Закари был одним из лучших бойцов, по силе и способностям он лишь немного не дотягивал до Томаса — а это уже говорит о многом. Он был прилежным, старательным, целеустремлённым и крайне упорным учеником. То, что он не мог схватить налету, отрабатывал до рефлексов. Он старался быть полезным не только как боевая единица, потому успел перенять у своих товарищей множество разных полезных навыков. Он был достаточно хорош и в готовке, и в шитье, и в токарном деле, и даже в медицине — мастер на все руки. Только вот при всех его достоинствах был у него один ма-аленький, но крайне досадный изъян…

      — Где мои деньги, Роджер? — громко и требовательно спросил китобой, находясь около кровати Мастера. Дауд подскочил как ошпаренный и удивлённо посмотрел на непонятно как появившегося рядом ассасина.

      — Роджер, мать твою, где мои деньги? — раздражённо переспросил Закари, глядя в стену.

      Клинок Дануолла несмотря на нахождение в боевой готовности, сообразил в чем дело далеко не сразу.

      — О, морковка, — сказал наёмник и чем-то захрустел. Кажется, это был карандаш. И где только взял?..

      Да, главная беда Закари была в том, что он страдает сомнамбулизмом или, говоря простым языком, он лунатик. И эта болезнь конкретно отравляет ему жизнь: он не может ходить на длительные задания — каждая ночь для него как игра в кости: повезёт или не повезёт — а если обстоятельства того потребуют, то обязательно рядом должен быть напарник, который присмотрит, чтобы тот не убился ненароком. Ассасин сам понимает и полностью осознаёт свою проблему, потому и старается, покуда бодрствует и принадлежит себе, быть максимально полезным, да беда в том, что лечения от его болезни так и не придумали — Уолтер честно пытается ему помочь, но пока безуспешно.

      Более того, в Аббатстве существует поверье, что если человек ходит во сне, в него вселяется сам Чужой — это, конечно же, неправда — а значит, этот человек является сосудом зла. Что с такими делают, можно даже не говорить.

      Удивительно, почему глава китобоев всё-таки принял Закари и даже после того, как Мастер узнал о его проблеме, то не прогнал его прочь. Но самого наёмника больше всего удивляет, что он вообще дожил до своих лет.

      Дауд вздрогнул и поспешил осторожно вытащить из рук и пасти ученика обломки карандаша. Подавив зевок, он аккуратно приобнял наёмника, развернул его и повёл в сторону спальни ассасинов. На половине пути Клинок Дануолла встретил перепуганного бледного Пикфорда, который числился подопечным Закари, и который присматривал за своим учителем по ночам. Новичок не жаловался, напротив, даже был рад, что мог помогать и заботиться о своём наставнике — китобой-мастер его обучал всему, что знал сам и обучал на совесть.

      — Ой, — тихо выдохнул новобранец, виновато вжимая голову в плечи под хмурым взглядом Мастера. Тот молча передал с рук на руки лунатика и отправился досыпать.

      Хорошо ещё, что в таком состоянии Закари не мог использовать сверхспособности и ни на кого не нападал, а то это стало бы большой проблемой.

      Как-то так вышло, что очередной заказ обещал быть весьма непростым (как и всегда, впрочем), потому нужно было не только участие самого главы ассасинов, но и кого-нибудь из лучших его людей. Увы, и Томас, и Билли, да и большинство других подходящих мастеров были либо заняты, либо отдыхали в своеобразной больничке. Дауд не очень хотел брать на это дело Закари, но, похоже, выбора у него всё-таки не было.

      Наёмник стискивал челюсти и старался не смотреть на главу наёмников, всей душой ощущая не просто собственную бесполезность — вред. Он совершенно не против идти на задание с Мастером, наоборот, он только рад этому, но вот его… проблема может принести куда больше неприятностей, чем сам он — пользы. Китобой ощущал жгучий стыд и вину за свою проклятую Бездной болезнь. Он ведь всё понимал — его взяли, потому что больше некого.

      — Заканчивай уже своё самокопание, — раздражённо произнёс хмурый Клинок Дануолла, — мы разберёмся с этим быстро.

      — Слушаюсь, — ровным тоном ответил подчинённый, хотя честно старался свои мрачные мысли ничем не выдавать. — Я схожу на разведку?

      — Иди.

      Ассасин сдержанно поклонился и исчез.

      Дауд знает, за те несколько часов отсутствия его ученик успеет не только подготовить «лагерь», но ещё и собрать всю информацию о цели и месте её пребывания, найти несколько точек для наблюдения и даже набросать примерный план операции — другим на это нужен был хотя бы день. Закари очень старается быть максимально полезным, потому выполняет поручения Мастера с двойным, а то и тройным усердием — его он подводить очень и очень не хотел, потому и носился как крыса в колесе, стараясь не только всё везде успеть, но и сделать это качественно. А ещё он и в самом деле хотел разобраться с этим делом как можно быстрее. Вот только всё равно придется потратить минимум неделю, чтобы понять примерный распорядок дня цели и подобрать удачный момент для устранения. Это удручало.

      Китобой, ощущая себя полностью выжатым, вернулся под вечер. Кратко отчитавшись, он проводил главу наёмников на место «лагеря» и показал несколько точек наблюдения. На базу они оба вернулись поздно ночью. Сегодня ассасин будет спать под присмотром своего ученика, но завтра за ним придётся приглядывать уже самому Клинку Дануолла. Ну да не впервой.

      Закари нервничал, находясь рядом с Мастером, и пытался подавить назойливое чувство стыда из-за болезни, с которой он не в силах совладать, из-за долбанной слабости, сводящей на нет все его усилия. Иногда китобою кажется, что он не сможет справиться с этим, что эта битва с самим собой, со своими внутренними демонами вечна. Или проигрышна.

      Невозмутимый Дауд же напротив источал ауру почти буддистского спокойствия и непоколебимой уверенности. Он приказал ученику сосредоточиться на деле, и тому действительно стало легче. Его словно отпустило. Ровно до времени отбоя.

      — Я дежурю первым. Спи, — не терпящим возражения тоном приказал Клинок Дануолла. Ассасин противиться не смел. Он открепил мини-арбалет и положил его вместе с боеприпасами и мечом рядом с сидящим Мастером под его одобрительный кивок, после чего со спокойной совестью лёг спать.

      Эта ночь прошла спокойно.

      Вторая неделя наблюдения подходила к концу, план был составлен, дата ликвидации назначена, можно было немного передохнуть — оставленные наблюдатели сообщат, если что изменится.

      Несмотря на довольно напряжённые ночи, болезнь Закари пока себя не проявляла, что внушало главе китобоев некоторый оптимизм. Тем не менее, он не позволял себе расслабляться, потому что знал — беда случается именно тогда, когда её не ждешь. Впрочем, она пришла даже тогда, когда Дауд, казалось, был готов её встретить.

Клинок Дануолла уныло смотрел на почти пустые улицы спящего города, когда его подчинённый вдруг с тихим шелестом поднялся. И, похоже, собирался уходить.

      — Стоять! — скомандовал Мастер, поднимаясь. — Куда пошёл?

      — Сейчас приду, — ответил наёмник, недовольно отмахиваясь. Закари, когда бодрствовал, был послушнее и преданнее волкодава, он не фамильярничал и отвечал чётко и по делу. Во всяком случае, когда говорил с главой ассасинов.

      — Ответ неверный, — криво усмехнулся Дауд, готовый уже уложить ученика обратно спать, как тот вдруг исчез. Переносом.

      По позвоночнику Клинка Дануолла пробежал холодок — раньше такого не было. Может быть, китобой и в самом деле проснулся? Нет, он должен удостовериться!

      Глава ассасинов перенёсся на ближайшую крышу и осмотрелся. Так, и куда мог подеваться один из самых старательных, но теперь уже самых проблемных подчинённых? Да куда угодно!

      Дауда снедало беспокойство. Он должен найти Закари как можно скорее, пока тот не убился или вляпался в какую-нибудь историю. Только где его искать?

      Клинок Дануолла при помощи Переноса осмотрел окрестности. Беспокойство постепенно перемешивалось с нарастающим раздражением. Когда Мастер найдёт своего горе-ученика, то заставит его спать на больничной койке под присмотром уже Уолтера с привязанными руками! И ногами!

      Подчинённый нашёлся в особняке цели, умудрившийся незаметно пройти сквозь охрану. Он стоял у постели жертвы с кухонным ножом в руках. Только стоял спиной к ней. Глава ассасинов побледнел — предчувствия его не обманули, наёмник был без сознания! Надо поторопиться, он залез сюда слишком рано!

      Закари, однако, похоже, забыл, зачем пришёл и в обнимку с ножом лег спать прямо на кровать рядом с целью. Прибывший так быстро, как только смог, Дауд, видя эту картину, не знал, что ему делать: разбить себе лицо о ладонь или засмеяться. Вместо этого он аккуратно разбудил китобоя, и они вместе покинули здание.

      Лицо ассасина было полностью красным, а сам он, поджимая губы, старался не смотреть на Мастера, хотя его мучает вопрос, как он попал в особняк. Клинок Дануолла мрачно молчал, обдумывая, как бы помягче рассказать ученику, что тот научился пользоваться умениями, не приходя в сознание, и при этом не довести и так находящегося в отчаянии наёмника до суицида.

      Оставшиеся дни до часа Икс тянулись невыносимо медленно и напряжённо, но китобои свою работу всё-таки выполнили — Закари старался выкладываться за троих, пытаясь как-то компенсировать свой невольный прокол — и теперь с облегчением возвращались на базу.

      Как и обещал себе глава наёмников, его самый старательный и самый проблемный подчиненный окончательно переехал в вотчину Уолтера, заодно был отстранён от длительных миссий на неопределённый срок. Но скучать ему с его навыками не придётся — работы и в «тылу» всегда было достаточно.