Как говорит одна народная мудрость – благими намереньями вымощена дорога в ад. Как бы мистер Коул не хотел, чтобы Эд заработал истощение. Эд это сделал. В лазарете он провёл ещё несколько циклов.

В этот раз юноша переборщил с фокусом, что под конец совсем забыл о базовых потребностях организма. Но зато это дало Эду дополнительное время для отладки чертежей и расчётов. Осталось самое сложное – встретиться и заинтересовать своими наработками генерала Хакса.

Как выполнить этот пункт Эд не знал: выйти напрямую на генерала он не мог, уж слишком мелкой сошкой он был. Привлечь к этому связи и третьих лиц?.. Это был риск, огромный, ошибись Эд всего в одном человеке и это бы поставило бы под удар всё что он уже сделал. Нет-нет-нет, должен же быть ещё какой-то способ.

Эд хмуро перекатывал остатки еды по тарелке. Он уже отработал несколько смен, но так ничего и не придумал. Юноша вздохнул и окинул взглядом столовую. За время его отсутствия количество слухов о шпионах и диверсантах выросло в геометрической прогрессии. Атмосфера в коллективе стала натянутой: никто больше не смеялся, слышался только напряженный шепот.

В мастерской было тихо, точнее, как, шум станков Эд воспринимал как тишину. Он успокаивал его, обволакивал уши и дарил самое настоящее счастье: без людей, без сплетен, только работа на благо Первого Ордена и генерала Хакса.

– Эд… Эдвард! – от внезапного окрика юноша вздрогнул. Рядом стоял обеспокоенный Коул.

– Что-то случилось? – Эд удивлённо хлопал глазами. Он сделал что-то не так?

– Пойдём ко мне в кабинет, есть дело.

***

Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох-выдох.

Руки трясутся, сильно, если бы он сейчас попытался бы написать что-то, его и без того корявый подчерк превратился бы в абсолютно нечитаемое месиво. Он наконец-то, наконец-то, встретится с ним. Он увидит Армитажа Хакса на расстоянии вытянутой руки.

Спал он в эту ночь беспокойно и поднялся за три часа до подъема. Его задача провести проверку оборудования, а что ещё более важно заинтересовать его своими наработками.

Он сделал последний глубокий вздох и ввёл код на панель у двери. Как только дверь отворилась Эд отдал воинское приветствие. Генерал Хакс кивнул. Когда Эд подошел ближе, они пожали друг другу руки.

Эд открыл ящик с инструментами и поддел зашпаклёванную затворку на стене. Юноша нахмурился. Как-то это подозрительно…

– Что-то не так, мистер Нигма? – спросил генерал Хакс.

– Сама электроника на первый взгляд выглядит нормально – ответил Эд – но меня смущает хрупкость шпаклёвки с наружи. Это не новый, почти засохший до нанесения раствор, что полностью нарушает технологию производства, это либо грубая ошибка, допущенная при строительстве корабля, либо…

– Либо? – генерал Хакс подошел ближе и положил руку на плечо юноши, разглядывая швы.

– Видите эти микротрещины? – Эд провёл пальцем по стене – Похоже, что верхний слой стены вскрывали, а после пытались это скрыть шпаклёвкой, видимо времени было мало, поэтому использовался заранее разведённый раствор – вдох-выдох, вдох-выдох, тише Эд, успокойся сейчас происходит то, о чём ты и мечтать не мог.

– Продолжайте осмотр, Нигма – голос Хакса был до того напряжён, что Эд от неожиданности вздрогнул – От вас мне нужен подробный отчёт обо всём что вы здесь увидите и о том, как это можно исправить.

– Я знаю, сэр.

– Что?

– Думаю у меня есть идея. Я знаю, как это можно исправить и предотвратить в дальнейшем – Хакс взял его за плечи и грубо развернул к себе.

 – Я слушаю – под пристальным взглядом мужчины Эд съёжился, но не отвёл глаз. В детстве его учили всегда смотреть в глаза. Юноша вернулся к ящику и достал свой датапад.

– У меня есть некоторые наработки по теме шифрования, вот взгляните – он открыл нужный файл и передал планшет генералу, тот взял его в руки, внимательно изучая написанное.

– Интересно, – сказал генерал через несколько минут – скажите мне, Нигма – мужчина вновь посмотрел на Эда – зачем вам эти наработки?

– Я… – юноша замялся – По кораблю уже давно ходят слухи о шпионе, я знаю это не моё дело, и я не имею никакой дополнительной информации кроме ничем не подкреплённых сплетен, но эти сплетни подтолкнули меня узнать, как дела с шифрованием обстоят на корабле и как их можно улучшить – сказал Эд. По всей видимости ответ генерала заинтересовал, мужчина взял юношу за подбородок и повертел его голову, внимательно осматривая лицо.

– Сколько вам лет, Эдвард? – спросил Хакс.

– Д-двадцать один, будет, в следующем месяце – по виску юноши скатилась капля пота. Что происходит?

– Хорошо – генерал убрал руки и вновь вернулся к планшету – как быстро вы сможете приступить к реализации задуманного?

– Мне нужно заказать детали, некоторые из них отсутствуют на корабле, это может занять несколько циклов. Так же, думаю стоит продолжить вскрытие верхнего слоя стены – юноша вновь посмотрел на лежащую на полу заслонку.

– Да, что ж сделайте это – генерал Хакс вернулся за стол, но через пару мгновений в спешке поднялся – И помните, Эдвард, то что вы здесь обнаружили должно остаться в секрете, в отчёте напишите о неисправности проводки или о чём-то вроде этого, я должен прочитать его раньше, чем вы отправите его своему непосредственному начальству – сказал мужчина после чего покинул кабинет.

***

Когда Эд вернулся в каюту, его руки всё ещё дрожали. Только сейчас, впервые за день, все накопленные эмоции дали о себе знать. Юноша стянул с себя верхнюю одежду и упал на кровать. Сейчас он в полной мере осознал, что произошло сегодня.

Эд положил руки на лицо, в точности так, как это сделал генерал. Кожа под пальцами горела, к лицу прилилась кровь. Он трогал его здесь. Ему понравилась работа Эда.

Юноша переложил руку на плечо, то плечо, за которое его держал Хакс. Он перевернулся на живот и уткнулся лицом в подушку. Юноша обнял себя за плечи и глубоко вздохнул.

Вздох-выдох, вздох-выдох, вздох-выдох…

Эд натянул одеяло на голову и болезненно ахнул. Низ живота тягуче болел. Эта боль появилась ещё там, в кабинете. Но сейчас… он сжал руками подушку.

Нет-нет-нет-нет, это неправильно, это ужасно. Он не должен даже думать о таком! А испытывать тем более. Из глаз брызнули слёзы. Тихо, Эд! Тебе нельзя плакать! Тихо, тихо, тихо…

Он заерзал бёдрами по матрасу. Ммх… Какой же ты грязный. Надейся, что генерал не узнает об этом, Эдди!

А он узнает. Он обязательно узнает, что ты самый жалкий из всех, кого видел свет!

Стон, короткий и тихий, ознаменовал конец, постыдного грязного дела.