Люди всегда считали, что в ночи происходит что-то плохое, страшное и пугающее. Потому что ночь – это тьма, а во тьме прячутся плуты, черные колдуны, убийцы и прочие твари, пугающие простой люд. Из-за этих поверий на улице редко кто появлялся в позднее время. Разве что пьяницы да гуляки, задержавшиеся в таверне или борделе. 

Впрочем, со временем в далеком от больших городов Невервинтере начали забывать о страхе и опасениях, на улицах появились стражники, они же носили с собой факелы, устанавливали на креплениях в столбах. Люди уже не боялись выходить на улицы после темноты. 

И если в пределах деревни ситуация уравновесилась, то за его пределами все оставалось таким же пугающим и опасным для неведающих. Однако же спокойной жизни в Невервинтере вряд ли можно было задерживаться надолго, поскольку в этой деревне всегда появлялись то путешественники, то охотники за золотом и драгоценностями.

 Особенно сильно это относилось к Пещере Морского Эха. Она всегда привлекала путников легендами о магических артефактах, драгоценных камнях в ней. Однако знающих существ привлекало совсем другое: Кузница Душ. Древний, магический артефакт, созданный более пятисот лет назад. Никто даже не знает, что именно из себя он представляет, поскольку уже очень давно не было человека, который приоткрыл бы завесу тайны, а все книги, упоминающие это рукотворное создание уже давно истлели, затерялись или были уничтожены. Впрочем, даже редкие упоминания невероятной силы Кузницы притягивали все больше и больше приключенцев к пещере Морского Эха. 

Один из таких приключенцев уже давно засиживался у пещеры, пытаясь найти нужный проход между древних камней. Магические символы никак не хотели поддаваться неумелому колдуну, который мог похвастаться лишь ловкостью рук да умением грамотно обмануть человека. Впрочем, сейчас эта ловкость подвела. 

На запястье стальной хваткой сомкнулись слабые на вид, тонкие пальцы, руку обожгло невыносимым холодом даже сквозь кожаные наручи. Воришка-неудачник нарушил тишину ночного леса громким нецензурным выкриком, но тут же был осажден грубым “Тихо”. 

На секунду две фигуры замерли во мгле, после чего послышался щелчок пальцев и небольшую поляну озарил яркий, теплый свет от полыхнувшего на ладони чародея огня. Воришка тихо зашипел от резко ударившего в глаза отблеска, зажмурился, но почти сразу взглянул в лицо колдуну, все еще крепко удерживающему правую руку. В появившемся круге света стало возможным наконец осмотреть обоих людей. Держащий огонь был высоким, худощавым образом, укутанным в темную, кожаную броню со стальными вставками на предплечьях и запястьях, отлитыми в какие-то замысловатые шипы. Образ этого человека совсем не вязался с привычным представлением колдунов.

Воришка же выглядел куда более жалко: по сравнению с чародеем она была низкой и казалась почти тщедушной. Бледная, почти белая кожа казалась болезненной, волосы были неаккуратно острижены, от чего одна прядь была то слишком кроткой, то слишком длинной. Но самым странным в этом нелепом образе были три абсолютно белых глаза даже без намека на зрачок. В общем, существо это было абсолютно нелепым, некрасивым, нескладным с абсолютно глупым выражением удивления на лице. С первых секунд даже показалось, что это глупая иллюзия, потому что не может существовать настолько несуразных созданий. Но нет, вот она рука, за которую можно вполне удобно ухватиться.

– Девчонка. – холодно констатировал высокий маг. 

– Маска. – удивленно-восторженно вторила ему воришка, широко распахнув глаза. – Блести-ит красиво! – она улыбнулась во все тридцать два (а может и больше) зуба, показав острые клыки и чуть фиолетовые десна. Глаза в прорезях серебристой маски вознеслись к небу, послышался тяжелый вздох, и мужчина разжал руку, позволив девушке упасть на землю с нелепым кваканьем. 

– Больно же! – возмущенно простонала она, прижав руки к пояснице. 

– Верни, что украла. – почти усталое бормотание

– Ничего я не крала! – возмущенный, уязвленный ответ

– Ну, конечно. – саркастично протянул маг

– Да правда. Я не успела. – девушка высунула кончик языка, почти расстроенно оглядев висевшую на поясе сумку –  Ты как меня заметил? 

– Ты хорошо скрываешься во тьме, но плохо видишь, перевертыш. – совершенно спокойно пояснил колдун, поудобней перехватив рукой посох и протянув один из его концов девушке. 

– Как ты узнал…? – она удивленно взглянула на мужчину, затем на протянутый посох и схватилась за него, быстро подскакивая на ноги. 

– Вряд ли я найду еще одно столь же нелепое существо. Три глаза, хвост и абсолютно белая кожа. Ты подумала, что так будешь менее заметной, воришка? 

– А сам-то! Укутался в свои тряпки, маску носишь. Страшный, поди, как смерть, а? – девушка недовольно взмахнула тонким хвостом с черной кисточкой на конце, обхватила его руками и погладила – Мне нравится мой хвост! 

– Ничего и не говорю. Выглядишь просто нелепо. Столько запоминающихся признаков. 

– Если меня засекут я просто сменю внешность, – девушка пожала плечами и скрестила руки на груди, поджав губы. Стоящий напротив человек казался ей говорящей статуей. За последние несколько минут он совершенно не двигался, даже плечи, казалось, не вздымаются при дыхании! 

– Меня, кстати, Сан зовут! – она встрепенулась, махнула льдисто-голубыми волосами и улыбнулась. 

– Я не спрашивал. 

– Ну, какой же ты грубый! 

– Ты бы лучше шла отсюда. Поздно, ночь, лес, кто знает, что может случиться? Я занят. 

– Ты пришел десять минут назад. 

– Все-то ты знаешь. 

– Ну, я здесь уже несколько дней сижу! 

– Чего ждешь? Пока яйца вылупятся? 

– Какие яйца? 

– Очевидно, те, которые ты снесла 

– Да что ты несешь вообще?! 

– Просвещение.  

На поляне повисло молчание. 

Сан смотрела в глаза колдуна, пытаясь понять, о чем он говорит. Потом увидела, как он чуть прищурился, как его плечи чуть вздрогнули, а пальцы на посохе сжались чуть сильнее. 

– Да ты издеваешься надо мной?! – обреченно застонала она, зарывшись пальцами в волосы. Маг тихо рассмеялся, когда его наконец рассмешили, покачал головой и вздохнул. 

– Это было даже весело. Я все думал, когда ты поймешь, что я говорю не серьезно. Надо же, сколько времени тебе на это понадобилось. 

– Ой, да ну тебя! Умный какой нашелся. Что ты вообще здесь делаешь?! – хвост перевертыша метался из стороны в сторону, выдавая ее раздражение и злость, видимо, она уже давно ходит в этом облике и новая конечность стала частью ее личности. Столько рас в мире, а эти все еще одни из самых странных. 

– Ищу одно место. – уклончиво ответил маг, обернувшись через плечо. 

– Пещеру Морского Эха? Я тоже ее ищу. Она здесь. – беспечно бросила Сан, обходя нового спутника слева от посоха. Сделала пару шагов ближе к возвышающейся скале и дернула за ветки. – Вот тут. – стукнув костяшками пальцев по каменной поверхности, девушка снова скрестила руки на груди и вздохнула. 

– Я уже несколько дней бьюсь с этой гадостью. Тут явно есть проход, но я не понимаю, где именно. Наверное, какая-то магия, но я в ней… в общем, не особо хороша. 

Колдун тихо хмыкнул, рассматривая открывшуюся перед ним каменную поверхность. В один момент огонь на его руке потух, оставив Сан в полной темноте и беспомощности. Ее вид не обладал ночным зрением, в отличие от большинства существ, населяющих Фандалин, поэтому в пещерах или даже на ночных дорогах перевертыши были совершенно беспомощны без должного освещения. Девушка зашипела сквозь зубы, шагнула назад и схватилась за ствол дерева, чтобы не потерять равновесие. Из-за яркого света и резкого его исчезновения перед глазами плясали разноцветные точки и полная тьма, дезориентируя и без того слабое существо. 

– Ну, ты чего?! Я же…проклятье! 

– Помолчи, пташка. – раздраженно шикнул колдун, приложив к стене руку. Какое-то время он стоял неподвижно, он-то, в отличие от Сан, прекрасно видел в темноте, затем усмехнулся и пробормотал что-то вроде “Понятно”. Ему понадобилось несколько минут, чтобы нашептать заклинание, и, когда последние слова сорвались с его губ, каменная поверхность затрещала и завыла, будто сопротивляясь, но медленно пошла трещинами и разрушилась, открывая сквозной проход в пещеру. 

– Крепкое заклинание. Сомневаюсь, что древнее, но без должной сноровки его вряд ли можно разрушить. – колдун сделал шаг назад, оттолкнув носком сапога один из камней, снова щелкнул пальцами и зажег огонь на ладони. 

Когда открывшийся вход озарил трепещущий свет, Сан взглянула на глубокую тьму Пещеры, восхищенно приоткрыв рот. 

– Вот. Это. Да-а-а-а… – протянула она, кинув взгляд на валяющиеся под ногами обломки. – Круто! Ты всего за несколько минут справился! А я думала придется ехать в город за кирками и долбить вход! 

– Вряд ли ты бы…

– Давай вместе ходить?! 

– Чего…? – даже несмотря на маску можно было понять, что лицо колдуна вытянулось от изумления. Он снова возвел глаза к небу, будто умоляя всех известных богов избавить его от наказания в виде этого странного перевертыша, но ответил. – Ты не пойдешь в пещеру. 

– Чего это?! – возмущенно вскрикнула девушка, шагнув ближе – Я пещеру нашла! Моя пещера! 

– Я тебе вход в нее открыл. Без меня бы ты не вошла. 

– Поэтому и говорю: давай вместе ходить! 

– Не буду я с тобой “ходить”. Я не собираюсь всю пещеру обыскивать в попытке найти хотя бы один золотой. 

– Да не ищу я деньги! Мне нужна Кузница душ. 

И снова молчание. На этот раз тяжелое, давящее, бегущее холодком по спине. 

Маг вдруг склонил голову к плечу, нахмурился и тихо, почти угрожающе, спросил: 

– Зачем тебе Кузница душ? 

– Я…хочу вернуть родных. – честно призналась Сан, опустив глаза. Ее глупый образ спал, маска привычная каждому перевертышу спала, обнажив неприятную суть. – Они умерли не так давно. Я узнала, что Кузница Душ исполняет желания, поэтому подумала, что…могла бы…

– Вернуть их? – мужчина склонил голову к плечу и замолчал на какое-то время. Внутри что-то неприятно скрутило – Какая глупая трата желания. Ты ведь можешь пожелать все, что угодно: власть, деньги, славу, влияние. 

– Зачем мне это, если я не смогу поделиться этим с дорогими мне людьми? – кажется, этот вопрос был искренним. Маг долго смотрел в глаза Сан, но так и не нашел в них сарказма или злобы. Она действительно не понимала, зачем ей иметь что-то, если она будет одна. Надо же. Какая милая пташка. 

– Хорошо. – он тяжело вздохнул и пожал плечами.  – Зови меня Паук. Идем. 

– Да! – девушка тут же натянула привычную маску, широко улыбнулась и метнулась в пещеру, скрываясь во тьме. Правда, почти сразу послышался ее возмущенный голос и очень грубая брань. Конечно, она ж ни черта не видит. Колдун снова возвел глаза к небу, глубоко вздохнул и вошел в пещеру следом за неугомонным перевертышем. 

Внутри пещера оказалась гораздо просторнее, чем можно было подумать сперва. Высокий каменный свод, увенчанный множеством сталактитов, свисающих, будто наросты какого-то огромного зверя. Где-то под ними образовывались небольшие сталагмиты, где-то они уже превратились в массивные колонны с уникальными рельефами и выемками. Большое, округлое пространство пола пещеры чуть блестело в неярком свете пляшущего огня. Паук не сразу понял, но это был белый турмалин. Однако в сквозных проемах в полу камень становился обычного, серого цвета. Возможно, образованиям не так много времени. Может, пару столетий. 

– Что видишь? – раздумья прервал тихий голос Сан. Мужчина повернул голову к ней и встретился с внимательным, изучающим взглядом. Неужто стала серьезней? Понимает, что в пещере может быть опасно? 

– Пока ничего серьезного. Не могу понять, куда идти дальше. Мне казалось, что пещера должна быть больше. 

Девушка коротко кивнула и обернулась к спуску. Он выглядел довольно опасным, почти пологим. Да уж, спускаться придется аккуратно. Сан уже шагнула дальше, но перед ней снова возник посох мага, останавливающий в полушаге от дорожки. 

– Я пойду вперед. Ты ничего не видишь и навернешься на первом же камне. 

– Но огонь…

– Я. Пойду. Вперед. 

– Ой, да пожалуйста, какой же ты противный! – девушка всплеснула руками и шагнула назад, освобождая дорогу. Паук не стал обращать внимания на это возмущение, но по привычке возвел глаза к небу…точнее, потолку. 

Шагнув на узкий спуск, он осмотрелся и вновь двинулся дальше, стараясь обходить камни, неустойчивые платформы и другие ненадежные места. За плечом слышалось возмущенное сопение, но больше ничего не выдавало движущуюся следом девушку. Даже удивительно, насколько тихой она может быть. Впрочем, для воришки это было очень хорошим навыком.

Какое-то время они оба сохраняли молчание, наконец ступили на устойчивый пол и тихо выдохнули. По крайней мере, Сан точно с облегчением вздохнула, когда смогла твердо стоять на ногах. 

Паук прошелся по пещере, медленно осматривая все свободное пространство, остановился у одной из дыр в полу и тихо вздохнул. Туда не пробивался даже свет его огня. 

Но удивило даже не это.

Мужчина удивленно взглянул на топчущуюся рядом Сан, которая все время искала что-то в своей сумке. 

– Что ты возишься? – не выдержал мужчина 

– У меня где-то был факел. Если ты подожжешь его, я не буду за тобой таскаться. 

– Великие Боги… – мужчина вздохнул, поднял руку чуть выше и поднес к голове Сан, чтобы ей было лучше видно содержимое сумки. Так дело пошло куда быстрее. Девушка действительно откопала в своем хламе древко, обмотанное тканью, издала какой-то странный, урчащий звук и улыбнулась. Паук опустил руку, позволив ей поджечь ткань, а когда факел разгорелся достаточно сильно, взмахнул рукой и наконец выдохнул спокойно. Это заклинание было легкое, почти пустяковое, по сравнению с тем, что еще он мог сотворить, но обе занятые руки играли совсем не…на руку. 

Проклятье. 

Сан ускользнула почти незаметно и снова привлекла внимание каким-то победным воплем. 

– Нашла! 

– Что ты нашла? – устало вздохнул Паук, прикрыв глаза. Впрочем, он все равно сдвинулся с места и подошел ближе к пляшущей от нетерпения девушке. 

– Спуск. Гляди. – она быстро опустилась на колени и махнула факелом, показывая виднеющийся проход чуть левее от отверстия в полу. 

– Прелестно. А как спускаться прикажешь? Здесь футов шестьдесят*, не меньше. 

– У меня есть веревка. Я же не дурочка, подготовилась прежде, чем соваться в пещеру. – Сан пожала плечами и снова начала рыться в сумке. 

– Не дурочка говоришь….? – послышался тихий смешок. 

– Еще хоть слово, и я тебя стукну. Сам спускаться будешь. 

– Поверь, я что-нибудь придумаю. – колдун заметил злобный взгляд девушки, ее поджатые губы и чуть сморщенный нос, но тут же примирительно покачал головой. – Но твоя идея с веревкой не такая плохая. Не хочу разводить полемику. 

– Вот и не разводи. На, подержи, я привяжу к чему-нибудь. – воровка сунула факел в руку магу и скинула сумку с плеча. Она без проблем нашла устойчивую колонну сросшихся камней, несколько раз обернула вокруг нее веревку и туго затянула на несколько узлов. 

– Спущусь первая. Посмотрю, что там. И не вздумай даже что-то говорить. 

– А как без огня будешь? – Паук чуть склонил голову к плечу, покрутив в руке факел. 

– Скину его туда сразу. Или в зубах. 

– Пташка, какая же ты иррациональная. – маг тяжело вздохнул, покачал головой и оставил на земле горящую деревяшку. Он закинул посох за спину, покрепче затянув его ремешками, обхватил веревку и перекинул через поясницу. 

– Нет, ну, нет! – Сан попыталась помешать ему, но почти сразу перед ее лицом возникла затянутая в кожаную перчатку ладонь с поднятым указательным пальцем. 

– Никаких. Возражений. Или выметайся из пещеры. 

– Моя пещера! 

– Я здесь главный. 

– Да с чего ты вообще себя главным возомнил?! 

Паук опустил напряженные плечи, чуть ослабил натяжение веревки и возвел глаза к потолку. 

– Ну, давай подумаем. Я старше. Я умнее. Я быстро ориентируюсь в любой ситуации. Я сильнее. Я…

– Все, хватит. – перебила Сан, недовольно отвернувшись. – Невыносимый. Спускайся уже. 

– Следи за веревкой. Я подожду внизу. – мужчина уперся ногами в край обрыва. Несколько небольших камней сорвались вниз из под его ботинок, но это не убавило устойчивости. 

Он пропал во тьме, которую не мог осветить мягкий огонь от факела, поэтому Сан осталось лишь следить за узлами веревки и слушать. Вскоре веревка несколько раз дернулась, внизу расщелины появился холодный отсвет, озаривший серебряную маску. 

– Спускайся. 

Девушка тихо выдохнула, обхватила веревку и обернулась ей покрепче, надеясь, что это придаст ей больше устойчивости. Факел действительно пришлось зажать в зубах, но жар от огня слишком сильно обдавал лицо. Сан тихо зашипела и выпустила древко, проводив взглядом быстро удаляющееся пламя. Впрочем, оно не погасло, а осталось внизу, осветив пространство чуть больше. 

– Сжечь меня хочешь? За ведьмами не охотятся уже лет так семьсот. – громко проговорил Паук. 

– Ха-ха, как смешно. – саркастично в тон ему ответила девушка, закатив глаза. Она осторожно начала спускаться, пытаясь ступать на более устойчивые части стены. На самом деле, спуск не был слишком пологим, но просто сойти вниз не получилось бы в любом случае. В какой-то момент несколько камней под ногой соскользнули, и Сан потеряла устойчивость. Главная опора потерялась, девушка просто повисла на веревке, пытаясь удержать себя руками. К счастью, обвяз вокруг пояса очень спас. 

– Что случилось? 

– Все нормально. Просто камни осыпались. – девушка заставила себя сделать голос более расслабленным, хотя от напряжения всего тела звучать весело и спокойно сложновато. 

Воровка заставила себя подтянуть ноги и снова упереться в стену, это заметно упростило ситуацию. Теперь спуск занимал больше времени, но повторять ситуацию с обвалом не хотелось. Наконец Сан достигла нижнего уровня, выдохнула и распутала веревку, кинув короткий взгляд на Мага. 

– Что ты так смотришь? – раздраженно буркнула она. 

– Да вот, думаю… 

– О чем? 

 – Как ты дожила до своих лет, если ты ходячая катастрофа. 

– Да я один раз оступилась!! 

– Сначала один, потом второй… 

– Я тебе глаза выцарапаю. 

– Не расстраивайся, пташка, когда-нибудь ты убьешься насмерть и твои страдания будут кончены. 

Сан бросилась на мужчину, но он сделал лишь шаг назад и тихо рассмеялся, когда воровка упала на пол, запутавшись в не до конца развязанной веревке. Девушка зашипела, больно стукнувшись коленями и грудью, села и потерла ушибленное плечо. 

– Ты знал! 

– Конечно знал. Это было слишком очевидно. 

– А просто сказать нет?! 

– Слишком скучно. Было интересно понаблюдать за тем, как ты летаешь. – маг присел на корточки и снова склонил голову к плечу. В его глазах плясали демонята, а на скрытых маской губах играла улыбка. 

– Ты мерзкий, раздражающий грунг*! – озлобленно зашипела девушка, оскалившись. 

– Как грубо. Ты хоть одного грунга встречала? Они гораздо лучше, чем я. – Паук усмехнулся и протянул руку девушке. 

– Ладно, хватит. Поднимайся. – с его помощью она кое-как встала на ноги, распутала веревку и откинула ее ногой подальше. 

– Чтобы я еще раз повелась на твои провокации. 

– Конечно, пташка, конечно. – маг усмехнулся, шагнул назад и потушил слабый свет, горящий на конце посоха. Сан подняла валяющийся под ногами факел, чуть встряхнула его и шагнула глубже в пещеру, продолжая движение. 

– Напомни, что мы ищем? 

– Помимо Кузницы? Безопасное место. 

– Зачем? Хочешь здесь обосноваться? Впрочем, местечко как раз для паука: сырое, темное, наверняка куча мошкары. 

– Именно. 

Воровка тихо зашипела сквозь зубы, поняв, что провокация не удалась. Но продолжать эту тему не стала, понимая, что просто зря потратит силы. 

Несмотря на довольно яркий свет от факела, узкий коридор по большей части оставался скрыт во тьме, из-за чего продвигаться дальше приходилось осторожно и медленно. Даже чародей не торопился вперед, чутко осматривая каждую деталь вокруг. В какой-то момент он положил руку на плечо Сан,  придержал ее и шагнул вперед. Развилка.

Девушка подняла руку с огнем чуть выше, попыталась рассмотреть хоть что-то впереди, но получалось плохо. Пахло сыростью, ржавчиной и металлом. Кровью. Этот запах будто впитался в каменные стены, вцепился в них когтями и не хотел отпускать. 

Внутри почему-то все скрутило от тревоги. 

– Идем сюда. Здесь опоры. Видимо, когда-то тут рыли шахты – голос Паука заставил вздрогнуть. Сан повернулась к нему, поежилась и кивнула. 

Они двинулись дальше, поменявшись местами, теперь впереди шел маг, чутко следящий за дорогой впереди. К счастью, в пещере все сохранилось в довольно хорошем состоянии. Деревянные подпорки еще не начали гнить, хотя в некоторых местах уже пошли трещинами, иногда на них встречались металлические подвески, в которых ранее стояли факела или, может, еще какие-то приблуды для освещения. 

В какой-то момент Паук остановился, поняв, что коридор закончился и вывел в довольно большую комнату. Несколько секунд мужчина молчал, игнорируя навязчивые вопросы от спутницы, но поняв, что здесь нет ничего опасного или важного, шагнул вперед и повернул корпус, пропуская девушку. 

– Тут была бойня. – тихо сказал он. 

В свете факела сверкнули валяющиеся на полу заржавевшие кирки, лопаты. Впрочем, первое, что бросалось в глаза – круглый стол и стоящие рядом с ним стулья. На деревянной поверхности остались железные кружки, грубые и необработанные, явно довольно дешевые. Рядом с ними пара тарелок, открытая бутылка из потемневшего, грязного стекла. Выглядело все так, будто сейчас рабочие проснутся и сядут, чтобы выпить или поесть перед тяжелым днем. Но если перевести взгляд чуть правее, можно было понять, что никто больше не коснется этих старых кружек и тарелок. 

Посреди комнаты лежала куча костей, разбросанных то тут, то там. Несколько скелетов были почти целыми, лежали так, как умерли. Рядом с некоторыми останками лежали какие-то лоскуты кожи, видимо, когда-то являющиеся то ли одеждой, то ли броней. На одной из каменных кроватей лежал еще один скелет, меж ребер которого застрял меч, вошедший глубоко в камень. Заржавевшее оружие, казалось, должно было уже давно сломаться, но оно осталось на месте, лишь покрылось пылью и каменной крошкой. Будто кто-то хотел, чтобы эту жестокую сцену застали люди, спустившиеся сюда. 

– Жутко. – тихо пробормотала Сан, опустив плечи. Она присела, подняла валяющийся у ног череп и поднесла ближе к огню. В височной части кости было несколько трещин, причудливым узором они расходились от разбитой глазницы. 

– Что здесь могло произойти? Кому была выгодна смерть простых шахтеров? 

– Поверь, многие готовы пожертвовать простыми людьми ради своих целей. Кузница была невозможно сильным артефактом. Ее пытались заполучить многие отвратительные существа. Шахтеры просто попали под горячую руку.

– Все равно жутко. Я бы не хотела попасть под такую руку. 

– Тогда веди себя потише. У меня одна свободная. 

Сан одарила колдуна злобным, недовольным взглядом, поджала губы и отвернулась, кинув череп через плечо. 

Осторожно прогулявшись по комнате, девушка остановилась у одного из скелетов, подхватила берцовую кость и покрутила в руках. 

– Оскверняешь останки? Как нехорошо. – саркастично протянул Паук 

– Ему эта кость уже ни к чему. А я давненько хочу себе костяной ножичек. – она усмехнулась, кинув на него короткий взгляд. – К тому же, этой костью тебя можно по башке огреть. Эффекта ноль, но душеньке моей приятно. 

– Что же ты делать будешь, если все мозги мне отобьешь? 

– Они у тебя есть?! 

– Ах, да, с твоим интеллектом не всегда можно распознать разумное существо. Не расстраивайся. 

– Да пошел ты! – девушка зарычала, пнув кучку костей, когда ее в очередной раз обвели вокруг пальца. Мужчина тихо рассмеялся, покачал головой и шагнул в дальний проход. 

– Идем. Продолжим изучение пещеры. 

Составить карту пещеры им так и не удалось. 

Паук нашел в самой дальней, северной части заброшенную комнату, напоминающую зал жрецов, там же была статуя неизвестного Божества, которое по предположению мужчины было хранителем Кузницы души. Он объяснил все Сан слишком коротко, сухо, ограничился лишь пояснением: “Если здесь есть ритуальный зал, значит он необходим для Кузницы. Это очевидно, не будь такой глупой”. 

Рядом с этим же залом нашлось несколько комнат с каменными кроватями, справа от алтаря* оказалась еще комната. Заполненная какими-то столами, лоскутами кожи и оружием. Паук почти сразу закрыл дверь туда и сказал, что это будет его личным кабинетом. На вполне логичный вопрос: “Ты собираешься здесь остаться?!” ответил лишь кивком, после чего попросил уединения и отправил воровку исследовать пещеру дальше. 

Конечно, ее до глубины души оскорбило то, что ее отослали “гулять”, как  какого-то ребенка. Она попыталась было возмутиться, но даже не успела заметить, как осталась совершенно одна. Куда исчез Паук девушка так и не поняла, даже не нашла следов его пребывания в алтарной комнате, поэтому просто заворчала про чересчур умных магов и пошла дальше осматривать бесконечные, запутанные проходы пещеры.

Один из таких коридоров привел ее в большую комнату с высоким потолком, почти чистым от сталактитов, зато полный гладких, матовых камней на полу. Они цветной, аляповатой дорожкой вели к линии воды. Темная, почти черная из-за темноты, поначалу она показалась стоячей и неподвижной, но, стоило закрыть глаза и прислушаться, появлялось приятное ощущение спокойствия от тихого журчания. Этот водоем шел куда-то дальше, но Сан не торопилась проверять лично. Она лишь подошла ближе, коснулась кромки воды рукой и чуть поежилась. Холодная.

Это было не удивительно, все же источник явно был где-то глубоко под землей, скрытый толстым слоем холодного камня. Однако мысль о том, что здесь есть вода, которую можно нагреть, чтобы помыться, очень порадовала. 

Конечно, Сан могла просто вернуться в город, но тогда была вероятность потерять свое желание. Доверять магу пока было сложно. 

Вскоре безжизненная долгие годы пещера снова начала дышать. Это было понятно по непрекращающемуся шуму воды, падающей с возвышенности в небольшой, искусственный каньон, было слышно в прекращающемся  только ночью звоне металлических кирок и камней, было слышно в треске костра, в тяжелом стоне мехов, раздувающих огонь, в поскрипывании водяной мельницы, в неразборчивом ворчании глуповатых медвежатников, снующих туда-обратно. 

О, они были очень странными, нелепыми существами! 

В некоторых городах этих существ называли “багбиры”, но это название казалось таким же странным, как эти существа. Сан пришлось очень постараться, чтобы приучить себя не смеяться каждый раз, когда она их видела. Медвежатники отличались мохнатым, крепким телом, но довольно несуразным. У них были длинные руки с когтями, ходили сгорбившись, их нижняя челюсть чуть выпирала вперед, а из под губы выглядывали острые клыки. Из-за этого их речь была очень невнятной и скомканной, а скудный ум и вовсе делал ситуацию почти комичной. 

Пару раз Сан заставала момент общения Паука и одного из этих существ, после чего долго подкалывала мужчину тем, что он на одном уровне с глуповатыми существами, поэтому понимает их без проблем.  Также в пещере появился еще один странный персонаж.

На самом деле, встреча с ним прошла как-то сумбурно и неожиданно. Сан искала Паука, чтобы что-то спросить, но в итоге встретила аж двух. О, ее лицо нужно было видеть. Девушка застыла на несколько секунд, все ее три глаза широко распахнулись, рот приоткрылся, а плечи опустились. Несколько минут понадобилось на тираду о том, что в этой пещере и одного-то Паука много, а если появится двое, здесь совсем все с ума сойдут от его заумности и напыщенности.

Потом один из Пауков громко рассмеялся и перевоплотился в странное, гуманоидное существо. Это было нечто высокое, около шести футов, с синей, гладкой кожей без каких-либо изъянов, у него не было ушей, вместо носа маленький горбик и две дырочки, а глаза такие же белые, как у самой воровки. Только увидев это существо полностью, девушка поняла, что это доппельгангер. Проще говоря, существо, способное менять свою внешность и становиться подобным другому человеку настолько, что отличить невозможно. Называть себя он попросил Мира, если вдруг понадобится обратиться, на деле оказался очень милым и…застенчивым? О, это было даже удивительно!

Отчасти он был похож на саму Сан, но ее раса не могла создавать себе одежду из ничего, поэтому приходилось носить с собой хотя бы один дополнительный комплект. К тому же, перевертыши могли создавать и несуществующие облики в соответствии с собственной фантазией, а доппельгангеры могли только повторять то, что видели когда-то. 

Мира часто принимал облик немолодого мужчины около сорока лет, в простой одежде из грубой ткани, перемазанным сажей и углем. Однажды Сан даже попыталась отмыть его, но поняла, что эти мазки грязи буквально «впечатаны» в его кожу. Видимо потому, что доппельгангер видел этого человека лишь единожды. 

В общем, сотрудничество с Пауком оказалось даже забавным. Он поручил медвежатникам добывать уголь и поддерживать жар печи, чтобы добыть какой-то драгоценный камень, Мире было порученно следить за работой, а Сан… Сан просто просили не мешать. Сам чародей большую часть времени торчал в своем кабинете, зарывшись в кипу каких-то бумаг. 

А потом нашлась работа и для Сан. Точнее, она сама ее себе нашла. Девушка стала замечать, что Паук иногда забывает о том, что он человек, и ему надо бы отдыхать и есть. 

Поэтому в какой-то момент воровка все же отважилась войти в вечно закрытую перед ней комнату, которую пару месяцев назад чародей назвал своим кабинетом. Внутри было душно, жарко, а еще очень темно. Горела лишь одна свеча у стола, но она уже почти истаяла, воск собрался маленькой сосулькой, стекающей по подставке. Видимо, в этой пещере все рано или поздно превращается в сталактиты. Паук сидел за столом, но единственная причина, по которой он не обругал вошедшего с ног до головы была предельна проста: он спал. Склонив голову к плечу, закрыв усталые глаза, растрепав вороные волосы. 

Сан не сразу решилась поставить тарелку на стол, прежде осторожно переложила листы на другую сторону, убедилась, что не заляпает их и ничего не испортит. Она была уверена, что за такое ей не только уши и хвост отрежут, но и голову. Затем подожгла лучину, потушила едва трепещущую свечу и затеплила несколько новых. Стало сразу светлее, даже комфортней как-то. Хотя Сан все равно открыла дверь и впустила в душную комнату прохладный воздух, принесший приятный чуть влажный запах и шум воды. 

В ернулась к столу, присела на корточки и, обвив хвостом ногу колдуна, коснулась его маски. 

– Паук, – тихо прошептала воровка. Однако нужного эффекта это не возымело. Она вздохнула, потянула наверх маску и обнажила лицо мужчины. Он оказался…обычным. Почему-то девушка считала, что Паук скрывает под маской чешую, изуродованное лицо, шерсть. Но у него была темная, серая кожа, светлые ресницы и почти белые, серебряные глаза. 

– Доброе утро, спящая красавица. Я принесла тебе суп. Поешь. 

– Я запрещал тебе входить, Пташка. – сонно пробормотал маг, медленно пошевелив затекшими руками. 

– Да-да, можешь потом меня отшлепать, я же такая плохая. А пока просто поешь. – Сан закатила глаза и выпрямилась, махнув рукой. 

– Зачем ты сняла с меня маску? 

– Тебе в ней не жарко? – она покрутила ее в руках, прислонила к своему лицу и взглянула на Паука. На секунду его губы поджались, брови свелись к переносице, между ними залегла складка. 

– Верни. – это был приказ, почти команда как собаке. Сан опустила руку с маской, недовольно поджала губы и кинула ему безделушку. 

– Ну и забирай. Не очень то и хотелось. Зачем ты вообще ее носишь? 

– Тебе бы тоже не помеша маска. Таких, как мы, не любят. Ты воришка, я некромант. 

– Так и знала, что ты чем-то темным балуешься. – девушка тихо рассмеялась и оперлась руками о спинку стула. Заметила, как Паук снова возвел глаза к потолку, вздохнул и придвинулся ближе к столу, потянувшись к тарелке. 

– Дверь зачем открыла? 

– У тебя душно. Дышать нечем. 

– Закрой. 

– Ты ищешь изящные способы самоубийства? Красивее будет пожертвовать собой во имя идеи. Или еще чего-то такое. 

– Конечно. Попробуй, я последую твоему примеру. 

– О, нет, мне жизнь дорога, знаешь. 

– Не так уж и сильно, раз ты зашла в мой кабинет без разрешения, глупая пташка. 

– Глупый маг! – девушка скрестила руки на груди, ее хвост метнулся из стороны в сторону, выдавая недовольство. – Почему ты вообще зовешь меня так? 

– Ты до сих пор не поняла? – тонкие губы чародея сложились в издевательскую улыбку. Он покачал головой, поднял тарелку и в несколько больших глотков выпил весь суп. – Ты не знаешь, как называют перевертышей на других континентах? 

– О, прекрасно знаю, – Сан чуть нахмурилась, оперлась спиной о стену и отвела взгляд. Даже несмотря на отсутствие зрачков, можно было заметить этот ее жест. – Лицемер, подменыш, безликий. Хватило прозвищ. 

– Пересмешники. 

– М-м? – она вновь вернулась взглядом к лицу Паука, задумчиво рассматривая его. – С чего это? 

– На юге Фаэруна вашу расу называют пересмешниками. Никогда не слышала? 

– Не была на юге. Не люблю жару. Но я все еще не понимаю, причем тут птицы. 

– Глупая, глупая пташка, живешь в мире, о котором ничего не знаешь. – Паук прищурился, ухмыляясь. 

– Будешь издеваться, я тебя тут закрою, тогда точно помрешь! 

– Ты когда-нибудь видела сойку? – с легкой издевкой протянул мужчина –  Это маленькая птичка с красивым, голубоватым оперением. В народе ее называют сойка-пересмешница, потому что она часто повторяет за другими птицами, дразнит людей и других животных. Вас называют пересмешниками. Вот я и сравнил. 

– И как только в твоей голове столько умещается…? – Сан бурчала и возмущалась, но на белом лице проступили единственные признаки жизни: легкий фиолетово-розовый румянец на скулах и кончиках острых ушей.* Она пыталась не акцентировать на этом внимание, но Паук прекрасно все заметил, чуть сощурился и отвернулся к столу. 

Глупая, глупая пташка. Разве ты не знаешь, что попав в сети паука, твои крылья уже никогда не будут свободны? Даже такую маленькую птичку он не пожалеет и выпьет без остатка. 

– Мне нужна будет твоя помощь. – тихо проговорил дроу, глянув на притихшую девушку через плечо. Возможно, это было лишь теорией, но если она подтвердится, жить станет раза в два легче. 

– У меня появился новый…м-м-м…подчиненный. Но пока что я не желаю с ним пересекаться. – Паук разогрел над ближайшей свечой небольшое количество сургуча, капнул на свернутую бумагу и прижал печаткой. Она не оставила никаких рисунков, никаких обозначений. Это было ни к чему.

Шагнув ближе к Сан, колдун поймал ее за запястье и склонился к самому лицу, вынуждая смотреть в глаза. 

– Это послание должен получить только хозяин хрустального посоха. Думаю, ты достаточно умна, чтобы его узнать. 

– Деда ли? Если ты про того противного старика, который нашел стеклянную палку и возгордился, я помру. 

– Боюсь, тебе все равно придется идти к нему. – Паук поднял руку воровки, сложил в ее пальцы письмо и коснулся губами запястья, все также пристально следя за выражением ее лица. Может, оно и выражало крайнюю степень недовольства и возмущения, но вспыхнувшие щеки прекрасно говорили об истинной реакции. 

Великолепно. 

– Будь добра, не подведи меня, пташка. 

– Да ладно, ладно! – девушка шагнула назад и встряхнула рукой, сунув письмо в один из карманов кожаного доспеха. – Притащу тебе весточку на крыльях ночи, когда вернусь. Надеюсь, ты не помрешь тут без меня от голода 

На это он ничего не ответил, проводив лишь пронзительным взглядом серебряных глаз.

 Удивительно легко было разгадать эту маленькую головоломку, состоящую из самых разных элементов. Существа вроде Сан всегда были странной загадкой, буквально бросающейся в руки любого, кто попытается распутать их. И как же забавно было осознавать, что решение все это время буквально на раскрытой ладони, такое простое и очевидное, что можно подумать: “Да нет, глупость какая-то, это невозможно!”. Но это возможно. Достаточно потянуть за маленькую ниточку этого спутанного узла, чтобы он раскрылся.

Тихая и скрытная, когда что-то желает, сама по себе Сан гналась не за богатством и блестящими украшениями. Она жаждала внимания, она упивалась похвалой, она гналась за признанием, она на коленях молила о любви. Это было настолько очевидно, что даже смешно. 

И Паук рассмеялся. 

Он оперся о спинку стула, прикрыл ладонью глаза и громко рассмеялся, когда убедился, что рядом никого нет. Как же это забавно. Он заручался поддержкой различными способами: угрозами, сделками, манипуляциями, играми с жизнью. Но так… 

О, ему никогда не доводилось играть на нежных чувствах нежных особ.

Но разве это не сделает игру интересней? 

 *** 

Сан не сразу отправилась по указанному заданию. Ей не сдался Хрустальный Посох и глупые идеи Паука. Колдуны вечно объединялись в какие-то фракции, конклавы, ковенанты, а толку никакого. Мира вообще говорил, что в этой пещере один из таких ковенантов похозяйничал. Доказательством тому служила хотя бы пещера звезд. По крайней мере, сама Сан ее так прозвала. Это был небольшой зал в дальней части пещеры, где камни сверкали, как звезды. Стоило потушить факел, остаться в кромешной тьме, на стенах и сводах каменной комнаты начинали медленно светиться драгоценные камни. Непонятно было, почему они вообще сверкают, почему даже только без огня загораются. Но вид это был просто восхитительный. Иногда пересмешница сидела в этой пещере в полной темноте, часами наблюдая за искусственным небом. Почему-то это было более волшебное зрелище, чем небо. Сами по себе эти “звезды” не представляли особой ценности. Сан как-то пыталась выручить за них деньги, но ей дали каких-то пару серебряных, сказав, что это простые сфалериты*. Обманки, проще говоря. Не драгоценность, а всего лишь минерал. 

Даже обидно как-то было. 

В конце концов, волшебство этого места было по-настоящему удивительным. 

– Ты почему здесь? 

– А? – девушка обернулась, не различая в темноте ничего дальше собственного носа. Даже легкий блеск сфалеритов не освещал ни капли. Зато голос вполне знакомый. 

– Чего пришел-то? 

– Я тебя послал по делу, а ты тут расселась. Еще и в темноте. – Паук поморщился, понимая, что Сан его совершенно не видит в темноте, зато прекрасно различает голос. 

– Тебе жалко что ли? У тебя вся пещера в распоряжении, я себе только это место попросила! 

– Да я вообще не про это, глупая пташка. – мужчина тяжело вздохнул, чуть стукнул посохом по полу и шепнул заклинание. Комнату тут же осветило неярким, холодным светом, Сан зашипела, зажмурившись, потерла глаза и взглянула на колдуна. Его посеребренная маска снова была на нем  – Ты должна была тащить письмо к Хрустальному. 

– Я скоро отправлюсь туда. Мне не хочется видеть этого старика. – девушка тихо вздохнула и обвила колени хвостом, сильнее сжавшись. 

– Ты с ним встречалась? 

– Давненько. Я когда-то работать на него пыталась, пару лет назад. Мы тоже искали пещеру Морского Эха, я помогла ему достать этот его посох. А потом, когда я достала карту Фандалина со всеми пометками, он столкнул меня в воду и замуровал в ней льдом. Я думала, что помру. Этот жалкий старик думал, я не додумаюсь ногами лед бить. 

– Действительно. Один глупее другого. 

– Чего?! 

– Он не догадался использовать магию, чтобы открыть вход. Идиот все ходил вокруг да около. А как я в пещеру вошел, примчался и давай что-то требовать. Теперь думает, я с ним делиться буду. 

– А ты? 

– Что я? 

– Что ты будешь делать с ним? Что в письме? 

– Будто ты не читала. 

– Нет, не читала. Я воришка, но письма чужие не читаю. К тому же, было бы странно, если бы я принесла ему весточку с разломанной печаткой. 

– Глупая Пташка. Как будто не догадалась бы разогреть и открыть аккуратно. 

– Ты хочешь, чтобы я письмо прочитала?! Так и скажи, а не ходи вокруг да около!! – вспылила наконец девушка, раздраженно дернув хвостом. 

– Я не собираюсь делиться с этим глупцом. Мне нужно, чтобы он нашел амулет души. После он станет бесполезен. И я убью его. – из под маски послышался смешок. 

– Амулет души?

– Да. – колдун шагнул ближе, присел рядом с Сан и чуть склонил голову к плечу. В прорезях маски сверкнули холодные, почти белые глаза. – Ты не знаешь? В Кузницу Души ведет один лишь вход и открыть его можно только с Камнем Кузнеца и Амулетом Души. Камень хранится здесь, в пещере, а амулет был давно утерян. – Сан чуть двинулась в сторону, позволив мужчине опуститься рядом, после чего накрыла ладонью его посох, чтобы хотя бы немного приглушить свет. – Поговаривают, последний раз, когда Кузницу открывали случилось нечто очень страшное, что изменило жизнь людей Фаэруна. После этого долгое время колдунов плохими считали, а некромантов и вовсе чуть ли не заживо сжигали. 

– Надо же… Я даже не слышала. – свет совсем погас. На сводах маленькой пещеры снова засверкали не-звезды. Сан разглядывала их какое-то время, улыбнулась, почувствовав умиротворение, накрывающее лишь в этом месте. 

– Первый раз, когда Кузница принесла проблемы, произошел еще двести лет назад. Я был ребенком. Наверное, поэтому и запомнил.

– Чего?! Ребенком?! Тебе сколько лет вообще?! 

– Ты думала, мне меньше ста? Глупая пташка, я же эльф. Разве ты не знаешь, что мы живем очень долго? Сейчас мне  сто девяносто восемь лет. Я уже очень долго гуляю по этому миру. 

– Хватит называть меня глупой. – Сан наугад ткнула локтем в темноту, но так никуда и не попала, лишь ударилась больно о камни. – Ай-ай-ай! 

– Ну и как тебя глупой не называть? – мужчина поднял глаза к потолку, мысленно вознося молитвы всем известным богам. Ну, убьется же, даже не заметит. 

– Любым действием так и норовишь себя прикончить. – колдун осторожно коснулся ее руки, сжал пальцами посильнее, чтобы облегчить боль. 

– Ну и ладно, старик! Как вообще..ай, не важно. 

– Мне до старости далековато еще. А вот тебе не так долго осталось. Сколько тебе? Семнадцать?

– Мне почти двадцать, несносный грунг! 

– Совсем еще ребенок. – задумчиво пробормотал маг, чуть нахмурившись. В темноте Сан совсем слепа была, а вот он прекрасно различал ее эмоции. Нахмурилась, нос сморщила, щеки снова посинели. Даже забавно. 

– Говоришь, несколько лет за пещерой гоняешься? 

– Ой, все, отвали! Еще в душу мне лезть собрался! – Сан недовольно оскалилась, сверкнув клыками, попыталась было вскочить на ноги, но Паук быстро дернул ее за ухо. 

– Дура, ты хоть голову побереги, а. Прям над макушкой камни, а ты скачешь, как лягушка. Точно помереть хочешь. 

– Я забыла… – буркнула девушка, потирая ухо. Какое-то время сидели в тишине и темноте. 

– Нужно нести письмо. Я пойду. 

– Хорошо. – Паук махнул рукой, снова являя свет. Сан осторожно поднялась на ноги, размялась и взглянула на мага. И все же внешность у нее была странная, чудная. Но интересная, конечно, чудная. 

– Осторожна будь. У него характер тяжелый, сама должна знать. 

– Да, знаю. Не переживай. Проблем не доставит. 

– Ах, и да.. – Паук и сам поднялся поправил капюшон на голове и коснулся пальцами еще сверкающего камня в стене. – Попробуй что-нибудь узнать. Слухи какие, прикинься путешественницей. Я открыл пещеру, теперь много кто набежать может. Нам не нужны лишние гости. Лучше встретить их на подходе. 

– Хорошо. Постараюсь что-нибудь узнать. 

– Умница. Я знаю, что ты справишься, пташка. 

Сан кивнула на прощание и скрылась в одном из проходов пещеры, быстро направляясь к единственному выходу из нее. К счастью, теперь здесь можно было не так долго плутать, освещенные проходы становились почти однообразными. 

Путь к городу занимал обычно пару часов, так что оставалось время подумать и решить, куда идти первым делом. К сожалению, все это время в голове крутилось не дело, а проклятый Паук. Этот странный эльф с серебряными глазами.

Его глаза – единственное, что не было скрыто маской. Казалось бы, взгляд всегда выдает правду, это путь к самым дальним участкам души человека, но у него это было совсем не так. Паук скрывал лицо, но позволял видеть глаза, потому что они были самой лживой его частью. Не менее лживой, чем серебро. 

По-настоящему в монетах серебра было не так уж и много. С появлением новой чеканки добавлять драгоценного металла в них все меньше стали. Лживое, лживое серебро. 

Девушка вздохнула, остановившись на холме недалеко от города. Фандалин жил своей спокойной жизнью, даже не подозревая о том, что происходит вокруг.

А что происходит? Всего-то пещера. Всего-то колдун и воришка. Всего-то пара желаний.

Но ведь если подумать….чего хочет Паук?

Он так и не сказал о том, чего желает, умолчал и каждый раз лишь отшучивался. И что его ведет к Кузнице?

Колдуны всегда тянутся к магическим штукам. Но люди вроде Паука… Его магия иногда пугала. Что может хотеть такой, как он?

«Ты можешь пожелать, что угодно: власть, деньги, славу, влияние» 

Что можно пожелать такого, чтобы понравилось темному колдуну? Дроу вечно хотят какой-то гадости. От них все беду ждут. 

“А я не жду”

Сан зажмурилась, отгоняя неприятные мысли. Она его еще совсем не знает. И совсем не знает о том, что ему пришлось пережить.

А ведь если подумать…пещера разрушена не так давно. 

«Почти двести лет назад ковенант магов разбил войско орков, пытавшееся присвоить себе силы Кузницы Души. Пещера была разрушена и запечатана магами.»

Был ли ты там? Почему так стараешься найти пещеру? 

Сан глубоко вдохнула прохладный воздух, наполненный сыростью и опавшей листвой. Эти мысли только хуже делали. Понять Паука было почти невозможно. И не знаешь же, какой он на самом деле. То ли колдун темный, как и всегда в легендах говорят, то ли просто человек со своими желаниями и страхами. 

Цепляясь за ветки и стволы деревьев, чтобы не упасть со склона, девушка спустилась в низину, чуть пошарила, рассматривая стволы на наличие незаметных знаков, что должны были вести к базе. Впрочем, этот старик уже давно мог перебраться в новое место, чтобы его не нашли. 

– На месте стой. – грубый голос неподалеку заставил замереть на полпути к новому дереву. Сан медленно повернула голову, чтобы взглянуть через плечо на подошедшего. И как не заметила? Всегда же начеку. 

– Я не враг, – спокойно пробормотала девушка. На плече мужчины была красная повязка, броня дорогая, хорошая, лук тоже качественный с какими-то символами. Не магические случаем? Явно не простой охотник. 

– Чего ты тут ищешь?  Дотошная какая. – мужчина сильнее натянул тетиву, направляя прямо в шею. 

Стоило ли говорить? Вдруг ошиблась?

– Ищу одного человека. Он где-то здесь должен быть. 

– Люди здесь редко ходят. В деревне поспрашивай. 

– Нет, мне нужен конкретный. Старик со стеклянным посохом. Не видел? 

– Посох? Ты про деда? – мужчина опустил стрелу чуть ниже, но не отпустил совсем. 

– Хах! – Сан хохотнула, прикрыв губы ладонью – Значит вот как его теперь кличут?! Дед?! Надо же как, забавно! 

– Тебе он зачем? 

– Паук просил весточку передать. Говорил вам дед про Паука? 

– Нет, не говорил про такого. 

– В любом случае, отведи меня к нему, я сама все расскажу. 

– Еще чего. Чужаков мы к себе не приглашаем. 

– Аргх, какой же ты тупой! Ну, свяжи меня, раз так боишься! Мне просто письмо передать надо! 

Мужчина что-то ворчал, недовольно шипел, но потом все же опустил лук, вернул стрелу в колчан и достал веревку. Идиот даже не потрудился ее за спиной завязать, так ведь и по макушке стукнуть не долго. Но вредить сейчас Сан не собиралась, поэтому молча последовала за охотником, внимательно следя за дорогой. 

Вскоре они подошли к входу в какую-то пещеру, его даже не пытались скрыть! Подняв глаза, девушка заметила полуразруженную крышу и поняла, что на холме находится поместье. На картах его обычно не помечали, а местные жители сторонились. Теперь понятно почему. 

– Двигайся давай! – мужчина грубо толкнул Сан вперед, она почти запнулась, но все же устояла на ногах, лишь чуть зашипев. 

Она надеялась, что скоро это недоразумение кончится и можно будет вздохнуть спокойно. 

Внутри пещера оказалась гораздо больше, чем снаружи выглядела, но рассматривать ее не было ни желания, ни времени. Внутри все скручивало от волнения и какого-то неприятного предчувствия. Хотя оно всегда появлялось, когда рядом появлялся Хрустальный посох. Этот старик всегда приносил одни неприятности. 

Мужчина-охотник отвел ее через какие-то проходы оставил в небольшой, едва освещенной комнатке и вскоре там появился и колдун. У него были маленькие, злые глаза, выделявшиеся на его морщинистом лице, вечно скорченном в какой-то гримасе недовольства и злобы.  Сан широко улыбнулась ему и рассмеялась. 

– Скучал по мне? 

– Ты как жива осталась, проклятье ходячее? – раздраженно прошипел старик, крепче сжав посох. 

– Ты ведь не думал, что от меня так просто избавиться? Я тебя даже на том свете достану. 

– И что ты здесь делаешь?! Бежала бы подальше, поджав хвост, я бы о тебе и не вспомнил. А теперь точно добью. 

– Не торопись. Думаю, Паук не будет рад узнать о моей смерти. – девушка усмехнулась, легко высвободив запястья из плена веревки. 

– Да и люди у тебя совсем неумелые. Что за болванчики? 

– Так ты теперь на Паука работаешь? Глупая девка. 

– Отчего же глупая? Гляди, ты у него на побегушках, а я доверенное лицо. Вон, письмо тебе принесла. 

– Все мы у него на побегушках, дура. Просто тебя он держит поближе, как ненадежного спутника. 

– Пф…мы так вечность можем пререкаться.  – Сан вздохнула и выудила из под брони письмо, передав его старику. 

– Все равно оба останемся при своем мнении. Просто забери. И передай своим болванчикам, чтобы не дергали меня больше. Я буду иногда появляться, если Паук решит, что надо. – о, видеть злобное лицо деда было тем еще удовольствием. Ему всегда хотелось быть главным во всем, но всегда находился кто-то сильнее, умнее и главнее него. Поэтому сейчас Сан ощущала искреннюю радость, понимая, что мужчина злится из-за того, что она снова на шаг впереди. 

– В общем, увидимся еще, старикашка. Вернусь проверить твои успехи. 

Девушка развернулась на пятках, махнула хвостом и направилась к выходу из пещеры. Стоящий на страже мужчина очень удивился, когда она прошла мимо, скорчив рожицу, однако ничего не стал говорить. Понимал, что Посох просто так не отпустил бы. 

Никуда не торопясь, Сан направилась в сторону города, подумывая заглянуть в какую-нибудь таверну, чтобы поболтать с кем-нибудь. Хотя что там можно вызнать? На что вообще надеется Паук? Что сюда стекутся все нужные ему существа с великими артефактами? 

Было бы славно узнать хотя бы не уничтожили ли эти артефакты. Про камень уже было сказано, а вот амулет… скорее всего его пытались унести как можно дальше, чтобы наверняка закрыть Кузницу. Может, его уже вообще нашел какой-нибудь колдунишка и пользуется радостный. 

Легкий, сладковатый запах заставил девушку остановиться и принюхаться. Только запах этот был каким-то приторным, до тошноты противным. Так пахли разлагающиеся трупы. Сан предпочла не задерживаться, прижала к лицу ладонь и ускорила шаг, чтобы быстрее уйти от этого неприятного ощущения. Странно, что оно возникло возле яблоневой фермы… 

В тавернах всегда было шумно и душно, пахло потом и алкоголем. Раньше ей частенько приходилось останавливаться в таких местах, поэтому эта атмосфера была почти родной. 

Сан усмехнулась, оставаясь в тени приняла более человеческий вид, спрятав хвост и лишний глаз, проявила зрачки. В общем, постаралась стать наименее приметной. Даже кожа стала не такой белой, приобрела чуть розоватый оттенок.

Девушка зачесала волосы назад, открывая лицо, выскользнула из тени и шагнула ближе к барной стойке. Однако, как и ожидалось, никакой дельной информации у бармена не оказалось, у постояльцев тоже ничего выяснить не удалось, путешественники, что отдыхали также не сказали дельной информации, хотя и упомянули о пещере, которую ищут. Правда, они скорее говорили о каких-то драгоценностях, чем о “пещере желаний”. 

Поэтому ближе к вечеру, пока еще совсем не стемнело, Сан поторопилась вернуться в Пещеру, чтобы не топать по темноте. 

По вечерам уже было холодно, темнело рано, но долго. Солнце до последнего тянулось к небу, пыталось все оторвать себе лишнюю минутку радости дня. Тяжело было не задержаться на лишнюю секунду, чтобы полюбоваться будто светящимися желтыми листьями на деревьях. По спине бежали мурашки от этого зрелища. Но, к несчастью, все рано или поздно заканчивается. А такие волшебные моменты тем более. 

Удивительно, что в мире, полном магии и самых необычных, странных и чудных существ, простой закат казался самым трепетным и восхитительным. 

Сан бросила на него последний взгляд, прикрыла глаза и вошла в Пещеру, поднимая с пола ближайшее древко, обтянутое тканью. Привычный путь прошел в несвойственной (на первый взгляд) девушке задумчивость, но стоило столкнуться с кем-то в одном из коридоров, она вновь вернула на лицо легкую ухмылку и отбросила лишние мысли. 

– О, Мира, – Сан улыбнулась, бросив взгляд на почти плоское, синее лицо допплера 

– Ты откуда здесь? – с легкой враждебностью прошипел он в ответ. Наверное, если бы у него были брови или хотя бы надбровные дуги, он бы нахмурился. 

– Да ладно тебе, сам внешность меняешь как маски, а стоит мне немного измениться, ты сразу меня уже не узнаешь! – девушка усмехнулась, ни капли не обидевшись на существо. Знала, что чужаков допплеры не терпят лишь из-за того, что их самих частенько используют. Также, как использует его сейчас Паук 

– Сан…? – неуверенно произнес доппельгангер, пригнувшись к ней. Воровка медленно вытянулась, возвращая лицу привычную белизну, отдающую почти трупным зеленым цветом, с удовольствием махнула хвостом, обвив им ногу, проморгалась, привыкая к более четкому зрению. 

– Я была в городе, а там в таком виде не очень жалуют, сам понимаешь. 

– Конечно… – Мира присел, согнув ноги в каком-то не совсем естественном положении (для прямоходящего), приняв позу какой-то собаки. – Прости, я всегда напрягаюсь, когда вижу чужих. 

– Все нормально. Хорошо, что ты меня встретил, я совсем забыла, что сменила маску. Столкнулась бы с медвежатниками, не сносить мне головы. Паук бы ядом заплевал меня. 

– Да ладно, не так он плох. 

– Это с тобой он не плох, а я вечно от него выслушиваю, какая неуклюжая, неправильная, слепая, глухая, тупая и вообще идиотка. – Сан прыснула от смеха, прикрыв губы ладонью, обошла допплера и пошла дальше по коридору. Сам он издал странный, булькающий звук, очевидно, являющийся смехом или хотя бы хихиканьем, после чего последовал за девушкой, сильно пригибаясь под невысокими потолками коридоров. 

– Ты просто ему нравишься, вот он и цепляется. 

– Обычно это не так работает. 

– Ну, мы тут все необычные. Было бы странно, если бы Паук просто так сказал тебе правду. 

– Было бы странно, если бы он… – девушка запнулась, не придумав ничего дельного. Для Паука абсолютно все было странным. Он вообще будто был не от мира сего. Хотя, казалось бы, тут любому место найдется. 

– Ладно, не важно. 

Мира снова издал странный, булькающий звук. Остановившись у ближайшего поворота, он прислушался, свернул налево и осторожно потянул за собой Сан, коснувшись ее плеч. Девушка не стала противиться. У нее вообще вопросы возникать стали очень редко после знакомства с Пауком. Основной, конечно, оставался: “Че происходит?”, но даже он стал редко встречаться. Правильно говорят, ко всему можно привыкнуть. 

Мира завел девушку в алтарную комнату (которую теперь использовали медвежатники для отдыха), кивнул ей на маленький проход и улыбнулся кривыми губами. 

На самом деле, идти сейчас к Пауку не хотелось вообще. Сан надеялась завалиться в единственную натопленную, теплую комнату, подогреть там воды, помыться и поспать. Но, видимо, у вселенной были другие планы. Хотя, называть вселенной одного конкретного чародея было, наверное, чересчур. 

Девушка даже не стала стучаться, просто открыла дверь и вошла в комнату, чуть вздрогнув. Она едва не прибила дверью Паука. А теперь еще и вперилась в него, как в стену. 

– Да ежкин дрын, ты ж колдун, ты че такой твердый?! – она потерла лоб, шагнув назад и одарив мужчину недовольным взглядом. Надо же, даже без маски. 

– И тебе доброго вечера, – саркастично протянул он, возведя глаза к потолку на секунду. Если бы верил в Богов, наверное, помолился бы за здравие этой чокнутой девчонки. 

– Когда-нибудь, ты научишься стучать в дверь, и все проблемы решатся. 

– Не думаю, что мои проблемы решаются простым стуком в дверь. 

– Большинство. 

– Ой, я щас уйду! – хвост за спиной перевертыша резко, нервно дернулся из стороны в сторону, выдавая ее раздражение. 

– Вообще не понимаю, что ты здесь делаешь. 

– Ты…– Сан буквально задохнулась от возмущения, широко раскрыв глаза и рот. – Да я…да ты… 

– Вдох, выдох, пташка, если ты задохнешься из-за собственной глупости, я не перестану смеяться. – губы мага тронула легкая ухмылка, он сделал шаг в сторону и чуть подтолкнул девушку вперед, закрыв за ней дверь. – Успокойся, я действительно хотел тебя видеть. 

– Я терпеть тебя не могу. 

– Конечно, обязательно. Ты виделась со стариком? – мужчина прошел мимо, вернувшись к столу, чтобы зажечь пару свечей. 

– Странный вопрос, учитывая, что ты меня к нему и посылал. 

– Сан. 

– Да видела, видела. Письмо передала. – девушка скрестила руки на груди и отвернулась, понимая, что, если Паук называет ее по имени, он явно настроен на более…серьезную беседу. 

– И? 

– Что: “И”? Ну, сидит себе в пещере, как ты, кукует. 

– Что ты видела? 

– Не особо много. У него какие-то болванчики бегают, нацепили красные повязки, ходят гордые. Пещера у них какая-то сильно большая. Так и не поняла, зачем. Их там два с половиной человека. Сам дед был очень недоволен меня видеть, кстати. 

– Так вот о ком он говорил… – задумчиво пробормотал Паук, нахмурившись. 

– О чем говорил? 

– Старик говорил о том, что собирает неких “красноклейменников”, чтобы следить за происходящим вокруг. Насколько я понял, он хочет набрать людей, чтобы они искали амулет вместо него. 

– Звучит неплохо. – девушка пожала плечами, привалившись к стене. Ноги ныли, стопы вообще горели огнем. 

– Нет, это не очень-то и хорошо. Не скажу, что плохо, но…Проклятье, ты же и не поймешь.  – Паук тяжело вздохнул, потер виски и опустился за стол. 

– Ну, а ты попробуй объясни! Может, я умнее, чем кажется, – мужчина поднял на нее усталые глаза, осмотрел с ног до головы и чуть улыбнулся. Почти снисходительно. 

– Так, ты че, охренел?! 

– Я шучу, шучу, – Паук почти сразу рассмеялся, увидев, как ощетинилась кисточка на ее хвосте и поднялись волосы на затылке. 

– Если будет привлечено много людей к поиску амулета, это может привлечь ненужное внимание. К тому же, есть вероятность, что найдется умный человек, который поймет, что артефакт, который мы ищем имеет большую ценность, чем ту, что ему называли. Это может добавить ненужных проблем. 

– Справедливо… – Сан чуть дернула уголком губ и прищурилась. – Думаешь, стоит запретить Посоху самоуправство? 

– Нет. Пусть пробует, посмотрим, что из этого выйдет. В крайнем случае, я просто убью его. 

– Какой ты кровожадный, – девушка чуть усмехнулась, но пожала плечами и направилась к двери – В любом случае, это не мое дело. 

– Пташка, – Паук окликнул ее уже в дверях, задержав на какую-то долю минуты. – Спасибо. Ты хорошо справилась. Я знал, что на тебя можно положиться. 

Внутри что-то екнуло. От загривка по плечам и спине пробежались мурашки. Сан отвернулась, что-то невнятно промычала и ушла, оставив мужчину в одиночестве. 

Это было так…приятно. Тепло. Сразу вспоминались дни, когда никто не говорил ей этого. 

Девушка не стала задерживаться в коридоре надолго, хотя мысли, в миг забившие голову, не давали сдвинуться и нормально функционировать. Она заставила себя заняться чем-то полезным. А конкретнее – собой. Скинув броню в комнате с кроватями, Сан прихватила полотенце и гребень, после чего направилась в “водную комнату”, как сама же ее и назвала. Обычно там никто не появлялся, лишь иногда приходили медвежатники, чтобы  набрать воды для работы, но сейчас точно никто не помешает. 

Сбросив одежду на камни, девушка залезла в глубокую кадушку с теплой водой и окунулась с головой, задержавшись на какое-то время. Паук любезно согласился заколдовать эту штуку, чтобы вода оставалась теплой, потому что и сам появлялся, чтобы привести себя в порядок. В конце концов, наверное, только медвежатники могли бегать немытые месяцами. 

Сан вынырнула из воды, сделав глубокий вздох, зачесала назад мокрые волосы и смахнула с ресниц капли.

В голове все крутились слова Паука. 

“Ты хорошо справилась” 

Как же восхитительно приятно было это слышать. Вспомнились дни, когда ее жизнь состояла лишь из унизительных “смотрин”, которые превращались чуть ли не в торговлю. Родители отчаянно пытались построить для нее хорошее будущее, но каждый новый жених требовал огромное приданое и заставлял ее менять себя так, как ему нравилось. Лишь бы не было “этой ужасной, жабьей кожи и мышиных волос!”. Отвратительно. Интересно, как бы сложилась ее жизнь, если бы все пошло по плану? Если бы не появилась эта проклятая болезнь? Если бы она поехала за платьем не одна? Если бы вышла замуж? 

Может, родители были бы живы. И Кан, и Рин, и Мин, и Син. Все братья и сестры. Все…были бы живы? 

Сан тихо всхлипнула, обняв колени и спрятав лицо в изгибе локтя.

Внутри что-то копошилось, разворошив внутренности, разбередив только заросшую дыру в груди. Этот мерзкий червь копался так глубоко, царапал кости, прогрызал новые  пути, чтобы снова пробраться к сердцу и откусить кусок. 

Плечи подрагивали от боли. Это было физически больно. Будто действительно кто-то живет внутри и вот-вот пробьет грудину, сломает ребра и вылезет наружу. 

– Сан, я хотел… – голос Паука буквально толчком вытащил из самокопания, вернув в реальность. – Ты плачешь…? 

– Нет. – девушка быстро утерла слезы, опустила ноги и обняла себя, чтобы прикрыть грудь. – Отвернись хотя бы. 

– Что случилось? – маг подошел ближе, присел у бадьи и коснулся пальцами щеки Сан. 

– Это просто вода. – буркнула она, отстранившись. 

– У тебя глаза и нос синие*. 

– Ударилась. 

– Может, хватит? – Паук тяжело вздохнул, поднялся и, подхватив полотенце, валяющееся рядом, вытянул девушку из воды, укутывая ее. – Что случилось? 

– Я просто задумалась о родных, – нехотя ответила она, опустив плечи. Слезы все не переставали, хотя Сан отчаянно пыталась их прятать. – Я соскучилась…думала о том, что было бы, если бы смогла…помочь. 

– Это все равно не поможет им. Не сейчас, – колдун раздраженно дернул уголком губ, вздохнул и провел пальцами по мокрым волосам перевертыша. – Как они умерли? 

– Глупо. Слышал о огненной болезни? 

–Да. Она прогремела и также неожиданно исчезла. 

– Потому что все деревни, где был замечен хотя бы один больной сжигали до тла. Вместе с жителями. 

Повисла мрачная тишина. 

Паук придерживал девушку за плечи, иногда потирая их, собирая капающую с волос воду концом полотенца, иногда проводя им по подбородку, чтобы не позволить слезам сорваться с него. 

– Меня хотели выдать замуж. – наконец заговорила Сан, криво усмехнувшись. – Родители договорились о приданом, о свадьбе. Меня отправили в другую деревню за платьем к свадьбе. Отправили одну, мол взрослая уже. А когда я приехала с этим треклятым платьем, меня не пустили в город королевские стражники. А потом на моих глазах сожгли всю деревню. – Сан всхлипнула, поджав плечи, скривив губы в какой-то гримасе злости и обиды. 

– Я просто смотрела, как они горят, слышала, как кричат и ничем не могла помочь. Потому что…да что бы я могла сделать?! Я была ребенком, мне было тринадцать лет… 

Паук обхватил ее дрожащие плечи руками, чуть наклонился и обнял, прижав к себе. На самом деле, он не чувствовал ничего особенного. Конечно, было странно осознавать, что столь маленькую девочку пытались выдать замуж, что она так рано пережила потерю. Не удивительно, что столько лет глупая пташка гоняется за призрачной мечтой вернуть потерянную семью. 

Даже как-то страшно становилось. Что было бы, если бы ее выдали замуж? Совсем ребенка. Она бы родила детей? Стала бы домохозяйкой? Как глупо. С этой девчонкой образ примерной матери не вязался совсем. Чему бы она их научила? 

Хотя, может, и сама научилась воровать лишь когда осталась одна. Паук никогда не задумывался о том, как много беспризорников гуляет по городам. Как много детей остались без родителей, когда прошлась огненная лихорадка? 

Сан почти не стояла на ногах. Цеплялась за его одежду, прижималась, рыдала в плечо, кусая ткань, чтобы заглушить скулеж. Колдун гладил ее по мокрым волосам, придерживал за плечи, иногда чуть сильнее прижимаясь головой к макушке. 

Надо же, как сильно выбивала из колеи такая потеря. Почему же сам ничего не чувствует? Почему не плачет также сильно? 

Наверное, потому что уже и забыл. Забыл голос, внешность, улыбку. Даже глаза стали какими-то блеклыми в воспоминаниях. Ведь столько лет прошло. 

Сан вдруг отстранилась. Не резко, просто чуть уперлась руками в бока и шагнула назад, вытирая посиневшие щеки. Успокоилась. 

Она глубоко вздохнула, отбросила с лица налипшие волосы и укуталась посильнее в полотенце. 

– Спасибо. 

– За что? 

– Я не думала, что мне нужен был кто-то рядом. Но оказалось нужен. Спасибо. – девушка подняла глаза и чуть улыбнулась, хоть и выглядела измучено, устало. 

Маг коснулся ее щеки, зарылся пальцами в волосы, пощекотав прикосновением ухо, склонился ближе и легко поцеловал в лоб. 

– Всем нужен кто-то рядом, пташка. Иди в комнату, я принесу твои вещи. 

Его паутина сомкнулась на ее крыльях. 

Пташка кивнула, накинула полотенце на голову и быстро пошла к выходу из комнаты. Несколько минут Паук не двигался, глядя на черную воду, чувствуя какое-то безразличное удовлетворение. Зачем затеял эту игру? Зачем сильнее пленяет эту прекрасную птичку, пряча от всего мира блеск ее перьев? Она ведь совсем не нужна. Она ведь просто очередная попытка доказать себе что-то?  

В какой-то момент показалось, что черная вода вышла из берегов, начала подбираться к ногам, облизывать носки сапог, угрожая поглотить с головой. И вот это уже не вода, а кровь, что грозится вот-вот залить глаза, нос, уши. 

Паук подхватил валяющиеся на камнях вещи, развернулся на носках и буквально вылетел из комнаты, словно действительно кто-то гнался за ним. Но вода была спокойна, лишь иногда ласкала каменный берег нежным, но холодным касанием бесконечных ладоней. 

Сан сидела на каменной кровати, укутавшись в одеяло и шкуры, спрятав замерзшие конечности, чтобы согреться. Все же в Пещере было довольно холодно, если жаровни не горели. 

– Так зачем ты меня искал? – девушка кинула короткий взгляд на вошедшего мага, привалилась к стене и зарылась лицом в покрывало. Паук кинул ее одежду в общую кучу доспехов, шагнул к жаровне, вознес над ней руку, чтобы убедиться в том, что угли достаточно горячие, после чего тихо вздохнул и дернул плечом. 

– Думал попросить тебя отнеси еще одно письмо. Срочное. Но уже плевать. – Паук потер переносицу, опустился на край кровати и слегка сгорбился. 

– Опять старику? Что у вас там за любовные переписки? 

– Это не для Хрустального. 

– Правда? А для кого? У тебя новый любовник? 

– Ха-ха, как смешно, – саркастично протянул мужчина, одарив Сан недовольным взглядом. 

– В Фандалин стремится еще один колдун. Мы держали с ним связь какое-то время, он сильный некромант. Когда я открыл пещеру, то написал ему об артефактах, которые мне нужны и из-за которых, я не могу открыть проклятую дверь. Мира принес письмо от него, где был рисунок того амулета, что мне нужен. У Эгвейна есть этот амулет. И теперь мне нужно связаться с ним, чтобы договориться об обмене. 

– Не думаешь, что твоя спешка выдаст то, насколько тебе нужен этот артефакт? – Сан склонила голову к плечу и чуть толкнула коленом Паука в плечо. 

– Да плевать я хотел на цену. Если я получу амулет и камень, мне уже будет плевать на деньги и все остальное. 

– Что такого ты хочешь пожелать, что так игнорируешь деньги? Станешь верховным магом? 

– Нет никакого верховного мага. 

– Да я откуда знаю, как там ваши конклавы устроены. Ну, не знаю, бесконечную силу попросишь? Чего еще магам надо? 

– Ты не думала о том, что я не только маг? – Паук тяжело вздохнул, завел руки за спину и оперся о них, скептично разглядывая бледное лицо воровки. 

–  Что у меня могут быть другие желания? Например вернуть возлюбленную к жизни? Или родителей? Или, например, сделать так, чтобы все дети нашли родителей? 

– Тебя серьезно заботят сиротки? – Сан прыснула от смеха, выпрямила ноги и чуть приблизилась к лицу колдуна. Одеяло чуть сползло с ее рук и плеч, но Паук ни на секунду не оторвал серебристого взгляда от ее пустых глаз. 

– А почему нет? Вдруг я благодетель? 

– В жизни не поверю! – девушка тихо рассмеялась, покачав головой. – Возможно, поверю в “возлюбленную”, хотя тоже вряд ли. Боги, ты вообще себя слышишь? Возлюбленную. 

Впрочем, я не удивлюсь, если идея про родных окажется правдивой. 

– Какая ты черствая, – мужчина склонил голову к плечу и чуть поднял брови. 

– Я не черствая, я просто реалистка. Ты не похож на благодетель, не похож на того, кто будет гнаться за призрачной любовью, оставшейся где-то в веках. Ты больше похож на человека, который пожелает вечное могущество, богатства, великую силу. 

– Что, если я уже достаточно силен? Ты не задумывалась о том, почему я пришел к одному из величайших артефактов нашего мира, артефакту, который едва смогли подчинить себе несколько очень сильных и опытных магов? Пришел в одиночку. Может, потому, что я достаточно силен для того, чтобы его подчинить? 

Сан почувствовала, как по телу пробежалась дрожь после его слов. После этого взгляда. Она нервно облизнула губы, сжала пальцами одеяло и отвернулась, чуть прикрыв глаза. 

– Не знаю. Не могу говорить за тебя. 

– Ладно, давай я расскажу тебе три истории, а ты уже решишь, какая из них правдива, пташка? 

– Две правды одна ложь? 

– Немного наоборот, но концепция также. 

– Ладно, давай, удиви меня. – девушка пожала плечами, снова оперлась о стену и чуть сильнее запахнула одеяло. 

– Итак, первая история. Я великий маг, один на тысячу таких же, но я отчаянно желаю любви, которой у меня никогда не было. По мановению руки я могу подчинить себе ветер, огонь, воду и землю, могу вытащить из человека душу и поднять его тело из мертвых. Но моя единственная любовь умерла почти пятьдесят лет назад. Я не могу найти никого столь же прекрасного, как она. Поэтому мне нужна кузница, чтобы вернуть ее к жизни. 

Вторая история: Мой отец был колдуном, который охранял Кузницу душ двести лет назад. Он умер, когда на пещеру напали орки, и я хочу вернуться в прошлое, чтобы спасти его и дать маленькому себе шанс на счастливое детство. 

И третья история: мне действительно нужна власть.  Я всегда считал несправедливым то, что некромантов принижают и считают “черными колдунами”. Я считаю, что некромантам нужно дать больше возможностей. Поэтому мне нужна кузница, чтобы дать развитие своей и чужим силам. 

Сан долго молчала. Она рассматривала лицо Паука и понимала, почему он носит маску. Не только лишь для того, чтобы скрыть свою личность. Она опустила взгляд (это было понятно по тому, как чуть опустились ее веки), поджала губы и нервно повела плечом. В груди что-то неприятно щемило. Будто тот червь снова закопошился, пожирая себе путь к сердцу. 

– Если ты вернешься в прошлое…ты ведь не сможешь вернуться в настоящее? Ты так и останешься там. Верно? 

– Возможно. Я изменю ход истории, может быть, я и вовсе исчезну. Тот я, который есть сейчас. Может быть, твои родные не погибнут. Может, ты станешь другой и мы никогда не встретимся. 

– Не хочу так. Это нечестно. Я не хочу…выходить замуж. Не хочу быть другой. Хочу встретить тебя, снова спорить с тобой, снова выслушивать, какая я плохая. 

– Может быть, смерть моего отца и не повлияет на ход твоей истории. Я не могу быть уверен. 

– Глупости. Надеюсь, ты не станешь совершать такой глупый поступок. Все книги, которые я читала, говорят о том, что путешествия во времени ужасная идея. 

– Много книг ты читала? 

– Достаточно, чтобы понимать, что твоя идея идиотская. Надеюсь, ты не менее идиотский и первая история правдива. 

– Однако рассуждать ты начала именно о второй. Почему? 

– …Когда ты говорил об отце, твое лицо стало очень грустным. – девушка говорила очень тихо, почти неразборчиво, но прекрасный эльфийский слух не упустил ни звука. 

Паук поморщился, распрямился и отвернулся, пытаясь сосредоточиться. Он так привык к маске на своем лице, что иногда забывал контролировать эмоции. 

– Ты правда хочешь вернуть отца? 

– Нет. Я хочу его спасти. 

– А если не получится? 

– Он был могущественным магом. Вдвоем мы будем непобедимы. 

Снова повисла тишина. Сан не знала, что сказать. Она хотела бы, чтобы эти истории оказались ложью. Чтобы Паук сейчас рассмеялся, как это делал обычно, назвал ее глупой и ушел. Но он оставался на месте. Смотрел в пол своими пугающими, стальными глазами и молчал. 

В какой-то момент он глубоко вздохнул, поднялся с кровати и расправил плечи. Сан надеялась, что он что-то скажет, объяснит, успокоит, но он лишь еще раз проверил жаровню, после чего вышел из комнаты, оставив девушку в компании обиды и злости. 

Они не разговаривали больше. По крайней мере, как-то не доводилось. Иногда Паук передавал через кого-то записки, чтобы отправить ее в город, несколько раз Сан встречалась с Хрустальным Посохом, даже приходила в гости к Эгвейну, чтобы договориться об амулете, который так желал заполучить дроу. Сам этот колдун оказался очень неприятной личностью. От него разило отвратительным запахом разложения, от которого девушку в первый раз вообще вырвало, он отпускал странные, неприятные комментарии, а потом и вовсе пытался переманить ее на свою сторону. Зачем, правда, так и не сказал, но этого хватило. Сан пообещала себе больше не появляться в этой заброшенной Башне Совы, но Паук настойчиво просил ее сходить еще раз. 

Они орали друг на друга, кажется, на всю пещеру, потому что от эха, разносимого по узким коридорчикам уши закладывало. В итоге девушка вылетела оттуда, покрытая проклятиями с головы до ног, желая лишь поскорее избавиться от общества заносчивого и эгоистичного чародея. С того странного разговора прошло около двух недель, но Паук вел себя так, будто ничего не случилось. Будто он не собирался изменить целую эпоху. Будто все, что тогда наговорил было хорошо спланированной ложью. 

В какой-то момент Сан даже показалось, что это так. Что он играл на ее чувстве вины, пытался сильнее привязать к себе красивой легендой о том, как он любит папочку. Но на самом деле желает чего-то совсем иного. Это же Паук. Он точно мог поступить так. 

– Предлагаю всем вместе завалиться в таверну и хорошенько напиться! – чей-то незнакомый голос заставил Сан затаиться среди деревьев. К счастью, она еще не успела выйти из леса, поэтому без труда спряталась за ближайшими ветвями, приглядевшись к говорящему.

Из заброшенного форта выбиралась команда каких-то идиотов. Они выглядели потрепанными, уставшими, кто-то вообще был ранен. Про таверну продолжал болтать странный, невысокий зверек. Не сразу, но Сан поняла, что это кролик или заяц. Кажется, их называли харенгонами, но они были слишком редкими существами здесь. Длинные уши, забавный хвостик, золотистая шерстка. 

– Да, нам всем не помешало бы отдохнуть. – к кролику подошла девушка, устало улыбаясь. Это была совершенно обычная женщина со светлыми, пшеничными волосами, открытым добрым взглядом. Абсолютно все в ней, начиная от улыбки, заканчивая одеждой, говорило о том, что она паладин. Сан даже слегка скривилась. Этих стало слишком много. 

Затем из тени вышли двое тифлингов, совершенно обычных на вид: рога, хвосты, чуть грубая на вид кожа. В разговоре не мелькало ничего важного, так что позже воровка уже и не прислушивалась, а когда путешественники ушли, быстро шмыгнула в еще открытый люк.

В нос тут же ударил отвратительный запах гнили, глаза заслезились, а горло сдавило рвотным рефлексом. Сан обрадовалась, что не стала ничего есть перед выходом. Прижав ладонь к лицу, чтобы закрыть нос и рот, девушка поспешила спуститься ниже. В этих коридорах всегда было страшно находиться, даже не только из-за темноты и запаха, но и из-за опасности наткнуться на нежить, которая тут шаталась. 

Но, к собственному удивлению девушка прошла дальше без проблем. Не наткнулась ни на кого, кто мог представлять опасность. Даже странно.

Без особых усилий Сан нашла Эгвейна в той большой комнате, в которой он часто застревал. Туда же часто таскал и ее для “разговоров”. Большая, круглая арена с нарисованными магическими символами на песке. Куча человеческих кусков, очевидно, принадлежащие валяющимся то тут, то там зомби, а еще…сам Эгвейн. 

Он лежал посреди своей пентаграммы с разбитой, хотя, скорее раздробленной на части головой. Его мозги и еще какие-то куски впитались в песок. Сан выругалась, поморщилась и подошла ближе, присаживаясь на колено. Сейчас от Эгвейна воняло только кровью. Ничем другим кроме нее, хотя раньше был запах гнили, дерева, каких-то трав, пыли. 

Неужели те авантюристы забили его? Проклятье. 

Девушка наскоро обыскала тело, пытаясь нашарить амулет, который колдун все время таскал с собой. Но у него не осталось даже оружия. 

– Мать твою…– прошипела Сан, оскалившись.