Гуаньхен уехал три дня назад. Сычен вёл с этого дня отсчёт. Он видел как поменялся в лице и поведение Юта, после его отъезда, но это было незначительно. Важнее было то, что Сычену ничто не мешало приходить каждый день к нему на работу, в кафе, в котором он обедал, в курилку и ждать. Юта психовал, ругался, выгонял, но с каждый днём делал это всё меньше и меньше. Сычен видел как он смотрит; как Юта меняется, когда он о чём-то рассказывает. Беспорно их обоих одолевало одно и то же желание.

Юнцинь позвонил три дня назад. Он так же сидел на лавочке у подъезда и кормил голубей. К нему пришло озарение и он потребовал изменить тактику плана. Теперь он желал, чтобы Сычен рассорил Юту и Гуаньхена любым возможным способом. Зачем он не сказал, но Сычену не был нужен ответ, потому что он хотел того же. О том, что он капризный и ревнивый ребёнок говорили всегда, но он и не мог подумать, что это всё зайдёт так далеко. 

Юта был вольным и его это ужасало. У него была свобода, были чувства, была верность для кого-то другого, но не для Сычена, ведь он так просто перешагнул через него, как через лужу грязи. Сычен думал об этом каждый день, он даже перестал пускать в квартиру Лукаса и говорил, что занят работой. Юта был всё таким же ласковым, честным, красивым, но он больше не был привязан к своему прошлому. К их прошлому. Он его отпустил и нашёл кого-то другого.

Сычен плакал и смеялся. Это всё не могло быть истинной. Этот мужчина не был Ютой, потому что настоящий бросил бы ради Сычена всё и всех. Настоящий Юта бросил учёбу ради него, настоящий он рассорился с отцом, чтобы он не мешал их жизни, настоящий Юта набил тату, потому что так хотел Сычен и всегда считал подобное привлекательным. И в тоже время Юта был самым тихим и искренним, самым верным и влюблённым до нельзя. 

Сычен хотел видеть его таким и сейчас. Три года назад он допустил фатальную ошибку решив, что десятки незнакомцев могут залатать дыру в сердце, в то время как реальное лекарство от недуга было всегда под рукой. 

Юта производил впечатление брутала, плохиша из фильмов для подростков, но на деле был вовсе не таким. Сычен не хотел об этом думать. Не хотел смотреть в душу, потому что она ничего не значила для него. Он хотел ночевать в роскошном отеле и в то же время отказывался работать, потому что часто сидел в отделение полиции, да и зачем было что-то делать, когда был Юта. 

Но это было раньше. Сычен осознавал свои ошибки; осознавал, что поступал несправедливо по отношению к единственному человеку, который принимал его таким какой он есть. И сейчас он хотел всё исправить. 

На часах было девять вечера. Такси подъехало к дверям автосалона, но внутрь Сычен заходить не стал. Юта уже один раз его вышвырнул оттуда, ничто не мешало ему сделать это ещё раз. Сычен бродил рядом с курилкой на заднем дворе. Через полчаса из салона вышли двое - Юта и тот самый высокий брюнет, которого, если Сычен не ослышался, звали Джонни. От этой встречи не был в восторге никто. Юта выдохнул и кивнул коллеге головой, чтобы тот их оставил вдвоём. Джонни покосился, но ничего не сказал и зашёл обратно, плотно заперев за собой дверь. 

- Прекращай уже, - сказал Юта, облокотившись на стену и достав из кармана сигареты. - Я всё сказал. Если продолжишь меня преследовать, то я позвоню в полицию.

- Звони, - дерзко ответил он. - Пусть приезжают. Мне к ним не привыкать.

- Я уже и забыл какой ты невыносимый.

- Но только ты мог с этим бороться. 

- Мог, - кивнул Юта. - Но больше не стану. Мне и без тебя живётся не плохо. 

- “Не плохо” это ещё не “хорошо”, но со мной тебе было всегда “отлично”. Чувствуешь разницу?

- Уезжай и забудь сюда дорогу. Я не намерен тебя больше слушать. 

- Я уеду только с тобой. 

- Размечтался. - ухмыляется Юта.

- Завтра я еду в Чикаго. К семье и, думаю, мне стоит туда вернуться. Поедем со мной.

- Ты ненавидишь Чикаго.

- Зато я люблю тебя. 

- Заткнись.

Юта напрягся. Сычен знал, что делает всё правильно, ведь всё было так просто. Юта был как на ладони, достаточно просто ему напомнить, что было раньше и что может быть сейчас и вот он запрыгивает в руки сам.

- Мы потеряли так много времени, которое могли бы потратить на нас. - говорит Сычен, облокачиваясь на ту же стену. Его плечо совсем чуть касается плеча Юты.

- Я уже нашёл с кем и как его тратить. Осталось только избавиться от тебя. 

- Ты ведь этого не хочешь. И говорить со мной ты тоже отказываешься, а я ведь готов слушать и слышать. Ну же, расскажи мне. Расскажи как на самом деле скучал, расскажи, что кроется за твоим молчанием. 

- Послушай, - Юта бросает сигарету и встаёт перед Сыченом, но не очень удачно. Теперь он касается его не только плечом, но и всем телом. - Я знал тебя от силы три месяца, понимаешь? Я был молодой и глупый и ты был таким же, я тебя не виню. Мы оба были хороши по своему, но прошло три года и я встретил другого человека. Я выйду за него замуж, Сычен, потому что я его люблю и ни одна наша встреча, ни одна твоя фраза не могут на это повлиять. 

- Покажи мне. 

- Показать что?

- Ты знаешь, Юта. Покажи мне. 

Сычен улыбается, ведь на лице напротив появляется прозрение. Он не ждёт пока Юта сделает что-то и сам хватается за край его офисной рубашки и тянет вверх. Чёрная бабочка на боку была на своём месте, там, где Сычен сказал её набить три года назад. 

- Ты её не свёл. 

- Это болезненно и не по карману было.

- Врёшь, - улыбается он. - Ты просто не хотел. Она же тебе никогда не нравилась. Ты говорил, что избавишься от неё, даже если придётся срезать ножом.

- С меня довольно, уходи. 

Юта отошёл от стены и поправил рубашку, смотря куда угодно, но не вперёд. Сычен знал в каком он состояние и что осталось совсем немного, перед тем как ему снесёт крышу, а Сычену только это и нужно, ведь таким он был бы честен с собой. Юта маской прикрывался очень редко потому, что в его реальности в этом не было необходимости, но Сычен жил по-другую сторону. 

Родители воспитывали мужчину, а не тряпку, которая плачет и их позорит, но будучи ребёнком он вовремя понял, что действовать на нервы весело и даже интересно. Увы, во взрослой жизни маска всё же ему понадобилась. Никто не хотел дружить с депрессивным нытиком, все хотели улыбчивого и игривого, даже немного нарциссического и Сычен таким был. С рождения или нет, никто не знал. Он, собственно, тоже, но это не важно, ведь такого Сычена все любили, даже если и не по настоящему. Ему признавались в чувствах каждый день, каждую ночь, десятки мужчин и на это можно было променять всё, что он и сделал.

Но даже всеобщее обожание не смогло затмить мысли о том, что один человек из них всех был действительно влюблён и был готов на опрометчивые поступки. Сычен знал это и пользовался как мог. Теперь же он себя винит. 

Юта не дурак, больше не ведётся на уловки, оно и хорошо, но Сычен готов продать душу, если она осталась, только бы он снова посмотрел на него так как раньше. 

- Не прогоняй меня, - шепнул Сычен, надеясь быть услышанным. - Пожалуйста.

- Ты не оставляешь мне выбора. 

- Твоя жизнь всё равно не станет прежней. Ты можешь выйти за Гуаньхена, можешь уехать из города или из страны, но где бы ты ни оказался, ты меня вспомнишь. - голос его дрогнул и Юта поднял голову. - А я буду вспоминать тебя как и эти три года. Буду думать, что мог бы оказаться на месте Гуаньхена, если бы тогда не сглупил.

- Мог бы, - отвечает Юта. 

Сычен улыбается. На лицо Юты падает свет от фонаря и волосы, и Сычен хочет его коснуться. Он забыл какой он на ощупь, забыл и то, чем обычно пах, но сейчас от него веяло табаком. Сычен хотел рассмотреть его поближе, дать вспомнить какого цвета у него глаза, которые Юта восхвалял когда-то. 

Нет. Эта история не могла закончиться так просто. Не здесь и не сейчас. Сычен не хотел ставить точку, он хотел увидеть продолжение. Сделав шаг на встречу, он положил свою ладонь на плечо Юты и сжал. От него веяло жаром. Сычен осмотрел каждую деталь, каждую черту, которая изменилась, но стало только краше. Чёрные глаза Юты были пусты, но Сычен видел в них своё отражение. Поддавшись вперёд, он наклонился над губами Юты. 

Сейчас или никогда.

Но его желания были грубо отвергнуты. Юта оттолкнул его от от себя и отвернувшись, ушёл обратно в салон. Хлопок двери послышался Сычену глухим. Это была та самая “точка” без намёка на продолжение, которой он боялся. После неё ничего не осталось, только тишина. Пустота и молчание. Сычен вновь почувствовал себя уязвимым, таким, каким быть нельзя и стыдно, и ему захотелось плакать. Безысходность. У него связаны руки. Тот самый Юта, гоняющийся за ним хвостом, его отверг. 

Когда Сычен сбежал, Юта почувствовал тоже самое? Это была такая же режущая боль?

На улице холодало, а денег в кармане не оказалось. Он и забыл как выложил их. Не думая ни о чём, Сычен шагнул в сторону дома по краю дороги. Ему хотелось сбежать и он бежал, пока не начал задыхаться от нехватки воздуха. У него не было пути назад, но и впереди его никто не ждал. 

Сычен шёл дальше. Что делать дальше он не знал, и думать не хотел. Через пару дней самолёт до Чикаго, а там новые круги ада. И вовсе не страшно, что он не справился с заданием, и то, что его может поджидать за углом человек Юнциня с ножом. Всё перестало иметь смысл. Сычен хотел только одного - вернуться на три года назад и исправить ошибки, которые не дают ему покоя. По дороге проехала бордовая машина со знакомыми номерами и притормозила рядом с ним. Он не обратил внимания, пока ему не посигналили. За рулём сидел Лукас, он вышел и кинулся к Сычену. Его слова было сложно разобрать, да Сычен и не слушал, покорно садясь в машину. Лукас любезно согласился подвезти его до дома, а тот пригласил к себе в квартиру.

Ошибка. Ещё одна очередная ошибка, за которую придётся расплачиваться, но какая разница, если завтра, возможно, его тело найдут заколотым в переулке. Мать оплакивать не станет, у неё полно дел, а Юта, скорее всего, даже и не узнает. Сычен никому не нужен и он это признаёт, но пока обида и разочарование берут вверх, он хочет, чтобы кто-то сказал обратное. Ему нравится быть обманутым. 

Лукас прекрасный человек. Такой, каким хочется видеть всех людей - добрыми и влюблёнными, но это не то. Лукас не тот. Его глаза карие, а не чёрные и Сычен просит их закрыть, чтобы не видеть разницы. Он уже так делал с другими и не раз, и не два. Ему нравится мир, который он выстроил вокруг себя, с высокими стенами, но за ними всё не так красочно и спокойно и об этом никто не должен знать. Лукас улыбается, потому что ничего не понимает, а Сычен ведёт его в квартиру и запирает дверь на ключ. Ловушка захлопнулась, но пойманным себя ощущает не Лукас. У Сычена в голове горят лампочки и воют сирены, и он их умело затыкает. 

Это не он.

Это уже не важно. 

Шторы закрыты, в спальне стоят двое и они знают, чем окончится для них этот вечер.