Регулус не приходит. Просто не появляется в назначенное время, хотя никогда прежде за ним не замечалось ни опозданий, ни тем более такого молчаливого отсутствия. Без предупреждений и объяснений. Ни звонка, ни сообщения, ни записки.

Внутри Джеймса зарождается беспокойство, пока он следит взглядом за минутной стрелкой на часах, что отсчитывает время их обычного часа занятий. До конца остается немного, когда Сириус, удивительно молчаливо устроившийся на табуретке у пианино, вдруг рывком поднимается на ноги.

– Бесполезно. Он не придет.

Голос друга отрывистый и резкий. Он выглядит то ли злым, то ли разочарованным, и Джеймс поднимается следом. Поттер не чувствует ни капли раздражения, только все возрастающее волнение о причинах, по которым Регулуса нет.

– Сириус, подожди. Вдруг что-то случилось?

– Да, – фыркает Блэк скептично, накидывая на плечи кожаную куртку, – случилось. Реджи снова послушал мамочку.

– Но…

– Прости, – вдруг выдыхает Сириус, остановившись у двери, и от неожиданности этого извинения Джеймс замирает как олень в свете фар, – не стоило тебя в это втягивать.

Закончив, Блэк выходит из комнаты. Джеймс следует за ним, но, не выдержав, все же оборачивается прежде, чем закрыть за собой дверь. Небольшое пространство, ставшее их с Регулусом местом. Хранящее в себе разговоры, долгие взгляды и тихие звуки смешивающегося дыхания. Тепло едва касающихся друг друга плеч, руки на клавишах, быстро мазнувшее по губам касание.

Быть может, Регулус просто испугался того, что между ними возникло? Но в последнюю их встречу Джеймс не заметил ни единого намека на страх. Ему казалось, что Регулус…рад. Совсем чуточку счастлив. В серых глазах искрилось смущение и довольство, но не испуг.

Регулус передумал встречаться с Сириусом и потому не пришел? Не смотря на внешнее нарочито небрежное равнодушие, Поттер всегда видел, что на самом деле Регулусу на брата не плевать. Младший Блэк не решался долгое время, но с него будто спала тяжесть, когда они договорились о встрече.

Тихо выдохнув, Джеймс осторожно прикрывает дверь и выходит в коридор. Погрузившись в мысли, он не замечает, что Сириус уже скрылся на лестнице. Должно быть, будет ждать у машины, нервно прокручивая в руках пачку сигарет.

С одной стороны, Поттер может понять реакцию друга – Регулус игнорирует брата месяцами и сегодняшняя встреча становится для Сириуса лишь очередным болезненным отказом. С другой же стороны, Джеймс просто знает, что Регулус не мог не прийти просто так. Он это чувствует. Он в это верит. Он хочет Регулуса в свои объятия, чтобы укрыть, защитить, узнать мягко, в чем дело. Но желание это реализации не подлежит, поэтому Джеймс медленно бредёт по коридору, ощущая, как сжимается внутри тугая пружина беспокойства.

– Джеймс?..

Тихий женский голос раздается совсем рядом и Поттер поднимает взгляд, чтобы увидеть подходящую к нему Пандору. Обычно распущенные светлые волосы собраны в небрежный пучок, в голубых глазах застыла тревога.

– Привет, Пандора, – натягивать приветственную улыбку отчего-то тяжело, но Джеймс по привычке делает это, спрашивая, – ты не видела сегодня Регулуса?

Аккуратно упакованный сверток прижат к её груди в странно защитном жесте, будто она прикрывается им как щитом. Наверное, подарок, так и не врученный адресату в честь дня рождения. Собственный презент, который Джеймс только с утра забрал у мастера, лежит забытым от тревоги в кармане куртки.

– Тебе не сказали? – озадаченно отвечает Пандора, нахмурившись, – он отчислился. Сегодня с утра забрали документы. Может, он говорил тебе что-то об этом?

– Нет, а тебе?

Пандора отрицательно качает головой, выглядя еще более взволнованной, чем до этого. Если Регулус и мог проигнорировать Джеймса и Сириуса, то делать подобное с ней бы не стал точно. Самый мягкий тон, который только от Блэка Джеймс слышал, звучал в разговоре с Пандорой. Судя по её растерянному виду, она тоже не в курсе, почему друг сегодня не явился. Пандора просит неожиданно ломким голосом:

– Если он свяжется с тобой, напиши мне, ладно? Пожалуйста.

– Конечно, – Джеймс осторожно касается ее худого плеча в поддерживающем жесте, – я постараюсь все выяснить.

Тихо поблагодарив, Пандора уходит в сторону класса, пока Джеймс замирает на пару секунд, обдумывая услышанное. Регулус отказался от музыки? Сам? Поттер хмурится, не в силах поверить в подобное. Пропуск одного занятия еще можно попытаться объяснить несколькими причинами, но не отчисление.

Выйдя на свежий воздух, Поттер быстрым шагом подходит к Сириусу, который, облокотившись о капот, пытается прикурить от неработающей зажигалки. Курить не любит, а все равно таскает сигареты с собой. Не вслушиваясь в его тихие ругательства, Джеймс выдает, остановившись рядом:

– Его отчислили, – Блэк непонимающе хмурится, подняв голову на звук, и Джеймс поясняет, – сегодня они забрали его документы. Регулус тут больше не числится.

Взгляд Сириуса перемещается на здание консерватории за спиной Поттера. Несколько мгновений он смотрит на древний фасад. Вынимает сигарету изо рта, отправляет её обратно в пачку, прикусывает щеку изнутри. Щурится, глубоко задумавшись, и проговаривает тихо:

– За что она его так наказала?..

Джеймс сглатывает, едва поняв, о ком речь. Он прекрасно помнит, как мать братьев обошлась с Сириусом, и теперь при мысли, что эта женщина может сделать с Регулусом, нехорошее предчувствие подогревает засевшую внутри тревогу. С трудом верится, что родители способны в день рождения ребенка вот так с ним поступить – отобрать важную часть жизни, отрезать радость, наказать настолько жестоко.

И только ли в этом заключается наказание?

Картинка бледного Сириуса с синяками на лице тут же вспыхивает перед глазами, заставляя сердце ускорить свой ритм. Он даже думать не хочет об этом, но вероятность подобного развития событий очень высока. Да бога ради, что нужно сделать, чтобы получить такой бессердечный ответ?

– Блять, – выдыхает Сириус и касается лица ладонью, по изменившемуся тону голоса Джеймс сразу различает, что злость в нем уступила место волнению за брата, – я же говорил ему!

– Может, нам стоит-...

– Да.

Им не требуется лишних слов, чтобы понять друг друга. Усевшись в машину, Джеймс готовится слушать, в какие повороты ему нужно заезжать, чтобы доехать до дома, которого он никогда не видел.

По рассказам Сириуса, полным мрачных и невеселых воспоминаний, он ожидает увидеть черный готический замок с коваными воротами, кучей воронов на крыше и непременно раскатами грома в небесах, но, когда они останавливаются у нужного места, ничего подобного на горизонте не наблюдается. Просто элитный район с ухоженными двухэтажными домами и дорогими машинами на подстриженных лужайках. Чистая светлая улица с начавшими зеленеть весенними деревьями. От контраста этой картинки с тем, что, Джеймс знает, в этих домах может происходить, становится жутко.

Погасив зажигание, Поттер не торопится выходить. Поворачивает голову, чтобы посмотреть на сидящего рядом Сириуса, и видит его сжатые в кулаки ладони. Взгляд Блэка направлен на входную дверь глубокого черного оттенка, лицо застыло в пустом выражении. Наверняка он не думал, что когда-нибудь снова появится здесь.

– Сириус, – зовет тихо Джеймс, коснувшись ладонью напряженного плеча, – ты уверен?

Блэк на миг прикрывает глаза, но от касания словно немного расслабляется. Тянет уголки губ в слабой улыбке, кивает и рывком открывает дверь, выходя из машины. Джеймс следует за ним, даже не представляя, что сейчас будет происходить.

Их не впустят? Дома никого не окажется? А что, если откроет сам Регулус и скажет им оставить его в покое?

От последнего варианта по телу проходит неприятное ощущение и Поттер его тут же отметает. Ему хватит просто увидеть Регулуса и убедиться, что тот в порядке. С остальным можно разобраться.

Джеймс ожидает, что Сириус воспользуется звонком, представляет даже, что тот мог бы пнуть дверь ногой пару раз от души, но Блэк неожиданно лезет под окно к красиво обработанным камням, лежащим ровной кучкой. Поднимает один, выуживает ключ и с довольным видом подбрасывает его в ладони.

Джеймс замечает рассеянно:

– Вряд ли это законно.

Но мешать другу даже не пытается, сдвигаясь от двери, чтобы тот мог её открыть. Сириус подмигивает ему.

– Возвращение блудного сына, м?

Дверь открывается без единого скрипа. Плавно распахивается перед ними, открывая взгляду просторную прихожую, и Джеймс входит вслед за Блэком, настороженно осматриваясь. Вымытые до блеска полы, темные стены и уходящая на второй этаж лестница. Большое помещение, это видно даже по тому клочку, который Поттеру открывается, но находиться здесь дольше необходимого не хочется.

– Дом, милый дом, – проговаривает громко Сириус, широкими шагами проходя внутрь, грязные ботинки оставляют следы на вымытом полу, – je suis de retour, maman! Tu ne veux pas me rencontrer?

Джеймс не может сдержать удивленного взгляда. До этого момента Сириус при нем на французском не говорил. Да, в теории Поттер знает, что друг владеет этим языком, но самого Сириуса этот факт как будто бы раздражает и поэтому Джеймс не просил никогда показать это умение. Каким-то образом французский, который обычно звучит очень даже мелодично, Блэк умудряется сделать неприятным, режущим слух.

Взгляд Поттера быстро цепляется за перемены, происходящие сейчас в Сириусе. Словно нахождение в этом доме искажает того человека, которого Джеймс знает. В чужом тоне проскальзывают нахальные грубые нотки, движения становятся резче, взгляд жестче. Будто бы Блэк разом надевает броню, которую оставил здесь, убегая, а теперь снова вынужден натягивать её на себя. Проверенная годами защита, выработанный рефлекс.

По одному только его поведению становится ясно – место это плохое.

Громкий и яркий Сириус – это нормально. Он любит внимание, пышет энергией, но всегда сохраняет в себе толику мягкости. По крайней мере, с самим Джеймсом, с Ремусом. Сейчас же Сириус выглядит действительно злым. И энергия его вместо весело журчащего ручейка становится бурлящим потоком горной реки, впадающей в безжалостный водопад.

В первые секунды им никто не отвечает и Поттер думает было, что дом просто пуст, но неожиданно откуда-то со стороны доносится ровное:

– Вам нельзя здесь находиться.

Джеймс резко поворачивает голову, чтобы увидеть немолодого мужчину в темном невзрачном костюме рядом с неприметной дверью. Сириус расплывается в насквозь фальшивой улыбке, спрашивая:

– Регулус дома?

– Вам нельзя здесь находиться.

Фраза повторяется ровно таким же тоном, что создает странное впечатление. Будто бы не человек говорит, а робот воспроизводит одну и ту же записанную фразу. Сириус рядом издает раздраженный звук.

– Отвали, Кричер.

– Ваша мать не желает вас видеть.

– Какое совпадение, я её тоже, – Сириус фыркает и направляется к лестнице на второй этаж, – Регулус дома?

Мужчина в костюме смещается, чтобы закрыть ему проход. Не смотря на возраст и худобу, выглядит он достаточно уверенным в своем праве преграждать кому-либо путь. Как высохшее старое дерево, об которое неожиданно ломается топор. Голос Кричера все такой же ровный, когда он проговаривает:

– Уходите.

Джеймс, продолжающий стоять чуть позади, видит, как тут же каменеют плечи Блэка.

– Отъебись, в последний раз говорю, Кричер.

Голос его наполняется такой яростью, что Поттер делает шаг ближе, чтобы удержать друга в случае чего. Сириус при нем в драки не лез никогда, но кто знает, как эта обстановка влияет на него. На мужчину это, впрочем, никакого эффекта не оказывает. Он продолжает стоять там же.

– Ваша мать не–...

– Наплевать мне на желания моей матери! Я пришел к брату.

Неожиданно у одной из дверей первого этажа слышится глухой звук приближающихся каблуков. Открывшаяся дверь, прохладный женский голос:

– У тебя нет брата, mon cher, потому что нет семьи.

Они одновременно оборачиваются на женщину, стоящую в дверях одной из комнат. Казалось бы, обычный будний день, плавно двигающийся к вечеру, но одета Вальбурга в строгое платье и туфли, словно вернулась с какой-то важной деловой встречи. Джеймс совсем некстати вспоминает, как любит его мама смыть с себя косметику и нарядиться в один из мягких хлопковых костюмов, чтобы заняться домашними делами. Контраст этого дома с тем, в котором он вырос, бьет разом по всем рецепторам.

Это жестоко – говорить подобные слова после месяцев разлуки с сыном, но в лице миссис Блэк нет и намека на сожаление. Джеймсу сложно поверить, что ей действительно не жаль, не больно. Должно же в ней быть хоть что-то человечное? Хоть какая-то толика нежности, любви? Хоть что-нибудь? Если судить по всем её действиям, свидетелем которых Поттер стал за эти недели, нет. Ничего подобного не найдется.

– Ты выбрала самый действенный способ сделать ему больно, – проговаривает Сириус, будто бы пропустив мимо ушей приветственную реплику родителя, – зачем?

– Тебя это не касается. Уходите, пока я не вызвала полицию.

Сириус нарочито небрежно пожимает плечами.

– Вызывай. Я скажу, что пришел проведать дражайшую маменьку.

После этой фразы в помещении повисает тишина. Блэки принимаются сверлить друг друга ледяными взглядами и Джеймс, который до этого момента стоял рядом молча, решается. Сделав небольшой шаг вперед, он проговаривает осторожно:

– Мы просто хотим поговорить с Регулусом.

Тяжелый холодный взгляд тут же перемещается на его лицо. Неприятно. Каково это – ощущать подобный взгляд от собственной матери? Джеймс даже представлять не хочет, от одной только мысли мурашки по телу. В чужом голосе неприкрытое раздражение, когда ему отвечают:

– А ты еще кто?

– Тебя это не касается, – передразнивает рядом Сириус, наверняка специально накаляя своим поведением обстановку, и Джеймс на мгновение прикрывает глаза, – где он?

– Уходи.

– Отлично, тогда я разнесу полдома, пока доберусь до его комнаты, а затем-...

– О, бога ради, Сириус, прекрати этот балаган! – взрывается неожиданно Вальбурга повышенным тоном, – его здесь нет, понял? Паршивец сбежал еще утром. Ты подал ему прекрасный пример!

– Он.. сбежал?..

– Я думала, он у тебя, – неохотно поясняет Вальбурга, – а раз это не так…вернется, когда все осознает. А теперь выметайтесь.

Сириус продолжает стоять на месте, явно не собираясь вот так просто сдаваться, но Джеймс осторожно касается его предплечья, принимаясь тянуть за собой. Он, конечно, не бросит друга, если полицию действительно вызовут, но Поттер достаточно подкован в некоторых юридических вопросах, чтобы знать – родители могут накатать заявление на своих детей. Учитывая, какие в этой семье отношения, такого варианта исключать нельзя. Ответ они получили, нарываться на неприятности из-за одного лишь упрямства не стоит.

Даже если Вальбурга лжёт, их с Сириусом разговор на повышенных тонах точно был слышен на весь дом. Будь Регулус здесь, он бы дал о себе знать. Остается два варианта: или младшего Блэка просто нет дома, или Вальбурга не лжет и тот действительно сбежал.

Кричер с грохотом закрывает за ними дверь, стоит им только выйти за порог. Продолжая мягко держать друга за предплечье, Джеймс спускается со ступенек и доходит до припаркованной машины. Внутри сознания странно пусто и глухо.

Регулус сбежал из дома, но не пришел ни к кому. Ни к Пандоре, ни к нему, ни к Сириусу. Где он тогда?

Варианты один хуже другого принимаются крутиться в голове водоворотом болезненного волнения. Прошло только несколько часов. Быть может, как и Сириусу тогда, Регулусу нужно время? Прийти в себя, понять, что делать.

– Он не связался со мной, – вдруг тихо проговаривает Сириус рядом, нахмурившись, – я же… я ведь всегда говорил, что помогу ему. Неужели он настолько меня ненавидит?..

– Это не так, – тут же отзывается Джеймс, становясь прямо перед другом и стараясь поймать его взгляд, – он тебя любит, Сириус. Я вижу это в нем.

Сириус моргает, продолжая смотреть куда-то вниз. Взгляд его пугающе усталый, голос тихий, когда он отвечает сипло:

– Этого не вижу я.

На такое невозможно подобрать правильную фразу в ответ. Они стоят как оглушенные еще какое-то время, а затем усаживаются в машину и молча едут домой. Джеймс обдумывает варианты, куда можно бы было направиться, чтобы поискать Регулуса, но осознает, что знает катастрофически мало. Где Блэк любит бывать? Какие места ему нравятся? Он без понятия. Поначалу Поттер не решается предложить свою идею Сириусу, который сжался на сидении в скорбном безмолвии, но тот неожиданно проговаривает:

– Регулус почти не знает города, – задумчивым тоном, – он всегда ездил на машине и не бегал, как я, по улицам. Если не взял с собой телефон, то точно потерялся.

– Может, у него есть еще друзья?..

Сириус фыркает скептично, продолжая сверлить взглядом окно с проплывающими в нем улицами. Отрицательный ответ не нуждается в озвучивании, и еще несколько минут они едут в молчании, пока Блэк снова его не нарушает уверенным:

– Я поищу его.

Джеймс едва сдерживает облегченный выдох. Он опасался, что от обиды или гордости Сириус сдастся, бросит все как есть, хотя не хотел даже думать о таком исходе. Но этого не происходит. Кивнув, Поттер спрашивает обыденно:

– Хорошо. Откуда начнем?

Сириус резко вскидывает на него взгляд.

– Тебе не обязательн-...

– Не говори ерунды, – обрубает его Поттер и добавляет тише, – к тому же, мы с Регулусом за это время…кхм.

– Вы что?

– Сблизились. Немного.

Блэк издает в ответ забавный звук удивления.

– Вот как. Ты и сердце холодного братишки растопил? Волшебный Поттер, – Сириус улыбается впервые за последние пару часов, по настоящему и искренне, – спасибо.

“Если бы ты только знал, насколько растопил”, мелькает в голове мысль, и Джеймс спешит убрать её из своей головы подальше. Сейчас явно не об этом стоит думать.

Они решают разделиться и обойти самые очевидные места: парки и скверы недалеко от площади Гриммо, широкие улицы и набережную у реки. Ремуса не зовут – у того завтра защита диплома, не стоит ему до вечера бродить в поисках человека, которого он и не видел никогда. В час, когда на город опускается темнота и в небе зажигаются далекие звезды, Сириус звонит ему, тусклым голосом зовя домой. Ночью они мало что увидят. Да и бегать по такому огромному городу в поисках одного человека все равно, что искать конкретного муравья в большом лесу.

Джеймс старается не думать о Регулусе, который где-то сейчас в одиночестве, холоде и темноте, но мысли упорно рисуют ему эту ужасную картинку. Он бы всю ночь бегал по самым злачным местам города, если бы знал, что найдет там Регулуса. Но Поттер без понятия даже, в каком районе нужно искать.

Понуро засунув руки в карманы, Джеймс принимается рассеянно шагать в нужную ему сторону. Развилка на тропинке предлагает короткий путь и длинный, проходящий через небольшой мост, и он отчего-то выбирает второй. Щурится в темноте, разбирая вдалеке балки и невысокие перила, и хмурится, когда взгляд неожиданно выхватывает впереди чей-то силуэт. И вроде ничего необычного – человек и человек, вон Поттер тоже шляется по темноте, но этот прохожий не просто стоит или идет. Он уселся на перила, грозясь свалиться вниз при любом неуклюжем движении.

Джеймс не может вот так взять и пройти мимо. Нужно попытаться помочь. Человек явно не в лучшем своем состоянии, раз так халатно относится к собственной жизни. Внутренне подобравшись, Поттер начинает медленно подходить ближе, в темноте различая темную толстовку с капюшоном и ссутуленную худую спину. С каждым шагом фигура кажется ему все более знакомой, пока он не узнает человека окончательно.

– Регулус?..

Голос едва слышен. Джеймс просто боится громким словом напугать, заставить нечаянно дернуться. Страх увидеть, как сидящая в паре шагов от него фигура сорвется вниз, сковывает и тело, и голосовые связки. Он не успеет поймать.

Плечи человека под толстовкой напрягаются, но он не оборачивается, чтобы убедиться, послышалось ему или нет. Только говорит в ответ сипло:

– Джеймс.

– Я здесь, – тихо и осторожно, сделав небольшой шажок вперед, – я подойду к тебе?..

Регулус равнодушно пожимает плечами, чуть смещаясь от этого движения на перилах, и Поттер едва сдерживает себя от того, чтобы дернуться вперед и просто схватить его за что придется. Стащить, прижать к себе, увести подальше. Вместо этого Джеймс берет себя в руки и подходит вплотную, облокачиваясь о перила рядом с поникшей плечами фигурой. Регулус сидит спиной к дороге и лицом к воде, ладони его, почти скрытые рукавами, безвольно лежат на коленях, ни за что не держась в таком опасном положении. В темноте Джеймсу удается разглядеть только кончик чужого носа, выглядывающий из-за капюшона.

– Привет, – тихо и спокойно, с напряженными руками и взглядом, – я ждал тебя сегодня.

Несколько мгновений ответа нет. Только слышен плеск воды внизу и шум ветвей деревьев, посаженных на аллее у моста. Ветер ерошит волосы, большая толстовка идет волнами от сильных порывов, едва не срывая капюшон. Наконец, Регулус тихо отвечает:

– Прости. Больше занятий не будет.

– Это ничего, – тут же спешит успокоить Поттер, – дело не в них. Я просто хотел увидеть тебя.

Блэк неожиданно издает странный звук. Смешок скептичный и полный недоверия. Джеймс смотрит, как Регулус отрицательно качает головой прежде, чем спросить:

– Зачем?

Это вводит его в ступор. И вопрос, и само поведение Блэка настолько странные, в самом плохом своем смысле, что становится не по себе. С Регулусом что-то серьезно не так. Весь он неподвижный, застывший, будто неживой. Даже в первую их встречу Блэк излучал больше энергии. Сейчас же Джеймс словно стоит рядом с тенью, а не человеком. Ему очень хочется вернуть подшучивающего над ним, теплого и живого Регулуса. Или хотя помочь ему вернуться самому.

– В смысле “зачем”? Ты мне нужен.

– Никому я не нужен, – отвечает медленно Регулус, словно не услышав последнюю фразу или в нежелании услышать её, и добавляет тихо, – ничтожество.

– Не говори так.

Слова вырываются из него быстрее, чем он успевает обдумать их. Сердце Джеймса принимается кровоточить от одного только слова Блэка в свой адрес, сказанного таким уверенным, твердым тоном. Наверняка заслуга матери, от которой тот сбежал. Ситуация с мостом постепенно окрашивается плохими жуткими красками, Поттеру сложно выносить тот факт, что Регулус продолжает вот так сидеть над пропастью с небрежностью ребенка, не осознающего опасности. Не выдержав, Джеймс просит осторожно:

– Рег, пожалуйста, давай ты слезешь и мы поговорим?

Регулус тихо вздыхает, чуть приподняв голову. Поворачивается к Джеймсу лицом, и в отсветах фонарей на мгновение блестят его глаза. Блэк смотрит на него несколько секунд, после чего снова отворачивается к воде. Проговаривает все тем же странным тоном:

– Не бойся, не прыгну. Не смогу. Слишком труслив даже для этого.

Оглушенный этими словами, Поттер не выдерживает и просто протягивает руки, обхватывает Регулуса со спины. Смыкает крепко ладони на животе, утыкается лицом в макушку, скрытую капюшоном, и стоит так, с бешено колотящимся сердцем ощущая, наконец, Блэка в своих объятиях. От того, каким тоном это было сказано, все внутри закипает от негодования и желания защитить. Шумно выдохнув, Джеймс тянет Регулуса на себя, без труда опуская на землю по другую сторону перил. Спрашивает ломко:

– Что случилось?

– Ничего.

Блэк, продолжающий стоять с безвольно опущенными руками, снова пожимает плечами. Он весь будто бы не здесь, а где-то далеко. Голос – глухой, ответы – запаздывающие.

– Реджи, – ласково зовет Джеймс в попытке достучаться, касается губами макушки через ткань, сжимает объятья, – пожалуйста, расскажи мне. Я хочу помочь.

В ответ на нежность Регулус в его руках замирает. Застывают худые плечи, через мгновение принимаясь едва заметно дрожать.

– Я больше не хочу там быть, – шепчет Блэк, – после того, как она… не хочу.

– Ты не вернешься туда, если не хочешь, – мягко, но уверенно отвечает Джеймс, продолжая прижиматься щекой к его голове, – пойдем со мной? Сириус очень переживает за тебя.

Услышав имя брата, Регулус некоторое время молчит. Спрашивает затем неуверенно:

– Он злится на меня?

– Он скучает. И будет рад увидеть тебя. Ты нужен и мне, и ему тоже.

Над ними снова повисает тишина. Джеймс терпеливо ждет, продолжая легонько обнимать, и вдруг чувствует, как поверх его ладоней осторожно ложится чужая холодная рука. Слышится тихое:

– Хорошо.

Воздух с облегчением вырывается из груди от этого короткого ответа. Поттер разрывает объятие, чтобы поравняться с Регулусом, и собирается было неспешно пойти вперед, когда чувствует слабое сжатие на своих пальцах. Над мостом фонарей нет (скорее всего, именно поэтому Регулус выбрал это место) и Джеймсу не удается рассмотреть ни выражение его лица, ни что-либо еще. Он не может видеть следов чужой жестокости, если они есть. Поттер просто мысленно готовит себя к моменту, когда сможет увидеть Регулуса в нормальном освещении. И надеется, что сумеет удержаться от слишком бурной реакции.

Голос Блэка тихий, но все равно звучащий намного живее, чем до этого, когда он зовет его:

– Джеймс.

– Да?

Регулус подходит ближе, оказываясь к нему вплотную, и чуть приподнимает подбородок. Капюшон почти слетает с его головы от этого движения.

– Поцелуй меня?..

Волна неожиданного тепла тут же затапливает Джеймса с головы до ног. Он совсем не думал об этом, сосредоточившись в первую очередь на состоянии Регулуса, позабыв обо всем остальном, но теперь, когда Блэк просит сам, мягкая улыбка сама собой появляется на его губах. Подняв ладонь, Джеймс ласково проводит пальцами по чужому лицу от щеки до виска, касается волос, с удивлением ощущая, что они не прямые, как раньше, а очень волнистые, и склоняется ниже. Губы Регулуса прохладные, как и руки. Джеймс не напирает, не углубляет поцелуй, ограничиваясь только легкими касаниями.

Когда пальцы, гладящие чужую щеку, вдруг ощущают дорожку соленой влаги, Поттер испуганно отшатывается. Отойти не позволяют странно подрагивающие руки, тут же вцепившиеся в его воротник и не отпускающие даже на шаг.

– Регулус?..

– Все хорошо, – тихим голосом со спрятанной на глубине улыбкой, – я думал, что… но нет. Я все еще… хочу. С тобой хочу. Все хорошо.

Регулус снова тянется к нему, слабо сжимая ладонями одежду, и Джеймс не может не ответить. В душе щемит что-то болезненно, пока он стирает ладонями влагу с чужих щек.