Есть ли шанс у сожалений? Когда руки чешутся от невозможности исправить былой день, чтобы пройти прямо там, где свернул в сторону? Отмотать на сутки назад, передумать, переиграть и не терзаться мыслью об ошибке.
Это злой рок. Люди не узнают друг друга в толпе, не видят и не чувствуют ту родственную душу, что проскальзывает мимо. А он нашёл, столкнулся и сам всё закопал, теперь разрывая в клочья холодный ночной воздух на скорости. Мимо проносятся разноцветные огни: фонарей, стоп-сигналов, светофоров и вывесок, скользят единым потоком как при длинной выдержке. Но он не в силах убежать от самого себя. Мотоцикл не умчит в параллельную реальность, даже если превзойти скорость света; не пробьёт тяжёлым железом пространство и время, чтобы увезти туда, где он сделал другой выбор, правильный. Где он остался в чужой тёмной квартире вместе с ней — одинокой, холодной, отчаявшейся. И где сам расстался с собственным одиночеством.
Вчера в то же время в груди тревожно бил набат. Сейчас — переливается высокими нотами орган. Приглушённый и болезненный, просачивается из сердца во всё нутро. Ноет. Мотоцикл ревёт громче, чтобы заглушить тоску в ожившей на миг душе; ожившей на считанные часы в ушедшем дне.
Огни города бегут по чёрному шлему, не задерживаясь, телефон под курткой настойчиво вибрирует, но он мчится дальше. Когда-нибудь это чувство сожаления отстанет. Что не остался, не обнял как родную, не открылся сам. Но даже зная её адрес, не вернётся: потому что к моменту, когда смелости хватит, уже сбежит.