Город оживает под лучами утреннего солнца. Они освещают фасады зданий, создавая игру света и теней. Улицы наполняются людьми, постепенно оживляясь. Выползают туристы, зачарованными глазами пытающиеся уловить каждую деталь этого утра, вялые жители, спешащие на работу, и Код, входящий в их число.

Он прячет заспанную мордашку за стаканом капучино с кокосовым сиропом из кофейни около дома, который растягивает на время поездки в метро. В редакцию направляется Код с большим энтузиазмом, каждый прожитый день в качестве ассистента модного обозревателя ему в радость, но с ранними подъёмами у него всегда были проблемы.

— Доброе утро, Код! — здоровается с ним на входе их администратор Аннет, милая и улыбчивая женщина.

— Доброе, мадам! — он подхватывает её настроение, избавляясь от последних крупиц сонливости, и идёт к лифту.

А вот на его этаже не все такие довольные. Код понимает, что этот день будет интересным, лишь войдя в офис. Что за переполох и почему месье Тонг сидит такой хмурый, он даже боится поинтересоваться.

— Месье Тонг, может быть, Мартина? — вертится вокруг Тонга озабоченная Барбара. — Давайте я позвоню ему, у него отличные работы!

— Чтоб он меня там своей вечно сальной рожей позорил? Спасибо, нет, — противится Тонг.

— Месье? — боязливо обращается Код. — Что случилось?

Тонг отворачивается от секретарши и смотрит на него, как на явление Христа народу.

— Исара! — он хватает своего ассистента за руку. — Идёшь со мной фотографом в пятницу на показ Сатурн.

— Чего? — Код удивлённо хлопает глазами.

Барбара подхватывает его недоумение.

— Джоб сломал ногу. Мне нужен фотограф, — поясняет журналист. — Я не разрешаю тебе отказываться.

— Почему я? — не понимает он.

— Барбара, запроси приглашение на его имя, — распоряжается Тонг, игнорируя вопрос. — Только «Г» опять не пропусти, ага?

— Да, месье, — покорно кивает Барбара и сбегает.

Код пилит начальника пытливым взглядом, а тот невозмутимо вычитывает статью в компьютере. Сдаётся.

— Послушай, — вздыхает Тонг, — это очень серьёзное мероприятие, мне нужны сочные снимки для номера и кто-то ответственный. Не в потной майке и рваных штанах.

— Но у меня же не было опыта в этой области, — Код пытается протестовать, сильно паникуя. — У меня недостаточно практики. Не хочу, чтобы из-за моей неопытности мы не получили ни одного снимка.

— Ну вот и попрактикуешься, — настаивает начальник. — Хватит тебе кофе таскать. Ты же журналист, это твоя работа. Займёшься, наконец, серьёзными вещами. Может быть, если попугая этого выловить получится, интервью у него возьмёшь. Тебе вся кафедра завидовать будет. Где там твои одногруппники чахнут? В каком-нибудь журнале для бабулек про удобрения для огурцов?

— Какого попугая? — удивляется Код.

— Сатура, какого… К кому на показ-то идём?

— Джеффа? — удивление становится всё больше.

— Его самого, — подтверждает Тонг. — Он у нас один такой… кадр. Второго не найдёшь.

Код только сейчас осознаёт, с какими важными шишками из мира моды ему выпадает честь столкнуться. Креми обзавидуется.

Но Креми не завидует, когда слышит эту новость, упомянутую младшим братом вскользь за ужином. Она по-настоящему сходит с ума. Не перестаёт пищать и визжать ни на секунду, без умолку рассказывает, насколько это масштабный показ, сколько звёзд на него приглашено, и радуется так, словно сама будет дефилировать на том подиуме.

— Я вообще-то переживаю, — бубнит Код, без энтузиазма подглядывая за радостью сестры.

— О, точно, тебя же одеть нужно! — спохватывается Креми. — Какой дресс-код? Завтра же идём тебе покупать костюм!

— Да не надо мне ничего, — противится младший. — Месье Тонг сказал просто подобающе одеться.

Что, конечно, в его понимании «подобающе», Код не совсем понимает. Тонг не носит вещи без бирок дорогущих брендов и не от именитых кутюрье. Все, кто будет на этом показе, без вариантов будут одеты так же. Кроме Кода. У него такого нет, и вряд ли появится в ближайшем будущем.

— У меня рубашка с выпускного очень даже ничего, — задумчиво произносит Код.

— Ага, щас, — фыркает сестра. — Ты мне там должен подцепить кого-нибудь знаменитого, чтоб он обратил на тебя внимание, а потом по связям протолкнул меня в моделинг! В этой рубашке на тебя если и посмотрит какой-нибудь дизайнер, то только чтоб ужаснуться с этой безвкусицы!

— Ты шутишь? — недоверчиво уточняет он.

Креми садится к нему на диван и кладёт голову на плечо, крепко стискивая за талию.

— Не шучу.

Код отодвигается на пару сантиметров.

— Ну Ти-и-ин! — пищит Креми, тряся его за плечи. — Это же такая возможность!

— Я туда работать иду, а не знакомиться, — противится Код.

— Так работай! А если вдруг спросят, есть ли у тебя знакомая девушка, которая могла бы стать моделью, скажи, что у тебя есть очень красивая сестра с богатым портфолио.

— Да никто так не спросит! — он скидывает с себя её руки и встаёт с дивана.

Сестра в ответ обречённо вздыхает и роняет голову на подлокотник.

— Но в этой ерунде я тебе всё равно пойти не дам, понял? — подаёт она голос.

— Что насчёт универа, м? — встречно спрашивает Код.

И Креми сразу же тушуется.

— Давай так, — он находит компромисс. — Ты завтра же идёшь и подаёшь документы на восстановление, а я в пятницу попрошу месье Тонга кому-нибудь тебя прорекламировать. А ещё в инстаграме тебя отмечу, как будто мы там с тобой вдвоём были. В историю к себе добавишь, чтоб девчонки твои позавидовали.

— Правда?! — глаза Креми горят от радости, она подскакивает на ноги и крепко стискивает брата. — Какой ты у меня хороший, Тин, я так люблю тебя!

— Мы с тобой договорились? — серьёзно уточняет Код.

— Договорились!

Спустить последние триста евро на какую-то модную тряпку Код сестре всё же не разрешает и после трёх часов ходьбы по магазинам добивается разрешения пойти в самой обычной белой рубашке и чёрных джинсах, убедив, что это не «скучно», а «минимализм».

Пятница приближается с неумолимой скоростью. Со стремительно летящим временем нарастает и сумасшедшая паника — он точно опозорит весь журнал, опозорит месье Тонга и опозорится сам. Номер со статьей о таком громком мероприятии придётся выкладывать без единой фотографии, потому что их гениальный фотограф Джоб лежит в гипсе, а кочерыжка Код в конце вечера осознал, что забыл снять с камеры крышку.

Примерно это и происходит, когда пытается приноровиться к выданному ему фотоаппарату. Код смотрит в видоискатель, надеясь выловить красивый кадр, но не видит ничего кроме черноты. Тогда он оказывается в шаге от истерики, потому что осознаёт, что за несколько минут умудрился сломать чужую камеру, даже не сделав ни одного фото. И вдруг камера чудесным образом чинится, а по голове прилетает подзатыльник.

— Исара, ты иногда такой балбес, — тяжело вздыхает Тонг.

— Извините, — бубнит виновато Код.

— Да ладно, не дрейфь, — пытается поддержать его начальник. — Просто расслабься и делай то, что умеешь.

— Я не умею, — бескомпромиссно.

— Умеешь. У тебя отличные фотографии, — настаивает Тонг. — Не бойся ничего, ты же со мной.

Легче не становится.

Тонг подходит ближе, осторожно поправляя чёлку. Креми пыхтела над его укладкой больше часа, а злосчастный ветер грозится всё испортить ещё до начала показа.

— Всё, бегом в машину! — подгоняет журналист, распахивая дверцу авто.

Как только автомобиль трогается с места, сердце окончательно теряет контроль, выдалбливая бешеный бит в его грудной клетке. Тонг же чувствует себя абсолютно спокойно — для него это обычный день. Умело выкручивает руль люксового авто, качая головой в такт играющей песне из плейлиста. А Код словно не в автомобиле, а в настоящем космолёте на пути в другую вселенную.

— Месье Тонг, — неуверенно начинает он, — можно мне вас кое о чём попросить?

— Да, валяй, — соглашается Тонг, делая музыку тише.

— Вы не могли бы кому-нибудь порекомендовать мою сестру? — с ещё большей неуверенностью. — Она прошла модельную школу и у неё очень большой потенциал, но ни на одном кастинге её не берут. Вы же знаете, как трудно сейчас без связей. Пожалуйста, ей очень нужна эта работа…

Креми свою часть уговора выполнила. На следующий же день после того разговора пошла в университет, уточнила условия восстановления и все эти дни занимается сбором документов. Она даже не пытается увиливать — возвращению в универ Креми рада. Или рада возможности, наконец, исполнить мечту. Теперь пришло время Коду выполнить свою часть уговора. Только месье Тонг настроен как-то скептично.

— Код, не пойми меня неправильно, но я не могу раздавать рекомендации налево и направо. Мне не нужна дополнительная ответственность.

— Да, извините, — мямлит Код, смущённо отводя глаза. Это было слишком нагло с его стороны.

— Не переживай. В нашем мире не всё решают деньги. Это всё дело случая. Если твоя сестра действительно талантлива, то однажды её точно заметят, — пытается ободрить Тонг, но выходит так себе.

Код теперь не только переживает, но и чувствует себя глупо.

И не в своей тарелке.

Вспышки камер повсюду. Папарацци, разумеется, фотографируют не его, а толпу съехавшихся, кажется, со всего мира селебрити, не перестающих прибывать на роскошных лимузинах и кабриолетах. Но Код всё равно трясётся и всё время нервно поправляет воротник, словно непременно все эти просьбы улыбнуться предназначены ему.

Он на мгновение теряется, засматриваясь на величественный вид дома моды, наречённого сложенным из элегантных букв в такое громкое для всех «Сатурн».

— Документы, — сурово бухтит охранник на входе.

— А, да, сейчас… — Код растерянно шуршит по карманам, пытаясь найти удостоверение, но то как на зло не находится, вызывая у мужчины подозрение и ещё более грозное выражение лица.

Кто-то неожиданно запускает руку в задний карман его джинсов, заставляя вздрогнуть. Тонг протягивает охраннику потерявшееся удостоверение. Тот кивает и принимается сверять информацию в документах со своим списком. Кажется, это вызывает у него небольшие затруднения. И раздражение у Тонга.

— Больше трёх букв не перевариваешь? — он выхватывает у него удостоверение. — Журнал «Скай Фэшн», больше знать и не нужно.

Взяв Кода за руку, Тонг авторитетно проходит мимо охраны, потому что сам в представлении не нуждается. Никому. К нему тянется много народу, приветливо улыбаясь и пожимая руку, с кем-то Тонг обнимается и даже целуется в щёку. А вот на его юного ассистента все смотрят, как на заморскую диковинку, прожигая оценивающим взглядом.

Наверное, стоило уступить Креми и позволить слить деньги на какую-нибудь брендовую шмотку, потому что теперь Код действительно чувствует себя ущербно в своей рубашке, купленной за пятьсот бат, когда мимо него вышагивают знаменитости всех мастей в нарядах по цене его почки. Они все говорят о чём-то глубоко ему чуждом, ведут себя не так. Он не может понять, что вообще здесь делает. Это не его мир. Коду хочется сбежать.

— Успокойся, — Тонг касается плеча. — Тебя никто здесь не съест. Всё нормально. Дыши.

Они проходят в зал, в котором будет проходить сам показ. Он уже дополна забит гостями, выискивающими свои места. Голоса и смех сливаются в почти оглушающим гам. Тонг смело проходит к местам в первом ряду прямо около подиума и тащит за собой своего ассистента.

— У нас что, первый ряд? — скромно уточняет Код, опускаясь явно не на своё место.

— Код, от нашей рецензии на коллекцию будет зависеть репутация дизайнера, поэтому с модными обозревателями лучше не ругаться, — поясняет Тонг и вытаскивает из кармана пиджака открытку с приглашением. — Мы тут с тобой почётные гости.

Код рассматривает приглашение. На белом картоне каллиграфическими буквами выбито его имя. И место действительно то, на котором он сидит.

Почётный гость? На таком мероприятии? Он?

Постепенно народ стихает, образуя в зале заинтригованное молчание, разбавляемое редкими перешёптываниями нетерпеливых гостей. На подиуме абсолютная тишина, словно он готовится к великому представлению. Код включает камеру, ещё раз проверяя, не надета ли крышка на объектив и работает ли сам фотоаппарат, готовясь ловить снимки. И вдруг в зале гаснет свет.

Гости обеспокоенно ахают, поднимается галдёж, который тут же заставляет смолкнуть звёздное сияние. Сияние самых настоящих звёзд, ослепительной россыпью зажёгшихся на потолке. Волнение заменяется на восторг. Код смотрит на Тонга. Тот довольно ухмыляется, наблюдая за шоу на потолке.

Но шоу совсем не это. Настоящее шоу начинается, когда откуда-то тихо начинает играть музыка, набирая громкости, и под овации зажигается подиум, перенимая всё внимание на первую модель, открывающую показ. Код забывает про камеру в руках, засматриваясь на неописуемый наряд дефилирующей модели. Снимок ловит чуть ли не в последний момент. А модель под громкие аплодисменты сменяется другой.

Они невероятны. Будто из другой галактики. Такие все неземные и притягательные. Сами модели и наряды на них уникальны и абсолютно неповторимы. Все с какой-то своей изюминкой, влюбляющей с первого взгляда. Это не обычная одежда, а что-то точно не с этой планеты. Ткани сияют, будто звёздная пыль, отражая свечение с потолка и мелькая серебряными и бронзовыми оттенками. Всё это кажется каким-то ненастоящим. Эти роскошные наряды, переливающиеся в звёздном свете точно россыпь бриллиантов, и эти люди, что демонстрируют их, они словно куклы, изготовленные искусным мастером. Но все модели живые — в них горит настоящее пламя, нечто притягательное. Такие манящие, однако совсем недосягаемые.

Вот чего хочет Креми?

Код никогда в жизни не видел ничего подобного. Дивный сон. Сердце каждый раз замирает от изумления. Происходящее на подиуме завораживает, пробирает невероятностью красоты, пронизывающей все образы. Не верится, что такое возможно создать. Это точно не одежда. Произведение искусства, не иначе. Страшно моргать — не хочется пропустить ни одну деталь, навсегда отложить в голове каждую мелочь. Впрочем, эти виды уже внесли в его воспоминания нестираемый след.

Повисает возбуждающая любопытство пауза. Музыка затихает и резко становится громче. Зал сражает последний, закрывающий показ, образ. Юноша, в себе уверенный и обжигающий холодом в стальном взгляде. Гости зачарованно разглядывают сверкающие серебром нити, струящиеся по чёрной матовой ткани с его плеч. Они словно расшитые драгоценностями лианы с нахлёстом лежат друг на друге. Сияют, мерцают. Яркое завершение яркого показа.

А потом появляется он. Гений. Творец. Истинный король этого вечера.

Джефф Сатур.

Уши закладывает от восхищённых криков и аплодисментов гостей. Он вышагивает по подиуму с гордо поднятой головой и даже не пытается скрыть, как наслаждается всеми этими овациями. Это его момент, его победа, он купается в лучах своей славы и безграничного восторга. Главное украшение этого показа вовсе не его творения, а сам Джефф. Он замирает на краю подиума, расправляет руки, принимая любовь своих обожателей, и кланяется.

— Огромное спасибо за такую отдачу, друзья! Восторг в ваших глазах — самая ценная для меня награда! — начинает речь дизайнер, не переставая ослепительно улыбаться. — Я очень рад сегодня презентовать вам свои новые творения. Эта коллекция — наше путешествие в космос, где мы исследуем неизвестные грани моды и стиля. Я надеюсь, что каждому из вас понравилось моё шоу, и вы получили удовольствие от просмотра. Каждый образ, который вы увидели на подиуме, был создан с большой любовью. Хочу выразить огромную благодарность моей команде, которая помогла мне в создании этой коллекции. Без их труда и усилий я бы не смог воплотить свои идеи в жизнь. И ещё раз спасибо вам, дорогие гости, за посещение. Хочу верить, что каждый из вас найдёт что-то для себя, и мы с вами ещё встретимся на моих будущих показах. Спасибо!

Его провожают под тот же плеск восхищения, а Код не может перестать ошарашенно хлопать глазами. За все годы в Париже он не слышал, чтобы кто-то настолько красиво говорил по-французски. Его устами этот язык играет какими-то другими красками. В нём чарующий шарм, который не поддаётся никаким объяснениям. Он сам по себе необъяснимый чарующий шарм. Каждое его движение, взгляд — нечто.

Этот человек — живое воплощение искусства.

Толпа плавно перемещается в другой зал для продолжения вечера на афтерпати. Гостей уже ожидает фуршет, накрытый на длинных столах со свежими цветами. Официанты суетливо расхаживают с начищенными до блеска фужерами шампанского на подносах. Мягко льётся живая музыка, идеально сливающаяся с нежным пением девушки на сцене, тянущей пробирающие до мурашек ноты.

Код старается держаться рядом с Тонгом. Все эти актёры, модели, музыканты и блогеры чувства уюта у него не вызывают. Хочется как можно скорее сбежать обратно в свой мир подальше от всех этих лиц, что раньше доводилось видеть лишь с обложек журналов и картинок в интернете. А они, как назло, все тянутся к ним. Здороваются с Тонгом, если ещё не успели, интересуются его, знатока, мнением о продемонстрированной коллекции, на что критик только загадочно улыбается, сводя всё к каким-то повседневным разговорам. И все они, конечно же, оценивающе разглядывают его юного ассистента, напряжённо стоящего рядом с наставником.

— Тонг, я не думала, что твой сын такой взрослый, — вдруг выдаёт одна мадемуазель. — Я была уверена, что ему четыре!

— Восемь, вообще-то, — поправляет Тонг, ухмыляясь. — Это Код, мой ассистент. Практику в нашем журнале проходит.

— Да ты счастливчик, малыш, — хихикает дама.

— Да, я очень рад оказаться на этом вечере, — мято произносит Код.

— Кто тебе в «Скай Фэшн» устроиться помог? — совсем нетактично интересуется женщина.

— А… — он теряется.

— Никто, — вмешивается Тонг, мягко намекая на своё недовольство. — Мне понравились его работы, и я взял его. Думаю, иногда нужно давать шанс действительно талантливым людям. «Скай Фэшн» нужны именно такие, а не пустышки с деньгами.

Мадемуазель хмурит свой напудренный носик, делает глоток шампанского и выдаёт совсем не искренне:

— Очень рада, что тебе удалось завладеть такими талантливыми кадрами. Успехов вашему журналу!

И уходит, тут же увлекаясь разговором с новым собеседником. Код не может избавиться от чувства, словно ему только что плюнули в лицо.

— Забей на неё, — советует Тонг, ободряюще похлопав по плечу. — Этой дуре в шоу-бизнес папочка дорогу проложил, а так — ни слуха, ни голоса. Такие периодически будут встречаться. Считающие, что простые люди в этом обществе находиться недостойны.

— Спасибо, месье, — мямлит Код, всё ещё чувствуя себя оскорблённым. Но сейчас он как никогда рад, что попал под крыло Тонга. Лучшего наставника ему бы найти не удалось.

— О, гляди, — Тонг дёргает его за локоть, — вон и попугай наш, наконец-то, вылетел.

Если вся эта масса селебрити сливается в один комок, переставая быть различимой, кто из них актёр, а кто дефилировавшая только что модель, то Джеффа потерять сложно. Он, несомненно, выделяется. Поведением, внешностью, голосом. Какой-то не такой, неповторимый и абсолютно точно запоминающийся, хотя вроде бы ничего странного не делает. Просто теперь лично здоровается с гостями, улыбаясь той же широкой улыбкой, и… идёт к ним.

— Тонг! — радостно вскрикивает Джефф. — Рад тебя видеть.

— Здравствуй, Джефф, — тепло приветствует его журналист.

— Как тебе показ? — обеспокоенно интересуется дизайнер и тут же становится лукавым. — Я могу рассчитывать на высокую оценку от «Скай Фэшн»?

— Ой, — Тонг закатывает глаза, — ну как будто о тебе что-то плохое можно написать!

Джефф припадает губами к бокалу, подмигивая, и переводит заинтересованный взгляд на Кода.

— Месье, мы с вами не знакомы, — он протягивает руку. — Джефф Сатур.

— Код Исара, — представляется ответно и тоже тянет руку.

Совершенно неожиданно Сатур вместо рукопожатия обхватывает его пальцы и галантно касается губами тыльной стороны ладони.

— Ну ты и плут, Сатур, — комментирует Тонг, получая усмешку.

— Вы помощник Тонга? — догадывается Джефф.

— Да, — Коду всё тяжелее владеть языком. — Я прохожу практику в «Скай Фэшн».

— О, так вы ещё учитесь? В каком университете?

Ответить Код не успевает. В эту же секунду всё содержимое бокала Джеффа выливается ему на грудь. Неприятная женщина становится ещё неприятнее, выдавливая из себя фальшивое сожаление, будто толкнула вовсе не специально.

— Ох, месье Джефф, прошу простить мне мою неосторожность!

Дамочка растворяется в толпе, ничуть не заботясь о последствиях.

— Вот сучка, а, — сердито цыкает Тонг.

Зато у Джеффа на лице самое что ни на есть настоящее сожаление.

— Боже мой, извините, месье Код, мне так жаль! — рассыпается в извинениях он.

Джефф ставит уже пустой фужер на поднос проходящего мимо официанта и разглядывает мокрое пятно.

— Это ужасно, простите меня, — снова виновато произносит Сатур.

— Пожалуйста, не стоит. Это же не ваша вина, — пытается успокоить Код.

— Ну как же не моя? Я испортил вам одежду.

Код чувствует себя ужасно неловко, потому что Джефф этому происшествию придаёт слишком много значения и точно не должен из-за такой мелочи перед ним извиняться. Но после его предложения Код окончательно впадает в краску.

— Позвольте мне помочь привести ваш внешний вид в порядок? Давайте я подарю вам любую вещь с показа в качестве компенсации?

— Что вы, не нужно! — сразу же отнекивается Код. — Я просто её постираю, ничего страшного.

— Но вы же не будете до конца вечера ходить в грязной рубашке? — настаивает Джефф.

— Я уже собирался домой…

— Исключено! Я не могу вам этого позволить. Прошу, разрешите мне искупить вину.

Замявшись, Код ищет взглядом поддержку у Тонга, однако тот совсем не на его стороне. Он несильно толкает в спину, и ничего не остаётся, кроме как сдаться. Джефф снова расплывается в улыбке, осторожно берёт его за запястье и тащит за собой через толпу.

— Девчонки, ну-ка, идите отдохните! — распоряжается Сатур, оказавшись за кулисами подиума.

В гримёрке настоящий хаос. Вся та невероятная одежда разбросана, как попало, порядок пытаются навести несколько молоденьких девушек, которые сразу же вытягиваются в струнку при виде начальника.

— Да, месье, — пищит одна из них, и все сразу же сбегают за дверь.

Сатур принимается копаться в куче одежды, интересуясь:

— Есть какой-то образ, который вам понравился больше остальных?

— Ох, они все были чудесные, — Код пытается подобрать правильные слова, чтобы не ляпнуть что-то не то и не обидеть дизайнера. — Сложно выделить какой-то один. Может быть, вы сами подберёте мне что-то?

— М-м-м… — Джефф глубоко задумывается, тянется к куче вещей и тут же отдёргивает руку, как от огня. — Знаю.

Не так много нарядов успели развесить по вешалкам, но та самая рубашка с закрытия почётно красуется на манекене. Джефф осторожно проводит пальцами по сверкающим лианам и, расстегнув пуговицы, протягивает её Коду.

— Думаю, эта пойдёт вам больше остальных.

Он неуверенно принимает рубашку, ещё раз хочет попробовать отказаться, но Сатур одним взглядом говорит, что без вариантов. Тогда наступает самая смущающая вещь этого предложения. Код ищет, куда спрятаться, чтобы лишить себя необходимости светить голым торсом, только модели тут, похоже, все без комплексов. Джефф догадывается и деликатно отворачивается. Код для верности тоже поворачивается спиной, выдыхает и облегчённо стягивает с себя мокрую рубашку. Надеть новую вызывает уже больше затруднений.

Страшно что-то оторвать. Страшно запутать эти стекающие от плеч до груди ниточки, вырвав их вместе с тканью. Пальцы дрожат как от холода, а маленькие пуговки упорно отказываются пролезать в прорези.

— Ну что ж такое? — тихо выругивается Код, неосознанно переключаясь на родной язык.

И вдруг совершенно неожиданно за спиной на том же тайском слышит вопрос:

— Вам помочь?

Код в панике оборачивается, выискивая того, кто мог это сказать, и никого кроме поглядывающего на него через плечо Сатура не видит. Джефф, не дожидаясь разрешения, сам подходит и без труда застёгивает все пуговицы.

— Вы знаете тайский? — наконец спрашивает Код, осознав, что не послышалось.

— Удивлены? — как ни в чём не бывало произносит Сатур со своей лукавостью.

— Это немного не тот язык, который стремится выучить европейское общество, — поясняет он.

Джефф усмехается.

— Впредь мы можем общаться на вашем родном языке, если вам так будет удобнее.

Немного задумавшись, Код отвечает:

— Нет, спасибо. Мне стоит больше практиковать французский.

— У вас прекрасный французский, месье.

На комплимент вконец раскрасневшийся Код ничего не отвечает. Но, пожалуй, дело не в оценке его владения языком, а во взгляде, которым его рассматривает Сатур. Он мягко подводит Кода к зеркалу, замирая сзади, и поправляет ему воротник.

— Вам очень идёт, — шепчет Джефф у него над ухом, пуская по позвоночнику холодок.

Код завороженно рассматривает себя в зеркале, проводит пальцами по россыпи камней у себя на груди и снова впадает в глубокое восхищение. Они сияют ярче звёзд в небе.

— Это же не бриллианты? — в шутку спрашивает Код.

На лице позади расцветает загадочная улыбка.

Что, серьёзно бриллианты?

— Месье! Я не могу её взять! — Код в панике принимается расстёгиваться пуговицы обратно. Он понимал, что модный дом такого уровня не будет в своих работах использовать обычные стекляшки, но не бриллианты же!

Руки перехватывают, останавливая. В глазах Сатура серьёзность, он крепко держит его за запястья, не разрешая снять с себя рубашку. Код не знает, что убивает его больше — то, что он одет в вещь дороже всех органов внутри него, или то, что он стоит в объятиях Джеффа Сатура, прижимаясь к нему спиной.

— Успокойтесь, — мягко произносит дизайнер. — Это кристаллы Сваровски. А ткань — итальянский хлопок. Но не думайте, что вы не заслуживаете большего.

Он наконец-то отпускает руки и отходит. Код не может успокоить сходящее с ума сердце.

— Разрешите, я пойду? — осторожно уточняет. — Месье Тонг, наверное, меня уже потерял. Спасибо вам за подарок...

— Постойте! — останавливает его Сатур почти у выхода. — Я могу узнать ваше имя?

Код впадает в нехилый ступор, потому что абсолютно уверен, что называл ему своё имя, но боится об этом напомнить, поэтому неуверенно мямлит:

— Код, месье…

— Нет, — лыбится Джефф. — Ваше настоящее имя.

Удивление становится глубже.

— Баркод Тиннасит Исарапонгпон.

Он сбегает быстрее, чем Золушка с бала, больше ни секунды не задерживаясь в прицеле заинтересованных глаз. Сердце сейчас разгонится до такой скорости, что не выдержит и лопнет.

Возвращаясь в зал, Код понимает, что взгляды на нём изменились. Их больше. В раз пять больше. В них не тот интерес, с которым смотрели на юного ассистента известного модного обозревателя. Они заставляют его почувствовать себя чем-то вопиющим, неправильным. Он — скандал.

Нужно поскорее найти Тонга. Только дорогу преграждает юноша. Код едва не влетает в него, тормозит в последний момент. Он выглядит таким злым, что кажется, об него можно порезаться, если подойти ещё ближе. В нём сразу узнаётся тот парень, что закрывал показ. И Код сейчас стоит в его рубашке.

— Откуда это у тебя? — с нескрываемой угрозой спрашивает модель и даже не пытается казаться вежливым.

— Это подарок месье Джеффа, — испуганно отвечает Код.

— За какие такие заслуги?

Код опасливо делает шаг назад, но парень не собирается отступать, снова сокращая расстояние.

— Ну-ка пошли со мной, — Тонг возникает из ниоткуда, хватая его за локоть, и тащит за собой. — Грёбаный Сатур, — зло бубнит он себе под нос.

Это определённо спасает его сейчас, только вряд ли спасёт в будущем.

Пока Код ещё не осознаёт, что открыл портал в ад, согласившись на это предложение. Поймёт очень скоро. И поймёт, что это начало тех самых перемен, о которых говорила его сестра. В лучшую или худшую сторону — всё ещё неясно.