— Молодой мужчина, возраст от двадцати до двадцати пяти. Смерть наступила недавно, предположительно из-за травм, полученных при падении...
— Ой ли? — следак не удержался от сарказма и махнул рукой на искалеченный труп с вывернутыми конечностями и размозжённой черепушкой. К телу поверх толстовки в яркую красно-чёрную клетку по-прежнему прилегала страховочная система, да только не сильно ему помогла. — А я думал, он ещё минут десять байки травил.
Следак задрал голову к высокому железнодорожному мосту, откуда спускалась игриво развеваемая ветром тарзанка.
— Ну, и как вас угораздило?
Справа горестно хлюпнул носом второй экстремал.
— Я это... Мы это... — парнишка держался руками за голову, словно боялся, что она тоже разлетится ошмётками по каменистой земле.
— Сами, без инструктора, — кивнул следак и чиркнул колёсиком дешёвой зажигалки, подкуривая сигарету. — Весна, солнышко, ходили б девчат в платьишках кадрили. Нет, тянет вас, дураков, на мосты повыёживаться.
Парень снова тихо завыл, а криминалист испуганно втянул голову в плечи.
— Дим Саныч, — шепнул он. — Крутовато вы.
— ...бин, — всхлипнул парень.
— Чегось?
— Карабин... карабин не выдержал, — и вытер слезливо-сопливые потоки рукавом.
— Джамперы доморощенные, едрить вашу за ногу, — Дим Саныч сплюнул на землю. — Узлами вязаться надо было.
Не зря говорят, что чем больше дураков, тем меньше дураков. А у дураков, как и у всяких душевнобольных ребятушек, обострения сезонные.