Вода отравлена,
И мы это заслужили.
Будущее — это чудовище,
И оно ворочается…
Futureproof — Nothing But Thieves
Сообщение об обнаружении новой аномалии всплывает среди всевозможных графиков и показателей мультивселенной. Потратив пару секунд на то, чтобы открыть записи с паучьих ботов, Мигель мельком глянул на видео с места событий и отправил его в сторону, чтобы сообщение не потерялось среди прочих. Судя по короткому отчету, первым на месте оказался именно Питер, и хотелось бы надеяться, что он не примет своё самое любимое решение — сделать глупость. Благо, вот уже несколько дней подряд он не нарушал указания штаба, и хотелось бы надеяться, что сегодняшний день не будет исключением. Однако беспокойство берет верх, и О’Хара со вздохом вызывает Спайдербайт по голосовой связи. Не то чтобы у него было желание вмешиваться в ее работу, да и вообще тратить свое и так далеко не бесконечное время, но…
— Уровень угрозы пока не установлен, — сообщает девушка, — Питеру было приказано ждать подкрепления, как ты и просил.
— Что насчет самой аномалии? — решает уточнить Мигель, вспоминая нечто на записи с камер ботов, что он не удосужился как следует разглядеть.
— Питер сообщил, что это симбиот, но какой-то странный, — услышав это, О’Хара нахмурился.
— Тот, что красный? — на всякой случай спрашивает Мигель, понимая, что если аномалия это Карнаж, то подкреплению стоит поторопиться.
— Нет, он белый.
Что-то внутри неприятно дергается, отчего человек-паук будущего замирает. Ох, лучше бы он ослышался… Лучше бы так, потому что если нет, то ситуация только что вышла за пределы рядовых, требуя-таки его вмешательства.
— Лайла, можешь определить, кто это и откуда? — он открыл отложенное ранее сообщение, всматриваясь в записи с камер.
Нет, все-таки ему не послышалось. Это плохо. Просто ужасно, потому что мало того, что сейчас голограмма демонстрировала ему мотающегося по улицам знакомого белого симбиота, так еще там был и Питер, который изо всех сил пытался не дать аномалии уйти глубже в город. Он нарушил приказ. Ну разумеется, Мигель должен был догадаться, что иначе и быть не могло!
— Могу сказать только то, что это Антивеном, но ты и так уже это понял, — возникнув рядом, Лайла посмотрела на запись, приспустив очки на нос, — на нем устройства с чипами для контроля сознания. Точнее без полного сканирования ДНК сказать не могу.
— Подготовь дроны, сейчас же, — рявкнул Мигель, разворачиваясь и спрыгивая с платформы.
Зря, ох зря он понадеялся, что все будет гладко. Ничего никогда не бывает гладко, не в его чертовой жизни, где любая светлая полоса заканчивается катастрофой. Вот и сейчас, после относительно спокойной недели, он видит, как на записи один из самых опытных людей-пауков стремительно терпит поражение. Этого не должно было случиться, Питер ведь далеко не глуп, он должен был понять решение Мигеля отстранить его от серьезных заданий. Разумеется, если это сообщение вообще достигло цели. Лайла сказала, что передала Питеру все, что Мигель просил, так в чем же дело… Сжав зубы, О’Хара откладывает эти размышления на потом, активируя маску.
***
Когда щупальца больно бьют его об асфальт, Питер всерьез начинает сомневаться, стоило ли ему вступать в бой, нарушая тем самым распоряжение штаба. Убедительности этой мысли добавляет в очередной раз накатившая от прикосновений симбиота слабость — он становится неспособен даже сдерживать давление щупалец, от чего одно из них впивается в плечо. Черт. Как жаль, что Паркер привык сначала делать, а потом думать, точнее, импровизировать, но, по крайней мере, оказавшаяся не в том месте старушка сейчас в порядке. Вот только проблема заключалась не в отсутствии плана — что бы Питер не предпринимал за последние десять минут, это не давало никакого результата. Это было…несколько неожиданно, потому что он уже имел дело с Антивеномом, знал о его способности отбирать у человека-паука его суперсилы, поэтому пытался использовать на этой аномалии ту же тактику, что и раньше, вот только она не работала. Симбиот явно был не в себе. Он атаковал совершенно беспорядочно, порой даже во вред себе, однако даже повреждения собственного тела и боль его не волновали. С этим куда сложнее иметь дело, и пока что Питер не смог придумать стоящего решения. Ситуацию усугубляла еще и внезапно разболевшаяся нога — ранее продырявленное бедро сейчас сильно ныло даже от малейшего движения, что уж говорить о попытках Питера прыгать от стены к стене.
— Хей… Эдди? — хрипит Паркер, пытаясь игнорировать боль от впивающегося в плечо щупальца. — Мне кажется тебе не стоит так давить.
Симбиот не отвечает, в его черных глазах Питер видит собственное отражение и… ничего больше. Нехорошая пустота для такой зубастой головы. Придумать еще одну шутку ему не дают — злодей поднимает его, но только для того, чтобы затем сильнее вбить в потрескавшийся асфальт. Ослабшие руки не могут вытащить острое щупальце из плеча, хрипя, Паркер предпринимает еще одну попытку скинуть аномалию с себя — и похоже Бог все же существует, потому что Антивеном вдруг начинает глючить и крича отшатывается в сторону, выпуская человека-паука из рук. Не теряя времени, Питер перекатывается подальше и быстро встает на ноги. Твердо стоять на них, к сожалению, не получается, ибо слабость по-прежнему никуда не делась, как и боль в бедре, однако так просто сдаваться Питер не собирается. Не сегодня. Встряхнув головой, симбиот пронзительно кричит и вновь пытается схватить его, но человек-паук прыгает в сторону и, прицелившись, стреляет паутиной прямо в глаза врагу. Это выиграет ему пару секунд. Вот только того, что этого времени будет недостаточно, Паркер предугадать не смог, только паучья чуйка сообщила ему об опасности — в следующий момент одно из щупалец с силой отбило его в сторону стены. Кирпичи — о, неожиданность! — оказались не сильно мягче асфальта, но выбирать не приходится. Питер едва успевает отклониться в сторону, вновь избегая удара аномалии, краем глаза он замечает, что когтистая рука оставляет в стене, где он только что был, сквозную дыру. Времени терять нельзя, поэтому, сжав по-прежнему дрожащий от слабости кулак, он что есть силы бьет симбиота в челюсть и быстро приседает, когда аномалия вырывает руку из стены, чтобы схватить его. Скользнув под руку злодея, Питер оказывается у того за спиной, более не рискуя быть задетым острыми когтями. Он подпрыгивает, чтобы нанести удар Антивеному в затылок, рассчитывая, что этого хватит на то, чтобы свалить его с ног… Но симбиот лишь слегка дергается, словно бы его просто легонько толкнули в спину, а затем с разворота отшвыривает Паркера прочь движением руки. И вновь здравствуй, жесткий асфальт. По крайней мере, сейчас боль в ноге почти незаметна — теперь все тело Питера болит одинаково.
— А ты… явно не от мира сего, — хрипя, человек-паук поднялся с земли, мрачно наблюдая, как на другой стороне дороги аномалия, истошно вопя, вновь глючит. — Ну же, Эдди. У тебя наверняка много вопросов.
Ответом ему было невнятное бормотание и пустой взгляд, а затем симбиот заторможенно встряхнул головой и угрожающе оскалился в сторону Питера. Что ж, похоже, придется тяжко. Но ничего, ему не впервой. Размяв ноющее от удара плечо, Паркер принял боевую позицию, готовясь если что незамедлительно прыгнуть в сторону. Ему нужно держаться как можно дальше от белых щупалец Антивенома, потому как нельзя быть уверенным в том, что их способность отнимать у него силу не добьет его в следующий раз. Ему просто нужно подождать, пока его суперсилы придут в норму, и… Боль в бедре простреливает до самого позвоночника, но Питер упрямо сжимает зубы, видя, как симбиот несется в его сторону с поднятой для удара рукой. Ничего, он бывал в ситуациях и похуже. Хотя, пожалуй, от этого не сильно легче.
Остается надеяться, что подмога уже близко.
Словно слыша его мысли, нечто ярко-красное, вылетев откуда-то сверху, врезается прямо в голову злодея, от чего тот валится на землю, кроша асфальт. Одно из белых щупалец разрезает поднявшееся облако пыли, и за завесой мелькает знакомый сине-красный светящийся костюм. Почему-то это принесло настолько сильное облегчение, что Питер громко выдохнул без тени наигранности. Подумать только, ему на помощь прибыл сам Мигель — а он отрывался от работы, чтобы присоединиться к чьей-то миссии, крайне редко — и только что превратил голову симбиота в черно-белую кашу, которая, впрочем, медленно но верно собирала сама себя. Поднявшись, Мигель грозно глянул на Паркера, и что-то подсказывало, что их ждет серьезный разговор чуть позже.
— Ходить можешь? — с задержкой спросил О’Хара, на что Питер утвердительно кивнул. — Нужно задержать аномалию в пределах этой улицы.
В ответ на его слова Антивеном попытался оттолкнуть его щупальцем, но в итоге то оказалось разрезано на несколько частей. Стряхнув шевелящуюся инопланетную массу с руки, Мигель прыгнул в сторону прежде, чем поднявшийся-таки с земли симбиот проделал дыру в асфальте в том месте, где он только что стоял.
— Отвлеки его, — велел он, повернувшись к Питеру, — но не дай себя поймать.
— Как скажешь, — работать вместе с другими пауками для Паркера было не в новинку, но почему-то сейчас ему показалось, что это будет чуть более весело, чем обычно.
Мигель едва заметно кивнул ему. Зашипев, аномалия развернулась к ним, угрожающе царапая когтями асфальт, сорвавшись с места, Питер побежал прямо на Антивенома, уворачиваясь от пытающихся схватить его щупалец. В последний момент он оттолкнулся от земли, прыгая вперед и вниз, чтобы проскользнуть прямо между ног злодея. Оказавшись у того за спиной, он стреляет паутиной ему в затылок и, ухватившись за другой конец, вновь прыгает — ожидавший атаки Антивеном с удивленным шипением заваливается назад, его щупальца пытаются поймать человека-паука, но тут нечто острое проходится вдоль его тела, оставляя глубокие, но быстро зарастающие полосы. Взревев, аномалия замахивается когтистыми руками, но ловит только воздух, а натяжение паутины сзади неожиданно сменяется сильным толчком. Почти падая, симбиот разворачивается, в ярости пытаясь наконец попасть щупальцами по постоянно ускользающему человеку-пауку, и тут вновь что-то с силой бьет его в висок. Злодей дезориентировано мотает головой, не давая ему прийти в себя, Мигель вновь наносит удар, почти сбивающий аномалию с ног. Поймав себя щупальцами, разъяренный симбиот бросается на Мигеля, но вновь терпит неудачу из-за вмешавшегося Питера. Вновь и вновь, Антивеном то и дело отвлекается с одного человека-паука на другого, из-за чего все его атаки заканчиваются отрезанным щупальцем или вырванной из-под ног землей. Такими темпами они скоро закончат. Мигель все еще крайне настороженно наблюдал за поведением аномалии — в действиях симбиота не было структуры, он был скорее похож на разъяренное животное, чем на человека, находящегося под влиянием пришельца. Его взгляд метнулся к устройствам, закрепленным на предплечьях Антивенома — судя по всему, они все еще работали, пускай и явно находились в другой вселенной. Это хорошо. Значит, его план скорее всего сработает.
Внезапно, симбиот развернулся и направил щупальца совсем в другую сторону. Не ожидавший, этого Питер тут же получил удар поперек тела, отлетая к стене здания, а Мигель, лишившись поддержки, лицом к лицу столкнулся с шипящей от ярости аномалией. Тяжелая, когтистая рука застыла в паре сантиметров от его лица, когда О’Хара остановил удар злодея. Плохо.
— Берегись! — крик Питера донесся до него как раз в тот момент, когда одно из щупалец целенаправленно врезалось в ноги.
Потеряв опору, Мигель только и успел, что тихо ругнуться — Антивеном тут же с силой вдавил его в асфальт, да так, что тот потрескался от давления. А затем, отпустив на мгновение, с размаху вбил глубже в землю в разы увеличившимся в размерах кулаком. Ухватив обмякшее тело за голову, симбиот поднял его в воздух и, оплетя щупальцами, сжал, его низкое рычание перекрыло сдавленный хрип человека-паука 2099. Где-то в стороне кричит Питер, тяжело поднимаясь и хромая. Проблемой в борьбе с симбиотами всегда была их чудовищная сила и регенерация, но что касается Антивенома — он мог быть не таким сильным, как его родственники, но способность отнимать силы у человека-паука делала его невероятно грозным соперником, способным не только победить супергероя, но и убить.
Но в отличие от Питера, попытки Мигеля сопротивляться не только не ослабевали, но и становились сильнее с каждой секундой, пока в конце концов он не извернулся и не разрезал щупальца лезвиями на руках. Аномалии приходится прикусить язык, когда человек-паук будущего хватает её за горло, вонзая когти и как следует сдавливая.
— Это на мне не сработает, — под удивленное шипение симбиота говорит О’Хара, а затем одним движением вырывает когти из чужой шеи вместе с плотью.
Замахнувшись, он как следует бьет злодея прочь, приковывая к земле паутиной, а сам, перемахнув на другую сторону дороги, присоединяется к Питеру. Тот смотрит на него не без доли удивления, но быстро берет себя в руки, переключая внимание на Антивенома. Тот уже восстановил разорванное горло, и теперь пытался вырвать конечности из стойкой неоновой паутины.
— Он регенерирует быстрее, чем мы успеваем хоть что-то сделать, — говорит очевидное Паркер, косясь на Мигеля, — так какой план?
— Все тот же, — О’Хара ткнул что-то на часах, — я не говорил, что мы должны победить его. Только задержать в пределах этой улицы.
Питер хмурится, но кивает. Что ж, он понятия не имеет, что задумал Мигель, но из них двоих он единственный у кого, судя по всему, действительно есть план. Тихо усмехнувшись, Паркер кивает и прыгает на паутине вперед, уклоняясь от летящих в него щупалец, Мигель тоже не теряет времени, пробиваясь через атаки симбиота. Очень удачно Питер стреляет злодею по глазам, залепляя те паутиной, у Мигеля получается оплести ноги аномалии, прибивая ту к земле. Антивеном кричит, пытаясь содрать с глаз липкую массу, но тут же заходится помехами, Питер слышит, как человек-паук будущего говорит что-то возникшей на часах Лайле. Тут же откуда-то сверху раздается множественный звук вращающихся лопастей, подняв голову Питер заметил парящих над ними дронов, образовавших круг. Следующим, что он услышал, был звук нарастающего потрескивания, а затем улицу озарила яркая вспышка, от которой его паучье чутье неприятно зазвенело. Премерзкое ощущение. Когда все закончилось, все еще слегка ослепленный вспышкой Питер увидел, как Мигель сажает в лазерную ловушку осевшего на землю и совершенно спокойного Антивенома. Все кончено. Он шумно выдыхает, чувствуя сильное желание присесть где-нибудь хоть на пять минуточек, но увы — О’Хара уже направляется к нему с максимально грозным видом.
— Хей, а из нас вышла отличная ко—
— О чем ты, мать твою, думал, Паркер?! — буквально проревел ему в лицо Мигель. — Тебя чуть по стенке не размазали!
— Но не размазали же, — парирует Питер с легким раздражением, не хватало ему, чтобы его в его-то возрасте еще и отчитывали, — я уже не раз имел дело с Антивеномом, я знал, что—
— Раз ты знал, насколько он опасен, почему не дождался подмоги? — Мигель всплеснул руками. — Тебе было сказано не вступать в бой.
— Вот только никто ни разу не объяснил мне, почему я должен отсиживаться в стороне, — тряхнув головой, Питер с вызовом посмотрел ему в лицо, скрытое под маской, — это ведь ты отстранил меня от работы? Может быть наконец объяснишь, какого черта?!
Под тканью распознать эмоции не так просто, но Паркер замечает, что взгляд человека-паука будущего быстро теряет свою свирепость. Качнув головой, О’Хара опускает руки, и Питер слышит тихую, как он догадывается, испанскую ругань. Мигель не успевает произнести больше ни слова — чуть в стороне от них открывается портал, и пара людей пауков, приметив сидящую в ловушке аномалию, принимаются за дело. Медленно вздохнув, Мигель кладет руки на пояс и зовет Лайлу, мрачно смотря мимо Питера.
— Просканируй, — велит он.
— У тебя несколько несерьезных повреждений, — ИИ оглядывает его с ног до головы, приспустив розовые очки на нос, — а еще у тебя пробита—
— Да не меня! — резво поворачивает к ней голову Мигель, кивая в сторону человека-паука, — его.
— Ох, да, конечно, — мигнув, Лайла переводит взгляд голографических глаз на Питера, — несколько сильных ушибов, гематом, пара растяжений, переломов нет. Еще легкая форма отторжения тканей, колотая рана и незначительная потеря крови. Я бы посоветовала посетить травмпункт.
— Нет, не сейчас, — вздохнув, Питер потер глаза, похоже сейчас они явно не смогут закончить разговор, — пожалуй, я просто пойду домой.
— Разумеется, — тон Мигеля был далек от доброжелательного, однако раздражения в нем уже было куда меньше, — Мери Джейн будет невероятно рада видеть тебя в таком состоянии.
Паркер задумался — а ведь и правда, он уже давно не приходил домой настолько потрепанным, в конце концов, он уже достаточно опытен, чтобы избегать лишних проблем во время битв. Мигель был прав, если его жена увидит, как ему досталось в другой вселенной… Последнее, что Питер он хотел делать, это заставлять ее беспокоиться, к тому же теперь, когда у них есть дочь. Вот ведь черт. Услышав обреченный вздох, Мигель коротко велит Паркеру идти за ним, открывая портал. Ожидая увидеть по ту сторону травмпункт, который советовала посетить Лайла, Питер был удивлен, поняв, что оказался в знакомой затемнённой лаборатории, где единственным источником света был синеватый свет, пробивающийся откуда-то сверху. Сняв маску, Питер сел на так удачно оказавшуюся рядом кушетку и вытянул по-прежнему ноющую ногу. Странно, но пока что ему не особо-то становилось лучше. Может быть, от возраста регенерация уже не та? Хотя буквально недавно порез от бумаги на кончике пальца зарос без следа за пару минут.
— Сотри кровь, — стоя по другую сторону помещения, Мигель швырнул ему антисептик и салфетки.
Хотя, все вокруг и так уже пропахло кровью. Игнорируя непонятный зуд где-то внутри, О’Хара взял со стола прибор, похожий на строительный степлер, и направился к Питеру, который уже успел стянуть с себя верх костюма и теперь старательно тёр раненое плечо кусочком ватной салфетки. Вблизи к тяжелому металлическому запаху примешивался другой, куда более мягкий запах детской присыпки, и от такой смеси хотелось как следует помотать головой, потому что та стремительно пустела. Сжав зубы, Мигель бегло осматривает место ранения — все далеко не так плохо, да и кровь давно остановилась.
— Может просто дашь пару пластырей? — скорее в шутку говорит Питер, с непониманием наблюдая за тем, как О’Хара достает из «степлера» небольшую колбочку с маленькой иглой на конце.
— Помолчи, — тихо просит Мигель и прежде, чем Питер понимает, что к чему, делает укол.
Колбочка быстро наполняется кровью, ничего не ответив на возмущения человека-паука, О’Хара вставляет ее обратно в загадочный прибор. С негромким звуком на экране у рукояти прибора появляется надпись «ДНК получено», нахмурившись, Питер вопросительно смотрит на ничего не говорящего Мигеля, про себя подмечая, что в полутьме помещения его глаза кажутся особенно красными. И это ни капельки не напрягает.
— Постарайся не двигаться, — впрочем, странное наваждение уходит, как только Мигель вновь подает голос, — будет слегка жечь, так что потерпи.
Для настолько высокого и зачастую угрожающе выглядящего человека его голос был на удивление мягким — это Паркер заметил еще при их первой встрече. Но страх он не внушает ровно до тех пор, пока не превращается в крик. Хотя и это Питер видел не то, чтобы часто… Тихое жужжание отвлекает его от размышлений, он слегка пошатывается, когда чужая рука аккуратно ложится на предплечье, придерживая. Слегка светящийся прибор едва касается кожи, медленно проецируя что-то поверх раны, слой за слоем, восстанавливая ткани, и Мигель не соврал — оно действительно жжется. Правда понять, холод это или жар, Питер не может. Неприятное ощущение, судя по всему, терпеть ему еще долго; сжав губы, Паркер пытается отвлечься на что-нибудь, и глаза сами собой цепляются за руку, едва ощутимо сжимающую его предплечье. Черт возьми, и как у человека могут быть настолько большие ладони? Подумать только, эта рука вырвала часть глотки симбиота так, буто та была сделала из ваты, и Питер бы никогда не подумал, что эта же рука сможет держать его с такой осторожностью. Невероятно. Он переводит глаза выше — Мигель, склонившись над ним, неспеша водит прибором у поверхности его плеча, заживляя рану. Его дыхание медленное, ярко-красные глаза не мигая смотрят из-под прикрытых век, и Питер может разглядеть там неожиданно светлые зрачки. Точно. Здесь же почти ничего не видно, света прибора едва ли хватит на то, чтобы рассмотреть что-либо, но не похоже, чтобы это было проблемой. Ночное зрение? Питер слышал что-то такое от Бена, но никогда не задумывался слишком сильно. А стоило, потому что это…
— Твой пульс участился, — вдруг говорит О’Хара, не прерывая работу, — больно?
— Нет, — Питер качает головой, но жужжание прибора почему-то всё равно прекращается.
— В любом случае, это все, — отодвинувшись, Мигель позволил разглядеть участок белой кожи на том месте, где только что была рана.
Интересно. Похожий след Питер обнаружил у себя на бедре после недавних событий со Скорпионом. Чувствительность была в порядке, только пигмента совершенно не было, поэтому кожа была белой, словно бы ее никогда не касалось солнце.
— Через несколько дней следов не останется совсем, — сообщил Мигель, наблюдая за тем, как Паркер разминает новенькое плечо, — однако в ближайшие пару часов лучше не совершать лишних движений. И еще несколько дней не перебарщивать с прыжками по крышам.
— Интересный прибор, — Паркер кивает на футуристичную версию строительного степлера, — что-то из медицины будущего?
— Не особо. Не подойдет простым людям с их медленной регенерацией, — вынув из прибора опустевшую колбочку, Мигель отложил ее в сторону, — это мой личный прототип. Копирует ДНК и по ее образцу наращивает кожу. Если постараться — можно восстановить и глубокие раны.
Питер вновь взглянул на свое плечо — если верить словами Мигеля, то светлое пятно кожи исчезнет через пару дней, не оставив следов. Он нахмурился. В тот вечер, когда ему пришлось иметь дело с мокрыми от чужой крови простынями, Питер заметил, как минимум две странности. Первая — у Мигеля почти не было шрамов. Он мог бы списать это на высокую паучью регенерацию, однако работа супергероя не могла пройти совсем бесследно. Все, что смог заметить Паркер — пара очень старых следов от швов, видимо, в то время у Мигеля еще не было этого чудесного прибора. Да, теперь это имело смысл. Вот только один из шрамов все никак не выходил из головы — глубокий, круглый, оставшийся от точного удара. Он зиял светлым пятном чуть ниже груди, и просто взглянув на него Питер мог сказать наверняка — этот удар был смертельным. Он должен был пронзить сердце. После такого не выживают. Питер вновь посмотрел на Мигеля. Он точно не казался мертвым, хотя… Пожалуй, его руки были слишком холодными.
— Главная проблема в том, что даже если ткани удастся восстановить, понадобится время и покой, чтобы они прижились, — вздохнув, О’Хара продолжил, — поэтому ты и не должен был участвовать в сложных миссиях. Лайла должна была сказать тебе об этом.
— Но она не сказала, — заявил Питер и, в общем то, не соврал, ибо от ИИ ничего не услышал ни о своем отстранении от работы, ни о причинах этого решения.
— Я уже понял, — судя по помрачневшему взгляду Мигеля, кое-кого ждет выговор, — как твоя нога?
— Уже лучше, но все еще ноет, — в самом деле, резкая боль сильно притупилась, так что теперь было куда спокойнее.
— Если заметишь потемнение кожи в ближайшие пару дней — обратись в медпункт, — Мигель дождался, пока Питер кивнет, и отошел к столу с инструментами.
Осторожно натянув верхнюю часть костюма обратно, Паркер встал с кушетки. Да уж, бедро пускай и болит меньше, но сильно легче от этого не стало.
— В последнее время тебе часто приходится вытаскивать меня из передряг, — он усмехается, повернувшись к Мигелю, — спасибо.
— Твой отпуск от серьезной работы продлится еще три дня, — и вот опять, одна фраза рушит весь позитивный настрой, — отторжение тканей — это не то, что ты бы хотел испытать на себе, поверь мне.
Обреченно вздохнув, Питер вновь кивает. По крайней мере теперь он не будет ломать себе голову, думая о том, чем же заслужил такое отношение. А что касается затянувшегося отпуска… Ну, провести время с семьей лишний раз это отнюдь не плохо. Не видя протеста, Мигель тихо вздохнул, а затем потянулся рукой к голове, осторожно потирая слегка взъерошенные волосы, морщась. На пальцах осталось что-то темное. Кровь. Заметив это, Питер хотел было подойти ближе, но замер — пара красных глаз не мигая уставилась на него, и от этого чутье неприятно зазвенело. Стряхнув с руки кровь, Мигель сжал кулак.
— Я… Могу что-нибудь сделать? — все же спросил Питер, неотрывно смотря в блестящие белые зрачки.
— Можешь, — и вот опять, едва появившаяся искра чего-то мягкого в его голосе исчезает, оставляя только категоричный и холодный тон, — делай свою работу.
Горящие красные глаза кажутся невероятно ледяными, настолько, что Питер физически дергается. Черт. Всякий раз, стоит ему подойти хоть немного ближе, как Мигель тут же напоминает ему о том, что этого делать не стоит. Расчерчивает границы, вновь и вновь…
— Мы все здесь ради безопасности мультивселенной, — проговорил человек-паук будущего, отворачиваясь, — так что не стоит ничего надумывать.
И вот с этим Питер смириться не мог никогда. Никогда, начиная с самого первого дня, как оказался в этом невероятном здании, полным невероятных технологий и невероятных людей. Это выглядело так, словно бы Мигель чертил линии вокруг себя, запрещая кому-либо их переступать, и смотрел угрожающе этими неестественно-красными глазами на всех, кто подходил слишком близко. Вот только… спустя время Питер сумел заметить то, что раз за разом заставляло его делать вид, что этих четко расчерченных границ он не замечает.
— Я здесь не только ради этого, — напоминает он, — я хочу помогать людям. Всем людям, Мигель.
Стоило ему переступить границу — и Мигель терялся. Он не был человеком, который стал бы прикладывать силу или всерьез угрожать, пускай именно так он и выглядел для многих; все, что он мог, это быть чересчур серьезным человеком-пауком без чувства юмора, с которым трудно находиться рядом продолжительное время. Джессика терпела это, потому что в вопросе рабочей коммуникации была упрямее Мигеля. Бена же куда больше беспокоило его прошлое. У Лайлы в коде, кажется, просто не существовало варианта быть как-то недовольной Мигелем. А Питер…ну, Питер просто не умел останавливаться. И Мигель не мог ничего этому противопоставить.
— Иди домой, Паркер, — нахмурившись, О’Хара направился к одному из своих рабочих столов, — отдохни и дай ноге нормально зажить.
Взяв кое-какие инструменты и еще салфеток, он шагнул на начавшую подниматься наверх платформу, мысленно надеясь, что на этом все. К его глубочайшему облегчению, позади послышался звук открывающегося портала, чужая шаркающая походка вскоре смолкла, и лаборатория погрузилась в привычную тишину. Медленный вздох ударился о стены, медленно растворяясь в прохладном воздухе.
— Лайла, какого шока? — медленно спросил Мигель, прикладывая салфетку к пробитой голове.
— Тебе придется быть чуточку конкретнее, — ИИ возникла в воздухе, лениво вращая какую-то многоугольную модель.
— Из-за твоей своевольности все могло закончиться очень плохо, — он процедил это сквозь зубы, мрачно смотря на голограмму, которая совсем не выглядела виноватой.
— Я лишь хотела помочь тебе, — Лайла мигнула, меняя позу, теперь она пожимала плечами, — в тот раз, когда пришел Питер, ты впервые за долгое время говорил о чем-то помимо вселенных. Даже хмуриться перестал! Это явно пошло тебе на пользу, так что я лишь пыталась вновь дать вам повод пообщаться.
Заметив немигающий взгляд Мигеля, направленный на неё, ИИ замялась. Хорошо, может проворачивать все вот так было не самой лучшей ее идеей… Но в ее размышлениях была логика. Если человек чего-то не знает, то он спрашивает у другого человека, верно? Но, как оказалось, нет. Он может и не спросить. Питер не спросил.
— Лайла, ты умнее многих знакомых мне живых людей, — начал О’Хара, не прерывая зрительного контакта, который уже начал казаться пугающе долгим, — и я скорее поверю в то, что у тебя что-то закоротило, чем в то, что ты только что сказала.
Он наконец закрыл глаза, шумно выдыхая. Черт возьми. Мало ему Питера, который при всем своем многолетнем опыте продолжает влезать в передряги и вести себя глупо, так еще и его личный помощник не сильно отличается. Просто блеск.
— Раз тебе настолько нечего делать, и ты взялась за анализ моего настроения, — открыв длинный список файлов на экране, Мигель кивнул на него, — проанализируй поведение каждой аномалии, что нам встречалась, используй отчеты о миссиях и создай из всего этого режимы для тренировочного полигона.
— Но это же сотни файлов, если не тысячи, — на всякий случай напомнила Лайла, и утвердительный кивок человека-паука заставил ее натянуло улыбнуться, — есть, сэр.
Мигнув, она растворилась в воздухе. Устало потерев глаза, О’Хара оперся на стол, обдумывая произошедшее. Да, пожалуй, он мог просто поговорить с Питером, вот только что-то внутри очень сильно противилось этой идее с тех пор, как он принес отравленного Паркера в лабораторию. После того дня он чувствовал себя странно. Лайла сообщила ему, что Питер ничего не помнил о том, что говорил и что делал, но увы — с памятью Мигеля все было более чем в порядке. Он помнил все. И тепло, и запах, и каждое сказанное слово. И, шок побери, всякий раз, как он задумывался об этом — что-то скользило вверх по позвоночнику, почти заставляя дыхание сбиваться.
Это плохо.
Плохо, потому что если он стал волноваться о таких вещах, значит Питер — не просто очередной «коллега». Это плохо, потому что позволить себе беспокоиться о чем-либо, кроме мультивселенной Мигель не мог, как бы тяжело это ни было. Он запрокидывает голову. Очередной тяжелый вздох тонет в тишине лаборатории.
***
Фигурки футболистов мелькают на экране телевизора, сопровождаемые приглушенными овациями болельщиков. Но, в отличие от людей на трибунах, Питер не испытывал ни капли радости. За окном давно стемнело, и сейчас сверкающий экран был единственным источником света в тихой комнате. Щелчок входной двери оказался в разы громче динамиков телевизора, запоздало проморгавшись, Паркер повернул голову на осторожное прикосновение к своему плечу — опершись на спинку дивана, ЭмДжей наклонилась к нему, целуя в висок.
— Как малышка? — тихо спросила она, садясь рядом.
— Давно спит, — так же тихо ответил Питер, пусто смотря куда-то перед собой, — как дела на работе?
Он всегда старался обращать внимание на личную жизнь жены, и ему нравилось это, нравилось сидеть вот так же, как сейчас, и слушать, как она говорит о чем-либо с блеском в зеленых глазах. Но сейчас почти все ее слова пролетали мимо его ушей. Питер задумчиво смотрел перед собой, а в голове вновь и вновь прокручивал фразу, от которой внутри все как-то неприятно дергалось.
«Иди домой, Паркер.»
Безразличный, резкий тон, холодный взгляд — Мигель славился подобным поведением, вот только Питер никак не ожидал, что будет ощущать себя настолько гадко после его слов. Да, он сильно облажался сегодня, но не было похоже, что человек-паук будущего так завелся именно из-за этого. Тем более, что выговор по этому поводу Питер уже получил, при том на весьма повышенных тонах. Справедливости ради, Мигель тоже облажался, не сообщив ему причины отстранения от работы. Питер тяжело вздохнул — но он извинился. Они оба извинились. Так что, проехали.
— Пит, — услышав свое имя, он рассеянно обернулся, ловя на себе пристальный взгляд жены, — в чем дело?
— Все в порядке, — должно быть, его задумчивость было сложно не заметить, он и сам не понимает, почему сегодняшний день его так волнует, — правда, я просто вымотался.
Мягко улыбнувшись, ЭмДжей прильнула ближе, положив рыжую голову ему на плечо. Её вьющиеся пряди упали на его халат, недолго думая, Питер потянулся за ними, принимаясь перебирать их между пальцами. Все так же витая где-то глубоко в своих мыслях. Эмджей давно запомнила это выражение лица — пускай Питер говорил обратное, но она знала, что в этой невероятно умной голове сейчас творится невесть что.
— Ты можешь рассказать мне абсолютно все, и ты это знаешь, — тихо напоминает она, и это работает, потому что взгляд Питера становится более собранным.
Она знала человека-паука уже давно. Питера она знала еще дольше. Было ли в данной ситуации хорошо или же плохо, Паркер сказать не мог, только со вздохом откинул голову назад — ох, не хотел он лишний раз беспокоить жену своими проблемами, но раз молчать рядом с ней он не мог никогда, то сейчас хоть попытается подобрать слова. А потом расскажет все, как есть. Мери Джей всегда слушала его внимательно, не перебивая, до тех пор, пока Питер не посмотрит на нее с легкой виноватой гримасой — тогда она смотрела в ответ, с пониманием. И совсем немного, со снисхождением. Потому что сколько бы лет ему ни было, в подобных ситуациях он всегда вел себя, как запутавшийся подросток.
— Подумай обо всем еще раз, — предлагает она, опираясь на спинку дивана, — ты ведь хочешь быть ему другом?
— Да! — горячо заверяет ее Питер, вызывая у женщины улыбку, — но мне все чаще кажется, что это совсем не взаимно. Он держит дистанцию так, словно иначе случится вселенская катастрофа. Не могу же я…заставить его перестать это делать.
— Никого нельзя заставить быть тебе другом. Тем более, судя по тому, что я услышала, этот Мигель скорее трижды спасет вселенную в одиночку, чем отступится от личных убеждений, — ЭмДжей пожала плечами.
— Вот и я о том же, — уже более мрачно проговорил Питер, потирая переносицу, — понятия не имею, что еще я могу сделать.
— Считаешь это поводом сдаться? — Мери Джейн произнесла это скорее шуточным тоном, но Питер резко сел и со всей серьезность, на которую был сейчас способен, посмотрел на нее.
— Нет, — твердо заявил человек-паук, а затем уже спокойнее, — конечно нет.
— Я рада это слышать, — она потянулась к нему, оплетая руками плечи, — похоже, он для тебя действительно важен, так продолжай показывать ему это. Это значит больше, чем ты думаешь, тигр. Поверь мне.
Питер кивает. Может он уже не так уверен в том, что делает, но Мери Джейн верила за них обоих. А этого, как всегда, было достаточно.
***
Несколько дней вынужденного отпуска пролетели быстрее, чем он думал. Однако, вернуться в штаб все равно было очень приятно, Питер соскучился по просторным залам со множеством перевернутых в беспорядке мостов, так что невозможно было понять, где верх, а где низ, не сосредоточившись на гравитации. Шагая по одному из таких переходов, он в предвкушении вздохнул полной грудью — не то, чтобы он хотел этого для какой-либо вселенной, но было бы здорово нырнуть в портал прямо сейчас, чтобы разобраться с какой-нибудь аномалией. Все эти дни, что он провел в своей вселенной, Питер старался не перенапрягать раненую ранее ногу и плечо, как и было сказано, поэтому крайне соскучился по настоящим миссиям. Бедро совсем перестало ныть, светлый след на плече исчез, и теперь Питер был готов как следует размяться. Словно слыша его мысли, часы загорелись, и в воздухе прямо перед ним возникла знакомая голографическая фигура.
— Лайла! — вышло чуть более оживленно, чем он сам от себя ожидал, видимо, настроение от возвращения к работе и впрямь улучшилось.
— С возвращением, милый! — ИИ поменяла позу, и теперь махала ему рукой, приветливо улыбаясь, — как прошел твой небольшой отпуск?
— Не так скучно, как я думал, но все равно слегка изнуряюще, — Питер развел руками, краем глаза замечая какое-то сборище людей-пауков парой этажей ниже, — я много пропустил?
— Не особо, — заметив, куда смотрит Паркер, ИИ ухмыльнулась, — но сегодня у нас новенький. Питер Паркер с земли 1048Человек-Паук из игры Marvel's Spider-Man от Insomniac. Это с его Скорпионом ты имел дело.
Что-то невнятно промычав, Питер машинально потер уже зажившее бедро. Внизу, окруженного десятком других людей-пауков, можно было разглядеть того самого новенького — и правда, даже стоя на два этажа выше Паркер заметил схожесть супергероя с той аномалией. Они оба выглядели… сложнее. То, как тени падали на сине-красный костюм с белым паучьим узором на груди, как свет отражался от белых линз на маске — как и у того Скорпиона, все это явно было не от мира сего. В прямом смысле. Обычно Питер не замечал подобных различий между собой и другими людьми-пауками, хотя они, скорее всего были. Только совсем маленькие. Разумеется, были и исключения — вспомнить того же Хоби было более чем достаточно. Питер до сих пор помнил, как у него рябило в глазах после первой встречи с человеком-пауком из Британии. Был еще Бен — тени на его костюме всегда были абсолютно черными и будто бы приросли к костюму как какой-то странный узор. Пенни, с ее манерой общения, эффектными движениями и просто огромными блестящими глазами; вечно монохромный, под стать своему голосу, Нуар… А еще был Мигель. Питер не сразу заметил, что в нем было иначе, а когда все же заметил, то стал подмечать постоянно. Линии. Штрихи, словно от карандаша. В первый раз он увидел их, когда человек-паук будущего в привычной манере пожал широкими плечами, и на границе его сверкающего красным костюма Питер заметил две пересекающиеся линии. Похожие, едва заметные штрихи путались в его волосах, очерчивали лицо, словно бы какой-то художник забыл стереть лишнее. Хотя эти линии мелочью назвать язык не поворачивался — они определенно не были лишними. Просто…еще одной интересной деталью.
Чей-то пристальный взгляд заставляет Питера вернуться в реальность, проморгавшись, он замечает Джесс, шагающую рядом с новеньким. И о Боже, он знает этот взгляд. Шагнув назад от края моста, он вновь повернулся к Лайле, быстро интересуясь, нет ли для него работы. Про себя он думал, что согласится даже на внезапную помощь по перестановке мебели в столовой, но уж точно не на проведение экскурсии по штабу, куда его определенно хотела приписать Джессика. Разумеется, ведь он один из первых, кто присоединился к обществу пауков, он знает это здание вдоль и поперек, лучше него с подобной работой справился бы только Мигель. Но Питер не самый последовательный рассказчик и еще более ужасный учитель. Он будет рад пообщаться с новеньким, тем более что у них явно есть тема для разговора, учитывая ранение Питера. Но не сейчас. В конце концов, от только вернулся к работе, и вернулся чтобы ловить аномалии, а не показывать, где здесь что находится, неспешно прогуливаясь по этажам.
— Пока что все в порядке, так что для тебя нет работы, — все так же улыбаясь сообщает Лайла, и Питер обреченно вздыхает.
— Может быть, кому-то нужна помощь? На миссии? — он и так провел несколько дней, бездельничая да периодически патрулируя город от абсолютной скуки, прямо сейчас Питеру было физически необходимо размяться.
— У нас пока не было срочных сообщений, — ИИ задумчиво поправила очки, мелькая в воздухе, — и аномалии не обнаруживались. Мигель даже выбрался в нижний город, потому что выдалась свободная минутка.
За спиной послышался звук выстреливаемой паутины, а затем спину обдало легким ветерком.
— Паркер, — Джессика все же поднялась к нему лично, — ты не занят?
— Ах, я… Ну, — мужчина развернулся на пятках, изображая что-но непонятное руками, — похоже…да! В смысле, я занят. Очень занят.
— И чем же? — скрестив руки на груди, женщина паук с подозрением подняла бровь.
— Похоже Мигелю нужна моя помощь, — он качнулся в сторону, указывая куда-то вниз, — в городе.
— Вообще то—, — договорить Лайла не успела, быстрым движением Питер нажал что-то на часах, отключая ее.
— Да, так что мне пора, — не дождавшись ответа от Джесс, он сделал еще пару шагов назад, затем быстро перемахнул через край моста и полетел вниз.
Что ж, как минимум Джессика не прыгнула вслед за ним. Поверила она в его очевидную ложь или нет, Питер не знал, но дабы не бросать слова на ветер, и в самом деле зацепился паутиной за один из этажей и подтянул себя к лифту. По крайней мере он прогуляется по городу будущего, а не будет без дела шататься по штабу, рискуя попасться на глаза Джессике еще раз. Лайла сказала, что Мигель отправился в нижний город… Питер пробыл здесь достаточно долго, чтобы понимать, о чем идет речь. Вселенная 928 — один из вариантов будущего, если быть точнее, тот вариант, где большая часть мира оказалась непригодна для обитания после разрушительной войны между людьми и мутантами. Жизнь здесь оставалась возможна лишь в крупных, летающих мегаполисах, основанных на месте старых городов. Так и Нью Йорк оказался погребен под новым, сверкающим белизной городом, который, как и многие другие, управлялся корпорациями. Выскользнув из здания штаба, Питер бегло оглядел красивую панораму города — Нуэва Йорк с его множественными небоскребами, поднимающимися на много метров ввысь, и летающими автотрассами смотрелся как никогда футуристично. Но сегодня он направится совсем в другую сторону. Посмотрев вниз, на уходящую далеко вниз черноту между зданиями, Питер подобрал ноги и, оттолкнувшись от стены, полетел прямо туда.
Ослепляющая белизна быстро сменилась на полутень, подсвечиваемую лишь сверкающими где-то между многочисленными трубами механизмами, минуя их, человек-паук спускался все ниже. Наконец, когда последний лучик солнца исчез за его спиной, Питер выбрался из сузившегося пространства, прилипая к железному потолку. Здесь он был вместо неба. А внизу — темный, старый, но все равно знакомый город. Даже в этой вселенной улицы Нью Йорка оставались все теми же, пускай теперь все, что из освещало — желтоватые фонари да неоновые вывески, а кое-где столь редкие кирпичные здания сменялись на огромные поршни, поддерживающие металлическое небо. Питер прыгнул, раскачиваясь на паутине — все-таки и на этих улицах были люди, пускай и не так много, как наверху. Видно, кто-то очень старается следить за этим местом. Вдруг чутье предупреждающе зазвенело, качнувшись в сторону, Питер прыгнул на ближайшую стену, и вовремя — из-за угла прям на него вылетало несколько человек на летающем подобии мотоциклов. Не заметить сине-красное трико было довольно сложно, так что в следующую секунду на человека-паука уже было наставлено несколько пистолетов.
— Еще один! — рявкнул кто-то из, как уже успел заключил Питер, подозрительно выглядящих людей, и нажал на спусковой крючок.
Вместо пуль в него полетели яркие огни, заставляя уклоняться и оставляя на стене черные следы копоти и заметные вмятины на кирпичах. Что ж, отрадно знать, что даже в будущем бандиты не стали целиться лучше. Сделать со стрелками Питер, впрочем, ничего не успел — знакомая, сверкающая красным паутина зацепилась за спину одного из них, скидывая с байка, и остальные бандиты тут же поспешили продолжить свой полет в неизвестном направлении. Хотя, улетать их квартет далеко все-таки не смог — фигура в голографическом красном плаще буквально влетела в одного из них, сбивая летающий мотоцикл с курса, от чего тот врезался в соседа, и они оба полетели в стену здания. Как от такого удара не произошел взрыв, Питер не знал, разве что в этой вселенной средства передвижения не используют бензин… Тем временем, человек-паук будущего, изменив направление, прыгнул на следующего стрелка, вцепляясь в его бластер до того, как тот выстрелит хоть раз. Послышался скрип металла, дуло пистолета оказалось нарезано не несколько равных кусочков и теперь было абсолютно бесполезно. Один удар — и бандит оказывается приклеен к ближайшей стене паутиной, а Мигель на освободившемся байке решает протаранить оставшегося беглеца. Раздается взрыв. Питер нервно сглатывает — похоже, этот транспорт все же способен на такое. В свете огня он замечает, как Мигель, выхватив бандита за горло, падает вниз. Остатки сломанных байков крошатся на асфальт в виде горящих обломков, тормозя свое падение раскрывшимся паутинным плащом, человек-паук будущего приземляется неподалеку, все еще сжимая стрелка за шею. Нахмурившись сквозь маску, он перехватывает человека за одежду, позволяя тому сделать хриплый вдох. Сидя на здании, Питер не слышит, о чем они говорят, только видит, насколько угрожающе Мигель вглядывается в лицо бандиту, свободной рукой демонстрируя острые когти, совсем недавно разрезавшие металл словно бумагу. Паркер был наслышан о том, что человек-паук 2099 не привык церемониться, да и сам он ни раз видел это собственными глазами. Но у всех разные методы, верно?
Тем временем, по всей видимости, получив интересующую его информацию, Мигель швырнул бандита в переулок и как следует замотал паутиной. Раскачавшись на паутине, он полетел дальше по одной из улиц города, и Питер последовал за ним, еще не зная, что вообще собирается делать. Не похоже, что его помощь была здесь необходима. Ну, по крайней мере он может просто понаблюдать, верно? Понаблюдать за тем, насколько быстро Мигель пролетает по улицам, а потом, совсем не сбавляя скорости, пробивает крышу какого-то гаража, так что в воздух поднимается облако не то пыли, не то пара от пробитых труб. А затем раздаются выстрелы. Много. В образовавшемся тумане мелькают частые вспышки, прерываемые криками и глухими ударами, Питер наблюдает за этим приглушив дыхание, потому что черт возьми…
Он не успевает закончить мысль, когда среди остальных звуков раздается плач. Детский плач. Визги. Из-за распахнувшихся дверей гаража, кашляя от пыли, выбегает несколько детей, одетых в лохмотья, запачканные чем-то темным. Что-то внутри падает вниз. Питер спрыгивает с крыши. Стоит ему приземлиться перед явно перепуганной стайкой, как дети в ужасе дергаются назад, заплаканными глазами ища, куда бы спрятаться.
— Хей! Все в порядке, я хороший, — Питер как можно спокойнее поднимает руки вверх, демонстрируя, что в них нет ничего опасного, — я просто хочу помочь!
Что-то за их спинами привлекает его внимание. Из клубов пыли выбегают двое с оружием наперевес, заприметив детей, они наставляют на них пушки, угрожающе крича. Плохо. Выпустив паутину в лица бандитов, Питер прыгает вперед, вставая между детьми и людьми с оружием. Прежде, чем кто-либо успевает спустить курок, он перенаправляет один из пистолетов вверх, выворачивая руку держащего его мужчины — в такой позе его оказывается легко использовать как живой щит, и, к облегчению человека-паука, второй бандит не решается выстрелить. Он вырывает пистолет из чужих рук, отшвыривает обезоруженного мужчину в сторону ударом ноги и, пригнувшись от выстрела, бросает пистолет в лоб стрелку. Оба оказываются на земле, кряхтя от боли, Питер как следует обматывает их паутиной, и только убедившись в том, что они не смогут пошевелиться без посторонней помощи, оборачивается к детям. Те сидят, пригнувшись к самой земле и спрятав головы руками, их приглушенный плач был едва различим на фоне не прекращающегося шума внутри гаража.
— Все хорошо, — осторожно говорит Питер, подойдя поближе, услышав его тон дети повернулись к нему, не спеша вставать, — все закончилось. Никто не ранен?
Ему не ответили. Питер даже начал было сомневаться, понимают ли они его, но это сейчас не было важно. На сколько он мог сказать — никто из детей не пострадал, разве что они все были ужасно напуганы. Он вздохнул, должно быть, его вид им не внушает никакого доверия, в этой вселенной человек-паук выглядит совсем по-другому. Для них он просто странный незнакомец в маске, что только что голыми руками побил двух вооруженных людей. Да, пожалуй, они имеют полное право его бояться. Неожиданно Питер понял, что все затихло. Он с подозрением обернулся на склад, окруженный облаком пыли и пара — внутри было, пожалуй, слишком тихо. И темно. Но и это — ровно до тех пор, пока в полупрозрачной завесе не показалась высокая фигура со сверкающим в тени узором в виде черепа. Или паука? Питер никогда не мог понять наверняка. Выйдя на свет, Мигель стряхнул с себя тонкий слой пыли. На нем не было ни царапинки, а вот склад позади явно трещал, грозясь развалиться на части с минуты на минуту. Он некоторое время смотрит на группу детей во главе с Питером, а потом тихо вздыхает. Паркер напрягается.
О чем он думает?
Даже сквозь маску чувствуется его тяжелый взгляд. Питер поджимает губы, боясь сказать лишнее. Он заметил, что после исчезновения одной из вселенных общение с детьми, да даже их упоминание не приводит Мигеля в восторг. Скорее уж наоборот. И он мог понять, почему. Но не мог понять, что он собирается сейчас делать. Оставит все Питеру? Передаст детей местной полиции? А она вообще тут есть?
Но тут человек-паук будущего просто присел на корточки перед все ещё дрожащими от страха детьми, и слегка наклонил голову. Не спеша, легко, будто бы это не он почти снес целое здание пару минут назад.
— Все целы? — в голосе не чувствуется ни капли напряжения, и, похоже, это работает, потому что дети перестают жаться к земле.
Хныча, они друг за другом подходят ближе к Мигелю, а тот не дает им ни одного повода себя бояться, позволяя прикасаться к рукам в поисках утешения от пережитого ранее испуга. Он спрашивает каждого, откуда они и где их родители, попутно прося Лайлу сканировать всех. А Питер просто стоит и не может подобрать слова чтобы описать то, что видит, даже мысленно. Впервые со смерти Габриэлы голос Мигеля звучал настолько…мягко. До этого он еще умел искренне улыбаться, Паркер до сих пор помнил, как это было. Мигель улыбался широко, слегка сжимая губы, словно боясь показать клыки, и от этого вокруг всегда становилось теплее. Жаль, что Питер не особо успел на это насмотреться — совсем скоро человек-паук будущего стал угрюмой тенью самого себя. Как бы Питер не старался вернуть того самого Мигеля, все было без толку. Но ЭмДжей была права — он не был намерен сдаваться.
Последний ребенок радостно побежал в объятия родителей, и те рассыпались в благодарностях человеку-пауку. Тот лишь коротко кивнул и, зацепившись светящейся паутиной за карниз, улетел на крышу к ожидающему там Питеру. Никто из них не торопится прерывать молчание. Что ж, похоже все закончилось вполне неплохо, и прогулка, и разминка, и спасение детей — все в одном. Улыбнувшись за маской, Питер подумал, что выходит, он все же не соврал Джессике. Даже жаль, что все так быстро кончилось.
— Это был заказ, — тем, кто первым прервал тишину, оказался Мигель, — местная банда похищала детей, но для кого, пока не знаю. В этой части города пока нет своего отделения Народного Ока, чтобы предотвращать подобное, но я уже работаю над этим. А пока периодически спускаюсь сюда, чтобы помогать людям.
Питер видел разницу между верхним и нижним городом и, надо сказать, все могло бы быть куда хуже. Но ситуация не так уж плоха, здесь тоже живут люди, ездят машины, а здания совсем не выглядят заброшенными. И это явно заслуга местного супергероя.
— Ты прекрасно справляешься с ролью дружелюбного соседа, — заключил Питер, оторвавшись от созерцания городской панорамы.
— А кто, если не я? — Мигель едва заметно пожал плечами, — я же человек-паук.
С этим Паркер поспорить уж точно не мог. По крайней мере, теперь. В первую их встречу он заметил, что при виде Мигеля его чутье молчит, чего не происходило с другими пауками из штаба. Тогда это показалось ему крайне странным, но лишь некоторое время спустя он узнал, что у человека-паука из 2099 года попросту нет паучьей чуйки. И после этого все вопросы как-то сами собой отпали, хотя… Если говорить начистоту, то эта тема Питеру все еще была ужасно интересна.
Спросить ли прямо?
Отвлекать Мигеля, вернувшегося в свою лабораторию, не особо хотелось, но просто повернуть назад Питер бы не смог. Он уже зашел слишком далеко, размышляя обо всем этом по дороге назад в штаб. Должно быть, О’Хара знает все о каждом из людей-пауков, в его распоряжении есть истории всех известных ему вселенных, вот только работает это в одну сторону — Питер, при всем желании, не знает о Мигеле почти ничего. Он знает, что он отличается от большинства пауков, знает, что помимо органической паутины от пауков Мигелю достались еще клыки, когти и глаза, знает, что время от времени он делает себе какие-то инъекции, и что он имеет какое-то отношение к науке. Но откуда все это взялось…
— К чему такой вопрос? — разумеется, никто не ждал, что Мигель так просто расскажет, как именно получил силы.
— Мне просто интересно, — это не было ложью, но О’Хара все равно уставился на Питера с нескрываемым подозрением, — ты никогда не рассказывал.
Мигель смотрит на него, не моргая несколько секунд, а затем молча отворачивается обратно к экранам. Что ж. По крайней мере теперь Питер не будет корить себя за то, что даже не пытался. Но, как оказалось, на этом все не кончилось.
— Я был генетиком, и, надо сказать, весьма неплохим, — начал Мигель, и Питер удивленно поднял брови, — все еще являюсь. Но в то время я работал на Алхемакс. Они хотели, чтобы я создал машину для изменения генов человека, все ради того, чтобы создать своего личного суперсолдата. Ради этого они готовы были жертвовать многим. Когда в ход пошли жизни ничего не понимающих людей, я решил, что с меня хватит. Попытался уйти. Не вышло.
Мигель тяжело оперся на стол, прекращая бездумно пролистывать многочисленные файлы. На мгновение, его лицо исказилось в гримасе презрения.
— Я позволил себя обмануть человеку, которому ни за что бы не стал доверять. Он отравил меня дрянью, оседающей в генах — к утру я бы не смог жить без дозы, буквально, — проговорил он сквозь плотно сжатые зубы, — я не собирался оставлять все, как есть, решил вернуть себе прежнее состояние при помощи той самой машины.
Глубоко вздохнув, Мигель выпрямился, вновь посмотрев на мерцающие голографические экраны.
— Суперсолдат, которого они хотели, чтобы я создал… Должен был обладать невероятной скоростью, ловкостью, сверхчеловеческой силой и иметь способность ползать по стенам. Совсем как один из супергероев прошлого, — он покосился на Питера, — я лишь хотел избавиться от той дряни, но… Все пошло не так.
И вновь эта эмоция, от которой кожа вокруг носа сминается. Он задумчиво взглянул на свою ладонь, проследив за его взглядом, Питер заметил, как из подушечек пальцев выглядывают заостренные кончики когтей. Почему-то сейчас ему показалось, что все это презрение, которым были пропитаны слова Мигеля, было направленно вовсе не на того человека, что отравил его.
Кривясь от неприязни, Мигель смотрел на собственные руки.
— По крайней мере это решило проблему с наркотиком, — О’Хара сжал кулак и, казалось бы, совершенно спокойно продолжил копаться в файлах на экране, — но я больше не был человеком. С тех пор все стало немного сложнее.
Но уголки его глаз так и остались напряжены. Сжав губы, Питер шагнул ближе.
— Я не знал, что стану человеком-пауком, — тихо проговорил он, — никто из нас не знал. Для каждого в этом здании это было случайностью, стечением обстоятельств, плохих и хороших.
Мигель едва смог заставить себя не дернуться, когда чужая рука легла на его плечо, почти обжигая непривычным теплом.
— Но эта случайность должна была произойти, — голос Питера раздается совсем близко, Мигель прикрывает глаза, — потому что кто еще, если не мы?
Человек-паук был символом надежды, прошлого, Эры Героев, которой не будет больше никогда. Предлагая воссоздать подобное в том злополучном проекте, О’Хара не думал, что результат сможет хоть капельку соперничать с оригиналом, нет, он не мог об этом даже мечтать. Герои ушли. А вместе с ними из этого мира исчезла какая-либо справедливость. Он не думал, что будет кем-то кроме мальчишки, читающим книги по истории и с восторгом рассматривающим изображение летящего на паутине супергероя в сине-красном трико. Он не думал, что однажды превратится в его жалкое подобие. Люди называли его человеком-пауком, но разве такой как он может носить это имя? Кто если не он? Ох… Человек-паук из прошлого был хорошим парнем, он был достойным, особенным. В Мигеле не было ничего из этого. Хотелось усмехнуться. Хоть в чем-то он с его матерью был солидарен.
— Я бы даже сказал, что это было неизбежно, — продолжил Питер, чувствуя, как чужое плечо напряглось, — параллельные вселенные и все такое… Я к тому, что мы все похожи. И поэтому не одиноки.
Да… Именно с этой мыслью в голове Мигель впервые прыгнул в портал. Он думал об этом, встречая множество разных, но таких невероятных людей-пауков. Он был рад знать, что не один. Но реальность быстро напомнила о себе — он не был таким, как все они. Хорошим человеком. Ведь хорошие люди не убивают своих врагов. Хорошие люди не подвергают своих близких опасности. Хорошие люди не являются причиной исчезновения целых вселенных. Нет, он не один из них. И он по-прежнему один. Но он может защищать мультивселенную в одиночку, он не бросит это дело, не допустит ни малейшего шанса ее коллапса. Потому что кто, шок побери, еще, если не он?
С большой силой приходит большая ответственность? Скорее уж вина.
И не важно, на сколько сильно он устал это чувствовать.
Мигель дергает плечом, пытаясь сбросить с себя чужую руку, и та, нехотя, падает. Но Питер не уходит, продолжает стоять рядом в тишине, ожидая…да чего угодно. Кивка, ответа, не важно. Но Мигель упрямо продолжает смотреть на желтые голограммы.
— Ты же знаешь, что не обязан делать все сам? — это не звучит укоризненно, скорее наоборот, но О’Хара все равно поджимает губы, — ты можешь рассчитывать на помощь всего штаба. И на мою.
— Нет, не могу, — все же отвечает Мигель, качая головой.
— Не можешь, или не хочешь? — заметив, как О’Хара резко вдохнул, Питер нахмурился, — почему ты…зачем ты это делаешь?
Питер не был слепым. Он прекрасно видел, что именно Мигель пытался провернуть всякий раз, как общество пауков сталкивалось с проблемами. Кто знает, может быть, если бы среди них не было Джессики, которая брала часть обязанностей на себя, то Мигель стал бы решать все самостоятельно? Один. Всегда один. Питер не понимал этого — все люди-пауки, что собрались здесь, так или иначе могли понять друг друга. Сам будучи одним из них, Паркер знал, насколько сильно понимание того, что он не один такой. Что он не он один ошибался, терял близких, спасал не всех… Это помогало.
Пустой взгляд, которым Мигель сверлил экраны, переместился на Питера. В глубине красных глаз плескалось что-то тяжелое. Колючее. Паркер тут же жалеет о сказанном, потому что знает ответ на свой вопрос. Закрыв глаза, Мигель вновь вздыхает, вслушиваясь в повисшую тишину. Она почти звенит. Впивается в кожу холодными иглами, доходя до самых костей, напоминая о самом плохом, что когда-либо случалось. Обычно О’Хара отвлекался от нее, работая, проверяя состояние мультивселенной, раз за разом, лишь бы не возвращаться в реальность — туда, где он был один в темной лаборатории. А вокруг было тихо. Все плохое всегда заканчивалось такой тишиной. И только он сам был в этом виноват.
Вдруг что-то касается спины, вырывая из оцепенения. Мигель не в состоянии сдержать почти судорожный вздох. О Боже. Тепло, разлившееся вдоль позвоночника, заставляет почти напрочь забыть о до сих пор звенящей в ушах тишине, и это в очередной раз слишком… Просто слишком.
— Может ты так и не считаешь, но я твой друг, — голос Питера показался неожиданно громким, а может Мигель просто слишком долго вслушивался в собственное беспокойное дыхание, — и я никуда не денусь.
Теперь тепло чувствовалось не только на коже, но и глубже. Там, где, как казалось, все давным-давно превратилось в камень. Мигель не был уверен в том, хорошо ли это, но чем дольше он задумывался об этом, тем больше понимал — такими темпами тишина для него вскоре станет куда невыносимее. Но вряд ли он сможет куда-то деться, Питер не тот человек, что бросает слова на ветер. И шок знает, что теперь со всем этим делать. Мигель глубоко вздыхает. Пахнет детской присыпкой.