В лазарете полицейского отделения было не особо много диагностического оборудования, в основном там были средства для обработки внешних повреждений, поэтому Чэнь Мань в итоге отвез Се Цинчэна в больницу.

Чэнь Мань бегал туда-сюда, регистрируясь в службе неотложной помощи, забирая лекарства и ожидая результатов анализа крови, в то время как Се Цинчэн откинулся на спинку ледяного металлического больничного стула, отдыхая с закрытыми глазами.

Через некоторое время Чэнь Мань вернулся от служебного окна, держа в руке только что распечатанные результаты анализов.

В бланке была одна строчка текста, заставившая Чэнь Маня усомниться, не ослеп ли он: «аллергия на манго».

– Товарищ, в вашем-то возрасте разве вы уже не должны знать, на что у вас аллергия? – обратился к Се Цинчену врач ночной смены отделения неотложной помощи, приподняв свои очки. – Вы в самом деле слишком беспечны, просто взгляните на результаты своих анализов, это ужасно.

Ведя разговор, врач, надменно размахивая ручкой, выписал неразборчивым почерком кучу лекарств.

– Обычно пациентам с такими острыми реакциями мы делаем инъекции антигистаминных препаратов, но, учитывая тяжесть вашего текущего состояния, вам необходимо будет делать их в течение трех дней. Если вы слишком заняты и не можете сделать перерыв в работе, существует новый тип физиологического раствора для внутривенного введения, весь курс можно прокапать в течение одной ночи. Подумайте и решите, какой вариант вам больше нравится.

Се Цинчэн не любил уколы антигистаминных препаратов, и еще больше ему не нравилась мысль о том, что ему придется лечь в больницу на три дня подряд.

– Я сделаю капельницу, – сказал он.

Итак, они вдвоем вошли в процедурный кабинет.

Из-за особенностей организма Се Цинчэн чувствовал головокружение и тошноту, если скорость капельного введения была слишком высокой, поэтому он сам замедлил капельницу после того, как  ушла медсестра.

Чэнь Мань быстро разобрался со всеми административными процедурами, а потом сел рядом с Се Цинчэном.

Се Цинчэн закрыл глаза. Какое-то время разглядывая его профиль, Чэнь Мань тихо спросил:

– Гэ, ты разве всегда не избегаешь манго?

Чувствуя себя невероятным неудачником Се Цинчэн сказал:

– Мне охеренно не повезло, и я охуенно облажался, да?

Чэнь Мань уже привык к ругани без причины. Его старший брат был учеником отца Се Цинчэна, поэтому он был знаком с Се Цинчэном с детства и знал характер этого братца. Когда этот братец терял лицо, лучше притвориться, что ничего не видел, а если осмелишься заговорить об этом, тогда это закончится тем же, что происходит сейчас – плевками бранью.

Чэнь Мань вздохнул:

– Посиди тут, я принесу теплой воды.

Он вернулся очень быстро и поднес бумажный стаканчик с обжигающе горячей водой к слегка прохладным кончикам пальцев Се Цинчэна.

– Гэ, ты должен попить.

Только тогда Се Цинчэн открыл глаза, взял стаканчик и сделал несколько глотков.

– Так кто же обманом заставил тебя съесть манго? – Чэнь Мань заметил его болезненный вид и мягко сказал: – Это на самом деле чертовски аморально.

Покончив с водой, голос Се Цинчэна, казалось, наконец стал немного теплее:

– Это была расплата...

Разве это не расплата?  – подумал он.

Каждый раз, когда он сталкивался с Хэ Юем, ничего хорошего из этого не выходило.

Конечно, Се Цинчэн знал, что у него аллергия на манго, причем довольно серьезная. В дополнение к тому, что его кожа краснела и зудела, у него еще и поднималась высокая температура. С возраста семи или восьми лет он знал, что ему нужно избегать этого фрукта, словно это было биологическое оружие. Даже его младшая сестра, что так сильно и страстно желала манго, буквально пуская слюни на него, была вынуждена приспосабливаться к обстоятельствам. В интересах здоровья и безопасности брата она ни в коем случае не приносила в их дом никакие продукты со вкусом манго.

Это было так давно, что он уже и забыл, каков вкус манго. К тому времени, когда Хэ Юй принес торт на Неверлэнд, было уже слишком темно, чтобы Се Цинчен мог разглядеть фруктовый наполнитель, поэтому и съел крем из манго, думая, что это персиковый пирог.

Се Цинчэн вздохнул:

– Я хочу немного вздремнуть. Тебе нужно скорее возвращаться на работу?

– О, – поспешно сказал Чэнь Мань, – Нет, я никуда не тороплюсь. Я составлю тебе компанию.

Се Цинчэн в самом деле был слишком уставшим и слишком несчастным. Итак, он сомкнул ресницы, откинулся на спинку стула и заснул.

Кондиционирование воздуха в процедурном кабинете было выставлено на прохладную температуру, и пациенты, получавшие лекарства внутривенно, с самого начала подмерзали. Увидев, что лицо спящего Се Цинчэна легка нахмурилось, будто бы от недовольства температурой, Чэнь Мань встал, снял свою форменную темно-синюю куртку и накинул ее на Се Цинчэна.

Почувствовав тепло, Се Цинчэн медленно расслабил нахмуренный лоб. Не сводя глаз с его красивых точеных черт, Чэнь Мань подумал, что время течет не так уж и медленно...

– Время менять раствор?

Через какое-то время пришла медсестра отделения неотложной помощи.

Медсестра взяла следующий пакет с лекарством, но как только подошла и увидела, что это Се Цинчэн, тут же замерла…

Она была давней коллегой Се Цинчэна по Первой Шанхайской больнице, но отношения между ними были не очень хорошими. Увидев, что сейчас он пациент, лежащий под капельницей, ее лицо слегка потемнело. Её взгляд метался от Се Цинчэна на Чэнь Маня, задержавшись на несколько секунд на полицейской форменной куртке, накинутой на плечи Се Цинчэна.

Не обращая на это внимания, Чэнь Мань очень вежливо сказал:

– Да, пожалуйста, благодарю вас.

Медсестра невесело усмехнулась, сказала, напевно растягивая слова:

– Без проблем. Так… кто для вас этот человек?

– Он мой ... – лицо Чэнь Маня неосознанно покраснело. – Мой друг.

– О, ваш друг, – медсестра улыбнулась. – Офицер, вам должно быть было нелегко, доставить сюда своего друга посреди ночи и так внимательно за ним присматривать.

– … – Чэнь Мань посчитал ее слова немного странными, но не принял их близко к сердцу. Сменив пакет для внутривенного введения, медсестра быстро вышла, вытаскивая по пути телефон, чтобы набрать нескольких сообщений в групповом чате для коллег.

Се Цинчэна подключили к первой капельнице только во второй половине ночи. К тому времени, когда закончились все три пакета с лекарством, установленных на минимальную скорость, и он проснулся, было уже утро.

Это была сильная аллергическая реакция, поэтому Се Цинчэн восстанавливался медленно. Она была настолько сильной, что даже после введения лекарства, он все еще чувствовал себя очень плохо. Поэтому Чэнь Мань сказал ему:

– Гэ, оставь пока себе мою куртку, а то простудишься.

Чувствуя слабость, Се Цинчэн согласно хмыкнул и вышел, одетый в форменную куртку Чэнь Маня.

К этому часу вестибюль больницы уже был заполнен толпами людей. В конце концов, Первая Шанхайская больница была самой загруженной из всех. Чэнь Мань взял медицинское заключение, чтобы получить рецепт, и попросил Се Цинчэна подождать в менее людном месте.

Се Цинчэн прислонился к стене и закрыл глаза. Через какое-то время он услышал звук приближающихся шагов…

Кто-то остановился перед ним.

Думая, что это Чэнь Мань, Се Цинчэн открыл глаза.

– Закончил?

Говоря это, он не посмотрел на подошедшего, только выпрямился.

– Спасибо за сегодняшнее. А теперь пошли.

– … Се Цинчэн.

Услышав голос, Се Цинчэн поднял голову.

Перед его глазами появилось красивое утонченное лицо с выразительными чертами.

Человек, стоящий перед ним, был главным виновником, из-за которого он впал в это состояние – Хэ Юй.

Хэ Юй уставился на него.

– Почему ты здесь?

Выражение лица Се Цинчэна сразу переменилось на недовольное.

Они ведь еще и поссорились на острове прошлой ночью. Похоже, что с тех пор, как Се Цинчэн и Хэ Юй снова встретились, каждый раз, когда они виделись, обязательно ругались. В конце концов, Хэ Юй уже стал взрослым, он уже не считал Се Цинчэна таким страшным, как в детстве, и не испытывал к нему особого благоговения. Он научился противостоять этому человеку по любому поводу, заставляя его чувствовать себя неловко, и теша себя.

Се Цинчэн категорически отказывался позволять юнцу смеяться над собой. Поэтому черты его лица постепенно холодно заострились, спина распрямилась, и он, стоя прямо, не выказывал никаких признаков болезни.

– Не важно. Нужно было уладить кое-какие дела, – он смерил Хэ Юя взглядом. – А почему ты в больнице?

Говоря это, его взгляд скользнул вниз, зацепившись за пакет с лекарствами в руке Хэ Юя.

Хэ Юй убрал пакет за спину, не моргнув глазом, и мягко ответил:

– Мой сосед по комнате заболел, поэтому я тут за лекарством для него, мне было не сложно подъехать.

– …

– …

Две пары глаз уставились друг на друга, каждый скрывал свое истинное «я».

Через некоторое время Хэ Юй сказал:

– Куртка, что на тебе надета...

Только тогда Се Цинчэн понял, что форменная куртка Чэнь Маня все еще была накинута на его плечи. Надетая поверх его белоснежной классической рубашки, полицейская куртка действительно бросалась в глаза. Неудивительно, что Хэ Юй сразу смог заметить его в шумной толпе.

– Это моего друга.

– Это его ты ждешь?

Се Цинчэн небрежно кивнул.

Хэ Юй сейчас был в ужасном настроении. Любовное письмо Се Сюэ настолько потрясло его, что он больше не мог справляться с симптомами своей болезни с помощью обычного лекарства, поэтому пришел в больницу за новым рецептом. Честно говоря, когда он раньше видел Се Цинчэна, то не очень хотел обращать на него какое-либо внимание, но, помня, что Се Цинчэн все-таки был старшим братом Се Сюэ, он почувствовал, что должен хотя бы немного поговорить с ним, столкнувшись в больнице.

Но прямо сейчас он не хотел больше ничего говорить Се Цинчэну, не говоря уже о том, чтобы столкнуться с его другом.

Он сказал:

– Тогда я пойду. У меня еще есть другие дела, которые нужно уладить.

Итак, Хэ Юй покинул его.

Се Цинчэн слегка нахмурился, глядя, как уходит Хэ Юй. Он знал, что когда болезнь Хэ Юя обострялась, некоторые лекарства, которые он принимал, можно было получить только в больницах провинциального уровня. Может быть...

– Се-гэ, – в этот момент вернулся Чэнь Мань, прервав его размышления. – Я получил выписанное лекарство. Я подвезу тебя до дома.

Заметив напряженный взгляд Се Цинчэна, он проследил за его направлением, но Хэ Юй уже исчез в шумной толпе.

Чэнь Мань спросил:

– Что-то случилось?

– ... Ничего, – ответил Се Цинчэн.

Что еще он мог сказать?

Что он встретил виновника произошедшего?

Се Цинчэн сказал:

– Пойдем.

– Окей. Гэ, будь осторожнее на ступеньках.

Через полчаса они подъехали на машине Чэнь Маня к общежитию Шанхайского медуниверситета. Чэнь Мань повесил свою форменную куртку на вешалку для одежды у двери, а потом пошел на кухню, чтобы приготовить лекарство. Он протянул его Се Цинчэну, наблюдая, как тот медленно его пьет.

– Гэ, – Чэнь Мань задумался на мгновение и сказал, – ты тогда встретил знакомого в больнице?

– …

– Ах да, вчера вечером приходила медсестра, чтобы поменять капельницу, но ее поведение было довольно странным.

На этот раз Се Цинчэн обратил на него внимание.

– У этой медсестры было вытянутое лицо, родинка под губой, и она выглядела примерно на тридцать-сорок лет?

– Да.

– Это медсестра Чжоу. Раньше она работала при враче, – сказал Се Цинчэн. – Все в порядке, мы с ней просто не очень хорошо ладим.

Выпив лекарство, Се Цинчэн снова почувствовал усталость и лег на диван.

Поразмыслив какое-то время, он понял, что независимо от того, была ли это бывшая сотрудница Первой Шанхайской больницы или Хэ Юй, они оба очень его раздражали. Когда он был раздражен, то любил покурить, тем более что за всю прошлую ночь он даже не прикоснулся к своей зажигалке, так как застрял в процедурном кабинете. Сейчас он поднял руку перед собой и сказал Чэнь Маню:

– Дай мне сигарету.

Чэнь Мань побледнел от испуга.

– Тебе нельзя курить! Результаты твоих анализов… Только посмотри на них…

– Посмотреть на что? Я врач или ты врач? Сигарету.

– У меня ни одной нет, я тебе не дам!

– Так у тебя их нет или ты не дашь их мне?

– Я не… У меня… –  запинаясь, мямлил Чэнь Мань.

Се Цинчэн потянул его полицейскую куртку за лацкан, тщательно обыскал и вытащил пачку сигарет «Liqun» из кармана. Он закатил глаза, пока открывал ее, вытащил сигарету и зажал ее в зубах.

Чэнь Мань:

– …

Се Цинчэн:

– Зажигалку.

Чэнь Мань глубоко, с чувством вздохнул и сказал:

– Се-гэ, тебе действительно не стоит продолжать в этом духе. Если бы тетя и дядя знали...

Он случайно упомянул родителей Се Цинчэна, но, видя, насколько суровым стало выражение лица Се Цинчэна, не осмелился продолжить. Вместо этого Чэнь Мань тихо пробормотал:

– Извини.

Он очень неохотно протянул Се Цинчэну зажигалку, беспомощно глядя на то, как тот медленно травил себя прямо у него на глазах.

Се Цинчэн сделал пару затяжек, его бледная тонкая рука свесилась с края дивана. Он запрокинул голову и стал смотреть в потолок с отрешенным выражением лица.

Потом он сказал Чэнь Маню:

– Ты всю ночь был занят беготней, и я помешал твоей работе. Спасибо. Ты теперь можешь идти и вернуться к работе.

– ... Разве это можно назвать «помешал»...

Но Се Цинчэн не мог все время полагаться на суетливого Чэнь Маня, поэтому настаивал:

– Иди и отдохни.

Выбора особо у него не было, Чэнь Мань подумал и сказал:

– Гэ, я волнуюсь за тебя. Мне кажется, твоя аллергическая реакция на манго была спланирована каким-то злобным ублюдком. Если кто-то тебя донимает, скажи. Я теперь полицейский и сумею разобраться с ним…

– Ты что сумеешь? – Се Цинчэн, наконец, оторвал свой взгляд от потолка и посмотрел на молодого человека, в чертах которого все еще читалась детская невинность. Подняв руку, он потянулся за подушкой и натянул ее на глаза. – Ты говоришь, что можешь, но, не зависимо от того, сколько у тебя звездочек на погонах, что конкретно ты можешь сделать? Я говорю тебе идти и выполнять свои обязанности гражданского полицейского должным образом. Не стоит поднимать бурю в стакане. Твоего брата уже нет, и ты единственный сын, оставшийся в семье, так что не заставляй своих родителей сильно волноваться.

– …Понял…

Чэнь Мань молча опустил голову.

Се Цинчэн изможденно все-таки пристроил мягкую подушку под голову, его лицо выглядело довольно уставшим.

– А теперь иди.

Чэнь Маню оставалось только уйти.

Этот малыш был хорошим ребенком, но он был слишком дерзким, слишком нетерпеливым во всем, что делал. Се Цинчэн знал, почему он стал полицейским. Его брат погиб в ходе операции по ликвидации банды, поэтому он хотел отомстить за брата. Но этот наивный ребенок был слишком глуп и не слишком одарен, поэтому его отправили в местный полицейский участок, а не в группу по расследованию уголовных преступлений, в которой работал его брат. Се Цинчэн мог сказать, что в глубине души он никогда не оправится от этого.

Но Се Цинчэн думал, что, может, это и к лучшему.

Раньше его брат был слишком привязан к родителям Се Цинчэна, погружаясь все глубже и глубже, шаг за шагом. В итоге, он даже испытывал чувство вины по отношению к семье Чэнь Маня.

Теперь Чэнь Мань был офицером гражданской полиции базового уровня и проводил дни, ловя воров, ища потерявшуюся собаку старичка и т. п. – это был лучший вариант. В самом лучшем случае он все равно никогда не поднялся бы выше за всю свою жизнь.

Се Цинчэн погрузился в глубокий сон, который длился до тех пор, пока на следующее утро его не разбудил звонок телефона.

– Алло.

Звонок был от Се Сюэ. Она звонила ему, сидя в ванной в своем общежитии:

– Эй, гэ... эм? Что у тебя с голосом?

– Ничего такого. Я был невнимателен и съел много манго.

Се Сюэ воскликнула:

– Что??!! У тебя же аллергия, как ты...

– Я же сказал, что был невнимателен. Почему ты звонишь?

– А, да так, – сказала Се Сюэ. – Я только хотела сказать, что сегодня после занятий будет осенняя поездка, мы поедем в Наньши.

Се Цинчэн пару раз откашлялся, он чувствовал в теле жар, словно обжигающий огонь.

– Так поезжай. Будь осторожна в пути и не заходи в одиночку в отдаленные места. Я уже говорил, тебе повезло в больнице «Чэн Кан». Если...

– Хорошо, я поняла. Не волнуйся! Гэ, ты тоже позаботься о себе.

Брат и сестра обменялись еще несколькими фразами, прежде чем Се Сюэ повесила трубку, обеспокоенная тем, что помешала Се Цинчэну отдыхать.

Завершив разговор, она какое-то время размышляла, а потом отправила голосовое сообщение Хэ Юю.

-

Се Цинчэн снова заснул.

Он был из тех, кто хорошо заботился о других, но совершенно не заботился о себе. После того, как Чэнь Мань привез его, если не считать двух таблеток, он выкурил только несколько сигарет и до сих пор ничего не съел. Из-за аллергической реакции он чувствовал себя плохо, и ему совсем не хотелось готовить, так что он просто заснул, так ничего и не приготовив.

В этот раз он проспал неизвестно сколько времени. В полузабытьи Се Цинчэн услышал слабый звук открываемого дверного замка. Его сознание сейчас было похоже на парящего в воздухе воздушного змея, которого вытягивали из сна за веревку.

Глаза он не открывал, но точно знал, что кто-то пришел.

В полусне он подумал, что это Се Сюэ. Только у Се Сюэ был ключ от его квартиры в общежитии.

Разве она не отправилась в осеннюю поездку? Преподавателям-новичкам не стоило пропускать подобные университетские мероприятия. Зачем она пришла сюда...

Не обращая внимания на эти мысли, Се Цинчэн вертелся, пытаясь поудобнее пристроиться. Чтобы его не беспокоил шум шагов сестры, он подсознательно хотел свернуться калачиком под одеялом. Но, к сожалению, сколько бы он ни переворачивался, рядом все равно было пусто. И тогда до него дошло, что он все еще лежит на диване, с тех пор как вернулся домой, и даже не расстегнул пуговицы на манжетах.

Но, как только он раздраженно нахмурился, его окружило внезапное тепло.

Человек, вошедший в его дом, подошел, какое-то время смотрел на него, а потом накрыл тонким летним одеялом.

Се Цинчэн хотел открыть глаза, но был слишком уставшим для этого. Между его трепещущими ресницами проскользнуло только нечеткое очертание высокого юноши, а потом его тяжелые веки опять сомкнулись.

Когда он снова проснулся, были уже сумерки. Кто-то старательно мыл пол в его квартире, окна были открыты, чтобы впустить свежий воздух. Слегка влажный ветерок дул сквозь занавески, белоснежная тонкая ткань развевалась под заходящим солнцем.

Се Цинчэн слегка прищурился. Он высунул руку из-под летнего одеяла, нагретого теплом его тела, и прикрыл глаза тыльной стороной ладони.

В комнате послышался голос мужчины, похоже, он разговаривал по телефону.

– Мм... хорошо. Тогда я приеду через несколько дней... Не беспокойтесь, вы не просите слишком много времени, а я хочу получить какой-то опыт, не связанный с моей специальностью, это вовсе не проблема… Будь уверена, сестрица Фэн, я уже попросил перерыв. Я знаю, что тебе тяжело, сюрпризов не будет…  Мм, да, тогда я тебя отпущу.

Больной Се Цинчэн, наконец, понял, что это был голос Хэ Юя.

Он резко очнулся и повернул голову в ту сторону, откуда раздавался этот голос…

Хэ Юй только что закончил разговор и вышел из кухни. Держа в руках деревянный поднос, он подошел к Се Цинчэну и поставил поднос на чайный столик.

На подносе стояла большая миска из набора посуды Мино, до краев наполненная куриной кашей. Куриный суп очень долго тушится и приобретает аппетитный молочно-белый цвет. Приготовленный на таком курином бульоне рис приобретает его вкус, каждое зернышко впитывает аромат супа. Здесь были и белоснежные кусочки курицы, а сверху насыпаны ароматные хрустящие белые семена кунжута.

– ... Ты проснулся?.. Раз не спишь, тебе надо поесть, пока горячее. Я приготовил это по онлайн-рецепту.

Хэ Юй помолчал несколько мгновений, потом сказал:

– Я видел результаты анализов и рецепт на твоем столе…

– …

– Ты ходил в отделение неотложной помощи вчера вечером, чтобы сделать капельницу. Не так ли?

Прижав руку ко лбу, Се Цинчэн некоторое время собирался с силами, прежде чем сесть на диване.

Убедившись, что его голос не будет звучать настолько же жалко, как ржавый механизм, он наконец решился заговорить.

– Как ты здесь оказался?

Хэ Юй, похоже, был не в лучшем настроении. Он был слишком спокоен, спокоен до той степени, что его спокойствие, казалось, несло в себе невыразимое прикосновение тьмы.

Несмотря на то, что Се Цинчэн был болен, он все же смог слабо почувствовать эту странность. Он взглянул на запястья Хэ Юя и обнаружил, что рука юноши перемотана повязкой. Он посмотрел выше и обнаружил, что миндалевидные глаза, все время смотрящие вниз, казались слегка красными.

Се Цинчэн снова подумал о лекарстве, которое Хэ Юй получал в больнице.

Но прежде, чем он успел спросить, Хэ Юй наклонился, протянул руку через плечо Се Цинчэна и прижал ее к дивану позади него. Он посмотрел на мужчину, откинувшегося назад, и сказал:

– Се Цинчэн, если у тебя такая сильная аллергия на манго, почему тогда в больнице ты сказал мне, что все в порядке?

– ... Это Се Сюэ рассказала тебе?

– Да. Она попросила меня навестить тебя, сказав, что ты плохо себя чувствуешь, что у тебя голос был хриплым, когда ты с ней разговаривал.

– …

Хэ Юй пристально наблюдал за ним.

– Это ведь я дал тебе пирог. Я был тем, кто довел тебя до этого. Почему ты скрыл от меня, почему не обратился ко мне, почему не сказал мне правду в больнице?

– … Не было необходимости. Ты сделал это ненамеренно, ты не знал, что у меня аллергия на манго, – Се Цинчэн сказал это очень спокойным, холодным тоном. – Я мог обратиться к кому угодно.

Но эти слова не удовлетворили Хэ Юя. Напротив, когда он смотрел на Се Цинчэна, в его глазах появилось что-то опасное.

– ... Не думаю, что я настолько отвратительный человек, чтобы закрывать глаза на эту проблему и игнорировать ее после того, как довел кого-то до такого состояния.

– …

– Так, что именно вы все во мне видите?

– …

Вы все?

Се Цинчэн нахмурился… Кроме него, разве там кто-нибудь еще был?

Но Хэ Юй, похоже, был не в лучшем настроении, поэтому Се Цинчэн не стал уточнять.

Хэ Юй на какое-то время замер, вероятно, потому что тоже почувствовал, что переборщил. Он медленно выпрямился и сказал:

– ... Неважно.

Он встал и налил Се Цинчэну стакан воды, а потом сложил в стопку результаты анализов Се Цинчэна. При виде ужасающих цифр его аллергической реакции, напечатанных сверху, он вздохнул.

– Если никаких просьб нет, тогда я пойду.

На инстинкте, выработанном пока он семь лет был его врачом, Се Цинчэн остановил его.

– Хэ Юй.

– Что?

Се Цинчэн слегка нахмурился.

– С тобой что-то случилось?..

– … Нет.

– Тогда что за повязка на запястье? И лекарство, из-за которого ты отправился в больницу...

Хэ Юй накинул на плечи свою студенческую куртку и сказал, не оглядываясь:

– Я уже говорил тебе о лекарстве. Оно для друга. А с запястьем из-за того, что твоя плита была слишком грязной, я обжегся, пока убирал.

Он вытянул руку, и повязка исчезла под широкими рукавами его студенческой куртки.

Хэ Юй снова ненадолго замер, будто действительно не зная, что еще сказать. Потом произнес:

– У меня еще вечерние занятия по самообучению, поэтому я ухожу. Не забудь позвонить Се Сюэ и сказать, что я приходил.

Се Цинчэн согласился, но, глядя на него, он все еще чувствовал что-то смутное.

Поразмыслив, он спросил:

– Даже Се Сюэ отправилась в осеннюю поездку, почему ты не поехал?

Завязывающий шнурки Хэ Юй на мгновение остановился. Се Цинчэн не мог четко видеть все его лицо, только часть острого и элегантного подбородка, наполовину скрытого в темноте.

– Слишком скучно, большая часть поехавших – сотрудники университета. У меня с ними нет ничего общего, поэтому я и не захотел участвовать.

Хэ Юй затянул шнурки на ботинках, толкнул дверь и ушел, прежде чем Се Цинчэн успел спросить что-нибудь еще.

Автору есть, что сказать:

Бог знает, сколько непристойностей вертелось у меня в голове, пока я писала эту главу, хе-хе... хе-хе-хе, что касается сегодняшнего мини-театра, позвольте мне объяснить особый метод чтения этой главы для всех наших друзей, пусть все друзья возьмут результат анализов на аллергию на манго и автоматически заменят их на результат анализов теста на беременность...

В больнице.

Хэ Юй:

– Что с тобой?

Се Цинчэн (в куртке Чэнь Маня):

– Ничего.

Дома.

Хэ Юй увидел результаты анализов и обнаружил, что его жена беременна и не сказала ему об этом, да еще и тщетно пыталась избавиться от ребенка, к тому же тот, кто поехал с ним в больницу, был его соперником в любви.

Психическое заболевание Хэ Юя дало о себе знать, он толкнул мужчину на диван и, склонившись, угрожающе прошептал ему на ухо:

– Почему ты скрыл это от меня? Почему не сказал мне, что носишь моего ребенка?

Се Цинчэн:

– …

Хэ Юй:

– Думаешь, я не возьму на себя ответственность? Неужели в твоих глазах я именно такой человек, а?!

Хе-хе-хе... Какая аллергия на манго?! Нет никакой аллергии на манго! Результаты анализов были тестом на беременность!

Поверьте мне... вернитесь и перечитайте все снова с таким подходом, и для вас откроется совершенно новый поворот мелодрамы... Эхех, эхехехе... Такие сюжеты появятся и позже, но это уже будет не аллергия на манго, Хэ Юй будет слишком много зверствовать и доведет его до лихорадки... А потом Чэнь Маньмань привезет его в больницу... А потом Хэ Юй столкнется с ними... хлюп... хлюп... Я такая бесстыжая, такая бесстыжая...

Спасибо, дорогие, я буду продолжать создавать проблемы...