День казался обычным, серым и спокойным в своей рутине. В налаженном быту всё шло своим чередом: пробуждение от мягкого тормошения знакомых рук, оставленный на столе завтрак, бодрящий душ, терзание клавиш подаренного синтезатора, а после комкание бумаги в борьбе с очередным переводом.

Рипто не ощущал ничего подозрительного, интуиция убаюканным зверем нежилась в домашнем уюте. Привычный гул города на фоне, шум от соседей, работающий телевизор – звуками полнилось пространство. Даже хмурящееся небо не стало причиной плохого настроения из-за пробивающегося сквозь кучные облака солнца. Приближающаяся осень была на редкость теплой в этом году, с редкими дождями и заморозками. В быту царила тишь да гладь, отношения полнились теплом и нежностью, хоть внутри периодически случалась буря эмоций из-за переживаний и неуверенности.

Однако повседневность схлопнулась внезапным объявлением, прозвучавшим в середине научной передачи, где-то в монологе геолога, вещавшего про извержение на другом краю планеты. Прервана срочным выпуском экстренных новостей, где на фоне сумбурных кадров заговорил взволнованный мутант-ведущий:

«Мы прерываем трансляцию в связи с чрезвычайной ситуацией. В городе произошла вспышка неизвестного вируса, который стремительно распространяется. Основными пострадавшими являются люди, однако поступают сообщения и о первых зараженный мутантах.»

Кадры, мелькающие на экране, показывали, как покрытые кровавой рвотой люди кидаются на других, вгрызаясь зубами в плоть и вырывая её.

«В целях сокращения распространения неизвестного патогенного штампа вируса власти требуют здоровое население придерживаться следующих инструкций: оставайтесь в здании, не открывайте двери, не пытайтесь покинуть город самостоятельно. Будет произведена плановая эвакуация. Не приближайтесь к людям, которые ведут себя странно, неестественно, пугающе. Если вы видите на улице раненного человека, который не просит у вас помощи — не приближайтесь к нему. Сохраняйте дистанцию. Изолируйте трупы. Не пытайтесь помочь укушенным».

Рипто не составляло труда догадаться, что он видит в сумбурной съёмке оператора с места событий. Гули, вурдалаки, упыри, зомби – выбери любое и почти наверняка угадаешь с какой размножающейся нежитью ты имеешь дело. Суть от этого не поменяется, несмотря на разные условия появления. А самое тошнотворное для динозавра было то, что это не магические аналоги, а очень даже научные. С которыми неизвестно, как бороться, и сможет ли его мизерный резерв перебороть хотя бы одного из новообращённых.

Хотелось выйти и рискнуть, чтобы убедиться в знаниях, которые передал когда-то Зарок, считая его своим приемником. Хотелось проверить подвластны ли ему эти создания, способен ли он их контролировать. От перспективы провала закололо в груди, там, где медленно соединялся камень и ядро, а сердце заполошно стучало, больно ударяясь об рёбра.

Внутри всё скручивалось и замирало от понимания, что он не сможет. Силёнок не хватит, а судя по хаотичному и кровожадному поведению, держать этих тварей надо крепко. Особенно необычных, в которых превратились мутанты с силами.

Телефон Уилла не отзывался минут двадцать.

Для Рипто это были самые отвратительные минуты в жизни, его мутило от волнения, он не находил себе места, наворачивая круги по гостиной. Слушая бесконечные и протяжные гудки, Рипто неотрывно смотрел видео из новостей: обглоданные, покусанные и окровавленные люди, двигающиеся рваными, припадочными, неуклюжими движениями, идущие напролом с пустыми провалами глазниц и вздувшимися венами. Мечущиеся с особой свирепостью мутанты, буквально уничтожающие всё на своем пути, с багряной пеной и залитыми кровью глазами.

Паника и хаос росли с геометрической прогрессией, прямая трансляция оборвалась, возвращая всё внимание на бледного ведущего, монотонно повторяющего одно и то же.

«Не выходите на улицу.»

Уилл ответил как раз тогда, когда Рипто уже дёрнулся к выходу из квартиры, намереваясь проскочить волну заражённых, которая еще не докатилась до района, где они проживали. Дыхание Уилла по ту сторону связи было тяжёлым и быстрым, на фоне звучали громкие полузнакомые голоса, хотя сам адвокат по-прежнему оставался спокойным.

— Уилл! Дракл тебя раздери! Ты цел!? Ты в курсе, что происходит?! – удержать вибрирующие внутри эмоции не было возможности, отчего голос ящера моментально сорвался на гневный крик. – Где ты?! Ты в безопасности?!

— Угомонись, Рипс! – столь привычный и собранный голос фрукточеловека позволил выпустить застрявший в горле воздух. – Я в курсе. Я в порядке. Я в организации, — куцые и рубленые фразы звучали прямыми приказами к восстановлению самообладания. — Мы с Дени забаррикадировали этаж, всех потенциальных и уже заражённых выкинули в окно. Остались только проверенные и здоровые.

— Хвала звёздам! – от облегчения в груди расцвело привычное тепло, а губы растянулись в улыбке. — Какой ты умничка!

— Ты сам где? Ты цел?

— Дома. Но я собираюсь к тебе.

— Не вздумай! – рявкнул в ответ Чикс, давясь воздухом. — На улице опасно! Мы не знаем, что это за херня, и не дай бог тебя заразят! Нужно дождаться эвакуации!

— Я не боюсь упырей и смогу проскочить! – озлоблено рычит в трубку динозавр. – Я хоть и без магии, но ума и сноровки мне хватит, чтобы избежать столкновения!

— Рипто, это очень важно, — говорил Уилл как можно более спокойнее и строго, через динамик было слышно, как хлопает дверь и отрезаются посторонние голоса. — Оставайся в квартире. Запрись и никуда не выходи. Дождёмся эвакуации и встретимся в безопасном месте. Даже если придется выбираться самим, я доберусь до дома с большей вероятностью, чем ты до офиса организации. Я не один, тут Дени, Стю и братья мумии, мы друг друга прикроем, если станет жарко. Но ты один, Рипто. Я верю, что ты сильный и ловкий, но… — Уилл мягко и ласково уговаривал, лишь в этом моменте позволяя нервам дать о себе знать. — Пожалуйста, не выходи из дома. Я не переживу, если с тобой там что-то случится. За меня не бойся, со мной всё будет в порядке, «эти» не реагируют на меня, я ведь фрукт по большей части, но они убивают других людей и мутантов. Они явно любят кровь и мясо. Рипто, ты из плоти и крови больше, чем я. Не надо рисковать или геройствовать. Поэтому, пожалуйста, запри дверь и оставайся в квартире. Дождись эвакуации. Пожалуйста, милый. Доверься и прислушайся ко мне.

— А если её не будет? – Рипто не любил надеяться на эфемерное правительство, не доверял политикам и военным, поэтому не мог не сомневаться в правильности решения своего парня. — Что, если нас всех бросят умирать? Нас слишком много, чтобы всех скопом вывести из зоны распространения.

— Тогда я приду к тебе, и мы вместе уйдем из города, — покладисто предложил Уилл, продолжая настаивать на изоляции в квартире. — Мы найдём способ выбраться, но сейчас главное не дать себя заразить. Договорились?

— Уилл, мне это не нравится, — невзирая на ласковые уверения, в груди сильнее сжимались тиски паники. – Я не хочу… — Рипто заполошно проглотил конец предложения, вздрогнув от звука взрыва где-то неподалеку. — Я ещё успею добраться до тебя, пока упыри не захлестнули весь город. И уже вместе будем думать: ждать или нет. Уилл, пожалуйста!

Динозавр хотел быть рядом, своими глазами видеть, что вторая половинка цела и в безопасности. Он не хотел оставаться в зыбкой неизвестности один на один со своими мыслями. В принципе оставаться в одиночестве именно сейчас.

— Не бойся, мой хороший, — Чикс без труда раскусил, что не смог произнести его любимый, продолжая нежно увещевать сквозь динамик. — Максимум три дня, и мы увидим друг друга вновь. Так или иначе. Я обещаю тебе.

Рипто мог безоговорочно верить лишь Уиллу, и противиться твердой уверенности партнера в неординарной ситуации не хотелось. Пока они поддерживают связь, пока они знают, что другой невредим, они могут что-то предпринимать и действовать. В данном случае выпала доля Уилла справляться с неприятностью: он заперт на этаже высотки почти в центре города, скорее всего уже кишащей упырями, окружен приятелями и коллегами, вынужденный выживать в неприятных условиях. В то время как самому Рипто следует подарить ему успокоение в том, что за него переживать не следует. Что сейчас Уиллу надо думать, как выжить и вернуться к нему, а не спасать его от опасности.

— Если ты не притащишь свою задницу домой, я сам за тобой пойду, — сдался ящер, озлобленно шипя в трубку угрозу. — Я серьёзно.

— И всё же дождись меня, Рипто, — даже не видя любимого лица, динозавр мог ощутить через связь, как тот удовлетворённо улыбается. — Пожалуйста.

Он знал, что проиграл эту битву за доверие. Он должен был довериться единственному кому вообще бы мог. Безоговорочно верить.

— Ладно.

С тех пор Рипто ждал.

В первый и второй день было некое подобие привычного порядка: в небе слышался рокот вертолётов, сирены городских служб, иногда крики, выстрелы и взрывы. Рипто постоянно был возле окна, прикипая взглядом к ближайшей улице, по которой возвращался домой Чикс с работы. Ящер хотел и не хотел увидеть, как там появляется дорогое существо, спешащее к нему, но вот от вида медленно снующих заражённых испытывал отвращение и нервный холод. В вечерних сумерках они двигались словно пьяные, подволакивая конечности, изредка что-то шипя или завывая. Однако медлительность была обманом, притупляющим внимательность, ибо, завидев потенциальную жертву, эти твари срывались с мест словно спортсмены после сигнала судьи и не знали усталости, в отличие от преследуемого. Рипто много повидал отвратных вещей в жизни, теми же зомби его не напугать и не удивить, правда всё равно мало приятного смотреть, как жадно рвёт на куски какого-то бедолагу голодная толпа нежити. Такой участи никому не пожелаешь – мучительная смерть и пополнение рядов этих гадов. Поэтому ему очень не хотелось, чтобы «эти» внизу встретились с Уиллом. Он скорее сам подставится под зубы, чем даст им дотронутся до Уилла.

Возможно поэтому Уилл попросил его не лезть и сидеть на попе ровно, прекрасно помня его суицидальные порывы защитить вопреки логике и самосохранению.

Чикс стабильно отвечал на его сообщения, успокаивал и просил потерпеть. Говорил, что скоро всё решится, вот-вот будет информация и объявят о месте эвакуации, и тогда они будут вместе. Вышедший на связь Кортекс подтвердил уверения фрукточеловека, говоря, что город открыт для незаражённых, и они смогут уехать отсюда, как только сумеют добраться до места, как это сделал сам ученый вместе с племянницей.

Рипто внимательно слушал этих двоих и не мог перестать переживать и нервничать. Тревожное одиночество в комбинации с обострившейся паранойей одолевали его стремительно, из-за чего он уже сутки не смыкал глаз. Рипто ощущал себя запертым в клетке, и он ненавидел это чувство всей душой. Накатывал сковывающий холод, будто возвращая его в тюрьму, где ледяная изоляция уничтожала его изнутри. Кутаясь в плед и дыша запахом вумпа, становилось проще отогнать неприятные ассоциации и воспоминания, но не избавиться от них полностью.

Телевидение продолжало вести вещание, обозревая происходящее и распространяя новости. В студиях появлялись профессора и ученые, которые бурно рассуждали о природе явления, врачи настойчиво предупреждали, что не найден еще способ помочь или вылечить заражённых, а полиция громогласно требовала не оставлять возле себя потенциальных распространителей инфекции и выгонять их на улицу. Рипто на эти призывы в кой-то веки поощрительно хмыкал, хоть умом понимал, что убитые горем создания вряд ли смогут быстро сообразить, что их почивший родственник или друг вот-вот кинется на них с единственным желанием сожрать, отчего зараза будет дальше расти. Небезразличие в этот раз казалось жутким недостатком в глазах ящера.

Многоэтажный дом тоже напряжённо затихал, едва слышно раздавались тяжёлые шаги сверху, радио из квартир сбоку тихо ретранслировало новости из телевизора, на балконах изредка появлялись другие соседи, наблюдающие за обстановкой снизу и в целом на улице. И очень редко можно было застать летящее вниз тело либо очередного заразившегося, либо выбравшего смерть от падения, чем от поедания заживо. В рассветных сумерках Рипто застал картину, когда летящий откуда-то сверху зомби, упал прямиком на балкон несколькими этажами ниже от его окон, после чего заполз внутрь через открытую дверь. Истошные крики впервые прозвучали так близко и так ужасающе. Ящер порадовался, что у них нет балкона, однако окна предусмотрительно запирал, из-за разрастающегося смрада в воздухе.

На третий день город напряжённо затих, а посреди ночи отключили электричество. Рипто отчего-то знал, что электричество больше не вернут, после того как лампа в последний раз мигнула и погасла. По телевизору до этого без конца говорили, что нужно сохранять спокойствие, эвакуация продолжается, жертвы среди мирного населения минимальны. Но последнее сообщение от успешно слинявшего Кортекса прозвучало весьма не воодушевляюще и идущее в разрез с тем, что говорили по новостям.

«Высока вероятность, что город изолируют полностью и зачистят, дабы избежать утечки по стране. Вам нужно выбираться оттуда. И быстро. У вас есть неделя. Береги себя.»

Нужно было выключить телефон, чтобы сэкономить батарею, но Рипто решил воспользоваться им по максимуму, чтобы разъяснить положение дел у Чикса. Уилл звучал уже не так уверенно, всё же решаясь на вылазку в сторону дома, запрещая ему делать хотя бы шаг за пределы квартиры. Они ругались около часа, пока связь не начала сбоить. Ящер не мог доверить собравшейся вокруг фрукточеловека компашке его безопасность, правда иного выбора у него не было. В душе он очень надеялся, что уверения адвоката о том, что он, как фрукт, мало кого интересует, лишь в малой дозе успокаивали его расшатанные нервы.

Третьи сутки без сна подходили к концу и начинался четвёртый день изоляции.

Рипто угрюмо сидел на подоконнике, доедая быстро портящиеся продукты из отключившегося холодильника и всматриваясь вниз. По неосвещенным улицам бродили неясные силуэты, покачивающиеся и дергающиеся при движении. Легко можно было расслышать шарканье неуверенных шагов по асфальту сквозь гнетущее безмолвие города и дома. Из окон по соседству редко показывались другие выжившие, не менее перепуганные чем он, а за стенами была гробовая тишина, разбавляемая редкими шагами и голосами. Как никогда прежде уютная квартира теперь напоминает Рипто тёмный и бетонный склеп.

День пролетел в томительном ожидании. Пока было светло ящер отыскал в квартире все свечи, что у них были, методично перелопатил свою заначку, собирая походный рюкзак на всякий случай. Сообщения от Уилла доходили с большим интервалом, ждать ответа приходилось несколько часов, впрочем, как и отправить сам ответ тоже было непросто из-за сбоившей связи. Рипто уже раздумывал над тем, чтобы вернуться к голубиной почте, но это скорее была попытка заставить себя не уныло кутаться в плед, а хоть что-то делать. Думать о чем-то кроме крадущихся по спине воспоминаний и одиночества.

На четвёртую ночь он наконец задремал.

Рипто зажег несколько свечей, чтобы прогнать клубящуюся вокруг него тьму. Одну из самых ярких он поставил рядом с собой, давая знак издалека, что здесь, есть здоровый выживший. Судя по мерному сиянию из некоторых окон напротив, его идея нашла отклик, как и идея соседа снизу вывесившего наволочку с надписью «SOS». Куча самодельных транспарантов, цветных флажков и красок было в редких окнах, где теплилась жизнь. Это давало надежду.

Поэтому смотря на огоньки, веки динозавра сонно сомкнулись. Голова медленно опустилась на сложенные на подоконнике руки, теплый плед грел спину и плечи, отрезая от холода квартиры. Сквозь обрывистый сон ему мерещилось, что кто-то успокоительно гладит по плечам и затылку, словно баюкает и делится решимостью. Рипто впервые за несколько лет снилась его покровительница, которая держала его в своих руках будто он - перепуганное дитя, ищущее безопасность в руках родителя. Это было так трепетно и нежно, хотелось верить, что именно так бы ощущались материнские прикосновения, если бы динозавр знал каковы они наяву.

Но посреди ночи Рипто разбудил неясный и незнакомый звук, от которого сакральная грёза рассыпалась в мгновенья ока. Уставшие и слегка раскрасневшиеся глаза хаотично метались по едва различимым проулкам и дорожкам. Он долго и напряжённо прислушивался к этому звуку, прежде чем понял, что он похож на протяжный вой слившийся в единое с хрипом и шипением. И воют как раз те, кто имеет отношение к волкам или псам. Едва ли можно было разобрать посыл, лишь эмоцию. Будто плачут в голос, в ужасной обиде на тех, кто оставил их погибать в этом городе. Испытывая боль и непонимание от творившегося. Гул нескольких глоток, взывающих луну к ответу. Чтобы никогда его не получить.

До утра Рипто не смог более сомкнуть глаз, вслушиваясь в этот вой и содрогаясь изнутри.

Днём динозавр больше не видел и не слышал никого, даже по соседству. Будто он окончательно остался один. Последнее сообщение от Уилла заставило вновь нарезать круги вокруг дивана, судорожно и сумбурно обдумывая свои действия. Фрукточеловек написал, что связь практически исчезла, и что он в компании их приятелей покидает небоскрёб организации, двигаясь в сторону дома. Рипто готов был плюнуть на все обещания и уговоры, он дергался в сторону выхода, чтобы выбежать на улицу и помчаться навстречу любимому. Но всякий раз останавливала какая-нибудь параноидально-шальная мысль.

Вдруг они разминутся по пути. Вдруг, пока его не будет, придет Уилл и, не найдя, ужасно распереживается или подумает, что с ним что-то случилось, кинется искать и спасать, подвергая себя ещё большей опасности. Вдруг он будет ранен, вдруг ему нужна будет помощь после прорыва через погибающий город. Вдруг он останется один, а его группа падет под натиском тварей. Вдруг. Вдруг. ВДРУГ.

Рипто раздирало противоречие. Ему казалось жутким, что он сидит в безопасности, а в это время к нему пытается пробраться Уилл. Нужно было сразу бежать к нему и самому добраться до небоскрёба, ведь тогда еще можно было воспользоваться машиной, силами самообороны, да и в первые дни этих существ было гораздо меньше, чем теперь. Но и подорвать ожидание не мог, ведь столько причин было сделать так, как его просил сделать адвокат. Оставаться в квартире. Ждать его.

А потом телефон разрядился.

Чтобы отвлечь себя от сковывающей мышцы тревоги, динозавр продолжил делать хоть что-то, лишь бы не замирать холодным истуканом возле окна.

Настало время начать экономить еду, и Рипто перекладывал запасы, пытаясь рассчитать, сколько можно будет съесть сегодня и сколько нужно оставить, чтобы растянуть на максимальное количество возможных дней. Припасов было немного, но их могло хватить на пару недель скромного питания при не особой привередливости едока. С водой было напряжённо, однако ящер в первый день изоляции набрал целую ванную водопроводной воды и заполнил имеющиеся тары ей. Готовить себе он мог без электричества и огня, используя свои небольшие магические силы в качестве нагревательного элемента и пламя свечи.

Рипто больше не видел людей, соседские окна напротив словно вымерли безвозвратно. Иногда он слышал неуверенное шарканье шагов за входной дверью и ёжился от хаотичных подрагиваний дверной ручки. Тревога уговаривала подпереть единственный вход чем-нибудь, но динозавр отгонял навязчивую мысль, не желая прибавлять проблем для возвращения домой.

Запальчивая идея использовать что-то из некромантских штучек сквозь дверь, закончилась сдавленным сипением и хватанием за грудь. Без темной твари внутри и без нормального ядра одно единственное заклинание отпугивания нечисти, хлестнуло колдуна по неокрепшим каналам так, словно через него ток пропустили. Он не смог справиться с одним, даже мимо проходящим упырём, а что уж было думать о толпе, что брела под окнами. Очередное напоминание о собственном бессилии закончилось погромом в квартире в приступе отчаянной ярости.

Когда запал исчерпал себя, он снова засел у подоконника, продолжая ждать и высматривая знакомую фигуру в доступной области обзора. Свеча по-прежнему мерно горела в блюдце, маленьким маячком прорезая густую темень мертвого города.

Пятые сутки без нормального сна слились неразборчивое марево с шестым.

Глаза не фокусировались, хотелось спать, однако сознание встревоженным ульем гудело внутри черепа, мешая истощённой нервной системе восстановиться. Рипто то дремал, то нервно просыпался, гонимый неясными образами кошмаров и домыслов. Мысли сплетались в круговерть эмоционального урагана, в самом центре которого он и находился, не имея возможности выйти или развеять.

Он в очередной раз задремал, когда его разбудил стук в дверь.

Рипто моментально засуетился, подскакивая с насиженного места и спеша навстречу. В голове крутилась хаотично-восторженная мысль, что он – растяпа, умудрился пропустить момент, когда Уилл пробрался к подъезду и поднялся на этаж. Ноги несли вперёд быстрее мысли о том, что для начала стоит посмотреть в глазок. Радость встречи распирала грудь, дверь широко распахнулась под сильным рывком ящера, чтобы лицом к лицу встретиться с одной из тварей, моментально кидающейся вперёд.

Стук в дверь вырвал Рипто из кошмара о съедении заживо.

Хмурясь от боли из-за неудобной позы и кутаясь в плед, динозавр настороженно приблизился к входной двери. Стук не прекращался, будто кто-то монотонно бьется о деревянную поверхность. Глянув в глазок, ящер быстро отшатнулся от единственной преграды между ним и внешним миром. Сперва он подумал, что ему померещилось, что увиденное не может быть правдой, что это иллюзия.

Однако по ту сторону лишь нарастал стук, теперь уже в нескольких местах. Послышался треск дерева и сквозь новообразовавшуюся трещину можно было увериться, что увиденное ранее было не обманом зрения.

Его Уилл в компании их общих знакомых уверенно ломали дверь, пустыми провалами глаз глядя на Рипто и пытаясь просунуть свои растерзанные и кровавые конечности внутрь квартиры.

Хриплый вой выдернул ящера из оцепенения, заставляя дёрнуться и поднять голову с подоконника.

Он пытался проснуться, потирая болящие глаза, однако усиливающийся вой вынуждал прильнуть к окну всем телом и сквозь колючие слезы всматриваться вниз.

Под его окнами двигалась река из мёртвых тел. Бесконечное множество обезображенных лиц сливалось в океан из крови и гнилой плоти. Этот океан огромной волной двигался по городу, руша высотные дома словно карточные домики, и стремительно приближаясь к нему.

Чтобы накрыть с головой. И в этой мерзотно-мясной волне Рипто мог различить знакомые лица, искаженные в немой агонии.

Тихий шорох дверного замка и отзвуки голосов слабым каскадом посыпались на напряжённые плечи, отбирая едва ли проснувшийся рассудок из хватки ужаса. Рипто перепугано застыл, грудная клетка двигалась рвано и быстро, реальность не желала выстраиваться в привычную картину, а фантомная боль и ощущения склизкости лишь подливали масла в огонь разрастающейся паники.

В квартире было темно, единственная свеча горела в блюдце, освещая небольшое пространство рядом с ним. Рипто отчетливо слышал, как открывается входная дверь и квартира стала полниться торопливыми шагами и шепотом голосов. Намереваясь встретить очередной кошмар лицом к лицу, динозавр повернулся в сторону звуков, крепко вцепившись в плед и широко распахнув глаза.

В комнату гурьбой ввалились знакомые лица: Стю, Стэн и Стэнли, противная Пасадена, его Уилл и даже Кортекс. Потрепанные, грязные, уставшие, но живые. Не заражённые.

— Рипто! – заметив его в тусклом свечении одинокого огонька, Уилл моментально рванул ближе, крепко обнимая. – Ты такой молодец. Я уж был готов, подумать, что ты не утерпишь и сорвешься на встречу.

— А? – заторможено прохрипел озадаченный ящер, с удовольствием ощущая новые и знакомые запахи исходящие от фрукточеловека.

Кровь, бензин, металл и порох. Судя по экипировке поверх испорченного костюма, эта компания обворовала какой-то оружейный магазин. На плечах братьев мумий висели ружья, у Стю в руках покоился автомат, да и у адвоката на поясе было два пистолета, упиравшиеся обоймами куда-то в ребра динозавра.

— Он про свечу в окне, — пояснил Нео, включая головной фонарь и прибавляя света в помещении. — В вашем доме лишь из твоего окна шел свет.

— От транспарантов толку мало в темноте, — хмыкнула откуда-то из коридора Пасадена.

— Курчавый, а ты тут каким ветром? – выдавил терзавший ум вопрос Рипто, дающий подвергнуть творящееся сомнению кошмара. – Ты ж эвакуировался самым первым.

— Вернулся за вами, бестолочами, — хмыкнул ученый. – Сигналы ваших телефонов так и не покинули пределов города, поэтому я сделал вывод, что вы ещё тут. И не прогадал, когда смог уловить частоту вашего вампиренка.

— Я просто надеялся услышать хоть что-то по рации, — будто оправдываясь произнес Стю. – Перехватить сигнал военных тоже пытался, но откликнулся мистер Кортекс.

— Мы как раз застряли в трех кварталах от дома, — пояснил Уилл, выпуская из кольца рук и с нежностью заглядывая в глаза. – Тварей было очень много, нам не хватало снаряжения, пришлось баррикадироваться вновь.

— Ладно, поведаете о моем триумфальном спасении ваших задниц, когда будем буриться обратно, — надменно всплеснул ладонью Нео, пытаясь быстрее покинуть потенциально опасное место.

— Буриться? – извилины не желали шевелиться от пораженного понимания, что в этот раз реальность не оказалось плодом воспаленного сознания.

— По воздуху и по земле засекут и расстреляют при подходе к границам изоляции города, — пояснил Стэн, отчего его брат в привычной манере весело прохрипел:

— Поэтому мы, как кроты, прокопаемся под баррикадами.

— А проход будет зарыт вслед за нами, так что никто не последует по этому пути, — закончил парень, тыкая брата под ребра, чтобы не влезал посреди его объяснений.

Но на это Стэнли лишь рассмеялся, перемежая смех кашлем, и на звуки которого в комнату заявилась Пасадена.

— Так, а чего сидим? – недовольно сложила руки на груди девушка, окидывая притихших товарищей колючим взглядом. — Валим и быстрее! Мы хоть и зачистили большую часть этажей, но не известно сколько тварей приперлось на звуки стрельбы и шума бура в подвале дома. Так что ноги в руки и на выход, господа хорошие, — голос О’Поссум подрагивал от напряжения и усталости, несмотря на попытки казаться собранной и сильной. — Кортекс, быстро в машину! Остальные тоже на выход и в темпе!

Было ясно, что все устали и истощены пребыванием среди мёртвого города, борьба с заражёнными лишь усугубила негативные эффекты от изоляции и покинувшего всех чувства безопасности.

— Ты собрался? Рипто? – Уилл обратился к всё ещё часто моргающему раскрасневшимися глазами динозавру, и видя, что тот заторможено реагирует, при этом нервно сжимая пальцы на рукаве рубашки Чикса, коротко попросил присутствующих: — Оставьте нас на пару минут.

Компашка удалилась, скрываясь в темноте коридора квартиры, но тихие шепотки были различимы, давая понять, что они продолжают прикрывать спины друг друга. А также уважают потребность побыть наедине хотя бы миг.

Как только из поля зрения исчезли посторонние, Рипто обнаружил себя крепко прижатым к груди Уилла, захлебываясь в ощущении близкого существа рядом. Когти сильно впились в спину фрукточеловека, грозясь порвать обмундирование, а тело потряхивало от нервного напряжения. Причем фрукточеловека тоже трясло, но ящер считывал, как по телу партнера растекается расслабленность, как будто тяжелый камень был сброшен с плеч. Зеленые ладони ласково и привычно обхватили острые скулы, поднимая голову и перехватывая взгляд.

— Уилл, — динозавр сумел одним словом и интонацией выразить многое: как он скучал, как ему было страшно, как давила неизвестность, как угнетало незнание, как терзало сожаление.

Уилл понимающе улыбнулся: устало, чуть вымучено, но радостно.

— Сильно испугался? – как можно более тише спросил адвокат, коротко целуя в лоб.

— На стенку был готов лезть от ужаса, — признался в собственной слабости Рипто, откровенно нежась в прикосновении и внимании, ластясь к рукам и удерживая их на своем лице ладонями.

— Я никогда тебя не брошу, — решительно уверил его Уилл. — Даже этот мини апокалипсис меня не остановит.

— Мне казалось я с ума схожу.

— Только если немного. У тебя глаза абсолютно шальные и не в хорошем смысле.

— Я почти не спал. Не мог.

— Я это вижу, — расстроено выдохнул Уилл, однако сразу же нежно улыбнулся. — Ты правда молодец. Первые два дня я так боялся, что ты не сдержишься и рванёшь напролом, — мутант крепко прижал к себе ящера, будто не хотел отпускать от себя никогда более. — Было страшно однажды увидеть тебя среди толпы этих чудовищ. Но увидев через бинокль свечу, я знал что ты всё ещё дома и ждешь. Так, что спасибо, что поверил в меня и остался тут, хоть это и тяжело тебе далось.

— А в кого мне ещё верить? – криво ухмыляясь пробубнел в грубую ткань спецовки Рипто. — Уж точно не политикам и телевизору.

— Верно, — коротко рассмеялся Чикс, позволяя выпутаться из кольца его рук. — Ты вещи собрал?

— Да, ещё на третий день, — наконец-то вернув себе четкость восприятия, динозавр начал двигаться в сторону рюкзака и выхода. — Всё в кладовке.

— Тогда пойдём, — пальцы привычно переплелись, а за спиной звучали размеренные шаги Уилла. — Надо уходить.

Покидая опостылевшую комнату, Рипто лишь один раз обернулся. На подоконнике всё ещё горела свеча. Плед упал на пол. На стуле…

Впрочем… Всматриваться в тени, динозавр не стал.

Ведь если долго смотреть во тьму, можно увидеть как что-то смотрит оттуда в ответ.