С каждым днём волшебный замок всё сильнее приводил Ши Цинсюаня в восторг. В Хогвартсе было всё, о чём только мог мечтать одиннадцатилетний мальчишка. Говорящие портреты, двигающиеся статуи, призраки, что бродили по замку, и даже исчезающие лестницы нисколько не пугали его, в отличие от Мин И, которому замок совершенно не понравился.

Мин И вечно цеплялся за рукав мантии Ши Цинсюаня, когда очередная ступенька исчезала перед ними, а затем всю оставшуюся дорогу ворчал себе под нос, что лучше бы им вернуться домой. Ши Цинсюань всячески старался подбодрить друга и проводить с ним как можно больше времени, примечая как Мин И понемногу становилось спокойнее от их совместного времяпровождения.

Ши Цинсюань раньше никогда не посещал школу. Его надлежащим образованием занимались родители. Матушка, конечно, больше баловала, но без сверстников было тоскливо. Так что в первую же неделю он сдружился со многими однокурсниками, спокойно мог подойти к более старшим ученикам и нисколько не боялся подходить даже к учителям, если у него возникали какие-нибудь вопросы. А вопросов в его голове роилась масса. Мин И нередко приходилось чуть ли не силком уводить общительного и непоседливого друга, когда тот слишком увлекался разговорами, совершенно забывая о времени.

Но больше всего Щи Цинсюань хотел, чтобы с ним подружился тот мальчишка из поезда — Хэ Сюань. Ши Цинсюань не раз пытался поговорить с ним до уроков или же во время ужина, но тот, несмотря на все старания Ши Цинсюаня, всегда ускользал от него, очень быстро исчезая в толпе.

Ши Цинсюань хотел расспросить его о том, что произошло в поезде, и всё утро за первым завтраком украдкой поглядывал на дальний стол, выискивая Хэ Сюаня, пока не получил своё расписание от декана факультета — профессора Хилл. Первым же делом Ши Цинсюань попытался выяснить, совпадает ли его расписание с расписанием Хэ, но совместных занятий у них почти не оказалось.

В основном факультет Слизерина ставили в пару с Гриффиндором, а Хаффлпафф с Рейвенкло. Единственным общим занятием со Слизерином оказалась История Магии, которую вёл самый настоящий призрак, мистер Катбер Биннс. Он, к сожалению Ши Цинсюаня, оказался невероятно скучным и нудным, ещё более невыносимым, чем были его занятия дома. Так что всего через пару минут после начала лекции, Цинсюань отложил своё перо и растянулся на парте, разглядывая студентов, которые продолжали шуршать перьями и бумагой под монотонную диктовку. К его удивлению Мин И, который привычно сидел рядом, старательно записывал за мистером Биннсом каждое слово, а вот Хэ Сюань, приютившийся в дальнем углу кабинета и вовсе словно не слушал профессора, что-то высматривая в окне. Ши Цинсюань даже немного привстал, не веря своим глазам, но Мин И тут же усадил его назад свободной рукой.

— Не мешай, — пробубнил Мин И, не переставая записывать лекцию.

Но Ши Цинсюань лишь отмахнулся, продолжая рассматривать слизеринца. Хэ Сюань казался ему тем человеком, который будет старательно учиться на каждом занятии, а затем сдаст все экзамены так, что и придраться будет не к чему. Отчасти, Хэ Сюань напоминал ему старшего брата — они схоже хмурились и говорили всегда прямо, а ещё они были на одном факультете, — поэтому Ши Цинсюань и представить не мог, чтобы его брат, к примеру, так же прохлаждался на уроках, с интересом посматривая в окно.

Ши Цинсюань весь извертелся, пытаясь понять, что же такого интересного Хэ Сюань рассматривал в окошке, но, как ни старался, так ничего и не увидел. Бросив эту затею, он вновь взялся за перо и попытался сосредоточиться на монотонном голосе. Но записать всё, что говорил профессор, у него так и не вышло. Ши Цинсюань вечно отвлекался, поглядывая на Хэ Сюаня, отчего его конспект получился очень отрывистым и непонятным. Ши Цинсюань решил, что позже спишет недостающие фрагменты у Мин И, надеясь, что друг ему не откажет.

Несмотря на неудачи с Хэ Сюанем, Ши Цинсюань не находил времени для грусти. Уроки вовсю захватывали его, а выполнять домашнее задание было непривычно. К концу первой недели он ощущал себя жутко вымотанным, но при этом невероятно счастливым.

Лучше всего Ши Цинсюаню давался факультатив летания на метле. В воздухе он ощущал себя как рыба в воде, — как успел пошутить Мин И, «воздушная рыба».

— Летать — определенно не моё, — заявил Мин И после первого же занятия.

Полёты на метле казались ему настолько ужасными, что каждое занятие он предпочитал твердо стоять на земле: Мин И отталкивался от земли самый последний, приподнимался едва ли на сантиметр и первым же спускался.

Ши Цинсюань же пребывал в огромном воодушевлении от полетов и горел от желания взлететь как можно выше. Брат, хоть и рассказывал ему о полетах на метле, был достаточно равнодушен к ним, а родители и вовсе не держали в доме метел. Они никогда не приветствовали такой вид транспорта. С их рассказов можно было понять, что китайские волшебники на мётлах не летают вовсе.

«Кем нужно быть, чтобы постоянно таскать с собой метлу? — ворчала матушка, когда услышала рассказ старшего сына о метлах. — Для того, чтобы взлететь и отправиться куда тебе нужно, существуют более удобные способы.»

Но Ши Цинсюань совершенно не видел никаких проблем в использовании метлы. Он готов был летать на чём угодно, даже на обычной лопате, если она способна поднять его в воздух и с быстрым ветром донести куда угодно.

Каждый вечер этими и другими мыслями Ши Цинсюань делился без умолку с Мин И, не давая спать двум другим мальчишкам в комнате. Конечно он старался говорить как можно тише, но когда чувствовал себя безмерно счастливым, то мог болтать без остановки, желая поделиться со всем миром своими мыслями, чувствами — особенно радостью, что переполняла его в начале его школьного пути, — новыми впечатлениями, даже если они были не самыми приятными.

В те моменты, когда Ши Цинсюаня переполняли эмоции, за маленьким окошком, почти под самым потолком, что-то громко начинало стучать, пугая мальчишек и заставляя переходить на шепот или вовсе забираться спать в одну кровать.

Лежа с Мин И под одним одеялом, Ши Цинсюань шепотом признался другу, что всё ещё сомневается в том, что он настоящий волшебник. Эти мысли сильнее всего тревожили его в те дни, когда нужно было пользоваться палочкой во время занятий.

Тяжелее всего Ши Цинсюаню давались чары.

Конечно, многие первокурсники тоже едва справлялись, особенно на занятиях Защиты от Тёмных Искусств у профессора Вилкост. И если строгий профессор смотрела на жалкие попытки юных волшебников сквозь пальцы, то занятия чарами у профессора Хилл становились для Цинсюаня настоящей пыткой и всегда оборачивались полным провалом.

— Больше практики — и у вас всё получится, — кивала ему профессор Хилл, но надежда на это с каждым днем таяла на глазах.

У Ши Цинсюаня не получалось сделать ни единого заклинания даже тогда, когда у отстающего Мин И перо стало отрываться от стола.

Говорить о занятиях по трансфигурации Цинсюаню вовсе не хотелось. С первого урока как он услышал, чем они будут заниматься, он едва не сполз под стол, понимая, что у него точно ничего не получится.

С куда большим интересом Ши Цинсюань проникся к травологии. Ему нравилось не столько возиться с различными растениями — это больше по душе пришлось Мин И, — сколько общаться с самим профессором Бири, который превращал каждое занятие в небольшое театральное представление.

— В этих теплицах мы творим магию, неподвластную волшебным палочкам, — заявлял профессор Бири, хитро подмигивая первокурсникам.

На его уроках не было места скучным учебникам и нудным лекциям.

Можно было смело заявить, что Ши Цинсюань стал самым искренним поклонником учителя, вечно фонтанирующего идеями. К тому же, профессор Бири никогда не ругал его, скорее мимолетно отшучивался, когда что-то ломалось или портилось от того, что Ши Цинсюань, к примеру, от души насыпал удобрений.

В общем, в жизни Ши Цинсюаня были как взлеты, так и падения, и ближе к ноябрю он окончательно влился в школьную жизнь. Единственное о чём он совершенно позабыл из-за навалившейся учебы, так это отдать Хэ Сюаню книгу.

Потрёпанный учебник так и остался лежать на дне его сумки.

***

В последнюю пятницу октября профессор травологии отпустил первокурсников намного раньше обычного, заговорщически сообщив, что вечером их ждет весёлый праздник в честь Хэллоуина.

Ши Цинсюань раньше не слышал об этом празднике. Его семья, несмотря на переезд в новую страну, продолжала придерживаться древних традиций своей культуры. Но возможность отдохнуть и повеселиться после двух месяцев учёбы невероятно воодушевила его.

Даже у Мин И глаза загорелись от услышанного, и он потянул друга за собой в гостиную Хаффлпаффа, чтобы поскорее закинуть вещи в комнату и отправиться в Большой Зал.

По дороге они вовсю обсуждали, что же может быть на празднике, но Ши Цинсюань резко остановился, кое-что вспомнив.

— Мин-сюн, ты иди. Встретимся у Большого Зала.

— Хочешь зайти к брату? — догадался он.

Ши Цинсюань кивнул.

— Ла-адно, — протянул Мин И и добавил ворчливо: — Не задерживайся только.

— Постараюсь, — заверил его Цинсюань.

— Это наш первый Хэллоуин в Хогвартсе. Не хочу ничего пропустить. Ни единой минуты! — крикнул Мин И, направившись в гостиную Хаффлпаффа.

Ши Цинсюань, махнув ему рукой, поспешил ровно в противоположную сторону. Он уже ни раз проходил этим путём. Хоть Ши Цинсюань и продолжал частенько плутать в коридорах, но очень хорошо запомнил путь до кабинета зельеварения. За месяц учебы он нашел в расписании время, когда может видеться с братом после уроков, и каждую пятницу забегал в подземелья, вылавливая Ши Уду после занятий по зельям, чтобы они могли провести немного времени вместе.

Сегодня он тоже не хотел изменять этой традиции.

Ши Цинсюань вприпрыжку добрался до нужного кабинета и толкнул тяжёлую дверь, но та оказалась наглухо закрыта. Он удивленно взглянул на неё, а затем осмотрелся. В подземелье было ещё темнее, чем обычно, и слишком пусто.

«Неужели их тоже отпустили сегодня пораньше?» — с тоской подумал Ши Цинсюань, ступая вглубь подземелий.

Ши Цинсюань надеялся хотя бы по дороге перехватить брата, но ему никто так и не встретился. Даже ни одного привидения не возникло на его пути, хотя в обычное время ему невероятно «везло» постоянно сталкиваться с ними.

С каждым шагом Ши Цинсюаню казалось, что подземелье становится всё уже и уже, а тьма настолько сгущалась вокруг него, что даже горящие факела на стенах не могли осветить ему путь. Он свернул несколько раз, надеясь, что правильно запомнил дорогу, но по итогу заблудился. Опять.

Ши Цинсюань вздохнул. Как бы он не пытался понять, как же ему выйти из подземелий — всё было тщетно.

Позади него резко что-то упало, отчего Ши Цинсюань вытянулся, застыв на месте. Он не мог заставить себя обернуться, даже сделать лишний вдох не решался. Ши Цинсюань изо всех сил напрягал слух, но ни одного звука не доносилось до его ушей. Даже привычного звука капающей воды, что было не редкостью в сыром подземелье.

Ши Цинсюань зажмурился, стараясь перебороть свой страх. Он попытался представить, что на его месте сделал бы брат, и с каждым тихим вздохом, страх потихоньку отступал от него.

Немного успокоившись, Ши Цинсюань всё же обернулся и вгляделся в тёмный коридор позади себя. Он ничего не смог разглядеть в такой непроглядной темноте, оттого не решился спросить, есть ли здесь кто-нибудь.

Стоило Ши Цинсюаню выдохнуть, как перед ним резко вспыхнули два жёлтых пятна. Ши Цинсюань ахнул, тут же отступив назад. Но жёлтые пятна стали только ближе.

Ши Цинсюань никак не мог разглядеть, что именно приближалось к нему. Он хотел закричать, но страх сковал ему горло. Цинсюань пятился назад, не в силах отвести взгляд от стремительно скачущих пятен.

Каждый его шаг отдавался стуком в голове.

Шаг. Ещё шаг. Шаг.

Жёлтые пятна почти настигли его.

Ши Цинсюань отпрыгнул назад, но споткнулся обо что-то мягкое и, потеряв равновесие, с криком повалился на спину. Два жёлтых пятна пронеслись над ним и скрылись в коридорах подземелья.

Ши Цинсюань едва успел выдохнуть, как кто-то громко возмутился:

— Ты что творишь?

Но рядом с Ши Цинсюанем никого не оказалось. Он непонимающе сжал руками то, на что он упал, отчего это что-то, или точнее кто-то, пихнул его в бок.

— Слезь с меня, — холодно скомандовал знакомый голос.

Ши Цинсюань взглянул на мальчишку под собой, и страх на его лице тут же сменился улыбкой радости и облегчения.

— Хэ-сюн! Как здорово, что это ты. А я тут, понимаешь, заблудился. Хотел выйти в холл, но увидел нечто странное, — затараторил Ши Цинсюань, продолжая и дальше сидеть на однокурснике.

— Слезь. С. Меня, — требовательно повторил Хэ Сюань, буравя Ши Цинсюаня взглядом.

— А… ха-ха, да… конечно, прости Хэ-сюн, — Ши Цинсюань поспешно встал со слизеринца и неловко поправил мантию.

Хэ Сюань недовольно фыркнул и тоже поднялся, потирая плечо.

Эта часть подземелья отчего-то практически не освещалась. Единственным источником света был фонарь у стены. В его огнях глаза Хэ Сюаня казались такими же жёлтыми, как те пятна, что напугали Ши Цинсюаня всего пару минут назад.

— Опять заблудился? — спросил Хэ Сюань.

Ши Цинсюань тут же поднял руки, пытаясь оправдаться:

— Нет-нет, что ты! Я искал брата.

— Опять? — недоверчиво спросил он.

— Что опять? — непонимающе переспросил Ши Цинсюань.

— Брата искал.

— А! Так сегодня же пятница, — уверенно отозвался Ши Цинсюань.

— Не уверен, что это объясняет, почему ты бродишь по закрытым коридорам подземелья. Здесь ведь никому нельзя находиться, — вздохнул Хэ Сюань и тут же прикусил язык, понимая, что сказал лишнего.

Ши Цинсюань удивленно моргнул, отчего-то уставился на фонарь на полу, а затем на небольшое углубление, что тот освещал, и, вновь взглянув на Хэ Сюаня, спросил:

— А что тогда ты здесь делаешь?

— Уже ничего, — пробурчал Хэ Сюань.

— А! Хэ-сюн, я ведь совершенно забыл отдать тебе… Куда ты? — воскликнул Ши Цинсюань, заметив как Хэ Сюань поднял тяжёлый фонарь с пола и, ничего больше не сказав, направился в ту сторону, откуда пришёл Ши Цинсюань.

Не желая оставаться в столь жутком месте, Цинсюань поспешил за ним. К тому же, он надеялся, что следуя за Хэ Сюанем, сможет выйти к гостиной Слизерина и, вполне вероятно, ему посчастливится всё-таки пересечься с братом до праздника.

— Долго собираешься ещё идти за мной? — не выдержав, выпалил Хэ Сюань.

— А куда мне идти?

Пройдя всего пару шагов, Ши Цинсюань едва не врезался в остановившегося Хэ Сюаня, который удивленно взглянул на него.

— Здесь темно, а фонарь есть только у тебя, — пояснил Ши Цинсюань. — К тому же, ты знаешь дорогу к выходу лучше меня.

Хэ Сюань лишь тихо фыркнул, направившись дальше. Вид у него был такой, словно Цинсюань расстроил его какие-то важные планы.

Хэ Сюань свернул в непримечательный коридор, а затем ещё в один. Ши Цинсюань ни на шаг от него не отставал.

Постепенно свет в фонаре Хэ Сюаня становился всё более тусклым. Они уже долгое время плутали в бесконечных коридорах подземелья, и чем дольше шли, тем более хмурым становился Хэ Сюань.

— Здесь должна была быть лестница, — проворчал Хэ, когда они вновь оказались в тупике.

— Мы заблудились? — вздохнул Ши Цинсюань. Он уже привык вечно плутать в огромном изменчивом замке, но не ожидал, что и знающий дорогу Хэ Сюань может свернуть не на тот путь.

Хэ Сюань покачал головой.

— Как думаешь, сколько студентов помимо нас терялись в этих подземельях? — пошутил Ши Цинсюань, ощутив, как от страха у него ёкнуло под ложечкой.

Больше всего на свете Ши Цинсюань боялся темноты. Сколько бы он не пытался представить, что в тёмных углах нет ничего такого, чего он не мог бы увидеть при свете, воображение всё равно дорисовывало ему страшных чудищ, которые были готовы выпрыгнуть на него в любой момент.

Ши Цинсюань вертелся на месте, пытаясь высмотреть другой путь, как услышал вкрадчивый шёпот, показавшийся ему отчего-то знакомым.

«Не Сюань-эр ли это?»

Ши Цинсюаня аж холодный пот прошиб. Рядом никого кроме Хэ Сюаня не было.

«Маленький Сюань-эр заблудился и не может найти дорогу домой?»

Чужой вопрошающий голос пробирал его до мурашек.

— Ты слышал? — с ужасом в голосе спросил Цинсюань, руками вцепившись в чужой рукав мантии.

— Что слышал? — переспросил Хэ Сюань.

Ши Цинсюань медленно перевел на него взгляд. Хэ Сюань не выглядел напуганным, скорее просто задумчивым и привычно хмурым, отчего страх Цинсюаня постепенно стекал с его ледяных рук, отступая.

— Ничего, — ответил он, нервно хихикнув. — Наверное, показалось.

— Может, отпустишь меня?

— А, да, конечно. Прости, Хэ-сюн, — Ши Цинсюань одернул руку и, попытавшись отвлечься, показал на один из коридоров. — Может, там будет выход?

— Не думаю, что… — Хэ Сюань замолчал, прислушиваясь, а затем резко потушил фонарь и свободной рукой притянул к себе Ши Цинсюаня.

— Что ты..?

— Тихо, — прошипел он.

Ши Цинсюань хотел возмутиться, но Хэ Сюань зажал рукой ему рот, а затем услышал приближающиеся голоса.

— Куда ты так спешишь? — прогремел мужской голос, явно не желая возвращаться. — Мы могли бы поискать подольше, это всё-таки важнее, чем присматривать за малышней.

— Праздник уже начался, и если мы вскоре не появимся и кто-нибудь нас хватится — будет довольно проблематично объяснить, где мы пропадали, — холодно ответил ему женский голос.

— Не волнуйся ты так, Цзе-Цзе! Никто даже не заметит нашего отсутствия!

— Если ты думаешь, что внезапное исчезновение двух старост и капитана гриффиндорской команды по квиддичу останется незамеченным...

— Мелинда и Сьюзи потянут время. Я договорился, — самодовольно парировал он.

— Ну, конечно! Кого ещё ты мог попросить, если не их. Узнай они, что ты пообещал каждой из них, и капитанского значка можешь больше не видать.

Голоса показались Ши Цинсюаню знакомыми, но он никак не мог вспомнить, кому они принадлежали, пока не услышал третий голос, раздавшийся совсем близко:

— Лин Вэнь права, продолжим завтра. Мои проблемы не стоят того, чтобы ты ссорился со своими поклонницами.

Ши Цинсюань громко вздохнул.

Брат!

Третий голос точно принадлежал Ши Уду. Цинсюань хотел позвать его, но Хэ Сюань продолжал прикрывать ему рот своей ладонью, так что он лишь тихо промычал что-то не членораздельное.

Удаляющаяся троица остановилась из-за шороха. В темноте подземелий тяжело было что-то рассмотреть даже со светом на их палочках, поэтому они, не желая тратить время, поспешили вглубь подземелья, скрывшись за поворотом.

Когда голоса стихли, Хэ Сюань отпустил вырывающегося Цинсюаня.

— Зачем ты это сделал? — возмутился он. — Там ведь был мой брат! Мы могли выйти все вместе.

— Не нужна мне ничья помощь, я сам найду выход.

— Но мы ведь заблудились, а брат наверняка знает как выйти отсюда!

— Он староста, — проворчал Хэ.

— И что с того?

— Думаешь то, что он твой брат, избавило бы тебя от наказания за то, что гуляешь по запретному коридору?

— Брат бы понял! Он бы не стал наказывать нас только из-за того, что мы заблудились! Он бы никогда так не поступил со мной.

— Мы бы не заблудились, если бы не ты.

— Что?

— Я не звал тебя с собой, — спокойно отозвался Хэ и зажёг палочкой фонарь, а затем сунул его в руки Ши Цинсюаня.

— И ты оставил бы меня там одного?

Хэ Сюань гневно сверкнул глазами в его сторону.

— Носи с собой карту. Или так и будешь ходить и цепляться за других?

Ши Цинсюань вспыхнул. Ему стало обидно от чужих слов. Он набрал воздуха полной грудью, но ничего не ответил.

— Пойдем отсюда, — проворчал Хэ Сюань, направившись в ту же сторону, где скрылась троица старшекурсников.

Хэ Сюань не проронил ни слова, пока они шли. Ши Цинсюань тихонько посматривал на него, обдумывая сказанное. Ни за кого он не цеплялся, и постоянно терялся не по своей воле! Он вполне мог и сам поискать выход — без Хэ Сюаня! — но странный голос шептал из каждого ответвления в подземелье, пугая его все сильнее.

С каждым их шагом голос становился только громче, проникая страхом под кожу Ши Цинсюаня, обдавая холодом его кости.

«Бедный, бедный Сюань-эр. Никому он не нужен. Даже старший брат не сможет помочь своему Сюань-эру спастись в тёмном подземелье.»

Ши Цинсюань нервно хихикнул.

«Маленький Сюань-эр навсегда останется блуждать в тёмных подземельях, и никто не найдёт его вовек», — нашептывал страшные предсказания неизвестный голос.

— Ты ничего не слышишь? — сбивчиво спросил Ши Цинсюань.

— Что слышу?

— Голос.

— Теперь тебе голоса мерещатся? — колко отозвался Хэ Сюань, но от этого Ши Цинсюаню отчего-то стало только спокойнее,

— Ты точно ничего не слышал? — спросил он и, заметив, что Хэ Сюань вновь отвернулся от него, остановил его за локоть.

— Чего тебе?

— Это твои шуточки? — серьезно спросил Ши Цинсюань.

— Нет, — сухо ответил Хэ Сюань.

— Тогда почему вечно отворачиваешься от меня, и делаешь вид, что не слышишь?! Я же вижу!

Хэ Сюань хмыкнул, едва взглянув на Ши Цинсюаня.

— Может, я и пугливый, и вечно не могу найти дорогу, но это не значит, что надо мной можно подшучивать, — нахмурившись бросил Ши Цинсюань.

Разозлившись, Ши Цинсюань направился дальше по коридору широким шагом, желая уйти от Хэ Сюаня как можно дальше.

Но, не пройдя и нескольких шагов, Ши Цинсюань замер. Ему было всё ещё обидно, но в глубине души он понимал, что Хэ Сюань был прав. Если бы Цинсюаню удалось как-то избежать наказания за разгуливание в неположенном месте, то Хэ не был от этого застрахован, и своими действиями Цинсюань мог просто... подставить его. В любом случае, это ведь он свалился на слизеринца, хоть и случайно, а затем увязался за ним.

Фонарь в руках Ши Цинсюаня окончательно погас, тихо трескнув напоследок.

В кромешной темноте Ши Цинсюань развернулся и на ощупь вернулся назад, но Хэ Сюаня и след простыл.

— Хэ-сюн! — прокричал Ши Цинсюань, и громкое эхо подхватило его голос, разнося по пустынному подземелью.

Никто не отозвался на его зов. Ши Цинсюань опустился возле стены, поставив рядом с собой тяжёлый фонарь, и тихонько всхлипнул. Пугающий голос был прав. Рано или поздно это должно было произойти: он остался в темноте, заблудившись в глубинах подземелий, и все, что ему остается, — сгинуть в промозглых, холодных стенах, надеясь, что его кости когда-нибудь найдут и передадут брату.

— Праздник в этом году должен пройти замечательно!

Ши Цинсюань аж подпрыгнул на месте, вжавшись в стену. Голос, прервавший его грустные мысли, был пугающе холодным, но не таким страшным, как голос, который предсказывал ему несчастья.

В этот же миг в подземелье стало светлее. От яркого свечения вокруг Ши Цинсюань несколько раз моргнул, прежде чем увидел проплывающих мимо призраков. Даже в темноте их было отлично видно — контуры призраков подсвечивались, словно излучали свет остатков души. Призраки совершенно не обращали внимания на заблудившегося первокурсника, с жаром обсуждая приближающийся праздник.

— Профессор Бири подготовил изумительную постановку «Короля пауков и серебряного ореха», — переговаривались призраки, плывущие по коридору.

— В самом деле?

— Надеюсь, она будет лучше, чем в прошлом году.

Ши Цинсюань с интересом вслушивался в их разговоры и, стараясь сильно не шуметь, тихонько следовал за призраками, направляющимися, судя по всему, к Большому Залу.

Они — как маленькие фонарики вели Ши Цинсюаня из тёмных подземелий к свету.

Вскоре Ши Цинсюань вышел на первый этаж, но не решился идти за призраками в Большой Зал. На негнущихся ногах он свернул в туалет для мальчиков. Его руки дрожали от волнения, и он с трудом смог открыть деревянную дверь.

Ши Цинсюань сбросил сумку на пол и постарался умыться, но руки, всё ещё холодные, не слушались его. Как бы он не пытался скрыть это, но огромный замок пугал его. Ши Цинсюань никак не мог понять, чего именно боялся в темноте. Что-то всё время заставляло его сердце биться чаще, а в отголосках памяти временами прорисовывалась чья-то тень.

А ещё тот голос… Цинсюань никому и никогда не рассказывал об этом: временами, когда ему было очень-очень страшно, он слышал шёпот, доносящийся неизвестно откуда. Последний раз Ши Цинсюань слышал этот шёпот, когда родители надолго оставили его одного, но с тех пор, пока всё время рядом находился Ши Уду, он перестал его слышать и почти успел позабыть о нем, совершенно не ожидая вновь услышать его в подземельях Хогвартса.

Отдышавшись, Ши Цинсюань сжал край раковины и закусил губу. Ему было стыдно перед Хэ Сюанем за то, что он бросил его одного. Он не должен был оставлять его без света в тёмных подземельях. Ши Цинсюань решил во что бы то ни стало извиниться перед слизеринцем во время ужина.

Ополоснув лицо водой, Ши Цинсюань взглянул в зеркало и обомлел. На него в ответ смотрело совершенно незнакомое лицо. Словно какой-то незнакомый призрак мальчишки просочился в зеркало. Отражение удивленно хлопало глазами, подражая Цинсюаню, но искаженное лицо становилось всё более жутким, словно хотело напугать его.

Ши Цинсюань отшатнулся от зеркала. Он хотел закричать, но не смог издать ни звука. Тогда он развернулся и помчался прочь, но стоило ему сделать всего пару шагов, как дверь в туалет распахнулась и на пороге показался обеспокоенный Мин И.

— Вот ты где! — воскликнул Мин И. — Я тебя уже обыскался.

— Мин-сюн, — облегченно выдохнул Ши Цинсюань, появление друга заставило его немного расслабиться.

Ши Цинсюань вновь с опаской взглянул в зеркало — на него смотрело его привычное отражение.

— Пойдём скорее, там уже всё началось, — поторопил его Мин И, но, подойдя ближе, озадаченно остановился и хмуро сдвинул брови. — С тобой всё хорошо? Ты какой-то бледный.

— Конечно! Лучше и быть не может, — отмахнулся Ши Цинсюань, и не давая другу спросить, где он пропадал, направился к выходу. — Прости, что так долго. Пойдём ско…

Ши Цинсюань попытался открыть дверь, но та не поддалась. Он непонимающе взглянул на неё и попробовал толкнуть сильнее.

— Заперто? — удивился Цинсюань.

— Дай-ка мне.

Мин И несколько раз подёргал дверь в разных направлениях, наваливался на неё всем телом, но никаких изменений не произошло.

— Что за ерунда? — недоуменно произнес он.

Мальчишки по очереди пытались открыть дверь, но та ни в какую не поддавалась. Недолго думая, Мин И отошел и с разбегу приложился плечом к двери — никакого результата. Вход оказался наглухо закрыт.

— Наверняка кто-то из старших решил подшутить над нами, — недовольно проворчал Мин И.

— Тогда почему мы ничего не услышали? — скептично парировал Цинсюань.

Мин И лишь пожал плечами и прошелся по туалетной комнате, в надежде найти хоть какой-нибудь выход. Но в полукруглой комнате, с высокими витражными окнами, другого выхода не оказалось.

— Кажется, отсюда я вижу окна Большого Зала, — простонал Мин И, бесцельно выглядывая через выбитый кусочек стекла.

За окном успело стемнеть. Воображение дорисовывало Ши Цинсюаню праздник в Большом Зале, наполненном вкусными ароматами, украшениями и, вполне вероятно, фейерверками. Профессор Бири наверняка приготовил что-то интересное. Старшие студенты в гостиной накануне рассказывали, что каждый год профессора устраивают 31 октября маленький праздник с музыкой и играми, а профессор травологии разыгрывал небольшие импровизированные представления из сказок. Ши Цинсюань никогда раньше не слышал волшебных сказок, матушка хоть и баловала его, но выдуманные истории в доме Ши всегда были под строжайшим запретом. Мин И тоже очень хотелось побывать на празднике, но единственное, что им оставалось, это выглядывать праздник из маленькой дырки в окошке.

Когда огни Большого Зала погасли, стало совсем тоскливо. Праздник наверняка уже подошел к концу, но никто — ни Ши Цинсюань, ни Мин И — не решался сказать об этом вслух.

Ши Цинсюань поёжился и придвинулся к Мин И. Ему казалось, что по углам туалетной комнаты кто-то прячется и вот-вот выпрыгнет на них.

За окнами пролетело что-то большое, в разы больше обычных сов. То ли от громкого хлопка крыльями, то ли от дуновения ветра огонь в факелах на стенах затух. Сердце Ши Цинсюаня на миг замерло от страха. Гулко завыл ветер, отчего Цинсюань присел, закрывая голову руками.

— Мне страшно, — заныл он.

— Не бойся, — глухо отозвался Мин И и похлопал друга по плечу. Ему тоже было не по себе, но он старался не показывать этого.

Ши Цинсюань взял друга за руку, продолжая жмуриться от страха.

— Кста-ати, а где ты так долго пропадал? — Мин И попытался отвлечь Цинсюаня от страшных мыслей.

— Что?

— Нашел брата?

— Да… Да нет, — Цинсюань помотал головой. — Их отпустили пораньше и я…

— Заблудился, — догадался Мин И.

— Немного, — Ши Цинсюань неловко улыбнулся. Ему не очень хотелось рассказывать о столкновении с Хэ Сюанем, о том как они заблудились и о… брате!

Ши Цинсюань резко соскочил, позабыв о страхе.

— Что с тобой?

— Брат! Я ведь видел его там.

— Где? —Мин И непонимающе уставился на него.

— Ну, там. В закрытых подземельях.

— Где?!

Ши Цинсюань вздохнул, а затем поведал другу обо всём, что с ним приключилось за последний час.

Когда он закончил, Мин И удивленно присвистнул:

— Ничего себе!

— Да… И я ушел, оставив Хэ Сюаня одного, — неловко признался Ши Цинсюань.

— Тогда, может быть, это он нас закрыл?

— Не думаю, что это был он, — с сомнением отозвался Цинсюань.

Ши Цинсюаню слабо верилось, что их кто-то мог запереть здесь, и еще меньше верилось в то, что это сделал именно Хэ Сюань.

— Давай ещё раз попробуем позвать кого-нибудь, — предложил Мин И. — Не сидеть же нам здесь до утра.

Ши Цинсюань согласился.

Вместе они попытались снова открыть дверь и долго звали на помощь. Но никто не отзывался. Казалось, что все звуки напрочь исчезли. Только сердце Цинсюаня вновь заколотилось от страха.

— Надеюсь, нас уже ищут, — прошептал Ши Цинсюань.

За дверью что-то зашуршало. Сперва тихо, а затем всё громче и громче, словно источник звука подбирался всё ближе. Ши Цинсюаню показалось, что множество змей собираются с той стороны двери и шипят, переговариваясь на своём языке. Он нервно сглотнул, отступив к окну.

— Что там? — глухо спросил Мин И, вцепившись в его руку.

Ши Цинсюань едва заметно улыбнулся. Значит, ему не показалось — Мин И тоже слышал этот жуткий шорох.

— Кто бы это ни был, — прошептал Ши Цинсюань, облизнув пересохшие губы, — если дверь откроется, сразу же бежим напролом.

Ши Цинсюань неотрывно смотрел на запертую дверь перед собой. Ему казалось, что она начала трястись и скрежетать от чьих-то когтей снаружи.

Когда дверь резко распахнулась, впуская в туалет тусклый свет коридора, Ши Цинсюань и Мин И вскрикнули:

— Бежим!

Ши Цинсюань схватил Мин И за руку и потянул его за собой.

Вместе они ринулись вперед, буквально сбив с ног вошедшего. Сердце Ши Цинсюаня неприятно ёкнуло, когда его взгляд едва зацепился за мальчишку в чёрно-зелёной мантии. Когда они с Мин И спустились по лестнице и завернули к своей гостиной, в голове Цинсюаня мелькнула мысль, что он знает того, кто выпустил их.

— Это точно был Хэ-сюн, — прошептал Ши Цинсюань следующим утром, когда они с Мин И чуть ли не первыми поднялись к завтраку, жутко голодные и совершенно невыспавшиеся после тяжёлой ночи.

— Фто? — непонимающе отозвался Мин И с набитым ртом.

— Хэ Сюань был тем, кто выпустил нас!

Мин И в ответ лишь покачал головой, накладывая в свою тарелку вторую порцию завтрака.

— Зачем ему сперва запирать нас, а потом выпускать?

— Почему ты так уверен, что именно Хэ-сюн запер нас?

— Ну, — замялся Мин И, перекатывая вилкой мясной шарик. — Честно говоря, я нашёл тебя только потому, что он сказал мне, где ты.

— Что? Хэ-сюн подсказал тебе, где я?

— Да, он…

Мин И не успел договорить, как между ним и Цинсюанем на лавку опустилась сумка. Ши Цинсюань резко подпрыгнул на месте и взглянул на подошедшего:

— Ой! Хэ-сюн, а я как раз хотел спросить тебя…

Но слизеринец даже не стал его слушать и, ни сказав ни слова, направился к своему столу. У Ши Цинсюаня не осталось ни капли сомнений, что именно Хэ Сюань выпустил их прошлой ночью из запертого туалета. Оставленная им сумка принадлежала Ши Цинсюаню — тот поспешно позабыл её в туалете прошлой ночью.

— Стыдно то ка-а-ак, — простонал Ши Цинсюань, уткнувшись в плечо друга. — Мин-сю-ю-юн, он теперь, наверное, ненавидит меня.

— У него всегда такой вид, будто он ненавидит весь мир, — попытался отшутиться Мин И, но Ши Цинсюань только сильнее приуныл. — Поговори с ним после завтрака, у тебя это отлично получается.