Марик завертелся в кровати, беспокойно перекатываясь с одного бока на другой. Остановился только тогда, когда прижатый к груди игрушечный заяц чем-то хрустнул. Хотя нет, порядок. Хрустнуло у Марика. Он снова перекатился.

Демьян оказался искусным садистом. Когда он пригласил Марата на свидание, тот сразу — ну, не сразу, сначала пришлось поверить в происходящее — был готов бежать куда надо. Но Демьян придумать, куда бежать, не успел, и попросил Марика подождать. Ожидание это затянулось на несколько дней, безумно длинных и до зевоты нудных дней. И вот сегодня, пока Марик сидел на парах, Дёма ему написал. Спросил, есть ли у него время вечером. Время, смешно… Есть, конечно. Для Дёмы — всегда.

Марат пошарил рукой по кровати в поисках телефона. На часах было пять. Он вскочил на ноги. Лучше рано собраться, чем дальше изнывать от ожидания. Марик открыл шкаф и для приличия порассматривал одежду, хотя ещё вчера выбрал, что наденет. Самый хороший свитер, самые хорошие брюки, самые хорошие ботинки… Хотя ботинки осенние у него одни были. Но хорошие, что уж там.

Одевшись за какие-то десять минут и уложив волосы — тут пришлось повозиться подольше и залезть в ютуб, — он опять сел на кровать. И всё-таки Марик не понимал. Он правда нравится Демьяну? Дёма, конечно, чувствовал себя с ним куда комфортнее, чем раньше, и стал разговорчивей, и у них даже появились общие интересы… Но разве с друзьями не комфортно? Разве с ними не о чем поговорить и нечем заняться? Марик упёрся локтями в колени и уставился в стену. На ум ему пришёл тот поцелуй в щёку. Ладно. Вряд ли Демьян стал бы кого-то ещё так целовать. Марик довольно хмыкнул.

Но всё ж было бы приятно увидеть в Демьяне больше… чувственности. Марат мечтательно прикрыл глаза. Эх. Представлялось с трудом. Как быстро он, однако, ушёл от «пожалуйста, не ешь меня» до «пожалуйста, расскажи, как сильно я тебе нравлюсь».

Телефон завибрировал, и Марик тут же его схватил. Но звонил, к сожалению, не Дёма. Мама.

— Привет, — раздался из динамика её голос.

— Привет, мам.

— Давно с тобой не разговаривали. Занят?

— Ага… Учёба, работа, — сама понимаешь.

— Есть хоть не забываешь?

— Не забываю, — рассмеялся Марик. — Уж что, а есть не забываю. У вас там всё нормально?

— Да потихоньку, — как обычно ответила мама и начала рассказывать, что у них нормально, а что — не очень. Когда Марик от вновь подступившего волнения заходил по квартире и уже второй раз врезался в угол двери, она прервалась и спросила: — Собираешься куда-то?

— Ага… Собираюсь. На свидание.

— Свидание? — удивилась она. Марик с ней таким обычно не делился. — Он хороший?

— Хороший, мам, — с некоторыми особенностями организма, но зато практически всеядный и уж точно сможет есть твои кухонные эксперименты. — Мне уже идти пора. Давай, люблю тебя.

— И я тебя, Марик. Хорошего вечера.

Марик надел куртку, рассовал по карманам вещи первой необходимости — карточку, телефон и чистый носовой платок — и, выйдя на лестничную площадку, добавил в карман ключ. Демьян обычно был пунктуален.

Не ошибся: спустя полминуты открылась соседняя дверь, являя свету Демьяна, одетого в подаренный Мариком костюм. На плечи он накинул расстёгнутое пальто, голову прикрыл чёрной шляпой с короткими полями. Хоть иди нуар снимай.

— Привет, — выдавил Марат. Если честно, ему больше нравилось, когда им комфортно было, а не хотелось от неловкости отвернуться.

— Привет, — кивнул Демьян. Хотя ему вроде никуда отворачиваться и не хотелось. Непробиваемый. — Ты ведь страшные фильмы любишь?

— Люблю. Мы идём в кино?

— Да. — Демьян подошёл ближе и застыл, словно бы не зная, что делать дальше. — Пары ведь часто туда ходят?

— Ну да…

Так они уже пара? Марик сглотнул. Надо было воды перед выходом выпить. Он прочистил горло и спросил:

— Что за фильм?

— Кошмар на улице Вязов. — Дёма в конце концов отмер и пошёл к лестнице.

— Классика. К Хэллоуину, наверно, показывают.

Марат зачем-то начал пересказывать сюжет всех частей, а Демьян, не перебивая, слушал, пока они шли по освещённой фонарями улице. У входа в торговый центр — ближайший к ним и, в общем-то, единственный на весь район кинотеатр находился именно здесь — он всё же заставил себя замолчать.

— Прости, я увлёкся что-то.

— Можешь продолжать. Мне нравится тебя слушать. — Они встали друг за другом на эскалаторе. — У тебя приятный голос.

— То есть ты меня слушаешь только из-за голоса? — рассмеялся Марик.

— Нет, но… — со спины видно не было, но он, кажется, накрутил на палец прядь волос. И тут же отпустил, пряча руки в карманы. — В том числе.

В кинотеатре оказалось не так многолюдно, как Марат ожидал. Они взяли попкорна и поднялись на почти что пустой последний ряд. Во время рекламы Марик нервно жевал попкорн и думал. Нормально ли будет взять Дёму за руку? Они и так раньше за руки держались, но тогда это было без определённого подтекста, а теперь будет с ним. С другой стороны, это ведь свидание. Люди на свиданиях и не таким занимаются. Особенно на последнем ряду в зале кинотеатра.

Следить за происходящим на улице Вязов было сложно. Потому что Демьян постоянно дёргался, и Марику казалось, что он вот-вот коснётся его ладони. Но всё никак не касался. Не выдержав, Марат сам взял его за руку и, наклонившись к уху, шепнул:

— У самого ведь когти почти что как у Фредди Крюгера. Неужели страшно?

— Не страшно, а неожиданно. И атмосфера такая…

Замолчав, он покрепче сжал Маратову руку. И не отпускал до конца фильма. Марика такой расклад устроил, но на будущее он решил на ужастики Дёму не водить. А то ещё спать потом плохо будет. А рассказывать об этом не будет. Неизвестно всё-таки, как скоро они съедутся…

***

Они вышли на улицу, и Марик содрогнулся от холода. Но холода хорошего, освежающего. За руки держаться было особенно приятно, хоть это и добавляло некой остринки — чай, не Запад, могут не понять.

— Я хотел сходить в кафе после кино, но потом решил, что это не самый лучший вариант. Так что заказал еды домой. Ты же не против, если мы у тебя посидим? У меня в квартире не очень уютно.

Марик кивнул. Всё равно они обычно у него и сидели. Демьян немного помолчал, а потом уже тише продолжил:

— Я хотел побыть сегодня крутым, но, наверно, я так не умею. Не знаю, как они это делают в фильмах и книгах.

— Ну и зачем мне как фильмах или книгах? — Марик огладил пальцами его костяшки. — Мне надо так, как это умеешь ты. Помнишь, как ты мне жизнь от упырей спас? Вот это было круто. С тобой и боевиков никаких не надо.

— Ничего я тебя не спас, — возразил Демьян. Они свернули на свою улицу и остановились посреди пустынного тротуара. — Это ты меня спас. Последние годы я… не видел смысла с кем-то сближаться. Потому что люди рано или поздно уходят. Не только люди — все уходят. Но теперь я готов рискнуть. Мне с тобой лучше, чем одному. Не просто лучше, а… Невероятно хорошо. На душе тепло, и каждый раз так сильно хочется тебя обнять. Я раньше никогда не влюблялся, поэтому не знаю, как это делается правильно. Но просто быть твоим другом… Мне не хватает одной только дружбы. Я хочу быть к тебе ближе, чем Паша, Леся или кто-либо ещё. Мне можно?

— Можно, — Марик обхватил лицо Демьяна ладонями. — Посмотри на меня, Дём. Нет правильного и неправильного. Есть ты. Есть я. И есть наши чувства, — он большим пальцем огладил Дёмину щёку. — Ты уже умеешь любить. Для этого вовсе необязательно обладать огромной фантазией или водить меня по каким-то особенным местам. Просто люби. А я буду любить тебя.

Марику хотелось сказать ещё тысячу и одну вещь: что они могут идти в своём темпе, что все эти сомнения совершенно нормальны и что ему с Дёмой тоже куда лучше, чем одному. Но вместо этого он привстал на носках и, поравнявшись с Демьяном, приблизился. Тот широко раскрыл глаза, и Марик, несмотря на плохое освещение, действительно себя в них увидел — в этих маленьких чистых стёклышках, обрамлённых длинными дрожащими ресницами. Чтобы не потерять равновесие, он обхватил Демьяна за шею и придвинулся ещё ближе. От внимательного взгляда стало неловко, и Марат опустил веки. Всё равно он был так близко, что…

Так близко, что поцеловать Демьяна можно было и не глядя. Их губы соприкоснулись, и у Марика в груди стало тесно — то ли от распирающей нежности, то ли от необъяснимой гордости. Как будто ему доверили задание невероятной важности, будто ему доверились целиком и полностью… Дёма тоже его приобнял, углубляя поцелуй, но лишь настолько, чтобы не дать Марату добраться до острых зубов. Их взгляды опять встретились, и Демьян крепко сжал Марата и уткнулся носом в шею. Марик погладил его по спине.

— Пойдём, — он отстранился и заправил Дёмину прядь за ухо. — А то еда прибудет раньше, чем мы.

Марик поднял неизвестно когда упавшую шляпу и, пряча в ней улыбку, под руку с — уже своим — парнем побрёл в их дом. Дом на улице Нечистого.