Се Цинчэн понятия не имел о том, что из-за краха картины мира и всего того, во он что верил, Хэ Юй сейчас он был охвачен желанием покончить с прошлым, перешагнув грань приличий.

Хотя в данный момент Хэ Юй и прижимал Се Цинчэна к полу, тот неожиданно протянул свободную руку, схватил стоявшую рядом бутылку вина, и тут же без промедления разбил ее.

Взгляд Хэ Юя потемнел:

– Что ты делаешь?

К этому моменту Се Цинчэн уже настолько был измучен «Сливовым ароматом 59», что буквально сгорал от вожделения. Физиологические реакции, которые он не мог контролировать, заставляли его чувствовать себя сломленным, но Се Цинчэн был не из тех, кто так легко сдается.

Се Цинчэн ничего не сказал, только, тяжело дыша, поднял голову и вгляделся в лицо Хэ Юя взглядом, похожим на взгляд пантеры, а потом...

Он поднял разбитую бутылку из-под вина и, не моргнув глазом, полоснул ею по своему предплечью!!

Мгновенно брызнула кровь!

Се Цинчэн тут же зажмурился и сильно прикусил бледную нижнюю губу.

Острая боль вырвала его из зыбучих песков похоти. Грудь Се Цинчэна тяжело поднималась и опускалась, он медленно отложил свое окровавленное орудие и откинулся на чайный столик.

Хэ Юй смотрел на него с искаженным выражением лица...

Он наблюдал за тем, как тяжело дышит Се Цинчэн, как натягивалась его рубашка, смотрел на воротник в пятнах от вина, на его кровоточащую рану.

Не отводя взгляда, Хэ Юй крепко схватил Се Цинчэна за руку, теплые капли крови медленно просачивались между его пальцами.

Вокруг них царила тишина.

В этот краткий мир прояснившегося сознания Се Цинчэн попытался выровнять свое дыхание, смотря на юношу перед собой слезящимися глазами.

После небольшой паузы он прохрипел:

– ... Хэ Юй, позволь мне спросить... Тебя действительно... волнует то, что я сказал на тех старых видео, верно?

Хэ Юй не проронил ни звука, позволяя крови Се Цинчэна стекать сквозь пальцы, и, капля за каплей, с брызгами падать, словно слезы, на ледяной кафельный пол.

«Дело не только в старых видео», – подумал он.

Он ведь видел почти все сообщения, отправленные Се Цинчэном за те несколько лет.

В конце концов, Хэ Юй, усмехнувшись, медленно произнес:

– Ты уже задавал мне этот вопрос, и я уже дал ответ... Меня это не волнует, да и кого бы стало?

– Ты не слишком хорошо умеешь лгать. Если бы тебе действительно было все равно, ты не стал бы вести себя так сегодня.

На лице Се Цинчэна выступили капельки пота, он непрерывно тяжело дышал и понимал, что его самообладание не продержится долго. За это короткое время он мог только попытаться убедить Хэ Юя действовать более рационально или хотя бы более трезво.

Хэ Юй:

– ...

– Дьяволенок... если честно... тогда...

Се Цинчэну в самом деле потребовалось много сил, чтобы говорить об этом, препарат был слишком сильным, он снова быстро начал отвоевывать позиции, захватывая кровоток и растекаясь до кончиков пальцев. Се Цинчэн зажмурился, а когда снова открыл глаза, они были затуманены от боли. Он сдержался, сглотнув ком в горле.

– ... Тогда... причина, по которой я не хотел оставаться твоим личным врачом, была не в том, что я считал тебя жутким или пугающим, и не в том, что я беспокоился о том, что ты станешь следующим И Бэйхаем, а я следующим Цинь Цыянем. Ничего из этого... Хэ Юй, тебе было уже четырнадцать, когда я покинул тебя. Я мог бы быть рядом с тобой еще семь лет, и потом еще семь, но мог ли я быть рядом всю твою жизнь? Оставаться рядом после того, как ты закончишь университет и начнешь работать, оставаться рядом после того, как ты женишься и заведешь детей – это нереально. Я всего лишь врач... Рано или поздно тебе придется полагаться только на себя, чтобы выйти из тени в своем сердце. Так я думал, поэтому и ушел.

Се Цинчэн сделал паузу, держа взгляд на силуэте Хэ Юя.

– Хэ Юй... Я думаю, ты должен понимать это. Многим ли людям легко живется в этом мире? Просто зайди в фойе больницы, к дверям отделения интенсивной терапии или ко входу в травмпункт и посмотри. Я знаю, что тебе больно, но ты, по крайней мере жив. Ты не должен...

На этот раз Хэ Юй не совсем понимал, к чему клонит Се Цинчэн. Он был охвачен такой яростью, что его ледяное сердце пылало. Никогда раньше Хэ Юй не испытывал такой злости. Он вцепился в короткие волосы Се Цинчэна и резким рывком поднял его с пола.

– Говоришь, что я не должен?.. Чего я не должен делать?! Се Цинчэн... Ты хоть представляешь, насколько мне больно?.. Оцепенение, замкнутость, неуправляемые эмоции – во время приступа я даже не осознаю, кто я такой! Я совершенно опустошен, будто бы мои внутренности насквозь проржавели или их кто-то выгрыз. Нет ни мгновения, чтобы я не думал о том, чтобы просто покончить со всем этим. Я говорил уже тебе об этом раньше. На протяжении тех семи лет я описывал тебе это бесчисленное количество раз... Но ты все равно не представляешь, каково это... Зачем ты пришел убеждать меня? А? Раз уж ты считаешь, что мне стоит сходить посмотреть в больницу, и что мои страдания бледнеют по сравнению со страданиями тех пациентов, зачем же ты пришел? Думаешь, это смешно, да? Редчайшее заболевание на Земле, психическая Эбола, похожего случая не найти даже в старейших больничных архивах Яньчжоу. Как интересно, профессор Се, ты счел этот клинический пример достаточно новым, чтобы разнообразить свое исследовательское портфолио, не так ли?!

Голос Хэ Юя был спокойным, но огонь в его глазах яростно подрагивал.

– Пациенты, о которых ты говоришь – неважно, больные раком или люди с боковым амиотрофическим склерозом – они хотя бы понимают, что у них за болезнь и насколько она серьезна. Они, по крайней мере, могут найти людей, с таким же заболеванием, встретиться, поделиться теплом и поддержать друг друга... А что насчет меня?.. Я для вас, ребята, просто исследовательский образец, интересный псих, зверюшка в клетке – ты ведь считал это чем-то новеньким, да, Се Цинчэн? Вдоволь понаблюдав и повеселившись, в конце ты даже преподнес мне свою нелепую ложью в качестве прощального подарка! А теперь ты еще и пытаешься указывать мне, что я должен делать, а что нет. Не находишь ли это слишком жестоким, Се Цинчэн?!

В итоге, все это звучало как допрос с пристрастием.

В глазах Се Цинчэна будто бы промелькнул слабый огонек, но когда он опустил ресницы, этот огонек быстро без следа исчез.

– ... Я по-прежнему считаю так, Хэ Юй, – произнес он. – Пока ты жив, неважно, насколько тебе одиноко или больно, пока ты все еще стремишься к спасению, тебе удастся пройти через это. Если только ты не решишь сдаться перед смертью... Хэ Юй, человеческое сердце может быть очень сильным. Ты должен верить не в меня. То, во что ты должен верить всегда, это твое собственное сердце.

– Тебе легко говорить, – Хэ Юй пристально смотрел Се Цинчэну в глаза, каждое его слово словно было пропитано ненавистью и источало металлический запах крови, – Тебе легко говорить... Се Цинчэн. Ты ведь не болен и не испытываешь боли, ты можешь просто трепать языком и критиковать меня, за то, что я сдаюсь. Да что ты знаешь? Если бы ты сам страдал от этой болезни, разве поступил бы лучше?.. Се Цинчэн, ты из тех, кто любит умывать руки и бесследно исчезать... Ты тот, кто покинул семью Хэ, потому что не смог вылечить меня. Ты тот, кто ушел в отставку и сменил профессию при первых признаках неприятностей.

Казалось, он затачивал каждое слово, стараясь пронзить ими безжалостное лицо Се Цинчэна.

– Ты такой лицемер, что мне противно... Ты притворялся столько лет... И даже сейчас ты все еще притворяешься!

Если до этого и можно было сказать, что Хэ Юй сохранял толику здравомыслия, в этот момент он окончательно погрузился в чистую ярость.

Он схватил Се Цинчэна за спутанные волосы, не обращая внимания на то, насколько ему больно. Подняв его, Хэ Юй бросил Се Цинчэна на более просторный длинный диван рядом с мраморным столом. Затем он молча развернулся, достал еще неоткрытую бутылку «Сливового аромата 59» и откупорил ее не меняя выражения лица.

У Се Цинчэна чуть голова не взорвалась от ярости, когда он увидел вино. Он уже успел выпить одну бутылку, и жар желания его буквально сводил его с ума, а тут Хэ Юй открывает еще одну гребаную бутылку!

– Какого черта ты творишь!.. – В этот момент в голосе Се Цинчэна появились нотки страха. Он изо всех сил пытался перевести свое обмякшее, беспомощное тело в вертикальное положение на диване.

Но прежде чем он успел сесть, Хэ Юй вернулся с открытой бутылкой крепкого вина, даже не побеспокоившись о бокалах, и тут же схватил Се Цинчэна за челюсть.

Се Цинчэн был близок к психическому срыву. Увидев бутылку вина в западном стиле у своего лица, он мгновенно побледнел, и, наконец, отказавшись от пути рационального разговора, зло выругался. С белым, как простыня, лицом он произнес:

– Ты, блядь, совсем спятил? Если ты не хочешь, чтобы все закончилось убийством, тебе лучше нахрен свалить...

– Именно так, я спятил. А ты только сейчас об этом узнал? Что ж, тогда уже слишком поздно.

Закончив свою безэмоциональную речь, Хэ Юй откинул голову назад и сделал большой глоток из бутылки, потом разжал зубы Се Цинчэна и влил ему в рот вино, которое он уже и так выпил – жгучий и дурманящий «Сливовый аромат 59».

– Кха-кха...

Се Цинчэн яростно боролся, поэтому половина вина пролилась на пол, а другая половина – на его одежду. Хотя Се Цинчэну и удалось выпить не слишком много, он почти захлебнулся. После того, как Хэ Юй отпустил его, Се Цинчэн приподнялся на диване, так сильно закашлялся, будто пытаясь выкашлять весь воздух из легких.

Вино смешалось с кровью, а кровь смешалась с потом.

Тело Се Цинчэна трясло: отчасти от ярости, но также и от желания, которое снова начало его неистово сжигать.

Се Цинчэну казалось, будто несметное количество насекомых вгрызаются в его кости. Его тело покалывало и плавилось, он весь горел от незнакомого ужасающего жара. На его лице снова отчетливо читалось вожделение, но еще отчетливее вожделения была ярость. Се Цинчэн был совершенно вне себя от ярости. Откашлявшись и выровняв дыхание, он повернулся и свирепо уставился на Хэ Юя, не выбирая слов он рявкнул:

– Что за животное поведение? Да ни один зверь не станет делать то, что делаешь ты! Хэ Юй, ты в самом деле сошел с ума...

– Это животное поведение? Что ж, профессор Се, действительно многого не знает. Есть более животные вещи, почему бы мне не продемонстрировать их тебе прямо сейчас?

С этими словами Хэ Юй отбросил стеклянную бутылку с остатками вина на пол, потом наклонился вперед и прижал пытавшегося сесть Се Цинчэна спиной к мягким подушкам дивана.

Хэ Юй схватил его за запястья, сквозь нависшую челку он смотрел на залитого алкоголем Се Цинчэна. Его взгляд был полон безжалостной злобы.

Дыхание Се Цинчэна было прерывистым.

– Хэ Юй...

Услышав, как Се Цинчэн позвал его по имени с ноткой страха в голосе, Хэ Юй почувствовал всплеск возбуждения внизу живота, а в его глазах мелькнул алый отблеск, темный и жуткий.

Он прижался к Се Цинчэну своим телом и прошептал мягко, но безумно:

– Не боишься, хм?

На губах юноши все еще оставались капли «Сливового аромата 59». Он облизал их, улыбаясь, словно пробуя на вкус.

– Знаешь, почему мне тоже пришлось немного выпить?

– ...

– Потому что ты мне противен, мне противны мужчины. Если бы не это вино, боюсь, я не смог бы тебе помочь в этом деле и удовлетворить должным образом, – Говоря это, Хэ Юй поднял руку и погладил Се Цинчэна по щеке, – Се-гэ, я всегда относился к тебе с почтением и уважением. Ты пришел сюда специально, чтобы отыскать меня, но я не оказал тебе достойного гостеприимства. Если об этом станет известно, что станет с моей репутацией?.. Итак, тебе не понравились те девушки, и я не принуждал тебя. Но сейчас разве ты не чувствуешь дискомфорт из-за выпитого вина?

На глазах у Се Цинчэна, в которых после нескольких мгновений ошеломленного шока сейчас появился ужас, Хэ Юй рывком расстегнул его воротник. Туго застегнутые пуговицы тут же разошлись, обнажив покрасневшую кожу.

– В таком случае, я тебе помогу.

Хэ Юй был так зол в этот момент, что у него пропало всякое желание медленно соблазнять Се Цинчэна. Се Цинчэн же, не задумываясь, причинил себе боль, чтобы сохранить ясность сознания, и это заставило Хэ Юя понять, что полагаться только на афродизиак бессмысленно.

Сейчас Хэ Юй действительно сходил с ума, ему хотелось сорвать все маски, скрывающие истинную личность Се Цинчэна, и мысли об это все больше стирали сомнения относительно его пола.

Схватив Се Цинчэна за челюсть, он медленно проговорил:

– Сегодня я сам сделаю тебе приятно. Я лично обслужу тебя, пока ты не будешь удовлетворен.

... Он и его лживый доктор.

Сегодня ночью они упадут в гребаную бездну вместе!

Хотя Хэ Юй и был готов подмять его под себя, Се Цинчэн к этому готов совсем не был. Се Цинчэн пришел в ярость:

– Хэ Юй, что ты пытаешься сделать?!

– Что я пытаюсь сделать? Как может женатый человек, вроде тебя, спрашивать меня об этом?

Хэ Юй прижался к отчаянно сопротивляющемуся мужчине. После бокала «Сливового аромата 59» ощущения Хэ Юя стали намного чувствительнее. Разрушение маскировки Се Цинчэна для Хэ Юя и так было чрезвычайно захватывающим занятием, но теперь, когда этот раскаленный до предела человек в окровавленной сбитой одежде извивался и боролся под ним, его дергающиеся движения еще больше разжигали пламя в Хэ Юе.

Хэ Юй хищно уставился на него, словно пытаясь пронзить его плоть и кровь.

– Се-гэ.., – дыхание Хэ Юя было обжигающим, а его голос мягко перекрывал звук дыхания Се Цинчэна, – как думаешь, что я хочу сделать...

Се Цинчэн был натуралом с головы до ног, и к сексу относился равнодушно. Более того, Се Цинчэн знал, что Хэ Юй тоже натурал и к тому же гомофоб. Разве он мог до этого подумать о подобном абсурдно-безумном направлении развития событий?

И только когда Хэ Юй одной рукой завел его запястья за голову, а другой стал дальше расстегивать пуговицы на рубашке, осознание происходящего обрушилось на Се Цинчэна, словно удар молнии, а его персиковые глаза мгновенно широко распахнулись.

Лицо Се Цинчэна побледнело и совсем потеряло краски, он пристально и недоверчиво уставился на Хэ Юя. На мгновение он даже не был уверен, что все происходящее реально.

А потом он увидел юношеское лицо Хэ Юя – бесстрашное, кровожадное, болезненное, извращенное и безумное – лицо, на котором было лишь одно желание: лишить Се Цинчэна всякого достоинства.

Се Цинчэн понял, что Хэ Юй действительно сошел с ума. Он тут же начал вырываться из его рук, но эта борьба уже давно стала совершенно бесполезной. Се Цинчэн хрипло закричал:

– Хэ Юй, ты... ты, блядь... Со мной все в порядке... Мне не нужна твоя помощь! Проваливай! Лучше бы тебе, блядь, свалить!!! Какого черта тебе надо!!!

На его обычно спокойном лице Хэ Юй увидел страх, бледность и слабость...

Эти эмоции сильно возбуждали аппетит Хэ Юя, заставляя его желание разгораться еще сильнее. Он прижимался к Се Цинчэну в бессилии обмякшему на диване, его кончики пальцев, словно ножи, двигались по телу Се Цинчэна и будто пытались разрезать его плоть.

Хэ Юй улыбнулся, его красивое лицо чуть исказилось.

– Профессор Се, доктор Се, Се-гэ. Ты, должно быть, уже все понял. – Его низкий голос и дыхание обжигал часто вздымающуюся грудь Се Цинчэна. – Сегодня я буду трахать тебя всю ночь, так что не забудь позже стонать погромче.

Говоря это, свободная рука Хэ Юя неторопливо заскользила вниз, кончиками пальцев он ласкал дрожащие губы Се Цинчэна.

Се Цинчэн резко закрыл глаза, выглядя так, будто находился на грани безумия. В его теле не осталось сил: чем дольше все это продолжалось, тем быстрее они его покидали.

– Если ты, блядь, посмеешь... ты псих...

Хэ Юй, не обращая внимания на его брань, с решительным видом начал стягивать с Се Цинчэна одежду. Се Цинчэну удалось освободить одну руку, но его толчки и сопротивление не принесло абсолютно никакого результата, поэтому он лишь крепче вцепился в пряжку собственного ремня. Хэ Юй же набросился на него и принялся целовать: только что оголенное плечо, затылок, ключицы... все ниже и ниже, зарываясь своей черноволосой головой в грудь Се Цинчэна, облизывая его бледные соски своим шершавым языком и яростно посасывая их.

– !!!

Глаза Се Цинчэна расширились, он дергался, как рыба на грани смерти, но Хэ Юй лишь жестче прижимал его к дивану. Тело Се Цинчэна уже было сильно возбуждено, пламенное желание безумно сжигало его, и под влиянием слишком большого количества выпитого вина с афродизиаком он действительно инстинктивно жаждал страстного слияния с кем-нибудь.

Когда похоть становится всеобъемлющей, уже не так важно, какого пола партнер. Это просто животный инстинкт.

Но Се Цинчэн все еще помнил, что он человек, что он старше Хэ Юя, и что он старый друг отца Хэ Юя. Он не должен и ни при каких обстоятельств не может так поступать.

На мгновение его лицо исказило болезненное выражение, в нем переплелись яростное желание и крайняя ненависть. Не в силах вынести происходящее, Се Цинчэн отвернулся в сторону.

Хэ Юй целовал грудь Се Цинчэна, чувствуя, как тот дрожит. Он поднял взгляд и увидел, как красивое лицо Се Цинчэна, на котором отражалась боль и ненависть, покрылось густым румянцем. Неожиданно Хэ Юй почувствовал такое сильное возбуждение, которого никогда не испытывал раньше. Сила этого возбуждения даже помогла ему побороть отвращение, которое он испытывал к телам мужчин, подстегивая его и побуждая беспринципно поиграться с Се Цинчэном.

Это был Се Цинчэн, которого он никогда раньше не видел.

Се Цинчэн, который расплачивался за свою ложь и обман.

В глазах Хэ Юя загорелось зверское желание.

Удовольствие от мести, похоже, заставило его отвращение исчезнуть, а возбуждение от доминирования, судя по всему, пересилило инстинктивное неприятие.

Хэ Юй вдруг стал жалеть, что слишком поздно пришел к пониманию этого, что не додумался до этого способа уничтожения Се Цинчэна раньше.

Хэ Юй уже полностью расстегнул пуговицы на рубашке Се Цинчэна, обнажив под ней облитую вином кожу.

Его грудь была очень широкой, мускулы крепкими и мощными, но не перекачанными, линии торса четко очерчены – тело взрослого зрелого мужчины.

Хэ Юю не нравились мужчины, но при виде такого облика Се Цинчэна его кровь закипела...

Разве Се Цинчэн не сказал, что ничего не может ему дать?

Разве он не чувствовал, что недостоин любви?

Се Цинчэн был тем, кто стоял на вершине и никого не воспринимал всерьез. Тем, кто контролировал и наказывал его, тем, кто ругал, угрожал и лгал ему, тем, кто сказал даже, что Хэ Юй не может себе позволить нанять его, когда он уходил.

Се Цинчэн – строгий и сдержанный мужчина, стоявший за кафедрой и вызывавший восхищение многочисленных студентов, казавшийся всезнающим и всемогущим.

Взрослый зрелый мужчина.

Абсолютно маскулинный, зрелый, авторитетный и холодно-отстраненный. Аура Се Цинчэна была настолько подавляющей, что ее с лихвой хватало, чтобы привлекать многочисленных девушек, к тому же он раньше был женат на женщине. Никто и подумать не смел, что он может кому-то покориться, никто не мог представить, что его тоже можно трахнуть – такого мужественного мужчину, как он.

Но сейчас Хэ Юй удерживал его, поймав в ловушку, и Се Цинчэн лежал под ним, пытаясь унять дрожь.

Все те вещи и то тепло, которых жаждал Хэ Юй, на самом деле Се Цинчэн мог дать ему все это.

Се Цинчэн мог дать ему все это сам.

Хэ Юй сглотнул, его кровь кипела от нестерпимого жара.

– Доктор Се, тебе лучше запомнить: то, что произойдет сегодня ночью, произойдет лишь потому, что ты слишком много выпил и почувствовал себя неловко, поэтому тебе так потребовалась моя помощь. Что же касается меня, я не такой слабый и трусливый, как ты. Я готов даже пожертвовать собой, чтобы позаботиться о тебе. Не нужно благодарностей, я с радостью сделаю то, что от меня требуется.

Произнося это, Хэ Юй полностью стянул с Се Цинчэна рубашку, затем достал из ящика рядом с собой несколько черных ремней-ограничителей* – в этом месте в самом деле не было недостатка в подобных приспособлениях – и крепко связал руки Се Цинчэна.

– Я все еще помню, как ты выбрался из пут Цзян Ланьпэй в тот день на крыше. Не волнуйся, это бандитский узел**, ты ни за что не сможешь его развязать. 

Автору есть, что сказать:

Сегодня полоска здоровья танка уменьшилась примерно до 80%, осталось еще около 20%.

Я вдруг подумала о том, что трое нижних – Се Цинчэн, Чу Ваньнин и Гу Ман – могли бы проходить вместе инстовое подземелье! И они прекрасно бы дополняли друг друга...

Танк/Целитель: Сэ-гэ

DPS: Чу Ваньнин

ADC: Гу Ман

... Эта команда настолько идеальна, что мне кажется, будто верхним там даже бочком не проскользнуть... Почему бы нам не назвать их команду «Мы и так очень сильны, кому вообще нужны верхние?»

Автору есть, что сказать:

Сегодня полоска здоровья танка уменьшилась примерно до 80%, осталось еще около 20%.

Я вдруг подумала о том, что трое нижних – Се Цинчэн, Чу Ваньнин и Гу Ман – могли бы проходить вместе инстовое подземелье! И они прекрасно бы дополняли друг друга...

Танк/Целитель: Сэ-гэ

DPS: Чу Ваньнин

ADC: Гу Ман

... Эта команда настолько идеальна, что мне кажется, будто верхним там даже бочком не проскользнуть... Почему бы нам не назвать их команду «Мы и так очень сильны, кому вообще нужны верхние?»

--

* Видео-инструкция как завязать "бандитский узел" (он же "узел грабителя банка").

(Узел затягивается, если начать вырываться, но его легко развязать, потянув за один конец.)

Bank Robbers Knot, Highwaymans Hitch Knot, Getaway Hitch Knot #3