвоночнике.
— Хотя знаешь, твоя непокорность нам на руку! Безвольные мешки с костями надоели — уже неинтересно!
Джас ощутила озноб. Крайне нетипичное для неё положение так легко сдать позиции. За свою жизнь она не первый раз становилась жертвой насилия мужчин, а потому подобные ситуации для неё были опасны тем, что вместо взвешенных и хладнокровных действий, под флёром «незабываемых» воспоминаний она начинала суетиться и метаться. Упустив момент, она утратила важное преимущество и очутилась в плену.
Вожак стайк юных маньяков жадно смаковал свою власть над ней.
— Сегодня нам очень повезло, парни! — обратился он к улюлюкающим под его комментарии приятелям. — Вы только посмотрите, какая породистая шлюшка нам перепала!
Острие ножа нестерпимо давило на основание шеи, пока свободной рукой он жёстко продирался под ткань на груди Джас. Внутри неё всё оборвалось, когда он достиг цели и яростно вонзил пальцы в незащищённую плоть. Горячая струйка крови из-под ножа скользнула по ключицам и ниже. Какой бы Джастин ни была выностливой и крепкой, юркой и стремительной, казалось, в этот раз она позорно проморгала возможность выйти победителем из этой внезапной и во многом нелепой схватки. Все выигрышные карты теперь находились у шарящих по её телу насильников.
— Грудь как спелый персик, — взведённо пробормотал парень, сминая округлость и больно задевая сосок. — Ну что, готова славно развлечься?
Джас почувствовала на себе его дыхание. Нутро точила паника. В памяти зашевелились давние образы, стегающие унижением, стыдом и непреодолимой мукой. Ей снова предстояло столкнуться с насилием — с неё начали свирепо стаскивать одежду. Чистейший ужас хлынул в кровь режущим жидким льдом. Джас не могла позволить парням то, что они собирались сделать — лучше уж смерть! Её плоть была на зависть живучей, но душа — если, конечно, она существовала — имела свой предел. Жизнь слишком часто кидала Джас к краю, последний раз — не так давно, в день, когда погибла Макс. Отчётливые картины закружились перед глазами вспышками, выстрелами, оглушительным биением рвущегося на части сердца.
Нет!
Кое-как извернувшись, давясь болью и гневом, Джастин, не обращая внимания на рассечённый участок кожи на шее и неприятные импульсы в запястьях, умудрилась дотянуться и обхватить голову одного из юношей руками. Со всей силы грохнув его лбом об асфальт, она почти с удовольствием смаковала звук характерного треска и не сомневалась, что убила. Поверх ладоней брызнула тёплая скользкая жижа. К горлу подкатила тошнота.
И как тебе вечеринка, урод? Наслаждайся!
Её действие обезоружило тех, кто всё ещё старался придавить её к земле.
— Стенли! — завопил кто-то прямо над ухом. — Твою мать… Она раскроила череп Стенли!
Не теряя драгоценную секунду оцепенения своих врагов, Джас, превозмогая боль и царапаясь об асфальт, перевернулась и, завладев воротом куртки первого попавшегося противника, ударила его лбом по переносице. Чувак взвыл раненой белугой и отскочил, ненароком оттолкнув двоих дружков, чем предоставил ей ещё больше пространства — теперь уже не для защиты, а для нападения. Бабочка вскипала и жаждала расправы. В ход пошли колени, локти, ногти и зубы.
— Сучара меня укусила! — взвизгнул самый крупный из качков, а Джас, наконец ощутив, что может двигаться, вскочила на ноги.
Юноша, угрожавший ей ножом и по-прежнему сжимающий его в руке, разглядывал её с изумлением и любопытством.
— И что это у нас здесь? — его глаза елозили вверх-вниз по её пошатывающейся фигуре, пока она срывала с себя остатки разодранной ветровки. — Ты и в самом деле не лыком шита! — его кривая, издевательская усмешка стала шире. — Понятно теперь, чего ты одна по тёмным переулкам шастаешь… Крутая, да?
Тяжело дыша, Джас сплюнула кровь.
— Уходите, иначе буду ещё трупы.
— Это пиздец! Ты возомнила себя Дэдпулом?
Приходилось признаться себе, что неприятности липли к ней с завидным постоянством, и вовсе не потому, что она их искала или провоцировала.
Джас поморщилась. По жизни так выходило, что почти всем и каждому, с кем она сталкивалась, приходилось доказывать силой, что она имеет право на свободу и собственное волеизъявление. Мир редко удивлял, проявляя к ней доброту, чаще устраивал встряски и подкидывал испытания. Джас не могла не отметить закономерность — как только намечался просвет в реальности, обстоятельства складывались против неё и ей со всего размаху били по лицу.
— Я реально не хочу больше никого убивать, — кинув короткий взгляд на лежащего лицом вниз недоноска, чья расколотая башка походила на нелепо вогнутый мяч, Джастин попятилась. — Давайте на этом остановимся! Вы пойдёте своей дорогой, я — своей!
Парень с ножом чванливо крякнул и расхохотался.
— Ты ёбнутая? Думаешь, я дам тебе уйти после того, как ты другана моего на глазах у меня замочила?
— Не я за вами увязалась, а вы за мной. Вы полезли, я ответила.
— Ага! Да только это ничего не меняет! — незнакомец готовился к броску. — Тебе пизда!
Джас шумно сглотнула.
Они хотят крови и не отступят.
В левом боку ощущалась острая резь. Справа боль была ещё ярче. Джас подозревала, что ей сломали ребра и осколки цепляли внутренние органы.
А может, я просто размякла за год бездействия и стала неженкой?
Сердце неровно отсчитывало удары.
За тринадцать месяцев ни одной драки, ни единой жертвы до сегодняшнего дня! Чтоб вам пусто было, гады!
Чертыхнувшись себе под нос, Джастин приподняла скованные руки и, прикусив губу, начала высвобождать их, безжалостно сдирая кожу и отчасти плоть.
— Фу-у… Ебать! Хрень какая! — глядя на это кровавое зрелище, молодые люди в недоумении переглядывались. — Тёлка отмороженная на всю башку! Эван, валить её надо и линять!
Главарь, чьё имя назвали, водил из стороны в сторону ножом и продолжал ухмыляться. Он не внял гомону прихвостней и отступать не планировал.
— Притрушенные меня вдвойне заводят. А сделать ноги успеется!
Он кинулся на Джастин в момент, когда наручники, свалившись, брякнули об асфальт. Нож вошёл в тело мягко, словно в масло, только принадлежало оно не Джастин — она применила приём, перехватила и перенаправила удар в того, кто его наносил. В следующий миг она свернула Эвану шею, так что садист даже не понял, что приключилось. Двое из его компании выхватили пушки. Первый выстрел грянул мимо. Стрелявший в ту же секунду получил сокрушительный удар от Джастин в лицо. Пистолет другого «героя» был вырван из его рук, как игрушка у ребёнка, но его спохватившиеся дружки оказались на удивление проворны и, в свою очередь, выбили оружие уже у неё.
Где-то в начале улицы показались фары автомобиля, но в пылу драки Джас некогда было оценивать перспективу воспользоваться этим для своего блага. Её ободранные запястья походили на отбивные. Боль ощущалась нестерпимой мукой от кончиков пальцев до плеч. Из-за этого Джас пропустила один из ударов. Отхватив ступнёй под сломанные рёбра, она отлетела к стене, больно ударилась затылком и сползла по ней вниз. Её стали безжалостно лупить ногами. Очередное движение утяжелённого металлической набойкой ботинка пришлось по скулам, и Джас опять со стоном поцеловалось со стеной.
Определённо за месяцы бездействия и дурацких психологических экспериментов над собой ты превратилась в абсолютное ничтожество, которое даже защитить себя толком не может! — глумливо фыркнула из тёмной глубины Бабочка.
Неподалёку хлопнула дверца машины. Джас всхлипнула, отплёвываясь от скопившейся во рту крови. Она обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как того, кто целился ей в спину, обезоружила и вырубила высокая блондинка в кожаной куртке, двое других парней бросились наутёк. Джас почудилось, она смотрит на привидение, почти такое же точно выражение отразилось и на лице Харуки.
— Откуда ты здесь? — выдохнула первое, что пришло на ум, Джастин.
— Из клуба! Видела, как ты танцуешь, — губы Харуки начали складываться в вымученную улыбку. — Это было…
— Заткнись! — заливаясь краской, проронила Джас, пряча влажные растерянные глаза.
При виде Харуки она на мгновение забыла о том, что только что пережила и где находится, однако в следующую секунду тело не преминуло напомнить. Она закашлялась и покачнулась, с трудом удержав себя на ногах. Харука подлетела к ней, невзирая на её невнятное сопротивление, подхватила на руки и понесла к машине, усаживая на сиденье рядом с водительским.
— Зачем ты здесь?! — прижимая к груди кровоточащие кисти, вибрирующим от волнения голосом спросила Джастин.
— Соскучилась, — ровно обронила Харука, покидая злополучную улицу.
— Как ты нашла меня?!
— Спасибо Ризу. После того, как он согласился помочь, удалось разыскать других твоих «хороших знакомых» и воспользоваться их сведениями. Нашлись те, кто подсказал направление. И так, по хлебным крошкам, я добралась до этого города. Как видишь, на всё про всё у меня ушло больше года. Ты отменно запутывала следы. Но я была усердна и, кажется, появилась очень вовремя.
— Я прекрасно справлялась без тебя!
— Да, наверное, если собиралась сегодня умереть, то прекрасно!
Джастин нервно ухмыльнулась.
— У меня весьма непростые отношения со смертью, тебе ли не знать.
— У тебя ни с кем нет простых отношений, в том числе и со смертью, Джас, — тепло в глазах Харуки будоражило и пленяло. — Но что всё-таки с тобой приключилось? Как ты докатилась до жизни такой?
— Ничего особенного. Эта временная работа — не лучше и не хуже других моих занятий, как тебе известно.
— Я сейчас вовсе не про стриптиз говорю, — качнула головой Харука. — Тебя сильно избили, и всё могло быть куда печальнее, если бы я не бросилась на твои поиски после выступления! Что стало с Бабочкой? Почему ты это допустила?
— Зря беспокоишься, — холодно отбила Джас. — Что мне станется от простой уличной драки с малолетними мразями, сама подумай!
— Глянь на себя для начала, — Харука повернула к ней зеркало заднего вида. — Полюбуйся, какие порезы! А кисти… Удивительно, что ты продолжаешь двигать пальцами!
— Всё заживёт как на собаке, и шрамов не останется, — отмахнулась Джас, лишь с усилием воли игнорируя боль в повреждённых конечностях. — Просто надо немного потерпеть, а это я умею!
Харука, казалось, затаила дыхание.
— Я всё гадала, почему на твоём теле нет следов от пулевых ранений, — поражённо выдала она следом, — получается, они со временем пропадают?
Джас скривилась.
— Ткани ускоренно регенерируют и полностью восстанавливаются примерно от полугода до полутора лет. Шрамы, появившиеся у меня после заражения «валькирией», действительно со временем исчезают. Но подозреваю, ты не об этом меня расспрашивать явилась?
Харука вздохнула. Какая-то часть её ожидала, что после того, что приключилось с Макс, жизнь Джас изменилась в неожиданную сторону, но что настолько, стало противоречивым сюрпризом.
— Где ты живёшь?
Помедлив с секунду, Джас нехотя назвала адрес.
— Так зачем ты разыскивала меня? — снова спросила она. — Полагаю, вирус не причём, ведь я решила ваши с Кайо проблемы в этом отношении.
— Ты права. Дело не в вирусе.
— Тогда что надо от меня?
Харука продолжала уходить от ответа.
— Тебе очень больно?
— Руки болят, но какая тебе на хрен разница до того, что я испытываю? — рассердилась Джас.
Встреча с женщиной, которая перевернула её жизнь, вовсе не способствовала тому, чтобы не задавшаяся ночь стала лучше. Хотя было бессмысленно отрицать, что эффектное появление нежданного визитёра, скорее всего, уберегло её многострадальную шкуру от дальнейших издевательств.
Рыцарь на белом коне, мля… — мысленно брякнула она.
Джас с удивлением отметила, что её реакция на Харуку за истёкшие месяцы ничуть не поблекла. Одно присутствие той рядом повышало градус возбуждения в десяток раз.
Стоило ей показаться на горизонте, и рассудок снова подводит!
— Признаться, то, что выжила после падения с девятого этажа, впечатляет не меньше, чем ранение в сердце, — отметила Харука.
— Я не падала с девятого этажа, — сумрачно отрезала Джас.
— Ты упала, — упрямо возразила Харука. — Забыла? Я была там и всё видела.
— Ты видела, как я вывалилась в окно с Мико, не более, — утомлённо выдохнула Джастин. — Мой очумелый экспромт был единственным возможным шагом в той дебильной ситуации, я не могла соображать. Мозг будто спёкся после всего, что натворила твоя бывшая. Я помогла ей упасть, но сама удержалась, зацепившись за перекрытие между выступающими блоками облицовки отеля, а потом выбралась этажом ниже. Вот и все чудеса.
Харука с одобрением присвистнула.
— Напомни, сколько в тебе было пуль?
Джастин хмуро улыбнулась, проигнорировав её вопрос и задав свой.
— Мич знает, что ты здесь?
— Знает, — неохотно отозвалась Харука. — Мы ведь живём вместе.
— Рада за вас, — без выражения высказалась Джастин. — И какого мнения твоя благоверная относительно встречи с разрушительницей ваших жизней?
— Скажем так, она прислушалась ко мне и пересмотрела свои выводы относительно тебя.
— Ой, божечки! Какая мелодрама! Меня ща стошнит!
— Не паясничай. Я знаю, ты рада меня видеть, — самоуверенно сострила Харука.
Джас раздражённо отвернулась к окну. Её лицо стало серьёзным и холодным.
— Соскучилась по приключениям? Осмелюсь предположить, оседлая семейная жизнь навевает желание поозорничать, но ты ошиблась адресом, явившись ко мне. Мне нечего тебе предложить.
Харука усмехнулась, вскинув бровями и окидывая Джас провоцирующим взглядом.
— Правда что ли? Ты больше не устраиваешь бедлам вокруг себя и не выносишь мозг окружающим? Какая жалость! Я ведь так надеялась развлечься!
Она ожидала в ответ услышать, как минимум, матерную тираду, но Джастин угрюмо молчала.
Любопытный феномен, Бабочка научилась сдерживать эмоции?
Автомобиль Харуки тем временем выехал на узкую улочку и затормозил у дома, на первый взгляд кажущегося нежилым.
— Здесь? — уточнила блондинка, оглядывая неприветливое на вид пространство.
— Здесь.
— Не двигайся. Я помогу тебе выбраться из машины.
— Я сама.
— Джас…
— Всё со мной в порядке, ясно?! — гаркнула Джастин, добавив мат.
— Ладно, делай, как знаешь.
Стиснув зубы, Джастин оторвала себя от кресла и, цепляясь менее покалеченной рукой за капот машины, прихрамывая, пошла к крыльцу ветхого жилища. Ночь дышала бодрящей прохладой. Изморось перешла в недоброжелательно барабанящий по тротуару дождь. В окнах соседних домов давно не горел свет. Улица не то крепко спала, не то была каким-то заброшенным куском Вселенной, отрешённо дремлющим в небытие серыми постройками, покосившимися заборчиками и поросшим бурьяном газонов.
Харука не отставала, намереваясь в случае чего предупредить падение спутницы, но та изо всех сил старалась избежать их соприкосновения, а потому из кожи вон лезла, чтобы держаться более-менее уверенно. Шаги гулко и ритмично разрывали тишину старого строения. У Харуки давно созрело решение, но разум отказывался признать, что после стольких месяцев сомнений она наконец-то отважилась на поступок, который раньше казался чем-то невозможным.
Полумрак тесной прихожей, к которой Джастин уже порядком привыкла, давал ей возможность снова ощутить относительный моральный покой и равнодушие. Она включила свет, озаривший более чем скромное убранство комнат, и прошла дальше, с приглушённым стоном стягивая с избитого тела испорченную одежду.
— Мне необходимо в душ, а ты располагайся. В холодильнике есть пицца. Можешь разогреть в микроволновке.
— Я не голодна, спасибо.
— Телика у меня нет, компьютера тоже, так что не знаю, что тебе предложить в качестве развлечения.
Харука непринуждённо опустилась на потёртую софу и улыбнулась.
— Не нужно развлечений. Признаться, я порядком развлеклась в «Нимфе», наблюдая тебя на сцене, — иронично выдала она, рискуя нарваться на пинок, но Джас великолепно держала себя в руках. — Я просто посижу и подожду тебя, окей?
Джастин зстыла, бросила на неё горящий множеством эмоций взгляд, а затем заспешила в ванную. Её сильно мутило. Удар затылком об стену не прошёл бессладно. Корчась и мучительно вздыхая, Джас с горем пополам смыла с себя следы крови и грязи. Ощущение грубых пальцев нападавших, на несколько мгновений завладевших превосходством над ней, увы, вода смыть не могла. Всё снова походило на вихрасто развивающийся муторный сон.
Замерев у зеркала, Джас долго разглядывала разукрашенное кровоподтёками лицо, параллельно накладывая повязки на ободранную плоть кистей. Даже воспользуйся она тонной косметики, скрыть следы стычки полностью не получится, следовательно, работа у Адалиса накрылась.
— Хорошего понемножку… — вслух тоскливо обронила Джас.
Она старалась не думать, что прямо сейчас на выцветшем скрипучем диване в комнате сидит не последняя причина её моральной ломки, растянувшейся на месяцы и месяцы.
Где грёбаная справедливость Вселенной? Разве я не дала Харуке свободу от себя? Разве не свалила в закат?
Джастин была так вымотала, опустошена и разбита, что хотелось волком выть. Ничего она так сильно не хотела в этой жизни, как быть с Тэно, НО!
Просто не поддавайся желаниям! Попялитесь друг на друга, потолкуете о былом, и Харука свалит к своей принцессе, а ты пойдёшь дальше своей дорогой! Какие проблемы?
Джас прикусила губу.
Проблемы есть. И заключаются они в том, что ничего не забыто!
Натянув чистую майку и спортивные брюки, Джастин заставила себя вернуться в комнату, найдя Харуку на том же месте и в том же положении, что и пятнадцать минут назад, но только со стаканом в руке. На журнальном столике стояла бутылка виски. Джас смутилась.
— Ты за рулём, поэтому я не предложила, — удивляя саму себя, начала оправдываться она.
— Я подумала, ты не будешь против, если я останусь на ночь, — спокойно изрекла Харука. — Не хочу возвращаться в отель.
Медленно, словно движения давались ей с трудом, она наполнила ещё один бокал и протянула Джастин.
— Выпей со мной.
Изучая её лицо, Джастин взяла стакан и, почти не поморщившись, опустилась на другой конец дивана, стараясь сохранить между ними безопасное расстояние. Пальцы изнывали от желания дотронуться до Харуки. Хотелось вдохнуть поглубже запах её духов, почувствовать губами атласную кожу и ответную реакцию, упиться безнадёжным сопротивлением в глубине небесно-синих глаз и позволить ему рассеяться в кипении страсти.
Привет, маразм! — Джас стиснула зубы. — В моём состоянии не о страсти надо думать, а о том, как без костылей до аптеки добраться!
Невзирая на проблески разумности, взор непроизвольно ловил и фиксировал детали происходящего, соединяя их воедино и трепеща от волнения при каждом невольном скольжении в хмель неисполнимых мечтаний. Джас задыхалась в них. Харука парализовала её способность сопротивляться эмоциям. Подобрав под себя ноги, Джас прижалась к подлокотнику дивана и упорно смотрела на стакан, лишь бы не встречаться взглядом с глазами, переворачивавшими в ней душу.
— Что случилось с тобой? — после нескольких минут тягостной тишины спросила Харука.
— А что со мной случилось?
Джас хотела, чтобы её голос оставался нейтральным, но он предательски срывался. Она нервно отхлебнула виски, старясь опьянением вытеснить сминающую внутренности муку.
— Шестьсот семнадцать — уникальное биологическое оружие. Чёрная Бабочка — первоклассный киллер. Джастин Блэк — гениальный специалист во многих областях, включая медицину и компьютерные технологии. И как же так вышло, что все эти поразительные личности, сосредоточившиеся в одном совершенном теле, танцуют стриптиз для потных дальнобойщиков в третьесортном клубе у чёрта на куличках?
Джас прикусила нижнюю губу и хмуро улыбнулась.
— Нужно на что-то жить, знаешь ли…
— Я не понимаю.
— Чего?
— Ты всучила мне и Мич по миллиарду баксов, а сама решила удариться в нищету? Что за блажь?
— Называй мою выходку, как хочешь. Я сознательно отказываюсь пользоваться своими финансовыми активами. Не могу себя заставить поступать иначе. А те средства, что я передала в распоряжение тебя и Кайо, воспринимай как мою попытку извиниться. Вероятно, Мич пустила их на благотворительность, и это меня более чем устраивает, хотя в полной мере покрыть мои грехи нереально, даже если эту сумму утроить.
— Откуда у тебя столько денег, Джас?
— Кэраофион.
— Что?
Джас заносчиво вскинула голову.
— Это я стою за созданием Кэраофиона и прочей дряни, которая, надо отметить, приносит колоссальную прибыль теневым структурам и бандитским группировкам.
Харука в изумлении открывала и закрывала рот. Джастин покраснела.
— Предупреждая твой следующий вопрос, поясню: я отошла от дел и больше ничем таким не занимаюсь, но формула вещества в ходу, так что жертв моих выдающихся способностей будет ещё много.
— И всё же это не объясняет того, как ты теперь живёшь. Ты можешь делать деньги из воздуха.
— Нет, я не умею делать деньги из воздуха. Я умею их красть и зарабатывать тёмными делишками, но ни первое, ни второе мне отныне не подходит.
— Что это значит?
— Смерть Макс всё изменила.
Джас издала рваный вздох.
— Я больше не могу делать то, что делала раньше, точнее — могу, но не хочу.
Харука поражённо моргнула, обдумывая услышанное.
— Но я не понимаю, как ты заставила себя отказать «валькирии» — её тяге убивать, её агрессии и напору? Насколько я помню, лекарство, что ты вводила мне, твой организм разрушало. Ты придумала что-то действенное для себя?
— Нет. Тут всё без изменений. Моя зараза излечению не поддаётся.
— Тогда мне непонятно. В твоей природе испытывать инстинктивную потребность уничтожать, а ты нашла способ обойти это?
— Я не искала. Просто в один момент почувствовала себя иначе. Видимо, как часто повторяла Макс, «валькирия» расставляет акценты на нашей внутренней сути, и немаловажную роль играет личность человека — его выбор.
— Я думала, у заражённых «валькирией» нет выбора.
— Я тоже так думала. Более того, я была в этом убеждена, потому что не раз и не два проигрывала в сражении навязанным мне инстинктом убийцы, а потом умерла Макс… — Джастин хрипло глотнула воздух. — И меня будто обнулили или стёрли. Я напрочь опустошена, во мне ничего не осталось.
— Ничего? Совсем ничего?
Джас сомкнула веки.
— Не делай этого… умоляю.
— Чего? — озадачилась Харука.
— Ты прекрасно знаешь.
— Не знаю, изъясняйся яснее.
Джастин вперила в Харуку тлеющие желанием глаза.
— Ты вынуждаешь меня снова ощущать потребность, которую нет возможности реализовать. Снова толкаешь думать о тебе так, как я не имею права думать! — взорвалась она. — Зачем?!
Харука автоматически потёрла переносицу.
— Не делай вид, что тебе неизвестно, почему я здесь и что меня толкало искать тебя.
— Это безумие! — вскипала Джас.
— Да, я в курсе.
— У тебя есть Мич, — напомнила Джас. — Она подходит тебе куда больше, чем я. Чего тебе неймётся?
Харука судорожно передёрнула плечами.
Действительно, чего тебе неймётся? Созрела для смелых признаний? Готова откровенно высказаться? Ты просто смешна!
Какое-то время девушки молчали.
— Как бы там ни было, я хочу, чтобы ты поехала со мной, — наконец проговорила Харука, добивая свою выпивку. — Ты нужна мне. Я больше не могу это скрывать.
Она потянулась к забинтованным пальцам Джас и осторожно переплела их со своими. От одного взгляда Тэно Блэк бросало в дрожь, а уж стоило ей прикоснуться к ней, так сердце зашлось похлеще, чем когда её едва не пристрелили какие-то психованные козлы получасом раньше.
— Ты любишь Мич, — механически выдала Джастин, налегая на виски.
— Да, люблю, но к тебе тоже что-то чувствую.
— Не морочь мозги себе, ей и мне! — прорычала Джас, отнимая пальцы. — Ты понимаешь, как это жестоко? Я не ханжа, но это, мать его, оскорбительно!
— Я не предлагаю тебе стать моей любовницей, — испытывающе глядя на неё, проронила Харука, изумляясь тому, что вообще произносит такое: — Просто хочу, чтобы ты была частью моей жизни сегодня, завтра, всегда!
Брови Джас изумлённо сошлись к переносице.
— Кто из нас свихнувшаяся психопатка, ты или я? Начинаю путаться!
— Знаю, как это звучит, но…
— Никаких но, — Джастин так напряглась, что под пальцами хрустнуло стекло. — Это неприемлимо.
Недопитый напиток вместе с осколками оказался на полу.
— Дерьмо! — прошипела она, морщась от боли в ободранных наручниками кистях, теперь сжатых в кулаки. — Ты хотела вернуть себе спокойный сон, я сделала всё возможное, чтобы дать тебе это, какого хера ты здесь и снова приглашаешь меня в свою жизнь?! Что у тебя с головой, солдат? Что у меня с головой, если я сижу, развесив уши, и внимаю, вместо того, чтобы пнуть тебя под зад и выставить вон?!
Задрожав, Джас отбросила остатки стакана. Харука не выдержала, придвинувшись к ней, дёрнула её на себя. Дыхание мгновенно участилось, причём не у неё одной. Джастин напряглась как струна, собираясь сделать попытку вырваться, но она обхватила рукой её талию, прижимая к себе до боли в резко отозвавшихся ранах.
— Тише! Помолчи и послушай!
Свободная ладонь Харуки заползла в мокрые волосы Джастин на затылке, сжимая пальцы, усиливая натяжение, заставляя смотреть ровно в глаза.
— С тех пор, как я тебя узнала, я живу в странной зависимости от тебя. Мои желания противоречат моим чувствам к Мич и заставляют меня ощущать себя предательницей, хотя я люблю её и не стремлюсь причинять боль.
Джас дрожала, как будто её слегка лихорадило. В глазах светился опасный огонёк.
— Ты не можешь ничего изменить, раз до сих пор не изменила. Своим появлением здесь ты сделаешь только хуже. Мы снова будем ходить по лезвию ножа, и знаешь, что в итоге произойдёт? Я скажу тебе. Ты дашь мне то, чего я хочу, и получишь желаемое от меня, но когда очнёшься в моей постели — поймёшь, что потеряла многим больше, чем приобрела. У тебя есть Кайо, и это здорово. Возвращайся к ней, срывай для неё звезды с небес, дари себя без остатка, дорожи каждым мгновением, проведённым с ней, потому что жизнь быстротечна и коварна, а она лучшее, что случилось с тобой.
— Тогда почему я не счастлива, почему не могу прекратить думать о тебе, почему так больно?
С этими словами Харука поймала губами губы Джас, заставляя подчиниться и принять властное, почти жестокое прикосновение, но не давая насладиться им в полной мере. В расширенных горящих глазах обеих искрилось дикое, тёмное желание.
— Что ты творишь? — злым шепотом уронила Джастин, но очередной поцелуй смёл всю её злость, возмущение, обиду подчистую.
От испытанного удовольствия, а вместе с ним шока, Джас больше не могла вымолвить ни слова и просто уступила, а когда Харука спустя несколько минут наконец отпустила её, тяжело осела на диван. Руки мелко тряслись. Она недоверчиво смотрела в виноватые синие глаза и гадала, как долго они будут играть в эту изощрённую игру-пытку.
Не глупи! — Бабочка предостерегающе вынырнула из темноты сознания и пошла в наступление. — Харука любит Мич и прямо говорит тебе об этом! У вас нет будущего! Что ещё тебе нужно, чтобы встряхнуться и отринуть недостижимое? И разве смерть Макс не доказала тебе, что любовь — слабость! Взгляни, во что ты превратилась! Жалкое подобие человека! Ничтожная, смехотворная, убогая тень!
После поцелуя Харука какое-то время оставалась неподвижна и молчала. Молчала и Джас, ища объяснения своей больной страсти, скорбя по потере чего-то, что никогда не было её, и по тому, кто никогда ей не принадлежал. Несколько долгих месяцев день за днём она чувствовала, как внутри что-то болезненно умирало, а потом снова обретало живую форму, и истязание повторялось. Прогнать или пережить это не получалось. Даже «валькирия» была бессильна вытеснить из груди гнетущую привязанность, которой не находилось названия и оправдания.
— Я задыхаюсь. Бьюсь как рыба об лёд, — голос Харуки в повисшей тишине прозвучал неестественно глухо. — Ты сама сказала, если бы я могла изменить то, что чувствую к тебе, я бы не торчала здесь, а потому всё, что остаётся — пытаться сосуществовать со своей тайной, не нанося вред отношениям с Мич, а это возможно только в случае, если ты станешь моим другом.
— Что?!
— Это не твой выбор, мой. И всё же, я прошу тебя не отталкивать меня сейчас. Дай шанс не только мне, но и себе, обрести желаемое, ничего не разрушая.
Джас ошарашенно хлопала ресницами.
— Ты хочешь со мной дружить? — она скептично фыркнула. — Сегодня твои идеи просто блеск! Не стесняйся, выкладывай ещё! По-моему, тебя прорвало «гениальностью»!
— Оставь сарказм. Я действительно жажду, чтобы ты находилась рядом и я могла видеть тебя, слышать, порой касаться. И при этом не было бы недосказанности и жуткого напряжения, которое я ощущаю сейчас.
— И как, скажи на милость, ты себе это представляешь? Мне поселиться вместе с тобой и Мич в качестве друга семьи под одной с вами крышей? Готовить вам завтрак по утрам? Хлопотать по хозяйству? Присоединяться за просмотром фильма за ужином? А потом нянчить ваших с ней детей? Ты вконец офигела?!
— Так далеко в своих желаниях я не захожу, хочу лишь, чтобы ты работала в нашем с Мич, или правильнее сказать — твоём агентстве, — устало пробормотала Харука.
— Прошу прощения?
— Охранное агентство, помнишь? Ты вручила его нам вместе с кучей денег и новыми документами.
— Я-то помню! А ты, наверное, забыла, что я — убийца! Это прикрытие для вас с Мич, не для меня!
— Я предлагаю тебе работу телохранителя, в ней ты сможешь реализовать свой необыкновенный потенциал и приность пользу людям.
— Господи Иисусе! — глаза Джас то и дело расширялись. — Ты, должно быть, надо мной издеваешься?! Эта ночь — сплошная тьма нелепости, ну правда!
— У многих наших клиентов возникает необходимость в охране, — спокойно разьясняла Харука.
— И охранять их нужно от уродов типа меня! — оборвала её Джас.
— Ты вполне могла бы переквалифицироваться, тем более, теперь, отказавшись от своей тёмной стороны.
Джастин дрогнула в очередной волне озноба.
— Я не отказывалась! Просто временно отошла от дел!
Харука медленно качнула головой в знак согласия и прикусила губу — слишком вызывающе и харизматично, чтобы Джастин не отреагировала шумным вздохом.
— После Акейн ты никого не убивала. Целый год в завязке. Для Чёрной Бабочки — фантастический результат, и он мог бы стать ещё лучше, — голос Харуки не терял настойчивости.
— Думаешь, можешь судить об этом? — бессильно сердилась Джастин. — Возомнила, что отлично меня изучила?
— Скрывшись, ты усложнила мне задачу, но я нашла тебя, а это значит — всё, чем ты занималась месяцы, что мы были вдали друг от друга, тоже мне известно. И да, мне кажется, я неплохо узнала тебя, чтобы наконец понять.
Джас воздела руки и прижала ко лбу, не веря собственным ушам. Со слов Харуки выходило, что вместо новой спокойной и упакованной по всем статьям жизни, она бороздила города в её поисках и взвешивала её решения.
— Что за бес в тебя вселился? Подумай о Мич. Убеждена, что готова к тому, что последует, когда мы станем «дружить»? Всё испортишь ведь!
— Я готова рискнуть, как рискнула ради меня ты и потеряла Макс. Мне безмерно жаль, что так вышло.
— Можешь сожалеть о Макс, — резко выдохнула Джас, — но не нужно жалеть меня. Жалость это совсем не то, чего бы мне от тебя хотелось. Следуя твоей идее, мы загоним себя в тупик. Последствием для меня станет уступить желаниям, а для тебя пойти на измену. Ты готова к этому?
— Если тебя не будет рядом, наш союз с Мич всё равно обречён. Я не смогу бесконечно разрываться между вами и в итоге оттолкну её своей неспособностью успокоиться.
— Поверь, моё нахождение под боком не добавит тебе спокойствия, а с точностью до наоборот. Забыла, что творится, когда мы сближаемся? Возьми хотя бы нынешний момент. Посмотри на нас, что ты чувствуешь?
— Напряжение.
Джас однобоко усмехнулась.
— Высоковольтное, я бы сказала.
— Я не откажусь от тебя, больше нет, так что не трудись приводить аргументы, — Харука окинула невидящим взглядом свои ладони.
Она не пыталась отрицать, что действует эгоистично — осуществляет то, что требуется именно ей.
— Я уже заступила черту и назад не поверну. Если я здесь, значит, приняла решение. Теперь дело за тобой.
— Мы уничтожим друг друга, я тебе уже говорила, — всё ещё держала оборону Джастин. — И это не преувеличение.
— Что бы кто не утверждал, но пока что мы друг друга только спасали.
— Я заразила тебя «валькирией», когда пришла за твоей головой.
— Ты спасла мне жизнь тогда. Пришёл бы за мной кто-то другой, мы бы сейчас не беседовали.
Джастин невольно смутилась.
— Раньше ты высказывалась совершенно иначе.
— Забудь, что было раньше, — скулы Харуки тоже порозовели. — У меня было время подумать, понять себя и свои чувства.
— И что же это за чувства?
— Неутолимая потребность в тебе. Ты единственная, кто безошибочно понимает меня, хотя я никогда с тобой не откровенничала и не вела задушевных разговоров. Ты как обратная сторона меня же, как продолжение или начало, я не знаю…
Харука стихла. Джас тоже молчала. Глаза суетливо изучали контуры незатейливого интерьера комнаты. За окном стояла глубокая ночь. Через широкие проёмы жалюзи в окне было видно, как на чёрном небе сверкали далёкие вспышки молнии.
Быть с Харукой… Разве это не то, что тебе грезится? Разве это не то, чего ты жаждешь? — заманчиво шептало подсознание.
Побег от всего не принёс желанного облегчения совести.
Тебе никогда не обрести полную свободу от прошлого и не найти душевного равновесия никогда, так что ты теряешь, дав Харуке то, что она хочет?
Устав и измучившись от тоскливых размышлений, ощущая привычную агонию сомнения внутри, Джас оторвала взгляд от окна.
Что же со мной происходит? В какой момент я потеряла себя и начала изгонять тоску непрерывным побегом? Что случилось с хвалёной выдержкой и самоконтролем Бабочки? Наверное, даже её коснулось изменение, когда жизнь вдруг поставила подножку и сбила спесь, отняв абсолютно все преимущества.
Раньше эта мысль до безумия разозлила бы Джас, заставила почувствовать всплеск смятения и негодования, скрутила бы металлическим жгутом бушующие эмоции, призывая исправить ситуацию немедленно и жёстко. Так было раньше, но теперь Джас испытывала только тревогу и опустошение. Внутри не осталось ничего, ради чего бы стоило оставаться собой прежней — независимой, жалящей, опасной. Она привыкла являться неоспоримо сильной и самоуверенной, даже когда в глубине души царил полнейший раздрай и хаос, но сейчас эта привычка сбоила. Сама жизнь треснула, как раздавленный стакан, который валялся поблескивающими осколками на полу. Отрицать очевидное больше не имело смысла. Джас хотелось просто сидеть и молчать рядом с Харукой — смотреть на неё, слушать её речь, дышать с ней одним воздухом.
До скончания веков.
— Допустим, я соглашусь, — приняла поражение Джас. — И как ты собираешься подать нашу «дружбу» Мич?
— Предоставь это мне, — Харука вновь рискнула придвинуться к ней и легонько прислонилась лбом к её виску. — Тебе лишь нужно согласиться.
Джас издала короткий звук приглушённого стона. Ей было больно, и боль грозила стать больше уже совсем скоро. Она вдруг осознала, что на самом деле всё стало очевидно между ними не сейчас и даже не вчера.
Участь одиночки начала меня тяготить, когда я впервые взглянула на фото Харуки Тэно в кабинете Жадэ, получая задание на ликвидацию.
Если раньше действия Бабочки поражали холодной логикой, инстинкты не подводили, а эмоции были намертво скованы стальной выдержкой, то с тех пор, как в её реальность пришла Харука, привычные догмы разваливались, словно карточный домик. Напрочь исчезли хладнокровие и собранность. Джас давно перестала понимать свои устремления и порывы. Именно это сильнее всего злило и пугало, вынуждая паниковать и совершать глупость за глупостью. Она металась, пытаясь вернуть стойкость и ледяной расчёт каждого шага, но заставить жизнь войти в прежнее русло уже не смогла.
После смерти Макс ей казалось, что изгнать Харуку из головы удастся только одним способом — покончив с общением, устранившись с её дороги, уйдя как можно дальше.
Но я ошиблась!
Отныне Джас знала наверняка — от страсти к Харуке её избавит лишь смерть. Когда погибла Макс, что-то внутри окончательно обрушилось, сломалось, раскрошилось в пыль. Она отчаянно противилась мысли, что трагический жизненный урок изменил её, но последующие за этим события говорили сами за себя. Джас не переставала казнить себя за смерть Макс, а сердце между тем устремлялось к Харуке.
— Что, если не получится? — сдавленно обронила Джастин, позволяя ей сильнее прижаться к себе, провести ладонью по бедру, ласкающим движением коснуться живота.
— Что именно не получится? — зарываясь в её влажные после душа волосы над ухом и сцепляя руки на её талии, пробормотала Харука.
— Всё, что ты задумала!
— Попробуем и узнаем.