Как-то так выходит, что наши посиделки у меня дома на время прекращаются. У Миши полным ходом идёт сессия, и практически всё своё свободное время он проводит в колледже, сдавая экзамены, а все промежутки между ними уделяет уличным выступлениям. Ну а я…
Мне становится лучше. Причём заметно лучше. Сперва даже не верится, так что я списываю своё хорошее самочувствие на очередную маниакальную фазу, вот только быстро понимаю, что ей недостаёт этой самой маниакальности. Я не рвусь набирать себе дополнительной работы, не пытаюсь осилить очередную гигантскую книгу за два дня и не подрываюсь с кровати в семь утра. Нет, мне просто… Нормально, что ли? Я всё ещё просыпаюсь уставшим, но усталость эта развеивается через полчаса, стоит мне умыться и выпить чашечку чая. У меня не особо много сил, но я чувствую, что могу спокойно направить те, что есть, в нужное русло, а отдых становится не вынужденной мерой, за которую стыдно, а приятными часами досуга. И даже мысли о страшном, мои извечные мучители, перестают скакать перед глазами и укладываются на полку. Я будто вижу их периферическим зрением, но они меня не особо тревожат. Самое главное достижение. Я очень рад, но стараюсь сдерживать свою радость, чтобы не накаркать рецидив.
Иногда Миша зовёт меня с собой, когда играет. Я запомнил текста некоторых песен, которые он чаще всего поёт на Ленина, и даже время от времени подпеваю ему, когда ловлю кайф от солнечного тепла и пребывания в беззаботной весенней неге. Оказывается, у меня есть голос. Не такой, как у Миши, конечно — до него любому далеко, но в ноты я попадаю. Каждый раз, когда начинаю подвывать ему, рыжик не может сдержать улыбки, выглядит довольным, как объевшийся сметаны кот. А мне чертовски нравится видеть его таким, поэтому я внимательно слушаю песни и стараюсь чаще подпевать. У нас выходит неплохая гармония: мой привычный голос примерно на октаву ниже, так что звучит здорово.
И всё же даже так посидеть выходит нечасто. Учёба пьёт из Миши все соки, так что он достаточно сильно устаёт и временами после очередного экзамена просто отсыпается дома, отходя от стресса. И я даже не знаю, как его приободрить-то! Хотя очень хочется. Рыжик всегда старается поддержать меня в непростые периоды, так чем я хуже?
А тем, что стиль безудержного позитива — вообще не моё. Да и вряд ли подобное оценит сам парень, зачем пытаться играть того, кем я не являюсь?
Но что делать-то в таком случае?
Решаю поступить по-взрослому: открываю на планшете главную страничку гугла и вбиваю в строку поиска “как поддержать друга во время сессии”. Замечаю за собой, что на слове “друг” немного колеблюсь. Но для поисковика это значения не играет, да и не готов я ещё к каким-либо лейблам. Пусть всё происходит само собой. Так что смело тапаю по кнопке ввода и начинаю штудировать результаты поиска.
Ничего путного, впрочем, в интернете не ищется. Почти все статьи, которые мне попадаются, направлены родителям студентов, и советы там донельзя банальные, по типу “создайте ребёнку комфортную атмосферу для занятий” или “дайте понять, что независимо от результатов экзаменов ваше отношение к ребёнку не поменяется”. Интересно, сколько денег получают копирайтеры на таких сайтах…
Меня отвлекает сообщение в рабочем чате. Я привык реагировать на них по возможности молниеносно, чтобы не пропускать важные опросы или не упустить хороший проект. Вот только сейчас там происходит обсуждение, далёкое от темы дизайна. Коллега из моего города прислал нечто интересное.
Марк Сорокин:
Смотрите, что в подслушку местную выложили))
Следом он пересылает запись, в которой… Ох. Ничего себе.
Я удивлён и даже не сразу верю своим глазам. Разворачиваю прикреплённые фотографии — и убеждаюсь. Это же снимки нас с Мишей! Вот он — с гитарным ремнём через плечо, в футболке с “Маленьким Принцем”, как всегда лохматый и счастливый. А вот он я — радостно-потерянный, сидящий рядом на трубе оградки и, очевидно, подпевающий рыжику. А самое интересное, что фотки-то вышли очень даже ничего — видимо, снимал человек с айфоном, знающий толк в хорошем кадре и добродушно настроенный. Судя по вполне позитивной приписке “На Ленина сегодня весело” — так оно и есть.
Не могу сдержать улыбки. Из пяти фотографий сохраняю одну. Кажется, я придумал, как порадовать Мишу.
В чате тем временем разгорается обсуждение.
Вика Плющева:
Ой, это ж наш Андрей) Интересное хобби
Антон Прохоров:
Что, денег с заказов не хватает уже?
Вика Плющева:
Тош, это грубо =(
Марк Сорокин:
Да ладно, прикольно же)) Андрюх, что за перец? Видел его раньше, но не знал что ты с ним знаком
Андрей Журавлёв:
Мой друг. Зимой познакомились в кофейне
Вика Плющева:
Какие у тебя друзья интересные!
Андрей Журавлёв:
Да, есть такое)
Марк Сорокин:
В другой раз его увижу обязательно монет подкину, раз такое дело)))
Андрей Журавлёв:
И правильно, студентов надо поддерживать :)
Сам себе удивляюсь. Полгода назад я бы и не подумал, что такой диалог с коллегами когда-нибудь вообще произойдёт.
Что ж, пора претворить в жизнь мой грандиозный замысел!
Судя по времени, экзамен у Миши уже закончился. Почти уверен, что сейчас он либо на пути домой, либо уже там и высыпается после нервотрёпки. Значит, самое время действовать. Закидываю рюкзак на плечо и выхожу из дома. Пора посетить пару мест в торговом центре.
***
Всё-таки подобный поступок весьма спонтанный, поэтому я немного волнуюсь, когда набираю на домофоне номер квартиры и слышу противный сигнал дозвона. Спустя три сигнала слышу женское “Да?” и спешу ответить:
— Здравствуйте, это Андрей…
Туплю секунду: надо ли уточнить, что за Андрей? Может, Анна меня и не помнит уже? Однако она развеивает мои опасения.
— Ой, Андрюша, здавствуй! Секундочку…
Дверь открывается, и я выдыхаю с облегчением. Судя по всему, мне рады, и это отлично!
Поднимаюсь на пятый этаж медленно, чтобы не запыхаться. А там меня уже ждёт Анна с выражением приятного удивления на лице.
— Вот уж кого не ожидала! Проходи скорее, дорогой, — почти щебечет она и впускает меня в квартиру. — Какой сюрприз!
— Добрый вечер, как ты? — вежливо спрашиваю я, разуваясь и проходя из коридора в кухоньку вслед за Анной.
— Да лучше всех, — с улыбкой отвечает она. — Чайку налить? А то я как раз вскипятила. Мишка прикорнул, с экзаменов устал.
— Да не откажусь, вообще-то, — соглашаюсь. — Я так, просто повидаться зашёл, а то эта его сессия…
— Я вообще от него не ожидала, что так над ней корпеть будет! Ты ведь знаешь, обычно он к учёбе относится… философски, скажем так.
— Вот уж точно, — я усмехаюсь и, пока Анна возится с заварочным чайником, примечаю в шкафчике с прозрачными дверцами кружки и ставлю их на стол.
— А тут на тебе — каждый вечер сидит за книжками, за конспектами, слушает аудиолекции, экзамен за экзаменом закрывает! Кажется, напрасно я Мишку подгонять пыталась, у него всё под контролем.
— Настоящий мужик, — я в шутку поднимаю руки, изображая демонстрацию мускулов, которых у меня нет. Анна в ответ тихо смеётся и разливает по чашкам зелёный чай. Вдыхаю божественный аромат, делаю небольшой глоток…
— Так какие у вас с Мишей теперь отношения?
Чай мгновенно мелким аэрозолем распыляется по поверхности стола. Я пытаюсь откашляться, а Анна принимается в голос смеяться и тут же идёт за тряпкой, по пути захватывая пару салфеток из корзинки и вручая их ошарашенному мне.
— Боже, всегда мечтала так сделать!
— Убить человека? — то ли сконфуженно, то ли возмущённо уточняю я, пока она резво вытирает стол.
— Ошарашить пьющего чай человека. В кино это всегда выглядит уморительно! В принципе, я не разочарована.
Я понятия не имею, что на это ответить. В голове из внятных только одна мысль: у меня больше никогда не возникнет вопросов, в кого это у Миши шило в жопе. Да у них даже глаза одинаковые — два хризолита с дьявольскими плясками где-то в глубине!
Анна смотрит на меня, максимально довольная собой, и всё-таки решает перестать меня мучать и продолжить разговор.
— В общем, меня Миша поставил в известность о том, что там между вами случилось.
— …Как давно?
— Вообще-то ещё до того, как ты к нам в гости впервые пришёл. Я потому и предложила тебя на ужин пригласить.
Я хмурю брови.
— Погоди, так ведь тогда ещё…
— Нет-нет, тогда ещё нет, но он по тебе к тому времени уже месяц как сох, — Анна пожимает плечами, и меня обезоруживает та лёгкость, с которой она говорит подобные вещи. Прочищаю горло, чтобы осторожно спросить:
— Так ты… не возражаешь?
— Вовсе нет, — женщина мило улыбается, делает глоток чая и продолжает: — Миша меня своей ориентацией ещё классе в седьмом ошарашил. С того времени успела пройти все стадии принятия. Единственное, чего боялась — так это что свяжется с плохим человеком. Или что кто-то не тот узнает и навредит бедняге. С первым проблем, я так понимаю, нет.
Мои щёки заливает румянец. Ну почему у меня не было такого родителя, как эта святая женщина?
Прочищаю горло.
— Тогда… Если ты не против… Я обещаю, что не стану ставить его под удар.
— Это я тоже уже поняла, — кивает Анна. — Про случай с ментами я тоже в курсе.
— Какой ужас, — нервно смеюсь я. — Кажется, меня сдали с потрохами.
— О да.
Где-то в доме слышится шум, и вскоре в дверях кухни появляется заспанный Мишка. Он смотрит на меня, слегка не одупляя, а я еле держусь, чтобы не подскочить к нему, настолько мило он сейчас выглядит в своей мятой футболке, потирая глаз кулачком.
— Кажется, я что-то пропустил? — хрипловатым ото сна голосом произносит он, и Анна, вновь хитро улыбнувшись, прогоняет меня из-за стола.
— В комнату идите, я буду готовить ужин. Андрей, ты без ужина никуда не уходишь, понял?
— Есть, мэм, — неловко салютую и ухожу за зевающем Мишей.
Комнату парня мне пока видеть не доводилось. Впрочем, она меня практически ничем не удивляет: лёгкий творческий бардак, древняя игровая приставка, исколотые постерами и плакатами стены. Только они и вызывают лёгкое удивление: среди мультов, фильмов и музыкальных групп можно найти “Юрия на льду” и “Дарованного”. Я смотрел эти аниме, потому что сюжет там — огонь, сёнен-ай составляющая меня особо не заботила. Но одна мысль о том, чтобы повесить такие постеры, проживая с родителями… Меня слегка пробирает, и в очередной раз я убеждаюсь: в некоторых областях жизни Мишке здорово повезло.
— Сорян за бардачелло, — говорит Миша. — Знал бы, что ты придёшь — убрался бы…
— Тебе напомнить тот день, когда ты впервые оказался у меня? — отвечаю я с усмешкой, выдвигая из-за стола деревянный стул и усаживаясь поудобнее. — У тебя ещё порядок, не возникай, чепушило.
— Ой, каких мы дерзких выражений набрались, — смеётся парень, усаживаясь на кровать напротив.
— Мы тебя разбудили?
— Типа того, — он пожимает плечами и снова зевает, вызывая у меня ответный зевок. — Мама тебя загрузила?
— Честно — да, — с улыбкой вздыхаю я. — Не ожидал, что она… в курсе.
— А так вы об этом болтали? — усмехается рыжик. — Ну, ты сам виноват, что припёрся без подготовки. Она у меня такая. Резкая, как понос.
— Фу, Миша, какой ужас, — я со смехом качаю головой.
— Ну а что? Как будто неправда!
— Я тебе, вообще-то, подарок привёз, — сообщаю я, снова смущаясь. — Маленький.
Миша больше не выглядит сонным. Он широко распахивает глаза, выглядя при этом одновременно удивлённым и заинтересованным.
— Чего?
Я расстёгиваю рюкзак и достаю из него цветастую подарочную коробку. Она плоская, размером примерно с учебник. Миша принимает подарок из моих рук, переводит взгляд на меня, затем снова на коробку.
— Офигеть, Андре, я от тебя не ожидал…
— Заткнись и открой уже.
Он подцепляет крышку ногтем, поднимает её… и расплывается в такой счастливой лыбе, что, кажется, ещё чуть-чуть — и треснет, несите скотч.
— Вау…
Мишка извлекает из коробки простенькую фоторамку и внимательно рассматривает снимок. А меня начинает распирать гордость.
— Откуда?
— Да вот, кто-то сфотографировал и выложил в “подслушано”. Мне сегодня коллега скинул. Фотка слишком хорошо вышла, грех было не напечатать.
Он еще минуту втыкает в защищённую стеклом фотографию, а потом подрывается с места, падает мне на коленки и крепко-крепко обнимает, утыкаясь мне в шею. И я чувствую, как подрагивают его плечи.
— Ты чего… ревёшь, что ли? — удивляюсь я и похлопываю его ладонями по спине, а он трясёт башкой из стороны в сторону, но в процессе палится — я чувствую кожей влагу с его щёк.
— Нет… Просто… Андрей, за что ты мне такой хороший?
Я осторожно обнимаю его в ответ и касаюсь губами плеча.
— Миш, ты заслуживаешь только самого лучшего.