федя, не прерывая свои нереальные байки, открывает гараж, тут же делая внушительный глоток. андрей тут же руки – навстречу, перенимая бутылку. мысли о изо-рта-в-рот душатся в самом зачатке, тонут в литрах уже выпитой алкашки. федя жестикулирует энергично, объясняя, куда недавно въебался со знакомыми, а в пальцах все вертит несчастную крышку. андрей засматривается.

федя, может, замечает. или просто у гениев мысли схожие, и сходятся они на колечке от гаража. только если у андрея мысли не хотят вязаться в что-то осмысленное, федор подходит на шаг ближе, поднимая руку андрея и под какое-то “ты охуенный мужик, дюх” одевает колечко на чужой безымянный палец. и лыбится довольно, пока до андрея доходит. а когда доходит, ничего не остается, кроме как прикрыть лицо бутылкой, смеясь чуть натянуто. неловко. федя внимания не заостряет, тут же уходя от темы. андрей прячет колечко в карман, чтобы не просрать где-нибудь. почему это должно быть ему важно, уже вопрос на потом.

“потом” – срок весьма неопределенный, откладывающийся каждый раз, когда андрей замечает эту мелочь у себя на полке в шкафу. 

когда федя через время спрашивает, не делал ли какой хуйни по пьяни вчера, андрей понимает с какой-то досадой – память отрезало. не впервой. досада оставляет после себя облегчение.

///

– косвенно, – андрей, как федор прекращает свои “он сказал, блять, да!”, напоминает: – ты уже мне предложение делал.

– чего? – федор даже опешил, решительно пытаясь припомнить хоть что-то похожее.

– в году семнадцатом. и косвенно я согласился, – андрей жмет плечами, смотря едва насмешливо. и крутит кольцо на безымянном пальце. теперь уж не пивное.

федя тяжело кивает, внося еще один пункт в список “наебенился да и забыл”. у этого списка есть еще дополнительный – “наебенился и забыл, как пытался заклеить андрея”. 

во всяком случае, насколько можно судить, успешно.