Се Цинчэн последним спустился по веревочной лестнице вместе с пожарными.

К тому моменту пламя огня уже стало распространяться в их направлении, густой клубящийся дым мешал им держать глаза открытыми. После всего произошедшего, когда ноги Се Цинчэна снова коснулись земли, подбежали спасатели, чтобы осмотреть его.

Посреди толпы Се Цинчэн заметил Се Сюэ, окруженную несколькими врачами и медсестрами. Он сразу бросился к ней.

 – Как она?

– А вы...

– Я ее брат.

– Ох, не волнуйтесь, она в порядке. Жизненные показатели стабильны, поэтому она проснется, как только действие препарата закончится.

Только теперь Се Цинчэн вздохнул с облегчением.

Парамедики осмотрели этого высокого обнаженного по пояс мужчину с ног до головы. Вполне естественно иметь определенные желания – хотя сейчас для этого было неподходящее время и место, но они могли бы работать намного быстрее, если бы не заглядывались на такого красивого мужчину по нескольку раз.

Се Цинчэн не осознавал, насколько привлекательно выглядит со стороны со своими пропорциональными плечами и спиной, тонкой талией, переходящей в пояс с серебряной пряжкой. Он был одновременно холодным и мужественным. Обычно он не обращал особого внимания на свою внешность и не акцентировал внимания на взглядах других людей.

Итак, пока парамедики продолжали пялиться на него, он, закончив осматривать Се Сюэ, повернулся к психиатрической больнице «Чэн Кан», которая все еще была объята пламенем.

Се Цинчэн поднял голову и посмотрел на крышу, охваченную бушующим огнем, и его сердце захлестнула волна эмоций. В его поле зрения попали пациенты, которых еще не успели спасти, они кричали от ужаса, били по створкам, надежно закрытых металлической решеткой, окон.

– Помогите!!!

– Спасите нас! Огонь! Огонь почти здесь!!

 – Я не хочу умирать... Я умоляю вас, пожалуйста спасите меня!!!

Изначально решетки были установлены, чтобы пациенты не выпрыгивали из окон и не сбегали, но в этот момент они стали самым большим препятствием на пути их спасения. Поскольку невозможно было установить веревочную лестницу и быстро вытащить людей из окон, как это делалось обычно, единственным выходом сейчас было, рискуя жизнью, забежать в здание и открыть каждую из палат, чтобы спасти их обитателей.

От ужасных, полных отчаянья криков, казалось, что психиатрическая больница «Чэн Кан» превратилась в ад на Земле из-за проклятия Цзян Ланьпэй.

В палате, ближайшей к прачечной, постоянно кричал старик, звал мать и отца. У старика было слабоумие и часто случались приступы безумия, поэтому собственные дети его сторонились и отправили сюда.

Возможно, в глубине души он смутно подозревал, что они будут рады его смерти.

Его родители, которых давно уже не было в живых, были единственными, кто действительно любил его. Поэтому на грани смерти он рыдал и кричал как ребенок, непрерывно взывая к отцу и матери...

Пожарные попытались силой выбить окна, но было слишком поздно – комната старика находилась слишком близко к очагу возгорания, и пока толпа наблюдала за ним, его поглотила накатившая волна пламени, одна его рука застыла, все еще протянутая за пределы металлической решетки...

Никто не знал, был ли он в последние минуты своей жизни стариком, брошенным из-за болезни, или ребенком, тоскующим по своим родителям.

С дрожащими губами пожарный повернул голову и крикнул толпе:

– Где ключи? Когда вы все убегали, кто-нибудь взял ключи?

– Н-нет... Кто бы мог вспомнить...

– Они висят в кабинете директора на третьем этаже!

Раздался еще один оглушительный взрыв, оконные стекла и деревянные обломки вылетели наружу.

Один из спасенных работников встал и сказал:

– Товарищи, не ходите больше туда!! Это слишком опасно!! [Поскольку Китай – коммунистическая страна, то обращение «товарищ» здесь норма. Однако в последнее десятилетие его все-таки выводят из оборота обслуживающего персонала, т.к. в молодежном сленге оно имеет значение «гей».]

– Верно... Уже слишком поздно... Их невозможно спасти...

 Кто-то даже приглушенным голосом сказал:

– Там все тяжелобольные... Чем выше поднимаетесь, тем хуже симптомы у пациентов. Даже если вы их вытащите, в этом нет никакого смысла...

Везде вокруг творился гигантский беспорядок, воцарился хаос.

Вдруг Се Цинчэн заметил одиноко стоящую фигуру посреди этого бедлама. Тот человек коротко взглянул на горящее здание, прежде чем развернуться и скрыться от всеобщего внимания, уходя поглубже в густой подлесок, пробираясь к северному входу.

Се Цинчэн был потрясен.

Хэ Юй?!?!

– Простите, позвольте мне одолжить маску.

Говоря это, Се Цинчэн воспользовался моментом, чтобы оценить распространение огня, потом схватил две защитные маски и побежал за Хэ Юем.

– Эй! Товарищ! – парамедик вдруг пришла в себя. Какого черта, даже если он такой горячий, он не может быть таким своевольным!

Она крикнула:

– Что вы делаете! Не надо снова идти в огонь!!!

Однако Се Цинчэн не обратил на нее никакого внимания, следя за спиной Хэ Юя, преследуя его, как гепард.

Он никогда и подумать бы не мог, что этот человек снова войдет в огонь. Что он собрался делать?

Однако Хэ Юй не направился к северному входу, где собрались пожарные. Вместо этого он ухватился за одну из веревочных лестниц, которую еще не убрали, и поднялся прямо на крышу, с которой они только что сбежали. Се Цинчэн последовал за ним, а что до остальных, даже если бы они захотели последовать за ними, было уже слишком поздно. Появившиеся языки пламени мгновенно превратили нижнюю часть этой мягкой веревочной лестницы в пепел.

Хэ Юй перебрался через перила крыши и бросил взгляд на место под водонапорной башней, где все еще догорало обугленное черное тело, свернувшееся клубочком в позе эмбриона. Это был труп Цзян Ланьпэй.

Ударом выбив дверь, он оценил скорость распространения огня и побежал к кабинету директора.

Се Цинчэн подумал, что он действительно сумасшедший, хотя, конечно, он всегда был сумасшедшим. Он схватил Хэ Юя за руку, когда тот открыл огнеупорную стальную дверь, строго упрекая его:

– Что ты делаешь? Хочешь умереть? Идем со мной к северному входу, сейчас же! Огонь до этой стороны еще не добрался, мы все еще можем выбраться.

Хэ Юй уставился на его лицо, будто не узнавая:

– Что ты здесь делаешь?

Резанув взглядом, Се Цинчэн больше не считал нужным тратить на него слова:

– Иди, блядь, за мной!

– Я не могу. На этот раз все по-другому. На этот раз я хочу спасти их.

– Ты…

– Они моя родня. Только я могу спасти их. Только я могу помочь вывести их всех вовремя… Ты слышал, что там говорили эти люди. Тот старик сгорел заживо, вот так прямо у них на глазах. Здесь еще много людей, которые вот-вот умрут, но они сказали: «Забудьте о них».

Взгляд Хэ Юя казался немного устрашающим.

Он мягко сказал:

– Психически больных не стоит спасать, при таком раскладе все они будут брошены… и все они заслуживают своей смерти.

Он посмотрел в глаза Се Цинчэну, в уголках его губ медленно проявлялась мрачная, леденящая кровь улыбка:

– Ты тоже так думаешь? Доктор Се?

– Это из-за того, что времени действительно не хватит... Будь рассудительным! Невозможно открыть все двери одну за одной, – голос Се Цинчэна стал хриплым. – Времени совсем нет.

Хэ Юй больше ничего не сказал. Он тотчас с силой отбросил руку Се Цинчэна и повернулся, чтобы побежать к кабинету директора.

К счастью, кабинет был отделен от места, где бушевало наиболее сильное пламя, большой секцией уборных. Когда-то строители сэкономили на работе, использовав только керамическую плитку и не позаботившись об укладке деревянного настила. Как следствие, эта область стала единственным местом, где пламя распространялось наиболее медленно.

Найдя в офисе большую панель, полную звенящих ключей, Хэ Юй направился к той части палат на третьем этаже, которая осталась нетронутой огнем.

– Помогите...

– Спасите нас!!

– Я еще не хочу умирать... Я не хочу умирать!!!

– Уааа, здесь загорелся дьявольский огонь? Это дьявольский огонь!!

Свет в коридоре давно погас. Хотя звуки рыданий шли с обеих сторон коридора, было еще больше палат, из которых такие звуки уже больше не были слышны...

На ключах были написаны номера палат. Хэ Юй схватил ключ от ближайшей палаты и стал отпирать дверь.

К тому времени, когда Се Цинчэн догнал его, он уже открыл первую дверь. Оттуда выбежала истерически кричащая женщина с растрепанными волосами. Сердце Се Цинчэна обдало холодом – она ​​совсем потеряла контроль.

В таких условиях даже нормальные люди теряют рассудок, не говоря уже о подобных пациентах.

Пронзительно крича, женщина бездумно пыталась бежать к огню, словно цыпленок без головы. Се Цинчэн собрался остановить ее, когда увидел, как Хэ Юй протянул руку и потащил ее назад…

– Не ходи туда!

– Она не будет тебя слушать…

– Огонь! Там огооонь!!!

Посреди происходящего хаоса Се Цинчэн вдруг увидел холодную вспышку!

Это был скальпель, который Хэ Юй только что взял в кабинете. Сжимая его в одной руке, он полоснул им по ладони.

Из раны тут же потекла кровь. Сначала Се Цинчэн не понял, зачем Хэ Юй это сделал. Будто бы его мозг хранил старый файл с информацией, на который его тело тут же среагировало. Прежде, чем Се Цинчэн все осознал, по его спине уже бежал холодок.

Его глаза расширились в следующую секунду, когда он увидел, как Хэ Юй разделил ключи на связке и измазал их своей кровью. Он заговорил с обезумевшей женщиной спокойным, но не терпящим возражений голосом:

– Возьми эти ключи и иди открывать двери. С каждой открытой дверью давай человеку внутри несколько других ключей и приказывай им открывать двери дальше. Поторапливайся. Чем быстрее ты пойдешь, тем больше пациентов мы сможем спасти. Вперед.

Случилось что-то ужасающее. В тот момент, когда женщина, которая только что была в истерике, почувствовала запах крови Хэ Юя, ее глаза внезапно стали необычайно спокойными, будто ей ввели транквилизатор…

Как будто кровь Хэ Юя вызвала в ее мозге какой-то обонятельный рефлекс, позволяющий ей взять контроль над эмоции.

Женщина взяла связку ключей и немедленно побежала к другим металлическим дверям.

Процесс отдачи приказа был делом очень быстрым, но от него все тело Се Цинчэна била дрожь, даже кончики пальцев похолодели…

Пациент № 4, Хэ Юй, его связанная с болезнью способность, проявившаяся после достижения совершеннолетия, это...

Среди всех способностей, спрогнозированных с помощью компьютерного моделирования, та, существование которой всегда считалось самой сомнительной – «кровяной токсин»!

Учитывая отсутствие клинических данных о психической Эболе, единственным вариантом было обратиться к трем предыдущим случаям и разработать серию вычислительных моделей для прогнозирования будущего состояния пациента. Таким образом можно было определить, что, в дополнение к исходным характеристикам, каждый пациент, страдавший этим типом психического заболевания, имел свои собственные уникальные способности, связанные с болезнью.

Проще говоря, болезнь мутировала внутри пациента, и, если учесть, что у каждого человека были разные гены, она развивалась разными эволюционными путями. Эта мутация обычно развивалась по мере того, как пациент становился старше, и стабилизировалась и становилась полностью очевидной с наступлением совершеннолетия.

Связанной с болезнью способностью, которую развил Пациент № 1, была острая гиперосмия. [сверхчувствительное обоняние]

Болезнь изменила ее обонятельный нерв, в результате чего ее нос стал необычайно чувствительным. В целом обонятельный эпителий собак в четыре раза чувствительнее, чем у людей. После того, как ее болезнь мутировала, обоняние Пациента № 1 обострилось более чем в восемь раз по сравнению с обычным человеком, так что даже самого легкого запаха в воздухе было достаточно, чтобы раздражать ее обоняние настолько, что это было похоже на пытку, она становилась все более и более психически ненормальной.

Пациенты № 2 и № 3 перед смертью также продемонстрировали свои уникальные способности, связанные с болезнью.

Что касается Пациента № 4, Хэ Юя, у него не проявлялось никаких признаков этой способности до того, как Се Цинчэн оставил свою работу.

Изначально Се Цинчэн думал, что, возможно, мутация болезни при психической Эболе происходит не во всех случаях, что, может быть, Хэ Юй был исключением.

Он никак не ожидал, что из всех способностей, предсказанных с помощью компьютерного моделирования, у него будет самая ужасающая из всех, связанных с этой болезнью…

Кровяной токсин.

Эта способность – так называемый кровяной токсин – означала, что при определенных условиях кровь Хэ Юя обладала гипнотической силой убеждения, особенно для тех, кто страдал психическим заболеваниями. Как и серотонин, он мог немедленно стабилизировать настроение пациента и, подобно лекарству, мог стимулировать систему вознаграждения в мозгу пациента, вызывая у того заблуждение, что «следуя его приказам, я смогу получить больше». Таким образом, пациент попадал под контроль слов Хэ Юя, будто был одурманен.

Тогда выводы лабораторных исследований были лишь предположением. Когда компьютерные модели предсказали такой вариант способности, были некоторые исследователи, которые отказались верить результатам.

Но сейчас…

Пациенты открывали двери одну за другой.

Их скорость была поразительной. На каждую открытую дверь и спасенного пациента приходилась еще одна открытая дверь и еще один человек. Очень быстро все ключи были розданы, а из-за воздействия кровяного токсина безумные пациенты, казалось, практически превратились в отряд хорошо обученных солдат.

Хэ Юй прошел между ними с суровым выражением лица, словно духовный лидер, контролирующий всех пациентов, и подошел к самому концу коридора, где находился северный выход, единственный путь к спасению. Голоса пожарных уже были слышны в коридоре, скоро они доберутся до третьего этажа.

В тот же момент в другом конце коридора уже появилось пламя, устремившееся к ним, как ревущий огненный дракон, окруженный потоками удушающего дыма, словно пытаясь убить их в этом зловещем коридоре ядовитыми газами и всепоглощающим жаром.

Тут не было воды, нечем было смочить ткань, чтобы прикрыть лица, они могли только двигаться быстрее.

Стоя перед пожарной дверью, Хэ Юй слегка повернул голову, отдавая приказ пациентам:

 – Пригнитесь как можно ниже и идите туда, спускайтесь вниз и найдите пожарных. Быстрее.

Словно роботы, получившие команду, пациенты рванули вперед и бросились в эвакуационный коридор с потрясающей скоростью. Даже зомби из научно-фантастических фильмов, управляемые чужим разумом, бледнели на их фоне...

К тому моменту, когда последний пациент сбежал вниз, огонь был уже совсем близко, дым становился все гуще и плотнее, так что приходилось практически ползти по полу, чтобы иметь возможность дышать. Хэ Юй увидел, как Се Цинчэн приблизился к нему с крайне неприятным выражением лица и, не сказав ни слова, просто отступил в сторону, чтобы позволить Се Цинчэну пройти.

Огнеупорная дверь эвакуационного коридора закрылась за ними с тяжелым глухим стуком, временно отрезая огненному дракону путь.

В темном коридоре ледяные миндалевидные глаза встретились с потрясенными персиковыми глазами.

– Се Цинчэн. Никому не говори.

Лицо Се Цинчэна жутко побледнело, но, в конце концов, он лишь передал противогаз Хэ Юю.

– Возьми. Идем.

Языки пламени уже бились в огнеупорную дверь, когда Хэ Юй и Се Цинчэн побежали вниз вслед за спасенными пациентами...

– Брат! Брат!!!

Се Цинчэн и Хэ Юй были последними, кто выбежал с пожарной командой. Их встречал кричащий голос, почти срывающийся от эмоций. В тот момент, когда Се Цинчэн снял маску, он увидел Се Сюэ – она уже проснулась и сейчас бросилась к нему с лицом, залитым слезами. Она бежала так быстро, что даже туфли, которые пожарные нашли для нее, слетели у нее с ног.

– Брат, а-а-а... Брат!! Брат!! Ты пытаешься напугать меня до смерти? Ты пытаешься напугать меня до смерти??!?! Я думала, что даже ты меня бросил!! Даже ты ушел от меня!!! Брат, уа-а-а...

Она бросилась в объятия Се Цинчэна, обняла его так крепко, что чуть не переломила его в талии пополам. Вокруг все еще слышались звуки взрывов и крики, некоторых людей действительно не спасли... Ей было так страшно, будто всю кровь высосали из тела, оставив после нее только тонкую окрашенную кожу в царстве людей*. Только когда она крепко обняла высокую фигуру своего брата, задыхаясь от рыданий, вдыхая запах Се Цинчэна, у нее, кажется, снова начало биться сердце, и теплый поток крови вернулся в ее тело. [«Раскрашенная кожа», рассказ о демоне, притворившемся прекрасной девушкой, «надев» тонкий слой раскрашенной кожи.]

Слезы текли по лицу Се Сюэ, покрывая его дорожками, словно полосами на кошачьей шерсти. Она открыла рот и заплакала, совершенно не заботясь о том, как выглядит, запинаясь в словах, она кричала:

– Ты не можешь бросить меня, как мама и папа!! Ты не можешь бросить меня, как мама и папа, брат!! Мне было так страшно... Мне было так страшно... Обними меня, обними меня!!

– Все хорошо. Все хорошо.

Се Цинчэн очень редко признавал такие сильные проявления эмоций. Он был человеком, очень заботящимся о семье, но его любовь к семье всегда проявлялась сдержанно и часто выражалась только в форме нагоняев.

Но в этот момент он сам едва сдерживался. Он обнял дрожащую под длинным пальто сестру и наклонился, чтобы поцеловать ее взлохмаченные, точно птичье гнездо, волосы, уголки его глаз немного покраснели.

– Все хорошо, Се Сюэ.

Се Сюэ долго плакала в объятиях Се Цинчэна, прежде чем заметила Хэ Юя.

Несмотря на то, что ей удалось немного успокоиться, она снова не выдержала и, рыдая, бросилась в объятия Хэ Юя – точнее, она подтащила Хэ Юя и одновременно обняла его и своего брата. В результате Хэ Юй также с силой был прижат и к Се Цинчэну.

На красивом утонченном лице Хэ Юя появилось неловкое выражение. Он никогда раньше не был так близко с другим мужчиной. А если учесть тот факт, что этим мужчиной был Се Цинчэн, чувствовал он себя крайне неуютно. Увидев выражение лица Се Цинчэна, можно было прийти к выводу, что тот испытывал то же самое.

Но из уважения к Се Сюэ ни один из них не двинулся с места, что позволило ей крепко обнять их вместе, отделяя их маленький островок воссоединения от всеобщего хаоса.

– Помогите! Помогите мне!! Люди! Кто здесь есть! Я тут!!

Седоволосый мужчина с паническим страхом кричал у двери лифта психиатрической больницы «Чэн Кан». Он был одним из старейших совладельцев «Чэн Кан» и недавно сломал ногу, играя в поло с Лян Цзичэном, так что теперь ему требовалась инвалидная коляска, чтобы выходить из дома. Если бы не тот факт, что у него были некоторые дела, которые ему нужно было уладить сегодня в офисе, его бы здесь не было.

Мужчина в инвалидной коляске дрожал, моча стекала по штанинам его брюк от уже промокшей промежности. Для него это было впервые, когда он испытал насколько огромный ужас, находясь в состоянии, когда не мог сам о себе позаботиться. Полыхающий огонь напирал на него в тот самый момент, и, хотя он скорее всего понимал, что не сможет подняться на лифте, потому что тот уже сломан, он все равно не мог удержаться от отчаянного нажимания кнопки.

–  Быстрее! Быстрее... Кто-нибудь придите спасти меня... У меня есть деньги... Кто придет и спасет меня... У меня много денег!

Мышцы на его щеках судорожно дергались от беспокойства.

Вдруг…

Будто небеса услышали его мольбы, кто-то в противогазе, похожий на пожарного, выбежал из черного как смоль эвакуационного коридора и увидел его, прикованного к инвалидному креслу.

Это было будто бы человек увидел перед собой Бога.

– Товарищ!! Спаси меня!! Скорее, спаси меня!!!

Его ноздри дрожали от волнения, мелкие капельки пота капали с бледной кожи носа, зрачки расширились от волнения и отражали фигуру человека, который подходил к нему с пожарным оборудованием в руке.

Потом он застыл. Его зрачки резко сузились!

Зловещая усмешка промелькнула из-под очков человека в пожарной форме. Потом он открыл то, что нес в руках... Это был не огнетушитель! Это был...

Бензин!!!

– Ты, ты..!

– Эту дыру «Чэн Кан» спасти невозможно. Я тот «дворник», которого они послали прибраться здесь, – из-под маски доносился приглушенный мужской голос. – Можете не торопясь потратить свои деньги в аду.

– НЕТ!!!

 БАААМ!!

Бензин и зажигалка одновременно были брошены в испуганное и гротескно искаженное лицо мужчины. В конце концов, оно стало похоже на искаженное лицо с картины «Крик» Эдварда Мунка и было полностью поглощено пламенем…

Автору есть, что сказать:

По правде говоря, пока я пишу, мне очень хочется тело Се-гэ... хлюп-хлюп... В итоге я сохранила немного мягких научно-фантастических элементов... но вам по большей части не нужно обращать на них внимания, они нужны только для сюжета, ляляляляля~

Мини-театр:

Когда от персонажа исходит праведное сияние?

Се Цинчэн: Когда это необходимо.

Хэ Юй: Когда имеет дело с психически больными.

Се Сюэ: Когда речь заходит о еде.

Низменный автор: Когда пишу о ебле Се-гэ. Каждый день задаюсь вопросом, когда уже Хэ Юй очнется! Твоя жена прямо здесь, ты вообще собираешься с ним спать? Даже если не сейчас, не мог бы ты просто поцеловать его? Мамочка умоляет тебя, ты, чертов натурал, спаси меня, а!!!