у андрея даже рука не поднимется сбросить вызов. так и лежит телефон, вибрирует на беззвучке рядом со стаканом спиртного. будто выбор, две дорожки.

андрей не особо вторую в кромешной тьме различает. не умеет. только удивляется, что его действительно ищут после ссоры, а не кидают что-то навроде “перебесишься, придешь.”, как раньше, где-то с другими лицами бывало. возникает боязливая мысль – а если не ждут, что андрей придет? с другой стороны, не ждали бы – не вызванивали. а потом экран телефона гаснет и андрею бы голову о стойку разбить себе.

стакан пуст. не половину, полностью, а в горле тошнотворно. 

раньше съебывать из квартиры до бара при малейшем затруднении, вроде как, было нормально. шальной возраст, никакого желания думать, да рот в благих целях использовать. вот так говорить и разучился. научился копить каждую обиду и недомолвки внутри, а потом взрываться истерикой, плюя ядом и по делу, и по выдумке. привычка, блять. 

“раньше” было нормально, когда это был не федор, когда не искали, не выслушивали искренне и пытались, – вот так сюрприз, – говорить.

телефон от уведомления вздрагивает. андрей открывает, опасаясь.

от простого “андрей, пожалуйста, ответь.” ребра ломаются. вот эта просьба ответа, кажется, первой поселилась в воздухе, как только грань отношений перевалила за пределы друг-брат-товарищ. сначала скажи, кто я тебе, а потом скажи, что чувствуешь, думаешь, что не так, что мне сделать, скажи, андрей, ради бога. ответь. проблема одна – андрея этому не учили.

андрей открывает переписку. у фединой аватарка висит значок онлайна. ждет.

“прости” висит в диалоге. андрей больше ни буквы не сможет напечатать.

когда федя начинает печатать, андрей убирает телефон подальше, чтобы не видеть  находит силы подняться из-за стойки, оплатить и повернуться к выходу. домой? домой… федя ждет. 

выходя из бара, андрей вдыхает холодный воздух поглубже, от чего голова едва кружится. да. домой. к феде. 

не читая, что федя написал, андрей печатает быстро, что придет. а ноги путаются. 

стоя перед входной дверью, андрей перебирает, что ждет, чего ожидает, что заслужить мог – ощущается, что вновь все андреевы заебы повернуться ровно к нему же, как бывало, крики и слова уничтожающие на плечах осядут, вечно подпитывая взрыв за взрывом. такая вот игра, бег за своим хвостом. а может его вещи уже в коридор выкинули. бывшее “вернуться домой” тает да и как-то еще тревожней. как-то нездорово успокаивает мысль, что раньше андрей это наблюдал, а сейчас лишь обдумывает такую возможность.

стоит только в квартиру войти, уже слышны шаги, видно игнатьева. андрей разглядывает нервно – федор совсем обеспокоенный. совсем растерянный. андрей чувствует себя виновато. когда федор шагает на встречу, андрей только и может глаза уставить в пол, пока его к себе тянут, прижимают. обнимают. вау. у андрея нет сил поднять руки, чтобы сделать что-либо в ответ. а потом отпускают, но лишь за тем, чтобы щеки ладонями накрыть, голову к себе поднимая. смотря в глаза, рассматривая в волнении. федор андрея не понимает.

– дюш, – андрей на месте голов с этого обращения разрыдаться. – сначала я налью тебе чая, а потом мы все обсудим, хорошо? 

андрей уводит взгляд, ладони игнатьева своими накрывает. держится за них так, будто они его и держат в этом мире только. не соглашается и не отказывается. очень хочется не делать ничего, рассыпать здесь, у фединых ног пеплом от того, как мягко тот пальцами по щекам гладит. и плечи федя опускает уже спокойней. андрею, за кисти руки придерживая, целует ладони.

андрей неловко скидывает обувь, федя аккуратно снимает с его плеч куртку. на кухню ведет, едва за пальцы держа, чтобы не сбежал опять.

андрей морщится от горячего чая, но греет пальцы да радуется возможности чуть оттянуть разговор. рассматривает федину спину, пока тот моет посуду. дает андрею самому выбрать, когда начать. 

– федь, ты злишься?

андрей видит, как федя застывает. выключает воду, берет полотенце в руки и оборачивает наконец. склоняет голову вопросительно.

– нет, конечно. с чего бы?

– сначала я наговорил чуши, потом сбежал, не отвечал и…

– андрей, – останавливает. – я волновался, но я не злюсь на тебя. просто не понимаю, почему ты это делаешь.

– привык.

андрей бросает быстрее, чем додумывает. привык. а федя его глазами сверлить не перестает со странным выражением лицо. андрей никогда особо не касался темы бывших отношений, от слова совсем. ни имен, ни мест, ни события. упаковал, с моста в воду сбросил. где-то там разгадка и лежит, наверное.

– это вредная привычка.

андрей неопределенно ведет плечом, гипнотизируя кружку. федор тоже смолкает, подбирая нужные слова, опускается на стул напротив. андрей накрывает ладонями лицо, трет его. говорит как-то ломано, прося:

– федь. дай мне время успокоиться, а дальше забудется. мы можем…

– не можем, – перебивает. а стоит андрею опустить ладони на стол, федор берет одну его руку и собирает пальцы в кулачок. андрей глядит, как вслед за эти федя разгибает его по пальчику. – если так сделаем, все повторится. что-нибудь случится из-за молчания, тебе опять будет хреново, – и, будто ставя точку, раскрывается дюшину ладонь полностью. – что, если уйдешь из квартиры, но не вернешься на этот раз?

андрей только смаргивает. про себя федор не говорит. да и андрей знает – федор ждать будет в любом случае, не было бы его иначе здесь сейчас. и остается самому андрея признать – правда. однажды среди всей хуйни, копящейся внутри не останется тоо, что требует федя оставаться в постеле утром подольше, а сейчас – позволять бессмысленно перебирать свои пальцы. тошно. андрей не хочет терять ничего из этого, не хочет терять дом, который искал слишком долго. с федей отношения портить не хочется. даже не хочется, а по-детски страшно совсем. андрей сам руку навстречу тянет, да переплетает пальцы. 

федя показывает самый прямой путь – открыть рот да и сказать. а андрей пялится на тропу, ее конца не видит, не знает, что там да как. раньше тропа эта была бессмысленной. слова в целом были такими. бессмысленные, ненужные, ничего за собой не несущие. 

– андрей, я тебя люблю, ты помнишь ведь? – федорович губы поджимает и кивает быстро. будто отмирает. – и это причина, почему я тебя буду слушать и пытаться понять сколько угодно. сделаю так, чтобы ты был в норме. все возможное. ты заслуживаешь быть счастливым, дюш.

андрей на тропу встать пытается, запинается на первом же шаге, но тут – руки феди. не упадет уже больше.

андрей говорит.