Каким бы неуязвимым не казался Тошинори, но на деле не обходится без ссадин и синяков. Все-таки злодеи с которыми он сражается довольно сильны. Впрочем подобные мелочи, вроде ободранных костяшек не волнуют его. Само заживет. Однако Нану не убеждает даже аргумент про повышенную регенерацию. Когда Тошинори, случайно сталкивается с ней в городе после боя, Нана критически осматривает его с ног до головы. Тошинори под этим взглядом внезапно ощущает себя сопливым пацаном, пойманным в соседском саду с полными карманами яблок. А наставница... приглашает его к себе на чай. И смотрит так, что становится ясно — отказ не принимается и приглашают его точно не на чай. Тоши вспоминает свою далекую молодость и тренировки с Наной, сглатывает, мысленно составляя завещание, но послушно идет за ней.

Вопреки его ожиданиям наставница не ругается. Вздыхает, доставая аптечку и ворчит, что он совсем не изменился, ее аварийный мальчик...

Тошинори совсем не по-взрослому ойкает и шипит сквозь зубы. Антисептик жжется. Нана шлепает ему на переносицу пластырь с Микки Маусом. Точно такие уже красуются у него на скуле, на подбородке, закрывают сбитые костяшки. Но самое "страшное" впереди. Тошинори приподнимает бровки домиком и делает самые жалобные глаза на какие только способен:

— Наставница, а может не надо, а?

— Надо, Тоши, надо. — безжалостно припечатывает наставница, доставая бальзам от синяков и ушибов.

Тошинори с выражением мученической обреченности стягивает черную водолазку и замирает неподвижно, положив руки на колени. Суровым и строгим ликом он сейчас напоминает гордого индейского воина по имени «Моясмертьбудетнавашейсовести». Но Нану этим не пронять. Она зачерпывает бальзам пригорошней и щедро размазывает ее по ученику. Промахнуться она не боится, ибо весь торс ее ученика пестрит синяками. Тот дергается от первого же прикосновения и ржет. Хохочет громко, заливисто, извивается, пытаясь увернуться от рук наставницы:

— Все-все... Не надааа, хватит! Я больше не будууыыы! — сквозь всхлипы выдавливает он. — Наставница, пощадитеееее...

От дверей доносится гневное :

— Нана! Ты что....

Гран Торино осекается на полуслове, оценив открывшуюся взгляду картину:

Нану, мажущую чем-то, судя по аптечке, стоящей рядом, целебным отбивающегося Тоши. Ржущего Тоши.

Он укоризненно качает головой и ворчит полусердито-полусмущенно:

— Напугал, пацан... Я думал тебя тут убивают. Нана, помочь тебе его... добить?

И про—герой многообещающе улыбается ученику, отчего тот вдруг чувствует себя совершенно и абсолютно здоровым.