Внутрь зашли два человека в униформе «Zhilong Entertainment», на их щиколотках тоже были браслеты-передатчики.

С собой они принесли четыре канистры с бензином. Мужчины торопливо осмотрели помещение, но не обнаружили Хэ Юя и остальных, спрятавшихся в тени. Тела двух предыдущих сотрудников они с Се Цинчэном оттащили в угол.

– Того копа забрала третья группа?

– Похоже на то.

– Тогда давай поторопимся.

Двое мужчин принялись выливать бензин на пол. Когда канистры опустели, один из них достал зажигалку, зажег ее и, что было сил, швырнул. Зажигалка пролетела по дуге, ударилась о стену, упала в угол и взорвалась.

– Валим!

Звуки шагов быстро удалялись, а затем окончательно смешались с громкими голосами снаружи. Мужчины, завершившие осмотр и поджог восьмого помещения, доложили о ситуации, а затем вместе со всеми покинули объект.

В конце концов, это были люди, которые не хотели пойти ко дну вместе с кораблем, однако покинуть его они не могли. Они не слишком серьезно отнеслись к этому поручению Хуан Чжилуна.

Когда пламя встречается с бензином, оно подобно пробуждающемуся дракону, вызванному из глубин земли. Его чешуя ярко переливается, дыхание плещет искрами, и под мерный рокот он готов заглотить весь подземный комплекс в свою огненную утробу.

Хэ Юю и остальным нельзя больше было там оставаться. Когда поджигатели ушли, им нужно было немедленно выбираться из подвала. Но в этот момент, прикрыв ладонью рот, Чэнь Мань обильно закашлялся кровью.

Се Цинчэн тут же спросил:

– Как ты? Сможешь продержаться?

– … все нормально.

Все трое побежали вперед. К этому времени у них на руках уже были записи, на основании которых полицейские уже могли бы получить ордер, приехать и провести тщательное расследование, но образец «воды послушания» они так и не нашли...

Времени больше не было, им нужно было немедленно выбираться из этого подвала, и уже после думать над другим способом, как его заполучить.

Но...

– Хэ Юй, стой!

Услышав оклик Се Цинчэна, Хэ Юй резко остановился. Почти в этот же момент прямо перед ним с жутким грохотом упала раскаленная пластина из легированной стали. Брызнувшие искры заставили его сделать шаг назад.

Однако, страшнее этой миновавшей смертельной опасности был огонь, перекрывавший выход.

Кто знает, сколько эти бессовестные внуки разлили здесь бензина, но это место сейчас превратилось в море адского огня. [Прим. пер.: в Китае слово «внук» иногда используют в ругательствах, чтобы «принизить» статус человека. Например, сказать человеку, который явно старше вас, «ты мой внук» – это оскорбление.]

Добраться до той двери, через которую они вошли, не было никакой возможности, им оставалось только отступить внутрь штаб-квартиры Хуан Чжилуна.

Но, примчавшись на место, они обнаружили, что ситуация не внушает оптимизма.

Штаб-квартира с подвалом соединялась стальным трапом. Сейчас из-за приближающегося огня и жара сработал механизм самозащиты, выдвижной трап автоматически сложился в модуль.

Хэ Юй осмотрелся, бросился в угол и быстро нажал несколько кнопок на панели управления. Из паза рядом с панелью медленно выдвинулся аварийный рычаг.

Когда он нажал на рычаг, управление отреагировало на принудительную команду и с грохотом опустило трап. Хэ Юй вздохнул с облегчением, быстро поднялся по лестнице на платформу и, обернувшись, хотел увидеть Се Цинчэна и Чэнь Маня, но с потрясением обнаружил, что трап снова поднялся.

Управление не работало!

Ситуация приобрела очень серьёзный оборот. На платформу сверху, ведущую в штаб-квартиру Хуан Чжилуна, смог подняться только Хэ Юй. Се Цинчэн и Чэнь Мань всё ещё оставались внизу, трап был убран, подняться наверх они не могли.

Видя, как огонь подступает все ближе и ближе, Хэ Юй с побледневшим лицом наклонился вниз и крикнул Се Цинчэну:

– Рычаг! Попробуй еще раз нажать на рычаг!

Се Цинчэну не нужно было ничего объяснять, он тут же подошел к панели управления, нашел рычаг и нажал на него.

С низким глухим рокотом трап снова медленно опустился. Хэ Юй вздохнул с облегчением, но не успел он перевести дух, как услышал резкий скрежет, после которого из панели управления брызнул сноп искр!

Хэ Юй замер от шока.

Эта цифровая панель должна была находиться под управлением центральной платы. Вероятно, центральная плата была повреждена из-за пожара, поэтому теперь и эта панель начала выходить из строя!

В отличии от ситуации, когда поднимался Хэ Юй, Се Цинчэну вообще нельзя было убирать руку с рычага, иначе трап бы немедленно был убран, а это означало…

На мгновение воцарилась тишина.

Все трое поняли.

Подняться по трапу могли только два человека.

Еще одному человеку придется остаться внизу, чтобы держать рычаг. Его судьба быть поглощенным пламенем!

Се Цинчэн молниеносно принял решение:

– Чэнь Мань, поднимайся.

Чэнь Мань:

– … Гэ, ты...

Се Цинчэн резким тоном сказал:

– Поднимайся!

Чэнь Мань закашлялся, его глаза мгновенно покраснели:

– Гэ…

– Что «гэ»? Поднимайся, твою мать! Пока не поздно!

Чэнь Мань вдруг вскинул голову и горько улыбнулся. Потом он подошел к нему, протянул руку и крепко схватился за рычаг.

– … Прости… Се-гэ, на этот раз я не могу тебя послушаться.

Говоря это, он только крепче сжал рычаг, а потом, подняв голову крикнул Хэ Юю:

– Хэ Юй, спустись и забери его!

Хэ Юй не нуждался в его командах. Разве он мог просто так стоять на месте и ничего не предпринимать в этой ужасной ситуации?

Се Цинчэн был взбешен:

– Чэнь Мань, ты с ума сошёл? Если я говорю тебе подниматься наверх, поднимайся наверх. Что за чепуху ты несешь? Тащи свою задницу наверх! Ты мне…

Прежде чем Се Цинчэн успел закончить, Чэнь Мань вдруг протянул свободную руку и обнял его.

– Поднимайся, Се-гэ, потому что… – Чэнь Мань опустил голову и, наконец, сказал Се Цинчэну правду. В тот момент из его глаз хлынули слезы, – … потому что, когда они схватили меня наверху, прежде чем запереть в подвале, они вкололи мне свой наркотик...

Се Цинчэн:

– !!

– Я не знаю, что это за наркотик, но из их разговора я понял, что это что-то, что позволяет им контролировать меня… – Чэнь Мань всхлипнул, – За прошедшие годы я слышал много о подобных веществах... Наркоторговцы мстят родственникам наркополицейских, вводя им наркотики. А если те сами попадаются к ним в руки, то с ними поступают еще хуже… Однажды я собственными глазами видел в доме престарелых агента, работавшего под прикрытием. Его пытками довели до безумия... Мне тогда было всего шесть… Гэ, я не хочу так жить. Жить без всякого достоинства.

Чэнь Мань поднял голову и полными слез глазами посмотрел на Се Цинчэна:

– Позволь мне остаться. По крайней мере так я, в конце концов, совершу что-то благородное.

– …

– Я… Я не такой уж умный, и я… По крайней мере не буду для всех балластом…

Пока Се Цинчэн слушал его, его лицо побледнело еще больше.

Чэнь Мань не знал, что ему вкололи, но Се Цинчэн догадывался.

Скорее всего, также как и Се Сюэ, ему дали модернизированную версию «RN-13».

Этот шаг Хуан Чжилуна был слишком жестоким…

Он рассматривал Чэнь Маня как свой собственный щит и как козырь, который он мог использовать, чтобы шантажировать политкомиссара Вана. Именно поэтому Хуан Чжилун ввел Чэнь Маню новый препарат, образцы которого и соответствующее противоядие были в его руках.

Таким образом, даже если Чэнь Мань будет успешно спасен, политический комиссар Ван все равно будет опасаться Хуан Чжилуна. Для Хуан Чжилуна это было дополнительной подстраховкой для своего побега.

Огонь разгорался все сильнее и сильнее, дым становился гуще. Им нужно было выбираться отсюда как можно скорее, иначе, если они не сгорят заживо, то точно задохнуться насмерть.

Се Цинчэн знал, что медлить больше нельзя, поэтому он быстро проговорил Чэнь Маню:

– Не переживай об этом, эта инъекция тебя не убьет, это не наркотик. Поднимайся, пусть Хэ Юй расскажет тебе…

– Я не пойду. Я знаю, что ты лжешь мне, – Чэнь Мань подавил слабость и дрожь в собственном голосе. – Гэ, ты всегда прибегаешь к такому способу, чтобы уговорить других сделать что-то, как тебе надо. Когда ты помогал мне прийти в себя после смерти моего брата, сначала ты солгал мне, сказав, что, если бы я не был в такой депрессии, то мой брат мог бы вернуться…

Се Цинчэн почувствовал острое сожаление о том, что раньше уговаривал мальчика таким образом.

Однако у него не было времени на споры, он толкнул Чэнь Маня:

– Поторопись, подумай о своих родителях! Твоя семья уже потеряла твоего старшего брата. Если что-то случится с тобой, как они это переживут?

Чэнь Мань:

– ...

Се Цинчэн сказал строгим тоном:

– Поверь мне, у меня есть способ выбраться… Чэнь Мань, поторопись и отпусти руку!

Видя его настойчивость, Чэнь Маня охватили смешанные чувства. У него перехватило горло, кашлянув, он сказал:

– Се-гэ… почему? Почему ты всегда думаешь о других? Ты думаешь о том, что если я умру, то мои родители будут опечалены и убиты горем. Но о себе ты так никогда не думаешь… Я знаю, ты считаешь, что Се Сюэ уже выросла, и тебе не о чем беспокоиться, поэтому ты всегда ставишь свою жизнь на последнее место. Но…

Чэнь Мань смотрел на него в свете пламени, на грани жизни и смерти его сердце потрясали неожиданно острые эмоции.

В этот момент он, всегда отличавшийся сдержанностью, наконец, не выдержал и, поддавшись порыву, поддавшись душевной боли из-за предстоящего расставания, поддавшись собственным убеждениям, он сказал Се Цинчэну:

– Гэ, ты не из тех, о ком никто не беспокоится.

– …

– По меньшей мере, я беспокоюсь о тебе.

– ...

– По меньшей мере, если с тобой что-то случится, я готов отдать за тебя свою жизнь.

Се Цинчэн был потрясен.

Бах!

В эту секунду неподалеку от них упал кусок объятого пламенем стройматериала, оглушительный звук пронзил сердце Се Цинчэна. Он был ошеломлен внезапными сильными эмоциями Чэнь Маня, находившегося на грани жизни и смерти, но этот опасный момент немедленно привел его в чувства.

Се Цинчэн снова пришел в себя и сказал:

– Поторопись и поднимайся!

– Гэ… – глаза Чэнь Маня покраснели, – я не уйду.

Се Цинчэн разозлился и, стиснув зубы, произнес:

– Чэнь Мань, послушай меня. Я не могу позволить тебе остаться здесь, а самому уйти. Ты намного моложе и важнее меня! – Когда Се Цинчэн увидел, что Чэнь Мань хочет что-то возразить, он нахмурил свои темные мечевидные брови и строго посмотрел на него своими персиковыми глазами. – Если ты сейчас пойдешь с Хэ Юем, у меня еще останется другой выход. Если ты продолжишь настаивать на том, что останешься здесь, я, блядь, останусь с тобой. Я буду с тобой до конца!

Чэнь Мань не ожидал, что Се Цинчэн скажет такое, его глаза вдруг округлились.

После паузы Се Цинчэн продолжил:

– Подумай сам, если осмелишься спорить со мной, на кону будут стоять жизни двух человек.

Огонек в глазах Чэнь Маня поблек.

С самого детства рядом с Се Цинчэном он был таким. В конце концов, Се Цинчэн всегда подавлял его с своей абсолютной силой, не оставляя ему никакой возможности сказать слова против.

Таким уж он был, всегда только и мог, что следовать указаниям Се Цинчэна.

Даже если Чэнь Мань возмущенно уговаривал его не курить, в конечном итоге Се Цинчэн часто доставал сигареты из его одежды и снова принимался за свое.

И даже сейчас…

Чэнь Мань смотрел на то, как хладнокровно и решительно Се Цинчэн стоял перед ним. Он в самом деле был настроен на то, чтобы встретить свой конец вместе с ним в море огня.

В этот момент Чэнь Мань все еще колебался.

Его крепившееся сердце легко поддавалось на уговоры Се Цинчэна.

Неожиданно его схватили за руку. Чэнь Мань повернул голову и встретился взглядом с Хэ Юем.

… Хэ Юй уже давно спустился с лестницы и слушал их разговор. Несколько раз он хотел прервать Чэнь Маня и Се Цинчэна, но, в конце концов, не сделал этого, потому что это было бесполезно.

Но он не ожидал, что в какой-то момент Чэнь Мань скажет: «Если с тобой что-то случится, я готов отдать за тебя свою жизнь». Такие серьезные слова.

Эти слова, несомненно, тронули Се Цинчэна. Когда Чэнь Мань сказал их, взгляд Се Цинчэна был прикован к Чэнь Маню. А потом Се Цинчэн сказал ему: «Если ты продолжишь настаивать на том, что останешься здесь, я останусь с тобой».

Хэ Юй с тревогой подумал: «Значит, Се Цинчэн готов остаться вместе с Чэнь Манем до самой смерти?»

Почему-то Хэ Юй вспомнил, как в тот момент на складе, когда он думал, что умрет там вместе с Се Цинчэном, на его сердце было очень спокойно. Он чувствовал, что такая смерть не вызывает в нем беспокойства, и она гораздо лучше, чем другие.

Чувствовал ли Се Цинчэн что-то похожее, собираясь умереть вместе с Чэнь Манем в море огня?

Хэ Юй не мог не испытывать сильной ревности и обиды. Он приревновал к Чэнь Маню даже за то, что тому ввели новую версию «RN-13»… На каком основании? Ведь с самого начала такая связь существовала только между ним и Се Цинчэном.

С самого начала это был только он!

Только он и Се Цинчэн…

Только они вдвоем одного вида.

Почему Чэнь Мань зашел на их территорию? Почему Чэнь Мань стал такой же жертвой, ради которой Се Цинчэн решил остаться? Почему на теле Чэнь Маня должны появиться такие же шрамы, как и у него?

Когда Хэ Юй схватил Чэнь Маня за запястье, его драконьи крылья готовы были вот-вот распахнуться, а клыки уже отливали холодным блеском, понемногу обнажаясь.

Он глубоко спрятал свою обиду и душевную боль.

Лишь несколько злобно сказал Чэнь Маню:

– Иди за мной.

– …

– Ты слышал, что он сказал, – голос Хэ Юя был необычайно холоден. – А раз слышал делай так, как он сказал… Поднимайся со мной.

Се Цинчэн посмотрел на Хэ Юя взглядом полным благодарности.

Но Хэ Юй уже не смотрел на Се Цинчэна, он просто тащил за собой растерявшегося Чэнь Маня. Вдвоем они поднялись по трапу на платформу к единственной двери, ведущей в штаб-квартиру Хуан Чжилуна, которую еще можно было открыть.

Для Хэ Юя не составило труда разобраться с биометрическим замком этой двери. Он быстро взломал код и бесстрастно толкнул Чэнь Маня внутрь.

– Ты внук политкомиссара Вана. Не волнуйся, Хуан Чжилун тебя не тронет, пока не сможет сбежать заграницу со всеми своими пожитками, – сказал Хэ Юй, снимая с запястья часы с видеокамерой, на которую уже было записано много доказательств. Он сунул часы в руку Чэнь Маня.

Чэнь Мань, наконец, догадался, что Хэ Юй хочет сделать, и попытался выйти обратно, но Хэ Юй поспешил заблокировать дверь.

– Беги.

Больше Хэ Юй ничего не сказал. Снисходительно взглянув на Чэнь Маня, он уже коснулся кнопки автоматического закрытия биометрической двери.

Дверь между ними медленно закрывалась. Когда осталась только узкая полоска, Хэ Юй равнодушно посмотрел на Чэнь Маня и сказал тихо, чтобы услышать могли только они вдвоем…

– Чэнь Янь, я знаю, что он тебе нравится.

Чэнь Мань был в шоке! Его и без того бледное лицо, стало совсем бескровным.

Хэ Юй продолжил:

– Но тебе лучше сдержаться и никогда ничего ему не говорить. Потому что Се Цинчэн не гей, ему не нравятся мужчины, и он никогда не сможет дать тебе того, что ты хочешь. Помни, что я сказал тебе сегодня.

У бледного, как смерть, Чэнь Маня не было времени сказать что-то в ответ.

Дверь уже с грохотом закрылась.

Итак, в задымленном подвале остались только Хэ Юй и Се Цинчэн.

Хэ Юй развернулся и шаг за шагом спустился по трапу.

Се Цинчэн и подумать не мог, что Хэ Юй отошлет Чэнь Маня, а сам вернется. Увидев, что тот совершил настолько возмутительный поступок, Се Цинчэн переменился в лице:

– Поднимайся, блядь, наверх! Совсем спятил? Что ты здесь делаешь?

Хэ Юй шел к нему с каким-то трудно читаемым выражением на лице.

Се Цинчэн снова ругал его. Что это за безумие! Только ему удалось отправить наверх одного засранца, как к нему спустился другой! Да что они все ему проходу не дают?!

Хэ Юю было все равно, он пропускал мимо ушей ругань Се Цинчэна. Единственное, что его сейчас занимало, это то, что отношение Се Цинчэна к Чэнь Маню было намного лучше, чем то, которое доставалось ему.

Он даже считал, что если Чэнь Мань станет ухаживать за Се Цинчэном, то ему, скорее всего, будет легче добиться желаемого.

По крайней мере в глазах Се Цинчэна Чэнь Мань – хороший человек, а с хорошими людьми он вел себя дружелюбно.

И теперь, когда Чэнь Маню ввели «RN-13», как только он станет больным Психической Эболой, то сможет полностью понять боль Се Цинчэна.

Он больше не был единственным молодым драконом рядом с Се Цинчэном.

У Хэ Юя было не так уж много вещей, которые могли бы связать его с Се Цинчэном. А то, что они разделяли одну и ту же болезнь и страдания, рассматривалось, как красная нить.

Теперь даже общая болезнь и страдания больше не были уникальны.

Хэ Юй шаг за шагом подходил все ближе, а потом….

Накрыл своей ладонью тыльную сторону ладони Се Цинчэна.

Он переплел их пальцы, а потом медленно, настойчиво, бескомпромиссно убрал их руки с рычага управления.

Трап поднимался вверх, падали обломки металла, пламя танцевало, а дым стелился, как густой туман.

Посреди этого апокалиптического хаоса, в котором становилось все труднее дышать, Хэ Юй протянул руку и обнял Се Цинчэна, не встретив никакого сопротивления. Крепко сжимая Се Цинчэна в своих объятиях, он холодно произнес:

– Да, я сумасшедший.

– ...

– И ты всегда это знал.

После этих слов Хэ Юй до крови прикусил губу, а затем яростно поцеловал Се Цинчэна.

Этот поцелуй был очень глубоким. С таким накалом страсти, которого обычному человеку было бы не вынести.

… Когда поцелуй завершился, Хэ Юй не стал говорить никакой ерунды. На самом деле он снова применил к Се Цинчэну кровяной токсин…

– Я хочу, чтобы ты немедленно ушел отсюда.

Се Цинчэн не ожидал, что Хэ Юй пойдет на такой шаг, его лицо резко побледнело!

Хэ Юй смотрел на него темным взглядом:

– Слушайся меня, Се Цинчэн… Это мой приказ.