— Молодой мужчина, возраст от двадцати до двадцати пяти. Смерть наступила недавно, предположительно из-за травм, полученных при падении...

— Ой ли? — следак не удержался от сарказма и махнул рукой на искалеченный труп с вывернутыми конечностями и размозжённой черепушкой. К телу поверх толстовки в яркую красно-чёрную клетку по-прежнему прилегала страховочная система, да только не сильно ему помогла. — А я думал, он ещё минут десять байки травил.

Следак задрал голову к высокому железнодорожному мосту, откуда спускалась игриво развеваемая ветром тарзанка.

— Ну, и как вас угораздило?

Справа горестно хлюпнул носом второй экстремал.

— Я это... Мы это... — парнишка держался руками за голову, словно боялся, что она тоже разлетится ошмётками по каменистой земле.

— Сами, без инструктора, — кивнул следак и чиркнул колёсиком дешёвой зажигалки, подкуривая сигарету. — Весна, солнышко, ходили б девчат в платьишках кадрили. Нет, тянет вас, дураков, на мосты повыёживаться.

Парень снова тихо завыл, а криминалист испуганно втянул голову в плечи.

— Дим Саныч, — шепнул он. — Крутовато вы.

— ...бин, — всхлипнул парень.

— Чегось?

— Карабин... карабин не выдержал, — и вытер слезливо-сопливые потоки рукавом.

— Джамперы доморощенные, едрить вашу за ногу, — Дим Саныч сплюнул на землю. — Узлами вязаться надо было.

Не зря говорят, что чем больше дураков, тем меньше дураков. А у дураков, как и у всяких душевнобольных ребятушек, обострения сезонные.