В начале все было хорошо. Правда. Они вернули дезертира на службу - разве не замечательно? Точнее, он сам вернулся. Сказал, что хочет начать всё с чистого листа. В департаменте, конечно, очень удивились, но быстро поняли, какой подарочек им выкатила судьба, и приняли его без лишних вопросов. Грелль тоже был не против нового расклада - Гробовщик уже давно ему нравился. И пусть на работе он подрастерял флер опасной таинственной личности, однако форма диспетчера ему шла, как никому другому. Это Сатклифф успел оценить во всей красе ещё в первый день.

Они назначили Грелля его куратором. Неясно, зачем, ну да это ведь ненадолго? Им все так говорили. Это ненадолго, поэтому потерпите. И они терпели. Грелль впустил Гробовщика в свою квартиру – пустых, готовых к заселению не было. Постелил, по всем приличиям, на диване в гостиной, выделил место в шкафу. Но оставил дверь в спальню незапертой и проснулся в крепких объятиях, на краю полуторной постели.

- Нет, ну это ни в какие ворота уже!

На работе оказалось, что стол им тоже придётся делить. Кто-то притащил дополнительный стул, и Греллю пришлось расчищать место от косметики, записей, даже вазочку с одинокой розой убрать!

- Не буянь, - шепнут ему тогда Лис, вплетая красный цветок Греллю в волосы. – Можешь у меня на коленях сидеть, пока печатаешь.

Грелль тогда от смущения стал пунцовым и больше сцен не устраивал в тот день.

На самом деле, у Сатклиффа в таких обстоятельствах не было и шанса противостоять старшему. И как куратор, и как любовный интерес, он мгновенно проигрывал напору и уверенности Серебряного Лиса. Формальный инструктаж, параллельный сбор душ, проверка идеальной документации (не чета отчётам Грелля), а также раскрытые навстречу любовнику губы и ноги – вот и всё, что он мог дать.

Скрывать то, кто на самом деле ведёт в их паре на работе, долго не получилось бы. На третью смену, убедившись, что это не случайность и не результат чужой помощи, Спирс при других похвалил отчётность нового сотрудника. Ему не нужно было говорить это на весь офис, чтобы обратить внимание на новый пример для подражания, новость, словно пожар, разнеслась по работникам.

Кажется, именно в этот момент, глядя на череду жнецов, подходящих к его столу, Грелль начал беспокоиться. Ведь все они, что раньше по периметру обходили его место в центре открытого офиса, теперь шли общаться сюда с другим жнецом. Разумеется, под предлогом знакомства с тем самым отмеченным начальством отчётом.

- Мёдом им что ли намазано? – Сатклифф сверлил взглядом затылок Лиса сквозь прозрачную дверь курилки. - Невозможно сосредоточиться.

Эрик рядом с ним затянулся. Вообще, Грелль планировал провести перерыв с Гробовщиком, но того опять отвлекли коллеги.

- Ты ведь сам к нему липнешь.

- Я его ещё отступником оценил, и вполне взаимно. А вот этим одни бумажки нужны? – Грелль всё же закурил свои, вишнёвые. - Даже твой Алан подходит к Лису.

- Неудивительно. Он же как ты, только лучше.

- Что?! – Грелль возмущённо обернулся. Слингби поморщился.

- Не ори ты. Ну, собранней. Ответственнее.

Возразить было нечего, хоть и очень хотелось. Нет, Сатклифф и сам понимал, насколько лакомый кусочек отхватил, но вот сравнивать с собой его было неприятно. Пускай алый жнец и не собирался причёсывать свои отчёты или облачаться в серый пиджак ради чужого одобрения. Но даже так Серебряный Лис был сильнее. Выносливее. Опытнее. Окончание его испытательного срока было вопросом пары недель, если не меньше.

Грелль был к этому готов. Даже планировал в знаменательный день вручить презент – безделушку с молнией или синим ежом, в знак скоростного продвижения по службе.

Чего он не ожидал, впервые за долгое время попав на работу раньше времени, ради сюрприза, обнаружить, что их расселили по разным столам. Точнее, что выселили его, Грелля.

Убрали стул. Дали коробку для вещей и сопроводили в угол, разобранный недавно от хлама. Сюрприз получился мощный, вот только впечатлил он одного Грелля. Ведь так и должно быть, лучшее место достаётся лучшему работнику, верно? Для алого жнеца оно было идеальным, готовым, как сцена амфитеатра, показать актёра во всей красе. Грелль любил внимание, любил быть в центре, пускай и одной только комнаты. Теперь он ощущал себя публикой на балконе, едва успевшей купить билет, наблюдая со стороны, как теперь не его стол становится реальным центром внимания.

На сборе их тоже разделили, отправив в разные районы Лондона.

Тем не менее, квартира была по-прежнему одна на двоих. Хотя, в тот день, Сатклифф ждал, что и там его переселят куда-нибудь в дальний корпус, а Гробовщик останется здесь.

- Что-то случилось?

Грелль прекратил нервно постукивать по подоконнику, ожидая, когда Лис заварит чай.

- Тебе не кажется, что это странно? Тебе отдали мой стол. – Он даже подчеркнул последние два слова. Но белый жнец только рассмеялся и, отставив коробку с сушёными листьями, сел и утянул Грелля к себе на колени.

- Не поверишь, но на самом деле этот стол - мой. Точнее, место было моим когда-то, - Лис игриво коснулся кончика носа Грелля, совсем не замечая, как у того закаменело лицо. - Знаешь, это довольно забавно, что оно оказалось у тебя. Кто-то там, наверху, явно пытался меня заменить.

Пытался? То есть ты тоже считаешь меня…

Он не мог произнести это даже в своих мыслях. Настроение вдруг стало каким-то подмороженным, и Сатклифф больше не мог наслаждаться объятиями. Ни на кухне, ни в постели.

- Почему опять госпиталь? – после того, как их разделили, Грелль не мог даже в сборе найти отдушины. - Ненавижу смерти от болезни.

- Все массовые сборы повесили на Лиса, - Ронни был одним из немногих, кто ещё искал общения с Сатклиффом. – Его одного там за глаза, тебе и делать нечего будет, разве нет?

Алан, стоящий рядом с кофейной станцией, перевёл неловкий взгляд на алого.

- В другие смены тоже есть большие сборы. Попроси перевести себя на дневную, например.

- А вот и попрошу!

Раз уж Лис так хорошо подчищает всё по ночам, Греллю не было смысла цепляться за них. Меньше убийств, больше несчастных случаев на заводах и стройках. И офис выглядел привычнее, когда стол Гробовщика пустовал. Даже хотелось задержаться на работе или погулять, на худой конец. Пока смена Лиса не начнётся, и квартира тоже не станет немножко, как раньше.

- Почему моя леди спит здесь?

Из-за новых смен их режимы стали отличаться. Гробовщик довольно быстро перескочил с ночных сборов на вечерние. Вообще-то он пытался тоже взять дневные, пока Грелль не устроил показательную истерику и очень громко объяснил, почему это была плохая идея. Так что теперь, сколько бы алый жнец ни гулял, и как бы крепко ни спал, его всегда посреди ночи будили объятия вернувшегося Лиса, или сны о падении, будто что-то выталкивало его на край обрыва.

Поэтому Грелль сегодня перебрался на диван.

- Я просыпаюсь от твоих шагов. Мне надо отдохнуть.

Наверное, было бы проще, если бы у них не было близких отношений. Или это было бы чем-то вроде партнёрства с привилегиями, которое легко прекратить. Но Гробовщик почему-то не хотел отпускать незаметно потускневшего, притихшего Сатклиффа. И, чем больше Грелль пытался отдалиться, тем сильнее напирал.

- Далеко же ты окопался. – Лис, кажется, наконец-то нашёл его новый стол. Насмешничает, будто это был выбор Грелля. - Пойдём, перекусим?

- У тебя же скоро смена начнётся, - и закончится у Сатклиффа. Но Гробовщик упрямо, хоть и мягко, тянул его за руку, не зря же пришёл раньше времени.

- Успеем, не бойся.

И увёл красного (вернее, теперь тёмно-красного) жнеца в столовую. Сам выбрал им ранний ужин и свободный стол, сам кормил любовника с вилки, сам отмахивался от внимания соседей. Довольный, словно всё шло, как и планировалось.

Словно теперь всё на своём месте. Оригинал, когда-то утерянный, сияет в старой оправе. А стеклянная копия, поставленная на время, лежит рядом, для сравнения.

Теперь Грелль понимал, что случилось: никто не начинал с чистого листа. Просто забрал чужой.

А если послушать чужие разговоры, почитать стенд с объявлениями или спросить отдел кадров, то окажется, что за пределами Лондона тоже нужны жнецы. Особенно жнецы с опытом, а не свежие выпускники Академии. И некоторых, если им написать лично, даже не смутят не очень хорошие метки в личном деле. Кто-то предложит ускоренный перевод в новый отдел, другой легко согласится, в случае чего, выписать жнеца из его квартиры, траты на билет восполнит организация.

- И куда же вы собрались, Грелль Сатклифф?

Уильям держал в руках его заявление. В нём не было подробностей, просто просьба об отставки для перевода в другую страну.

- В Чикаго. Там сейчас ищут опытных жнецов.

Грелль держался спокойно и отстранённо, хотя и безумно нервничал. Если Спирс откажется подписывать заявление невыносимого Грелля, это значило бы, что Сатклифф тут ещё нужен. Что его, как и после дела Мадам Ред, готовы терпеть из-за нехватки рук.

Но Уильям, подумав с минуту, что-то сверив в своём ежедневнике, уверенно ставит подпись и возвращает заявление Греллю.

- Удачной дороги, - говорит он, не глядя более на жнеца. - И заберите свою косу. Всё равно ей никто работать не захочет.

Грелль сглотнул. Вот и всё. Его действительно заменили, с лихвой.

- Прошу, не распространяйтесь о моём новом месте. Никому.

Факт отъезда было нелегко спрятать. Внимание сплетников на Грелле почти не останавливалось, конечно, но вот документы на перевод и билеты пришлось прятать в ворохе бесполезных бумажек. Особенно когда Алан перехватил его на выходе из департамента и с тревогой шепнул, что Лис зачем-то крутился возле рабочего места Грелля.

Гробовщик чувствовал, что что-то не так. Сатклифф тогда испугался, что старший, если узнает заранее, всё испортит. Он даже вернулся в их постель, в сдавливающее до трещащих рёбер кольцо рук, в кокон придушивающей заботы, чтобы успокоить Лиса.

Всё хорошо, ведь это ненадолго. Надо только потерпеть.

Сборы багажа пришлось отложить на последний день, на часы, пока сосед на работе. Грелль уже всё продумал, что и куда уложит, что оставит – много, безумно много, но иначе нельзя. Одежда, косметичка, гигиенический набор, любимый томик Шекспира – вот и всё, что нужно. Когда последний чемодан был готов, оставалось только защёлкнуть замок, Грелль был уверен, что у него оставался ещё час.

Но замок входной двери щёлкнул уже сейчас.

- Моя леди дома? – послышалось из прихожей. - Лис приготовил сюрприз, хи-хи!

Уйти тихо не получилось. Какого дьявола именно сейчас?

Грелль вздохнул, собираясь, и открыл дверь спальни.

- Я уезжаю, Гробовщик. – Он подхватил вещи и уверенно вошёл в прихожую, оттесняя белого жнеца с пути. - Пропусти меня к выходу.

- Уезжаешь? – тот, кажется, не понял до конца, что происходит, только держал пакет с, видимо, сюрпризом. – В командировку?

- Нет, я перевожусь. – Грелль отставил чемоданы, чтобы быстро накинуть плащ.

- Перевод, - и улыбка сползла наконец с его лица. - Почему не сказал раньше?

- А то ты не понимаешь.

Сатклифф уже собирался открыть дверь, но ему не позволили, обхватили ладонь поверх.

- Куда? – Грелль молча стал отдирать чужие пальцы от руки. - Куда ты переводишься?

- Подальше от тебя! – Взорвался Сатклифф, и рука, дрогнув, сама отпустила ладонь на ручке двери. - И от этого отдела, Лондона, всё можешь забирать.

- Подожди, - теперь дрогнул и голос, странно растерянный. Что-то упало на пол, видимо пакет, - постой на минутку, я с тобой. Только…

- Издеваешься?! Не смей за мной ехать! – Грелль обернулся в страхе и гневе, но увидев широко распахнутые потерянные глаза, успокоился. Чудовища, способного затащить его обратно в этот кошмар, здесь не было. Только глупец, поверивший, что у них всё хорошо. - Просто оставь меня в покое. Ты же и так всё получил, да? Выдавил с места, с ночной смены, со специальности. Из квартиры сам уйду, уж извини.

- Грелль.

Слушать ответ Грелль был не намерен. Он распахнул дверь, подхватил багаж и сделал первый шаг на пути к его новой жизни.

Начатой с чистого листа.