Город встретил их тишиной. Ветер улёгся и не свистел сквозь пустые оконные рамы, не гонял с шелестом опавшую листву по растрескавшемуся асфальту, и Старый Блай казался вымершим. Стены высоток упирались в небо, как выбеленные дождями и снегами кости исполинского зверя, давным-давно пришедшего умирать в эти места. Пахло сырым бетоном, пылью, но и сюда доносились тонкие ароматы леса, щекочущие обоняние — кора деревьев, жёлуди, спящие под одеялом преющих листьев, мокрая звериная шерсть. Кейси глубоко вздохнул, раздувая ноздри, но не учуял запаха своей стаи и родного жилья. На какой-то миг его кольнула тревога, точно острая иголка: он ощутил себя бесприютным, потерявшимся. 

Опустив голову, он фыркнул, мотнул головой, пытаясь настроиться на что-то иное, но лесные запахи всё ещё преследовали его. Кейси устремился к Лутаю, спокойно шагающему чуть впереди, и, почти вжавшись лицом в его куртку, ощутил то, чего жаждал — домашний запах. Сердце, бившееся с тревогой, постепенно успокоилось. 

— Тебе надо бы почаще из дому выбираться, иначе совсем дичком станешь, — неодобрительно проворчал Лутай, косясь на него. 

От неловкости сжало горло спазмом, но Кейси всё равно хохотнул через силу:

— Всё-то ты замечаешь. Некоторые с двумя глазами умудряются видеть меньше. 

— Я просто на многое обращаю внимание, — возразил подмастерье. 

Помолчав некоторое время, Кейси окликнул старшего. 

— Лут, как ты потерял глаз? 

— Ты уже спрашивал. 

— Ты в тот раз не ответил. 

— Не думал, что я, может, вообще не хочу отвечать? 

Подмастерье смотрел на него в упор. Кейси неопределённо пожал плечами, смутившись, и старший отвернулся. В тишине они пошли дальше. 

Лутай, конечно, был прав: не обязан он ничем делиться. Может, он стыдится того, что с ним произошло. Может, он боится ударить в грязь лицом. С другой стороны, разве не изменилось между ними что-то прошлой ночью, когда Кейси застал его в самом неприглядном виде? Ему самому казалось, что изменилось, да и с того дня, когда он присоединился к стае, многое успело произойти… Но, должно быть, только сам Кейси думал так, и для Лутая, который вроде бы всегда был рядом, но в то же время держался на расстоянии — к кому-то ближе, от кого-то чуть дальше, — для Лутая ничего не изменилось. Словно они были не стаей, а стадом овец во главе с Джеком-пастухом, а Лутай был овчаркой, постоянно бегающей по кругу, чтоб никто не отбился — всегда начеку, готовый и зарычать на овец, и получить свою порцию пастушьего кнута.

— Не раскисай, — сказал старший, когда они переходили площадь перед Ареной. — Я иду чистить пёрышки. Ты со мной? 

— Я лучше в зал. Помоюсь потом. 

— Не боишься оставаться сам? 

Кейси покачал головой. По какой-то причине чужаки из других стай перестали внушать ему страх. 

Лутай продемонстрировал своё удостоверение дежурному на главной двери парню, чьего имени Кейси так до сих пор и не узнал, хотя парень был тут каждый раз. Быстро перейдя через первый этаж, Лутай и Кейси спустились по лестнице в подвал и там разошлись в разные стороны. Не переодеваясь, Лутай сразу отправился к душевым. Кейси остался в раздевалке. Отыскав пустой шкафчик, кое-как запихнул в него объёмную верхнюю одежду. Замков на шкафчиках не было, только хлипкие металлические задвижки, и Кейси плечом навалился на дверцу, пытаясь её закрыть. 

— Смотри, громила, не снеси тут всё! — раздался голос за спиной. 

Он обернулся с улыбкой. 

— Привет, Ди. 

Диди весело тряхнула короткими кудрями. Рыжая, веснушчатая, она казалась ещё более худой, чем обычно, в тренировочных шортах и майке, и напоминала Кейси бельчонка — беспокойного, юркого зверька. 

— Пойдём, там все наши, расскажешь новости! 

Бессмысленно улыбаясь, Кейси пошёл за ней. За ширмами у тренировочного ринга расположились её состайницы, не было лишь Виги. 

— О, кого я вижу. — Сирика махнула рукой в перчатке.

Алли, с которой она спаринговалась, повисла на ограждениях, тяжело дыша. Диди толкнула Кейси вперёд и с силой хлопнула его по спине. 

— Вот и наш здоровяк! 

Девушки захохотали. 

— Ну спасибо, — протянул Кейси, не скрывая сарказма. 

Ему не было обидно, но неловко — да, неловко было, пусть даже они смеялись не над ним. Наверное, не над ним. 

— Не дуйся, — добродушно сказала Сирика.

— Так он больше не коротышка? 

В тёмных глазах Алли плясали бесята. Диди хохотнула и подскочила к Кейси, закинула руку ему на плечо, обвив шею, её сладко пахнущие волосы щекотали ему лицо, пока она дурашливо пыталась сравнить его рост со своим. Он был ниже, конечно, но она отпрянула от него с торжествующим криком:

— Ну ещё бы, посмотри, как он вымахал! Какой уж там коротышка! Конечно, ещё не совсем здоровяк, но ещё немного — и-и-и… 

Тут она щёлкнула его по лбу:

— Только нос не задирай, понял?! А то живо понижу в звании до коротышек! 

Кейси засмеялся. От её трескотни, смеха, бурной жестикуляции и ежесекундно сменяющегося выражения лица у него шла кругом голова, но ему нравилось всё это. Её лёгкий нрав был глотком свежего воздуха — так сильно она отличалась от него самого. 

— Как твои дела? — поинтересовалась Сирика, спускаясь с ринга. — Мы слышали о том, что с тобой произошло. 

— Мы переживали, — добавила Карси. 

— Правда?..

Кейси не смог сдержать улыбки, и девочка застенчиво улыбнулась ему в ответ. 

— Я в порядке, кажется. После боя… После боя всё пришло в норму. 

— Может, смахнёмся? — предложила Диди. 

Сирика бросила в её сторону беспокойный взгляд. Кейси замялся. На утренней тренировке они не проводили спаррингов — только работали со снарядами. И он не мог сказать с уверенностью, не мог даже предположить, как именно отреагирует его организм — его зверь — на спарринг-партнёра. Вдруг это спровоцирует его? Кто знает, что именно станет последней каплей для его больного разума? 

— Мне кажется, это плохая идея, — наконец выдавил он. 

Но Диди его не поняла. Её губы искривились в язвительной усмешке. 

— Ну ты и трухло. 

— Это не… 

Голос подвёл, и Кейси умолк. Сирика вступилась за него и велела Диди оставить его в покое, но, проходя мимо, Диди одними губами произнесла: «Трухло». Его дёрнуло, словно от пощёчины. 

— Отлично. — Руки подрагивали от злости. — Давай! Давай смахнёмся. 

Тревога ярче проступила на покрытом шрамами лице Сирики. 

— Ты уверен? 

— Да. Вполне. 

Он завязал волосы, собрав их в хвост, и почти выхватил у Алли принесённые перчатки. Быстро поднялся на ринг, застегнул перчатки на ходу, принялся разминаться, наблюдая вполглаза за Диди, которая разогревалась нарочито неторопливо. 

— Ну давай, — подстегнул он её. — Или струсила? 

Она молча оскалила зубы, неожиданно ярко отреагировав на эту простейшую подначку, и почти взлетела наверх. Лунно-серые глаза сияли, когда она встала напротив. Кейси протянул руку, и она хлопнула по ней своей рукой. 

— А щитки? — спросила Карси. — Вы без щитков?

— Да плевать, — Диди тряхнула головой. 

Сирика дала команду — и Кейси пошёл вперёд, ведомый всё той же злостью, жгущей изнутри. Диди шагнула ему навстречу. Она была выше, пусть он и вырос за минувшую осень, и её ноги были длиннее. Крутнувшись на пятке, она нанесла ему высокий удар в голову. Натасканный десятками тренировок с Бледным, Кейси уклонился без труда и атаковал в ответ грубо и прямолинейно. Его перчатка оставила яркий след на её скуле. Сириказа его спиной хмыкнула. Кейси не старался вкладывать в удар всю силу и пытался бить только рукой, не задействуя тела; Диди, как бы он на неё ни сердился, была его другом. Но техника была уже прочно вбита в него, и он не мог переступить через то, что успело сталь навыком. Тело действовало само. 

Его удары не были сильными, и, понимая это, он обрушил на неё град атак, не давая передышки, испытывая её и свою выносливость, пытаясь подавить её инициативу. Они кружили по рингу, пока с них градом катился пот. Диди силилась остановить его натиск, уклонялась и контратаковала, выискивая его уязвимые места. Он пытался прорвать её тщательную оборону. Она нырнула, уклоняясь от очередной атаки, и тут же он пропустил аккуратный, точный удар правой в голову. В ушах зазвенело, ринг качнулся. Кейси промахнулся раз, другой, пропустил ещё один в голову и ощутил во рту железный привкус. Звон в ушах усилился. Задыхаясь, он выпрямился, чувствуя, как рёбра ходят ходуном. Кейси провёл языком по разбитой губе, слизывая кровь. Диди почему-то стояла на месте, не атакуя его, полностью открытого, и пялилась куда-то ему за спину. 

— Не понял, какого беса тут творится?

Кейси обернулся. Лутай стоял у ринга, скрестив на груди руки. Давно не стриженные волосы, ещё непросохшие после мытья, рассыпались по плечам, и капельки воды впитывались в ткань футболки. 

— Небольшая дружеская схватка, — хрипло пояснил Кейси. 

Он попытался улыбнуться состайнику, но губы дрожали и не слушались. Синий глаз Лутая зло сузился:

— Кто это тебе позволил? 

— Он сам захотел, — спокойно ответила Сирика, и Лутай метнул в неё колючий взгляд. 

Несколько секунд они молча пожирали друг друга глазами. На лице Сирики не дрогнул ни единый мускул, но руки сжались в кулаки так, что побелели костяшки. На челюсти Лутая вздувались желваки. Казалось, ещё немного — и воздух между двумя подмастерьями заискрится от напряжения. 

Сирика отвернулась первой. Она повернулась спиной к Лутаю, как к пустому месту, кончик её чёрной косы легко мазнул по его груди. Ноздри старшего гневно раздулись. 

— Спускайся, — отрывисто приказал он младшему.

— Х-хорошо. 

Он пошёл к выходу. Кейси принялся торопливо сдирать с рук перчатки. 

Диди осторожно коснулась его плеча:

— А ты молодец, Кей. Многому научился. Так держать. 

Он кивнул, избегая её взгляда. Отчего-то сейчас ему было стыдно смотреть на неё. Спускаясь с тренировочного ринга, он слышал, как Алли спрашивает у Сирики:

— Вы с Одноглазым в ссоре? И давно это? 

— Не твоё дело, — буркнула Сирика в ответ, совсем как Лутай. 

Позабавленный сходством между ними, Кейси хмыкнул себе под нос. 

— Ещё увидимся, — махнул он рукой стае Матьясы. 

Сирика кивнула, Алли помахала в ответ, как и Диди. Карси светло улыбнулась, и её улыбка согрела Кейси. 

— Ты где там?! — прогремел Лутай из коридора. 

Кейси почти бегом выскочил из зала, догоняя старшего. 

— Иди быстро мойся, — скомандовал Лутай. — У меня бой через полчаса. Я наверх, а ты сопли на кулак не мотай, понял? Давай быстро! 

— Хорошо, хорошо, — кивнул Кейси. 

Голос Лутая исходил раздражением, беспомощным, как беззубый пёс, который только рычит, а укусить не может. Кейси понимал, что это раздражение направлено не на него, и поэтому не обижался. 

В раздевалке он сбросил с себя вещи и метнулся в душ. Вода пахла хлором, но тело радовалось её теплу. Вымыв голову, несколько минут Кейси просто стоял под струями, закрыв глаза и упёршись лбом в кафель. Но время поджимало; закрутив вентили, он вытерся наспех, натянул чистую одежду, которую принёс из дома, и, оставив сумку в раздевалке, поспешил наверх. 

Лутай сидел в раздевалке для бойцов. Он был там не один. Парни из других стай переодевались, общались друг с другом, но вокруг Лутая словно образовался плотный кокон, прозрачная, но непробиваемая сфера отчуждённости. Никто не приближался к нему, никто с ним не заговаривал. Он сидел особняком ото всех, в углу комнаты. Его взгляд был обращён внутрь себя. 

— Давай поберегу твою повязку, — сказал Кейси, встав перед ним. Подмастерье кивнул и потянулся развязывать тесёмки. 

Его лицо казалось странно ранимым без чёрной нашлёпки, скрывающей пустую глазницу. Белые шрамы ярко выделялись на коже, с которой ещё не сошёл загар. 

— Ты иди, — тихо сказал Лутай. — Иди к рингу. Бой с минуты на минуту. 

— Кто забинтует тебе руки? 

— Не беспокойся об этом. Ступай. 

Пока Кейси шёл к двери, к нему были прикованы чужие недобрые взгляды. Он ощущал их на себе, как прикосновения нахальных пальцев, и ему хотелось рычать на них и скалить зубы. Ему претило оставлять Лутая наедине с ними, этими чужаками, но разумом он понимал, что старший себя в обиду не даст, что бояться за него не стоит. Сцепив зубы, он направился к зрительским рядам, но не сел на одно из свободных мест, а встал у сетки, там, где стояли обычно мастер или подмастерье. 

Что-то дрогнуло в его сердце, когда в первый раз звякнул гонг. Бойцы вышли на ярко освещённый круглый ринг. Комментатор назвал имя охотника, с которым предстояло драться Лутаю: это был Дон, старший ученик мастера Юммена. Его ранг был четвёртым — ниже, чем у Лутая. Кейси запоздало вспомнил, что текущая неделя была последней в нынешнем месяце. Значит, этот бой являлся экзаменовочным. 

Гонг звякнул снова, знаменуя начало схватки. Кейси сам не знал, чего ожидать от подмастерья. Бои Мирайи были короткими и грязными, полными крови, болезненных воплей и открытых ран. Бледный буквально рвал своих противников, не чураясь грязных приёмов, пользуясь и когтями, и клыками. В этом не было ни красоты, ни техничности — он дрался, как разъярённое животное. Вряд ли Лутай, по характеру более сдержанный, будет вести себя так на ринге. 

Дон был одинакового с Лутаем телосложения, но двигался неуклюже. Лутай оказался куда шустрее. Подобно Мирайе, он активно использовал удары ногами, но наносил их только в корпус, в области рёбер и печени. Но, когда Дон сосредоточился на защите корпуса, Лутай кулаком нанёс ему сильный и неожиданный удар в челюсть. Дон потерял равновесие и явно растерялся; его защита рассыпалась. Пользуясь возможностью, Лутай принялся атаковать ещё резвее и очень быстро вынудил его сдаться. Звякнул гонг, комментатор объявил победителя, и Кейси ликовал, наблюдая за тем, как подмастерье обходит ринг по кругу. 

Делать тут больше нечего. Кейси побежал на выход, планируя встретить Лутая в раздевалке бойцов, чтобы порадоваться за него и поздравить с победой. Ему хотелось поддержать и Дона, провалившего свой экзамен. Мастер Юммен не проявлял открытой агрессии по отношению к их стае, и Кейси наделся, что Дон окажется хорошим человеком. С одним из учеников мастера Юммена Кейси впервые дрался на Арене, и тот победил. А через месяц его убили в бою. 

Кейси вышел в коридор и уже подходил к лестнице, когда понял, что ему остро нужно в туалет. Пришлось спуститься вниз, в подвальный этаж, сейчас абсолютно безлюдный. Отлив и ополоснув руки, Кейси стоял у раковины, пытаясь стряхнуть с них капли воды, когда его окликнули по имени. Он обернулся. Около двери стоял невысокий мальчишка крепкого телосложения. Над верхней губой у него пробивались тонкие, колючие на вид усики, чёрные, как волосы на голове — короткостриженные и такие же колючие. 

— Что тебе? — настороженно спросил Кейси. 

— Это же ты дрался на днях с Оджином, а? С Оджином, учеником Греджеса.

Кейси тяжело сглотнул. 

— Да, — ответил он. — Я. 

Мальчишка подошёл ближе, сжал губы — а потом плюнул в него. Комок слюны попал на футболку и скользнул по ткани вниз. Кейси уставился на влажное пятно со смесью брезгливости и недоумения. 

— Ты больной, что ли? — поражённо спросил он мальчишку. 

— Это тебе за моего младшего, — сказал тот злобно. — Единственный больной тут — это ты, выродок. 

 Кейси молча покачал головой и хотел было уйти, но чужак не собирался отпускать его так просто. Схватив за плечо, мальчишка дёрнул его назад. Кейси с силой ударил его по руке. 

— Отвали! 

Вместо ответа чужак впечатал лоб в его переносицу. 

Череп взорвался фейерверком боли. Кейси заорал, прижав ладонь к сломанному носу, попятился и упал, оступившись. Кровь густо бежала по лицу, заливалась за ворот рубахи. Чужак подскочил к нему и ногой наподдал по рёбрам. Кейси завалился на бок и сжался, оглушённый и напуганный этим неожиданным припадком агрессии, в надежде, что сейчас его оставят в покое, но в следующий миг носок чужого ботинка врезался ему в солнечное сплетение. 

На несколько секунд утратив способность дышать, Кейси корчился на грязном полу туалета. Охотники-бойцы и зрители всё ещё торчат наверху. И пока они там обсуждают бой, спорят, радуются или огорчаются из-за ставок — его избивают в провонявшем мочой сортире. 

Что ещё хуже — он позволяет себя избивать. 

«Трухло».

Эта мысль привела его в ярость. Увернувшись от следующего пинка, Кейси схватил мальчишку за ногу, на которой он стоял, и рванул к себе. И, когда тот упал, бросился на него. Они вцепились друг в друга и покатились по полу.

Кейси захлёбывался злобой. Впервые в жизни ему хотелось причинить живому и дышащему существу невыносимую боль. Заставить его страдать. Он беспорядочно наносил противнику удары, не думая, куда и как бьёт, не чувствуя боли в кулаках. Но мальчишка, извернувшись, сбросил его с себя. Оказавшись сверху, он схватил Кейси за волосы и приложил затылком об пол. 

— Сдохни, — жарко выдохнул мальчишка прямо ему в лицо. — Сдохни, падаль. 

Его горло обхватили чужие горячие пальцы. Кейси скалил зубы, пытаясь вдохнуть, но лёгкие лишь конвульсивно сжимались. По глотке растекалась боль, пульсирующая, как шум в его ушах — он понимал, что это грохочет кровь, бегущая по венам. Он ещё пытался сопротивляться, но лишь беспомощно шарил руками по чужой одежде. Охотник душил Кейси, навалившись на него всей массой тела, и по его лицу расползалась торжествующая зубастая улыбка, полная безумия. 

Оджин душил точно так же. И так же улыбался, убивая его. 

У Кейси потемнело в глазах. 

Из глубины его разума медленно поднималось что-то чудовищное и необъятное — как всплывает на морскую поверхность обглоданный остов затонувшего корабля, покрытый тиной, обросший панцирем раковин и кораллов. Он лежал там, на дне, в беспросветном мраке глубинных вод, бесчисленные множества лет, скрывая в своём тёмном нутре бледные скелеты, увитые водорослями, словно погребальными пеленами — и теперь всё это вырывается , вырывается, вырывается, вырывается, вырывается на свет. 

— Оставь его! — исступлённо кричал кто-то на границе вечности. — Оставь его! Оставь! 

Тяжесть исчезла с груди. Кейси медленно повернул голову. Перед ним, у самого лица, сидела Белая тварь. Мысли словно заржавели в черепной коробке, закостеневшее тело не слышалось. 

— Я здесь, — с невыносимым трудом просипел Кейси, не понимая, кому говорит это — Твари, что пришла из мира между миров, или той, другой твари. Твари, что сидела внутри его костей, жила среди сплетений мышц, таилась в лабиринтах мозговых извилин — и рвалась наружу. Жить вместо него. 

Но ведь он ещё не умер. Он всё ещё был здесь. 

Кейси судорожно вдохнул и раскашлялся, пытаясь сесть и осмотреться. Глаза слезились, лицо болело, болело горло, живот. Стены раскачивались и вращались. Резко подкатила тошнота; тихо застонав, Кейси крепко зажмурился и снова медленно открыл глаза. Он валялся на залитом кровью полу туалета. Вращение не прекратилось, но стало медленнее. Словно сквозь толстый слой ваты доносились звуки потасовки. Кто-то дрался в коридорчике рядом. Встать на ноги казалось невозможным, и Кейси пополз к выходу, подтягиваясь на руках и кое-как отталкиваясь коленями. 

В коридоре Лутай дрался с двумя парнями. Третий — тот самый усатый мальчишка — неподвижно лежал у стены напротив выхода из туалета. Через секунду Кейси опознал в одном из парней Сташа. Залитое кровью, искажённое лицо Лутая казалось алой маской, и синяя радужка его левого глаза драгоценным камнем горела в этой неподвижной красноте. Держась за дверной косяк, Кейси медленно встал; колени тряслись. Боясь упасть и всё испортить, Кейси всё же сделал шаг вперёд — и ничком рухнул на спину Сташа. Тот вскрикнул и дёрнулся, но Кейси обхватил ладонями его голову, и, нашарив глазницу, вонзил в неё пальцы. 

Сташ закричал, взвился, как необъезженная лошадь. Кейси слетел с его спины, затылком приложившись о что-то твёрдое так, что зубы щёлкнули. Последним, что он видел, прежде чем сознание оставило его, был охотник-чужак, бьющий Лутая головой о стену. Снова и снова. 

Снова и снова.