Первый день похода проходит без каких-либо проблем. Все идет согласно плану: примерно в обед уже удается пробраться сквозь глубокий лес, находящийся на северо-западе от города, а к вечеру небольшая армия достигает и развилки, на которой завтра планируется разделиться на три отряда, чтобы облегчить поиски, а пока здесь будет перевал. Поздним вечером удается разбить лагерь на ночь, и все рыцари расходятся, чтобы отдохнуть. Только в середине небольшого лагеря сидит Гавейн перед костром и жарит грибы, которые нашел во время небольшой прогулки после того, как разбили лагерь.

— А я уже думала, что грибы тут не растут, — напротив Гавейна садится Персиваль.

— Намекаешь на то, что я все собрал? — Гавейн протягивает палку с жареными грибами Персиваль, но его просят убрать ее. — Ты какая-то странная последние пару дней. Что беспокоит? 

— Просто устала, — Гавейн с подозрением смотрит на Персиваль, прекрасно зная, что никакое “просто устала” способно выбить ее так сильно из колеи. 

— Снова грибами балуетесь? — еще одно место у костра занимает Ланселот. 

— А ты и не против присоединиться к нам, — тишина в ответ. — Вот не поверю, что вы оба устали от небольшой прогулки. 

Ланселот смотрит на Персиваль, которая смотрит на костер, не обращая внимание на остальных рыцарей, и после переводит взгляд на Гавейна, выжидающе смотрящего на каждого из них.

— Давайте, рассказывайте, что случилось.

У Гавейна нет надежд, что ему что-то расскажут — все же это не тот тип людей, которые так просто могут раскрыться.

— Вам не кажется, что нас отправили по другой причине? — Персиваль возвращается в реальность. 

Оба рыцаря удивленно смотрят на нее. И если реакция Гавейна от того, что ему непонятно, откуда такое предположение, то реакция Ланселота — желание услышать версию Персиваль.

— Причина будто надуманная, в плане кому может потребоваться это? И кто может об этом знать? 

— Мало ли в каких древних письмах это упоминалось.

— Но разве это не очередные артефакты, созданные семьей Мерлина? А об их творениях известно только самым доверенным лицам, — вклинивается в диалог Ланселот.

— Но среди них не может быть врага Камелота, — заключает Персиваль.

Трое рыцарей переглядываются, выжидая, кто первым прервет напряженное молчание, вызванное неожиданным выводом.

Гавейн извиняется и под предлогом, что пора отдохнуть перед завтрашним продолжением похода, удаляется в свою палатку. У костра остаются только Персиваль и Ланселот. 

— Скажи, я же не кажусь сумасшедшей, ищущей скрытые смыслы и подвохи там, где их нет? — проводив взглядом Гавейна, шепотом спрашивает Персиваль. 

Ланселот смотрит на подругу и не может решить между тем, чтобы рассказать все, что знает, и простым сглаживанием углов. 

— Ни капли, — полушепотом отвечает Ланселот. — Честно, я сам о чем-то таком думаю. 

Персиваль смотрит неверяще на друга. 

— Никогда бы не подумала, что буду радоваться тому, что кто-то не доверяет Артуру, — с грустной усмешкой продолжает Персиваль. — Но все же, для чего все это?

— Думать сейчас об этом бессмысленно, нужно найти, за чем идем, и вернуться. А для этого нужно отоспаться, — поднимаясь с бревна, говорит Ланселот. 

Персиваль с благодарностью смотрит на него, поднимаясь вместе с ним. 

— Что ж, тогда до завтра, — перед тем, как уйти в свою палатку, говорит Персиваль, на что получает безмолвный кивок от уходящего уже Ланселота. 

***

— У вас все готовы к отправке? — где-то в середине лагеря Смити слышит голос Гавейна, обсуждающего с остальными рыцарями Стола готовность выдвигаться дальше в путь. 

Первые солнечные лучи наполняют поляну, освещая каждую фигуру. Смити осматривает в очередной раз обстановку вокруг. Что-то в этой картине утренней суеты перед продолжением похода привлекает его. Он не один из рыцарей, не умеет даже толком правильно держать меч, ему не суждено совершить даже один подвиг, но даже так, он — неотъемлемая часть отряда.

Смити слышит, как Ланселот созывает свой небольшой отряд, и бежит присоединиться к ним. Как и было обговорено еще в его первый день в качестве кузнеца при дворе, он должен сопровождать отряд Ланселота. Уже неоднократно, несмотря на маленькое время присутствия при дворе, Смити слышал о себе неприятные фразы, а то и слухи касательно того, что он явно стал ведущим кузнецом чуть ли не в свой первый день. Ланселот явно является его покровителем даже больше, чем Соник, и как бы Смити не любил тешить свое чувство самодостоинства, но имея такое уважение от самого придирчивого рыцаря Круглого стола, тяжело не начать периодически смотреть на завистников чуть свысока. 

 На протяжении всей дороги Смити не может перестать рассматривать каждый новый объект, который встречается на пути, будь это дерево или куст. Всю свою недолгую жизнь он провел за стенами Камелота, иногда выходя за его пределы прогуляться. Такой долгий поход в неизведанные доселе места вызывают детский восторг. Не так давно ему доводилось лишь слушать истории о землях, находящихся далеко, от очередных клиентов издалека, которые случайно могли набрести на его кузницу, гуляя по городу. А теперь он и сам является частью одной из таких историй. 

Смити хочется расспросить о месте, где они сейчас находятся и куда направляются, но из подходящих кандидатур для бесчисленного количества вопросов — только Ланселот, к которому обращаться по такому поводу кажется неловким, по крайней мере сейчас. 

На закате отряд доходит до точки назначения — пещеры на берегу моря. Смити не сразу замечает, что все приступают к разбивке лагеря на ночь, наблюдая за тем, как последние лучи солнца уходят под воду. Это далеко не первый его закат, но это первый раз, когда он видит, как солнце уходит не просто за горизонт, а садится под воду. Невероятная картина. 

Опомнившись, Смити уже было хочет отправиться на помощь кому-нибудь из рыцарей, но замечает краем глаза, как Ланселот, пока никто не видит, направляется ко входу в пещеру и заходит в нее. Любопытство берет верх, и Смити также аккуратно идет вслед за ним. В глубине пещеры кромешная темнота, не видно даже Ланселота, который зашел туда несколькими секундами ранее. Нервно сглотнув, Смити решается войти следом. 

Кузнец идет практически на ощупь. Радует только то, что земля под ногами твердая. Один шаг, второй — и под ногой хрустит ветка. 

— Кто здесь? — Смити чувствует у своего горла кончик лезвия. 

— Сэр Ланселот, это я, — сдавленно произносит кузнец, после облегченно вздыхая, когда приставленное лезвие убирают. 

***

Ночь Персиваль дается с особым трудом. Сна нет ни в одном глазу, вместо него — бессонница, сопровождаемая бесконечными размышлениями о происходящем. Она неоднократно проверила карту — по ее подсчетам она и ее отряд должны были уже завтра до полудня добраться до нужной точки. Уже сколько дней ее мучает неизвестно откуда возникшая тревога, словно что-то ужасное должно вот-вот случится. Было решено прервать мучительные размышления небольшой прогулкой, как советовал Гавейн. Выйдя из своей палатки, Персиваль направляется в сторону, в которую завтра им нужно будет с отрядом идти, своего рода “разведка”. 

Непонятно, сколько времени она уже идет вперед, по ощущениям чуть ли не час. Персиваль уже думает разворачиваться и идти обратно — прогулка дала о себе знать, и у измученной рыцаря утихла тревога, но она останавливает себя, завидя чуть поодаль старое жилище. По виду можно сказать, что в нем давно уже никто не живет: часть досок и бревень уже сгнили, снаружи стены поросли мхом и травой, крыша частично обвалилась, а дверь лежала рядом со входом — и это только то, что удалось разглядеть в темноте. Возможно, это то место, которое они ищут, но Персиваль не решается зайти в одиночестве и без оружия. 

***

— Что ты здесь делаешь? — от ледяного голоса Ланселота по коже и бегут мурашки. 

— Решил составить вам компанию, на случай, если она нужна будет, — Смити выдает первое, что приходит на ум, но, услышав недовольный вздох, понимает, что нужно было придумать легенду получше. 

— В таком случае смею предположить, ты очень хорошо видишь в темноте. 

Эта фраза ставит Смити в тупик: как и любой другой лис, он должен обладать хорошим ночным зрением, но только он никогда не тренировался этому за ненадобностью. 

— На самом деле нет, — пристыженно говорит Смити. 

— Я думал, все лисы хорошо видят в темноте. 

— Да… — Смити с трудом подбирает слова. — Но также у всех лисов по одному хвосту, — попытка разрядить обстановку. 

Смити чувствует, что мимо него проходит Ланселот, и спотыкается, когда его берут за руку и ведут к выходу. Они выходят из пещеры все также незамеченными другими. 

Остаток вечера до отбоя проходит обычно: перекус, обсуждения плана на завтра и отбой. В лагере у костра остается только Смити, решивший погреться в осенний вечер чуть подольше. Погрузившись в свои мысли, он не замечает, как рядом с ним садится еще одна фигура. 

— Так зачем ты пошел за мной? — низкий голос возвращает Смити в реальность. 

— У меня к вам такой же вопрос касательно пещеры, — без задней мысли произносит кузнец, осознавая сказанное только тогда, когда заканчивает говорить. 

— Решил разведать, — спокойно отвечает Ланселот. 

— А я из любопытства, — с каждым произнесенным словом разговаривать с Ланселотом становится все легче. Возможно, он не так ужасен, как говорят. 

— Лучше отправляйся спать сейчас, следующей ночью мы будем в дороге, — перед уходом говорит Ланселот. 

*** 

Взяв пару рыцарей из своего отряда, Персиваль идет в сторону найденной ночью хижины. В свете утреннего солнца она выглядит даже хуже, но это не останавливает от того, чтобы войти внутрь. 

Интерьер не вызывает ни малейшего восторга: часть дома находится под обвалами с крыши, сквозь пол уже растет трава, на стенах остатки от фамильных гобеленов. От мебели только жалкие остатки. Разделившись с остальными, Персиваль направляется в одну из комнат. Судя по количеству книжных шкафов и книг, часть которых уже давно лежит на полу, это было чем-то вроде библиотеки — весьма хорошее место, чтобы искать древние свитки. 

Покапавшись в книгах, лежащих на полу, Персиваль переходит к груде обломков рядом. Большинство книг не представляют из себя большого интереса: что-то про магию, легенды и прочее — Персиваль давно уже не обращает внимание на обложки. Только одна книга волшебным образом приковывает взгляд. В ней нет ничего необычного, но что-то в ней манит. Персиваль открывает ее и не верит своим глазам: в книге расписаны какие-то заклинания, рецепты зелий, информация о древних артефактах, а внизу на каждой странице — размытые подписи. Только в середине есть одна сохранившаяся подпись, и по ней рыцарь делает поразительное открытие — все эти записи принадлежат различным членам семьи Мерлина, возможно, некоторые записи здесь были сделаны несколько веков назад. 

Персиваль листает дальше и натыкается на одну занимательную главу: 

“Щит межмирья. Каждое полнолуние щит позволяет любому желающему пробраться в иной мир. Известно, что существует два таких щита: в нашем мире и в ином. 

Уже долгое время из иного мира к нам пытаются просочиться. Я не знаю, кто, но моё предчувствие подсказывает мне, что ничего доброго они не несут. Я собираюсь отправиться по ту сторону и уничтожить или спрятать второй щит.

Щит, который отвечает за наш мир, я спрячу так, что без моей подсказки его не найти. Свиток с полным описанием, как пользоваться им, и где он, должен всегда находиться под присмотром нашей семьи, иначе катастрофы можно не миновать”.

Подпись смыта. 

Персиваль читает дальше и не верит своим глазам: все описание подходит под то, которое дала Артуру Владычица Озера. Кому мог бы понадобиться проход в другой мир, и мог ли это быть Артур… 

На развороте также лежит небольшой листок, верху которого выведен какой-то текст на древнем языке, а внизу под ним подпись Мерлина. Персиваль не знает, что это за язык, но почему-то ей кажется, что текст не дописан. И её догадки подтверждаются, когда уже внизу страницы видит дописанные пару предложений уже другим почерком, а под ними знакомую уже подпись Мерлины. Развернув листок другой стороной, Персиваль наконец видит, что это: “Переход и связь с другим миром”. Судя по всему, неизвестный когда-то давно все же разрушил щит, находящийся в другом мире, а уже Мерлин и впоследствие Мерлина смогли придумать способ, как можно пробраться туда иначе. Возможно, именно так Мерлина смогла призвать Артура. 

Персиваль с трудом отрывается от записей, чтобы продолжить поиски нужного свитка. Теперь желание найти его больше в разы. Но даже докопавшись до самого низа груды из камней и книг, рыцарь ничего не находит. Персиваль вновь погружается в свои мысли: если щит так опасен, что вся информация о нем должна быть скрыта, то и сам свиток должен быть в тайнике, но в таких развалинах найти его будет трудно. 

— Сэр, я нашёл, — один из рыцарей, которых Персиваль позвала с собой в хижину, заходит в небольшую библиотеку, держа в руках свиток. 

Персиваль подходит к нему и берет свиток, чтобы убедиться, что это точно он. И увидев уже знакомые рисунок и описание, отдает приказ выходить из здания и возвращаться в их небольшой лагерь, который они разбили прошлым вечером на опушке леса, где находится хижина. Когда двое рыцарей выходят из хижины, Персиваль напоследок окидывает взглядом комнату, задерживаясь на той самой книге с записями членов семьи Мерлина. Соблазн забрать ее с собой велик, и Персиваль решает забрать с собой книгу. 

***

Первую половину дня Смити проводит в ожидании возвращения Ланселота с несколькими рыцарями из пещеры. Ничего особенного: он и еще один рыцарь (как он понял, один из новобранцев) остались сторожить лагерь. 

Возвращение рыцарей тоже не приносит радости: как и ожидалось, ничего не удалось найти. Никто не удивлен такому результату и не разочарован, вполне себе ожидаемо, вспоминая, что это лишь одно из возможных мест. В любом случае Ланселот отдает приказ свернуть лагерь и направиться обратно в сторону Камелота. 

***

Ночью отряд Ланселота доходит до места, где было обговорено встретиться на обратном пути. На месте уже был отряд Гавейна. 

— Рановато вы как-то, — первое, что говорит Ланселот, увидев старого друга. 

— У нас ловить было нечего, быстро все осмотрели и отправились обратно, — недовольно хмыкает Гавейн. — У вас как? 

— Также. 

— Вся надежда на Персиваль? 

В ответ кивок. 

— Судя по тому, как они опаздывают, они что-то да нашли. 

***

Персиваль с хорошими новостями прибывает только под утро. И все решают отправиться сразу дальше в путь, отложив обсуждения на момент возвращения домой. 

Под вечер отряд из трех подотрядов прибывает в Камелот. Всех рыцарей распускают и отправляют отдыхать, а рыцари Круглого стола идут докладывать об успехах Артуру. 

Во время небольшой беседы от взгляда Персиваль не ускользает, с каким большим трудом Артуру удается сдерживать непонятную радость, а также слишком даже для самого Ланселота хмурый вид, но рыцарь решает не делать сильный акцент на этом. 

***

Весь следующий день Персиваль посвящает чтению найденной книги. Больше ничего интересного, касательно ее тяжелых она не находит, но чтиво вполне себе занимательно, если интересны древние артефакты. 

С каждым часом все больше вопросов, на которые ответы нигде не найти. В голову уже закрадываются все возможные подозрения, вплоть до возможного предательства Камелота новым правителем. Все тревоги, которые не отпускают несколько недель, подтверждаются, но Персиваль не понимает, к чему это все ведет. Нужен кто-нибудь, кто знает хотя бы небольшую крупицу правды или может ее найти. 

Персиваль стоит у окна, смотря в него, будто за стеклом находятся ответы на все ее вопросы. Где-то вдали за стенами города она видит две знакомые фигуры: Артур и Ланселот. Видимо, у них сегодня очередная тренировка. Персиваль следит за ними какое-то время, как вдруг ее озаряет одна идея. 

***

Ланселот очень хочет узнать, кому надо стучаться в двери его дома вечером. Это точно не может быть его частый гость, который захаживал раньше дважды в день, чтобы позавтракать и поужинать — кот решил остаться жить в доме еще до похода. Открыв с недовольным ворчанием дверь, он видит на пороге Персиваль. 

— Нам нужно поговорить.