Неделю назад мы все стали свидетелями настоящей мощи императорской семьи. Когда во время инаугурации Ар-Ниэрлинэ и Ар-Раэйлин буквально подняли новую герцогскую резиденцию. Точнее, создали её плюсовой магией. В прямом эфире, на глазах всей империи. На месте было восхитительно и жутко наблюдать, как ары встали со своих мест и просто начали синхронно поднимать руки. А за ними прямо на пустыре появилась брусчатка площади, потом основание стен нескольких строений одновременно. Затем окна, второй этаж, за ним третий… Это выглядело так, как будто с роскошного дворцового комплекса снимают невидимое полотно «ничего».

Ещё несколько дней всем доступным «плюсам» пришлось поработать над отделкой и мебелью, и вот сейчас наша реффа с комфортом расположилась в гостевых комнатах дворца. Нам здесь больше месяца жить. «Солнечный ветер» пойдёт на Метрополию только перед самым началом занятий. Ведь ещё учится граф Миеллин, да и мы с Олли. А пока у нас просто каникулы. Первые полноценные каникулы в моей жизни. Когда ты можешь делать что хочешь и не обязан никому отчитываться и ни у кого отпрашиваться.

Днём мы просто гуляли с Олли по Раттау, глядя на то, как город разрастается в прямом смысле на глазах. Местные уже привыкли к тому, что они под рукой императора, и конфликтов почти не случалось. Хотя, как нам рассказали, поначалу были недовольные. Но с такими военная администрация не церемонилась. Так что уже через полгода всем стало ясно: либо они живут по нашим законам, либо не живут.

Бывшие граждане Федерации если и отличались от имперцев, то не больше, чем жители разных планет нашей системы. Я не говорю о чистокровных нидайцах, но среди арийцев белокожие и светловолосые встречаются чаще, чем среди жителей Метрополии. Данайцы выше и массивнее, чем живущие на спутниках. Я-то не мелкий по меркам Ийяли, а Наэрин выше меня на голову и шире в плечах. А местные, которые сами себя называют «магданы», ниже ростом и более коренастые. Хотя это может и не быть отличительной чертой Федерации. Просто на Магде жили те, кто занимался физическим трудом.

А по вечерам мы с Олли учились жить вместе. Это было непривычно и совсем не так, как делить одну комнату с братом. Нельзя даже сравнить с нашими совместными ночёвками в Корпусе.

Звонок на комм Олли заставил меня поднять голову. Со своего места мне был виден экран, и я узнал того, кто звонил.

— Илла? Неожиданно. Ты чего-то хотел? — с долей ехидства спросил Олли.

— Узнать, как твои дела, Олли. Ты ещё на Магде?

— А с чего тебе это интересно?

— Родители про тебя спрашивают… — признался Илла.

— Дай я угадаю. Это после инаугурации, да?

— Им звонят постоянно, поздравляют. Родня, знакомые, коллеги. Про твою ссору с семьей же никто не знает.

— Ну так сказали бы! — фыркнул Олли.

— Олли… — скривился Илла.

— Что? Вот серьёзно, Илла, зачем ты звонишь?

— Отец знает, что я приезжал к тебе в гостиницу. И Сидда тоже. Вот и спрашивают меня, насколько ты серьёзен в своём выборе.

— Так достаточно? — усмехнулся Олли и повернул экран комма так, чтобы я попал в зону связи.

Я помахал Илле рукой, но вмешиваться в разговор не стал.

Илла задумчиво покивал головой, вздохнул и сказал.

— Ты же понимаешь, что родители сами тебе не позвонят… Но если сам захочешь поговорить, отец точно ответит.

Олли свернул экран связи и вздохнул.

— Ну вот и последствия имперской славы…

— Я вообще удивлён, что тебе никто не звонил столько времени. Я вот уже на следующий день перевёл комм на военную линию, оставив гражданский доступ только маме. А то мне все подряд названивать начали. Одноклассники, соседи, друзья Лени, которых я даже не помню.

— А я всех заблокировал, ещё когда улетал с Нидаи, — признался Олли. — Иллу только оставил на экстренный случай. Так что даже если кто-то и хотел мне позвонить, то просто не смог.

Олли замолчал, а я зарылся пальцами в его волосы. Мне нравились его ярко-синие пряди, а ещё возможность просто прикасаться в любой момент, когда этого захочется. И Олли больше не вздрагивал и не старался разорвать дистанцию, как это было раньше. Мы с ним учились оба…

Бывают мгновенья,

Когда не требуешь последних ласк,

А радостно сидеть, обнявшись крепко,

И тогда все равно,

Что будет,

Что исполнится,

Что не удастся.

Сердце близко бьется,

Так успокоительно,

Так надежно…

Сидеть, как потерпевшим кораблекрушение,

Как сиротам,

Как верным друзьям,

Единственным,

у которых нет никого, кроме них

В целом мире;

Сидеть,

Обнявшись крепко,

Крепко прижавшись друг к другу!..

Сердце близко бьется

Успокоительно,

Как часы в темноте,

А голос

Густой и нежный,

Шепчет:

«Все хорошо,

Спокойно,

Надежно,

Когда вы вместе»

***

— Привет, Сана! — улыбнулась Эмина через экран комма. — Слушай, мне тут помощь твоя нужна по коммуналке. Ты сейчас где? Давай я за тобой флаер отправлю. Мне надо, чтобы ты посмотрела на отчёты.

— Я в центре. Мы с Лиамом собирались встретиться с его деловыми партнёрами. Но ничего, один сходит. Должен же понимать, что у меня тоже могут быть дела.

— Хорошо, тогда через час возле торгового.

Эмина отключилась, а Сана довольно улыбнулась. После прямой трансляции с Магды она заново обдумала всё, что говорил и делал Мирр. И пришла к выводу, что он с самого приезда вёл себя как лар. А она, дура, вместо того, чтобы подумать самой, поверила Лени. А ведь в ресторане Мирр назвал те же самые фамилии, что прозвучали на инаугурации. По крайней мере, ние Далиентара она точно запомнила. Потому что ещё удивилась: как ние может быть военным? А оказалось, что может.

Но если всё было так, как говорил Мирр, то выходит, и шаттл тоже был. Такое бароны точно пропустить не могли, потому что не так часто к ним на спутник прилетают незнакомые люди на частных кораблях. А если и прилетают, то кто-то очень богатый и влиятельный. Могли они узнать, что это был именно Мирр? Могли. Но раз так, тогда Эмина не случайно выбрала из всех сидящих в кабинете именно её.

Такое понимание Сану ничуть не огорчило. А почему она должна обижаться на то, что военная служба Мирра принесла ей привилегию? Это, между прочим, законом закреплено. Как отметка в личном деле, что она относится к семье офицера. Вот только отметку получает вся прямая родня, а познакомиться с баронской семьёй выходит не у каждого.

Зато Сана знала точно, что быть просто знакомым с кем-то — это одно, а поддерживать общение — совершенно другое. И раз Эмина ей позвонила, значит, той тоже интересно. А любой интерес нужно подогревать. Сана не зря скопировала себе тот ролик, который Мирр прислал маме. Она смотрела его несколько раз, а потом нашла в сети всех тех, с кем Мирр был на корпоративе. Это действительно оказались представители герцогских семей. А самый главный — как раз высший герцог Наэрин Таириллан, на чьей инаугурации присутствовал Мирр. И теперь она собиралась показать его Эмине. Ведь не может же сестра не похвастаться успехами брата?

***

— Все смотрели инаугурацию? — спросила солидная дама, оглядев своих продавцов. — Я не из праздного любопытства спрашиваю, непрофессиональные мои. И ещё хочу вам напомнить свой мастер-класс! Вспомнили? А теперь смотрим сюда!

Дама жестом фокусника достала из сумки распечатку стоп-кадра сетевой съемки и продемонстрировала её каждому.

— Ну что, есть знакомые лица? Уж не знаю, как «ретро»… — указала она на одного офицера, — …но нидайца вы должны были запомнить! Кто что сейчас скажет?

— «Барракуде» на дверь повесить надо! Чтобы видели, кого они выставили прочь! — усмехнулся один из продавцов.

***

— Готов попробовать свои силы? — спросил Ар-Ниэрлинэ, глядя на своего супруга.

— Спутники Магды я пока трогать не решусь, — задумчиво произнёс Рей. — Мы её только начали приводить в порядок. Если что-то пойдёт не так, то он и развалиться может. И тогда снова придётся звать Лаши, чтобы он переделал экосистему. Можно попробовать разогреть какую-нибудь из дальних планет, за поясом астероидов. Тогда жидкие газы начнут испаряться, создавая атмосферу. Но там в основном этан и метан. А они нужны, и возить их проще именно танкерами, черпая прямо из морей. Так зачем портить?

— Тогда попробуй взять один астероид из пояса и повесить его в качестве спутника, — предложил Наринэ.

— На Лебедя? Как Первый Император создал спутники Виши?

— Только Лебедь больше Виши раз в десять. И материала в астероидном поясе хватит не на тринадцать, а на сорок спутников.

— Давай попробуем, — улыбнулся Рей.

«Солнечный ветер» в гордом одиночестве удалялся от Магды. Они специально не стали брать с собой эскадру. Рей сказал, что другие корабли только доставят ему лишние проблемы. Ведь если что-то пойдёт не так, то ему надо будет прикрыть не только «Солнечный ветер», но и сопровождение. А он ещё не уверен в своих силах. Подходить близко к поясу астероидов они не стали. Зависли между ним и Лебедем.

— Работай, «демиург»! — улыбнулся Ниэр и откинулся на спинку дивана в их каюте, приготовившись к потере сознания.

— Наринэ, почему это тебя не… — Рей замолчал, так и не подобрав нужного слова.

Не раздражает? Нет, не то. Не доставляет неудобств? Не злит?.. Вот только Ар-Ниэрлинэ не нужны были слова. Распахнутая настежь брачная связь позволяла чувствовать даже оттенки эмоций. Ведь так бывает, что мы думаем одно, а говорим совсем другое. Можем нагрубить не из-за неприязни, а потому что недовольны сами собой. А можно восхищаться на словах и ненавидеть в душе. Это внутренний мир, который каждый человек свято оберегает. И даже с самым близким мы не готовы раскрыть свои тайны.

Но что делать, если твой мир — нараспашку? Если ты не можешь скрыть ничего? Можно возненавидеть всей душой того, кто посягает на святое. А можно принять как свою половинку. Соотнести его с собой, признать одним из своих пороков. Вот только для этого нужны мудрость и уверенность в себе.

Ниэр ничего не ответил, но Рею было и не надо. Он просто преклонил колени, как в первый день их знакомства. Но в этот раз без церемониальности, а потому что другой этого достоин. Рей не был «младшим», но и «старшим» себя не чувствовал. Он был половинкой. Частью одного целого…

Мир дрогнул, и Демиург огляделся. Нужно сделать спутники, создав дом для тех, кого ты породил. Не в прямом значении, скорее, в том, которое «взял под опеку». Уютное гнёздышко для домашних животных, аквариум для рыбок, домик для муравьёв. И вот крыло чистой энергии сгребло пригоршню камня, сжало, скатало, выровняло и повесило «шарик» на место. А за ним второй и третий. На четвёртом десятке Демиург проголодался и обратил внимание на еду, что плавала сразу под поверхностью…

Рей пришел в себя рывком, и это пробуждение не было приятным. Его рвало, скручивая тело болезненными спазмами. Желудок был уже пуст, но его продолжало терзать. И только запах молотых зёрен кофе, что заботливая рука поднесла к его носу, позволил справиться с бунтующем организмом.

— Ну как? — спросил Рей, делая осторожный глоток из чашки, что держал в руках Наринэ.

— Тридцать два спутника, но без атмосферы. Астероидный пояс уменьшился на девяносто процентов.

— Наринэ… — простонал Рей. — Второй раз я на такое решусь не скоро…

— Скоро и не надо. Пусть стабилизируются орбиты и определится влияние спутников друг на друга. А через год или через десять лет можно будет попробовать сделать на паре из них атмосферу.

Обратно они возвращались неспеша. «Солнечный ветер» прошел по большому кругу, проинспектировав заодно патруль вокруг Иверы.

— Они так и не пытаются вырваться с планеты? — спросил супруга Рей.

— Пытаются, но не могут. Планетарная оборона сбивает всё, что выходит за пределы атмосферы.

— А зачем они рвутся? Ну и жили бы себе спокойно.

— Не могут. Ивера не в состоянии прокормить своё население. Мы отрезали их от внешних ресурсов, и сейчас они гниют там.

— Может, стоит им помочь? — предложил Рей. — Прислать корабли с продовольствием, забрать тех, кто готов жить в империи?

— Нет, — покачал головой Ниэр. — Большое количество переселенцев создаст проблемы. Они захотят жить своим укладом, и это не будет способствовать установлению императорской власти. Я не ангел. Меня не просто так называют «Несущим тьму», «Карающим мечом империи». Я не открою Иверу, даже зная, что там идёт борьба за выживание.

Наши крылья полны чернотой,

Глубиной полуночного неба.

Мы стоим на черте, за чертой

Обрывается быль в слово небыль.

Императоры прежних времен,

Словно судии, смотрят с портретов.

А мы пишем предвечный закон

И уходим незримыми в Лету.

Этот бой, он за гранью добра.

Эта плата — мерило ошибок.

Мы стоим у осколков вчера,

И день завтрашний труден и зыбок.

Нас поймут, но увы не сейчас,

Нас оценят в разрезе эпохи.

А мы просто танцуем, как вальс,

Этот бой. И всесильные боги

Отвернутся, стирая слезу

С глаз своих, нам грехи отпуская.

И застынет весь мир на весу,

А мы просто живем, не играем.

Мы не ангелы. Духи войны.

Наши крылья присыпаны пеплом.

Только кто же, ну кто как не мы?

На вопрос я не знаю ответа… [1]