— Ты сделала то, о чём я просил тебя? — вместо приветствия спросил Каинар, в очередной раз входя в лабораторию.

Эльфийка серьёзно кивнула и, взяв со стола тряпичный свёрток, протянула его эльфу.

— Чёрный и белый. Чёрный пропитан кровью низшего даэдра, белый — соком паслёна. Как ты и просил.

Каинар развернул ткань и увидел два тонких восковых мелка, длиной с указательный палец.

— Чью кровь взяла?

— Скампа, — быстро ответила Амаэль, убирая алхимические аппараты в шкаф. — Ты готов? Нужно уже выдвигаться, чтобы не тратить время зря и как можно раньше добраться до Бравила.

— Там расспросим местных об этой пещере. Пойду захвачу сумку. Встречаемся около городских ворот.

— Каинар… — Эльфийка робко опустила взгляд.

— Что опять не так?

— У меня нет лошади.

Каинар рассмеялся, обнимая девушку за плечи.

— Поспешу тебя обрадовать: для Гильдии Магов в конюшнях всегда есть пара хороших жеребцов. Всё, жду тебя.

Альтмер широким шагом вышел из Лустраториума, хлопнув дверью, и направился в комнаты магов за своими пожитками. Через час, как и обещал, он ждал спутницу за стенами города, держа под уздцы своего чалого, верного боевого товарища, и молодого гнедого, которому было суждено стать боевым товарищем Амаэль.

Девушку долго ждать не пришлось. Она очень редко опаздывала. Эльфийка облачилась в сочетающуюся с цветом её красивых глаз тёмно-зеленую тунику. Светлые волосы лёгкими волнами ниспадали ей на плечи, а не были как всегда собраны в неопрятный пучок. Каинар любил видеть альтмерку такой необычной, она сразу напоминала ему не какую-то типичную магессу, чахнущую над пыльными книгами в тёмных помещениях, а смелую волшебницу, могущественную и отважную, которая готова идти на смерть ради правого дела. Видя эльфийку в таком образе, он отчего-то подумал о том, как им было хорошо вдвоём.

— Едем? — спросил она, вешая сумку на луку седла и поправляя перчатки.

— Едем, — утвердительно кивнул эльф и тоже поднялся в седло.

Четыре пары копыт звонко зацокали по вымощенному белым камнем мосту, постепенно ускоряя темп. Путешествие обещало быть необычным.

* * *

Дверь таверны почти не закрывалась в этот вечер. Посетители входили и выходили из помещения, а старые поржавевшие петли стенали в мучении. В центре зала стоял пожилой босмер с лютней и играл незатейливую мелодию.

Амаэль, проходя мимо лесного эльфа, лишь презрительно фыркнула. Музыка была одним из любимейших занятий девушки, после алхимии, разумеется. Эльфийка исполняла на лютне такие произведения, которые даже ученики Коллегии Бардов порой не могли сыграть. Игра альтмерки отличалась не только хорошей техникой, но и яркими образами. Она чувствовала каждую ноту и в точности передавала настроение музыки. Играть на лютне её научил отец — инструмент в руках она держит с малых лет.

Поэтому играющий в таверне босмер не был удостоен её внимания. Он даже забыл ноты, когда посмотрел на проходящую мимо Амаэль: может, разочаровался, заметив её равнодушный взгляд. Каинар лишь слегка улыбнулся. Он вдруг вспомнил, как эльфийка часто по вечерам брала в руки лютню, собирала возле себя почти всех стажёров Университета и до полуночи играла что-то печальное и очень красивое. Пела она редко, хотя её сладкий голос любили все без исключения. Из-за этих вечерних концертов у Амаэль сразу же появилась толпа поклонников, в большинстве своём противоположного пола, и Каинар ревновал её к каждому, с кем она просто перекидывалась парой слов. Признаться, он до сих пор её ревновал. Разумеется, она красива и умна, поэтому может очаровать любого мужчину, какого только захочет. Каинар осознавал, что эта девушка уже не его, и что она вольна заводить отношения с кем ей угодно, поэтому старался молчать, когда видел её с другим. Он слышал, что она завязала роман с одним магистром, но её саму об этом не спрашивал. Он надеялся, что это лишь слухи, потому что не мог поверить, что она, юная прекрасная Амаэль, влюбилась в какого-то стрика-учителя.

— Нам нужны две свободные комнаты, — обратилась эльфийка к хозяину «Серебряного дома на воде», садясь за барную стойку.

— Поздно уже комнаты снимать — одна только осталась, — радостным, но заметно уставшим голосом отозвался альтмер-трактирщик. — Но кровати в ней две, пятнадцать септимов за ночь.

— Берём, — ответил Каинар, присаживаясь рядом с эльфийкой и отсчитывая нужную сумму.

— Второй этаж, первая дверь налево. Надеюсь, вам у нас понравится. Меня зовут Гилгондрил, если что-то понадобится — я всегда к вашим услугам.

— Пожалуй, ты и впрямь можешь нам помочь, Гилгондрил, — улыбаясь, сказала эльфийка и достала из сумки сложенную карту Сиродила. — Мы ищем некую пещеру или, быть может, старый форт в районе между рекой Серебряная рыба и озером Канулус. Ты не знаешь ничего подобного?

— Да, пожалуй, знаю. — Хозяин таверны оживился, открывая один из многочисленных шкафов и доставая письменные принадлежности. — Вот здесь есть большая пещера. Кстати, пару месяцев назад меня уже о ней спрашивали. Тоже какой-то маг. — Гилгондрил опустил перо в чернила и сделал на карте чёрную пометку. — Вот, здесь она. Это почти строго на востоке от трактира «Имперский мост», чуть севернее, разве что. А вот здесь, — эльф сделал еще одну пометку, — на другом берегу реки, этот самый трактир.

— Спасибо большое. — Каинар выложил на стол несколько септимов. — За комнату и за информацию. Ты сказал, что тебя уже спрашивали об этом месте?

— Да, был один босмер. Странный тип. Но видно, что чародей — в длинной робе, с волшебным посохом. Я спросил было, не из Гильдии ли он часом, а он сухо так ответил, что нет, — убирая деньги, приободрившимся голосом ответил альтмер.

— Три месяца назад было, не так ли? — уточнила Амаэль, которая сразу поняла, что этим магом был не кто иной, как Вангарил.

— Да, давно уже. И чем эта пещера вас, чародеев, так привлекает?

— По нам так видно, что мы чародеи? — Эльфийка приподняла от удивления изящную бровь.

— Спрашиваешь! От тебя травами алхимическими пахнет, у меня бабка тоже зелья варила, я этот запах на всю жизнь запомнил. А дружок твой, вон, с мечом и совсем без брони — в одном камзоле разгуливает. Какой же он воин, вопрос напрашивается. Маги, сразу видно. — Гилгондрил улыбнулся, гордясь своей способностью разбираться в людях, и поставил на стол два оловянных бокала. — Может, желаете выпить чего?

— Принеси нам лучше в комнату. — Каинар встал со стула и достал ещё несколько монет. — Мы устали в дороге, а от этого шума голова раскалывается. Я бы не отказался от вина и какого-нибудь рыбного блюда. Придумаешь что-нибудь нам на ужин?

Трактирщик кивнул. Маги поднялись по широкой лестнице на второй этаж и зашли в свою комнату. Помещение было весьма уютным: две деревянные кровати, чистое бельё, небольшой столик для письма, пара комодов для вещей — всё, что нужно для временного проживания. Дверь изнутри закрывалась на защёлку, чтобы было очень кстати, а деревянные ставни на окнах можно было затворить прямо из комнаты — это всё-таки не первый этаж.

Амаэль устало бросила сумку на пол и повалилась на кровать, ту, что была у окна.

— До последнего надеялась, что Гилгондрила не окажется комнаты с двумя кроватями и ты бы спал на полу.

— А я до последнего надеялся, что у него останется комната только с двухместной кроватью. — Улыбнулся в ответ эльф и достал из сумки Амаэль карту.

Амаэль тихо хмыкнула, разглядывая своего компаньона. Каинар всегда ей нравился. Она даже поймала себя на мысли, что была бы совсем не против, если бы ей пришлось разделить с ним одну кровать. Альтмер был умопомрачительно красив: острые черты лица, сильное тело, широкие плечи, глубокие чёрные глаза, в которые можно смотреть часами, и бесподобные шёлковые волосы пепельного, мышиного цвета, неровными прядями падающие на плечи. Эльфийке было жаль, что этот парень больше не принадлежал ей. Она не знала, кто теперь ласкает его ночами, но слышала, что это какая-то недийская колдунья. Что он только нашел в ней? Человек, подумать только! Горделивый и эгоистичный Каинар спит с имперкой или бретонкой (о том, что это северянка или редгардка, Амаэль и подумать боялась).

Раздался неожиданный стук в дверь, и эльфийка быстро села на кровати, отчего Каинар негромко засмеялся — он любил её, такую настоящую, когда она с ним наедине, и такую правильную на людях.

— Открыто, войдите, — отозвалась она, одарив Каинара злым взглядом. Эльф сразу затих.

— Вот, как вы и хотели, — сказал Гилгондрил, войдя в комнату с широким подносом и поставив его на стол.

— Весьма признателен, — вежливо ответил эльф, слегка кивнув в знак благодарности. — Позволь ещё спросить: есть ли у вас в городе люди, которые помогли бы мне и моей спутнице перебраться через Нибенейскую бухту?

— Разумеется, есть, — добродушно ответил хозяин таверны. — Поговорите с Курданом гро-Драголом, это орк, его обычно в «Одиноком страннике» можно найти.

— Благодарю ещё раз.

Гилгондрил улыбнулся симпатичным ему постояльцам и поспешил удалиться из комнаты, чтобы не мешать гостям. Да и внизу его ждали посетители.

— Что ж, — обратился Каинар к эльфийке, когда за Гилгондрилом закрылась дверь, — мы теперь точно знаем, как действовать дальше. С рассветом найдём этого Курдана, переправимся через бухту и отыщем пещеру. Тебе стоит лечь сегодня пораньше, завтра встаём с первыми лучами солнца.

— Не беспокойся обо мне, я знаю, во сколько мне ложиться и вставать. — Эльфийку всегда раздражало то, что Каинар ложился спать после нее, потому что «у него много дел». — А сейчас я хочу съесть уже эту аппетитную рыбу.