Чайлд сомневался в своем решении и думал, что придется пробиваться силой, но около входа не было ни одного человека, а внутри все оказалось более чем скромно и неприметно. На небольшой сцене, рядом с ровными рядами, все было усыпано цветами. Видимо подарки для Чжун Ли. Мазнув взглядом по одной из открыток юноша почувствовал тошноту.

«Выздоравливайте, господин Чжун Ли, мы ждем вашего возвращения».

Прикрыв глаза, Тарталья двинулся вперед, прямо к резному гробу с изображением лилий. Упав на колени, только спустя минуту юноша смог поднять глаза и посмотреть на мирно спящего человека. Лицо с правой стороны украшала трещина, а руки, где должны быть прожилки вен полностью покрыты красными жилками, как скорее всего и все тело. Костюм напоминал что-то из ранних выступлений артиста, стилистика, где переплетена азиатская и европейская культура. Ох, а эти длинные каштановые волосы , которые фанаты любили всей душой сейчас струились по плечам, вызывая желание хотя бы раз к ним прикоснуться. Если забыть специфику вампирской жизни казалось, Чжун Ли просто уснул и совсем скоро откроет глаза и недовольно уставится на гостя, спросив, что глупый мальчишка тут забыл. Шмыгнув носом, Тарталья невесомо коснулся ледяной щеки, чуть погладив бархатистую, до безумия идеальную кожу.

- Господин Чжун Ли. - хрипло прошептал Чайлд, облокотившись о гроб.

- Завтра Визуальная тюрьма, почему вы не репетируете? Думаете сможете победить просто потому что у вас много опыта? Или вы решили сбежать и оставить нас на произвол судьбы? Я знаю, что прожив долгую жизнь можно потерять себя, но я ведь еще не успел показать вам насколько вырос. Я еще не отобрал у вас победу и не забрал корону победителя. Нельзя вот так взять и уйти, просто потому что вы устали! И плевать, что мы даже не знаем друг друга лично, для меня существует лишь один вампир с которым я хотел сразиться в Визуальной тюрьме. А вы просто взяли и сбежали, отвратительно! - не сдержавшись Тарталья ударил по гробу рукой, прикусив губу. Еще не все потеряно, он не даст этому засранцу уйти так просто. Столько лет идти к мечте встать рядом с Чжун Ли и получить признание, а получить это. Он не может уйти, оставив стольких людей одних. Эгоистичный мудак.

Резко отвернувшись от умиротворённого образа, Тарталья сел прямо на пол, полностью уходя в написание текста для Визуальной тюрьмы. Мелодия давно была готова, но текст все никак не приходил. Но сейчас Чайлду есть что сказать и он не намерен так просто сдаваться. Из чертовой бездны достанет и все ему выскажет, а пока нужно работать. Завтра Багровая Луна вступит в полную силу, и он сможет открыть врата Визуальной тюрьмы. А там, до сорванного голоса из последних сил, пусть даже на грани перегрузки, но он донесет свою песню этому эгоистичному вампиру и призовет его душу обратно. Лучше уж поставить все на кон, чем смотреть как чужая душа исчезает и окончательно растворяется в Бездне.

****

Ночь пролетела словно мгновение. Скомканные листы валялись вокруг гроба, оставаясь пятном в общей картине величественности и красоты. Потерев красные от слез глаза, Чайлд увлеченно перечеркивал некоторые слова, то меняя их между собой местами, то полностью изменяя фразу, пока не появлялось ощущения, что все на своих местах. Не хватало синтезатора под рукой, чтобы наиграть мелодию и добавить что-то еще, но Тарталья понимал, что не сможет сейчас заставить себя встать и уйти домой за костюмом и вещами. Все тело противилось мысли покинуть Золотую палату и оставить Чжун Ли на какое-то время. Наверное, его друзья уже заметили пропажу и разыскивают его по всему городу, но Аякс понял, что не уйдет отсюда, пока Визуальная тюрьма действует. Вот как поговорит с напыщенным придурком, который адекватно даже с фанатами не попрощался (ей-богу, кто в прощальном письме пишет: «Верю, что каждый распустившийся цветок, отдавший любовь моей скромной персоне, найдет для себя новую путеводную звезду и продолжит свой путь. А моя музыка пусть останется для вас как приятное воспоминание и поддержка в трудные минуты»). Да он ему эти «приятные воспоминания» засунет в одно место про которое в культурном обществе не принято говорить и покажет насколько больно каждому фанату и что не нужно им все это, просто бы ушел из айдол индустрии и остался бы цветочки собирать да природой любоваться. Это было бы всяко лучше, чем оставить всех на произвол судьбы и ждать, что все просто забудут настолько восхитительного и потрясающего человека. Сдержав порыв еще раз ударить со всей силы кулаком по гробу, Чайлд вдруг замер, заметив как красная искра вырвалась со стороны сердца вампира и устремилась к потолку, прямиком к предположительному местоположению Луны. Слишком мало времени, душа Чжун Ли растворяется в Бездне и скоро не останется ничего, что можно будет призвать. Прикусив губу до крови, сразу же мазнув языком по ранке, чтобы не пачкать рубашку, юноша уставился в текст, чуть всхлипывая. Ну что за гадство, сколько можно плакать?

Нива не находил себе места. Казалось, что еще немного и произойдет что-то поистине ужасное. Паника не приведет ни к чему хорошему, но с каждым часом поисков контролировать дрожь становилось все труднее. Возможно юноша уже бы рвал волосы от волнения, но уверенность Скарамуччи рядом и ободряющие, подаренные лишь для одного конкретного вампира взгляды, помогали держаться. Прижавшись щекой к руке, стараясь не мешать просматривать парню карту города, Нива тихо выдохнул, тут же хмурясь от звонка. Глянув на номер, недоумевая еще больше, юноша поднял трубку, сглатывая комок нервозности. На той стороне провода, вечно позитивный парень звучал настолько тихо, отчего мурашки прошлись по всему телу, а слова застряли в горле, не давая вдохнуть. Почувствовав крепкую хватку на руке, Нива благодарно улыбнулся Скаре и вернул все свое внимание собеседнику.

- Я хотел принести еще больше цветов, ну знаешь, он попросил, чтобы все было красиво, но открыв дверь в главный зал, я увидел вашего потерянного пацана. Сидит в окружении комков бумаги, что-то старательно выводит, глаза полыхают красным, сдавая его сущность с потрохами, а под глазами такие ужасные тени, что можно подумать, будто мертвец ожил. Но больше всего меня изумило, что он напевал песню, пальцами отбивая ритм, а потом хмурился, что-то зачеркивал и снова повторял текст, но уже измененный. Сдается мне, ваш парень собирается принять участие в Визуальной тюрьме и текст его очень красноречив. Я не стал никому говорить, но если не сможете его забрать — отдайте ему костюм и позвольте открыть Визуальную тюрьму. Мне кажется, это будет правильным решением. Считайте интуиция. - тихо рассмеявшись, отчего на том конце провода что-то встревоженно зашептали, Венти внезапно всхлипнул и голос поменялся на другой, более знакомый.

- Дядь, вы просто его не видели. Он настолько отчаянно выглядит и так злобно смотрит на Чжун Ли, что у меня мурашки по коже. Он не уйдет, я уверен в этом, так что давайте позволим ему открыть клетку и пережить все чувства, что сейчас кипят и не могут покинуть его тело. Как только он это переживет, сможет идти дальше, я уверен. - Нива смог почувствовать, как племянник на том конце провода мягко улыбается, а фоновый шум постепенно затихает, оставляя лишь звуки машин и шелест ветра.

- Я понял. Мы скоро будем. - сбросив вызов юноша откинулся на спинку сидения, потирая глаза. Скара рядом отбросил в сторону планшет и наплевав абсолютно на все аккуратно убрал чужие руки от болезненно покрасневших глаз, оставляя невесомые поцелуи сначала на одном веке, а потом на втором. Синьора в этот момент тактично уставилась в окно, позволяя двоим влюбленным проявить такую несвойственную для некоторых личностей нежность. Дотторе же только закатил глаза и кашлянул, намекая, что пора бы рассказать, какого черта произошло. Психиатр был более чем уверен, что знает местоположение парня, но ребята решили пойти сложным путем и объездить абсолютно все места, которые знает Чайлд.

- Он сейчас в Золотой палате. Сидит рядом с телом Чжун Ли и видимо заканчивает песню. Казуха и Венти говорят, что он хочет принять участие в Визуальной тюрьме прямо там, советовали привезти костюм. - виновато глянув в сторону Синьоры, складывая пазл в голове по чьей вине Тарталья узнал местоположение гроба, юноша тихо выдохнул. Пусть и случайно, но видимо не стоило разбалтывать такую информацию. Синьора на это лишь покачала головой, вернув мягкую улыбку менеджеру.

- Что ж, мы должны были такое предвидеть. У него сейчас идет полное отрицание действительности и скорее всего, пока он не пройдет через все пять стадий принятия, мы не сможем его оттуда вывести. Раз уж начался торг, давайте позволим ему спеть песню и выплеснуть чувства. Не понятно только зачем вы меня позвали, он и без меня прекрасно справится с пережитым горем, ну либо будет спать рядом с трупом все два года. - пожав плечами Дотторе закинул в рот какую-то конфету и приподнял бровь на удивленные взгляды друзей.

- Что? - усмехнувшись, мужчина картинно закатил глаза, всем свои видом показывая, что у гениального вампира все схвачено и вообще, он прожил сотни лет, вы что сомневаетесь в его решениях?

- Иногда я сомневаюсь, что ты доктор. - обреченно выдохнула Синьора, давая знак водителю отправляться сразу в сторону Золотой палаты.

- А ты не сомневайся. Я же не сомневаюсь в твоих творческих способностях. - очаровательно улыбнувшись, на что девушка только поежилась и уткнулась в блокнот, мужчина переключил внимание на затихшую парочку, очаровательно прижимающихся друг к другу. Ну кто бы мог подумать, что его любимый пациент с вспышками агрессии найдет себе булочку с корицей и начнет строить отношения. Даже интересно посмотреть, что из этого выйдет. Хотя терять такого пациента так жалко, кровь у него поистине чудесная, а какая на вкус.

- Если все пойдет через одно место, вытащим его из Визуальной тюрьмы и устроим месяц отдыха. Я не собираюсь смотреть как мой друг загибается от односторонней любви и желании доказать какому-то хрену с горы, что он лучший. - рыкнув, то сжимая, то разжимая кулак, Скара старался не смотреть в сторону Дотторе, вздрогнув, когда теплые руки легли на его сжатый кулак. Чуть улыбнувшись, вампир притянул к себе ближе Ниву, уткнувшись носом в основании шеи. Ей-богу, надо Тарталью на цепь посадить и не выпускать, пока не перестать дурью маяться.

- Все будет хорошо. - только и смог шепнуть Нива, пока машина на полной скорости везла всю компанию к их потерянному и однокому другу.

****

Признаться Тарталья ожидал чего угодно, вплоть до истерик, крика и применения силы, чтобы увести его из Золотой палаты. На крайний случай пришлось даже достать лук, свое личное оружие для обреченных душ Бездны Визуальной тюрьмы, чтобы отбиваться, но Нива молча зашел в зал, оставил костюм, пожелал удачи и сказал, что они вернутся, когда грань ослабнет и тогда ему не избежать серьезного разговора. Только и успев крикнуть слова благодарности, перед тем как дверь закрылась, Тарталья ни о чем не думая схватил костюм и умчался в одну из комнат переодеваться. Все складывается лучше, чем ожидалось.

Облачившись в светлый костюм под которым скрывалась удлиненная красная рубашка, а на груди красовалась брошь в виде лилии, юноша несколько раз придирчиво осмотрел себя в зеркало, прежде чем набрать в легкие воздух и замереть рядом с гробом, рассматривая утонченный образ, напоминающий произведение искусство рожденное из самого прекрасного и редкого камня на свете. Пальцы потянулись поправить каштановые волосы, но рука замерла на полпути, будто натыкаясь на невидимую стену. Нельзя, сейчас нужно думать о работе. Настроившись на внутренние ощущения, Тарталья резко пропел высокую ноту, с закрытыми глазами ловя еле заметную красную нить тут же потянув ее на себя. В голове появился образ массивных светлых дверей за которыми можно было услышать миллионы разных голосов. Усмехнувшись парень толкнул ворота Визуальной тюрьмы, растворяясь в светлой вспышке и какофонии звуков.

Открыв глаза, Чайлд оглядел небольшое пространство, отмечая, что Золотая палата видоизменилась. Стены украшали какие-то древние символы, пол был усеян лепестками лилий, а гроб теперь возвышался на пьедестале сцены. Зрительские места исчезли, оставляя после себя лишь пустое пространство с блуждающими тенями. Насколько Аякс помнил, во время выступления может произойти все что угодно. Резко исчезнет свет, могут появиться гончие псы и другой сброд Бездны, завалится кто-то из вампиров, устраняя противников, но как бы страшно не было, нужно продолжать петь и сражаться. Правила Визуальной тюрьмы просты, чья песня сможет затронуть человеческие сердца и остаться там надолго, тот и выиграл. Но работать придется неделю, донося свои чувства абсолютно до каждого. После такого марафона вампиры берут перерывы в развлекательной сфере и восстанавливают силы, но так же, существует негласное правило, что во время фестиваля, можно призвать душу наставника и получить важные советы для победы. Большинство от такого способа давно отказались. Это отвлекает от основной задачи и дает фору остальным участникам Визуальной тюрьмы, но в это раз Тарталья потратит силы на призыв, а уже потом подумает над победой. Удобнее устроив лук за спиной, юноша встал на середину импровизированной сцены, жмуря глаза от ярких софитов. Что ж, выступать без публики приходится впервые, но Чайлд обладал хорошей фантазией. Стоит лишь закрыть глаза, сосредоточиться и образы станут реальными, заполняя пустой зал криками любимых фанатов, чья поддержка сейчас словно глоток свежего воздуха. Уверенно распахнув глаза, юноша щелкнул пальцами без какой-либо мелодии начиная петь.

Каждое слово – вызов, высокие ноты – душераздирающий крик. Неважно, где сейчас душа, Тарталья сможет донести свои чувства. Эта песня не предполагала хореографию, но прикрыв глаза, скрывая слезы, тело непроизвольно воспроизводит по памяти какие-то уроки, рождая единую историю тела и души. Пройдя первый круг, но не давая себе и минуты отдыха, Тарталья возвращается на позицию и начинает заново, полностью выкладываясь в движениях и музыки, отдавая всего себя одному единственному вызову, который нельзя игнорировать. Он не даст и шанса сбежать, сделав вид, что не его душу так отчаянно зовут. Чем дольше тянулось время, тем сильнее ощущалось как тело ноет, требуя отдыха, а горло першит от сухости. Высокие ноты уже были не такими идеальными, как в начале, но замечая вокруг мерцание голубоватого света миллиона огней (иллюзия Визуальной тюрьмы, показывающая скольких сердец достигла твоя песня) Тарталья снова и снова возвращался на сцену, пока ноги окончательно не подвели, а тело не выстрелило пульсирующей болью. Прислонившись к гробу, стараясь аккуратно помассировать мышцы ног, юноша обреченно застонал, замечая в комнате брешь, впускающую в его пространство несколько духов Бездны. Сил на то, чтобы натянуть тетиву почти не было, поэтому приложив титанические усилия, чтобы встать, парень ухватился за лук, приходя к гениальной идее просто бить существ оружием, авось они подумают, что тут затесался сумасшедший вампир и уйдут. План был настолько отвратительный, что разгорающееся веселье походило больше на сдерживаемую истерику.

- Ребят, ну не вежливо прерывать концерт на середине. Я только вошел во вкус. - какое-то непонятное существо напоминающее летающую плюшевую игрушку с кроличьими ушами и маской с удлиненным носом что-то пролепетало на незнакомом языке и со всей дури начало размахивать посохом, пока какая-то полукруглая жидкость скакала рядом и пытаясь ударить прямо в лоб. Если присмотреться к существу получше, то незваный гость даже смахивал на что-то человекоподобное. Подавив смешок, Тарталья хорошенько замахнулся и принялся с усердием лупить жидкость, надеясь, что после таких манипуляций лук останется дееспособным. Но сколько бы Чайлд ни тратил сил на шарики, меньше их не становилось, а этот гад в синей шубке только посмеивался, продолжая размахивать посохом. Острое желание хорошенько вдарить по этому самодовольному существу гудела на подкорке сознания неожиданно подпитывая силы и удерживая его в вертикальном положении подольше. Резко развернувшись, ногой пиная слайма в сторону мага Бездны, Тарталья удобнее подхватил лук, свободную руку прокусывая выступившими клыками. Кровь на губах пробудила сущность, окрашивая глаза в красный оттенок. Вложив остатки сил для создания духовных стрел, Аякс самодовольно улыбнулся, тут же ловко натягивая тетиву, стараясь не сильно морщиться от боли в мышцах, чтобы не портить лицо. Сдохнет, но не покажет этой летающей сволочи как ему сейчас хреново. Закралась мысль, что сейчас бы не помешало выпить чужой крови, но парень отмахнулся от жажды, понимая, что в радиусе Визуальной тюрьмы нет никого, кто мог бы подойти на эту роль. Ну разве что можно сожрать этого придурка в синем.

- Вот сейчас вместе посмеемся. - радостно рявкнул Тарталья, отправляя стрелу точно в цель. Существо встрепенулось и попыталось скрыться, но скорости не хватило, чтобы увернуться, поэтому что-то брякнув на родном языке синяшка повалился на бок, пытаясь вытащить стрелу из ноги. Насколько Аякс помнил от родителей, все существа Визуальной тюрьмы быстро восстанавливаются. Но главное здесь — это не их регенерация, а сила вампира, которая доведет их до состояния ужаса, после которого они уже не будут нападать. Оставалось только показать насколько Чайлд может быть опасен. Растянув губы в самодовольном оскале, мужчина подошел к существу замахиваясь луком и со всей дури обрушивая несколько ударов на плачущего мага Бездны. Когда руки перестали слушаться, парень сел и вздернул существо за кроличьи уши, уставившись в черную маску. Гнев постепенно отступил и теперь зарождалось любопытство. Ухватившись за маску, парень почти с маниакальной улыбкой потянул ее на себя, пока маг активно сопротивлялся.

- А ну-ка дай плюнуть в твое самодовольное лицо, сволочь. Ржать он вздумал! Отпусти, а то хуже будет! Я может и устал, но тебя отпинать смогу. - существо активнее завозилось, пытаясь вырваться из рук упрямого вампира, периодически бормоча что-то на своем языке (Тарталья был уверен, что проклятья). Окончательно повалив существо на пол, рыжеволосый радостно вскрикнул и уселся на избитую и потрепанную тушку, одним рывком стягивая маску, сталкиваясь со светло-голубыми глазами юноши. Парень, всхлипнув, потянулся в своему посоху, видимо собираясь все же ударить наглого вампира по голове, но Чайлд пригвоздил чужие руки к полу, рассматривая существо, так сильно смахивающего на человека. И что это такое? Он то думал там что-то страшное, ну или в крайнем случае мерзкое, а тут миловидный парнишка, чем-то напоминает Венти, главного вокалиста группы «Анемо».

- И какого черта ты делаешь? - вдруг заявил парнишка на обычном языке недовольно дуя губы, чуть шмыгая носом. Глаза слезились, но парень самодовольно задрал нос, будто бы все еще мог управлять ситуацией.

- Это я должен спрашивать какого черта вы тут делаете. Так нравится мешать Визуальной тюрьме? - только было проникнувшись симпатией к парнишке, Тарталья снова нахмурился, раздумывая прописать в лоб этому придурку или просто связать и выкинуть со сцены.

- Да ты бы сдох, если б мы не пришли тебя развлечь. Пятнадцать часов горланить без остановки, ты что идиот? Даже древние вампиры делают перерывы, а тут нам пришлось явиться и хоть как-то тебя растормошить. - выдернув руки из ослабевшей хватки маг недолго думая звонко щелкнул по чужому лбу, оставляя краснеющий след. Аякс аж задохнулся от резкой вспышки злости. Он его тут жалеет, а эта сволочь так себя ведет. Он труп.

- Вот это у вас развлечения, ставлю одну звезду за оригинальность, а все остальные забираю за то что вы пытались меня прибить. В следующий раз просто пройдите мимо. - мальчишка обреченно вздохнул, а потом спохватившись прикрыл собственный лоб рукой, кажется боясь ответного гнева со стороны молодого вампира.

- Тебя же проще вырубить, чем уговаривать. И вообще, мы существа Бездны, ты что ждал, что мы к тебе заявимся с караваном и кровью, и будем мягко просить тебя пойти поспать? Совсем идиот что ли? Скажи спасибо, что я с собой взял слаймов, а не гончих псов. Пару раз тебя за задницу бы укусили, может мозговая деятельность бы включилась, а то пока ты тут активно призываешь чужую душу, сам помрешь, а мы потом разбирайся со всем этим. - скинув с себя рыжеволосого, парнишка встал, отряхнул синюю шубку и сморщил нос, словно перед ним сейчас щенок, что снова мимо лотка сходил. Возмущение так и кипело, но краем сознания Чайлд все же был согласен с чужими словами. Он не давал себе отдохнуть и сейчас готов рухнуть прямо на сцене, а это ведь только начало пути. Зачесав мокрые волосы назад, закинув лук за спину, парень только фыркнул на чужие слова, ворча в ответ.

- Придурок, хватит меня отчитывать. В следующий раз, если хочешь кого-то вырубить зови сразу старших братьев, может помогут, а то пока малютка не справляется.

- Это кто малютка? Да я старше тебя на 1000 лет, имей совесть, шкет.

- Моя совесть спит в Марианской впадине, а вот твое раздутое эго уже в стенки Визуальной тюрьмы не помещается. Сказал же, я сам справлюсь и я знаю, что делаю. Вот уж не думал, что Бездна вместо испытаний мне няньку пришлет. Еще и такого слабого, ты драться то хоть умеешь? - не выдержав парень все же быстро подобрал посох и хорошенько врезал по рыжей шевелюре, наслаждаясь отборным матом со стороны вампира и вступившими в уголках глаз слезами. Ох, уж эти молодые самородки, каждый третий думает, что его так легко одолеть. Да если он с чтецами Бездны в следующий раз явится чужая наглая задница будет сначала гореть огнем, а потом получать точные заряды молний. Тьфу, вот придурок, еще и маску стянул, весь камуфляж похерил. Недовольно насупившись, парень заметил как рыжеволосый схватился за лук и побежал в его сторону. Собираясь прикрыться, парнишка сильнее сжал водный посох, но тут из гроба послышался вздох и все вокруг замерло. Тарталья не веря собственным ушам медленно повернул голову, сталкиваясь с пронзительным взглядом янтарных глаз. Все слова застряли в горле, а сердце предательски сжалось, все еще не веря в происходящее. Лук выпал из ослабевших рук, а сам юноша покачнулся, но все же смог устоять, неожиданно понимая, что маг Бездны подхватил его под руку, удерживая рядом с собой. Судя по трепетному взгляду мальчишка сам был в шоке от такой картины. Мужчина же прикрыв глаза, медленно потер веки и снова взглянул на нарушителей спокойствия, холодным голосом, в котором слышались рычащие нотки, бросив:

- Так вот кто так сильно пытался со мной увидеться. Мистер Чайлд, чего же вы так отчаянно хотите, раз пели все это время, веря, что я приду? - Тарталья не мог пошевелиться. Разум никак не принимал тот факт, что вампир, кого он уже не верил услышать и увидеть, сейчас стоял, скрестив руки на груди и выглядел живее всех живых. Необъяснимый порыв толкнул в спину и вампир без каких-либо мыслей рванул вперед, заключая удивленного мужчину в объятия. Одна единственная слеза скатилась по щеке в то время, как охрипший голос смог вытолкнуть только одно единственное слово:

- Сяньшэн.