Еще никогда в жизни Уиллу не было так стыдно.

Должен был быть обычный рабочий день. Он добрался до конторы без пробок, спокойно разбирал документы, разговаривал по телефону и готовился к предстоящему заседанию. Сотрудники работали слаженно и четко, Тоффи умело совершала переговоры, а новенький ассистент проворно таскал ему кофе и перебирал прочие бумаги. Даже его любимый заскочил на обед, чтобы провести с ним время.

Все было просто прекрасно.

До того момента как в середине заседания у него не встало. Причем так неожиданно и требовательно, что он едва ли не подавился воздухом, судорожно запивая разрастающийся в паху огонь водой. Но не помогало ничего. Ни дыхание, ни мысли, ни вода — собственный член словно взбесился и болезненно упирался в белье. Повезло что свою часть Чикс уже закончил, посему смог оставить ассистента приглядывать за разворачивающимся далее заседанием, при этом стремительно покинув помещение по направлению туалета, провожаемый непонимающими взглядами из-за большой скорости. Попытка элементарно сбросить напряжение не увенчалась успехом: руки он испачкал, но вот стояк ослабевать даже и не думал. Причем выходило из него в разы больше чем обычно, из головки прям таки сочилась природная смазка. Тело знобило от покалывания в набухшем органе и гормонального бунта в крови.

Появилась запальчивая мысль бросить вс` и сорваться домой, где можно было спокойно поистереть и повторить попытку по уменьшению эрекции. Ведь там было одно весьма соблазнительное существо, при воспоминании о котором в груди заскреблось эгоистичное чувство собственничества и пожирающее разум вожделение. Мутант ощутил, как хищный голод крадется по спине, желая получить определенную жертву в свои коварные руки. Уиллу до черных мушек перед глазами, прямо здесь и сейчас, захотелось разложить своего любимого хищника. Дерзко, напористо и яростно. С полна наслаждаясь вседозволенностью и привилегиями. Прямо в прихожей квартиры, вжимая того в стену и вталкиваясь внутрь с животным остервенением. Чтобы заставить его кричать и сладко извиваться в его руках, цепляться за плечи непослушными пальцами и поддаваться навстречу движению. Рипто хотелось очень сильно.

Чикс только недавно распробовал другую сторону сексуальной жизни, и отношения переживали вторую волну страсти, правда не столь хаотичную и спонтанную. Сейчас основным инициатором стал именно фрукточеловек, которому новый аспект доминирования весьма глубоко засел в душу, пуская по венам гормональный микс при каждом собственническом действии в сторону объекта вожделения. Он впервые прочувствовал каково это быть тем, кто отчаянно желает кого-то. Уилл долго мялся, наблюдал и фантазировал, не решаясь напрямую подойти к Рипто с данным предложением. Но, к своему счастью, не встретил сопротивления и получил разрешение, Рипто официально дал ему карт-бланш на любые поползновения в его сторону. Потому что, несмотря на страх принуждения и необходимость подчиниться, ящер доверял и очень любил Уилла. Этим непростым согласием динозавр влюбил в себя наконец-то расцветшего в сильного и уверенного мужчину Чикса бесповоротно и окончательно. И это было абсолютно взаимно.

К сожалению, Уильяму пришлось силой перебарывать желание, с рыком заталкивая его в себя и быстро думать, что делать с выпирающим достоинством. Пришлось поступиться своим внешним видом и натолкать в белье салфеток, чтобы скруглить эффект на брюках и избежать неожиданной протечки. Также снятый галстук плотно прижал горячую эрекцию к животу, тоже уменьшая давление на ткань, но причиняя неудобство другого рода. Сцепив зубы, адвокат вернулся в зал, стараясь не шуршать бумагой и не делать слишком широких шагов.

То заседание потом долго мусолили в прессе, как самое агрессивное выступление Чикса.

Самое обидное, что и после него уйти домой он не смог. Пришлось сперва ехать в офис, чтобы оставить в сейфе важные бумаги. Но именно рядом со своим кабинетом, в урне у кофейного автомата, Уилл приметил алюминиевый блеск упаковки, едва заметной под грудой скомканных бумажек и стаканчиков из-под кофе. Надпись на блесне выкинутого лекарства прояснила происходящее.

Но кто в здравом уме будет подсыпать ему ебанную виагру? Зачем? Чтобы дискредитировать?

Дабы удостовериться в первичных выводах Уилл вернулся в свой кабинет и вывернул мусорную корзину. Бумаги, стружка ластика, фантики конфет и пустой стакан кофе из автомата. Фантики от Рипто, который любил разорять одновременно кошелек адвоката и автомат с закусками. Кофе принес по его просьбе ассистент, при чем с запозданием и перепутав сначала со своим, ведь Уилл берет сугубо эспрессо, а помощник неизменно покупал капучино. И тут вспомнилось, как одна хитрая морда долго крутилась в его кабинете, недовольно щурила глаза на ассистента и довольно ухмылялась, когда вернулась с новой шоколадкой. Купленной именно в офисе, автомат с которым стоит рядом с кофемашиной. И именно эта наглая морда скорее всего знала назначения лекарства, но не личности получателя напитка, ибо Чикс попросил принести кофе до прихода ящера.

Всё, пусть и косвенно, указывало на одного гаденыша в жизни Уилла, посему зубы заскрипели, а пальцы сжали картонный стаканчик до жалобного хруста.

Рипто.

Для проформы злющий, как тысяча чертей, адвокат вызвал к себе ассистента и тряс его как грушу в течении двадцати минут. Обходить скользкую тему удалось легко, в виду профессии мутант умел смещать акценты и выдавать желаемое за действительность. Бедный парень трясся и мямлил, был на грани истерики, ибо устроенный ему форменный допрос велся в жесткой и ускоренной программе. Беднягу спасла Тоффи, решительно прогнавшая невменяемого босса домой, разбираться со своим вечно шкодящим парнем.

Именно так Уилл и поступил.

Дорога до дома казалась бесконечной. Не прибавляла фрукточеловеку благодушия ни пробка, ни все еще стоящий колом член, ни беснующееся тело, почуявшее скорое удовлетворение. В голове скользили непотребные картинки, подкидывающие дрова в неутихающее пламя возбуждения. Собственная плоть от тугой перевязки жутко болела, поэтому он стянул галстук и позволил ткани на брюках очевидно топорщится. Он был в своей машине и в своем праве. Мог делать что захочет пока ждет возможности покинуть огромное скопление машин, хоть подрочить, однако это не помогало сбросить напряжение, от которого начинало колотить.

Уилл не мог определиться: он больше злится на Рипто, или хочет его проучить. В один момент хотелось четко и ясно донести до шаловливых ручонок, что стоит брать, а что нет. А также отучить устраивать подлянки в его офисе, ибо не контора, а цирк Шапито. Но в то же время... желание переводило воспитательную работу в интимную плоскость. Ведь неизвестно как долго будет длится эффект подобного лекарства нерассчитанное на мутанта. Ведь кровь у Чикса гуще человеческой и имеет отличный от нее состав, как и любые его соки, выделяемые организмом. Гормоны под напирающим возбуждением с ума посходили: то хотелось трахаться до исступления, то забиться в угол от непонимания.

Домой он зашел не менее злым и напряженным, чем покидал здание адвокатской конторы.

Привычно выскользнувший из гостиной ящер с улыбкой двинулся навстречу, не подозревая и не осознавая, что мутант в шаге от того, чтобы надругаться над ним прямо здесь и сейчас. Маниакальный блеск красных глаз заставил Рипто настороженно замереть, так и не дойдя до своего парня считанных шагов. Холодный страх пробежался по позвоночнику, пока колдун не менее напряженно вглядывался в Чикса, пытаясь понять в чем дело, ибо инстинкты вопили об опасности. Уилл смотрел на него подобным взглядом только в одном случае: когда был очень на него зол и хотел за что-то прибить. Конечно, вскользь вспомнился второй вариант подобного требовательного взгляда, когда эти же глаза жадно скользили по его телу в затаенном вожделении. Против второго динозавр не особо возражал, однако первого варианта не хотелось от слова совсем, ибо Чикс в гневе был не менее страшен, чем сам Рипто, а иногда и в разы хуже. Когда мутант по-настоящему сердит, он замыкается, от него веет холодом и отчужденностью, а глаза, как пара льдин пронзают до глубины души. Сейчас было что-то среднее, от этого непонятно как себя вести.

Однако на шаг навстречу от Уилла, Рипто сделал такой же, но в противоположенную сторону и вскидывая руки.

— Уилл, — как можно спокойнее обратился к взбешенному фрукточеловеку ящер. — Давай ты сейчас сделаешь медленный вдох, расслабишься...

— Расслаблюсь? — вскинулся Чикс, буквально выплевывая задевшее его слово. — РАССЛАБЛЮСЬ?! Ты издеваешься?! Сволочь доисторическая!

— Так, спокойно! — шаги ускорились, а спина уже встретилась с ближайшей стеной, поэтому Рипто поднырнул под руками Уилла, не давая тому его поймать. — Без рук!

— Сученыш! — динозавр дал по тапкам, пытаясь скрыться внутри квартиры, но уже скинувший обувь Чикс не отставал. — Я придушу тебя! А ну стоять!

Погоня была непродолжительной, все же размер квартиры не подразумевал, что по ней будут носится два существа в попытке поймать друг друга. Рипто с природной грацией едва ли не по потолку убегал от носящегося за ним мутантом, ускользая и отпрыгивая в стороны, а также перекатами и ползком петляя между препятствиями. Стоял жуткий грохот, ронялись предметы, а мебель использовалась как временная защита и одновременно преграда. Вокруг дивана они минут пять кружили, прежде чем Уилл с силой не отпихнул его к стене. В ход шло любое оружие способное затормозить слишком прыткого и юркого ящера, пытающегося успокоить словами, но в ответ слышал лишь матерное мнение о себе и своих умственных способностях. Так же в ходе побега удалось понять в чем причина недовольства и гнева, правда прежде, чем Рипто успел что-либо предпринять, наконец-то снаряд в виде диванной подушки настиг цель, откидывая динозавра на пол. Весьма быстро сверху навалился сам отправитель подушки, хватая свободное запястье и вжимая его вместе с ящером в ковер, не дав тому высвободить вторую руку, застрявшую в районе груди.

— Попался! — не хуже змеи прошипел на ухо любимому Уилл.

— Да убежишь блять в этой тесной конуре! — Рипто сам не знал, что больше сейчас болело: ущемленная гордость из-за столь легкой поимки или конечности, на которые он упал в процессе.

— Ты хоть представляешь, через что заставил меня сегодня пройти?! — ярился за спиной фрукточеловек, которого пытался с себя сбросить колдун, выгибаясь и елозя под ним.

Правда очень скоро он нащупал выпирающие в определённом месте брюки, и своей вертлявостью заставляя мутанта с хрипом выпустить воздух из легких.

— Не знал, что тебя подобное заводит, — ехидно протянул ящер, криво ухмыляясь из-за плеча.

— А тебя всё это веселит, как я погляжу, — опасно сверкнувшие глаза не сулили Рипто ничего хорошего.

И верно, зеленая ладонь, что до подколки спокойно лежала на поясе колдуна, плавно сместилась к хвосту, после весьма требовательно и сильно сжала самый кончик.

— Ты чего... ?! — не успел возмутиться Рипто, прежде чем точечная и локальная боль от щипания чувствительного места настигла его. — Ай, ай, ай! Ладно, ладно, — чужие пальцы тут же обманчиво отпустили хвост, однако их тепло никуда не делось, что и подталкивало говорить и объясняться. — Это был всего лишь эксперимент, и не ты был его целью. Ай, Уилл! — внимательно слушающий мутант, четко дал понять, что не верит и требует правды, продолжая сжимать пытающийся ускользнуть из-под пальцев хвост. — Ай-яй-яй! Ладно, хорошо, перестань! Меня бесит твой помощник, ясно?! Вечно ходит за тобой, засматривается, крутится рядом... Ай-яй! Да, я и подсыпал ему в кофе местный аналог возбудителя... Ай! Чтоб унизить его в твоих глазах! Да ай! Уилл! Отпусти! Я всё сказал! — наконец-то хвост отпустили, на что Рипто обижено выплюнул в сторону мутанта. — Садист и живодер! Это была всего лишь шутка!

— У меня из-за твоих «шуток» стоит уже больше пяти часов! — взорвался адвокат, багровея лицом.

— Ну так подрочи, чего как маленький? — беспечно фыркнул ящер.

— В том то и дело, что не помогает!

Выкрик был неожиданным для колдуна, впрочем, как и содержание сказанного. Он резко обернулся, насколько позволяло его положение, чтобы круглыми от удивления глазами окинуть взором тяжело дышавшего мутанта. Того потряхивало, лицо то краснело, то бледнело, а зрачки опасно расширялись, не теряя маньячно-алочного блеска.

— В смысле? — ошарашенно выдохнул Рипто.

— Напряжение не спадает. Никак, — устало признался Чикс, опуская голову на плечо своего хищника и делая глубокие вдохи.

Как ему сейчас хотелось поиметь ящера прямо на этом полу, кто бы знал. Просто сдернуть брюки и войти во всю длину, чтобы этот чертила задохнулся от переполненности. Он так вкусно и ароматно пах, дышал быстро и часто, а жар тела так манил...

— Серьезно?! Пять часов?! Вообще никак?! — меж тем вполне себе искренне заволновался за него колдун, правда это было сейчас не то, чего хотел Уилл, поэтому он опять сорвался.

— Да! И это ты виноват! И тебе же расхлебывать! — ощетинил зубы фрукточеловек, чуть ли не вгрызаясь в плечо динозавра, но лишь едва прикусил его через ткань рубашки.

— Ой, напугал! — задушено рассмеялся Рипто, однако улыбка быстро исчезла, когда Чикс сильнее навалился на него сверху, чтобы тот в полной мере ощутил натужно выпирающий из чужих штанов орган, и одновременно с этим прочувствовать контакт зубов с кожей, вынуждая вздрогнуть всем телом и задержать дыхание.

Намек был кристальным и ясным, отчего ящер гулко сглотнул и широко распахнувшимися глазами уставился в пространство перед собой. Они только не давно разнообразили постельную жизнь сменой позиций и Рипто сумел в малой доле прочувствовать насколько сильным и жадным может быть его партнер. Но сейчас, те давление и мощь, которыми буквально веяло от разъярённого Уилла, пускали по спине мурашки, а во рту начала обильно скапливаться слюна от такого собственничества со стороны любимого существа. Правда инстинктивно всё ещё не привыкший к подобному ящер, хотел убежать и спрятаться. Или дать в зубы.

— Может не надо? — получилось до ужаса жалобно, но голос отказывался сотрудничать с Рипто.

— У тебя не получится соскочить, милый, — а вот уже голос Уилла прозвучал властно и строго, незримым кнутом ударив по нервам напряженно замершего колдуна. — Ты это сделал со мной, — фрукточеловек своим телом полностью придавил ящера к полу, шепча обвинения прямо в ухо и потираясь пахом. — Умышленно или нет, но именно тебе придётся решить проблему одним единственным нам с тобой способом.

— Секс, — хрипло выдохнул динозавр, тяжело и медленно сглатывая.

Рипто не было страшно, хоть настолько жесткий и суровый Чикс нагонял жути, однако неясное предвкушение разливалось в груди и теплой волной скользило к паху. Ощущающий трение и давление возбуждения мутанта хвост едва приметно шевельнулся, но оскалившийся Уилл это заметил и поспешил предупредить уже размечтавшегося любимого.

— Не думай, что это поощрение или награда. Это наказание, — горячее и тяжелое дыхание, вкупе с едва касающимися губами, заставляло кожу взволнованно покалывать. — Я прекрасно знаю, что ты можешь увильнуть или сбежать, но если ты это сделаешь…

— То, что? — рискнул взбрыкнуть Рипто, нагло скалясь.

— Я не притронусь не только к тебе, но и к любой еде, что ты принесешь. Я ничего не приму из твоих рук. Так что ни секса, ни объятий, ни совместного обеда, ни мелкой помощи.

Подобный ультиматум морально ощущался как ведро ледяной воды, которое внезапно вылили на неожидавшего такого разворота ящера.

— Это шантаж! — с новой силой взялся за высвобождение самого себя Рипто, но на удивление его отлично держали, даже дернутся не получилось.

— А ты подорвал моё доверие и спокойствие, — зеленая ладонь скользнула на шею, осторожно обхватывая и щекоча пальцами основание челюсти. — Как я могу верить тому, кто не готов ответить за свои поступки?

— Не честно! — из-за руки на чувствительной шее, динозавр выгнулся сильнее. — Я ведь не специально.

— А на что ты рассчитывал, когда подсыпал препарат? На то, что ничего не будет? На то, что повеселишься за чужой счет? — каждый вопрос, озвученный куда-то в самую глубь сознания, пускал по телу Рипто мурашки. — Нет, дорогой, это так не работает. Так что будь добр, принять своё заслуженное наказание в том виде, как я того хочу, как пострадавшая сторона.

Сердце колотилось как сумасшедшее. Подавляющему ощущению становилось все тяжелее сопротивляться, густой и более яркий запах возбуждения действовал наркотически, будто Уилл выпускал феромоны в воздух. Щеки обжигало, а покалывание кожи лишь усугубляло ситуацию.

— Хорошо, — проскрипел зубами Рипто, досадливо закусывая губы и сжимая когтями ковер.

— Тогда с этого момента ты меня слушаешься. Что я скажу, то и делаешь, — потребовал охрипший и опустившийся голос, в котором сквозило урчание довольного хищника. — Мы поняли друг друга?

— Да.

Тягучее мгновение тишины, в котором было слышно их сдвоенное тяжелое дыхание. Уилл напряжено застыл, уперев лоб в плечо ящера и втягивая воздух через рот, после чего с рыком отлип от заманчиво лежащего под ним тела и встал на ноги.

— Тогда идем в спальню, — за протянутую ладонь весьма прытко схватились, несмотря на немного пьяный взгляд и затекшие конечности.

Рипто не знал точно, что ощущает в данный момент пока его ведут в спальню. Предвкушение? Неопределенность? Волнение? Внутренности подрагивали в такт шагам, которые были неустойчивыми и сбивчивыми. При этом язык часто и быстро облизывал губы, когда взгляд смещался со спины на их сцепленные руки и на помятые брюки адвоката.

Тихий щелчок дверного замка вывел динозавра из транса. Путь к отступлению был перекрыт, хотя выход никто не запирал. Его не стало в тот момент, когда Рипто согласился на выдвинутые условия. А пошел на уступку он по трем причинам: первое, он понимал какого Уиллу сейчас, ведь сам не единожды проходил через подобное; второе, он действительно допустил оплошность, когда не удостоверился в результате своей диверсии; третье... недавнее интимное открытие немного выбило из колеи, и сейчас была прекрасная возможность убедиться в своих первых выводах.

Меж тем адвокат вернулся из ванной, снял пиджак и устало сел на край кровати, но вот поднятый на ящера взгляд был далеко не усталым.

— Сними одежду.

Горло сжалось. Когтистые пальцы медленно потянулись к рубашке, расстегивая пуговицы по одной, пока сам Рипто следил за застывшим любимым.

Уилл смотрел жадно, но при этом не под настроение серьезно. Между нахмуренными бровями залегла обеспокоенная складка, губы едва заметно поджимались в каком-то неудовольствии, однако вопреки этим маленьким изменениям глаза неизменно горели обжигающим хищным пламенем похоти. Колдун никогда не думал, что выражение «трахать глазами» действительно существует в реальности. Этот жадный взгляд ощущался кожей, и он скользил по освобождающемуся от одежды телу без стыда или смущения, которые небольшой спиралью сжимались внутри самого объекта наблюдения. Рипто было жутко непривычно, чтобы на него смотрели именно с таким неукротимым вожделением и жаждой. Он хоть и кичился тем, что нравится многим внешне, но видеть подобное в глазах того, кого любишь... Чтоб так... Это было смущающе приятно, отчего лицо горело, а дыхание застревало в горле.

Стоило только брюкам присоединится к брошенной на пол рубашке, градус сексуального напряжения в комнате повысился. Словно два тлеющих красных угля в бездонной бездне — именно так сияли в полутьме глаза Чикса, протянувшего руку к ящеру, словно просил подойти. Рипто это и сделал, босыми ногами осторожно подступая ближе и оказываясь в зоне возможного прикосновения. Заставить себя приблизится стало испытанием, ведь хищная и доминантная натура напряженно сканировала пространство, будто ведая о наличии потенциального соперника, но, в тоже время, не понимала, где он, ибо видела перед собой свою пару. Диссонанс рвал внутренности и мешал сосредоточится.

Видимо что-то в нем выдало скованность от происходящего, поэтому зеленая ладонь ласково легла на щеку, большим пальцем оглаживая скулу.

— Рипто, я не сделаю тебе больно, не надо так зажиматься, — впервые с начала вечера мягко улыбнулся ящеру Уилл. — Сейчас тоже самое, что и в первый раз, просто чуть-чуть... другие условия.

— Я знаю, — дрожащий воздух покинул легкие на выдохе. — Просто не привычно.

Он сам шагнул ещё ближе, прижимаясь к коленям Чикса и давая его рукам обвиться вокруг пояса.

— Ты просто не представляешь, каким притягательным я тебя считаю, — широкие ладони скользили то вверх, то вниз, оглаживая кожу спины и бедер, пока лицом Уилл терся о ключицы динозавра, выдавая признание именно туда. — Дьявольски. Непростительно. Запретно.

Ладони подталкивали, и параллельно жадно ощупывали. Ящер заметно расслабился, подаваясь навстречу и обнимая в ответ за плечи. Меж тем пальцы весьма требовательно пробрались к хвосту, обхватывая его и осторожно массируя. По телу Рипто прошла взволнованная дрожь, из-за чего на короткий миг он подался вперед, а только этого и ждущие руки мутанта затащили его на мягкие бедра. Чикс откинулся на кровать, подтаскивая любимого выше, чтобы его напряженный орган оказался аккурат под основанием хвоста, красноречиво упираясь и, даже сквозь стремительно намокающую ткань, толкаясь. Подобное поддразнивание вырвало судорожный и протяжный выдох с губ обоих существ. Рипто на пробу поерзал, сделав несколько ритмичных движений, чтобы тут же ощутить, как оставшаяся на поясе рука резко перемещается на бедро и сильно стискивает плоть, останавливая покачивание и трение. Из груди Уилла рвется предупреждающее рычание, пока полубезумные глаза придавливают не хуже неожиданно сильных рук. Инстинкты непонимающе взвились, натягивая незримую нить напряжения, из-за чего мышцы каменеют под знакомыми пальцами.

Видя, что ситуация играет не в пользу быстрого получения желаемого, мутант меняет их позицию и место дислокации, не выпуская из своих рук вцепившегося в него всеми конечностями ящера. Для Рипто мало что поменялось, однако теперь он сидел на своей паре, пока тот прислонился спиной к спинке кровати, откидываясь на подушки. Зеленые ладони приятно и размерено скользили по спине и ниже, пытаясь отогреть и приласкать. Успокоившись и все-таки расслабившись, динозавр поймал приглашающий взгляд заметно потеплевших глаз. Он уверено наклонился ближе, ловя любимые губы в поцелуй и обвивая напряженные плечи руками.

Уилл не стал сладко завлекать и нежничать, вгрызаясь в сладкие уста всем своим едва сдерживаемым напором и выбивая заполошные звуки от Рипто. На миг разорвав переплетение языков, одна из ладоней мутанта поднялась выше, снова ложась на острую скулу, при этом большой палец напрямую скользил по губам, мягко касаясь и очерчивая. Рипто же тяжело сглотнул, чувствуя, как вновь сгущается воздух, как возбуждение накатывает от одного только контакта с жаркой и изнывающей плотью, на которой он сидел. Хотелось вальяжно покачнуться, вывести из властного состояния и разбередить обманчивую размеренность, но ладонь держала бедро уверено и сильно, не переставая щупать и дразнить.

Тем временем прозвучало требование:

— Открой рот.

Губы разомкнулись, однако Рипто не спешил скалиться и запальчиво демонстрировать зубы. Замершая на лице ладонь сместилась и большой палец скользнул по нижней губе, заходя глубже, касаясь влажной части и едва притрагиваясь к кромке десен. Раздвоенный язык догадливо мазнул по подушечке, а губы обхватили фалангу, тем самым пуская по рукам фрукточеловека дрожь. Смотреть на замутненный взгляд Уилла было возбуждающе приятно, отчего следующие пальцы по очереди проникающие в влажное и жаркое место были внимательно и дотошно облизаны. Каждую фалангу, покрывая вязкой слюной, иногда прикусывая, слыша, как с губ слетает хриплое дыхание — Рипто гипнотизировал любимого взглядом, не прерывая своего занятия, делая это как можно более развязно и пошло.

Уилл же не мог перестать наблюдать как длинный раздвоенный язык скользит по пальцам. Равномерно, сверху-вниз, завлекающе и вульгарно. Пах сдавило с новой силой от сладкой мысли, что этот язык умеет делать в интимном ключе. Поймав двумя пальцами раздвоенный кончик языка, мутант мягко сдавил его, но быстро остановился, убирая ладонь полностью и заменяя ее своим собственным ртом.

Пока они жадно целовались вновь, влажные пальцы коснулись основания хвоста и спустились ниже, чуть надавливая на анус и медленно проникая по одному. Почувствовавший давление и вторжение Рипто вздрогнул, но двинуться куда-либо не мог. Его крепко держала в поцелуе вторая ладонь Чикса, давящая на затылок, а развязный поцелуй прекрасно отвлекал от оглаживающих мягкие внутренние стенки пальцев. Расслабившись и сильнее прижавшись к любимому, давление на голове динозавра исчезло, вместо этого хвост вновь оказался в плену пальцев, посылая по спине взволнованную дрожь и срывая с губ первый едва различимый стон, который жадно пытался проглотить усиливший свой напор Чикс. Возбуждение с новым рвением стало подбираться к паху и теплыми волнами расходиться по всему телу, заставляя члены набухать внутри естественного укрытия, а также подаваться навстречу ритмичным проникающим движениям уже двух пальцев, растягивающих и разрабатывающих кольцо мышц.

Движения Уилла были нарочито медленными и размеренными, раскаляющими хрупкое терпение ящера до красна. Ласки разбередили спящее либидо, и теперь оно требовало удовлетворения. Он сам качнулся навстречу, насаживаясь на длинные пальцы, которые медленно проникали и, как назло, избегали нужного места, что походило на маленькую пытку. Однако стимуляция хвоста заставляла впускать в себя больше и глубже, позволяя скользить до самых костяшек, вызывая дрожь в бедрах и рваные вздохи. Изнывающее мужское достоинство было в шаге от того, чтобы выскользнуть из естественного укрытия, но сконцентрированной на определенном месте стимуляции было недостаточно.

Рипто загнанно дышал в шею Уилла, цепляясь пальцами за плечи и прогибаясь сильнее, чтобы заполучить хоть каплю трения на наливающихся кровью членах, томящихся в плену своего укрытия. Уилл, как нарочно, игнорировал мужское достоинство ящера, как, впрочем, и своё, которое пропитало смазкой уже всю ткань на давно смявшихся брюках. И у кого из них тут стояк целую вечность?

Но стоило только одной руке исчезнуть с плеча фрукточеловека и потянуться к паху, как прозвучало строгое:

— Верни руку назад.

— Но Уилл...

— Руку.

Жалобный скулеж вырвался из недр глотки. Он был на грани высвобождения, но без дополнительной стимуляции не мог его достигнуть в том ключе, в котором жутко хотелось. Просто погладить, чуть забраться внутрь щели, и он свободен из тесной клетки. Гормоны взвинчивали ощущения на максимум. Дыхание сбилось, став рваным и глубоким. Бедра чаще и быстрее стали подаваться навстречу проникающему движению. Руки вцепились в рубашку мутанта до скрипа ткани. Упирающийся в бедро член обжигал даже через одежду. Нужно больше.

— Уилл... — протолкнуть сквозь сжавшееся горло хоть что-то было тяжело.

— Что такое? — в этот самый момент третий палец скользнул внутрь, погружаясь вместе с остальными достаточно глубоко.

Ноги разъехались в стороны, ящер сильнее лег на грудь Уилла, увеличивая давление паха на живот фрукточеловека и прогибаясь в пояснице. Запальчивая попытка получить хоть каплю трения не увенчалась успехом, рука с хвоста исчезла, остановив стимуляцию чувствительного места, и пригвоздила к тяжело задышавшему Уиллу намертво.

— Скажи отчетливо, чего ты хочешь, — выдохнул любимый голос в самое ухо.

— Трахни меня уже, — незамедлительно раздалось в ответ, пока расфокусированные зрачки пытались поймать взгляд темных красных глаз.

— Ммм... Нет, чуть позже, — нарочито с ленцой протянул Уилл.

Рипто вскинулся, дабы высказать в лицо, что он думает о таком наглом издевательстве, но в этот самый миг пальцы проникают в раздразненное отверстие еще глубже и дальше, вероломно задевая ранее пропускаемое сладкое место, заставляя буквально взвыть от неудовлетворенного желания и бессильно скрести пальцами по спинке кровати. Уилл давит на это чувствительное местечко, слышит глухой полувсхлип-полустон от Рипто и повторяет ласкающие движения пальцами, чтобы слышать эти тихие всхлипывания снова и снова.

— Уилл, твою мать, — на одной тональности выдыхает ящер, всем телом вжимаясь в поисках ответного жара, что накрывал его с головой от подобной собственнической и уверенной пытки.

— Я же сказал, — даже не видя сейчас лица Чикса, динозавр без труда ощущал, как тот по-звериному скалится ему в кожу. — Это наказание.

Ладонь с бедра скользнула к паху, оглаживая кончиками пальцев кромку щели между пластинами, проникая внутрь и касаясь возбужденной плоти. К обоим членам мгновенно прилило больше крови, они стремительно и требовательно рвались вперед, но добравшиеся до самого сокровенного пальцы не пускали их, насильно удерживая и продолжая дразнить изнутри. Рипто закусывает губы, чтобы громко не стонать и не бормотать что-то невнятное и просящее, при этом невольно пытаясь развести бедра еще шире, податься навстречу и прижаться как можно ближе, загнанно дыша в шею фрукточеловека. Либидо бесновалось, перекраивая поведение и инстинкты в одну лишь ей выгодную реакцию. Внутри ящера пульсировало дикое, сводящее с ума желание, которое, кажется, вот-вот разорвет его на части, если властолюбивый адвокатишка продолжит дразнить в том же духе.

Ведь это просто невыносимо. Хотелось получить больше, ярче, сильнее. Как в первый раз, когда он ощутил тяжесть и мускулистость сильного тела под ним. Ощутил большой, горячий и в данный момент почему-то невероятно желанный член внутри себя. Чтобы он заполнил его, натянув до упора.

С искусанных губ срывается почти вой, когда уже больше нет сил терпеть. Члены давят на терзающие их пальцы, натужно прося высвобождения.

— Раз тебе так невтерпёж... — наконец-то смиловистился Чикс, в груди которого звучал довольный звериный рык, посылающий импульсы по разгоряченному телу.

Пальцы исчезли отовсюду, давая набухшей плоти выскользнуть из укрытия, а горлу протолкнуть больше воздуха. Уилл же осторожно перемещает его на постель, при этом с удовольствием наблюдая как часто моргает и пытается соображать динозавр, которого весьма успешно штормило от возбуждения и столь продолжительных поддразниваний. Пока шальные расширенные зрачки пытались принять происходящее и передать увиденное неработающему мозгу, мутант скинул опостылевшую одежду, не покидая пределов кровати, и красноречиво откинулся на подушки, выжидающе замирая и давая очередное указание.

— Сядь.

Намек был прямо перед Рипто. Большой, болезненно напряженный и освобождённый из бельевого плена. Сочащийся природной смазкой, по которому от головки до основания стекают фиолетовые капли, неоднородный в своей цветочно-мутантской природе. Восхитительно вкусный и приятный по текстуре.

— Сядь, — вновь прозвучало приглашение, от которого отказаться было невозможно.

Рипто выгнулся дугой, чувственно выдыхая от плавного толчка и размеренного ощущения проникновения. Ребристый член без труда скользил внутрь, своей неровностью оглаживая и массируя мягкие стенки. Самому контролировать движение было сложно, ибо ноги неистово дрожали от накатывающего с каждым пройденным сантиметром вглубь возбуждения. На середине пути, колени затряслись сильнее, отчего дальнейшее погружение было более рваным и резким, заставляя Рипто закусывать губы в жалкой попытке приглушить рвущееся удовольствие и упереться руками в часто вздымающуюся грудь любимого.

Полностью опустившись на мягкие бедра, ящер тяжело дышал, откинув голову назад и ощущая, как его растягивает и распирает в нужных и приятных местах. Живот заметно округлился от чужого достоинства, что мстительно елозило внутри, словно вальяжно устраивалось там. От этого простого движения колдун со стоном прогнулся еще сильнее, едва успев удержать себя от позорного падения на спину вовремя выставив руки чуть позади. Круговое движение внутри самым вульгарным и пошлым образом отзывалось цепью колючего удовольствия, ибо это был другой градус трения. Чикс же не помогал, а наоборот, усугублял, опять взявшись мять заполошно виляющий хвост и пальцами касаться живота, аккуратно надавливая на него и давая прочувствовать всю фактурность члена внутри.

Первая разрядка заставила анус сжаться сильнее, обхватывая член плотнее и увеличивая трение ребристой плоти, отчего ожидаемое облегчение осуществилось лишь на половину. Вместо этого очередное движение трясущихся после оргазма бедер подняло возбуждение и ощущения на новый уровень. Уилл на его неконтролируемое и бесконтактное семяизлияние никаких действий не предпринял, лишь медленно скользил глазами, однако, как только ящер стал приподниматься, требовательно протянул руки. Пальцы переплелись и, держа ладони динозавра в своих, мутант мог его поддерживать и давать точку опоры для дальнейших действий, но этим же обрубил возможности сделать что-либо еще.

Сейчас же Рипто чувствовал себя максимально обнажённым, и дело было далеко не в отсутствии одежды, а в весьма откровенной позиции. Раскрытый, невменяемый от разлившейся оргазменной истомы, с влажной от пота кожей, с трясущимися ногами и часто вздымающейся грудной клеткой, в которой набатом стучало сердце. Колдун уже давно не контролировал мимику своего лица, и сейчас это было особенно заметно, а главное, его похотливый лик сейчас прекрасно исследуют внимательными, полными вожделения, глазами. Мускусный запах самца витает в комнате, жаркий аромат звериного секса и яростного, неукротимого первобытного желания, наполняют легкие.

Рипто, сам того не замечая, стал сам подниматься и опускаться, все быстрее и чаще насаживаясь на член. Трение было просто фантастическим, каждый контролируемый им самим толчок запускал цепную реакцию по всему телу, вынуждая захлебываться стоном и увеличивать скорость. Очередная разрядка была очень близко, горячий шар скапливался в паху все явственнее, динозавр был на самой грани, но получить желаемого не получалось. При каждом резком движении его собственные члены призывно покачивались в такт, но так необходимого трения или хотя бы короткого прикосновения не получали.

— Уилл, — с трудом позвал ящер, не прекращая приподниматься и опускаться на все еще твердом и возбуждённом члене.

— Ммм? — лениво протянул мутант, неприкрыто наслаждаясь происходящим и любуясь своей парой.

— Пожалуйста, — речь прерывалась из-за стонов и рваных вздохов. — Отпусти.

Руки. Он просил свободы для рук, чтобы незамедлительно провести ладонями по членам и излиться на мягкий живот Уилла. Но вместо желаемого услышал жесткое:

— Нет.

Рипто отчаянно хотел прикоснуться к себе, чтобы кончить одновременно из двух членов, но Уилл не отпускал рук, не позволяя сделать подобного и оттягивая момент оргазма. От невозможности получить желаемое из горла раздался жалобный скулеж, а движения бедрами стали более равными и хаотичными. Меж тем Чикс едва уловимо теряет контроль: из недр глотки звучит рык, бедра вскидываются навстречу, проникая глубже, из-за чего динозавр отлично ощущал мощные движения члена внутри. Он сам не отставал и быстро подстроился под новый темп, с упоением наслаждаясь чувством наполненности и более массивными проникающими движениями.

В какой-то момент он слишком сильно и резко опустился, ощутив льющееся внутрь семя, однако, к своему удивлению, Уилл вообще не изменился в лице, а главное извергающий сперму член и не думал терять твердости. Пока замутненным разумом Рипто пытался понять, что происходит, почему наполняющийся теплой спермой живот столь сильно округлился и отчего же член перестал двигаться, его руки наконец-то оказались на свободе. Но прежде, чем он успел что-либо сделать, зеленые ладони легли на пояс и скользнули на поясницу, крепко обхватывая руками торс динозавра. Чикс подался вперед, крепко и плотно прижимая сидевшего на нем любимого к себе, прежде чем сам качнул бедрами и сделал новый, более резкий и мощный, толчок внутрь. Вкупе с текущей жидкостью это движение сопровождалось хлюпающим и влажным звуком. Рипто вскинулся, выгнувшись и вскрикнув, но в него вновь глубоко и сильно протолкнулись, лишая полностью возможности говорить. Из-за того, что Уилл плотно прижимал его к себе и хищно рычал куда-то в ключицу, поражая своими глубокими и эротичными вибрирующими нотами, мужское достоинство ящера наконец-то получило долгожданное прикосновение и фрикции, поэтому ему хватило буквально пары толчков, чтобы излиться.

Они замерли, часто всасывая через распахнутые губы желанный воздух. Вот он, их пик и кульминация, однако к большой неожиданности динозавра, член внутри него был напряжен и тверд, словно предыдущего оргазма не было вовсе, как и медленно сочащейся из ануса спермы. Обычно Уиллу было достаточно одного или двух раз, чтобы удовлетвориться, но, судя по всему сейчас, вообще другая ситуация, из-за которой ящер нервно сглотнул скопившуюся слюну и встретился с ехидно сверкающими в темноте глазами.

— Дошло наконец? — зубасто ухмыльнулся Уилл, с нескрываемым наслаждением смотря на расцветающее на лице Рипто удивление.

— Что? Почему? — все еще задыхаясь от настигшей волны оргазма, попытался спросить колдун.

— Потому что из-за лекарства, подброшенного тобой, я не могу сбросить напряжение. И я буду трахать тебя, пока это не случится.

— Погоди… — не успел ящер дернуться, как его уронили спиной на кровать и весьма требовательно закинули ноги на плечи, прежде чем Уилл вытащил член практически до конца, давая жидкости чуть вытечь наружу, а после быстро вогнал его обратно.

Не отошедшее от выброса удовольствия тело, отозвалось усиленной волной возбуждения. С губ сорвался достаточно громкий стон на высокой тональности, выражающий всю глубину удивления от неожиданного повторного проникновения, а спина выгнулась дугой, пока болтающиеся в воздухе ноги неистово дрожали. Непроизвольно он сжался, плотно обхватывая находящийся в нем ствол, таким образом лишь сделав ещё приятнее разгоряченному партнеру, и тем самым подстёгивая вбиваться в него ещё активнее, глубоко внутрь и выходя обратно с оттяжкой. Смотрящий на него сверху вниз Уилл лишь широко и довольно ухмыльнулся, перехватывая тонкие запястья ладонями и вдавливая их в матрас.

Медленно и плавно, проникновенно смотря в глаза ящеру, считывая каждую эмоцию, вглядываясь в расширившиеся от похотливого кайфа зрачки, Уилл медленно вытащил практически полностью и столь же медленно протолкнул в растянутый и влажный анус. В голове Рипто промелькнула мысль, что лучше бы его поставили на колени, тогда бы он смог спрятать горящее лицо в складках простыни, чтобы этот жадный взор не видел его пьяных от переполняющих ощущений глаз и не контролируемую мимику. Такая открытая поза сильно смущала, но просить о ее смене Уилла не позволяет взбудораженное либидо, жадно внимающее требовательному завоеванию. Ему все еще было не привычно и даже страшно быть в столь пассивном состоянии, но в тоже время... Не сказать, что до этого момента он не чувствовал смущения, но сейчас, будучи испачканным в своей собственной смазке и подтёками активно выталкиваемой из него спермы, с налитыми кровью членами, болезненно пульсирующими без ласк, скованность удивительным образом истаивала, оставляя лишь первобытное желание отдаться. Хотелось, чтобы Уилл трахал его до потери голоса.

Чикс же будто вознамерился вознаградить себя за своё терпение по максимуму. Наклоняясь всё ниже, невольно заставляя любимого поднимать бёдра выше и согнуться практически пополам, мутант неуклонно ускорял темп. Иногда серия толчков была неровной: темп срывался, частота варьировалась — то Уилл входит до конца, то торопливо выходит, то заполняет собой лишь до половины, сильно натягивая нежные, без того растянутые до предела стенки входа, то трахая жестко и яростно. Хоть его руки и были заняты, это не мешало податься ближе, чтобы впиться зубами в призывно откинутую шею, и тут же получить награду в виде стонов и более изысканного в своей пошлости ответного движения. От соприкосновения зубов с кожей Рипто непроизвольно насаживается и подаётся навстречу движению, прогибаясь в пояснице и повторно сжимаясь вокруг вбивающегося в него члена, чем поощряет двигаться ещё быстрее, проникать ещё глубже, кусать кожу еще сильнее.

Ящер видит звёзды в глазах, когда каждый раз при толчке член бьет в нужное место. Казалось, что жарче в комнате быть просто не может, но это суждение было ошибочным, ведь дышать удавалось через раз и то, широко раскрыв рот и заполошно глотая слюну, которая вероломно пыталась очертить горящие скулы. Ноги бесполезно висят в воздухе, лишь пальцы на них поджимаются от каждого сочного толчка, при котором ребристый и толстый ствол заставляет живот округляться от глубокого проникновения и хлюпать от обильного извержения спермы. Рипто двигает бёдрами, повторяя установленный темп, подставляет шею под укусы, стонет во все горло и давно не думает о том, что следует быть потише.

Не сейчас. Когда так неумолимо хочется кончить, ведь острый кайф, бегущий по венам, смешивается с горячей воронкой удовольствия, посему где-то внизу живота всё горит огнём.

Уилл же жалел, что не умеет рисовать, дабы запечатлеть навсегда картину перед ним. Его любимый лежал под ним, полностью открытый и переполненный им до краев, кожа призывно блестит, смотрит глазами подернутыми мутной поволокой наслаждения, на шее и плечах расцветали его отметены. Чикс перестал сдерживаться окончательно. Входил резко и глубоко, наслаждаясь звуками хлюпающей спермы, хлопков кожи и короткими стонами с хрипами на каждом его движении...

Дальнейшее напоминало замкнутый круг, которому не было конца. Спустя несколько оргазмов подряд, Рипто растекся чувствительной тушкой, потерявшись где-то на волнах омывающего удовольствия. Его буквально втрахивали в кровать и процесс практически не прекращался, словно Чикс - выносливый робот на батарейках. Двигаясь в постоянном и жёстком темпе, он сумел множество раз довести до края Рипто, но сам этого словно не испытывал, при этом активно заливая свое семя внутрь, отчего марафон секса продолжался дальше. В каких позах ящера только не имел любимый, буквально вертев на своём члене как было угодно. Сочные и размашистые толчки, распирающее чувство наполненности, залитые фиолетовой спермой бедра, непрекращающийся и растянувшийся в бесконечность собственный оргазм... Рациональное мышление помахало ручкой где-то спустя час подобного неустанного марафона.

Глаза закатывались и видели вечность космоса где-то на периферии сознания, с языка и губ капала обильная слюна, пальцы поджимались от непостижимого блаженства, а горло охрипло от возгласов и стонов. Никто и никогда не имел ящера так, как этой ночью. Его вообще никто не трахал кроме Уилла, и в этом было что-то сакральное и интимное. Ни для кого он не был так раскрыт в прямом и переносном смысле. Никогда, ни один любовник или любовница не могли заставить его превратится в бесхребетную постанывающую суку, желающую только ебли. Чтобы чей-то большой член выбивал из него воздух и заливал своим семенем. Настолько ультимативным казался этот похотливый танец, что к процессу даже подключилась магия, которая иногда давала о себе знать в периоды большой эмоциональности. Ядро, переполняемое восторгом, любовью и страстью, буквально выдавало импульсы при очередной разрядке: предметы взлетали и с грохотом падали, лампочки искрили и лопались, на коже динозавра мерцали символы и линии.

Очередной оргазм, пять минут ему отдышаться, смена положения и ночь продолжается.

Тело от такого количества секса за раз разомлело и стало очень чувствительным, возбуждаясь от любого прикосновения. По началу сильно смущало всё: реакция тела на непрекращающиеся толчки, звуки издаваемые им самим и их телами, текущая из растраханного ануса жидкость, влажные звуки вгоняемого внутрь переполненного прохода члена, горящее и потерявшее всякую гордость лицо, выдающее все эмоции и чувства. Да даже свои же стоны и довольные хрипы вгоняли в краску, когда туман в голове хоть немного рассеивался, но происходило такое буквально в считанные минуты передышки. Но Уилла словно всё это возбуждало ещё сильнее. Особенно его голос, Уилл не давал ему молчать: если он закусывал губы, незамедлительно они начинали целоваться, при этом Чикс жадно глотал его рваное дыхание и возгласы удовольствия, а если впивался зубами в ладонь или костяшки пальцев, то уже зелёные ладони отводили руки от лица и удерживали их в своем захвате вплоть до надломленного крика переходившего в усталые вздохи. Единственное, что можно было, так это уткнуться лицом в кровать и откровенно пускать туда слюну, пока его имели как последнюю блядь, которой он в данный момент и был. Откуда взялась у обманчиво мягкого мутанта такая выносливость было для Рипто большой загадкой, но спрашивать у него не было возможности.

Он никогда не думал, каково это - оказаться по ту сторону, когда твоего партнера снедает взвинченное либидо, и если ты его любишь, ты пожелаешь помочь ему с этой проблемой. Теперь он отчетливо понимал, каково было Чиксу в период их первого проведенного вместе сезона спаривания. И отчего-то подобное ощущение приятно пузырилось где-то под кожей. Ибо кусающий его плечи и шею Чикс, словно заправдавский самец, жадно клеймил свою пару, чтобы никто не усомнился кому именно принадлежит Рипто. Даже запах мутанта сменился на более густой и терпкий, но всё ещё сладковатый и дурманящий, от которого у динозавра плыло перед глазами. Взвинченная похотью животная ипостась, впервые ластилась под другого мужчину, вынуждая прогибаться, хвататься за спину и плечи, обхватывать ногами торс и подаваться навстречу этому восхитительному толстому члену. Хотелось подчиняться и получать за это столь сладкое и тягучее наслаждение. Рипто хотел всегда принадлежать этому существу, что так жестко и отчаянно старалось присвоить его тело и душу себе. Столь желанным и любимым он себя еще никогда не чувствовал.

Когда именно всё закончилось Рипто не помнил, единственное что удалось зафиксировать ускользающему в небытие рассудку, как в определенные момент по комнате прокатился сдвоенный стон облегчения, а похороненный глубоко внутри него член наконец-то стал смягчаться...

Рипто чувствовал себя амебой: такой же бесформенной лужей растекся на кровати, спрятав голову под подушки и стараясь лишний раз вообще не двигаться. В ушах шумела кровь, отдаваясь приглушенными звонкими толчками. Все ниже спины будто было покрыто мелкими иголками, которые при попытке перевернуться весьма болезненно впивались в натуженные мышцы. Он словно отпахал три смены в каменоломне на всех вакансиях сразу. Сил встать не было от слова совсем, усталость вдавливала в матрас, однако дикий сушняк, разбудивший его, терзал сорванное горло, не давая вернуться в сон. Но, к его радости, по пробуждению никаких липких ощущений, в добавок к остальным неприятностям, не было. Кто-то очень заботливый убрал следы их вчерашних излияний с его тела и даже перестелил белье, не разбудив обычно чутко спящего динозавра. И этот кто-то сейчас задорно и бодро шел к окну, чтобы вероломно впустить в спальню дневной свет.

— Проснись и пой, дорогой, — раздался голос адвоката где-то сверху над стонущим от слепящей боли Рипто, прячущегося под подушками и одеялом от источника света.

— Уилл, какого хрена? — шипел из недр ткани на своего парня ящер, однако из-за активных телодвижений всё что пониже спины прострелило колкой и точечной болью, вынуждая того коротко выругаться и напряженно замереть в положении, в котором не было пульсирующего ощущения.

— Болит? — широкая ладонь легла на спину и мягко огладила поясницу, едва уловимо касаясь пальцами основания хвоста.

— Сам-то как думаешь? — выглядывая из-под подушки, зарычал на него Рипто. — Ты ж меня банально затрахал до потери сознания.

— Приму за комплимент, — довольно оскалился мутант, чуть ли не сияя от чувства гордости за себя.

— А ты хули такой довольный? — еще больше распалялся Рипто, выныривая лишь лицом из-под одеяла.

Правда, когда лицо любимого склонилось ближе, он без труда увидел как мерцает в глубине красных глаз алчный огонь, адресованный именно ему.

— Если бы ты себя сейчас видел. Такой уставший и изрисованный отметинами... Такой мой, — без сопротивления откинув одеяло, губы сперва коротко коснулись других, но после Уилл буквально собственнически прорычал в рот ящера: — Мой.

Жадный клеймящий поцелуй отдавался по всему телу, которое прошило возбуждением. Приятная истома разлилась в груди, пока руки обхватили мутанта за шею и заставили наклониться ближе, дабы получить больше и дольше. Уилл на это только коротко усмехнулся, прекрасно понимая, что, как и он сам, его любимый Рипто тот ещё жадина.

Незаметно Уилл оказался сверху, прижимая динозавра к кровати и забираясь руками под ткань одеяла, чтобы коснуться более ничем не прикрытой кожи. Однако никакого продолжения или повторения не последовало, ибо Чикс отстранился, с любовью и скрытым весельем смотря на своего разомлевшего хищника.

— Ты доволен результатом своей шутки? — указательный палец ласково ткнул ящера в кончик носа, на что тот смешно сморщился.

— Это вопрос с подвохом, и я не буду на него отвечать, — увильнул Рипто, смотря в лицо Уилла и высматривая его реакцию на сказанное.

— Хорошо, — рассмеялся мутант, теперь оглаживая острую скулу и не прекращая маленький допрос. — Какие выводы ты сделал?

— Что если и подсыпать тебе что-то, даже если это было случайно, то нужно быть готовым отвечать за это, — зафыркал до сих пор недовольный ранее вынесенным обвинением колдун. — Или уменьшить дозировку.

— Нарываешься, любимый, — фрукточеловек потрепал ящера за щеку, заставляя его обиженно надуться и отвернуться. — Тебе было мало вчерашней ночи?

А это уже было сказано прямо в ухо, низким и чарующим голосом. Таким же как вчера, отчего глаза Рипто предвкушающе засияли.

— Возможно, — облизывая губы, протянул динозавр.

— Похабник, — пожурил того фрукточеловек, отстраняясь окончательно и садясь на край постели. — Только попроси и не надо ничего подсыпать.

— Я учту, — Рипто перевернулся на живот, обхватывая подушку руками и укладывая на нее голову. — Можно я посплю ещё?

Длинный и сонный зевок стал подтверждением, что кое-кто не выспался и все еще ощущает себя уставшим.

— Если бы ты извинился, то я бы сказал «да», — неспешно начал говорить Уилл, к своему удовольствию подмечая, как распахиваются желтые глаза в правильной догадке. — Но нет. Вставай, у нас на сегодня были планы.

— Ты садист! — вскинулся на постели Рипто, сдавлено охая и падая обратно, при этом потирая поясницу. — Я полностью разогнуться из-за тебя не могу!

— А я предупреждал, — зеленные пальцы подцепили подбородок, пока широко растянутые губы жарко выдохнули: — Это всё ещё наказание.

Несмотря на немного ошарашенный вид и округлившиеся от услышанного глаза, Уилл прекрасно видел, как под одеялом заманчиво и возбужденно несколько раз вильнул чей-то маленький хитрый хвостик...