С запада повеяло острым осенним холодом. Ветер понемногу развеивал дым костров, уносил густой запах напитанной кровью земли и подгнивающих опавших листьев. Кое-где ещё встречались поверженные тела и рваные знамёна, но чем ближе к горе, тем чище становились и воздух, и земля.
У подножия каменистой лестницы возвышалась величественная фигура Богини-матери. Одна из. Теперь эти статуи часто вырастали на местах разрушенных храмов и молелен, терялись в дымке туманного горизонта. Протягивая прежде руки к пастве, Владычица лесистой горы смотрела сейчас лишь в затянутое тучами небо, воздев руки к нему, — не в мольбе и не в отчаянии, но в равнодушном ожидании кары для тех, кто с её именем на устах разнёс по краю смерть.
С тихим лязгом доспехов выживший рыцарь прошёл мимо. Со складок каменной мантии вслед ему слетело несколько листьев, но женщина осталась безмолвна и неподвижна, по-прежнему глядя в провисшее небо, обещавшее дождь. Тяжесть двуручного меча с подсыхающей на лезвии кровью жгла плечо, с каждым шагом проклятый металл давил сильнее, будто принуждая склонить голову и пасть на колени. Но рыцарь шёл дальше, прочь от жестокого побоища, от статуй, поднимаясь к выжженному лесу. В глубине грязных от дыма туч пророкотал первый гром.
Камни сменила почерневшая земля. От некогда пышных, раскидистых деревьев священного леса, где люди находили укрытие от преследования или непогоды, остались лишь обугленные столбы. Некоторые ещё алели, постепенно затухая, а в глубине, меж стволов, неспешно плыл сытый огонь. Обезумевший элементаль, чей голод Богиня-мать боле не сдерживала, оставив всё на растерзание стихиям. Людей, которых с любовью создала, и мир, который когда-то им вверила.
Тяжёлым жестом рыцарь сбросил меч с плеча, видя, как элементаль, учуяв человека, разворачивается и, касаясь, поджигает соседние головешки, окончательно обращая их в пепел. Только глупцы уповают на богов, теперь вымаливая прощение у храмовых руин за гордыню и развязанную войну, надеяться можно лишь на собственные силы. Слыша трескучий, как поленья в костре, рык плывшего навстречу пламени, рыцарь крепче перехватил рукоять. Он давно понял то, что до сих пор отрицали остальные.
Богиня не отвернулась от них. Богиня ушла.